Принц леопард - Элизабет Хойт 2 стр.


– Леопард носил на шее золотую цепь и был вроде как в рабстве у короля, но, как он к нему попал, история умалчивает. Тетя моей кухарки ничего об этом не сказала. Одним словом, перед смертью король взял с леопарда обещание служить новому королю, его сыну. – Она нахмурилась. – Нечестно, правда, ведь? Я к тому, что обычно в такой ситуации принято давать своим верным слугам свободу. – И она снова заерзала на стуле.

Гарри прокашлялся:

– Возможно, на полу вам будет удобнее. Ваше пальто уже почти высохло. Можно устроиться на нем.

Леди Джорджина как-то странно улыбнулась в ответ:

– Хорошая идея.

Он положил пальто на пол, а свои вещи скрутил в некое подобие подушки.

Она встала, придерживая на себе покрывало, и плюхнулась на эту жесткую постель.

– Так действительно лучше. Вы тоже можете устраиваться: мы ведь здесь до самого утра.

О боже.

– Не думаю, что это возможно.

Она подняла к нему свой остренький носик:

– Мистер Пай, эти стулья жесткие. Пожалуйста, ложитесь здесь. Обещаю не кусаться.

Пай стиснул зубы, но выбора у него не оставалось. Это звучало почти как приказ.

– Спасибо, госпожа.

Гарри осторожно присел на некотором расстоянии от нее. Черта с два он ляжет рядом с этой женщиной, и плевать на приказ! Он обхватил руками колени, старательно пытаясь не замечать аромата, исходящего от нее.

– А вы упрямы, – проговорила она. Он взглянул на Джордж. Она зевнула.

– На чем я остановилась? Ах, да. Так вот: первое, что выкинул молодой король, – влюбился в портрет незнакомой ему прекрасной принцессы. Кто-то из придворных, или гонец, или кто-то там еще показал ему этот портрет – в общем-то, это не так важно.

Она снова зевнула, и даже со скрипом. Неожиданно этот звук подействовал на Гарри возбуждающе. А может, тому виной ее запах, который Гарри Пай все равно чувствовал, хотел он того или нет. Аромат специй и экзотических цветов.

– У этой принцессы кожа была белая как снег, губы красные как коралл, волосы черные как – ну допустим, смоль, и все такое прочее. – Леди Джорджина замолчала, и какое-то время смотрела на огонь.

Он уже начал думать, что она закончила, и мучению его пришел конец. Она вздохнула:

– Вы когда-нибудь обращали внимание, что эти сказочные принцы всегда влюбляются в принцесс, абсолютно ничего о них не зная? Коралловые губки – это, конечно, очаровательно, но что, если у нее глупый смех или она чавкает за столом? – леди Джорджина пожала плечами. – С другой стороны, современные мужчины тоже могут влюбиться в черные локоны, так что я, видимо, излишне требовательна. – Тут она широко раскрыла глаза и взглянула на него. – Ой, я не хотела вас обидеть.

– Я и не обиделся, – мрачно ответил Пай.

– Да? – казалось, она ему не поверила. – Во всяком случае, он влюбляется в эту картинку. И тут узнает, что отец принцессы отдаст свою дочь тому, кто сможет раздобыть для него Золотую Кобылу, которую держит взаперти страшный великан. И вот… – леди Джорджина повернулась к огню и подперла голову рукой, – …молодой король посылает за Принцем-леопардом и приказывает ему привести Золотую Кобылу. И что Вы думаете?

– Не знаю, госпожа.

– Леопард превращается в человека! Только представьте себе! – проговорила она, закрыв глаза, – все это время под шкурой леопарда скрывался человек…

Гарри ждал, но продолжения не последовало. Через некоторое время он услышал ровное дыхание.

Поправляя валик из одежды под ее головой, он задел рукой ее щеку и замер, пораженный контрастом. Его рука была такой смуглой и грубой по сравнению с ее нежной и мягкой кожей. Он дотронулся большим пальцем до уголка ее рта. Очень теплого. Ему показалось даже, что ему знаком ее запах, будто они встречались в прошлой жизни. Или когда-то очень давно. У него защемило сердце.

