- Варить какао - один из моих талантов, - Нелл встала и сняла куртку. - Где кухня?
- Я сам сварю, - пробормотал Мак.
- Я помогу, - приведенная в замешательство его внезапной холодностью, она подошла к нему. - Или тебе не нравятся женщины на твоей кухне?
- У нас не слишком много женщин бывает на кухне, - пробормотал он. - Ты отлично смотрелась на сцене.
- Спасибо. Мне самой понравился концерт.
Он посмотрел мимо нее на детей, которые стояли, глядя на них широко открытыми, полными надежды глазами.
- Почему бы вам обоим не пойти и не надеть пижамы? Какао будет готово к тому времени, как вы переоденетесь.
- Мы вернемся быстрее, - пообещал Зик и взлетел вверх по лестнице.
- Только если побросаете одежду на пол. Не смейте этого делать, - он повернулся и снова пошел в кухню.
- Они развесят одежду или просто затолкают ее под кровать? - поинтересовалась Нелл.
- Зак повесит, но она упадет на пол. А Зик запихнет под кровать.
Она рассмеялась, наблюдая, как он достает молоко и какао.
- Я хотела рассказать тебе, что несколько дней назад они пришли на репетицию вместе с Ким и поменялись своими свитерами разного цвета, пытаясь запутать меня. Я произвела на них большое впечатление, когда догадалась, кто есть кто.
Он перестал сыпать какао в кастрюлю.
- И как ты это сделала?
- Пожалуй, я не думала об этом. Они ведь разные. По выражениям лиц. Ты ведь знаешь, как Зик щурит глаза, а Зак смотрит из-под ресниц, когда они чем-то довольны. По интонациям голоса, - она машинально открыла шкаф в поисках кружек. - По позам. Есть множество подсказок, если обращать на них внимание. О, наконец-то нашла, - довольная собой, Нелл достала кружки и поставила их на стол. Она склонила голову набок, увидев, что Мак внимательно смотрит на нее. Словно анализируя, подумала она. Как будто, он пытался решить что-то для себя. - В чем дело?
- Я хотел поговорить с тобой, - произнес он, помешивая какао.
- Ты говорил, - она почувствовала необходимость опереться рукой о стол. - Мак, я чего-то не понимаю, или ты пытаешься отдалиться?
- Не знаю, как назвать это.
Он собирался сказать что-то неприятное. Нелл обхватила себя руками.
- А как бы ты хотел это назвать? - поинтересовалась она как можно спокойнее.
- Я немного беспокоюсь о мальчиках. О том разочаровании, которое их постигнет, когда ты уедешь. Они привязываются к тебе все больше, - почему это звучит так глупо? Почему он чувствует себя так глупо?
- И что?
- Мне кажется, ты неправильно поняла мои намерения, и будет лучше, если мы перестанем встречаться, - он так внимательно уставился на какао, словно проводил эксперимент с ядерной бомбой. - Мы отлично проводили время, и мы…
- Спали вместе, - холодно закончила она за него. Это было последнее средство защиты.
Он быстро оглянулся. Наверху, над их головами, раздавались шаги маленьких ножек.
- Да. Спали вместе, и это было здорово. Дело в том, что дети воспринимают некоторые вещи серьезнее, чем думают люди. У них появляются всякие мысли. Они легко привязываются к тем, кто им нравится.
- И ты не хочешь, чтобы они привязались ко мне, - да, теперь она поняла. Это было больно. - Ты сам не хочешь привыкать ко мне.
- Я просто думаю, что будет ошибкой продолжать наши отношения.
- Понятно. Ты снова говоришь о том, что посторонним вход в твою семью воспрещен, и мне лучше уйти.
- Это не совсем так, Нелл, - положив ложку, он шагнул к ней. Но была черта, которую он не смог перейти. Черта, которую он сам установил. И, если он не будет уверен, что они оба не смогут перешагнуть через нее, образ жизни, который он так тщательно строил, может рухнуть в одно мгновение. - У меня есть обязательства, и я хочу, чтобы все в моей жизни оставалось по-прежнему. Я - все, что у них есть. Они - все, что есть у меня. Я не могу рисковать этим.
