- Скажи, это ты продырявил лодку? - невольно вырвалось у меня.
- Нет, однако это происшествие навело меня на мысль разделаться со Стивеном. Но я никогда не хотел причинить вред Джайлзу. Поверь, Аннабель, я говорю чистую правду. И запомни: во всем этом нет твоей вины. Я никогда не пошел бы на это ради своих интересов. Мне казалось необходимым спасти папу. Но вместе с тем я не желал утратить то, что было нажито его махинациями.
Адам издал возглас отчаяния, и мое сердце дрогнуло.
- Мы ведь не предадим это гласности? - спросила я Стивена.
- Нет.
Адам совсем поник под тяжестью вины.
- Мы с Аннабель предварительно все обсудили, - проговорил Стивен.
- Лучше всего, если вы, Адам, тетя Фанни и Нелл переселитесь в купленное вами нортгемптонширское поместье.
- Вы… вы оставите его мне? - Старик был ошеломлен.
- Таково желание Аннабель.
- Боже мой! Боже мой! - бормотал Адам.
- Боюсь, семья не слишком благородно обходилась с вами, дядя Адам,
- заметила я. - И мне не хотелось бы, чтобы тетя Фанни и Нелл оказались в трудном положении.
- А что… что будет с Джаспером? - с трудом вымолвил старик.
- От матери я унаследовал плантацию в Виргинии, - ответил ему Стивен. - И готов передать ее Джасперу. Он получит также и деньги, поэтому сможет начать новую жизнь в Америке. Войдя в права, - продолжал Стивен, - я сразу освободил всех рабов. Ты должен обещать мне, Джаспер, что для обработки плантации будешь использовать только наемных работников. Надеюсь, тебе повезет, и тогда другие плантаторы последуют твоему примеру.
- Значит, ты уверен, что я справлюсь? - изумился Джаспер.
- Вполне уверен.
Они молча посмотрели друг на друга.
- Я сделаю все, что в моих силах, - тихо сказал Джаспер и перевел взгляд на меня. Я увидела в его глазах мольбу о прощении, но он так и не вымолвил покаянных слов.
- Аннабель! - Его голос дрогнул.
Я вспомнила о счастливых днях детства, проведенных с ним, о своих письмах к нему в Испанию, о том, как молила Бога о его благополучном возвращении.
Серые глаза Джаспера умоляли меня о прощении.
А я думала только о том, что он покушался на жизнь Стивена.
- Не хочу больше видеть тебя. Никогда в жизни, - сказала я.
Глава 26
Покинув библиотеку, я поспешила сообщить Джайлзу, что мы нашли врага Стивена. "Мой сын, - думала я, - должен чувствовать себя в безопасности в своем маленьком мирке".
Ошеломленный мальчик спросил:
- Джаспер хотел убить и меня, мама?
- Нет, дорогой.
- А почему же лодка дала течь? И ведь в лесу он стрелял в меня.
- Лодка прохудилась случайно, Джайлз, - заверила я сына. - Джаспер сказал, что не имеет к этому никакого отношения. К тому же стрелял он именно в дядю Стивена и не выстрелил второй раз потому, что боялся попасть в тебя.
Джайлз замолчал, о чем-то размышляя.
- А где сейчас капитан Грэндвил? - осведомилась Юджиния.
- Джек отвезет его в Саутгемптон и купит ему билет на корабль, отправляющийся в Америку. Стивен передает ему свою виргинскую плантацию, унаследованную от матери. - Я вздохнула. - Это разумное решение. Джаспер покинет страну, что избавит его семью от скандала.
Юджиния кивнула.
Мы сидели за учебным столом Джайлза. Мое появление прервало урок.
Я взглянула на сына:
- Ты слышал, Джайлз? Дядя Стивен отсылает Джаспера в Америку, и он больше не причинит нам никакого вреда. Теперь ты можешь спокойно, ничего не боясь, гулять по уэстонскому парку.
- Я все слышал, мама, - ответил Джайлз, однако было заметно, что он так и не успокоился. - Джаспер сказал, почему хотел убить дядю Стивена?
Чтобы не подорвать доверия сына к членам семьи, я решила не говорить ему об Адаме.
