Может быть, это было и не так. Может быть, он лишь вообразил себе все это, потому что секунду спустя ее лицо выражало ту же вежливость, с какой она смотрела на него до этого.
- Добро пожаловать в Беркли, мистер О'Коннелл.
Потом она привезла его в гостиницу, вежливо обсудила с ним ресторанное меню, пожала ему руку у лифта в холле и пожелала спокойной ночи.
На следующее утро она заехала за ним в восемь, возила его с места на место весь день и ни разу не вышла за рамки протокола. Она была вежливой и приятной собеседницей. Ей, видимо, не понравилось, что он открыл перед ней дверь ресторана. Но когда их руки соприкоснулись, снова что-то произошло.
Резкий прилив теплоты. Потрясение, которое они испытали при этом. Он увидел, как на ее лице отразилась целая гамма чувств. Но когда они сели, у нее на лице можно было увидеть все ту же холодную вежливую маску.
Он смотрел, как она заказывала салат и холодный кофе, сказал официанту, что будет есть то же самое, и в это же время обдумывал, что заставит ее изменить выражение лица.
Немного погодя у него созрел план.
Когда он сам сопровождал известных адвокатов, он был в курсе их последних процессов и знал те вопросы, которые смогли бы их заинтересовать.
Мисс Перес поступила также. Он сделал такое заключение, прослушав ее положительные вежливые замечания. Она прочитала его досье и сделала выводы о его отношении к работе.
Что будет, если он смутит ее? Каллен решил выяснить это.
- Итак, - начал он небрежно, - вы следили за делом Салливан против Хоровица в Чикаго?
Марисса посмотрела на него.
- Женщина, которая подала в суд на промышленную компанию за дискриминацию женщин? Да. Очень интересный процесс.
Каллен кивнул.
- Вы обратили внимание на состав присяжных? Не могу себе представить, как защита позволила посадить семь женщин в состав присяжных. И вообще, не представляю, как они спокойно прослушали дело, которое включает в себя сфабрикованное обвинение по поводу полной дискриминации на производстве…
Одно очко в его пользу. Ее серые глаза удивленно раскрылись.
- Сфабрикованное? Я вас не понимаю, мистер О'Коннелл.
Возможно, еще очко в его пользу. А может, она забыла ответить ему по достоинству?
- Можете называть меня Каллен. И что вы не понимаете, мисс Перес?
- Вы сказали, что обвинение было…
- Это обвинение - сплошной хлам, - сказал Каллен приятным голосом. - Может быть, мне выразиться иначе? Компания имеет полное право нанять и уволить работника по уважительной причине. Управляющий не должен перегружать отдел женщинами. Не поймите меня неправильно.
Он улыбнулся. Она нет. Третье очко в его пользу.
- Неужели вы действительно так считаете? - холодно поинтересовалась она и отложила вилку.
О, да. Определенно, маска начала спадать.
- Единственное, почему вы настаиваете на справедливости обвинения, - лениво сказал он, - это потому, что вы женщина. Я не намереваюсь обидеть вас, разумеется.
При этих словах ее щеки залил румянец. Румянец выгодно оттенял ее золотистую кожу. Каллен сидел и наслаждался цветом ее лица, и не меньше он наслаждался сознанием того, что она вела ужасную борьбу с собой в ту минуту.
Интересно, как она поведет себя дальше: будет давать ему односложные ответы и тем уморит его или прямо пошлет на все четыре стороны?
- Эй, - подмигнул он, расстраивая ее еще больше, - вы женщина, в вас течет испанская кровь… Жизнь улыбается вам, мисс Перес.
Это был предел. Правда сделала свое дело.
- Я адвокат, как и вы, или буду им когда-нибудь, когда начну вести процессы. И я американка, так же как вы. Если жизнь и улыбается мне, то это потому, что я много для этого работаю. - Она отчеканивала каждое слово. - Но вы этого никогда не поймете, мистер О'Коннелл. Вы родились в рубашке и никогда особенно не боролись, чтобы чего-то достичь.