- Не нужно объяснений, - тяжело проговорила Нелл. Она знала, что через мгновение ее голос начнет дрожать. - Ты с самого начала все очень ясно сказал. Кристально ясно. Забавно, первый раз ты пригласил меня в свой дом, чтобы тут же выставить из него.
- Я не выгоняю тебя, просто хочу поставить все на свои места.
- Ох, иди к черту, можешь оставить это стремление ставить все на свои места для своих домов, - сказав это, она выбежала из кухни.
- Нелл, не надо так, - но к тому времени, когда он вышел за ней в зал, она уже схватила куртку, а мальчики спускались вниз.
- Куда вы, мисс Дэвис? Вы ведь не… - оба мальчика остановились, изумленные слезами, текущими по ее лицу.
- Простите, - было слишком поздно, чтобы прятать слезы, поэтому она быстро зашагала к двери. - У меня дела. Мне очень жаль.
И она ушла, оставив Мака неподвижно стоять в комнате, а близнецов - смотреть на него. Дюжина вертелись у него на языке. Но, не успел он произнести хотя бы одно, как Зак разразился слезами.
- Она ушла. Ты заставил ее плакать, и она ушла.
- Я не хотел. Она… - он потянулся, чтобы обнять сыновей, но остановился, наткнувшись на холодную стену сопротивления.
- Ты все испортил, - из глаз Зика тоже закапали слезы. - Мы сделали все, что требовалось, а ты все испортил.
- Она никогда не вернется, - всхлипывая, Зак уселся на нижнюю ступеньку лестницы. - Теперь она никогда не станет нашей мамой.
- Что? - чувствуя, что сходит с ума, Мак провел рукой по волосам. - О чем вы говорите?
- Ты все испортил, - повторил Зик.
- Послушайте, мы с мисс Дэвис… поссорились. Люди ссорятся. Это не конец света, - хотел бы он не чувствовать себя так, словно для него наступил конец света.
- Это Санта послал ее, - Зак потер глаза кулачками. - Он прислал ее, как мы просили. А теперь она ушла.
- Что значит, Санта прислал ее? - решительно настроенный узнать, в чем дело, Мак присел на ступеньку. Он усадил сопротивляющегося Зака на колени и потянул вниз Зика, чтобы тот присоединился к ним. - Мисс Дэвис приехала из Нью-Йорка, чтобы учить детей музыке. Она не с Северного Полюса.
- Мы знаем, - отбросив обиду, Зик устроился поудобнее, спрятав лицо на груди отца. - Она приехала, потому что мы написали Санте письмо несколько месяцев назад, так, чтобы он получил его пораньше и успел все сделать.
- Успел сделать что?
- Выбрать нам маму, - судорожно вздохнув, Зак всхлипнул и посмотрел на отца. - Мы хотели, чтобы она была хорошей, приятно пахла, любила собак, и чтобы у нее были светлые волосы. Мы попросили, и она приехала. Мы думали, что ты женишься на ней и сделаешь ее нашей мамой.
Мак вздохнул и взмолился о том, чтобы ему хватило терпения.
- Почему же вы не сказали мне о том, что хотите, чтобы у вас была мама?
- Не просто мама, - возразил ему Зик. - Именно такая мама. Мисс Дэвис - та самая мама, но теперь она ушла. Мы любим ее, а она больше не хочет быть с нами, потому что ты заставил ее плакать.
- Конечно, она все еще любит вас, - она ненавидит его, но не станет вымещать обиду на мальчиках. - Но вы оба уже достаточно взрослые, чтобы понимать, что нельзя получить маму от Санты.
- Он прислал ее, как мы и просили. Мы больше ни о чем не просили, кроме велосипедов, - Зак положил голову ему на грудь. - Мы не просили игрушки или игры. Только маму. Сделай так, чтобы она вернулась, пап. Исправь это. Ты же всегда можешь все исправить.
- Здесь это не сработает, парень. Люди - это не сломанные игрушки и не старые дома. Санта не присылал ее, она приехала сюда в поисках работы.
- Нет, прислал, - с поразительным упрямством твердил Зак, соскочив с отцовских коленей. - Может быть, тебе она не нужна, а мы хотим, чтобы она была с нами.
