"Я в тупике", - вынуждена была признать Николь. Только брак с таким надежным человеком, как Уоллингфорд, мог заставить мать держать язык за зубами. Но брак - это было как раз то, чего она хотела избежать. "Но может быть, я просто очень эгоистична, - подумала она, увидев входящего в гостиную Томми. - Может быть, пожертвовав своим счастьем и согласившись на все более настойчивые просьбы Уоллингфорда о помолвке, она сделает будущее Гвен и Бесс менее тягостным, чем ее собственное?"
- Никки, - мягко сказал брат, подошедший взять себе выпить, - на твоем челе красноречиво отражаются твои мысли.
Николь попыталась улыбнуться.
- Я просто соображаю, что мне надеть сегодня в театр, - как можно беспечнее ответила она.
- Думаю, что это не имеет никакого значения. Ты можешь прийти в набедренной повязке, и свет тут же примет этот фасон. Ты наверняка заметила юных мисс-брюнеток, которые перекрасились в блондинок.
- Из-за меня? - искренне удивилась Николь.
- Ну не из-за королевы Шарлотты же!
- Подумать только, - пробормотала Николь. - Глупое стадо. А если в следующем сезоне взойдет звезда Бесс, они перекрасятся в рыжих?
Томми стоял, держа бренди с содовой в одной руке и газету в другой. Некоторое время он, колеблясь, смотрел на сестру, затем протянул ей газету:
- Здесь есть нечто такое, что тебе следует знать.
- Господи, только не говори мне, что Энтони объявил о нашей помолвке без моего согласия!
Однако Томми не улыбнулся. Его серьезность несколько пугала. В сердце Николь вдруг вселилась тревога. Уж не случилось ли что-нибудь с мадам? Или с миссис Тредуэлл? Не раскрыл ли кто-нибудь еще секрет академии? Николь развернула газету, пробежала заголовки. Дебаты по поводу закона о зерне. Трое луддитов казнены в Ноттингеме. Наполеон близок к тому, чтобы войти в Париж. Здоровье принца-регента под вопросом. Она в смятении посмотрела на Томми.
- Вон там. - Брат ткнул пальцем. Николь взглянула на маленькое сообщение в самом низу страницы. "Трое награждаются орденом Подвязки и один - шотландским рыцарским орденом".
- Ой, Томми, кто обращает внимание на эти смехотворные, старомодные награды? Я… - Ее взгляд неожиданно выхватил имя в середине текста: его превосходительство Брайан, лорд Бору, хозяин Антрима, сенешаль Стратклайда, наследственный правитель Западных островов… Перечень титулов до бесконечности. - У него, похоже, их множество, - пробормотала Николь. - Я и понятия об этом не имела. - Пробежав их глазами, она добралась до сути дела. - "Его высочество принц-регент Великобритании и Ирландии будет вручать шотландский рыцарский орден за безупречную службу на благо королевства и беспримерную храбрость в бою на торжественной церемонии в Лондоне восемнадцатого июля". - Николь совсем не по-светски фыркнула: - Он не приедет…
- Чтобы получить шотландский рыцарский орден? - уставился на сестру Томми. - Разумеется, приедет! Кто пропустит такой случай?
- Он. Для него это ровным счетом ничего не значит.
- Да ты с ума сошла! Лишь двенадцать человек во всем королевстве могут иметь этот орден! Ведь это исключительная честь!
Николь в упор посмотрела на брата:
- Разве это вернет ему ногу?
- Нет. Но я думаю, что в какой-то степени смягчит его страдания.
Николь аккуратно сложила газету и вернула ее брату.
- Постарайся не попадать под пушечные ядра.
Внезапно у Томми мелькнула догадка:
- Боже мой, Никки! Ты хочешь сказать, что он женился бы на тебе, если бы… не это?
- Я это совершенно точно знаю, - спокойно ответила Николь.
- Но… но… если это так… - запинаясь, произнес Томми. Николь ждала. За этим ничего не последовало. Наконец брат покачал головой и сказал: - Ага, стало быть, теперь он придерживается такой линии поведения.
Николь встала и ударила его по щеке.
- Ты ничего о нем не знаешь! - крикнула она в ярости. - Ты только думаешь, что знаешь!
