Ник лишь вздохнул.
- Спасибо за молчание и понимание, Этель.
Адель работала за компьютером, когда в комнату вошел Ник. За это время она успела немного прийти в себя и успокоиться. И Ник никогда не узнает, как ей хотелось поцеловать его…
- Я занята, - сухо бросила она, не поворачивая головы.
- Нам надо поговорить. Это ненадолго.
Она пожала плечами, упорно продолжая смотреть в экран. Напрасно Адель пробегала строчки глазами - смысл написанного не доходил до нее. Через пару минут молчания она сдалась.
- Ладно. Поговорим, - она повернулась к нему в кресле и сложила руки на груди. - Давай, валяй!
Ник покачал головой.
- Не в таком тоне. Может, нам лучше прогуляться? Например, как ты насчет ланча в кафе?
Как давно это было! Она любила ходить в кафе с Ником. Они садились в любимом кафе на открытую веранду, если это было летом, а зимой - у пышущего жаром камина. Не хотелось вспоминать о былом, но пришлось. Может, он и прав. Надо обсудить кое-что. И тогда она сможет освободиться от этих проклятых воспоминаний.
- Ладно, но платишь ты.
- Конечно.
В ответ Ник сверкнул своей знаменитой улыбкой, и Адель поняла, что опять поддалась на его обаяние.
- Так о чем ты хотел поговорить, Ник?
Они сидели в кафе, просматривая меню, и болтали о какой-то ерунде. Но ведь они пришли сюда разговаривать о чем-то важном, по словам Ника. Давно пора бы и начать.
Ник возил по тарелке кусочек жареного картофеля.
- В этом году матери шестьдесят пять.
Адель кивнула.
- Знаю. - И тут же нахмурилась.
Что он имел в виду? Она подалась вперед и попыталась поймать его взгляд. Но Ник продолжал гонять по тарелке пару зеленых горошинок.
- Как она?
После ухода Ника Адель свела все контакты с его семьей на нет. Правда, она посылала поздравительные открытки и короткие сообщения, но не больше. Телефонную трубку не поднимала никогда, только автоответчик прослушивала. И своего добилась: вскоре звонить ей перестали.
А на самом-то деле ей просто было страшно. Она боялась, что его мать и сестры будут холодны с ней. А в таком тоне общаться не хотелось. Уж лучше так, чем потом вытирать слезы обиды.
Наконец он поймал одну горошину на вилку и проговорил:
- Ты же знаешь мать…
Да, она знала ее, пожалуй, даже лучше, чем собственную. Своих родителей она не видела около трех лет. Они вынуждены постоянно переезжать с места на место - такая работа была у отца.
А Мэгги Хьюис именно такая мать, о которой всегда мечтала Адель. Вот бы у нее была такая мама! Ее дом всегда был полон детьми и внуками. Адель чувствовала себя рядом с ней очень и очень уютно, словно у себя дома. Правда, со своим единственным сыном Мэгги была чересчур сурова.
- Передай ей привет от меня, ладно?
Ник кашлянул.
- Мне казалось, ты и сама можешь с ней поговорить и повидаться.
- Любопытно, и как я это сделаю? Ты, должно быть, совсем забыл о том, что в прошлом году она переехала к тетушке Беверли. А Шотландия не самый ближний свет. В гости не наездишься.
- В этом году она хочет устроить большой праздник. Сестры в этом тоже участвуют.
Адель кивнула. У Ника было три старших сестры. Их единственным недостатком была усиленная забота о младшем брате.
- Ну, а я тут с какой стати?
Ник посмотрел на нее исподлобья.
- Мать хочет, чтобы ты была. Не просто хочет, настаивает.
- Правда?
Как, однако, мило с ее стороны.
- Разве она не знает про наш разрыв? Все же неловко приглашать нас вдвоем. Она хочет скандала на свой день рождения?
- Ну… это ты так воспринимаешь ситуацию. А я недавно разговаривал с ней о нас… и…
Адель почувствовала сильную головную боль в висках.
- О нас?
- Ну, о наших… ммм… проблемах.