Ого. Маска не просто соскользнула, она буквально свалилась с ее лица. За маской хороших манер и привлекательности скрывалась бьющая через край жизненная энергия.
Марисса, тяжело дыша, облокотилась о стул. Каллен облокотился о стол и улыбнулся.
- Мило, - сказал он. - Очень мило.
- Я позвоню профессору Хатчинсу. Он подберет вам кого-нибудь еще для прогулок на оставшееся время.
- Вы слышали, что я сказал, мисс Перес. Это было замечательное представление.
- Вы меня разочаровали.
- Извините. Урок номер один: не ведите себя так в зале суда, не выплескивайте свою энергию на слушателей. У по-настоящему хорошего адвоката должна быть по крайней мере пара веских аргументов в запасе.
Она вопросительно посмотрела на него.
- О чем вы говорите?
- Вам понадобится прямота, мисс Перес, и порох в пороховницах. У вас есть и то, и другое. Хотя, признаться, сначала я в этом сомневался.
Он поднес к губам стакан с холодным кофе и сделал большой глоток. Боже, как ему нравилось выражение ее лица. На нем читались ярость и смятение. В другом месте и в другое время он использовал бы старое клише и признался ей, что она выглядела прекрасно, несмотря на ярость. Но это было неподходящее время. Их встреча проходила как деловое свидание, и они обсуждали тонкости работы адвоката.
К тому же она, наверное, перестала его уважать, если бы он сказал что-нибудь банальное.
- Как насчет Монро против Аллена, мисс Перес? Один из моих первых промышленных процессов. Полагаю, вы не отыскали ничего подобного в моем личном деле?
Она открыла рот и снова закрыла его. Он почти слышал, как заработал ее мозг, сортируя факты в мозговом файле.
- Мистер О'Коннелл, - вдохнула она. - Это было нечто вроде теста?
Каллен усмехнулся.
- Можно сказать так. Но прежде, чем вы поднимете этот стакан и начнете бросать в меня фактами, подумайте, что вам придется со многим столкнуться в жизни, и нужно быть к этому готовым. Вы взрываетесь, когда слышите подобную чушь. Но вы почувствуете себя лучше, если сможете сдержать свои эмоции. Осмотрительность всегда лучше доблести. Выступая против адвокатов в суде, против хороших адвокатов, ищите их слабые места. Если они найдут ваши, они используют их против вас. - Каллен улыбнулся и поднял свой стакан с холодным кофе. - Я прощен, мисс Перес?
Она подумала немного. Потом подняла свой стакан и чокнулась с ним.
- Зовите меня Марисса, - сказала она и в первый раз по-настоящему улыбнулась…
Каллен поднялся с шезлонга, резко открыл дверь террасы и вернулся в прохладу своей гостиной.
День прошел быстро. Они разговаривали о праве, о громких процессах, обо всем, кроме того, что происходило, когда они нечаянно касались друг друга. Она отвезла его в гостиницу в пять часов вечера, вернулась в шесть, отвезла его на ужин, на котором он произносил речь. Кажется, он сделал это вполне удачно, потому что все ему улыбались, смеялись, аплодировали и даже восхищенно смотрели в его сторону.
Сам же он мог смотреть только на Мариссу, которая сидела за столом перед кафедрой, олицетворяя собой саму женственность. На ней было длинное шелковое платье цвета бледной розы. Платье оттеняло ее глаза и делало их похожими на две звезды цвета платины. Волосы были распущены и мягкими волнами спадали на плечи.
Ему ужасно хотелось прикоснуться к ней, но он этого не сделал.
Он не сделал ничего, лишь дотронулся до ее локтя во время послеобеденного приема. Когда она в последний раз везла его назад в гостиницу, он сидел на своем сиденье и смотрел на дорогу вместо того, чтобы смотреть на изгиб ее бедра под облегающим шелковым платьем.
- Спасибо за все, - вежливо сказал Каллен, а потом все случилось настолько быстро, что это до сих пор поражало его.
- Не уходи, - прошептал он, и Марисса вся затрепетала в его руках, когда он накрыл ее рот своими пылкими губами.
