Глава 12
К тому времени, когда они ступили на выложенный камнем двор, Томас уже подогнал лошадей к входной двери. Никто не вышел их встречать. Кон толкнул выкрашенную черной краской дверь и с трудом сдержал порыв подхватить Лоретту на руки и внести через порог. Это не медовый месяц, и у них его, похоже, никогда не будет.
Выложенный плитками пол холла был чисто вымыт, а на полированном столе красовалась ваза с полевыми цветами. В доме пахло пчелиным воском и лавандой - верный признак того, что Сейди в доме. Никакие насекомые не ползали по полу и стенам - в целом небо и земля в сравнении с тем последним разом, когда он жил здесь прошлой осенью.
Томас принес из кареты багаж и пошел позаботиться о лошадях. Лоретта вся была на взводе. Она стояла поближе к открытой двери, словно готовилась сбежать, и выглядела бледной и больной.
Кону хотелось заключить ее в объятия, но он старался вести себя сдержанно.
- Полагаю, ты хочешь посмотреть свою комнату, прежде чем мы увидимся с детьми?
В доме было слишком тихо, чтобы предположить, что где-то здесь двое одиннадцатилетних детей и их воспитатели. Лоретта кивнула, и Кон повел ее наверх по центральной лестнице, сделанной из массивного крепкого дуба. Он приостановился возле эркера, чтобы окинуть взглядом поле и надворные постройки позади дома, но не увидел никакого движения.
На верху лестницы они свернули налево и прошли по широкому, застеленному новым ковром коридору до конца дамского крыла. Он велел Сейди поместить Лоретту как можно дальше от него.
Дедушку и бабушку Кона по материнской линии Господь благословил несколькими детьми, но никто не выжил, кроме матери, да и ей было суждено умереть молодой. Кон уже пережил обоих своих родителей почти на десять лет и планировал дожить до того светлого дня, когда Лоретта все-таки согласится выйти за него замуж. Возможно, когда-нибудь этот дом наполнится и другими их детьми. Если же его план провалится, он отпишет дом Лоретте с последующей передачей его дочери. Они обе - и Лоретта, и Беатрикс - будут независимы. Скоро ферма начнет приносить доход, и Лоретта больше никогда не будет на милости своего беспечного братца. И будет далеко от Гайленд-Гроув. Если она не выйдет за него, то для него будет слишком болезненно сознавать, что она живет по соседству.
Лоретта ничего не сказала, окинув взглядом комнату, оклеенную бело-голубыми обоями, так сильно отличающуюся от ее экзотической спальни на Джейн-стрит. Кон пытался воспроизвести для нее традиционный сельский дом, и, судя по всему, управляющий строго следовал всем его указаниям. Глиняные китайские кувшины выстроились на каминной полке, некоторые с полевыми цветами. Кон надеялся, что и Беатрикс приложила к этому руку.
Он открыл створчатое окно:
- Отсюда прекрасный вид на озеро. И кажется, там наши дети.
Лоретта взглянула на него с неодобрением.
- Просто дети, - напомнила она ему, подходя к окну. - Тебе придется быть осторожнее, когда будешь говорить.
Она прищурилась, вглядываясь в даль. Кон отметил крошечные морщинки в уголках ее глаз. Они оба уже далеко не юны. Половина их жизни прошла. Так много времени потрачено зря. Будут ли они рядом встречать старость?
- Они плавают! Я не знала, что Беатрикс умеет плавать. Она всегда боялась воды. Наслушалась столько историй про утопленников в Корнуолле, что единственное, на что мне удавалось уговорить ее, - это снять ботинки и намочить ноги.
- Полагаю, ее научил Нико. Видела бы ты его в Греции с братьями. Ни за что бы не догадался, что они все уже взрослые, так плескались и резвились, словно морские котики. Там было очень красиво.
- Удивляюсь, зачем ты вообще приехал домой, - язвительно сказала Лоретта.
Кон отодвинул подушку с оборками и сел на сиденье в оконной нише.
- Десять лет изгнания - долгий срок. Слишком долгий. Я хотел быть отцом Джеймсу.
Лоретта вскинула золотистую бровь:
- А мужем Марианне? Кон покачал головой:
- Никогда. У нас с ней был брак по расчету. У меня родился наследник.
