Он промолчал, не желая, чтобы беседа перешла в серьезное русло. Миранда снова вернулась к своей книге, а он занялся подсчетом секунд до того, как она перевернет страницу. Когда счет перевалил за минуту, Тернер криво ухмыльнулся.
- Трудно читается?
Миранда медленно опустила книгу и направила на него убийственный взгляд.
- Прошу прощения?
- Много сложных слов?
Она молча уставилась на него.
- Ты за все это время ни разу не перевернула страницу.
Она издала какой-то возглас и с большим значением перевернула страницу.
- Книга на английском или греческом?
- Извини?
- Если книга на греческом - это могло бы объяснить твою скорость.
Миранда улыбнулась.
- Или ее отсутствие, - пожал он плечами.
- Я читаю на греческом, - отрезала она.
- Да, и это очень примечательно.
Она посмотрела вниз на свои руки. Они стискивали книгу так сильно, что суставы побледнели.
- Спасибо, - выдавила Миранда.
Но он еще не закончил.
- Необычно для женщины, тебе так не кажется?
На сей раз, она решила проигнорировать его.
- Оливия не может читать на греческом, - сказал он значимо.
- У Оливии нет отца, который считал бы знание греческого обязательным, - сказала она, не задумываясь. Миранда попыталась сконцентрироваться на словах сверху новой страницы, но они не имели никакого смысла, поскольку начало предложения было на предыдущей.
Она направила палец в книгу, продолжая симулировать чтение, раздумывая над тем, как вернуться к предыдущей странице так, чтобы он этого не заметил. В прочем, какое это имело значение? Она сильно сомневалась, что ей удастся сконцентрироваться на чтении, когда он так пристально рассматривает ее из-под полуопущенных век. Его взгляд заставил ее кровь быстрее бежать по венам, и она почувствовала легкую дрожь возбуждения, что ее очень удивило, ведь он так раздражал ее своим поведением.
Она была уверенна, что у него не было намерения соблазнить ее, но чувствовала себя именно так.
- Очень специфический талант.
Миранда поджала губы и посмотрела на него.
- Да?
- Читать, не перемещая глаз.
Она досчитала до трех перед тем, как ответить.
- А еще некоторые из нас, не бормочут слова, которые читают, Тернер.
- Тушé, Миранда. Я знал, что в тебе еще есть огонь.
Ее ногти впились в обивку сиденья. "Один, два, три". Нужно продолжать считать. "Четыре, пять, шесть". Но по этой методике ей придется считать до пятидесяти, пока она успокоится.
Тернер видел, что она слегка двигает головой в непонятном ему ритме.
- Что ты делаешь?
"Восемнадцать, девятнадцать".
- Что?
- Что ты делаешь?
"Двадцать".
- Ты начинаешь меня раздражать, Тернер.
- Я всегда такой. - Он усмехался. - Я думал, что ты ценишь постоянство в людях. Теперь скажи, что ты делала? Твоя голова так любопытно покачивалась.
- Если тебе так хочется знать, - процедила она, - я считала в уме, в попытке сдержать себя.
Он разглядывал ее в течении нескольких секунд.
- Страшно подумать, что ты могла мне сказать, если бы перестала считать.
- Я теряю терпение.
- Нет! - протянул он, с ложным недоверием.
Она подняла книгу, пытаясь отгородится от него.
- Оставь в покое эту отвратительную книгу, Миранда. Мы оба знаем, что ты ее не читаешь.
- Оставь меня в покое! - наконец взорвалась она.
- До какого числа ты дошла?
- Что?
- Число? Ты сказали, что считала, дабы не оскорбить мою чувствительность.
- Я не знаю. До двадцати или тридцати. Не знаю. Я перестала считать примерно четыре оскорбления назад.
- Всего до тридцати? Ты лгала мне, Миранда. Думаю, что ты вообще не теряла своего терпения.
- Да… я, какое это имеет значение... - бормотала она.
- Я так не думаю.