- Проклятие, я жил, ел и спал рядом с этим человеком целый год! - возразил Томми. - А какой у тебя опыт общения с ним? Несколько уроков фехтования да пару раз побарахталась с ним в стоге сена!
Она шагнула к нему.
- Я могла бы бросить тебе вызов за такие слова, если бы мы оба не знали, что я побью тебя. Убирайся с глаз долой! Ты не имеешь права говорить о нем такие вещи!
- Он придет, - коротко сказал Томми. - Он придет, ты его увидишь на церемонии, и весь сыр-бор загорится снова.
- Чего ты боишься, Томми?
- Что он разбил твое сердце! Что после него тебя уже ничто не удовлетворит!
Николь неожиданно улыбнулась:
- Ты не так глуп, как я думала, мой дорогой брат. Ничто меньшее меня не удовлетворит. А посему мне уготована дорога без попутчиков. Но уверяю тебя: он не придет ради такой никчемной безделушки, как рыцарский орден. Это не для Брайана Бору.
- Посмотрим, - натянуто сказал Томми.
- Хочешь пари на пятьдесят фунтов? На сотню? На миллион?
- Ты так самоуверенна, - грустно произнес Томми. - Так уверена в нем. Но если бы ты видела шлейф из разбитых сердец и страдания, которые причинил этот человек…
- То было раньше, - возразила Николь.
Томми рассмеялся:
- До встречи с тобой? О, ты льстишь себе!
- Я имела в виду, - заявила она с такой холодной категоричностью, что даже Томми, хорошо знавший об амурных подвигах Бору, внезапно усомнился в своей правоте, - до его встречи с пушечным ядром.
Глава 23
Брайан, лорд Бору, держал одну руку на загривке шотландской борзой по кличке Килтер, в другой - бокал с шотландским виски, чистым и неразбавленным. Он попеременно то почесывал пса, то пригубливал бокал, причем то и другое делал совершенно рассеянно, глядя в камин, полыхающий в спальне его родового замка, известного под названием Тобермау. Солнце садилось за заливом, усыпанным крохотными, окутанными туманом островами, - землями, населенными его вассалами. Вообще-то очень глупо звучит - вассалы. Почти столь же глупо, как передающийся по наследству слуга. Брайан положил правую ногу на подушечку и собрался позвонить своему передающемуся по наследству слуге, чтобы тот снял с него сапог.
Стук в дверь заставил Килтера встрепенуться и тихонько зарычать. Брайан велел ему замолчать и окликнул:
- Кто там?
- Это я, Брайан.
Проклятие. Его мать. Он быстро спрятал бокал за стул.
- Входи.
Она открыла дверь и медленно направилась через комнату к нему. Ее мучил артрит, и это было для матери большой бедой, поскольку лишало ее любимых развлечений - занятий садоводством и верховой ездой. В свои шестьдесят лет Меган Бору оставалась эффектной женщиной с рыжевато-золотистыми волосами, которыми она одарила и своего единственного выжившего ребенка. Правда, сейчас ее волосы подернула седина. Глаза у нее были голубые, как и у Брайана, все остальное - габариты, крупные черты скуластого лица - Брайан унаследовал от отца. Они всегда не очень хорошо понимали друг друга, Брайан и его мать. Это было выше ее разумения, зачем шотландцу болтаться по всей Англии, тем более идти воевать за англичан. И все-таки между ними существовала нерасторжимая связь, которая объяснялась не только кровными узами, но и совместно переживаемыми потерями.
- Становится темно, - сказала Меган. - Может, зажечь лампу?
- Не стоит. Но я собирался позвать Хейдена, чтобы снять сапог.
- Я сделаю это. - Она опустилась на подушечку и положила ногу сына себе на колени. Осторожно - почти так же осторожно, как это делала Николь, - она стянула жесткий кожаный сапог, всячески оберегая при этом колено. Килтер ткнулся ей в юбки. Она засмеялась и бросила ему корку сыра, припрятанную в кармане фартука.
- Ты портишь пса, - заметил Брайан.
- Дети и собаки для того и созданы, чтобы их баловать. - Сняв сапог, Меган села на низенький стул. - Тебе Аластер Маккриммон не говорил, что приглашает сегодня на ужин?
- Говорил.
- И ты все-таки не пошел? Или ты свысока смотришь, лэрд Повидавший - Лондоны - Парижи - Фландрии, на своих старых друзей?
- Это не так, и ты это прекрасно знаешь.
- Так в чем же тогда причина?
- Мне причиняет боль моя нога.
- Я не удивлена этому, видя, что ты ни разу не поднялся с кресла за весь день.
- Прошу прощения, мама. За каким занятием ты хочешь меня видеть? Может, мне перекрыть заново тебе крышу? Перекопать клумбы для роз? Выехать в поле и подстрелить дичь?
- Мне непонятно, почему ты не можешь ездить верхом, - со смехом заметила мать. - У тебя ведь есть ягодицы, разве не так?
- Я не могу ездить так, как положено, - раздраженно возразил Брайан.
Меган кивнула:
- Понимаю. Ты не можешь держать красивую лондонскую осанку.
- Я не в состоянии удержать буйную лошадь!
- Во всяком случае, ты можешь управлять фаэтоном. Кажется, руки у тебя достаточно сильные.
Брайан подосадовал, что он припрятал виски под стул. Как было бы хорошо сейчас сделать глоток!
- Ты не понимаешь, - сердито сказал он.
- Чего? Того, что ты не такой, как был когда-то? А ты думаешь, я всегда была такой медлительной и неуклюжей? Было время, я могла танцевать всю ночь напролет, когда твой отец, да упокой Господи его душу, держал в доме скрипачей и волынщиков.
- Ты стара, - жестко, без обиняков сказал Брайан.
- Ты так не будешь считать, когда доживешь до моего возраста, - с легким юмором отреагировала Меган.
Брайан вздохнул, посмотрел на потолок, сунул руку под кресло. Дотянуться до виски ему не удалось.
- Здесь бокал… - начал он.
- Ты думаешь, я не учуяла запаха, когда вошла? Опять это чертово виски! Прекрасная компания по ночам для мужчины с твоими талантами.
- У меня есть еще ты, мама, - бесцветным голосом проговорил Брайан.
- Брайди Доннау собирается выйти замуж в ближайшее воскресенье за Ангуса Рафферти. Ты пойдешь на свадьбу?
- Я уже послал им подарок и свои извинения.
- Тейгус говорил мне, что по реке сейчас густо идет лосось. Он готов подбросить тебя в экипаже, и ты сможешь половить.
Брайан скривил губы:
- Не думаю, что это будет так уж интересно.
Меган потеряла терпение:
- Проклятие, мальчик, что мне с тобой делать?
- Снимай иногда мне сапог.
Меган снова полезла в карман фартука. Килтер, заметив ее движение, вскочил.
- Нет, это не для тебя, негодный ты пес. Тесси нашла это в одежде, которую собиралась стирать.
- Вот как. Я думал, что сжег его, - сказал Брайан, увидев в ее руке листок веленевой бумаги.
- Сжег? Ты отдал все проклятым англичанам, теперь они собираются что-то вернуть тебе, а ты хочешь сжечь?
- Это всего лишь кусок хлеба, брошенный жалкой собачонке.
- О, слышал бы твой отец твои слова! Я расспросила пастора Падрика. Он сказал, что это великая честь! Всего лишь двенадцать человек в Англии удостоены ее! По всей вероятности, сам король будет там…
- Будет всего лишь принц-регент. А я хорошо знаю твое мнение о нем.
- Пройдоха и негодяй, - с готовностью подтвердила Меган. - Но его репутация не сможет запятнать твою.
- Ты говоришь так лишь потому, что никогда его не видела.
- Проклятие, Брай, почему бы не взять то, что тебе дают? Ради чести семьи, если не ради себя? Когда-нибудь у тебя будут сыновья. - Меган увидела, как при этих словах у сына на скулах заходили желваки. - Если, конечно, шашни с прелестными француженками не отвратили тебя от женщин.
- Ты слишком далеко заходишь! - вскипел он.
- А ты вообще никуда не ходишь! Сидишь в этом прокопченном кресле, ничего не желаешь видеть и только пьешь! Ты должен подумать о будущем, сын!