- Он ревновал к дяде Стивену, Джайлз.
- Но почему он ревновал к дяде Стивену? - изумился мальчик. - Ведь Джаспер - солдат и сражался на войне.
Очевидно, в глазах Джайлза солдат имел несомненные преимущества перед Стивеном с его неопределенным будущим.
Я не знала, что ответить, не упоминая об Адаме.
- Может, Джаспер ревновал, потому что ты любишь Стивена больше, чем его?
Я все еще колебалась.
- Так оно и есть? - обрадовался Джайлз.
- Отчасти - да.
- Бедные мистер и миссис Грэндвил, - проговорила Юджиния. - Представляю себе, какой это удар для них!
Я ухватилась за подсказку:
- Да, они так потрясены, что решили покинуть Уэстон и поселиться в своем нортгемптонширском поместье.
- Я не хочу, чтобы Нелл уезжала, - возразил Джайлз. - Я люблю Нелл. Она всегда играет со мной.
- Нелл придется отправиться с родителями. Ведь теперь, после отъезда Джаспера, она особенно нужна им.
***
Позавтракав в детской с Юджинией и Джайлзом, я спустилась вниз, надеясь увидеть Стивена. Узнав от Ходжеса, что он ушел вместе с Адамом, я позвала собак и направилась к себе в кабинет. Через открытые стеклянные двери лился утренний свет, однако небо заволокло тучами и стало заметно прохладнее. Я закрыла стеклянные двери и, обернувшись, увидела тетю Фанни.
Никогда не забуду ее белого как полотно, осунувшегося лица.
"Вот такой она будет, когда умрет", - с ужасом подумала я.
Да и сейчас, когда она узнала всю правду о муже и сыне, что-то наверняка умерло в ней.
Я протянула к тете Фанни руки, желая заключить ее в объятия и утешить, но что-то остановило меня:
- Я знаю, что все было для вас таким же кошмаром, как и для меня, тетя Фанни. Поверьте, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам и Нелл.
Она ответила холодным, почти официальным тоном, совершенно необычным для нее:
- Благодарю вас, Аннабель. Я хотела спросить, могу ли взять с собой на время кое-какую мебель из Дауэр-Хауса, пока мы не обзаведемся собственной? По словам Адама, в Нортгемптоншире почти ничего нет.
- Возьмите и оставьте себе все, что нужно.
- Спасибо, вы очень добры.
- Тетя Фанни! - воскликнула я в изумлении. - Почему вы так держитесь со мной? Я же ни в чем не обвиняю вас. - Увидев, каким негодованием горят ее глаза, я умолкла.
- Еще бы! Ведь это я должна обвинять вас, Аннабель.
Я в изумлении уставилась на нее:
- Н-не понимаю.
- Джаспер никогда в жизни - слышите, никогда - не совершил бы ничего подобного, не будь он так отчаянно влюблен в вас!
Я онемела.
Приблизившись ко мне, тетя Фанни посмотрела на меня так устрашающе, что я начала оправдываться:
- У Джаспера не было оснований надеяться на взаимность. Я всегда видела в нем лишь доброго друга. Поймите же, тетя Фанни, мой муж умер всего шесть месяцев назад.
- Именно смерть Джералда и натолкнула Джаспера на мысль, что у него есть шанс завоевать ваше расположение. А тут вернулся Стивен.
Мне казалось, будто я говорю с незнакомкой.
- Тетя Фанни, по-моему, вы не вполне сознаете, что Джаспер дважды пытался убить Стивена.
- Вы и Стивен погубили жизнь обоих моих детей.
- Это не правда! - Ее слова поразили меня.
- Я допустила величайшую ошибку, позволив Адаму оставаться в Уэстоне все эти годы, - продолжала она. - Ни Джералд, ни его отец не ценили моего мужа. Никогда даже не задумывались о том, что платят Адаму нищенское жалованье, на которое нельзя достойно содержать жену и двоих детей.
- Говорил ли когда-нибудь Адам с Джералдом или его отцом о повышении жалованья?
- Они вынудили его воровать, - словно не слыша меня, заключила тетя Фанни.