Сыновья поднялись наверх - сплоченный фронт, в котором ему не было места. Мак остался с пустотой в сердце и запахом подгоревшего какао.
Глава 10
Ей следует уехать из города на несколько дней, решила Нелл. Куда-нибудь. Куда угодно. Нет ничего более печального, чем провести Рождество в одиночестве, наблюдая из окна за людьми, снующими туда-сюда по улицам.
Она отказалась от всех приглашений на ужин, выдумав причины, которым и сама не верила. Она пребывала в меланхолии, призналась себе Нелл, и это было так на нее не похоже. С другой стороны, ей еще никогда не приходилось лечить свое разбитое сердце.
В случае с Бобом была ранена ее гордость. Эта рана заросла невероятно быстро.
Теперь же ее сердце кровоточило, и именно в канун такого праздника, когда любовь была важнее всего.
Она скучала по нему, сама того не желая. Скучала по спокойной, неуверенной улыбке, по тихому голосу, по его мягкости. В Нью-Йорке она, по крайней мере, могла затеряться в толпе, увлечься делами. Но здесь, куда бы она ни взглянула, все напоминало о нем.
Поезжай куда-нибудь, Нелл. Просто садись в машину и уезжай.
Ей до боли хотелось увидеть детей. Интересно, вытащили ли они свои санки, чтобы покататься по снегу, который выпал вчера? Считают ли они часы до Рождества, намереваясь не спать до тех пор, пока не услышат, как по крыше стучат копыта северных оленей?
У нее были подарки для них, они лежали под елкой, обернутые в красивую бумагу. Она передаст их через Ким или Миру, подумала Нелл, и ей снова стало невыносимо больно, потому что она не увидит их личики, когда они развернут подарки.
Они не твои дети, напомнила она себе. Мак всегда ясно давал это понять. Ему было нелегко делить с ней себя, поделиться детьми он просто не мог.
Она уедет, решила Нелл. Упакует вещи, забросит их в машину и будет ехать, пока не почувствует, что хочет остановиться. Она уедет на пару дней. Нет, на неделю, потому что не сможет находиться здесь во время праздников.
В течение следующих десяти минут она беспорядочно бросала вещи в сумку. Теперь, когда решение было принято, она хотела уехать поскорее. Нелл закрыла сумку, вынесла ее в зал и стала надевать куртку.
Стук в дверь заставил ее сжать зубы. Если это очередной сосед, который пришел пожелать ей счастливого Рождества и пригласить на ужин, она закричит.
Открыв дверь, она почувствовала, как снова заболела свежая рана.
- О, Макалей… Ходишь по домам, желая своим жильцам счастливого Рождества?
- Могу я войти?
- Зачем?
- Нелл, - очень спокойно произнес он, - пожалуйста, позволь мне войти.
- Конечно, ты же владелец этой квартиры, - она повернулась к нему спиной. - Извини, у меня нет ни угощения к чаю, ни настроения принимать гостей.
- Мне нужно поговорить с тобой, - он пытался подобрать подходящие слова уже несколько дней.
- Правда? Извини, но мне не хочется разговаривать. Я еще помню, что было в последний раз, когда ты хотел поговорить со мной.
- Я не хотел, чтобы ты плакала.
- Я часто плачу. Видел бы ты меня после рекламы поздравительной открытки, которую показывают по телевизору, - но она не могла больше бросаться язвительными словами, поэтому сдалась и задала вопрос, который беспокоил ее больше всего. - Как дети?
- Почти не разговаривают со мной, - он указал рукой на диван. - Может, присядешь? Это достаточно сложная история.
- Я постою. У меня мало времени. Я как раз собиралась уезжать.
Мак перевел взгляд с нее на сумку, и его губы сжались в тонкую линию.
- Я вижу, ты быстро все решила.
- Что решила?
- Ну, полагаю, ты приняла их предложение вернуться в Нью-Йорк.
- Слухами земля полнится. Нет, не приняла. Мне нравится работа здесь, нравятся местные люди, и я собираюсь остаться. Просто уезжаю на праздники.
- Ты уезжаешь на праздники за пять часов до Рождества?