Если бы только она была другой, и в другом месте, и он сам… Гарри заставил замолчать этот вкрадчивый внутренний голос и отнял руку. Растянувшись на полу рядом с леди Джорджиной, Гарри старался не коснуться ее. Он уставился в потолок, пытаясь подавить в себе все мысли, все чувства. И закрыл глаза, хотя знал, что заснет не скоро.

Что-то щекотало ее нос. Лица касался мех. Рядом кто-то зашуршал и затих. Она повернула голову и встретила взгляд его зеленых глаз, возмутительно ясных для столь раннего утра.

– Доброе утро, – произнесла она каким-то квакающим голосом и прочистила горло.

– Доброе утро, госпожа. – Голос его был мягким и густым, как горячий шоколад. – Прошу меня извинить.

Он поднялся. Покрывало сползло с его плеча, и, прежде чем он поправил его, леди Джорджина успела увидеть, какая загорелая у него кожа. Он тихо вышел.

Джордж почесала нос. Неужели ничто не может смутить этого человека?

Неожиданно она поняла, зачем он пошел на улицу. Ей хотелось того же. Она вскочила и натянула свое мятое и все еще сырое платье, стараясь застегнуться на все крючки. Не до всех застежек она смогла дотянуться, на талии ткань пузырилась, но, по крайней мере, платье с нее не упадет. Джордж накинула пальто, чтобы прикрыть это безобразие, и вышла на улицу. Небо затягивали темные грозовые тучи. Джордж огляделась в поисках укромного местечка и выбрала разрушенный сарай, за которым можно спрятаться.

Выйдя из-за сарая, она увидела мистера Пая, который стоял перед домом и застегивал сюртук. Он переплел свою косичку, и все же волосы его лежали не так аккуратно, как обычно, и одежда была измята. Представив, как выглядит сама, она ехидно улыбнулась. Ночевка в хижине на полу сказалась на внешнем виде даже такого безупречного человека, как мистер Пай.

– Предлагаю вернуться на большую дорогу, когда вы будете готовы, госпожа. Возможно, кучер уже ждет нас.

– Надеюсь.

Возвращались они тем же путем. Но при свете дня и спуске вниз по склону он уже не казался таким длинным. Очень скоро они добрались до подножия холма, и перед ними открылась дорога – все такая же пустынная, если, не считать сломанной кареты, вид которой был еще более жалким, чем ночью.

Джордж вздохнула:

– Ну что ж, полагаю, нам придется идти пешком, мистер Пай.

– Да, госпожа.

И они двинулись в путь. Над землей поднималась отвратительная сырая дымка, пахнущая гнилой землей. Дымка пробиралась под одежду и ползла по ногам. Джордж содрогнулась. Она мечтала о чашке горячего чая, и, пожалуй, лепешке с маслом и медом, капающим на тарелку. Она почти застонала от этой мысли и вдруг услышала за спиной какое-то громыхание.

Мистер Пай высоко поднял руку и стал махать фермеру, выезжавшему из-за поворота на повозке.

– Эй, стойте! Подвезите нас!

Фермер потянул повод, и лошадь остановилась. Приподняв поля своей шляпы, он уставился на них.

– Неужели сам мистер Гарри Пай? Мистер Пай выпрямился:

– Верно. Из владений Уолдсли.

Фермер сплюнул на дорогу, чудом не попав на ботинок Пая.

– Необходимо доставить леди Джорджину Мейтленд в Уолдсли. – Выражение лица Гарри Пая не изменилось, но голос стал вдруг ледяным. – Это ее перевернутую карету вы видели на дороге.

Фермер посмотрел на Джордж, будто только что ее увидел:

– Надеюсь, вы не пострадали, мэм?

– Нет, – ответила она с гордой улыбкой. – И все же нам нужна ваша помощь.

– Рад помочь. Там, сзади, есть местечко, – фермер указал грязным пальцем на повозку у себя за спиной.

Она поблагодарила его и обошла повозку. Увидев высоту, на которую надо было забраться, – а борта повозки доходили ей до плеча – она остановилась в нерешительности.