Не желая возражать ей, я ограничилась замечанием:
- В мои намерения не входит наказывать его.
- Как вы милосердны, дорогая! - насмешливо отозвалась тетя Фанни.
Почувствовав себя оскорбленной, я вспыхнула, однако дала гневу улечься.
- Мне очень жаль, что вы так настроены, тетя Фанни. Хотите еще что-нибудь сказать?
- Нет. - И она направилась к двери. Когда тетя Фанни взялась за ручку, я добавила:
- Если когда-нибудь простите меня, пожалуйста, приезжайте.
Она на миг остановилась в нерешительности, но лишь кивнула, не оборачиваясь, и вышла.
Я в полном изнеможении опустилась на диван. Видимо, почуяв, что мне плохо, спаниели прижались к моим ногам. Мерлин ткнулся носом в мое колено, и я, нагнувшись, погладила его. Это прикосновение немного успокоило меня. Из-за облаков показалось солнце: его лучи ласкали мою спину.
Я все еще сидела там, когда появился Стивен. Он сразу заметил, что мне не по себе.
- Ты так огорчена из-за Джаспера, или случилось что-то еще? - Он опустился на диван рядом со мной, и я рассказала ему о разговоре с тетей Фанни, - Как видишь, это совсем выбило меня из колеи. Больно осознать, что близкий, с детства знакомый человек совсем не любит тебя.
- Тетя Фанни любит тебя, Аннабель, - возразил Стивен. - Просто сейчас она мучительно страдает за мужа и сына. Знает, что они виноваты, но считает своим долгом защищать их. А единственный способ хоть как-то оправдать их - переложить вину на кого-то другого. Ответственными за то, что случилось с Адамом, она считает Джералда и моего отца, за то, что случилось с Джаспером, - тебя.
- Джек тоже считает, что это моя вина. Стивен приподнял мой подбородок и заставил посмотреть ему в глаза:
- Ты не несешь никакой ответственности за все происшедшее в Уэстоне.
Я покачала головой, убежденная, что он говорит не правду:
- По-моему, тетя Фанни ненавидит меня.
Мой голос задрожал.
Стивен стиснул меня в объятиях.
- Да нет же, любимая. Просто, как всякая мать, она больше любит своих детей. Как только Фанни примирится с отъездом Джаспера, она вернет тебе свою дружбу. Вот увидишь.
Я никогда не была на первом плане у моей матери, но это не задевало меня. Зато для Стивена составляла средоточие вселенной.
"Только ты и я, Аннабель. Только ты и я".
Это стало фундаментом моей жизни. Если бы рухнул фундамент, я погибла бы под его обломками.
Прижимаясь к Стивену, я с наслаждением чувствовала знакомый запах.
- А почему все-таки в ту ночь ты послал записку Джему, а не мне?
Мой вопрос поразил его. Он даже не уточнил, какую ночь я имела в виду.
- Когда ты узнала, что я посылал Джему записку?
- В тот день, когда ты упал с Ворона.
- Понятно. - Он прерывисто вздохнул. - Раз уж ты знаешь, что я посылал Джему записку, тебе известно и почему я так поступил.
- Стивен, я никогда не сомневалась, что ты не был связан с контрабандистами, а просто выгораживал Джема.
Что-то дрогнуло в его лице, но я безжалостно продолжала:
- Вот только мне не ясно, почему ты уехал на Ямайку, так и не предупредив меня ни словом.
Он нервным движением провел рукой по волосам.
- Они повесили бы его! - в отчаянии воскликнул Стивен. - Слишком многие контрабандисты занимались переправкой золота во Францию, а это привело в ярость правительство. Джема перемололи бы колеса чудовищной машины, называемой правосудием. Я не мог этого допустить.
- Понимаю, но ведь я спросила не об этом, Стивен. Меня интересовало, почему ты послал записку Джему, но ни слова не сообщил мне.
- О Боже! - Стивен закрыл лицо руками. - Мне пришлось это сделать. Лишь узнав, что ты вышла замуж за Джералда, я осознал, какую большую ошибку совершил. Мне почему-то казалось, что не следует видеться с тобой перед отъездом. Видишь ли, я плохо представлял себе ситуацию, но точно знал, что должен спасти Джема.