- Я могу приезжать и уезжать, когда захочу. Нет, не нужно снимать куртку, - запротестовала она. Слезы угрожали вот-вот вновь политься из ее глаз. - Говори, зачем пришел, и убирайся. Я все еще плачу за квартиру. А еще лучше, уезжай прямо сейчас. Проклятье, ты не заставишь меня плакать снова.
- Мальчики думают, что тебя прислал Санта.
- Что?
Увидев, что по ее щеке потекла слеза, он подошел и вытер ее большим пальцем.
- Не плачь, Нелл. Мне невыносимо видеть, что я заставляю тебя плакать.
- Не трогай меня, - она отодвинулась от него и достала платок.
Он разрывался на части.
- Извини, - Мак медленно опустил руку. - Представляю, как ты относишься ко мне теперь.
- Ты понятия не имеешь, - она высморкалась, пытаясь взять себя в руки. - Что там насчет мальчиков и Санты?
- Осенью они написали письмо, незадолго до того, как встретили тебя. Они решили, что хотят маму на Рождество. Не просто маму, - объяснил Мак, когда она повернулась и удивленно уставилась на него. - Определенную маму. Они постоянно поправляют меня насчет этого. У них было четкое представление о том, какую маму они хотят. У нее должны быть светлые волосы, она должна много улыбаться, любить детей и собак, уметь печь печенье. Они хотели еще велосипеды, но это было второстепенное желание. Все, что им на самом деле было нужно, - это мама.
- О, - Нелл присела на подлокотник дивана. - Это кое-что объясняет, - пытаясь успокоиться, она снова посмотрела на него. - Это ставит тебя в неловкое положение, да, Мак? Я знаю, что ты любишь их, но начинать отношения со мной, чтобы доставить радость детям, выходит за пределы родительского самопожертвования.
- Я не знал об этом. Проклятье, ты думаешь, я стал бы играть чувствами детей или твоими?
- Не их чувствами, - задумчиво сказала она, - этим ты не стал бы играть.
Он вспомнил, какой хрупкой она казалась, когда они занимались любовью. Сейчас это ощущение усилилось. С щек сошел румянец, заметил он. Огонь в глазах потух.
- Я знаю, что это такое, когда тебе делают больно, Нелл. Я бы никогда намерено не обидел тебя. Они ничего не говорили мне о своем письме до того вечера… Ты не единственная, кого я заставил плакать в ту ночь. Я пытался объяснить им, что Санта не дарит мам, но они вбили себе в головы, что тебя прислал именно он.
- Я поговорю с ними, если хочешь.
- Я не заслуживаю…
- Не ради тебя, - перебила она. - Ради них.
Он кивнул.
- Мне было интересно, что ты почувствуешь, когда узнаешь, что они загадали тебя в подарок на Рождество.
- Не дави на меня, Мак.
Он не мог ничего поделать. Он подошел ближе, не сводя с нее взгляда.
- Они пожелали тебя и для меня тоже. Вот почему они ничего не сказали мне. Ты - наш рождественский подарок, - протянув руку, он дотронулся до ее волос. - Что ты чувствуешь при этом?
- А как ты думаешь? - она отвела его руку, поднялась и подошла к окну. - Мне больно. Я полюбила вас троих почти с первого взгляда, и сейчас мне больно. Уходи, оставь меня в покое.
У него защемило в груди.
- Я думал, что ты уедешь. Я боялся, что ты бросишь нас. Я не мог поверить, что мы нужны тебе, и ты останешься с нами.
- Значит, ты идиот, - пробормотала она.
- Я был не прав, - он смотрел, как крошечные огоньки елочной гирлянды танцуют на ее волосах, и решил признаться во всем до конца. - Ладно, я был идиотом. Самым худшим идиотом на свете, потому что не показывал, что чувствовал, не разрешал себе думать, что могла чувствовать ты. Я не сразу влюбился в тебя. По крайней мере, не знал об этом. Я понял это только в тот вечер после концерта и не знал, как сказать тебе об этом. А затем я услышал, что тебе предложили вернуться на прежнюю работу в Нью-Йорке, и это послужило отличным оправданием для того, чтобы разорвать с тобой отношения. Я думал, что защищаю детей от разочарования и боли, - нет, он не станет использовать сыновей в свое оправдание, с отвращением подумал Мак. - Но лишь частично. Я защищал себя, потому что не мог контролировать свои чувства к тебе. Мне стало страшно.