- О каком будущем? - запальчиво возразил Брайан.
- Черт возьми, ведь ты лэрд! Ты прилично смотришься, у тебя есть земля и деньги. Неужели ты хочешь сказать, что на всех британских островах не найдется девушки, которая выйдет за тебя замуж, несмотря на ногу и прочее?
- Ни одна не стоит того, - сказал он, чуть помешкав. Что-то печальное и невысказанное почудилось в этом внезапном молчании.
- Брай… - Голос Меган сделался мягче. - Брай, мой храбрый мальчик! Может, ты разочаровался в любви и поэтому оказался здесь?
- Ну конечно же, нет! - отрезал Брайан, однако и эта резкость, и то, что он сказал эти слова по-шотландски, выдали его с головой. Он умолк, чувствуя, что мать тоже все поняла.
- Кто она, Брай?
- Я не знаю, о ком ты говоришь, - снова перешел он на английский. - Я приехал домой, чтобы найти здесь мир и покой, но я его никогда не найду, если ты будешь меня постоянно пилить.
Письма, которые она получала до его приезда, приходили из Кента. Но Кент рядом с Лондоном. Меган свистом подозвала Килтера и стала гладить его, не переставая напряженно думать. Сын не поедет в Лондон ради себя. Но может, поедет… ради нее?
Лондон! Господи, ну и перспектива! Что она там будет делать со своей своеобразной речью и манерами, не знающая ни единой души… Да и во что оденется? Откуда ей знать, как следует одеваться? Вдали от дома она будет чувствовать себя рыбой, выброшенной на берег.
Она посмотрела на сына из-под опущенных ресниц, увидела, что он допил виски и с вызовом звонит в колокольчик, чтобы попросить еще. Хочет вытравить из памяти то, что с ним произошло и заставило вернуться в Стратклайд. А что там все-таки произошло? Он никогда ей не скажет. Единственная надежда Меган заключается в том, чтобы отправиться в страну англичан и самостоятельно все выяснить.
Перспектива выглядела устрашающе. Однако она никогда не уклонялась от боя.
- Я вот о чем думаю, - медленно проговорила она. - Ты должен ехать туда, Брай. Должен принять этот орден. - Видя, что Брайан собирается что-то возразить, она поспешила добавить: - Этого хотел бы и твой отец.
- Отец? - Брайан рассмеялся. - Отец принес англичанам меньше пользы, чем даже ты!
- Да, и именно поэтому ты отправился туда, разве не так? И это сказалось на бедном твоем отце, ты знаешь, что он переживал, когда ты там торчал и когда мы получали известия о твоем участии в скачках, дуэлях и твоих амурных похождениях…
- Все очень сильно преувеличено, уверяю тебя.
- Разве? Я так не думаю, Брай. Ты забыл, что я знаю тебя с колыбели. У тебя всегда была склонность к буйным выходкам. Но дело даже не в том, чтобы твой отец спокойно спал в земле. Это касается меня.
Вошел Хейден и остановился в дверях.
- Еще, - сказал Брайан, протягивая бокал. - Мама, я, право же, не могу понять, каким образом…
- Ох, не понимаешь? Позволь мне в таком случае объяснить. Если служение этим чертовым англичанам стоило тебе твоего будущего, то я готова поехать и позаботиться о том, чтобы принц-регент сделал тебя рыцарем.
- Ты? В Лондон? - ошеломленно спросил Брайан.
- Да, именно я!
- Прошу прощения, миледи, - вмешался Хейден. - Однако врачи его светлости очень настаивали на том, чтобы он переехал сюда. Мир и покой, сказали они, - вот что ему требуется.
- Меня не слишком интересует, что ему требуется, - резко сказала Меган. - Ступай и принеси ему питье! Да закрой за собой дверь!
- Честное слово, мама, - запротестовал Брайан. - Он мой слуга, а не шпион.
- Не будем об этом. Ты мне скажи: возьмешь меня в Лондон посмотреть церемонию твоего награждения?
- Я не собираюсь ехать в Лондон.
