- Моя специализация - спальни, - сообщила девушка, дерзко глядя ему прямо в глаза. - Может, посмотрим на твою?
- Надеюсь, ты отдаешь себе отчет в своих словах, - предупредил мужчина.
Она, похоже, сошла с ума, если решила, что он поведет ее в свою спальню. Можно подумать, он не был достаточно наказан мучительными воспоминаниями, одолевавшими его неделями, месяцами, годами. Воспоминаниями, как он там любил ее всю ночь до рассвета… Их первую и последнюю ночь. Коуди до сих пор помнил жаркую негу ее зовущих объятий и слышал приглушенные стоны ее наслаждения…
Но, видимо, он не жалел себя. Потому что услышал свои слова прежде, чем успел подумать.
- Пойдем.
Глава четвертая
Спальня Коуди была отделана темным деревом. Первым, что бросилось в глаза Маргарет, оказался большой шкаф-купе с раздвинутыми настежь дверцами, набитый невыглаженной, скомканной кое-как чистой одеждой, угрожавшей в любой момент вывалиться в комнату. Переполненная мусорная корзина стояла в углу. Девушка глубоко вдохнула. Пахло кожей, табаком и… просто Коуди. Маргарет старалась не смотреть на кровать, но это оказалось невозможным. Огромная и неубранная, заваленная мятыми полосатыми простынями и подушками, она занимала большую часть комнаты. Какого черта она захотела прийти сюда? Девушка обхватила себя руками и постаралась избавиться от обрушившихся на нее волнующих воспоминаний. Она напомнила себе, что пришла в спальню Коуди как декоратор, а не как любовница. Бывшая любовница.
- Да, - произнесла Маргарет как можно более спокойно, в то время как ее сердце выстукивало в груди бешеный ритм. - Здесь есть чем заняться.
Коуди стоял и смотрел на нее, слегка прищурившись.
- Что ты имеешь в виду?
Что она имеет в виду? Она думала о том, что произошло на этой постели, от которой она была не в силах отвести глаз… И она не могла смотреть на Коуди, не вспоминая о той волнующей ночи шесть лет назад. Маргарет отчаянно искала "безопасное" для созерцания место.
- Здесь слишком мало света, - наконец сказала она, когда ее взгляд уперся в потолок. - Неплохо было бы соорудить застекленный световой люк.
- Где?
- Над кроватью.
- Вот еще! А если он начнет протекать? Прямо в середине самого…
- Не начнет.
- А если все же это случится, то ты поменяешь…
- Простыни? Непременно.
- Я вовсе не это имел в виду. Понимаешь, если женщина промокает под дождем, то ее… ее энтузиазм может отсыреть. Могу я рассчитывать на тебя, если мне все-таки понадобится замена?
- Ты можешь рассчитывать на мои профессиональные услуги, - натянуто ответила Маргарет.
- И это все? - Коуди покачал головой. - Я должен был знать, что ничего не изменилось.
- Брось, ты прекрасно понимаешь, что изменилось все, - холодно ответила девушка, вздернув подбородок. - Когда я уезжала отсюда, то была наивной и невинной девушкой…
- Невинной? Ты называешь себя невинной после того, что произошло в этой комнате? Или ты все забыла? - Глаза мужчины потемнели.
- Нет, я не забыла, как ты был добр ко мне, как тактичен, как, как… - Маргарет замолчала, закусив губу. Она не станет плакать. Не станет. - Не говори только, что ты сам не изменился, - продолжила она, двинувшись навстречу Коуди и останавливаясь прямо перед ним, лицо в лицо, глаза в глаза. - Ведь ты не сказал мне ни одного приветливого слова с тех пор, как я приехала. Ты лишь критиковал меня, утверждал, что всем в городе наплевать на меня, повторяя бредовую идею, будто я уехала из города только потому, что испугалась тяжелой работы, и даже не скрывал своего презрительного отношения ко мне.
- Я не презираю тебя, - угрюмо возразил Коуди, а напряженные складки вокруг его губ чуть-чуть смягчились.