Я не представляла себе, что скажет Стивен в свое оправдание.
- Я предвидел, что ты попросишь не покидать тебя, и боялся сломаться. Мне оставалось одно - уехать, не повидавшись с тобой. - Он опустил руки, и я увидела, что лицо его искажено смертельной мукой. - Господи Иисусе! Мне и во сне не снилось, что ты можешь выйти замуж за кого-то другого!
Я смотрела на него с удивлением и недоверием, ибо всю жизнь полагала, что он никогда не свернет с пути, который подсказывает ему совесть.
- Я собирался написать тебе с Ямайки и рассказать о том, что случилось, - с болью продолжил он. - Как бы то ни было, нам все равно не позволили бы обвенчаться. Однако я надеялся, что если мы сохраним верность друг другу в течение года, они раскаются и дадут согласие на наш брак.
"Они", - повторила я про себя. Вот уже много лет я не слышала, чтобы это слово произносили с такой интонацией. Для Стивена "они" были все, кроме меня и него.
- Я вел себя как дурак, - с горечью признался он. - И не просто дурак, а отвратительный эгоистичный идиот.
- Все знают, что тебя не заставит свернуть с пути даже табун диких жеребцов.
- Насчет жеребцов, может, и верно, а вот с тобой дело обстоит совсем по-другому.
Я вдруг вспомнила себя в семнадцать лет.
- Вполне допускаю, что попросила бы тебя выдать Джема, - призналась я. Стивен кивнул:
- Но ведь я не подозревал о том, что у тебя будет ребенок. Хотя и следовало бы. Да, мне нельзя было уезжать, не поговорив с тобой. Ты справедливо упрекаешь меня, Аннабель. Я едва не погубил и твою и свою жизнь и пойму, если ты никогда не простишь меня.
Я встала и подошла к стеклянным дверям. Солнце опять скрылось за облаками. Глядя на потемневшее небо, я устало проговорила:
- Не обвиняй себя, Стивен. Я виновата куда больше, чем ты.
Он тоже поднялся. Вдали, над грядой холмов, проглядывала синева. Это означало, что распогодится.
- Мне надо было пойти к графу, признаться ему во всем и потребовать, чтобы он отправил меня на Ямайку.
- Так бы ты и поступила, Аннабель, если бы я так жестоко не обидел тебя.
Глядя на голубое небо над холмами, я вдруг поняла, какие противоречивые побуждения испытывала в ту пору.
- Джек прав. Я вышла замуж за Джералда только назло тебе.
- Ты имела все основания считать, что я предал тебя, Аннабель.
- Я была зла на тебя за то, что ты отдал предпочтение Джему.
Стивен приблизился ко мне, и я обернулась:
- Да, мать давила на меня и лгала, но замуж за Джералда я вышла не из послушания. Мне было известно, что контрабандный товар нес Джем, а ты взял его вину на себя. Я поступила несправедливо с Джералдом, поскольку вышла за него, любя другого. Я поступила несправедливо с тобой. Но хуже всех я обошлась с Джайлзом, лишив его настоящего отца.
Пробившись сквозь тучи, луч солнца упал на ковер.
- Ты для меня всегда была и будешь дороже всего на свете, Аннабель. Поэтому у меня и не хватило мужества поговорить с тобой перед отъездом.
Я бросилась в его объятия, чувствуя себя как странник, вернувшийся домой после долгих скитаний.
Казалось, мы никогда не разомкнем объятий.
Закрыв глаза, я пыталась представить себе, чем все обернулось бы, если бы мне удалось убедить Стивена не жертвовать собой и остаться дома.
- Может, все к лучшему, - тихо проговорила я, прижавшись губами к его шейному платку. - Случись что-нибудь с Джемом, ты никогда не простил бы себе этого.
Руки Стивена стиснули меня.
- Аннабель! - воскликнул он, и я подняла лицо, ожидая поцелуя.
- Вот ты где, мама! - услышала я звонкий детский голос.
Стивен мгновенно отпустил меня.
- Что ты делаешь внизу, Джайлз? - Мне не удалось подавить раздражения.