- Она могла иметь иное мнение на этот счет.
- Она потеряла власть надо мной, Лоретта. Я сколотил свое собственное состояние. В любом случае этот разговор бессмыслен. Я не ожидал, что она умрет так скоро, и сожалею, что наша жизнь порознь была причиной ее страданий.
Он резко поднялся, чтобы не выдать себя. Хотя известие о смерти жены и потрясло его, он в то же время был рад. Испытал облегчение, что не придется провести остаток дней в постылом браке, где каждый супруг живет своей жизнью, соблюдая лишь внешние приличия. Это характеризовало его не лучшим образом, но он не считал себя холодным и безжалостным. По крайней мере, с Лореттой он никогда не был таким.
- Тебе наверняка захочется умыться и переодеться до прихода детей. Оставляю тебя одну.
Муж. Супруг. Эти слова ничего для него не значили. В день его свадьбы была только одна женщина, которую он любил, но не она стояла рядом с ним, не она лежала с ним в постели.
В церкви он сразу же увидел Лоретту. Она была такой бледной, что каждая веснушка выделялась, словно грязные брызги на снегу. На ней были ее лучшая соломенная шляпка с приколотыми цветами из сада в Лодж и простое черное платье. Ее маленький брат стоял рядом. Отца не было. Мать, одетая в траурную одежду, старалась не встречаться с ним взглядом.
Но Лоретта смотрела на него. Все ее мысли и чувства были написаны у нее на лице. Тоска. Страх. Покорность судьбе. Душа его истекала кровью. Когда-нибудь как-нибудь он возместит это ей. Наверняка она знает, что он предпочел бы сейчас быть где угодно, только не здесь, у алтаря, в ожидании своей нежеланной невесты.
Он сунул дрожащие руки в карманы и уставился на каменный пол. Он хотел бы, чтобы тот разверзся и поглотил его, унес в какое-нибудь другое измерение, где нет умирающих с голоду арендаторов, павшего скота и сгоревшего урожая. Где Гайленд-Гроув не рушится ему на голову, разбивая его мечты. Его жизнь.
Он почувствовал, как дядя потянул его за рукав, и поднял глаза. Опираясь на руку отца, к нему шла Марианна. Она была одним сплошным пятном голубого и розового. Кон подумал, что ее свадебный наряд стоит, должно быть, столько, сколько он не истратил на свою одежду за дюжину лет. Видит Бог, приготовления в Гайленд-Гроув шли на широкую ногу. Свадебный завтрак обещал быть настоящим триумфом, но Кон не сомневался, что ему кусок в горло не полезет.
Придет ли Лоретта со своей семьей? На прошлой неделе в церкви Марианна пригласила всех. Но дядя Роберт наверняка предупредил Лоретту, что ей лучше не появляться.
Он ничего не мог с собой поделать. Он отвернулся от викария и отыскал Лоретту в небольшой толпе позади него. Она стояла одеревенело, глаза печальные, но сухие. Одно ее слово, и он бы послал к черту весь этот фарс и вновь оказался бы в ее объятиях. Одно лишь слово.
Но она знала о его долге лучше его самого. Ее красивые губы оставались плотно сжатыми почти в улыбке. Кон взглянул на свою жену. Марианна вскинула выщипанную светлую бровь.
- Да, - услышал он свой голос и едва узнал его.
Остальная часть утра прошла как в тумане. Свадебная процессия без задержек прошествовала мимо разрушенной сторожки, по липовой аллее к дому, а радостные деревенские жители осыпали жениха и невесту лепестками. Рукопожатия, угощения, напитки. Винсентов нигде не было видно, и Кон был этому рад.
Время до ночи тянулось слишком медленно и в то же время пролетело слишком быстро.
В темноте, почти в полном отчаянии, ему с горем пополам удалось выполнить свой супружеский долг перед женой.
Жена! Он был не очень опытен, но ожидал, что будет труднее сделать дело. Лоретта в первый раз была такой тугой и даже вскрикнула от боли, несмотря на страсть. Кон помнил Лоретту в ее неоконченном совершенстве. Эта ночь была совсем не похожа на любую из предыдущих.
Его снедало чувство вины. Он принес разочарование Марианне и предал женщину, которую любил…
Лоретта вздрогнула, когда Кон громко захлопнул за собой дверь. Он зол, но и она тоже. По крайней мере, этот фарс через неделю закончится, и она снова станет простой мисс Винсент из Лоуэр-Коновер. Ее ридикюль остался внизу, в холле, а одежду еще не распаковали. Но на туалетном столике были таз с водой и накрахмаленные полотенца, а также щетки для волос и гребни.
Лоретта сняла перчатки и шляпу, протерла лицо и руки смоченным в воде полотенцем, вынула шпильки из волос и принялась расчесываться. Она была слишком взвинчена, чтобы обращать внимание на свою внешность.
Что-то ужасное произошло с Коном, если он решил, что может вот так взять и изменить их жизнь. Хватит и того, что он хитростью вынудил ее стать его любовницей. Правда, следовало признаться, что у нее не было особых жалоб на этот счет. Еще никогда не чувствовала она себя такой лелеемой и защищенной, никогда не была настолько сексуально удовлетворенной. В своих путешествиях Кон многому научился. Но втягивать детей в эти махинации… Вот уж воистину Безумный Маркиз!
Лоретта понимала, что ведет себя неразумно. Она же говорила себе, что сама хотела бы больше участвовать в жизни Беатрикс, и вот теперь Кон предоставляет ей прекрасную возможность… А вдруг Беатрикс отвергнет ее? Она не вынесет, если дочь будет смотреть на нее так, как Джеймс смотрел на Кона в прошлое Рождество. Просто чудо, что Всевышний не поразил мальчика и не напомнил о пятой заповеди.
Лоретта заплела волосы и уложила их аккуратной короной. Стряхнула пыль с платья и спустилась по потертым дубовым ступенькам. Кона нигде не было. Она прошла через холл и заглянула в каждую комнату. Все они были обставлены со вкусом. Мебели не много, но та, что имелась, выглядела добротной и красивой.
Несколько раз свернув не туда, Лоретта наконец отыскала кухню. Помещение было побеленным, но пустым, огонь в огромной черной печи не горел. Лоретта приподняла салфетку на буфете и обнаружила буханку хлеба с уже отрезанными несколькими ломтями. В ящике внизу нашелся нож, и Лоретта тоже отрезала себе кусок. Хлеб был изумительно вкусным, по любимому рецепту Сейди. Ей и невдомек было, как сильно она соскучилась по простой пище, пока вкушала экзотические угощения на Джейн-стрит.
Лоретта жевала корочку, когда услышала смех. Она поспешно отряхнула руки от крошек и приклеила на лицо улыбку.
Маленькая компания, появившаяся в кухне, была веселой и очень мокрой. Красивый темнокожий молодой человек - Нико, если она правильно запомнила, - расплылся в белозубой улыбке:
- Посмотрите! Маркиз и ваша кузина приехали, как я и говорил, мисс Беа.
Лоретта бросилась обнимать не только Беатрикс, но и Джеймса. Она залюбовалась лицом дочери, кожа порозовела от солнца, и на переносице появилась россыпь веснушек.
Лоретта дотронулась до толстой рыже-золотистой косы дочери:
- Ты была без шляпы?
Джеймс фыркнул:
- Кто же плавает в шляпе, тетя Лоретта. А Беа становится отличным пловцом, правда, Нико? Почти таким же хорошим, что и я.
- Как я. Ты задавака, как и все Коноверы, - поддразнила мальчика Лоретта. - Ты подрос на целый фут с Рождества. И, Беа, дай-ка я взгляну на тебя.
Девочка послушно отступила назад. Она была тоненькой как тростинка, но чуточку выше Джеймса. Беатрикс сделала книксен и улыбнулась с непринужденностью, которую Лоретта редко видела:
- Я так рада, что ты наконец здесь, кузина Лоретта! У нас тут так здорово! И озеро есть, и пещеры, и, Нико говорит, скоро привезут овечек.
- Овечек?
- Рейландских овец, тетя Лоретта! Забавно сочетается с нашей фамилией, правда? Моя идея. Я прочитал о породе и сказал отцу.
Лоретта убрала с его лба мокрые волосы.
- Фермер Джеймс! Я понятия не имела, что у тебя тяга к хозяйству.
Джеймс выглядел самодовольным.
- Я не новичок в управлении имением. Мама, объезжая земли Коновера, брала меня с собой, когда я был еще совсем маленьким. Осмелюсь сказать, я знаю о наших поместьях больше, чем отец, - похвастался он.
- Осмелюсь сказать, ты прав. - Кон стоял в дверях. Он разделся до полотняной рубашки и теперь выглядел восхитительно растрепанным. - Как поживаешь, Джеймс?
На этот раз не было никаких объятий. Джеймс промаршировал к отцу и протянул руку:
- Очень хорошо, сэр. А вы?
Кон пожал протянутую руку:
- Теперь, когда я здесь, замечательно. Я думал, мы никогда не доберемся. Это не дорога, а какое-то наказание.
- Ее размыло весенним наводнением. Мистер Картер сказал, что придет поговорить с вами о ней.
Джеймс разговаривал как взрослый. Он и в самом деле живо интересовался управлением имениями, несмотря на свой юный возраст. Лоретта наблюдала за ними двумя, отцом и сыном, такими похожими и все же разными. Каждый настороженно относился к другому, точно две собаки, охраняющие свою территорию. Беатрикс шагнула вперед, сделав еще один книксен и мило покраснев.
- Большое спасибо, что пригласили нас в Стенбери-Хилл, милорд. Мы чудесно проводим время, правда, Джеймс?
- Да. - Джеймс переступил с ноги на ногу. - Я весь мокрый. Полагаю, мне надо пойти наверх переодеться.
- Отличная идея, - подала голос Сейди, которая упорно не встречалась глазами с Лореттой с тех пор, как вошла в кухню со своими подопечными. - Идем, Беа. Я помогу тебе привести себя в порядок.
- А когда закончишь, - сказала Лоретта, - я хочу поговорить с тобой.
- Этого я и боялась, - пробормотала Сейди.
- И не напрасно, - проворчала Лоретта в ответ. Лоретта с Коном остались на кухне одни. Нико же отправился на поиски брата. Кон отрезал себе хлеба.
- Кто такой мистер Картер? - Еще один свидетель ее падения, если она не будет очень осторожна.
- Мой управляющий, - объяснил Кон. - Впрочем, больше чем управляющий. Он еще глаза и уши в Йоркшире. Толковый парень. Бывший солдат. Теперь, когда дом приведен в порядок, он займется фермой. Сейчас поехал за овцами.
Кон отрезал еще ломоть и предложил половину Лоретте. Она покачала головой.
- Заметила, какой Джеймс? Вежливый, но не более. Как только я вошел в кухню, весь как будто льдом покрылся.
- Ты пробыл с ним всего лишь год, и большую часть времени он находился в школе.
- Он меня не любит.
- Он еще слишком мал, чтобы понять, что произошло. Марианна никогда не настраивала его против тебя. Она радовалась, как школьница, когда приходили письма от тебя, и всегда читала их Джеймсу. У меня была карта… - Лоретта осеклась. - У меня была карта в библиотеке в Винсент-Лодж. Когда они приходили в гости, мы отмечали маленькими флажками твои передвижения. Читали об этих странах.
Лицо Кона смягчилось.
- Я никогда не писал тебе. Не мог.
- Я знаю. Думаю, поэтому Марианна приносила мне твои письма. Она знала… - Лоретта не собиралась признаваться, что новости о Коне управляли ее жизнью, даже когда он был на другом краю света. - Твоя жена была удивительной женщиной.
- По-видимому, да. - Кон закатал рукава. - Я собираюсь взглянуть на хозяйственные постройки. Пойдешь со мной? Как друг, разумеется, - добавил он.
- Мне надо поговорить с Сейди и порасспросить кое о чем Беатрикс. - Говоря по правде, печаль Кона пропитала воздух в кухне. Надо бы что-то сделать с Джеймсом, но она представления не имела что. Недели недостаточно, чтобы добиться каких-либо значительных перемен, но это все, что она могла дать.