- Неужели? Тогда я не хотела бы увидеть, как ты обращаешься с теми, кого презираешь. Ты, наверное, пропускаешь их через свою молотилку?
Взгляд у него слегка потеплел. Он осторожно провел пальцем по щеке девушки.
- С тобой, Маргарет, я этого никогда не сделаю, - сказал Коуди, и в его голосе ей послышалась мягкость и даже нежность. Девушка сразу подумала, что если он вдруг станет прежним Коуди, добрым и ласковым, то она не сможет устоять…
Маргарет глубоко вздохнула, стараясь не отвлечься от сути разговора.
- Спасибо и на этом. Но тогда, наверное, ты с радостью упаковал бы меня в своем прессе для сена и выбросил подальше в поле?
Коуди неторопливо приподнял подбородок девушки, изучая ее лицо, словно видел его впервые.
- Хм-м, - рассеянно пробормотал он. - Вообще-то, идея не так уж плоха.
- Которая из них? - спросила Маргарет прерывисто, потому что в этот момент Коуди медленно провел пальцем вдоль ее шеи вниз, останавливаясь в ложбинке между грудей.
- Я про световой люк. А ты что подумала?
- Так ты согласен? Знаешь, с ним комната действительно станет намного светлее. - Маргарет воспользовалась возможностью отойти от Коуди и, отступив на шаг назад, посмотрела на потолок.
- Скажи мне еще раз, где конкретно должен располагаться этот люк?
Маргарет нетерпеливо схватила Коуди за руку и потащила к кровати. Остановившись, она указала пальцем на потолок прямо над подушками.
- Там.
Он нахмурился.
- Не знаю. Не могу себе представить, как это будет выглядеть.
- О, Господи. Ляг и посмотри наверх.
- Один?
Маргарет громко выдохнула.
- Я, конечно, понимаю, что такой мужчина, как ты, редко ложится в постель в гордом одиночестве. Но может быть, один раз, в интересах дизайна, ты не будешь возражать…
- Я буду возражать. Я просто не смогу лежать один и рисовать в своем воображении стеклянный люк над головой. А если ты действительно считаешь себя дизайнером, то в твоих силах помочь мне представить его. Если, конечно, ты не боишься, что чувства возьмут верх над тобой. Ведь дело в этом, да? Ты просто не сможешь сама себя контролировать, находясь в одной постели со мной. - И он послал Маргарет столь выразительный взгляд, что ей показалось, будто кровь закипела у нее в жилах.
- Ты ошибаешься, думая, что невозможно устоять против твоих чар.
- Правда? - издевательски поинтересовался Коуди. - Тогда докажи это. - Он плюхнулся на постель, лег на спину, заложил руки за голову и, дьявольски ухмыляясь, выжидающе уставился на Маргарет.
Маргарет провела вспотевшими ладонями по бокам своих облегающих брючек цвета хаки, глубоко вздохнула и очень осторожно легла на кровать, близко к краю, рискуя упасть при малейшем движении. Но он все равно был слишком близко. Маргарет ощущала на себе его взгляд, чувствовала жар, исходящий от него…
Ничего не изменилось за шесть лет, ее влекло к этому мужчине, как и прежде, самым примитивным образом. И она не в силах была это желание игнорировать. Поэтому, несмотря на все его оскорбления, она хотела… повернуться и сесть сверху на него, крепко обхватив бедрами, расстегнуть рубашку на его груди, щекоча копной своих волос его плечи, а потом медленно и плавно, едва касаясь кончиками пальцев, ласкать его обнаженную грудь, доказывая, что она помнит все, что ему когда-то безумно нравилось. Она хотела заставить Коуди стонать от изнуряющего удовольствия и молить о пощаде. Расстегнуть застежку-молнию на его потертых джинсах и неторопливо дразнить отвердевшую плоть до тех пор, пока не доведет его до грани экстаза. А потом… потом…
Маргарет что есть силы вцепилась в полосатую простыню, пытаясь остановить неумолимый прилив желания. Она тупо уставилась на белый, ничем не примечательный потолок. Коуди был прав: она не в состоянии управлять своими чувствами, она не властна над своей памятью, над горько-сладостными воспоминаниями о той дождливой ночи, которую они провели вместе…
- Проверяешь свой самоконтроль? - ворвался Коуди в ее раздумья.