- Aaaaргх! - Она кинула в него книгу, со стуком ударившую его по голове.
- Ай!
- Не будь ребенком.
- Не будь тираном.
- Прекрати понукать мной!
- Я не понукал тебя.
- О, Тернер, я тебя умоляю...
- Хорошо, - признал он раздраженно, потирая ушибленное место. - Я провоцировал тебя. Но я не сделал бы этого, если бы ты не игнорировала меня.
- Извини меня, но я думала, что ты хочешь, чтобы я игнорировала тебя.
- Откуда, черт побери, у тебя такая мысль?
Рот Миранды открылся от удивления.
- Ты ненормальный? Ты избегали меня как чумы в течение, по крайней мере, двух недель. Ты даже избегал встреч со своей матерью лишь затем, чтобы не видеть меня.
- Это неправда.
- Скажи это своей матери.
Он вздрогнул.
- Миранда, я хочу, чтобы мы были друзьями.
Девушка покачала головой. Существуют ли более жестокие слова?
- Это невозможно.
- Почему?
- Потому что так не бывает, - сказала Миранда, всеми силами пытаясь сдержать дрожь в голосе. - Ты не можешь целовать меня, а затем говорить, что желаешь быть моим другом. Ты не можешь оскорбить меня сильнее, чем сделал это у Уортингтонов, а затем утверждать, что я тебе нравлюсь.
- Мы должны забыть то, что случилось, - сказал Тернер мягко. - Мы должны оставить все в прошлом, если не ради нашей дружбы, то хотя бы ради моей семьи.
- Ты можешь сделать это? - потребовала Миранда. - Ты действительно можешь забыть? Я не могу.
- Конечно, ты сможешь, - сказал он, с преувеличенной легкостью.
- Мне не хватает твоей изощренности, Тернер, - покачала головой Миранда и добавила горько, - или, возможно, я не так мелочна, как ты.
- Я не мелочен, Миранда, - выпалил он. - Я благоразумен. Видит Бог, хоть один из нас должен сохранять благоразумие.
Ей было жаль, что она не могла сказать ничего такого, что заставило бы его замолчать. Ей было жаль, что у нее не было аргументов, повергнувших бы его на колени и заставивших дрожать в грязной куче патетической гнили. Вместо этого Миранде приходилось бороться с собой и закипающими на глазах злыми слезами. И она даже не была уверена, что ей удастся скрыть их, поэтому она отвернулась к окну и начала считать проплывающие мимо дома. Ей хотелось оказаться где-нибудь в другом месте.
Не важно где.
И это было хуже всего, потому что за всю свою жизнь, даже имея более симпатичную, богатую и общительную лучшую подругу, Миранда никогда не хотела быть кем-то другим.
* * * * *
Тернер не раз совершал в своей жизни поступки, которыми не был горд. Он пил так, что его рвало на бесценные ковры. Он играл в азартные игры, ставя на кон деньги, которых не имел. А однажды, пьяный, он бездумно выделывал такие выкрутасы на своей лошади, что она несколько недель хромала.
Но никогда он не чувствовал себя таким подлецом, как сейчас, глядя на профиль Миранды, решительно повернутый к окну.
Так бесконечно далека от него.
Он долго молчал. Они выехали из Лондона, проехали предместья, в которых дома были на большем отдалении друг от друга, и наконец, карета покатила по открытому пространству.
Миранда ни разу не посмотрела на него. Тернер знал это, потому что наблюдал за ней.
Не в силах больше вынести и четверть часа этой гнетущей тишины, и неизвестности того, почему она так упорно хранит молчание, Тернер заговорил.
- Я не хотел оскорбить тебя, Миранда, - сказал он спокойно. - Но я знаю, что это было бы большой ошибкой. Соблазнить тебя - было бы огромной ошибкой.
Она не повернулась, но он услышал ее слова.
- Почему?
Тернер уставился на нее в недоумении.
- О чем ты говоришь, Миранда? А как же твоя чертова репутация? Если станет известно, хоть слово о нас - ты будешь погублена.
