Он не сказал ни слова, когда Эйдриенн взглянула на него. Просто смотрел на нее с холодным безразличием. Он ненавидит ее, это ясно. Но почему Уилл ничего не сказал родителям Синтии?
- Синтия, как ты? Что с тобой случилось? На тебя напали? - Полин ласково погладила ее по руке.
- Я не Синтия, - сказала она и осторожно покачала головой.
Полин и Джордж нахмурились и обменялись встревоженными взглядами.
- Кто же ты, дорогая? - спросила Полин.
- Я все вспомнила. Меня зовут Эйдриенн Локхарт.
Супруги Демпси посмотрели на врача полными растерянности и тревоги глазами.
- Что происходит, доктор? - спросил Джордж.
Врач нахмурился, подошел к кровати, стал светить фонариком ей в глаза и задавать вопросы о числах, днях недели и политических деятелях. Эйдриенн отвечала правильно, что, видимо, его не обрадовало.
- Вы утверждаете, что вы не Синтия Демпси?
- Да, - сказала она, кивнув, и скривилась. Мерзавец Найджел здорово ударил ее. - Я уверена, что меня зовут Эйдриенн Локхарт. Я из Милуоки. Моих родителей звали Ален и Мириам Локхарт. - Эйдриенн взглянула на Полин и Джорджа. - Я не понимаю, почему меня приняли за другого человека.
Полин отступила назад и прижалась к мужу. Эйдриенн пришла в отчаяние, увидев боль на их лицах. Ее заявление означало, что их дочь мертва. Кроме Эйдриенн катастрофу пережили только маленький ребенок и подросток.
- Вы очень сильно пострадали, вас почти невозможно было узнать. - Врач готовил почву для защиты во время неизбежного суда. - Что вы вспомнили?
- Я не помню день катастрофы, но хорошо помню все, что было до и после.
- Память, кажется, к вам вернулась. Возможно, в результате повторного удара по голове. Но, пожалуйста, извините меня. Мне надо поговорить с супругами Демпси наедине.
Когда дверь за ними закрылась, Эйдриенн, испустив вздох облегчения, откинулась на подушки. И закрыла глаза, потому что слезы затуманили фигуру сердитого человека, стоявшего напротив ее кровати. Она не хотела плакать при Уилле. Он никогда не поверит, что ее сердце разбито, и обвинит ее в том, что она проливает крокодиловы слезы, дабы вызвать к себе сочувствие.
- Ты им не сказал, - проговорила она.
- Я хотел посмотреть, как ты поступишь. Эйдриенн открыла глаза:
- И?..
- И ты - лучшая актриса в мире. Уилл повернулся и, не оглядываясь, вышел из палаты.
И унес с собой остатки любви и надежд Эйдриенн. Больше она не стала сдерживать слезы.
- Оставайтесь у меня сколько хотите. Или сколько выдержите. Я живу на пятом этаже без лифта, и в моей квартирке всего двадцать квадратных метров. Так что, думаю, к среде вы сбежите. - Гвен протянула ей ключ и листок бумаги с адресом. - Чувствуйте себя там как дома. Обязательно поешьте. Вам, вероятно, подойдет что-нибудь из моей одежды. Хотя брюки будут коротки. Я приду около шести утра.
Эйдриенн наклонилась и тепло обняла Гвен - единственного друга, оставшегося у нее после того, как все выяснилось. Не прошло и суток с тех пор, как стало известно о гибели Синтии Демпси, а мир уже потерял всякий интерес к Эйдриенн Локхарт.
- Вы не представляете, как я вам благодарна, - сказала Эйдриенн, сдерживая слезы, последнее время постоянно грозившие политься из глаз.
- Все в порядке. Следите за своим подбородком и своей гематомой. Утром я осмотрю вас - убедиться, что доктор вам больше не нужен.
Эйдриенн выписали после обеда. Ей предстояло удивить тетю известием о том, что она жива, и попросить прислать денег, чтобы купить билет на автобус. Ехать поездом слишком дорого, а о самолете не могло быть и речи.
Эйдриенн помахала Гвен и пошла к лифту. Выйдя из больницы, она вынуждена была остановиться - к ней подъехал большой черный автомобиль. Окошко у заднего сиденья открылось, и Эйдриенн увидела Полин.