Мистер Пай мгновенно оказался рядом с ней.

– С вашего позволения.

Она и кивнуть не успела, как он подхватил ее за талию и посадил в повозку.

– Благодарю, – едва выдохнула Джордж.

Гарри положил руки на бортик и запрыгнул в повозку с кошачьей ловкостью. В этот момент повозка тронулась, и Гарри отлетел к противоположному борту.

– Вы в порядке? – спросила леди Джорджина, протянув ему руку. Но мистер Пай поднялся сам.

– В порядке, – ответил он и добавил: – Госпожа.

Больше он не проронил ни слова. Джордж откинулась назад и смотрела на проплывающие мимо серо-зеленые поля с низкими каменными оградами. Они то появлялись, то снова исчезали в жутковатой дымке. После всего, что произошло, он была счастлива, что едет, пусть даже и не в комфорте. Правда, ее настораживала враждебность фермера по отношению к мистеру Паю. За этим явно скрывалось что-то личное.

Они поднялись на холм, и оттуда Джордж увидела стадо овец, пасущихся на соседнем склоне. Они казались маленькими статуями: видимо, замерзли в этом тумане. Только головы их двигались, когда они щипали кустарник. Несколько овец лежали на земле. Джордж нахмурилась. Они лежали слишком спокойно. Она подалась вперед, чтобы рассмотреть получше, и услышала, как Гарри Пай тихо выругался. Повозка резко остановилась.

– Что с этими овцами? – спросила его Джордж. Но вместо него мрачно ответил фермер:

– Они мертвы.

Глава 2

– Джордж!

Юная леди Вайолетт Мейтленд выбежала из распахнутых тяжелых дубовых дверей особняка Уолдсли, невзирая на недовольное ворчание ее компаньонки, мисс Юфимии Хоуп.

Вайолетт с трудом удержалась, чтобы не издать возглас досады. Она любила старушку Юфи – круглую, как яблочко, низенькую, с седыми волосами и мягким взглядом. Но эта Юфи ворчит по любому поводу.

– Где ты была? Мы ждем тебя уже несколько дней… – Вдруг она резко остановилась на дорожке, посыпанной гравием, и стала наблюдать, как этот человек помогает ее сестре слезть со странной повозки.

Мистер Пай поднял на нее глаза и кивнул, не меняя выражения лица. Что это он разъезжает с Джордж? Вайолетт прищурилась.

– Здравствуйте, Юфи, – сказала Джордж.

– Ах, моя госпожа, как мы рады, что вы наконец-то здесь, – задыхаясь, проговорила Подошедшая компаньонка. – Погода сейчас столь неблагоприятна для поездок, что мы были крайне обеспокоены вашей безопасностью.

Джордж улыбнулась в ответ и обняла Вайолетт:

– Здравствуй, дорогая.

Волосы старшей сестры имели цвет абрикосового джема – на пару тонов светлее, чем ярко-рыжая головка Вайолетт – и пахли жасминовым чаем, самым любимым запахом на свете. Вайолетт чуть не расплакалась от радости.

– Мне очень жаль, что вам пришлось поволноваться. Но надеюсь, я не слишком поздно. – Джордж чмокнула сестру в щеку и отступила на шаг назад, чтобы рассмотреть ее получше.

Вайолетт резко повернулась и взглянула на повозку – старую и убогую, совсем не подходящую для Джордж.

– Что это тебе взбрело в голову путешествовать таким образом?

– О, это целая история, – Джордж сняла капюшон. Прическа выглядела ужасно даже для ее непослушных волос. – Расскажу тебе за чаем. Я умираю от голода. Мы перекусили всего парой булочек в таверне, где нанимали экипаж.

Она взглянула на управляющего и как-то неуверенно спросила:

– Не хотите ли присоединиться, мистер Пай? Вайолетт затаила дыхание. Скажи "нет". Скажи "нет". Скажи "нет".

– Нет, госпожа, благодарю, – мистер Пай неуклюже поклонился. – Прошу меня извинить, у меня есть неотложные дела.