- Джени беседует с Джеком, вот я и решил пойти поискать тебя, - ответил мой сын, сияя, словно солнышко.
Видимо, пришло время сменить гувернантку.
- Ты целовалась с дядей Стивеном?
Я растерялась, и Стивен поспешил мне на выручку:
- Да, Джайлз. Мы с твоей мамой хотим пожениться.
- Вот хорошо! - обрадовался мальчик. - Люк будет так доволен.
- Люк? - удивился Стивен.
- Это лакей, - объяснила я, - приятель Джайлза.
- Он побился об заклад, что вы со Стивеном поженитесь в сентябре,
- продолжал Джайлз. - Все лакеи назвали разные месяцы, а Люк - сентябрь.
- Боже мой! - ужаснулась я. Стивен захохотал.
- Значит, вы правда поженитесь в сентябре, мама?
- Ты не должна подводить Люка, - заметил Стивен. - Это было бы нехорошо с твоей стороны.
- Ладно. Я не подведу Люка. Сентябрь так сентябрь.
Эпилог
Шестой день рождения Джайлза отмечался еще более весело, чем предыдущий. На этот раз мы пригласили не только слуг, работников и арендаторов, но и кое-кого из именитых горожан и йоменов. В праздничный день в Уэстон-Холле собралось около пятисот человек, и всех нам предстояло кормить и развлекать.
Весь этот день я почему-то думала о дяде Адаме и его семье. В прежних праздниках они принимали такое деятельное участие, что сейчас остро чувствовалось их отсутствие.
Судя по сведениям, дошедшим до нас из Америки, Джаспер успешно управлял плантацией, быстро вошел в местное общество и уже успел обручиться с дочерью одного из богатейших плантаторов Виргинии. Эту последнюю новость сообщила мне тетя Фанни, ответив на мое приглашение приехать к нам всей семьей на праздник. Из ее письма я также узнала, что Нелл скоро выйдет замуж.
"Благодарю вас за доброту, дорогая, - писала тетя Фанни, - но полагаю, что нам не стоит возобновлять отношения, столь печально закончившиеся".
Однако тон письма был таким же, как в прежние времена, и у меня словно камень с души свалился. Поняв, что тетя Фанни права, я решила впредь не беспокоить ее письмами. Не все можно простить и забыть, и время не возвращается вспять.
Однако все прочие члены семьи были в сборе и приложили руку к тому, чтобы праздник удался на славу. Юджиния взялась подготовить игры для детей, что несколько тревожило меня, ибо она была уже на пятом месяце.
Джаспера у озера сменил Том Стедхэм, брат Юджинии.
Он вернулся с Ямайки в ноябре прошлого года, и Стивен назначил его вместо Адама управляющим уэстонским поместьем. Поселив Тома в Дауэр-Хаусе, он определил ему весьма приличное жалованье.
Они подружились еще на Ямайке, а сейчас уделяли много времени созданию общества, которому предстояло объединить людей, борющихся за отмену рабства.
Том хорошо плавал, поэтому я со спокойной совестью поручила ему следить за катанием на лодках.
В галерее хозяйничала мисс Мандерс, новая гувернантка Джайлза.
Моя мать и ее супруг сидели на террасе с многострадальным пастором, его женой, дядей Фрэнсисом и теми избранными бедолагами, которых герцогская чета сочла достойными своего общества. Среди дня, за обеденным столом, дядя Фрэнсис сообщил мне, что моя мать остро ощущает отсутствие своих именитых лондонских знакомых.
- Мы с пастором явно не удовлетворяем ее, - смеясь, заключил он.
- Извините, дядя Фрэнсис, но мне пришлось пригласить мать, только не понимаю, почему она приняла приглашение.
- Вы же знаете, Аннабель, - беззаботно отозвался он, - просто Регине приятно видеть, что вы уступаете ей как хозяйка.
Я посмотрела на его милое, доброе лицо. Глаза у дяди Фрэнсиса были точно такого же цвета, что и у Стивена.
- Никогда не подозревала этого, - ответила я. Темно-голубые глаза весело блеснули.
- Она приезжает сюда убедиться в том, что вам ее не затмить.
Я рассмеялась: