- Я размышляла и об этом. Может, моя жизнь здесь и скучна, но, по крайней мере, я знаю, чего ждать.
Аврора покачала головой.
- И даже если бы я хотела поехать с тобой, я бы не смогла этого сделать, ведь здесь у меня есть обязанности - Рейвен, Гарри…
- У меня есть еще две сестры, которым не помешают твои советы.
- А твоя мать? Что, если она не захочет видеть вторую хозяйку в своем доме?
- Насчет этого ты можешь не волноваться. Во-первых, у меня есть свой дом, который я построил, чтобы жить своей жизнью. А во-вторых, моя мать будет рада тебе, ведь она уже не верит, что я когда-нибудь женюсь.
Аврора ничего не ответила, и он добавил:
- И если ты беспокоишься из-за того, что придется оставить лошадей, то у меня в Виргинии есть большая конюшня. А также сотни акров земли. Ты сможешь ездить верхом, сколько тебе вздумается.
Аврора потерла висок, словно у нее разболелась голова.
- Дело не во мне, а в тебе. В том, что ты за человек. Разве ты не видишь, что делаешь? Ты пытаешься спасти меня от неприятностей, которые сам же и выдумал, потому что привык так поступать. Ты просто не можешь иначе, это стало частью тебя самого.
- Я делаю это не из-за особенностей своего характера, - ответил Ник.
- Да? А я думаю, что именно в этом и заключается главная проблема.
Она помолчала.
- Ты не будешь мне изменять, Николас?
Он не знал, что ответить.
Аврора слабо улыбнулась.
- Это очень серьезный вопрос. Но вдруг случится так, что ты найдешь себе кого-то другого и забудешь обо мне? Сейчас ты хочешь быть со мной, но кто знает, не переменишь ли ты своего мнения через два года, а может, даже через два дня?
Ник отвел взгляд, раздумывая над ее словами. Аврора говорила не только о верности в постели, но и о том, чтобы он всегда был рядом с ней.
Был ли он готов пойти на такие жертвы ради нее? Забыть о старых привычках и начать новую жизнь?
- Ты не любишь меня, - тихо сказала Аврора, нарушив молчание. - Я не думаю, что тебе вообще известно, что значит это слово.
- А тебе известно?
- Известно. Любовь - это нежное чувство, которое заставляет тебя идти на жертвы ради другого человека, заботиться о нем. Это когда вам вместе весело, уютно и спокойно. Это тепло в твоем сердце… И я знаю, что ты не чувствуешь этого ко мне.
- Ты забываешь о страсти.
- Возможно, но страсть - слабая опора для счастливого брака. Я не сомневаюсь в том, что ты хочешь меня, но это лишь половое влечение. Любовь - это не страсть.
Николас поднял голову.
- То есть ты хочешь сказать, что не смогла бы заботиться обо мне?
- Я имею в виду, что глупо было бы позволить себе переживать из-за тебя, - ответила она после паузы. - Я не хочу снова оплакивать тебя, если ты умрешь. А ведь это вполне может произойти, если однажды ты уедешь из дому, чтобы никогда не вернуться.
- Я не могу пообещать тебе, что никогда не умру, Аврора. Никто не может этого пообещать.
- Конечно. Но тебе незачем рисковать понапрасну. Ты подвергаешь угрозе свою жизнь, а ведь я постоянно пытаюсь уговорить тебя покинуть Англию.
Она взглянула ему в глаза.
- Ты уедешь, Николас?
Ответом ей было его молчание.
Аврора вздохнула.
- Ну хорошо. Тогда я дам тебе то, чего ты хочешь.
Она стала развязывать пояс, затем остановилась, и их глаза встретились. Наконец развязав узел, она позволила рубашке упасть на пол.
Аврора слышала, как Николас взволнованно выдохнул, глядя на ее обнаженное тело, освещенное тусклым светом ночника.
- Что ты делаешь, Аврора? - спросил он срывающимся голосом.
- Позволяю тебе победить. Если я отдам тебе свое тело, то, возможно, тогда ты оставишь меня в покое.
Николас стиснул зубы, словно от боли.
- Я пришел сюда не за этим.
- Неужели? Разве ты не хотел минутного наслаждения?
- Я хочу, чтобы ты признала меня своим мужем.