- Или тебе придется жениться на мне, - сказала она низким, дразнящим голосом.
- У меня нет ни малейшего желания жениться. И ты об этом знаешь. - Тернер прикрыл глаза, прося у Бога прощение за эту ложь. - Я не хочу жениться ни на ком, - объяснил он. - Ты же знаешь.
- Знаю, что? - ответила девушка, обернувшись, и ее глаза полыхнули яростью, - То, что... - Она резко замолчала, сжала губы и скрестила на груди руки.
- Что? - потребовал он.
Миранда отвернулась к окну.
- Ты все равно не поймешь. - И добавила. - Да ты и слушать не захочешь.
Ее высокомерные слова впивались иглами в его кожу.
-О, пожалуйста, злость тебе не к лицу.
Она резко повернулась.
- И что прикажешь делать? Как ты думаешь, что я чувствую?
Его губы дернулись.
- Благодарность?
- Благодарность?
Он откинулся назад. Его поза была вызывающей.
- Я мог обесчестить тебя, как ты знаешь. Легко. Но я этого не сделал.
Она выдохнула, отпрянув, и сказала безжизненным голосом.
- Вы омерзителен, Тернер.
- Я всего лишь говорю правду. Ты догадываешься, почему я не пошел дальше? Почему не сорвал с тебя ночную рубашку и не взял тебя там же, на диване?
Ее глаза расширились, дыхание стало прерывистым. Он обзывал себя неуклюжим, тупым и мерзким, но не мог остановиться, не мог перестать глупо надеяться, что она, черт побери, наконец-то поймет. Она должна понять, кем он действительно был, на что он был способен, и на что нет.
Он поступил так из благородных побуждений, а она не была даже благодарна?
- Я объясню тебе,- прошипел он. - Я не пошел до конца из уважения к тебе. И я скажу еще кое-что... - Он замолчал и чертыхнулся, увидев, что она смотрит на него с вызовом, провокационно, говоря всем своим видом: "Ты сам не веришь в то, о чем говоришь".
Это и было проблемой. Он прекрасно осознавал, что хочет сказать, как сильно он ее желает. И что, если бы, в тот день, они не были в доме его родителей, возможно, он не смог бы остановиться.
Но она не должна узнать этого. Он не хотел, чтобы у нее появилась такая власть над ним.
- Поверь мне, - пробормотал он больше себе, чем ей. - Я не хотел разрушить твое будущее.
- Оставь мое будущее мне, - ответила она сердито. - Я знаю, что делаю.
Он презрительно фыркнул.
- Тебе двадцать лет. И ты думаешь, что все знаешь?
Она впилась в него взглядом.
- Когда мне было двадцать, я тоже думал, что знаю все. - Тернер пожал плечами.
Ее глаза погрустнели.
Тернер попытался не обращать внимания на скручивающийся в его животе комок вины. Ведь у него нет причин чувствовать себя виноватым, да и вообще, все это было смехотворно. Не будет же он осуждать себя за то, что не лишил ее невинности. Все, что он придумал сказать, было:
- Когда-нибудь, ты будешь благодарить меня за это.
Она посмотрела на него с удивлением.
- Ты говоришь, как ваша мать.
- А ты становишься дерзкой.
- И ты обвиняешь меня в этом? Ты, который обращается со мной, как с ребенком, хотя прекрасно знаешь, что я - женщина.
Сгусток вины обретал щупальца.
- Я способна принимать свои собственные решения, - сказала она вызывающе.
- Похоже, что нет. - Он наклонился вперед, и опасная вспышка сверкнула в его глазах. - Или ты, действительно, позволила бы мне на прошлой неделе стащить сорочку и целовать свои груди?
Она густо покраснела от стыда, и, дрожа, спросила,
- Не хочешь же ты сказать, что это - исключительно моя ошибка?
Он закрыл глаза и зарылся пальцами обеих рук в волосы, понимая, какую глупость он только что сказал.
- Конечно, это не твоя ошибка, Миранда. Пожалуйста, забудь, что я сказал.