Они вошли в гостиницу через задний вход и прямиком направились в его комнату. Они не переставали касаться друг друга, а потом он раздел ее и понес в постель.
- О черт, - прошептал Каллен. Он стянул с себя шорты и снова пошел в душ.
Охладив пыл, он вытерся, надел брюки цвета хаки, черную футболку и подошел к телефону.
Ему надо сменить обстановку.
Может, поехать в Нантакет и покататься на яхте? Пожалуй, мысль хорошая.
Каллен позвонил супружеской чете, которая следила за коттеджем. Ответила женщина. Он спросил, как у нее дела, как чувствует себя ее муж, какая была погода… а потом сообщил, что не приедет на уик-энд.
Он положил трубку и провел рукой по лицу. Ладно. Вообще-то, он был не в настроении провести уик-энд на своей яхте. Ну, а на что у него было настроение вообще?
Кому позвонить дальше? Киру, и узнать, на какое время назначено барбекю? Матери, и сказать ей, что все-таки приедет домой? Или, может, поехать на одну из тех вечеринок, скажем в Малибу? Эта идея понравилась ему больше других. Родным стоит только раз посмотреть на его кислый вид, они сразу начнут задавать вопросы.
Черт.
Каллен схватил свою телефонную книгу. Он позвонит той рыжеволосой, с которой встречался пару раз в прошлом месяце. Она была милая и забавная. А если он не позвонил ей в течение недели или двух, это значит лишь, что он был занят.
Правда, он так и не затащил ее в постель.
Возможно, в этот уик-энд он исправится. Леди ясно дала ему понять, что готова вместе с ним сплясать горизонтальную румбу.
Каллен улыбнулся, указательным пальцем открыл телефонную книгу, нашел страницу, на которой был написан ее номер…
- Ерунда!
Он резко закрыл книгу, быстро прошелся по комнате. Ему не хотелось ни яхты, ни рыжей девицы.
Ответ пришел сразу, и Каллен понял, что бороться с собой бесполезно. Он схватил телефонную книгу и быстро набрал нужный номер.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Нет, все-таки он сумасшедший.
Три тысячи миль за шесть часов. Он пересек несколько временных поясов, от западного побережья до тихоокеанского. На Каллена плохо действовал сдвиг во времени. Когда он вышел из здания аэропорта, его обдал такой горячий и влажный ветер, что он сразу понял: погода его родной полосы напоминает арктический рай.
И ради чего он прилетел?
Каллен повесил сумку на плечо. Почему Марисса не отвечала на его звонки?
Эта мысль пришла ему в голову, когда он уже летел над пастбищами Среднего Запада, через несколько часов после отлета.
Надо взять автомобиль. Он довольно легко нашел службу проката.
- Добрый день, мистер О'Коннелл, - сказала клерк. Она улыбалась так широко, будто собиралась вручить ему призовой лотерейный билет.
Четырехдверный седан? Каллен поморщился после того, - как прочитал бумагу, которую она вручила ему.
- Здесь какая-то ошибка, мисс. Я заказывал кабриолет.
Ослепительная улыбка померкла лишь чуть-чуть.
- Да, я знаю. Но сегодня выходной день, вдобавок - праздник.
- И?
- И это все, что у нас осталось.
Глаза Каллена блеснули, он пробормотал что-то о неэффективной работе проката, когда подписывал бумаги. Потом схватил ключи. Он начал спускаться по лестнице, но потом вернулся назад к кассе.
- Извините, - кратко сказал он. - Я в плохом настроении, но не хотел срывать злость на вас.
Ее улыбка стала более мягкой.
- Все дело в погоде, сэр. Не вы один раздражены. Все, что нам сейчас нужно, это хороший проливной дождь.
Каллен кивнул: что было нужно ему, так это хорошая промывка мозгов. Если бы он прочистил их раньше, он сейчас был бы дома. А так как домой возвращаться было уже поздно, он решил выпить большую порцию кофе из автомата около входной двери. Немного кофеина могло бы его взбодрить.
Но не взбодрило.
