- К счастью, нет, - хмуро откликнулась Даниэла. - Иначе я непременно испытала бы их на тебе.
Лоредана изумленно уставилась на нее, не говоря ни слова.
- Только не надо на меня так смотреть, - раздраженно продолжила Даниэла. - Ведь именно по твоей вине мне до сих пор приходится лгать Этторе, выдавая себя за студентку.
Брови Лореданы медленно поползли вверх.
- Вот это новость… - удивленно протянула она. - Так, значит, ты обвиняешь меня в том, что я посоветовала тебе наврать Этторе про твой возраст? И это при том, что меня даже не было рядом во время вашего знакомства?
- Не делай вид, будто ты не понимаешь, о чем речь, - запальчиво откликнулась Даниэла. - Я не утверждаю, что это именно ты заставила меня солгать ему про мой возраст. Но в тот день, когда я решила посоветоваться с тобой по поводу дальнейших встреч с Этторе в качестве студентки, ты уговорила меня продолжать эту дурацкую игру… А я, как последняя идиотка, поддалась на твои уговоры… И вот теперь… Теперь не знаю, как выпутаться… - поникшим голосом завершила она, медленно опустившись на стоявший у зеркала стул.
Лоредана окинула подругу обеспокоенным взглядом.
- Наверное, ты провела сегодня не самый романтичный вечер в своей жизни, если завершаешь его такой пространной речью, достойной самого сурового обвинителя… - задумчиво проговорила она. - Хотя… знакомство с полицейским, пусть даже и являющимся теперь талантливым преподавателем, наверняка должно было оставить свой отпечаток… - после небольшой паузы попыталась пошутить Лоредана, но тут же осеклась, увидев взгляд Даниэлы, полный молчаливого упрека.
- И это все, что ты можешь ответить на мои обвинения? - устало поинтересовалась она.
Вместо ответа Лоредана неспешно прошлась из угла в угол, сосредоточенно разглядывая носки своих туфель. Затем остановилась напротив Даниэлы и тоном, не терпящим возражений, заявила:
- Ты должна завтра же рассказать Этторе всю правду. Завтра же, слышишь? Иначе потом будет поздно.
Даниэла вскинула на нее испуганный взгляд.
- Я не смогу вот так, сразу, признаться ему во всем… - растерянно проговорила она. - Мне нужно время, чтобы обдумать каждое свое слово…
- Его у тебя нет, - безапелляционным тоном возразила Лоредана. - Чем дольше ты будешь оттягивать момент признания, тем больше будешь запутываться в паутине собственной лжи.
- Но ведь раньше ты смотрела на это по-другому… Ты говорила, что это только игра… - напомнила Даниэла.
Лоредана утвердительно кивнула.
- Да, ты права. Я убеждала тебя в том, во что сама безоговорочно верила. Я верила, что любому мужчине, с которым я познакомилась случайно на улице, в баре или на вечеринке у приятелей, абсолютно безразлично, кем я являюсь на самом деле, сколько мне лет и какие чувства я испытываю к нему в действительности… Точно так же, как и мне всегда была безразлична истинная личность каждого из них… Знакомство с ними было для меня всего лишь развлечением, одним из способов весело провести время, не более того. Сначала я твердила себе, что поступаю так только потому, что еще не встретила того, единственного… Своего мужчину, который будет значить для меня гораздо больше, чем даже я сама… Потом, отчаявшись его встретить, я стала думать, что такого мужчины просто не существует… Но с сегодняшнего дня все изменилось…
- Изменилось? - переспросила Даниэла. - Это из-за того, что я тебе сейчас наговорила? Если так, то…
- Нет-нет, ты здесь ни при чем, - поспешно оборвала ее Лоредана. - Вернее, все изменилось не только из-за твоих слов… - сбивчиво добавила она и, немного помолчав, продолжила, понизив голос: - Сегодня в наш магазин заходил тот самый Раньери Мариньяно, с которым я надеялась познакомить тебя на дефиле… Оказывается, он давний знакомый синьоры Неретьери и приходил для того, чтобы обсудить с нею какое-то важное дело… Но ее сегодня целый день не было на месте… В общем, как только я его увидела, сразу же поняла: это именно тот, мой мужчина, встречи с которым я напрасно ждала столько лет… Не поверишь, но мы целый день провели вместе, сначала в магазине, потом гуляли по улицам, ужинали в ресторане… А завтра он заедет за мной, чтобы везти на показ мод.