- Миссис Демпси?
- Пожалуйста, зовите меня Полин, дорогая. За вами кто-нибудь должен заехать?
- Я собиралась ехать на метро.
Пожилая женщина пришла в ужас:
- Ни в коем случае. Вы постоянно попадаете в какие-нибудь истории. На вас опять нападут.
Дверца автомобиля распахнулась. Эйдриенн спросила:
- Вы уверены?
Она чувствовала себя неловко с членами семьи Синтии.
- Пожалуйста, садитесь в машину.
Эйдриенн подчинилась. Строгий материнский тон Полин не оставил ей выбора.
- Дайте Генри адрес, - распорядилась миссис Демпси. Эйдриенн протянула водителю листок с адресом, и машина поехала. - Я хотела поговорить с вами до вашего отъезда в Висконсин.
- О чем? Я мало что помню.
Эйдриенн надеялась, что вспомнит день катастрофы и встречу с Синтией, но этого не произошло.
- Дорогая, мне не нужна информация. Я тревожусь о вас. Дочь вы мне или нет, но я пять недель просидела возле вас в больнице, пила скверный кофе и молилась, чтобы вы поправились. Я гордилась вами в субботу, на приеме в вашу честь. Вы красивая талантливая молодая женщина.
- Спасибо. - Эйдриенн стало неловко от комплиментов. - Мне очень жаль Синтию.
Полин кивнула и посмотрела на свои сложенные на коленях руки:
- Я очень любила старшую дочь, но иногда с ней было трудно. Бывали дни, когда я думала, что Уилл - святой, раз не бросает ее, не говоря уже о женитьбе. Но мне очень понравилось время, проведенное с вами. Несмотря на боль и слезы, вы всегда были милы. Я могла бы догадаться, что вы - не моя дочь, однако надеялась на перемены к лучшему. Может быть, я сохраню эти воспоминания, как последние воспоминания о Синтии.
Эйдриенн заговорила не сразу:
- Моя мама погибла в автомобильной катастрофе, когда мне было восемь лет. Она любила шить, и я часами смотрела, как она придумывает платья для моих кукол. А потом я села за ее швейную машинку. Вот откуда моя страсть к моделированию одежды. Но в моей жизни так и осталась пустота. Девочке трудно расти с отцом-одиночкой. А когда несколько лет назад папа умер, у меня не осталось ничего. Если бы не эта путаница, я очнулась бы в больнице совершенно одна, и никто не заботился бы обо мне. То, что вы и Джордж были со мной в больнице, очень много значило для меня. Мне очень хотелось бы иметь семью. Вам обоим, возможно, тяжело видеть меня, но, пожалуйста, не прерывайте связь со мной.
В машине было полутемно, но Эйдриенн разглядела слезы на глазах Полин.
- Спасибо. - Мать Синтии обняла ее. - Я буду следить, как продвигается ваша карьера.
- Не уверена, что мне удастся сделать карьеру, но все равно спасибо, что верите в меня. Вообще говоря, у меня почти ничего не осталось. Все, чем я пользовалась, принадлежало Синтии.
- Об этом я не подумала. Вы все потеряли во время катастрофы? Ужасно. Как вы собираетесь попасть домой?
- Я попрошу тетю прислать денег на автобусный билет. Ведь я считаюсь умершей. Только тетя может снять деньги с моего счета.
Полин положила руку ей на колено:
- Я хочу кое-что сделать для вас.
Эйдриенн удивленно взглянула на пожилую женщину:
- Нет. Вы и так много сделали. Прием, должно быть, стоил целое состояние.
- Чепуха. Я хочу помочь вам вернуться домой и не приму отказа. Если вы настаиваете на автобусе, пусть будет так, но есть еще и поезда. - Полин открыла сумочку, достала мобильный телефон и, прежде чем Эйдриенн смогла возразить, заказала билет на поезд на следующий день. Потом посмотрела на нее и улыбнулась: - Билет будет ждать вас завтра в кассе. Поезд отходит в пятнадцать сорок пять.