Перед глазами поплыло. Вот он и выкрутился, оставив ее бултыхаться в болоте собственных обид. А сам как будто и ни при чем.
Адель подозрительно уставилась на Ника. На его лице по-прежнему играла улыбка. Будь он проклят! Он всегда пользовался своей улыбкой, когда сказать было нечего. Знал, чем ее задеть, знал, как раззадорить…
Нет, на этот раз она сможет выстоять. Во всяком случае, не выльет содержимое своей тарелки ему на голову, а спокойно выдержит его взгляд и так же спокойно выйдет из кафе.
Оказавшись на улице, Адель с наслаждением вдохнула морозный воздух. Слава богу, что она не стала затевать бурной сцены прямо под носом у официантов. Хорошо и то, что кафе находилось в десяти минутах ходьбы от дома. И Адель быстро застучала каблучками по асфальту. С такой скоростью она будет дома уже через восемь минут.
Ник увидел, как Адель убегает по дорожке, и последовал за ней. На самом деле ему хотелось тут же догнать ее, но, поразмыслив, он решил: пусть уж лучше немного остынет и придет в себя.
Надо же, как быстро она несется! Вскоре расстояние между ними все-таки сократилось.
- Адель!
Не обернулась. Лишь ускорила шаг.
- Ну же, Адель, пожалуйста!
Перед ней оказался перекресток, и ей пришлось остановиться на светофоре. Тут он ее и догнал. Лишь открыл рот, как она его прервала:
- Только попробуй!
И он замолчал, так ничего и не сказав.
- На этот раз ты превзошел самого себя. До сих пор не верю, как ты мог появиться здесь после стольких месяцев молчания. Да еще смеешь приглашать меня на день рождения своей матери! - Она рассмеялась и мотнула головой. - Это просто какая-то супер-невежливость. Это слишком, даже для тебя.
Стоп, стоп, стоп. Разве не он десятки раз звонил, пытаясь извиниться? И разве не она столько же раз бросала трубку, едва он скажет пару слов? Если они не общались этот год, то не по его вине, уж точно.
- Ну, возможно, Адель, ты и получила ответы на все свои вопросы. А я вот нет.
Наконец она повернулась к нему.
- Что ты этим хочешь сказать?
- А вот что. Я не совсем разобрался, что между нами происходит. Мы разошлись окончательно или это просто долгий период расставания? Мне надо все понять, чтобы жить дальше и планироЕ5ать свою жизнь. Разговаривать со мной ты не хочешь. А читать мысли я еще не научился. Даже твои.
Адель тряхнула головой и перешла дорогу. Ему пришлось догонять ее. Хватит ждать. Он и так достаточно долго ждал.
- Но что же мне тогда сказать матери и сестрам, Адель? Что ты говоришь своим друзьям и знакомым?
И тут он замолчал. Он знал наверняка, что именно она им говорит. Что он черствый болван, а сама она белая и пушистая.
Ник молча шагал рядом с ней. Кажется, она не собирается ничего объяснять. Все сказанное им истолковано не в его пользу. Так что лучше помолчать, до поры до времени.
Так они молча дошли до дома.
- Я наверх, - сказала Адель, распахнув дверь.
Несмотря на то что проспал двенадцать часов, Ник все равно чувствовал усталость во всем теле. Поэтому он плюхнулся на диван и включил телевизор. Может, перед телевизором он хоть немного отдохнет?
А Адель… она быстро отойдет. Так всегда бывало. Минут пятнадцать, и он уже будет готовить ей кофе, а она - призывно улыбаться. Вот тогда и можно будет спокойно поговорить, без объявления начала третьей мировой.
Вдруг он услышал странный звук, донесшийся сверху, - сначала это был топот женских ножек, а потом… Боже, что она там делает? Было похоже, что тащит что-то тяжелое. Он побежал к лестнице.
- Адель? Что ты делаешь?
Адель остановилась, бросив тяжелые сумки - его сумки! - на пол. Отдышалась.
- Разве не видно? Вышвыриваю тебя вон!
На его лице застыло классическое насмешливое выражение, за которое ей всегда хотелось его убить. Или - рассмеяться в ответ. Но не в этот раз.
- Не можешь ты взять и просто так выкинуть меня. Это еще пока мой дом!
- С этого момента - нет. Можешь поискать мне замену, если найдешь такую дуру, которая поддастся на твое обаяние. Я больше в эти игры не играю.
И тут у нее заныло сердце. Она поняла, что это так и есть на самом деле. Неужели их брак, который длился целых четыре года, завершится подобным образом? Она осторожно взглянула на Ника и тут же отвела взгляд.
- Жаль, - он искренне пожал плечами. - Значит, мне придется все же огорчить матушку, сказав ей, что ты не приедешь. А ведь она тебя любит, ты знаешь. Ведь она… Она так сожалеет о том, что между нами происходит. Я до последнего не хотел говорить ей… Все надеялся на лучшее.
Не на что было надеяться!
Губы ее задрожали, но она упрямо сжала их. Нет! Ей надо быть сильной. Семья? Да какая у них была семья? Сплошные ссоры и скандалы! Впрочем, ведь были и приятные стороны… Но все в прошлом. Отныне.
Понурив голову, Ник больше ничего не сказал. Лишь взял свои вещи и потащил их к выходу.
Адель закрыла за ним дверь.
Она щелкала и щелкала кнопками пульта. Нет, что это за подлость такая? Ничего интересного. А так хотелось отвлечься от горьких мыслей. Впрочем, чего она хотела в этот ночной час?
Адель зевнула. Все же сон - самое лучшее лекарство от всех обид. Но спать не хотелось. Слишком возбуждена? Ох, этот Ник! Расстроил ей последние несколько часов ее жизни - и в ус не дует. Совести у него нет!
Конечно, нет. А у нее есть? Ведь она - чего греха таить? - все еще любит его, как ни крути. Но вот беда - вместе они все равно жить не могут. И не станут. У них слишком разные взгляды на вещи. И приоритеты в жизни разные.
Тут ее взгляд наткнулся на красный мигающий огонек на автоответчике. Кто бы это мог звонить? Неужто сам Ник?
Она нажала кнопку и услышала голос сестры Ника, Дебби.
- Ник, привет, это Дебби. Наверное, ты уже вернулся. Как полет? Хочу сообщить тебе, что мама сейчас находится на последней стадии химиотерапии и вполне готова устроить вечер. Позвони мне непременно. А еще скажи Адель, что ее ожидает шоколадный торт, с ее именем наверху. Пока.
Что?! Химиотерапия? Как же так? У Мэгги рак? Но тогда… почему же Ник до сих пор молчал? И почему я до сих пор ничего об этом не знаю?
Да потому, что ты не даешь ему и рта раскрыть! Вот почему. Слишком погрузилась в жалость к самой себе. А в это время Мэгги…
Адель уже начинала всхлипывать, как вдруг ее привлек какой-то шум, идущий из коридора. Что там такое? В три часа ночи… Звук был похож на то, как если бы тихонько открывали дверной замок.
Неужели вернулся Ник? А вдруг это ночной вор? Волосы на затылке Адель зашевелились, и она покрылась липким потом. Так… ей срочно нужен телефон. На случай, если надо будет вызвать полицию. Ну почему Ника нет здесь? И это в тот самый момент, когда она в нем так нуждается!
Адель замерла, уставившись в темноту комнаты. Черная тень мелькнула мимо окон и направилась прямо к ней.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Незнакомец подошел к креслу сзади. Он был так близко от Адель, что она могла не только слышать, но и чувствовать его дыхание. Кажется, он что-то искал. Не найдя нужного, он стал шарить рукой по креслу, в котором Адель и притаилась.
Что делать, что делать? Сейчас он ее обнаружит. И когда рука вора приблизилась к носу Адель, та вцепилась зубами в его запястье.
Незнакомец издал дикий вопль и отпрыгнул на приличное расстояние от кресла.
- Что за!..
Адель уже приготовилась кусаться, драться, лягаться, как вдруг узнала голос…
Черт!
- Ник, что ты здесь делаешь? - ледяным тоном спросила она.
- Ну, женушка, спасибо за теплый прием, - он усиленно тер укушенную руку.
- Да о чем ты только думаешь, тайно проникая в мой дом?
Снова ему удалось вывести ее из себя. Гнев так и кипел внутри нее.
- В наш дом, - резонно поправил он.
- Перестань цепляться к словам!
- Вообще-то я пришел за своими вещами, которые забыл. Во-первых, за кошельком с деньгами, без которых мне ни одна гостиница не выделит номер. И за мобильником, без которого я тоже как без рук.
Сначала он включил свет. Потом без труда нашел кошелек и мобильник, которые спокойно лежали на полу, прямо у ног Адели.
- Как интересно… значит, у тебя есть ключ? Не знала…
- Ну да, - он пожал плечами. - Кроме того, я бы не стал звонить и беспокоить тебя посреди ночи. Просто пытался вести себя вежливо.
Что она слышит? Ник - и пытается вести себя вежливо? Две вещи, несовместные прежде.
Адель медленно опустилась в кресло. Неизвестно, смеяться ей или плакать. А хотелось сделать одновременно и то, и другое.
Невозможный, невыносимый человек!
Она сдалась и тяжело вздохнула.
- Так и быть. Посреди ночи ты вряд ли найдешь приличный номер в отеле. Так что уж оставайся. В соседней спальне, конечно. Утро вечера мудренее.
С утра Адель спустилась на кухню приготовить кофе. Ник уже сидел за столом. Он жестом пригласил ее присаживаться рядом.
- А ты рано, - заметила она.
- Ну, ты же намекнула, что утром можно будет поговорить.
Она демонстративно отодвинула манжет блузки и взглянула на часы.
- Меня ждет работа, Ник. И опаздывать из-за глупостей я бы не хотела.
И уставилась на него в ожидании ответа, только тут заметив, что на нем пижама. Вот это новость! Что-то не может она припомнить случая, чтобы Ник носил пижамы. Что он носил вместо них, Адель вспоминать не хотелось… Потому что кровь бросалась ей в лицо от одной лишь мысли об этом.
Пижама лучше, чем что бы то ни было.
- Но до начала рабочего дня еще слишком далеко, - начал Ник, зазывно улыбнувшись. Опять. - Так что мы многое могли бы успеть обсудить. - И он передал ей чашку горячего кофе.
Адель лишь открыла рот.
- Знаю, знаю, ты любишь приходить пораньше! Но ради такого случая правилам можно и изменить.
Адель устало прикрыла глаза. Как ловко у него это получается!
- Ладно… Однако для начала объясни, почему ты ничего не сказал мне о болезни твоей матери?
Теперь настала очередь Ника открывать рот.
- Откуда ты узнала?
- Дебби звонила, наговорила сообщение на автоответчик. Я так поняла, что мать - единственный человек на свете, кто не ведает о нашем с тобой разрыве.
- Ну… это не совсем так. Там есть кому разболтать эту тайну.
- Ты должен был мне сказать.
Ник подозрительно уставился на нее.
- Я подумал… это выглядело бы как шантаж с моей стороны.
- Зато это была бы горькая правда.
- И что? Ты бы поехала к ней в таком случае?
Она замерла. Ну вот опять! С ними всегда так! Самый обычный разговор начинает принимать вид жестокого спора, который непременно выльется в настоящий скандал.
Адель тяжело вздохнула.
- Давай-ка наконец поговорим как взрослые люди. Я еду в Шотландию вместе с тобой. Я люблю твою маму и не хотела бы ее расстраивать, но…
Ник спрыгнул со стула, подбежал к Адель и сжал ее в своих крепких объятиях.
- Спасибо, - выдохнул он, - спасибо, спасибо, спасибо! Как я тебе благодарен! Это так важно для Мэгги…
Она это отлично понимала. Но было бы лучше, если бы он держался от нее немного подальше…
Но, боже, как давно ее никто не обнимал!
Вдруг она почувствовала, как его пальцы нежно и медленно скользят по ее спине, поглаживая. Адель задрожала. Ник втянул воздух, словно бы наслаждаясь ее запахом. На глаза навернулись слезы. Ожили все ее фантазии…
Наконец Ник осмелился заглянуть ей в глаза. И в его взгляде ей почудилась та же боль, которую ощущала и она.
- Адель, - прошептал он и наклонил голову.
Она хотела увернуться от его поцелуя, но так и не смогла. Словно какая-то неведомая сила прижала ее к Нику. Ее пальцы уже сами собой искали, как расстегнуть пуговицы пижамы. Боже, боже, что она творит? Она сошла с ума?
Нельзя подпадать под власть физического влечения. Мало ли чего ей хочется! На то она и человек разумный, чтобы контролировать свои гормоны. Она застегнула уже расстегнутую пуговицу и отодвинулась от него подальше.
- Ничего не изменится. И этим ты ничего не добьешься.
Улыбка Ника стала лишь ярче.
- Я ничего не добиваюсь. Ты сама приняла решение о поездке. А мать я просто не хотел расстраивать, поэтому до поры до времени ничего ей о нашем разрыве не говорил. Ей только волнений не хватало…
- Правда все равно рано или поздно вылезает на свет Божий.
- Смотря что считать правдой, Адель. Вчера ты оттолкнула меня, сегодня - приняла. Как это расценивать?
Она отодвинулась от него еще подальше, пока не уперлась спиной в стену.
- Это ты перестарался сейчас. И ничего больше.
- Но ты и сама была не прочь, кажется, - прошептал он.
И он был прав. А она-то, она! Так старалась все эти годы о нем забыть. О нем и его ласках. Напрасно! Стоило Нику появиться поблизости, она уже готова сдаться.
- Ник, послушай, - сказала она устало, - да, я решила поехать с тобой к Мэгги. Но у меня есть одно условие. Я соглашусь на поездку с тем условием, что мы разведемся. По возвращении из Шотландии я иду к адвокату.
Кажется, он был шокирован больше, чем если бы она ударила его по лицу. Да и она сама была шокирована не меньше.
Ник стал мрачнее тучи.
- Отлично. Теперь я, по крайней мере, знаю, что мне делать.
Конверт совершенно очевидно не желал заклеиваться, как ни приглаживал Ник края. Разозлившись, он швырнул его на стол.
Сумки ждали его в коридоре. Он подобрал их и двинулся к выходу. Закрыл за собой до боли знакомую дверь. Сошел со ступенек и бросил в почтовый ящик связку ключей.
И пошел прочь.
Вернувшись домой, Адель ощутила странную тишину. Положила на полку кейс. Складывалось такое впечатление, будто чего-то не хватало. Но чего именно? Она сняла пальто и повесила в шкаф.
Ник, наверное, сейчас в своей мастерской. Надо будет состряпать вкусный ужин, а за ужином обсудить их дела, спокойно и рассудительно. Просто у них не всегда получается разговаривать мирно. Почему бы после развода не остаться хорошими друзьями, право же! У других так получается, и ничего, живут. Незачем ссориться.
Зайдя на кухню, первым делом она заметила на столе белый конверт с нацарапанными на нем словами. Адель узнала почерк Ника и нахмурилась. Дрожащими пальцами взяла конверт и, открыв его, вынула сложенную вдвое страницу из блокнота.
"Адель, я решил остановиться у Крэга. Так будет лучше. Мама будет рада видеть нас обоих в пятницу. Если по каким-то причинам тебе неудобно ехать в пятницу, пожалуйста, сообщи, и мы поедем в субботу. Перезвоню тебе через пару дней, когда мы оба остынем.
Н."
Остынем? Да она уже давно спокойна.
Адель положила страницу обратно в конверт, оставила его на столе и вышла из кухни. Медленно, как робот, поднялась к себе и пошла в ванную. Открыла кран. Надо смыть с себя это жуткое разочарование, которое появилось неожиданно и словно бы ниоткуда.
Впрочем… И хорошо, что он уехал! Не видеть его - только экономить нервы.
Любопытно, почему он так удивился, когда она упомянула о разводе? Ведь они и так уже давно жили врозь. Вряд ли он надеялся восстановить их отношения.