Маргарет кивнула, не вникая в суть вопроса и не поворачивая головы в его сторону.
- Я думаю, не будет ли шесть на восемь великовато. Они бывают разной величины.
- Ты о чем?
- О световом люке. Разве не о нем речь?
Внезапно девушка заметила, что, пока она созерцала потолок, Коуди придвинулся ближе и теперь лежал на боку, приподнявшись на локте, и смотрел на нее.
- Ты так считаешь? - Его лицо было так близко, что Маргарет ощущала теплое дыхание на своей щеке. - А разве разговор не о нас с тобой?
Сделав над собой усилие, Маргарет приподняла голову и смерила Коуди холодным взглядом.
- Нас с тобой уже давно нет.
- Нет? - Против такого вызова Коуди был не в силах устоять. Он наклонился, и его губы замерли в миллиметре от ее рта. Он дал Маргарет мгновение, чтобы отвернуться или оттолкнуть его. Она не сделала этого, и он впился в губы Маргарет яростным, неумолимым, первобытно-диким в своей страсти поцелуем. Маргарет молниеносно перевернулась и, не прерывая поцелуя, оказалась поверх Коуди. В следующее мгновение уже осыпала его лицо жаркими, нетерпеливыми поцелуями. Он приоткрыл губы и потянулся к ее рту, вонзаясь в него влажным языком, требовательным и уверенным в своем праве наслаждаться. Неровное, учащенное дыхание выдавало то возбуждение обоих, которое каждый первоначально намеревался отрицать.
Шелковистые волосы Маргарет рассыпались по плечам мужчины, и их нежный аромат слился с запахом парниковых роз и свежего сена, доносившимся через распахнутое окно. Коуди выдернул свою рубашку из джинсов, повинуясь безудержному желанию избавиться от любого мешающего клочка материи, чтобы каждой клеточкой своего тела ощутить прикосновение ее нежной кожи и соблазнительных изгибов. Он приподнял легкую трикотажную блузку Маргарет, лаская ее груди, восхищаясь тем, как упругая манящая тяжесть каждого холмика умещалась в его ладони. Почти забытое ощущение… Коуди слегка сжал пальцами набухшие соски, и девушка ответила вздохом наслаждения, прогибаясь всем телом навстречу желанным прикосновениям. Сладостные воспоминания охватили мужчину, и он, прижимаясь губами к щеке девушки, подумал, что независимо от того, как Маргарет изменилась, ее чувствительная реакция на его ласку осталась прежней.
- Как же долго шло время, - пробормотал он.
- Слишком долго, - прошептала в ответ Маргарет, пытаясь справиться с пуговицами на его рубашке. Но внезапно она остановилась, приподнимая подбородок и заглядывая в глаза Коуди. В ее взгляде мерцало неприкрытое желание.
- Коуди, мы не должны делать этого, - выдохнула она наконец.
- Но мы уже делаем, - возразил он, перекатываясь на бок и увлекая ее за собой.
С улицы доносились пронзительные голоса и смех, а теплый весенний воздух был насыщен звуками веселой музыки.
- Там же вечеринка, - прошептала Маргарет, ощущая одинаковый ритм биения их сердец.
- Мне больше нравится то, что происходит здесь, - ответил Коуди.
Губы Маргарет едва заметно дрогнули, и он вдруг понял, как он соскучился по ее улыбке, как сильно он хотел заставить ее улыбнуться снова, мечтал услышать ее звонкий смех, ощутить ее любовь. Но этому не бывать. Он просто использует ее - так же, как когда-то она использовала его. А потом бросит. Так же, как это сделала она. Пусть Маргарет испытает то, что довелось пережить ему. В одиночестве…
Коуди притянул к лицу голову Маргарет, запустив пальцы в мягкую гриву ее волос. Он хотел задеть, оскорбить ее жестокими поцелуями, но, когда его губы наконец коснулись рта девушки, вместо властных и надменных они вдруг стали нежными и неторопливыми. Да что с ним такое, черт возьми? Не с ним, а с ней. Виной всему легкое облако ее темных волос, ее теплые, искрящиеся глаза и ее потрясающее тело, от которого он не в силах оторваться. Коуди сам себя ненавидел, но был вынужден признать, что он хочет Маргарет сильнее, чем хотел раньше. Он приглушенно прорычал - то ли от досады, то ли от безудержного желания, а его руки уже срывали с девушки блузку, пальцы расстегивали кружевной лифчик, швыряя все это на пол.
Маргарет не могла больше сдерживать дыхание. Горячий, влажный язык Коуди неторопливо дразнил отвердевшие соски ее набухших грудей, а его пальцы блуждали по ее телу, поглаживая, лаская и соблазняя. Она ощутила невольную дрожь нетерпения, а где-то в глубине сознания пронеслась мысль, что она не в силах противиться прикосновениям этого мужчины. Она хочет его. Потому и пришла сюда. Ей нужно было видеть его, а не интерьер. Видеть его, прикасаться к нему, любить его…
Маргарет снова потянулась к пуговицам на рубашке Коуди и наконец расправясь с двумя последними, нетерпеливо провела ладонью по упругой, гладкой груди, покрытой темными курчавыми волосками.
В ответ Коуди сдернул с нее обтягивающие слаксы. Маргарет перекатилась на спину, и он мгновенно вцепился пальцами в ее запястья, пригвоздив ее к матрасу и испепеляя огненным вопросительным взглядом, словно давая ей самый последний шанс сказать нет, пока не станет поздно.
Но поздно уже давно наступило - минуты, часы, годы назад… Удовлетворенный ответом ее глаз, Коуди выпустил руки девушки и наклонил голову, прокладывая дорожку влажных, горячих поцелуев вдоль линии ее шелковых трусиков-бикини. Маргарет ощущала, как поток расплавленной лавы пульсирующего возбуждения проникает в самую глубину ее женского естества. Вскоре тоненькая кремовая полоска бикини присоединилась к куче одежды на полу. Маргарет почувствовала слабую вспышку смущения, оказавшись обнаженной перед пылающим взглядом Коуди. Их разделяли только его джинсы, и Маргарет заметила, что они становятся теснее каждую минуту.
Губы Коуди опускались все ниже вдоль шелковистых завитков, и вскоре его язык проник внутрь ее влажного естества, медленно и мучительно лаская ее. Нарастающая боль острых ощущений доводила Маргарет до безумия, и когда она уже подумала, что, наверное, умрет от этой сладостной пытки, его язык наконец приник к трепещущему скоплению ее желания, к самому центру ее плоти… Извиваясь от удовольствия и хрипло выкрикивая его имя, Маргарет умоляла, требовала освободить ее от сладкой муки. И наконец последний толчок его языка поверг за собой яростный, пульсирующий взрыв облегчения, охвативший каждую клеточку ее трепещущей, стонущей от нестерпимой радости облегчения плоти. Но вслед за дрожью от удовольствия возникло желание гораздо большего, чем просто физическое наслаждение. Она понимала, что хочет любви, хотя никогда в этом не признается. Коуди смотрел на нее сверху, и в его взоре мелькнул некий победный триумф. Он выглядел странно удовлетворенным, хотя и не должен был до тех пор, пока…
- Теперь моя очередь, - хрипло прошептала она, кладя руки на его бедра. Дрожащими пальцами она принялась торопливо высвобождать заклепки из петель, ощущая под джинсовой материей всю величину и силу его возбуждения.
В этот момент произошло неожиданное. Снаружи послышались веселые голоса и раздался безжалостный стук в дверь.
- Эй, Коуди, выходи, приятель. Мы знаем, что ты здесь. Прячься не прячься - моложе от этого не станешь! Ха-ха-ха! Пора задувать свечи и загадывать желание.