Вайолетт облегченно вздохнула. Но, к ее ужасу, Джордж стала настаивать.

– Уверена, что дела могут подождать полчаса, – сказала она и улыбнулась своей прекрасной открытой улыбкой.

Вайолетт пристально смотрела на сестру. О чем она вообще думает?

– Боюсь, что не могут, – ответил мистер Пай.

– Ну что ж. В конце концов, я наняла вас именно для того, чтобы вы занимались делами.

Это прозвучало довольно нескромно, но, по крайней мере, мистер Пай не будет с ними обедать.

– Если позволите, госпожа. – Он снова поклонился, причём довольно чопорно, и ушел.

Вайолетт стало, почти жаль его – но только почти. Она взяла сестру под руку, и они пошли по направлению к дому. Имение стояло здесь уже несколько веков, и оно настолько вписывалось в пейзаж, что казалось его неотъемлемой частью – здание, будто само выросло среди этих холмов. Зеленый плющ вился по красному кирпичу фасада четырехэтажного дома. Высокие окна со средником украшал дикий виноград. Многочисленные печные трубы взбирались на двускатную крышу, будто альпинисты на гору. Этот очень дружелюбный дом очень подходил по характеру ее сестре.

– Наш повар приготовил сегодня пирог с творогом и лимоном, – сообщила Вайолетт, когда они поднимались по широкой парадной лестнице. – И Юфи мечтает о нем весь день.

– О нет, моя госпожа, – воскликнула вдруг компаньонка, которая шла за ними. – Вовсе нет. По крайней мере, не о лимонном пироге. Могу скорее признать за собой некоторое пристрастие к мясному пирогу, что, боюсь, не очень-то пристало даме.

– Юфи, вы являетесь образцовой дамой. Мы все стремимся быть похожими на вас, – ответила Джордж.

Юфи зашагала такой гордой походкой, что стала похожа на маленькую серую курицу.

Вайолетт ощутила приступ угрызения совести из-за того, что вечно сердится на милую старушку. И дала себе торжественную клятву постараться относиться к ней добрее.

Они прошли сквозь массивные дубовые двери. Джордж приветливо кивнула дворецкому Гривсу. Сквозь окно в форме полумесяца, расположенное над дверями, струился мягкий свет, освещая стены цвета кофе с молоком и старый паркет на полу.

– Ты нашла, чем занять себя здесь, в Уолдсли? – спросила Джордж, когда они проходили через зал. – Должна признаться, я очень удивилась, когда ты решила поселиться здесь с Юфи. Странный выбор для пятнадцатилетней девушки. Хотя, конечно, тебе здесь всегда рады.

– Я рисовала, – ответила Вайолетт, стараясь придать голосу легкость. – Здесь виды совсем не такие, как в Лестершире. К тому же мама в последнее время стала совсем невыносима. Она нашла очередную опухоль на правой ноге и притащила в дом какого-то бельгийского шарлатана. Он пичкает ее непонятными лекарствами, которые пахнут тушеной капустой. – Вайолетт со значением посмотрела на Джордж. – Ты же знаешь маму.

– Да, – ответила Джордж и погладила ее по руке. Вайолетт отвела взгляд, чувствуя облегчение, что не пришлось вдаваться в дальнейшие объяснения. Кажется, их мать находится в предсмертном состоянии с тех пор, как Вайолетт родилась. Графиня не вставала с постели, и за ней присматривала сиделка. Однако симптомы менялись один за другим, и по поводу каждого из них мама впадала в истерику. Вайолетт это сводило с ума.

Они вошли в розовую комнату. Джордж сняла перчатки.

– Ну а теперь расскажи мне, что ты имела в виду, когда писала…

– Тс-с! – прошипела Вайолетт и тайком показала на Юфи, которая в это время давала распоряжения служанке накрывать на стол.

Джордж удивленно вскинула брови, но, к счастью, все поняла. Она замолчала и просто положила перчатки на стол.

Вайолетт произнесла громко:

– Ты собиралась рассказать нам, почему тебе пришлось сменить карету на эту повозку.