Эйдриенн не могла, да если честно, и не хотела возражать. Трехдневная поездка в автобусе с ночевками в терминалах - путешествие не очень приятное.
- Спасибо. За все.
- Вы осветили жизнь всех нас, включая Уилла. Я никогда не видела его таким счастливым. Я смотрела, как вы танцевали на приеме. Уверена, он в вас влюблен. И я первая признаю, что вы подходите ему лучше, чем моя дочь. Может быть, когда пройдет шок, он поймет это.
Эйдриенн постаралась сделать вид, что смущена словами Полин, но на самом деле едва сдерживала слезы. Она не надеялась, что Уилл изменит свое решение.
Машина подъехала к тротуару, Генри вышел и открыл Эйдриенн дверцу.
- Позвоните нам, когда благополучно доберетесь домой, - попросила Полин. - Я надеюсь получать от вас весточку по крайней мере раз в месяц. Так мы договаривались с Синтией, а теперь и с вами.
Эйдриенн обняла миссис Демпси.
- Да, мэм, - сказала она и вышла из машины.
Полин уехала. Эйдриенн радовалась, что они продолжат знакомство. Она не может обладать мужчиной, которого любит, но отношения с Полин и Джорджем - это нечто большее.
Потом она достала из кармана ключ, отперла дверь и поднялась в квартиру Гвен.
Глава 12
Возвращение домой было отнюдь не таким торжественным, как прием в ее честь в Нью-Йорке. Тетя Маргарет с хмурым лицом ждала Эйдриенн у вокзала в своей старенькой машине. Не было ни слез радости, ни объятий. Только жалобы на то, что поезд прибыл как раз в час пик. Они никогда не были особенно близки. Маргарет недолюбливала мать Эйдриенн и перенесла это отношение на дочь.
Всю дорогу до дома тетя рассказывала, сколько сил и денег потратила на похороны. Когда они подъехали к дому, Эйдриенн поймала сердитый взгляд тети. Маргарет, вероятно, недовольна тем, что так и не сможет переехать в этот дом, который всегда хотела заполучить. После смерти брата тетя уговаривала племянницу продать ей дом, но Эйдриенн не согласилась.
Зато теперь ей было куда вернуться. Только этот дом, полный детских воспоминаний, Эйдриенн могла считать своим домом. Здесь она надеялась найти успокоение.
Тетя Маргарет уехала, Эйдриенн вошла и немедленно принялась возвращать себе свою жизнь. Прежде всего надо было аннулировать свидетельство о смерти. Ей это удалось путем долгих объяснений и огромного количества бумаг. Наконец она получила доступ к своим счетам и кредитным картам. Потом Эйдриенн очистила дом от слоя пыли.
Но когда все это было сделано, она оказалась лицом к лицу с необходимостью начать новую жизнь в Милуоки.
Надо было бы найти какую-нибудь работу, но ее душа к этому не лежала. Приближался День благодарения, до Рождества тоже оставалось не так много времени. Эйдриенн легко могла найти временную работу в каком-нибудь универмаге, но продавать платья за мизерную зарплату не хотела. У нее остались кое-какие средства, к тому же в Милуоки можно три месяца прожить на сумму, которой в Нью-Йорке едва хватит на месяц.
Подсчитав свои средства, Эйдриенн решила отложить неизбежное, чтобы акклиматизироваться и справиться с эмоциями. Она думала, что выплакала все слезы по Уиллу Тейлору в одноместном купе по дороге домой, но время от времени боль возвращалась.
Чтобы бороться с болью, надо было постоянно что-то делать. Коробки с нераспроданными платьями, которые она отправила из Манхэттена за день до отлета, ждали в гостиной. Эйдриенн перенесла их в бывшую мамину, а ныне ее мастерскую и развесила платья на длинном алюминиевом кронштейне. Мамина швейная машинка всегда вдохновляла ее и приносила удачу. Мастерская тоже дарила вдохновение.
Коллекция, которую Эйдриенн начала в квартире Уилла, закончилась так же быстро, как и их отношения. Ей требовалось что-то иное. Эйдриенн решила работать над новыми моделями. Шитье всегда было для нее лучшей терапией. Несколько лет назад оно помогло перенести смерть отца, а теперь поможет перенести разрыв с Уиллом.