- Я очень рада за тебя… - растерянно проговорила Даниэла, пытаясь осмыслить только что услышанное.
- И я тоже хочу радоваться за тебя, очень хочу, поверь, - живо подхватила Лоредана. - И поэтому повторяю: ты завтра же должна рассказать Этторе всю правду.
Даниэла с сомнением покачала головой.
- И кем же я буду выглядеть в его глазах, когда признаюсь ему, что меня бросил Джанни? Что он бросил меня из-за тех наших встреч с Бонелли… Который приходится отцом одному из моих бывших студентов…
Лоредана устало вздохнула.
- И дался же тебе этот Бонелли… - с досадой проговорила она. - Ну встретилась ты с ним несколько раз… Ну и что с того? Все это произошло случайно. Ты ведь не искала с ним этих встреч. Разве не так?
- Так, - уныло согласилась Даниэла. - Но Джанни, как ты знаешь, не поверил в их случайность… Потому что…
- Потому что он никогда не любил тебя по-настоящему, - убежденно продолжила за нее Лоредана. - Потому что только мужчина, не испытывающий сильных и искренних чувств к той женщине, которую называет своей любимой, может вот так запросто поверить в россказни какого-то студента-невротика, сообщающего ему о ее измене…
- Так ты думаешь, что Этторе не поверил бы в эту выдумку потому, что по-настоящему любит меня? - осторожно поинтересовалась Даниэла.
Лоредана не ответила.
- Ты думаешь, что Этторе любит меня? - уже настойчиво повторила Даниэла.
- Ты сама узнаешь это, когда расскажешь ему о причине своего расставания с Джанни, - ответила Лоредана.
- В таком случае, я предпочитаю этого не знать, - решительно заявила Даниэла.
Лоредана сокрушенно покачала головой.
- Ты должна забыть все то, что произошло с тобой в Лугано, - с расстановкой проговорила она. - И чем скорее, тем лучше. Ведь и Бонелли, и все твои неприятности, связанные с ним, остались в прошлом, так что…
- Я встретила его сегодня в театральном кафе, - не дав своей подруге завершить это высказывание, сообщила Даниэла.
- Кого? - не поняла Лоредана.
- Синьора Бонелли, - спокойно уточнила Даниэла.
- Не может быть…
- И, тем не менее, это так…
- Снова в кафе… - задумчиво проговорила Лоредана. - Прямо наваждение какое-то… Неужели он был там с Микеле? - поинтересовалась она.
- К счастью, нет, - хмыкнула Даниэла. - Но тот, наверное, мог бы появиться в любой момент…
Лоредана окинула свою подругу сочувственным взглядом.
- Надеюсь, этот Бонелли не заметил тебя?
- Не надейся, - с тяжелым вздохом ответила Даниэла. - Заметил, и очень быстро…
- И как на это отреагировал твой спутник?
Даниэла пожала плечами.
- Он просто не успел никак отреагировать… Потому что я устроила ему небольшую пробежку по миланским улицам…
Лоредана удивленно вскинула брови.
- Так ты что, попросту убежала из кафе? - недоверчиво спросила она.
Даниэла развела руками.
- А что еще мне, по-твоему, оставалось делать?
- И ты намерена каждый раз, когда случайно встретишь на улице этого пресловутого Бонелли, устраивать такой вот безумный кросс? - требовательным тоном поинтересовалась Лоредана и, не дожидаясь ответа Даниэлы, продолжила: - Нет, так дело не пойдет… Или ты завтра же все расскажешь Этторе, или это сделаю я сама… И не надо смотреть на меня, как на предателя, перебежавшего во вражеский стан, - возмущенно добавила она. - Неужели ты не понимаешь, что рано или поздно Этторе может и сам узнать о твоем прошлом, и тогда твои запоздалые объяснения ему уже не понадобятся? Неужели ты не понимаешь, что все эти твои глупые сомнения могут поставить точку в ваших, еще только начавшихся отношениях?
- Если ему и сможет кто-то рассказать о моем прошлом, то это будешь только ты, - с упреком откликнулась Даниэла. - Потому что никому другому абсолютно ничего неизвестно о подробностях моего расставания с Джанни.
- Вот как? Никому, говоришь?! - запальчиво воскликнула Лоредана. - А как же поклонник итальянской литературы синьор Бонелли? А его неуравновешенный отпрыск? Уж кто-кто, а они-то наверняка смогут рассказать о подробностях вашего разрыва с Джанни даже лучше, чем вы сами.
- Возможно… Но ни один из них не знаком с Этторе… И маловероятно, что их знакомство произойдет… - неуверенно откликнулась Даниэла.
- Твоя сегодняшняя встреча в кафе с Бонелли-старшим тоже до поры до времени казалась тебе событием маловероятным… Но, как видишь, она все же состоялась… - многозначительным тоном напомнила Лоредана.
- Значит, ты считаешь, что Этторе отнесется к моему признанию с пониманием? - сдалась наконец Даниэла.
- Я в этом просто уверена! - воскликнула Лоредана.
- А как он воспримет тот факт, что я вовсе не студентка и что, вполне возможно, я немного старше него?
Радость на лице Лореданы мгновенно сменилась выражением усталой обреченности.
- Боже мой, и что только творится в твоей голове, - с мягким упреком проговорила она. - Просто невероятно… Неужели для тебя так важен этот однажды придуманный миф о студенческом возрасте? Неужели ты готова пожертвовать ради него своей любовью? Ведь ты влюблена в Этторе! Я это заметила сразу по твоему взволнованному голосу, когда ты рассказала мне о нем по телефону… Потому что это вовсе не то чувство симпатии, подкрепленное многолетней привычкой, которое ты испытывала к Джанни… Это настоящая любовь, Даниэла… Поверь мне… И подумай, хорошенько подумай, заслуживает ли она того, чтобы от нее отказывались из-за какой-то шутливой выдумки. - Лоредана направилась к двери, но, сделав несколько шагов, обернулась и добавила: - А также не забудь обдумать те слова, которые ты завтра скажешь Этторе…
4
- Итак, в завершение наших сегодняшних занятий я хотела бы обратиться к вам с просьбой: сделать к завтрашнему дню перевод нескольких отрывков из пьесы Карло Гоцци "Кьоджинские перепалки" и пьесы Карло Гольдони "Любовь к трем апельсинам", - окинув присутствующих в аудитории студентов рассеянным взглядом, тихо проговорила Даниэла.
- Все наоборот, - робко возразил один из них, темноволосый здоровяк с короткой стрижкой.
- Что именно? - машинально поинтересовалась Даниэла.
- Названия пьес. Вы их перепутали. Это Карло Гоцци написал "Любовь к трем апельсинам"…
Даниэла недоуменно пожала плечами.
- Ну конечно. Я именно так и сказала.
Здоровяк многозначительно переглянулся со своим соседом и вновь робко возразил:
- Нет, все же вы сказали не совсем так… Вы перепутали этих авторов… Уже в третий раз за время лекции…
Даниэла, почувствовав, как ее лицо покрывается густым румянцем, смущенно улыбнулась.
- Я прошу прощения за эту непозволительную оплошность… - начала было она свою оправдательную речь.
Но здоровяк сразу же перебил ее.
- Ну что вы, синьора Ламбретти… Это мы все должны просить у вас прощения за наш, прямо скажем, незавидный уровень познаний в области итальянского языка и литературы… - в порыве искренности прижав ладони к груди, проговорил он.
Даниэла засмеялась.
- Тот факт, что вы с математической точностью подсчитали все мои оплошности, говорит о том, что вы преувеличиваете незавидность этого уровня, - заметила она.
Студенты весело рассмеялись.
- Уверен, что причина вашей сегодняшней рассеянности заключается в том листке, который сейчас лежит перед вами, - осторожно высказал свое предположение здоровяк, когда всеобщий смех немного утих. - Вы все время что-то пишите на нем, не переставая… Наверное, это какой-то очень важный доклад или речь для выступления, не так ли?
Даниэла утвердительно кивнула.
- Да, вы угадали. Это очень важная речь… Над которой я бьюсь со вчерашнего вечера… Но так ни на шаг и не продвинулась… - с легким вздохом сообщила она.
Здоровяк сделал успокаивающий жест.
- Ваша речь будет иметь успех, можете мне поверить, - тоном, не оставляющим места для сомнений, заявил он. - Если, конечно, она будет произнесена вами на итальянском языке, - немного подумав, добавил он. - Ведь в толковании его премудростей вам просто нет равных.
Его последние слова заглушили восторженные возгласы студентов, сопровождаемые дружными аплодисментами.
Даниэла смущенно улыбнулась, суетливо делая знаки прекратить эту импровизированную овацию.
Представляю, что бы они подумали обо мне, если бы узнали, для кого именно я готовлю эту речь, подумала она, запихивая в сумочку изрядно помятый и перечерканный вдоль и поперек листок, на котором можно было разобрать лишь самую первую строчку, заканчивающуюся восклицательным знаком.
Мне нужно, чтобы ты выслушал меня, Этторе! - неустанно повторяла ее про себя Даниэла, торопливо спускаясь по лестнице. Мне нужно… Подумать только… Не существует на свете фразы глупее, чем эта, раздраженно передернув плечами, продолжила она свои мысленные рассуждения. А ведь я потратила на нее целый вечер… Вот тебе и не имеющая равных в толкованиях итальянского языка… На котором я, оказывается, в нужный момент и двух слов связать не умею… И виной всему Этторе… Ведь во время наших встреч с Джанни я никогда не испытывала такого волнения и, уж конечно, не тратила времени на глупые размышления по поводу вступительной речи… Правда, для Джанни я не выдумывала разных небылиц о своем студенческом возрасте… Так что мое сегодняшнее волнение вполне объяснимо… Думаю, оно немного уляжется, как только я найду в себе силы произнести хотя бы эти пресловутые несколько слов, которые уже успела выучить наизусть…
Даниэла вышла из здания и остановилась на ступенях университета, вглядываясь в лица проходивших мимо мужчин.
Подожду Этторе здесь, решила она. В это время в некоторых группах уже заканчиваются занятия, так что мы не будем привлекать особого внимания, слившись с многолюдной толпой… И потом, здесь мне будет легче начать свою импровизированную речь… Как только он подойдет ко мне, я сразу же скажу: "Мне нужно, чтобы"… Нет, не так… Лучше: "Наконец-то я отыскала тебя. В такой толпе это нелегко"…
- Наконец-то я отыскал вас, синьорина Ламбретти. В таком многолюдном городе сделать это было непросто… - услышала вдруг Даниэла за спиной низкий мужской голос и, стремительно обернувшись, увидела прямо перед собой… Паоло Бонелли.
Несколько секунд она изумленно смотрела на него, не говоря ни слова. Затем, нервно оглянувшись на двери университета, поинтересовалась скороговоркой:
- Зачем вы сюда пришли? Как вы узнали, что я работаю теперь именно здесь? Что вам могло понадобиться от меня?
Синьор Бонелли виновато улыбнулся.
- Я понимаю ваше беспокойство… Ведь последняя наша встреча принесла вам много неприятностей. Именно поэтому я и пытался отыскать вас… - Он немного помолчал и завершил усталым голосом: - Мне необходимо было попросить у вас прощения за моего сына.