– Ах да, – Джордж сморщила нос. – Вчера вечером моя карета опрокинулась. Довольно страшно, если честно. И что вы думаете? – Она села на один из шафранных диванчиков, облокотилась на валик и подперла рукой подбородок. – Лошади убежали, и мы с мистером Паем оказались одни в чистом поле, промокшие и замерзшие. Только было это не поле, а холмы, и не чистые, а сплошь в скользкой грязи.

– Вот ч… – Вайолетт поймала на себе многозначительный взгляд Юфи и вовремя поправилась: – Чудо, что вы выбрались! Как вам это удалось?

В этот момент вошли несколько служанок с подносами в руках. Джордж знаком показала, что продолжит, когда они накроют стол и уйдут. Юфи тут же налила Джордж горячего чаю.

– Чудесно! – Джордж с удовольствием сделала глоток. – Уверена, что чаем можно лечить даже самые страшные психические болезни, если только прописывать его в достаточном количестве.

Вайолетт нетерпеливо заерзала. Сестра поняла намек и продолжила:

– Так вот. К счастью, мистер Пай вспомнил, что недалеко от того места стоит небольшой домик. Там мы и переночевали.

– О, моя госпожа! Наедине с мистером Паем! А ведь он даже не женат.

Казалось, известие о том, что Джордж провела ночь наедине с мужчиной, потрясло Юфи больше, чем происшествие на дороге.

– Я уверена, я абсолютно уверена, что вы чувствовали себя крайне неудобно. – Она откинулась назад и так энергично замахала веером, что терракотовые ленты на ее чепце заколыхались.

Вайолетт с напускной досадой закатила глаза:

– Он всего-навсего управляющий, Юфи, а не джентльмен благородных кровей. К тому же, – добавила Вайолетт деловито, – нашей Джордж уже двадцать восемь. Она уже не так молода, чтобы это событие могло скомпрометировать ее.

– Спасибо, дорогая, – сухо вставила Джордж.

– Скомпрометировать! – Юфи со стуком поставила чашку. – Я понимаю, что вы довольно легкомысленны, Вайолетт, но давайте не будем бросаться такими словами.

– Хорошо-хорошо, – примирительно ответила Джордж, а Вайолетт едва удержалась, чтобы снова не закатить глаза. Ну вот, опять!

– Боюсь, все эти переживания измотали меня, – проговорила Юфи, поднимаясь. – Вы не будете против, если я пойду, прилягу, леди Вайолетт?

– Конечно, нет, – ответила девушка, едва сдерживая радость. Каждый день Юфи находила повод, чтобы вздремнуть после обеда. Вайолетт рассчитывала, что ее компаньонка не изменит своей привычке и сегодня.

Юфи закрыла за собой дверь, и Джордж вопросительно посмотрела на сестру:

– Итак? Твое письмо было невероятно драматично, дорогая. Слово "дьявольский" ты использовала дважды, что кажется совершенно невероятным, принимая во внимание, что ты писала из Йоркшира – самого не дьявольского места из всех, что я знаю. Надеюсь, это действительно очень важно: мне пришлось отклонить несколько приглашений, включая приглашение на осенний карнавал. В этом году он обещает быть полным сплетен и скандалов.

– Да, это очень важно, – ответила Вайолетт и, наклонившись над столом, прошептала: – Кто-то травит овец на земле лорда Грэнвиля!

– Действительно? – подняла брови Джордж и откусила кусочек пирога.

– Да! – выдохнула Вайолетт. – И отравитель из нашего графства. А может, прямо отсюда, из Уолдсли!

– Мы видели несколько мертвых овец сегодня утром.

– И что, тебя это совсем не волнует? – Вайолетт вскочила с места и зашагала по комнате. – Прислуга только об этом и говорит. Местные фермеры болтают про какую-то ведьму, а лорд Грэнвиль заявляет, что если преступник действительно из Уолдсли, то ты за это ответишь.

– Неужели? – Джордж запихнула в рот остатки пирога. – А почему он решил, что кто-то намеренно травит овец? Может, они съели что-нибудь? Или, что более вероятно, это вообще эпидемия?

Назад Дальше