Отпив кофе, Каллен вылил его в помойное ведро, потому что это был не кофе. И седан был странного цвета, который можно было с большой натяжкой назвать зеленым. Пять минут езды до Беркли - и Каллен понял, что был так же жизнерадостен, как старая развалина под ним.
Каллен застрял за древним грузовиком. По сравнению с ним седан был похож на "феррари".
Каллен сильнее сжал руль автомобиля.
Меньше всего ему хотелось умолять ее. Ни за что. Он встретится с ней лицом к лицу, посмотрит ей в глаза и не позволит ей сорваться с крючка, пока она не объяснит ему свое поведение. Но он не даст ей понять, что умоляет ее вернуться в его жизнь…
Черт возьми! Ему нужны были ответы! Женщина не дает отставку мужчине после такой ночи, которую они провели вместе. Их взаимная торопливость. Ее тихие вскрики. То, как она отвечала ему, то, как она касалась его. Ему казалось, что он впервые открыл для себя нежность. То, как она смотрела на него, как сверкали ее глаза, когда он владел ею…
Неужели это была только игра?
Каллен нажал на гудок, выругался, перескочил на соседнюю полосу, пока не обогнал сопящий грузовик.
Хочет или нет, но Марисса Перес поговорит с ним.
У него был ее адрес - она никогда не давала ему его, но он выяснил все сам при помощи Интернета. Еще поворот… Да, вот он.
Каллен по памяти проехал десять улиц, которые помнил еще со студенческих лет. Здесь ничего не изменилось: немного ветхие у основания, но все же целые и приятные на вид дома. Ему было интересно, в каком районе она жила.
Ее дом стоял на углу. Каллен припарковался, быстро поднялся по ступенькам на широкую площадку и прочитал фамилии под звонками, которых было огромное количество. Фамилии Перес не было. Он прочитал еще раз, нахмурился, затем нажал кнопку, под которой было написано "консьерж".
- Да?
Послышался тонкий голос. Каллен приблизился к звонку.
- Я ищу квартиру Мариссы Перес.
- Она раньше жила здесь, но потом выехала.
- Выехала куда? У вас есть ее новый адрес?
- Нет.
Кто-то должен знать ее номер или ее адрес. Может, спросить в бухгалтерии или у декана…
Или у ее наставника Айана Хатчинса. Каллен откинулся на сиденье и забарабанил пальцами по рулю. Деканат и бухгалтерия закрыты на уик-энд. Логично было бы спросить Айана, но тот захочет узнать, почему Каллен пытается связаться в Мариссой.
Он все больше и больше запутывался. Разумный человек повернул бы и направился домой, но разумный человек вообще не приехал бы сюда.
Каллен завел машину.
Хатчинсы жили в Северном Окленде в большом доме в викторианском стиле.
Со двора за домом слышалась музыка, звуки голосов и смех. В воздухе носились ароматы горящего древесного угля, светлого пива и жарящегося мяса.
Каллен поднялся по ступеням на крыльцо, глубоко вдохнул и позвонил в колокольчик. Спустя минуту жена Хатчинса, Сильвия, открыла дверь.
- Здрасьте, - сказал она. Ее губы улыбнулись вежливой улыбкой, которая секунду спустя стала по-настоящему приветливой. - Каллен О'Коннелл! Какой приятный сюрприз.
- Здравствуй, Сильвия. Извини, что вламываюсь без предупреждения, но…
- Не говори глупостей! - Она, смеясь, взяла его за руку и втянула в вестибюль. - Я боялась, что это начальник местной пожарной охраны. Айан жарит мясо.
Каллен хмыкнул.
- Сожжение мяса по методу Хатчинса. Ничего не изменилось, да?
- Совершенно ничего, - весело сказала Сильвия, - заходи, Каллен. Я не знала, что ты в Беркли. Айан ни слова не сказал.
- Он не знает. Я еще раз извиняюсь, что не позвонил. У вас гости.
- У нас в гостях половина всего залива. Айан пригласил на барбекю своих студентов, весь преподавательский состав, друзей и всех, с кем повстречался на улице за последнюю неделю. Мы всегда рады тебе. Подожди, я сейчас принесу выпить и представлю тебя гостям.