Даниэла вновь оглянулась на только что распахнувшиеся двери, но, не заметив среди выходивших из них людей Этторе, проговорила, издав вздох облегчения:
- Я, конечно, признательна вам за этот поступок… Но все же не стоило приезжать сюда из Лугано только для того, чтобы попросить у меня прощения…
- Я теперь вновь живу в Милане, - сообщил синьор Бонелли. - Вернулся сюда вместе с семьей… Так что встреча с вами мне не доставила никаких хлопот… Кроме разве что нескольких дней поисков… Я ведь не знал, где именно вы теперь преподаете.
Лучше бы вы не узнали этого никогда, мысленно высказала свое пожелание Даниэла. Не хватало еще услышать, что и ваш сын теперь постигает азы наук в этих же стенах.
- Надеюсь, это не Микеле рассказал вам о том, что видел меня здесь… - проговорила она вслух.
Синьор Бонелли сделал успокаивающий жест.
- Нет-нет, не тревожьтесь, он продолжил свою учебу в другом университете…
Слава богу, хоть одна хорошая новость на сегодняшний день, мысленно заметила Даниэла.
- Я понимаю, поступок Микеле принес вам немало переживаний… Но я хочу, чтобы вы простили его… - сбивчиво продолжил синьор Бонелли. - Ведь вся его вина заключается всего лишь в том, что он очень любит своих родителей и хочет, чтобы они всегда оставались одной семьей. Вы понимаете меня? - с надеждой поинтересовался он.
Даниэла несколько раз кивнула.
- Да, я очень хорошо понимаю и вас, и вашего сына, - с готовностью подтвердила она. - Именно поэтому я и приняла решение уехать из Лугано, хотя вполне могла бы остаться там, несмотря на разрыв со своим женихом… Но я подумала, что после разразившегося скандала любая наша случайная встреча может вновь спровоцировать нелепые слухи о наших взаимоотношениях… Оснований для которых, как вы сами знаете, вовсе нет, - с тяжелым вздохом добавила она.
Синьор Бонелли посмотрел на нее с грустью.
- Ваш отъезд был для меня полной неожиданностью, - признался он. - Несколько дней я просто не находил себе места… Я чувствовал себя виноватым в том, что произошло между вами и вашим… - он на секунду запнулся и наконец завершил, понизив голос: - вашим близким человеком.
Даниэла энергично замотала головой.
- Не берите в голову… Вы здесь ни при чем, синьор Бонелли… Просто Джанни не захотел выслушать и понять меня… Именно это и послужило причиной нашего расставания. Так что, как видите, вашей вины в произошедшем нет.
- Она есть, - тихо возразил синьор Бонелли, прикрыв глаза ладонью.
- Простите, я не совсем поняла… - пролепетала Даниэла, изумленно уставившись на своего собеседника.
- В том, что случилось с вами в Лугано, есть моя вина, - делая паузу после каждого слова, повторил он. - И заключается она в том, что я нарочно подстраивал наши с вами якобы случайные встречи… Потому что просто не мог жить, не видя вас… Потому что был страстно увлечен вами… И поскольку вы каждый раз искренне радовались выпавшей возможности обсудить со мной то или иное произведение, был уверен, что это взаимное увлечение… Я был уверен, что эти беседы интересны вам вовсе не из-за того, что вы являетесь преподавателем…
- И, судя по всему, ваша уверенность не была ошибочной, - послышался рядом насмешливый голос Этторе. - Наверняка синьорина Ламбретти была не на шутку увлечена вами, раз не стала скрывать перед вами свое истинное лицо, играя роль юной студентки. Не так ли, уважаемая коллега? - с недоброй иронией поинтересовался он, заглянув ей в глаза.
О боже… Неужели весь этот кошмар повторится снова?! - мысленно ужаснулась Даниэла, не в силах отвести испуганного взгляда от его лица, и через несколько мгновений, заставив себя улыбнуться как можно безмятежнее, проговорила вслух:
- Этторе? Я не заметила, как ты подошел…
Он пожал плечами.