Меган обвила руками Килтера и театрально запричитала:
- А кто носил его на руках, когда он был не больше блохи? Кто учил его ходить и говорить? Кто кормил его грудью?..
- Тебе не кажется это несколько мелодраматичным, бедная мама Меган?
- И вот благодарность за все, что я сделала для этого парня - он напрочь отказался выполнить мою предсмертную просьбу!
- Тебе еще далеко до смерти!
- Он не знает, как я страдаю, когда меняется погода, - зашептала Меган в ухо Килтеру. - Как ноют мои старые кости и как я молю об избавлении…
- Это так много значит для тебя? Честь, оказанная человеком, которого ты презираешь? - недоверчиво спросил Брайан.
- Это последний миг славы для меня, - пробормотала она, целуя пса во влажный нос. - Все, что мне хочется увидеть в этой жизни… а он мне отказывает.
Брайан поднял вверх руки:
- Проклятие, мама! Ладно, будь по-твоему! Я поеду в Лондон. Ты сможешь увидеть, как меня превратят в фатоватого рыцаря. Но зато после этого я не намерен обсуждать с тобой, как мне жить дальше.
- Да, Брай. Да, мой милый мальчик. - Меган подняла фартук и промокнула глаза. - Ты не можешь себе представить, какой счастливой ты меня сделал!
- А ты не можешь себе представить, каким несчастным ты сделала меня! - в сердцах ответил Брайан.
Меган похлопала его по ноге.
- Ты всегда был хорошим сыном, мой мальчик. Сбудется мечта моей жизни - я увижу тебя в рыцарской одежде и в венке. Благослови тебя Господь за проявленное милосердие.
- Будь я проклят за проявленный идиотизм! - в сердцах бросил Брайан.
Однако Меган не придала значения его словам. Он мог отказать ей, но даже не слишком долго сопротивлялся. Это подтверждало лишь одно: в Лондоне был кто-то, с кем он собирался встретиться.
- Я должна подумать о своем гардеробе! - воскликнула она, с трудом поднимаясь с низкого стула. - Восемнадцатое июля - остался всего месяц! Мы должны поторопиться, чтобы оказаться там вовремя!
Глава 24
Темнота и смятые простыни. И снова беспокойные сны - о Брайане Бору. Проснувшись до восхода солнца, Николь продолжала переживать сладостные мгновения сна. Он целовал ее - в то место. Она натянула задравшуюся ночную рубашку на бедра. Она находится в Лондоне. Сейчас июль. День за окном обещал быть влажным и жарким. В конце концов Николь вновь заснула. Проснувшись, она попросила прохладную ванну, и горничная по имени Донлеви понимающе кивнула.
- Сейчас самое лучшее - освежиться, - бодро заявила она, - поскольку у вас сегодня напряженный день, мисс. Завтрак у герцога и герцогини, затем музыкальное представление у леди Принтон, ужин и опера, а потом вы куда-то идете вместе с лордом Уоллингфордом.
- Да, в самом деле напряженный.
- Какие духи добавить в воду, мисс?
- Не знаю. Что у тебя есть?
- Лаванда, розовая вода, жасмин, сандаловое дерево, - перечислила горничная, перебрав флаконы. - А вот что-то новенькое, это я недавно купила для вас. Вереск. Растет в Шотландии, как мне сказали.
Шотландия…
- Дай-ка мне понюхать. Пожалуй, подойдет. - Николь наблюдала, как жидкость из флакона медленно капала в ванну. В Шотландию уехал Брайан Бору. Сейчас он на высокогорье. Николь закрыла глаза, пытаясь представить его в этой дикой стране.
- Какое сегодня число? - неожиданно спросила Николь.
- Дайте подумать. В воскресенье был день рождения моей мамы, это было тринадцатое. Значит, сегодня пятнадцатое.
Всего три дня остается до торжественной церемонии в Вестминстере. Он не появился, как она и уверяла Томми. Однако ей хотелось, чтобы она ошиблась. Хотя, пожалуй, нет. Ему будет дьявольски трудно идти по проходу в соборе на этих проклятых костылях…
Горничная сполоснула ей волосы и потерла спину. Ни-коль продолжила мытье сама, и делала это настолько медленно, что Донлеви нервно посмотрела на часы: