- Ты слышала, что я сказал? - спросил он. Его голос звучал хрипло, даже для его собственных ушей. - Нам нужно найти убежище. Давай, я приведу твою кобылу. Ты можешь ехать верхом?
Могу ли я ехать верхом? - оцепенело думала Уиллоу. Могу ли я думать? Могу ли я говорить? Да поможет ей небо, она вела себя, как тупица и дура, но поцелуи Блейна из Кендрика лишили ее всех чувств.
В кратком приступе паники она подумала, вернется ли к ней здравомыслие вообще когда-нибудь.
Она все смотрела на него и наконец восприняла выражение нетерпения и напряжения у него на лице.
Он закончил расчет с ней. Один поцелуй, нет, два, и долг ее оплачен. Он потерял к ней всякий интерес. Все это было игрой.
Ее охватил стыд, и когда это произошло, вернулась спасительная гордость.
До нее наконец дошли его слова.
- Спасибо, но я сама найду себе убежище, когда решу остановиться на привал. Я и так уже потратила достаточно времени…
- Если ты поедешь дальше, раненая, по этому лесу, я за тебя отвечать не буду, - оборвал он ее. - Тебя поймают другие разбойники, и пусть они поджаривают на открытом огне - я и пальцем не пошевелю, чтобы помочь тебе. Пусть какой-нибудь тролль будет вырывать у тебя глаза и ногти, - я не собираюсь из-за этого задерживаться на своем пути к ожерелью.
- Я этого и не жду.
Она снова подняла подбородок. Понимает ли она, как привлекательно выглядит, когда вот так задирает его, и ее волосы откидываются с этих нежных щечек?
Блейн сжал зубы.
- Ладно. Ты знаешь, я не такой, как твой драгоценный Адриан. Я не знатный, не благородный, и я не связан никаким рыцарским кодексом чести, кроме своего собственного: делай то, что должен, чтобы выжить, и плевать на всех остальных.
- Я это очень хорошо знаю. - Она схватила с земли накидку и надела ее. Щеки горели от гнева. Даже не взглянув на Блейна, она пошла к Мунбим, которая паслась в березовой рощице. Но как раз в этот момент ее взгляд упал на кровавое побоище не более чем в тридцати футах от нее.
Ее затошнило, и она покачнулась. Блейн мгновенно оказался возле нее.
- О Боже, я же сказал тебе не смотреть! - Одного взгляда на ее абсолютно белое лицо было достаточно, чтобы он разразился потоком брани. - Решено. Ты не можешь никуда ехать.
Сказав это, он подхватил ее на руки и понес к своему коню. Она была занята тем, что пыталась сдержать рвоту и стереть из памяти кровавую сцену. Она не заметила, как он поднял ее в седло, как вскочил на коня позади нее. Даже когда они поехали рысью и он схватил за узду ее кобылу, разум Уиллоу еще не воспринимал, что происходит.
Только когда они вместе скакали галопом через лес, когда подкрадывающиеся сумерки начали отбрасывать длинные черные тени и угрожающее рычание невидимых диких существ достигло ее слуха, она поняла, что сидит перед Блейном в его седле, что Мунбим бежит вместе с ними на поводу, почувствовала, что резкий холод пробирает ее через куртку и накидку, и что могучие руки Блейна охватывают ее с обеих сторон, согревая и защищая от пронизывающего ветра.
- Куда мы едем? - Она повернулась в седле, чтобы взглянуть ему в лицо, которое казалось жестким и мрачным в угасающем свете дня.
- Я буду знать это, когда увижу, - ответил он, едва взглянув на нее.
Дорога становилась все более трудной. Деревья, которые раньше стояли на больших расстояниях, теперь, казалось, росли гуще. Их толстые узловатые корни переплетались, и лошади то и дело спотыкались. Черная, непроницаемая тьма, которую не нарушали ни звезды, ни луна, опустилась над лесом. Вместе с ней пришли яростные порывы ветра, и внезапно закружился ослепляющий снежный вихрь. Цепенящий холод пронизывал насквозь.
Была только осень, но из-за морозного воздуха, густого снега и завывающего ветра казалось, что сейчас конец декабря.
Жуткая ночь, полная какой-то злой магии, думала Уиллоу, дрожа в руках Блейна, и ей вдруг стало радостно, что она не одна, что есть человек, разделяющий с ней потребность в убежище от гибельного холода и ветра. Любое убежище, хоть пещеру…
- Не нравится мне все это, - пробормотал Блейн ей на ухо, словно читая ее мысли. - Клянусь, деревья сдвигаются все ближе и ближе, словно готовят какую-то западню.
Его слова эхом отозвались в мыслях Уиллоу, и в ней зашевелился страх.
Никто из них не увидел фигуру с черными как смоль волосами, взгромоздившуюся высоко над ними на ветви дерева. Ее серебряная накидка смешалась с белизной снега, когда Лиша-колдунья взмахнула рукой и облако серебряной пыли поплыло через лес и упало на просвет на их пути.
Затем волшебная пыль и колдунья исчезли, и осталась яростная ночь.
Вскоре Уиллоу заметила впереди темное, похожее на хижину пятно, указала рукой.
- Смотри! Вон там! Блейн… может, это дом?
Он быстро повернул лошадь в этом направлении, в то время как их окружали все более густые вихри снега.
- Пустой он или нет, мы заночуем там! - закричал он, сосредоточив все внимание на том, чтобы провести лошадей к грубому жилищу, деревянной хижине, забитой хворостом.
Они еще не добрались до дверей, а снег уже накрывал лес, сгибая ветви деревьев.
- Там за хижиной есть навес. Я заведу тебя в дом, а потом пристрою лошадей!
Она едва слышала его крик сквозь усиливающийся вой ветра. Уиллоу никогда раньше не видела такой ночи, и была уверена, что эта ночь - порождение черной магии. Магии Короля троллей.
Когда Блейн помог ей слезть с коня, она обхватила себя руками, и они вместе, пошатываясь, пошли к двери. Он распахнул ее ударом ноги, и когда они вошли, Блейн обнажил меч.
Полная тьма.
И тишина.
Когда они зажгли сальную свечу, которую Уиллоу достала из своей накидки, то обнаружили, что хижина пуста.
Ударом ноги Блейн закрыл дверь.
- Я разведу огонь.
- Нет. Предоставь это мне. - Уиллоу положила свою руку на его, когда он направился было к камину. - Позаботься о лошадях, а то они наверняка погибнут.
Он глянул на маленькую озябшую руку девушки, затем на напряженное прелестное лицо Уиллоу. Ее щеки покраснели от холода, губы дрожали. На ресницах все еще таял снег.
Внутри у него что-то сжалось - болезненное и одновременно приятное.
- Тогда я быстро.
Он поднял руку, прикоснулся к ее лицу и вышел.
Под очагом была небольшая куча хвороста. Уиллоу принялась забрасывать его в камин, чтобы разжечь, думая о том, как странно, что она ждет возвращения Волка из Кендрика с чувством, которое могла описать только одним словом - нетерпение.
- Как всегда, дорогой, ты совершил довольно серьезную ошибку. - Лиша-колдунья возникла в темнице так неожиданно, что Артемус с трудом удержался, чтобы не вскрикнуть.
- Откуда ты взялась? - спросил он, нахмурив брови. - И кстати, не собираешься ли ты выпустить меня отсюда?
Он направился к ней, но был грубо остановлен. Когда она подняла руку, он врезался в невидимую каменную стену.
- Пропади ты пропадом, Лиша! Хватит рисоваться.
- Я злорадствую. Ты этого заслуживаешь.
- Я заслуживаю, чтобы меня освободили. Довольно этой ерунды.
Она глядела на него из-под копны эффектных черных кудрявых волос, пронизанных несколькими серебряными нитями. Ее бледно-зеленые глаза мерцали - такие же загадочные, как у кошки. Лиша была красива, шикарна, чувственна - и она была очень сильна. Если самая главная сила Артемуса принадлежала Царству Снов, а так он мог делать лишь несколько простых трюков, вроде превращений низкого уровня и перемещения предметов с помощью волшебной палочки - когда он мог найти свою волшебную палочку, - то Лиша, как известно, была двоюродной сестрой самого Мерлина и обладала поистине замечательной силой. Артемус настороженно смотрел на нее и не мог не заметить, насколько она красива. Под ее мерцающей серебряной накидкой роскошное бархатное бирюзовое платье весьма соблазнительно облегало каждый изгиб тела.
О Боже! Но, восхищаясь ею, он все же не доверял колдунье, потому что она обладала отвратительным характером, а ее расположение духа часто сбивало с толку.
Он не понимал женщин, даже свою родную дочь. Так как же он мог надеяться понять эту пьянящую колдунью, которая непредсказуема, как светлячок в летнюю ночь?
- Так ты не хочешь услышать о своей ошибке? - словно замурчала она, растягиваясь на меховом ковре, который заставила появиться в темнице, и чувственно устраиваясь на нем. - Это касается твоей дочери.
- Уиллоу? - Артемус глубоко вздохнул, глаза тревожно расширились. - Говори. Что случилось?
- Ты послал ей сон, так? Чтобы помочь ей найти ожерелье. Но ты послал еще один сон.
- Да, это так. Сэру Дадли. А что в этом плохого? Он будет помогать и защищать ее.
- Он мог бы помогать и защищать, если бы ты правильно произнес заклинание, глупец. - Лиша поглаживала рукой мех. - Ты послал сон не тому человеку, Артемус. Мужчина, который сопровождает твою драгоценную Уиллоу в Гиблом лесу, - не кто иной как Волк из Кендрика.
У Артемуса кровь застыла в жилах. Он мог лишь молча таращить на нее глаза, в то время как выражение ужаса возникло у него на лице.
- Кто?.. Волк из Кендрика? - Ему казалось, что сейчас он потеряет сознание. - Кто это?
- Авантюрист, искатель приключений. - Она беззаботно улыбнулась. - Молод. Потрясающе красив. Безжалостен. Он бабник, он наемник. И сам хочет заполучить ожерелье.
Артемус закрыл лицо руками.
- Что я наделал? - прошептал он, опускаясь на твердый каменный пол. Его несчастный разум наполнил образ Уиллоу, находящейся в опасности, - не только со стороны того, что поджидало ее в лесу, но и со стороны человека, которого он сам послал за ней.
- Меня больше не волнует ожерелье. - Слова вырвались из него. - Я с удовольствием останусь здесь навсегда, если с Уиллоу не случится ничего плохого. Но сейчас, Лиша, выпусти меня отсюда. Я должен идти к ней, чтобы помочь. Потом я вернусь, клянусь. Я вернусь еще на сто лет…
- Я уже помогла ей. Тебе незачем куда-то идти. Благодаря мне, у нее и Волка есть уютное местечко, где они проведут ночь.
- Проведут ночь? - возопил Артемус. Ужасная мысль поразила его. - Почему его называют Волком? - спросил он.
Лиша холодно улыбнулась.
- Тебе незачем это знать.
Артемус на мгновение закрыл глаза и содрогнулся.
- Зачем ты это делаешь? - поинтересовался наконец он измученным голосом. - Все из-за того, что я превратил твоего любовника в жабу? Не моя вина, что какой-то тупой ястреб съел его. - Он провел рукой по редким седеющим волосам. - Мне нужно было превратить его в таракана!
Лиша одним гибким движением тела встала с ковра.
- Ты прекрасно знаешь, что не это настоящая причина, по которой ты находишься здесь, - сказала она, и в ее бархатистом голосе впервые промелькнула нотка сочувствия.
- Разве нет? - Артемус тупо смотрел на нее. - Но ты сказала… Я думал…
- Мужчины. - Гневный румянец залил ее лицо. - Я ухожу, пока сама не превратила в таракана тебя, - пробормотала она сквозь зубы.
- Но… Но дай мне какую-то подсказку… какой-то намек…
- Бал в Мелвосе. Помнишь? - Она выплюнула эти слова и исчезла в облаке огня.
Невидимая каменная стена исчезла вместе с ней, и Артемус походил по темнице, потом остановился и уставился на меховой ковер. Бал в Мелвосе?
- Ох, - вдруг произнес он, и его охватило чувство недоверия. На некоторое время он даже забыл, в каком затруднительном положении находится Уиллоу - в ночной ловушке в Гиблом лесу вместе с Волком из Кендрика. Он вспоминал, как четыре месяца назад он и Лиша вместе танцевали на балу в Мелвосе.
А потом то, что случилось в темном уединении сада после бала.
- О да, - прошептал он, поглаживая подбородок длинными тонкими пальцами. Его лицо исказила гримаса. - Это.
Глава 6
Снег падал на крышу крошечного домика с соломенной крышей. Окруженные непритязательными стенами, Уиллоу и Блейн сидели на табуретках у маленького стола и ужинали тем, что нашлось в тюке у Блейна: вчерашним хлебом, куском сыра, вином.
Уиллоу уже не дрожала от холода, но не только огонь согревал ее. Тепло глаз Блейна проникало, казалось, в самую душу всякий раз, когда он останавливал на ней свой взгляд.
Что же это за волшебство? - спрашивала она себя, отхлебнув вина из фляги и возвращая ему, поглядывая на него из-под ресниц. Спокойное настроение владело ими.
- Ты не думаешь, что пора все рассказать мне, Уиллоу? - От его низкого голоса трепетало сердце.
Она решила не притворяться, что не поняла.
- Рассказать тебе… причину, по которой я стремлюсь найти ожерелье?
Он кивнул.
- Или ты колеблешься, потому что твоя причина не такая благородная, как моя? - Несмотря на вызов, у него на губах заиграла неожиданно мягкая улыбка. Мальчишеская, искренняя, почти нежная, она совершенно обескуражила девушку. Если бы Уиллоу стояла, эта улыбка наверняка свалила бы ее с ног.
- Наоборот, моя причина гораздо более благородна. - Уиллоу было трудно говорить ровно - ее сердце билось, как молот по наковальне. Она продолжила с усилием. - Ты согласишься, когда услышишь.
Блейн внимательно рассматривал ее, пытаясь заглянуть в эти завораживающие синие глаза, которые были глубже, ярче, выразительнее, чем любые другие, которые ему доводилось когда-либо видеть.
- Более благородна, чем стремление жениться на принцессе? Сомневаюсь, мой чертенок. Но ты рассказывай, а там посмотрим.
Слова посыпались из нее, и, к ее удивлению, он слушал без комментариев, когда она рассказывала ему об отце, о Лише-колдунье, о незадачливом колдовстве Артемуса. Она поведала ему о подземной темнице в старом замке, о решении Лиши не выпускать Артемуса, пока тот не сможет достать ей ожерелье Ниссы.
- И отец позволил тебе отправиться в это путешествие, чтобы спасти его? Он тебя отправил одну в Гиблый лес? - спросил Блейн, не скрывая ярости. - Что же за человек…
- Он не смог остановить меня. - В глазах Уиллоу вспыхнул синий огонь. Она оттолкнула корку хлеба, лежавшую перед ней на столе. - Он умолял меня взять с собой мужчину в защитники, но я отказалась. Мне легче и быстрее ехать, когда я одна. Кроме того, - добавила она, прежде чем Блейн успел прокомментировать ее склонность попадать в неприятности, - он помог мне другим способом. Способом, который очень пригодится, когда я попаду в логово Тролля. Он послал мне сон.
Блейн чуть не поперхнулся сыром, схватил флягу с вином и запил застрявший кусок длинным шумным глотком. Потом он замер.
- Что ты там говорила… насчет сна?
- Мой отец - Волшебник снов. Во сне он может увидеть будущее - а также прошлое и настоящее. Он может посылать свои сны другим людям, чтобы вывести их, или предупредить, или указать лучшее направление. Он послал мне сон про этот лес, и про птичку, за которой я ехала сегодня днем. Он показал мне логово Тролля и место, где я найду ожерелье, когда попаду туда… - Она запнулась при виде ошарашенного выражения его лица. - Блейн, в чем дело?
- Я видел тот же сон, Уиллоу. - Его могучие плечи сгорбились, когда он через стол наклонился вперед. - Поэтому-то я и здесь, в этом лесу. Он подсказал мне мысль отправиться на поиски ожерелья для принцессы Мэйдин. В ночь полнолуния я видел очень яркий и очень необычный сон - про логово Тролля, про ожерелье Ниссы. Я думаю, что он был такой же, как и твой.
Уиллоу побледнела. Ночь полнолуния. Именно тогда Артемус послал ей сон. Она отодвинула табурет и стала расхаживать по хижине. Накидка развевалась, свет от огня блестел у нее на волосах, и этот блеск соперничал с яркостью пламени.
Она неожиданно повернулась к Блейну.
- Ты, случайно, не знаешь рыцаря по имени сэр Дадли?
- Хорошо знаю. Нудный толстый тип. Всю жизнь был солдатом. Неплохой боец, - добавил он для объективности, - но не очень умен. Собственно, я на днях украл его драгоценную накидку, шутки ради, так он даже не…
- Ты украл накидку сэра Дадли? - Уиллоу снова начала ходить, проводя руками по волосам. Вдруг она снова обратилась к Блейну: - Ты случайно не уснул, завернувшись в нее?
Ему даже не пришлось кивать. Она увидела блеск в жестких черных глазах и чуть не вскрикнула от отчаяния.
- Иногда Артемусу нужно сосредоточиться на какой-то особенности человека, которому он посылает сон, - или на какой-то вещи, которую носит этот человек, например на кольце или медальоне, или накидке, - объяснила она с гримасой на лице. - Наверное, он послал тебе сон по ошибке! Тот должен был попасть к сэру Дадли. Наверняка Артемус хотел направить его в лес и в логово Тролля, чтобы он защищал меня, несомненно!
Блейн встал с табурета и с решительным видом пошел к огню.
- Это не моя вина, - пробормотал он. - Я видел сон - и у меня появилась мысль, что делать с этим ожерельем, - и я имею на него такое же право, как и ты. Не думай, что я дам тебе завладеть им, Уиллоу. По-моему, твой отец получил то, что заслуживает. Может быть, ему и стоит посидеть в этой темнице лет двадцать, чтобы он научился думать, прежде чем произносить свои заклинания - для разнообразия.
Глаза Уиллоу вспыхнули.
- Я этого никогда не позволю!
- Прежде всего, ты не должна быть здесь - в опасности.
- Это мой отец. Я не могу бросить и подвести его. - Она встряхнула головой, и ее кудри взметнулись вокруг щек. - Есть ли кто-нибудь, хоть кто-нибудь в этом мире, кто тебе не безразличен, Блейн? - спросила она с интересом.
За дверью выл ветер, отблески огня плясали и озаряли крошечную хижину дрожащим янтарным светом, но она видела лишь лицо этого худощавого черноволосого человека, словно вытесанное из камня, который сегодня целовал ее с такой силой и страстью. Может ли холодное сердце вмещать такую страсть, думала она, или поднимать такой жар, который искрился сегодня между нашими душами?
- Я тебя не понимаю, - сказала она мягко, и это непонимание отражалось в ее глазах, словно в зеркале. - Ты вообще не знаешь, что такое любить?
- Нет. - Это слово, суровое и уверенное, прозвучало быстро, словно вырвавшись из глубины его души. Его глаза засверкали, пугая внезапно появившимся в них блеском, ибо они были холодны, как ночь за стенами хижины.
- Мой отец был герцогом, и его, насколько я помню, ненавидели. Когда я был еще мальчишкой, его убили враги, один или десяток, кто знает - их было слишком много. Среди них, - продолжал он с напряжением в лице, хватая ее за плечи, - были его законные сыновья, мои единокровные братья. Я был всего лишь маленьким щенком, до меня никому не было дела.
У Уиллоу пересохло в горле из-за жалости к нему, к тому мальчику, которым он когда-то был.
- Но твоя мать наверняка… - прошептала она.
- Она умерла через несколько минут после моего рождения. Понимаешь, у меня был близнец, брат, но он ушел из этого мира вместе с ней, не сделав ни единого вздоха.
- Блейн…
- Не надо жалеть меня, чертенок. - Никогда еще его голос не казался таким безразличным. Жесткая улыбка тронула его губы. - Я давно уже решил, что мой удел - скитаться по миру в одиночестве. Делать все по-своему, самому заботиться о своей шкуре. И я выжил. Один. И не только это. Я стал сильным. Я понял, что мне никто не нужен - и я никого не хочу. Тебе нужно сделать то же самое, - сказал он вдруг, встряхнув ее. - Тогда будет намного лучше.
Она мягко и пытливо смотрела на него.