- Точно так же, как ты хочешь забыть, что целовал меня? - Ее голос был лишен каких-либо эмоций.
- Да. - Он посмотрел в ее глаза и увидел пустоту, которой там прежде не было, он никогда не видел подобного выражения на ее лице. - О, Боже, Миранда, не делай этого.
- Не делай этого, сделай то, - взорвалась Миранда. - Забудь то, помни об этом. Реши уже, Тернер, чего же ты все-таки хочешь! Но, судя по всему, ты и сам этого не знаешь.
- Я на девять лет старше тебя. - сказал он резко. - Не говори со мной снисходительно!
- Мне очень жаль, Ваше Высочество!
- Не надо так, Миранда.
И вдруг Миранда, только что печальная и замкнутая, внезапно взорвалась.
- Прекрати указывать мне, что делать! Разве я заставляла тебя целовать меня? Да, я хочу тебя. Будешь утверждать, что не желаешь меня? Ты хочешь меня и знаешь об этом. Я не настолько наивна, чтобы не понимать этого, и тебе не удастся меня разубедить!
Тернер не мог перестать смотреть на нее и прошипел:
- Ты не понимаешь о чем говоришь.
- Нет, я знаю! - Ее глаза вспыхнули, а руки сжались в кулаки.
У Тернера вдруг появилось предчувствие, что это именно тот момент, которого он опасался. Все зависело от того, что сейчас произойдет. Он чувствовал, что чтобы они сейчас не сказали друг другу - добром это не кончится.
- Я прекрасно знаю, что говорю, - повторила Миранда. - Я хочу тебя.
Его тело напряглось, а сердце загрохотало в груди. Но он должен был положить этому конец.
- Миранда, ты только думаешь, что хочешь меня, - сказал он быстро. - Ты просто никогда не целовалась с кем-нибудь еще...
- Не надо говорить за меня. - Она окинула его горящим от желания взглядом. - Я знаю, что я хочу. Тебя.
Его голос выходил из-под контроля, а ему следовало быть спокойным для того, что он собирался сказать. - Нет, ты ошибаешься. Это - простое увлечение.
- Будь ты проклят! - бушевала Миранда. - Ты что, ослеп? А может ты слепоглухонемой? Это не увлечение, ты, идиот! Я люблю тебя!
О, мой Бог.
- Я всегда любила тебя! С того момента, как я впервые тебя увидела, девять лет назад. Я любила тебя все эти годы, каждую минуту.
- О, мой Бог.
- И не говори мне, что это - детское увлечение, потому что это не так. Возможно, когда-то так оно и было, но не теперь.
Он ничего не говорил. Только сидел и смотрел на нее, как ненормальный.
- Я знаю свое собственное сердце, Тернер, и я люблю тебя. Мне нечего больше добавить, но если у тебя есть хоть капелька благопристойности, то скажи же что-нибудь - я не вынесу этой тишины! Ради Бога, мигни хотя бы!
Он не мог сделать даже этого.
Глава 10
Два дня спустя, Тернер был все еще ошеломлен. Миранда не пыталась поговорить с ним, даже не приближалась к нему, но время от времени, она могла ловить его взгляд с необъяснимым выражением на лице. Она знала, что выбивала его из колеи, поскольку у него не было присутствия духа, чтобы отвести глаза, когда их взгляды встречались. Он только смотрел на нее на несколько мгновении, а потом, моргнув, отворачивался.
Миранда продолжала надеяться, что однажды он ей кивнет.
Однако же, большую часть уикенда они сумели не оказываться в одном и том же месте в одно и то же время. Если Тернер катался на лошади, то Миранда ходила исследовать оранжерею. Если Миранда гуляла по саду, то Тернер играл в карты.
Очень цивилизованно. Очень по-взрослому.
И не раз Миранда думала, что это разрывает ей сердце.