Эйдриенн взяла карандаши и бумагу, уселась за старенький стол и начала делать наброски новой коллекции, которая должна была напоминать ей о счастливых днях с Уиллом.
Выбрать палитру цветов было легко. Несколько юбок и блузок теплых осенних тонов - как листья в парке, где они гуляли. Кожаный пиджак цвета красного вина и темно-коричневые брюки напоминали декор итальянского ресторана, где у них состоялось первое свидание. Короткое светло-розовое платье походило на розы, которые он ей принес. И - вершина коллекции - бальное платье с длинной широкой юбкой, серо-голубое, как глаза Уилла.
Работа заняла много дней. Эйдриенн трудилась даже в День благодарения - тетя не пригласила ее к себе. Но теперь у нее была замечательная коллекция из тридцати моделей, которую нужно было воплотить в ткани.
Эйдриенн успешно погребла свое горе в работе. Острая боль от разрыва с Уиллом сменилась глухой тоской, которую она научилось игнорировать в течение дня - до тех пор, пока не нужно было ложиться одной в холодную постель.
Однажды вечером, когда молодая женщина шила в мастерской, зазвонил телефон. Эйдриенн сняла трубку:
- Алло!
- Добрый день. Могу я поговорить с Эйдриенн Локхарт?
- Я слушаю.
Голос показался ей знакомым.
- Эйдриенн, это Дарлен Винтерс из журнала "Тенденции сегодня". Не знаю, помните ли вы наш разговор на приеме.
- Конечно, помню. И очень рада вновь говорить с вами. - "Очень рада" - слишком мягко сказано. Ее сердце забилось так громко, что она перестала слышать собеседницу. - Извините, что я не смогла встретиться с вами.
- Я все понимаю, хотя впервые встречаю человека, излечившегося от амнезии. Это потрясающая история. Я следила за ней по газетам.
Радость Эйдриенн частично угасла. Может быть, Дарлен звонит, чтобы, воспользовавшись знакомством, узнать какие-то подробности?
- На самом деле это не так интересно, как кажется.
- Дорогая, я видела, как вы танцевали с Уиллом Тейлором. Можете говорить газетчикам что угодно, но я умею распознать смачную историю, когда на нее налетаю. Однако я звоню не поэтому.
Эйдриенн нащупала рукой стул и села. Если у Дарлен есть для нее хорошие новости, лучше выслушать их сидя.
- Вы, вероятно, думаете, что я заинтересовалась вами только потому, что считала вас Синтией Демпси. Но я до сих пор не забыла ваше платье. Я не видела остальные модели, и это меня огорчает.
Эйдриенн не знала, что ответить. Она готова была послать Дарлен курьерской почтой все.
- Я ценю ваш интерес. Это замечательный комплимент.
- Вы его заслужили. Слушайте, знаете ли вы о благотворительных мероприятиях, которые устраивает наш журнал?
Эйдриенн смутилась:
- Нет, но, пожалуйста, расскажите.
- Ну, каждый год примерно в это же время мы устраиваем благотворительную демонстрацию моделей одежды. Все собранные средства идут на поддержку преподавания искусства и дизайна в школах. Мы называем это шоу "Тенденции завтра". Так мы помогаем вырастить новое поколение модельеров. В этом шоу демонстрируются работы четырех начинающих дизайнеров. Маленькие коллекции, всего по десять моделей. А после шоу мы выбираем победителя и отдаем ему пять страниц нашего журнала.
Хорошо, что Эйдриенн выслушала все это сидя. У нее перехватило дыхание. Она с замиранием сердца ждала, когда Дарлен произнесет волшебные слова. Иначе зачем бы она звонила?
- Обычно мы отбираем участников за несколько месяцев до шоу, чтобы они имели время подготовиться, - продолжала главный редактор. - Но в этот раз один из приглашенных модельеров тяжело заболел и вынужден был отказаться от участия.
Я прошу вас занять его место.
- Да, - не колеблясь, согласилась Эйдриенн. Дарлен смутил столь решительный ответ.
- Вы уверены? Осталось две неде…
- Да, - перебила ее Эйдриенн. - Даже если бы осталось два часа, я все равно сказала бы "да".