- Это ничего не меняет, Мак.
- Но все можно изменить, - воспользовавшись моментом, он положил руку ей на плечо и повернул ее лицом к себе. - Мои сыновья доказали мне, что иногда достаточно загадать желание. Не оставляй меня, Нелл. Не бросай нас.
- Я не собиралась никуда уезжать.
- Прости меня, - она начала отворачиваться, но он нежно обхватил ее лицо ладонями. - Пожалуйста. Может быть, мне не удастся все исправить, но дай мне шанс. Ты нужна мне. Нужна нам.
В его голосе было столько терпения, а в руках - столько спокойной силы. Ее сердце исцелялось даже при взгляде на него.
- Я люблю вас. Всех вас. Я ничего не могу поделать с этим.
Он коснулся ее губ своим, вложив в этот поцелуй все свое облегчение и благодарность.
- И я люблю тебя. И не хочу ничего делать с этим, - обняв ее крепче, он прислонил ее голову к своему плечу. - Просто мы были втроем так долго, что я не знал, как принять в свою семью еще кого-то. Но я что-нибудь придумаю, - он снова отстранил ее от себя и полез в карман куртки. - У меня для тебя подарок.
- Мак… - все еще оторопевшая от наплыва эмоций, она вытерла мокрые от слез щеки. - Еще ведь не Рождество.
- Оно уже почти наступило. Думаю, если ты откроешь подарок сейчас, у меня не будет так сильно щемить в груди.
- Хорошо, - она смахнула еще одну слезу. - Будем считать это предложением мира, а потом я даже могу подумать насчет того, чтобы… - открыв коробочку, Нелл запнулась. В ней сияло традиционное обручальное золотое кольцо с бриллиантом.
- Выходи за меня замуж, Нелл, - тихо произнес Мак. - Стань нашей мамой.
Она подняла на него влажные от слез глаза.
- Ты слишком торопишься для человека, который привык взвешивать каждый свой поступок.
- Это ведь Рождество, - он не отводил взгляда от ее лица, вынимая кольцо из коробочки. - Мне кажется, это подходящая ночь, чтобы попытать счастья.
- Хороший выбор, - улыбаясь, она протянула руку. - Очень хороший, - когда он надел кольцо ей на палец, Нелл подняла руку и погладила его по щеке. - Когда?
Он должен был знать, что это будет просто. С ней всегда было просто.
- Через неделю Новый Год. Было бы неплохо начать новую жизнь в новом году.
- Да.
- Поехали со мной домой сегодня? Я оставил детей у Миры. Мы можем забрать их по дороге, и ты проведешь Рождество в кругу семьи, - прежде чем она смогла ответить, он улыбнулся и поцеловал ее. - Тем более, ты уже собрала вещи.
- Это похоже на волшебную сказку.
- Я тоже начинаю верить в волшебство, - он обхватил ее лицо руками и наклонился, чтобы запечатлеть на ее губах долгий, страстный поцелуй. - Может быть, я и не загадывал тебя на Рождество, но ты все, что я хочу в подарок, Нелл.
Он потерся щекой об ее волосы, затем посмотрел в окно на цветные огоньки, переливающиеся на домах напротив.
- Ты это слышала? - прошептал он.
- Мммм… - улыбаясь, она прижалась к нему. - Да. Звон колокольчиков.
Примечания
1
Мадди Уотерс (англ. Muddy Waters - настоящее имя Маккинли Морганфилд, 4 апреля 1915 - 30 апреля 1983) - влиятельный американский блюзмен, который считается основоположником чикагской школы блюза.
2
Кресло Адирондака - название этого кресла происходит от горного хребта Adirondack Mountains в северной части штата Нью-Йорк, где такой вид мебели широко распространен.
3
Рукописи Мертвого Моря - название манускриптов, обнаруженных, начиная с 1947 года, в пещерах Кумрана, в пещерах вади Мурабба‘ат (к югу от Кумрана), в Хирбет-Мирде (к юго-западу от Кумрана), а также в ряде других пещер Иудейской пустыни и в Массаде.