- Вообще-то, я отвлеку Айана лишь на пару минут.
- О, да ну тебя. Здесь есть несколько свободных женщин - уверена, они будут рады с тобой познакомиться.
- Марисса Перес тоже здесь? - Проклятье. Как это сорвалось с его языка? Каллен почувствовал, что его лицо горит. - Я встречал ее здесь в свой последний визит, она сопровождала меня весь уик-энд.
Сильвия приподняла брови.
- Марисса? Нет, ее здесь нет. Вообще-то, я давно ее не видела. - Она подмигнула ему. - Наверняка мы сможем найти замену.
- Сильвия, - тихо сказал Каллен, - если ты просто скажешь Айану, что я здесь… Мне нужно его кое о чем спросить, а потом я уйду.
- Ты действительно не намерен идти на вечеринку? - Улыбаясь, она погладила его по руке. - Я позову Айана. Подожди в кабинете.
Каллен нагнулся и поцеловал Сильвию в щеку.
- Спасибо.
Профессорский кабинет был маленькой комнаткой за вестибюлем. Каллену всегда нравилось бывать здесь. Старая софа, обтянутая цветным ситцем напротив камина; антикварный стол из вишневого дерева в углу. На стенах семейные портреты. Старый ковер в восточном стиле смягчал твердый деревянный пол. Хороший, удобный кабинет.
И когда Айан Хатчинс переступил порог, держа по бутылке безалкогольного пива в каждой руке, Каллен улыбнулся.
- Как всегда, - сказал он, беря стакан из рук Хатчинса, - ты прекрасный хозяин.
- Я подумал, что тебе хочется пить. - Мужчины пожали друг другу руки и сели. - Если бы я знал, что ты будешь в городе…
- Я решил прилететь в последнюю минуту.
- Сильвия говорит, что ты не можешь остаться на нашу вечеринку.
- Нет. Извини. Не могу. Я здесь проездом, и я подумал… - Ближе к делу, О'Коннелл. - Помнишь, я приезжал, чтобы произнести речь?
- Конечно. У нас здесь было много прекрасных отзывов. Дело в том, что я собирался позвонить тебе…
- Женщина, которая сопровождала меня, Марисса Перес.
Хатчинс нагнул голову.
- Да?
- Я пытаюсь связаться с ней. - Каллен откашлялся. - Похоже, она переехала. Я подумал, что у тебя есть ее новый адрес.
- Могу я узнать, почему ты хочешь связаться с мисс Перес, Каллен?
Каллен внимательно посмотрел на старого приятеля, потом поднялся на ноги. Он поставил недопитый стакан пива на стол и засунул руки в карманы брюк.
- Это личное дело.
Хатчинс вздохнул.
- Неужели? К твоему сведению, Марисса сделала все, от нее зависящее, чтобы покончить с университетскими знакомствами.
- Почему? Что происходит? Она перевелась?
- Хуже. Она ушла совсем, и я беспокоюсь за нее.
- Что ты имеешь в виду? Ты говорил, что она одна из лучших твоих студенток. С чего бы ей уйти?
- Она была лучшей. Я не знаю, почему она ушла.
- Что с ней случилось? Наркотики? Алкоголь? - Каллен понимал сам, что говорил грубо. Он откашлялся и быстро улыбнулся. - Мы не можем позволять самым лучшим уходить, Айан. Должна быть причина.
- Я уверен, что причина есть, но она не обсуждала ничего со мной. Призналась, что ей пришлось работать в каком-то ресторане. Кажется, она назвала "Чилибургер". Он находится рядом с телеграфом. Я предложил ей увеличить стипендию, но она отказалась. - Хатчинс нахмурился. - Она выглядела ужасно, Каллен: уставшая, изможденная, прости мне такое старомодное слово. Я спросил, не больна ли она. Она сказала, что нет. - Хатчинс передернул плечами. - Потом она ушла совсем. Я позвонил ей, но она к тому моменту уже выехала.
- Ты ходил в то место, где она работает? В "Чилибургер"?