Лоретта развела огонь и поставила чайник на плиту. Надия с Арамом будут рады выпить чаю с дороги. Благодаря толковому мистеру Картеру уютная кухня была безупречно чистой, хорошо устроенной и оборудованной всем необходимым. Кону повезло со слугами. Интересно, подумала Лоретта, что делает сейчас Квалхата у нее в доме, но потом вдруг до нее дошло, что она больше никогда не увидит ни нубийки, ни своих новых подруг с Джейн-стрит.
Сейди стремительно вошла в кухню. На ней был новый фартук, седеющие волосы аккуратно подколоты.
- Ну вот, мисс Лори, я приготовлю детям чай.
- Где они?
- Я велела им оставаться наверху и вести себя тихо. Они играют в карты.
- Они хорошо ладят?
- Как брат и сестра. - Сейди вспыхнула от своей неосторожной честности. - Поначалу они ссорились, но потом помирились. Прямо как вы с маркизом вначале, когда приехали жить со своей тетей.
Тетя Генриетта нуждалась в помощи и пригласила своего безденежного племянника и его семью жить с ней и заботиться о ней в старости. Лоретта задавалась вопросом, не пожалела ли старая женщина о своем выборе, но в конце оставила им Лодж - скорее бремя, чем благо, ибо дом уже тогда был ветхим.
Лоретта забыла то короткое время, когда Кон презирал ее за то, что она девчонка, дергал за косички и дразнил, потому что быстро обнаружил, что она готова участвовать во всех его проделках и приключениях. Она без колебаний следовала за ним повсюду, как тень одинокого мальчика, каким он был.
Она села за выскобленный сосновый стол и взмахнула рукой:
- И давно ты знаешь про все это?
- Я понимаю, что вы сердитесь, но это было для вашей же пользы! - Сейди прошла к буфету и достала чашки.
- Чай может подождать, Сейди. Давай поговорим. Насколько давно тебе все известно?
Служанка неохотно опустилась на стул и взглянула на Лоретту:
- Это была моя идея - написать маркизу о ваших бедах.
Теперь понятно, почему Кон был так точен с размерами ее нового гардероба. Вероломство Сейди потрясло Лоретту.
- Почему ты это сделала?
- Мы не могли так дальше жить, и вы это знаете. Из-за мастера Чарли мы бы все очутились в богадельне. Лорд Коновер заверил меня, что хочет счастья для вас. Он вас любит.
Лоретта фыркнула. Когда любят, не шантажируют, не устраивают ловушек.
- Вы не желали иметь с ним никаких дел, - продолжала Сейди. - Весь год вы отталкивали его. И хотя я не до конца простила то, что он сделал…
- Простила!
- Он преподал вашему брату хорошей урок, - упрямо сказала Сейди. - Вы не хуже меня знаете, что он вел нас к разорению. Теперь он подумает дважды, прежде чем сядет за карточный стол и станет играть на деньги. У него их просто нет. Он превратил вас в нищенку.
- Ты меня предала.
- Глупости. Вы всегда были своевольной. Никогда не делали то, что следует. Когда маркиз в прошлом году сделал вам предложение, и вы ему отказали, мне хотелось вас отшлепать. Но вместо заслуженной порки вы станете маркизой. - Сейди довольно улыбнулась.
Лоретта не ответила на ее улыбку.
- Вот тут ты сильно ошибаешься. Я никогда не выйду за него.
Сейди побледнела.
- Только не говорите, что опять отказали ему!
- Вот именно. Не то чтобы он в этот раз просил меня, просто предположил, после всех интриги махинаций, что я на это соглашусь. Мне не нужны ни Кон, ни его состояние. Мы как-нибудь справимся. Я его презираю.
- Чушь! А как же Беа? Это ваш шанс…
- Мой шанс на что? - спросила Лоретта горьким шепотом. - Хочешь, чтобы я призналась ей, что я всю жизнь лгала? Что она незаконнорожденная?
- Я вымою вам рот с мылом! Сейчас же прекратите!
На глазах Лоретты выступили слезы. Чайник засвистел. Сейди поднялась, сняла его с огня и поставила на подставку. Она продолжала готовить поднос с чаем, несмотря на то, что тоже шмыгала носом. Работа помогала ей справиться с эмоциями, и Лоретта оставила ее в покое. Она не могла сидеть на идеально чистой кухне и делать вид, что все будет хорошо.