Его слабая улыбка выглядела фальшивой.
- Если бы я искал лишь секса, то мог бы найти его где угодно.
Он подошел к Авроре.
- Я хочу не только заняться с тобой любовью, Аврора. Я хочу, чтобы ты желала меня, мечтала быть со мной вместе. Я хочу, чтобы ты отдалась мне потому, что не можешь иначе. А не потому, что ты думаешь подкупить меня таким образом.
Сердце Авроры бешено колотилось в груди.
- Я… я не хочу тебя, Николас, - соврала она.
- Да?
Поняв руку, он медленно провел пальцем по ее шее. Аврора тихо охнула, когда он намеренно задел ее возбужденный сосок.
- Ты не настолько равнодушна, как хочешь показать, - тихо прошептал он.
После этого он развернулся и, не сказав больше ни слова, вылез обратно в окно, оставив Аврору одиноко стоять посреди комнаты.
Николасу снова удалось одержать верх.
Дрожа, Аврора подобрала рубашку с пола и оделась, а затем подошла к кровати и упала на нее. Она снова проиграла.
Николас был прав - он действительно ей небезразличен. Те чувства, которые он вызывал в ней, путали Аврору. Это влечение она была не в силах победить - стоило Нику прикоснуться к ней, как она забывала обо всем на свете.
Холодок пробежал по спине Авроры. Ник спросил, сможет ли она заботиться о нем. Проблема была в том, что она слишком сильно заботилась о его благополучии.
Уже по этой причине он не мог быть хорошим мужем, не говоря уже о том, что они были очень разными людьми. Было бы глупо влюбиться в мужчину, который в любой момент может погибнуть.
Аврора безумно горевала, думая, что он погиб - а ведь тогда она еще совсем не знала его. Что же она испытает, привязавшись к нему всем сердцем, если снова потеряет его, на этот раз уже навсегда?
И что, если он бросит ее? Николас так и не смог пообещать ей, что будет верным мужем до конца жизни.
Он был эмоциональным человеком и вполне мог увлечься другой женщиной, как и его отец. И оставить ее, следуя зову сердца, или, не желая изменять Авроре, будет тихо ненавидеть ее просто за то, что она его жена. Он будет таким же, как и его отец.
Аврора покачала головой. Она не может этого допустить. Нет, ее страх не был необоснованным.
Ее взгляд упал на дневник, лежащий на столике у кровати. Глядя на него, Аврора почувствовала, как растет ее уверенность. Она не хотела повторить судьбу француженки, сердце которой разбилось, когда она потеряла любимого. Аврора всегда плакала, перечитывая последние страницы дневника, потому что история заканчивалась печально.
Как и роман матери Рейвен и отца Николаса. Теперь Аврора понимала, почему Элизабет Кендрик перечитывала книгу, пока страницы совсем не обветшали - ведь она была так похожа на писавшую его женщину. Их страсть была неимоверной, а горе - непереносимым, когда им пришлось расстаться…
Аврора до боли закусила губу. Ей нужно быть сильнее, чем эти женщины, если она не хочет повторить их ошибку. Дневник был невольным предупреждением о том, как ослепляет людей страсть, и Аврора должна была поступить мудро, если не хотела страдать. Она не должна отдавать свое сердце Николасу, иначе последствия будут очень печальными.
Глава 16
Я боролась с чувствами, которые он пробуждал во мне. Но кого я пыталась победить - его или, может быть, себя?
Мысли Ника были заняты только Авророй, и, когда вечером лорд Клейн пригласил его на закрытое выступление балетных танцовщиц, очаровавших всех присутствующих мужчин, Николас едва замечал их и рано ушел.
К его удивлению, Клейн последовал за ним.
- Не стоило отвлекаться из-за меня, - сказал Николас, когда они вместе спускались по лестнице.
- Мне не очень нравится выступление, - ответил Клейн. - Честно говоря, я уже давно не получаю удовольствия от всех этих развлечений.
Он кивнул в сторону кареты, ожидавшей его неподалеку в темной улочке.
- Подвезти тебя до отеля? Или еще куда-нибудь? Может, в казино?
- Я возвращаюсь в отель, но решил пройтись пешком. Если хочешь, можешь ко мне присоединиться.
- Пешком? - удивленно переспросил Клейн. - Это еще что за новости?
Похлопав по животу, Ник заставил себя улыбнуться.
- Ведя спокойную жизнь богатого джентльмена, я становлюсь ленивым и толстым.
- И, по-моему, беспечным.
- Да нет, с чего бы это?
- Ты ведь понимаешь, что рискуешь жизнью, бродя в такое время возле Ковент-Гарден?
Николас поднял свою трость, в которой был скрыт острый клинок.
- Думаю, что этим вечером мне не помешает небольшая разминка.
- Я полностью разделяю твои мысли, мой друг. Пожалуй, мне стоит присоединиться к тебе, - задумчиво произнес Клейн.
- Буду рад, но должен предупредить, что сейчас я не в самом лучшем настроении.
- Ты не один такой.
Николас удивленно взглянул на него.
- Что-то случилось?
- Ничего особенного, - отмахнулся Клейн. - Возможно, с годами я стал более сентиментальным. Наверное, даже повеса с годами начинает мечтать о спокойной жизни.
Николас тактично промолчал. Клейн был еще довольно молод - ему было чуть больше тридцати лет, но годы, проведенные в кутежах, видимо, уже давали о себе знать.
Граф жестом отослал карету и последовал за Николасом. Через минуту он заговорил на удивление серьезным голосом.
- Честно говоря, я думаю, что своим отвратительным настроением я обязан дедушке.
- Я слышал, что дни Вулвертона сочтены.
- Верно. Он вряд ли протянет больше месяца.
- Вы с ним близки?
- Нет. Он сущий тиран. Мы не общались уже много лет, хоть я и являюсь его наследником. - Клейн покачал головой. - Я не буду горевать, когда этот старый мерзавец испустит дух.
- После этого ты станешь маркизом?
- К несчастью, да.
Ник промолчал, ожидая, когда его друг объяснит свои слова.
- У меня нет ни малейшего желания брать на себя ответственность, которая перейдет ко мне вместе с титулом.
Он вздохнул.
- Но видно, все мы когда-нибудь должны распрощаться с юностью.
- Верно, - ответил Николас, прекрасно понимая его переживания.
Некоторое время они оба молчали, погруженные в свои собственные невеселые мысли. Вскоре, однако, Клейн снова нарушил молчание.
- Насколько я понял, твои ухаживания за собственной женой зашли в тупик?
Николас грустно усмехнулся.
- Как ты догадался?
- Просто ты похож на тигра в клетке. Возможно, я лезу не в свое дело, но мне кажется, что тебе нужно прибегнуть к крайним мерам.
- Что ты имеешь в виду?
- Ты не думал о том, чтобы выкрасть ее?
Николас удивленно поднял брови.
- Надеюсь, ты не предлагаешь мне пойти по твоим стопам? Если я не ошибаюсь, последний раз, когда ты затеял такое, тебя вызвал на дуэль твой лучший друг, и тебе пришлось застрелить его.
Вздохнув, Клейн покачал головой.
- Это было ошибкой, которую я до сих пор не могу себе простить. Но поверь, я не предлагаю тебе ничего противозаконного или даже аморального. Закон не запрещает мужу отвезти свою жену в какое-нибудь романтическое место.
- Ты возбудил мое любопытство, - ответил Ник. - Так что же ты предлагаешь?
- Тихое любовное гнездышко, где ты сможешь уговорить Аврору изменить свое мнение о вашем браке. Я думаю, леди Авроре оно покажется очень… уютным.
- Насколько я понимаю, ты имеешь в виду что-то конкретное?
- Вообще-то да. У меня есть домик в Беркшире, который идеально подходит для этих целей - он отрезан от внешнего мира, и там очень деликатные и понимающие слуги. Я еще не встречал женщину, которая смогла бы остаться равнодушной к его экзотической… обстановке.
Николас ответил не сразу, и граф заговорил снова:
- Я хочу, чтобы ты уехал из Лондона еще по одной причине - тебе лучше на время исчезнуть и не попадаться никому на глаза. Сегодня днем Дамиан Синклейр спрашивал о тебе. Он заметил поразительное сходство между тобой и американцем, гостившим на собрании Адской лиги три года тому назад.
- Я подозревал, что он может вспомнить меня.