Даже за едой они не видели друг друга. Леди Честер гордилась своими способностями составлять пары, и так как было непостижимо, что Миранду и Тернера могли окутывать романтические отношения, она никогда не сажала их вместе. Тернера всегда окружала стая симпатичных леди, а Миранду чаще всего отсылали составлять компанию седеющим вдовцам. В отличие от нее, Оливию всегда сажали с тремя чрезвычайно красивыми и богатыми джентльменами. Одного справа, другого слева, а третьего напротив.
Миранда весьма успешно изучила домашние средства от подагры.
Однако, леди Честер, оставила составление пар на один из вечеров на самотек - это был ее ежегодный поиск сокровищ.
Гости должны были искать парами. И так как цель гостей состояло в том, чтобы жениться или вступить в связь (что зависело от семейного положения), каждая команда состояла из одного мужчины и одной женщины. Леди Честер выписала имена гостей на листках бумаги и поместила всех дам в один мешочек, а мужчин в другой.
И теперь она опустила руку в один мешок. Миранда почувствовала тошноту в животе.
-Сэр Энтони Уэлдав и …- Леди Честер засунула руку в другой мешок. - Леди Ридланд.
Миранда выдохнула, не понимая до этого, что задержала дыхание. Миранда сделала бы все, чтобы разделить пару с Тернером, и все, чтобы избежать этого.
-Бедная мама. - Прошептала Оливия ей в ухо.- Сэр Энтони Уэлдав очень слабый, маме нужно будет сделать всю работу.
Миранда приложила палец к губам.
-Я ничего не слышу.
-Мистер Уильям Фитцью и … мисс Шарлота Глэддиш.
-С кем бы ты хотела быть в паре? - Спросила Оливия.
Миранда пожала плечами. Если ей не предназначено быть с Тренером, то это не имеет значения.
-Лорд Тернер и…
Сердце Миранды перестало биться.
-Леди Оливия Бивилсток. Разве это не прелестно. Мы делаем это пять лет и эта наша первая команда из брата и сестры.
Миранда начала дышать снова, не уверенная разочарована она или же успокоена.
Однако у Оливии не было сомнения по поводу своих чувств.
-Queldisaster, - пробормотала она на ломаном французском. - Столько джентльменов, а меня прилепили к моему брату. Когда еще мне позволят одной бродить с джентльменом. Это пустая трата времени, говорю тебе, пустая трата.
-Могло бы быть хуже, - сказала Миранда прагматично. - Не все мужчины являются джентльменами. По крайней мере, ты будешь знать, что Тернер не попытается тебя изнасиловать.
-Это слабое утешение, уверяю тебя.
-Ливви…
-Тихо, они только что назвали лорда Уэстхолма.
-Для леди…- пропела Леди Честер. - Мисс Миранда Чивер.
Оливия слегка подтолкнула ее.
-Ты счастливица.
Миранда только пожала плечами.
- Только не веди себя как какой-нибудь камень. Разве он не божественен. Я дала бы свою левую руку, чтобы поменяться с тобой местами. Скажи, почему мы не можем поменяться? Нет никаких правил против этого. В конце концов, тебе нравится Тернер.
Ну, это слишком, подумала уныло Миранда.
-Ну? Так сделаем это? Если только ты также не положила глаз на лорда Уэстхолма.
-Конечно, нет, - ответила Миранда, стараясь не казаться встревоженной.
-Тогда давай сделаем это, - сказала Оливия взволнованно.
Миранда не знала ухватиться ли ей за этот шанс или убежать к себе в комнату и спрятаться в шкафу. Но в любом случае у нее не было оправдания, чтобы отказать просьбе Оливии. Конечно же, Ливви захочет узнать, почему она не желает оставаться наедине с Тернером. И что она ей сказала бы? Я сказала твоему брату, что люблю его, и боюсь, что он меня ненавидит. Я не могу остаться наедине с твоим братом потому, что боюсь, что он меня изнасилует. Или же я не могу оставаться с твоим братом наедине потому, что боюсь, что изнасилую его.
От этой мысли ей захотелось рассмеяться.
Или разрыдаться.