- Что ж, хорошо. Я попрошу моих помощников как можно быстрее выслать вам подробную информацию о шоу и бумаги, которые вы должны подписать. Дефиле состоится в субботу пятнадцатого числа. Так что надеюсь скоро увидеть вас и десять ваших сногсшибательных моделей.
- Спасибо, что дали мне такую возможность, Дарлен.
- Вы всех покорите. А пока - до свидания.
Телефон давно умолк, а Эйдриенн все еще сжимала трубку в руке. Она будет показывать свои модели в Нью-Йорке, на дефиле, которое спонсирует один из самых известных журналов мод. Последствия могут быть просто невероятные. А если коллекция попадет на страницы журнала…
Может быть, ее карьера еще не кончена? Эйдриенн помчалась в столовую. Там на столе были разбросаны ее рисунки. Тридцать моделей существовали пока только на бумаге. Можно обойтись и тем, что у нее уже готово, но эти вещи не так интересны. Эйдриенн отобрала десять моделей, которые, по ее мнению, должны были произвести наибольшее впечатление, в том числе серо-голубое платье. Даже десять вещей трудно сшить за такое время. Придется две недели провести за машинкой. Но она это сделает.
Другого выхода у нее нет.
- Мистер Тейлор? - Секретарша заглянула в кабинет. - К вам мистер Демпси.
Уилл нахмурился и отпил большой глоток кофе. Он знал, что рано или поздно это произойдет. Несколько недель ему удавалось избегать встречи с Джорджем, потому, вероятно, что Джордж избегал встреч с ним. Они виделись только на похоронах Синтии, которые неожиданно превратились в балаган.
Любовник Синтии с воплями бросился на гроб. Присутствующие быстро поняли, кто он такой, и смотрели на Уилла с жалостью. Полин и Джорджа эта сцена привела в ужас. Правда, Джордж не был удивлен. Похоже, всем было известно, что их отношения развалились, несмотря на отчаянные старания Уилла скрыть этот факт. А потом он с головой ушел в работу.
- Пригласите его войти, - распорядился Уилл.
Костюм Джорджа, казалось, стал ему велик. Мистеру Демпси было за шестьдесят, но Уилл в первый раз заметил, что пожилой мужчина выглядит на свой возраст или даже старше. Появились мешки под глазами, морщины обозначились резче. Видимо, смерть дочери сказалась на нем тяжелее, чем Уилл мог предположить.
- Джордж, садитесь, пожалуйста. Демпси коротко кивнул и сел в кресло:
- Как поживаешь, Уилл?
- Если честно, плохо. - Не из-за смерти Синтии. Его чувства к ней умерли гораздо раньше. Но Уилла ужасало, как она погибла. Никто не заслуживает такой судьбы. - Я все время здесь. Боюсь, мне придется работать в праздники.
Джордж кивнул:
- Полин не находит себе места. Пытается украсить дом к Рождеству, но каждый раз находит что-то напоминающее ей о Синтии и начинает плакать. Порой кажется, что Синтия просто еще не вернулась с работы и вот-вот придет. А потом вспоминаешь…
Уилл понимал это. Его квартира превратилась в дом призраков. Вечером, возвращаясь туда, он ждал, что сейчас увидит Эйдриенн. Услышит, как ее босые ноги шлепают по полу, когда она бежит встречать его. Или найдет ее за кухонным столом с чашкой чая и тостом…
- Я много думал, Уилл. - Джордж откинулся на спинку кресла. - Твой проект перспективен. Поэтому я решил, что мы должны и дальше работать над ним.
Брови Уилла от удивления взлетели на лоб.
- А как насчет семейного бизнеса?
Джордж пожал плечами:
- Синтии больше нет, Уилл. Эмме только шестнадцать лет, и я не собираюсь выдавать ее замуж в интересах дела. Я люблю работать с родственниками, но не знаю никого, кто обеспечит этому проекту успех так, как обеспечишь его ты.
Уилл не знал, что сказать. Джордж всегда был тверд как скала. Такой поворот событий по меньшей мере удивителен.
- Спасибо, сэр. Я рад, что вы готовы продолжать работать с нами.