- Если бы вы ушли, сбылось бы мое самое заветное желание, - проворчал Коуди, вскакивая с постели и торопливо натягивая рубашку.
Маргарет стремительно подхватила свою одежду и бросилась в примыкавшую к спальне ванную комнату, закрыв за собой дверь. Секунду спустя она открыла ее и высунула голову.
- Не нужно было сюда приходить, - прошептала она.
- А куда нужно? В сарай, на сеновал? - выдохнул Коуди. - Ведь это была твоя идея, не так ли? Как там? А! Моя специальность - спальни, - поддразнил он, изображая ее манеру говорить.
Маргарет покраснела до кончиков волос и, прежде чем захлопнуть дверь ванной, послала Коуди сердитый взгляд.
Некоторое время Коуди продолжал стоять посреди комнаты, уставившись на дверь спальни. Когда же наконец он распахнул ее, рубашка у него была аккуратно заправлена в джинсы, волосы причесаны, а сам он чувствовал, что достиг некоторой степени признания. В том смысле, что он признавал тот факт, что ему уже тридцать два, и то, что Маргарет была более, чем прежде, умопомрачительно сексуальной и чувственной. И еще он признавал, что сам он был как никогда разочарованным, неудовлетворенным и встревоженным. И похоже, надолго останется таким.
Если, конечно, он не сделает заказ на чертов световой люк. Тогда ей придется проследить за установкой. И самолично проверить его надежность во время грозы или ливня. Это поможет ему выбросить ее назойливый образ из головы. Одного раза будет достаточно. Один раз заняться с ней любовью, а потом повернуться к ней спиной, забыть ее, даже если она решит остаться здесь на год и управлять журналом. Принципиально. Ему будет наплевать, если она вообще осядет в Сэконд-Ченс, постепенно старея, увядая и седея…
Да, на это интересно будет посмотреть, подумал Коуди. Старая и морщинистая Маргарет. Он улыбнулся своим мстительным мыслям, одновременно ощущая, как сердце сжимается от внезапного прилива острой тоски. Он даже пожал плечами, словно сбрасывая с себя неожиданные эмоции, но продолжая удивляться, почему его так тронули размышления о старении рядом с Маргарет.
Когда Коуди наконец распрощался со всеми гостями, он вновь увидел Маргарет. Она направлялась к своему автомобилю и, казалось, не замечала его.
- Эй, подожди минутку, - окликнул ее Коуди, когда девушка уже сидела за рулем. Он подошел и просунул голову в раскрытое боковое окно. - Я вот насчет этого светового люка. Я решил заказать его.
- Серьезно?
- Конечно, если только ты не передумаешь. Ведь ты можешь внезапно уехать из города, что ни капельки не удивит меня.
Маргарет закусила нижнюю губу. Избегая взгляда Коуди, она вставила ключ в зажигание.
- Я сделаю несколько рисунков и привезу их тебе. И… когда твой друг поправится, если он вообще существует, я переговорю с ним и постараюсь поместить его объявление в майском выпуске.
- Джейк существует - спроси кого хочешь, все подтвердят. Кстати, а где мой подарок?
Маргарет сунула в руку Коуди конверт, перевязанный ярко-красной ленточкой. В следующее мгновение ее нога уже нажала на педаль газа, и машина рванулась вперед, оставив озадаченного именинника смотреть ей вслед. Он никогда не сможет понять Маргарет. Даже когда он состарится, поседеет и отметит свой сотый день рождения…
Маргарет вернулась в дом тети Мод и сразу же переоделась в свитер и мешковатые домашние брюки, а слаксы, рубашку, лифчик и злополучные бикини швырнула в корзину для грязного белья. Каждый раз, когда девушка вспоминала свое "спальни - моя специальность" и собственное безнравственное поведение, она сгорала от стыда и отвращения к самой себе. В то же время на ум приходила другая, не менее назойливая мысль. Она все еще не знала, носит ли Коуди боксерские трусы под джинсами или ничего вообще не надевает… Можно подумать, ее это интересует. Да ей наплевать, что у него там.