- Ты очень рискуешь, оставаясь здесь, Ник.
- Знаю, - задумчиво произнес Николас.
Это действительно было очень рискованно - оставаться в Лондоне ради Авроры, в то время как ему ничего не удавалось от нее добиться.
Николас вздохнул. Аврора укоряла его в том, что он постоянно пытается плыть против течения, и его отец считал так же. Когда он был уже при смерти, они с Николасом спорили из-за этого, и Ник до сих пор не мог простить себе, что разочаровал своего отца. Тогда он поклялся, что наконец займется судоходством и перестанет ввязываться в различные переделки. И тем не менее он, бросив все и забыв о своих обещаниях, отправился в Англию, к Авроре.
Она все еще противилась ему. Николас подозревал, что она вела себя так из-за того, что сильно волновалась за его судьбу. Она была бы намного счастливее, если бы он вернулся в Америку…
Нахмурившись, Николас начал составлять план действий. Может, стоит повернуть ее доводы против нее же самой, сказав, что ему лучше на время покинуть город….
- Я буду рад предоставить на время тебе свой дом, - сказал Клейн, прервав его размышления.
- Это очень щедро с твоей стороны, - отозвался Ник. - Позволь, я подумаю над этим.
Он действительно решил не отбрасывать эту идею. Если они с Авророй на какое-то время поселятся в месте, где им никто не помешает, у них обоих будет возможность поразмыслить над своими чувствами…
А также это уменьшит риск того, что его кто-то обнаружит, - напомнил себе Николас. Все его инстинкты, которым он привык доверять, подсказывали ему, что времени осталось мало.
Ему нужно что-то предпринять, и быстро.
Ситуация неожиданно разрешилась на следующий день.
Рейвен примеряла новые платья, сшитые для лета, которое она собиралась провести у дедушки, и попросила Аврору присутствовать при этом. Зная, что Гарри будет чувствовать себя неуютно в доме леди Дельримпл, да и сама она вряд ли обрадуется непоседливому мальчишке, Аврора оставила его на попечение дворецкого. Николас обещал зайти с утра, чтобы развлечь мальчика игрой в шахматы.
Уже перевалило за полдень, когда Аврора наконец вернулась домой. Услышав странные звуки, доносящиеся из гостиной, она удивленно посмотрела на Денби.
- Насколько я понял, мистер Деверилл учит молодого графа Марча кулачному бою, - сказал тот, помогая ей снять головной убор с траурной вуалью.
Не на шутку испугавшись, Аврора буквально влетела в комнату и замерла в дверях, не веря своим глазам. Часть мебели отодвинули в сторону, чтобы освободить больше места. Николас с Гарри стояли без рубашек друг напротив друга, приняв бойцовскую стойку.
- Правильно, - говорил Николас. - Не опускай руки, даже когда атакуешь. Вот так…
Он замахал руками в воздухе, нападая на воображаемого противника.
Сердце Авроры ушло в пятки. Она почувствовала одновременно испуг и злость.
- Что вы тут делаете? - спросила она, прекрасно понимая, что Николас учит мальчика драться.
Ник выпрямился и повернулся к ней. Гарри тоже посмотрел на нее.
- Рори, иди посмотри, чему я научился!
Аврора не сводила глаз с Николаса.
- Я спросила: что вы тут делаете?
- Я слышу тебя, - спокойно ответил он. - Я учу Гарри основам самозащиты, хотя, по-моему, ему необходим опытный инструктор.
- Да как ты смеешь! - прошипела Аврора сквозь стиснутые зубы.
- Тебе нечего переживать. Это совсем не опасно.
- Нечего переживать? Ты же можешь причинить ему вред. Гарри еще ребенок, а ты учишь его быть жестоким.
- Гарри уже достаточно взрослый, чтобы научиться защищаться.
Но Аврора не хотела слушать его.
- Пошел вон, Николас! - выкрикнула она. - И больше не приходи сюда. Я не хочу, чтобы ты и дальше портил мальчика.
Она проигнорировала удивленный взгляд Гарри, когда он услышал настоящее имя Николаса - она была слишком взбешена, чтобы беспокоиться из-за этого.
- С этой минуты я хочу, чтобы ты держался от него подальше, - произнесла Аврора, обращаясь к Гарри. - Ты понял меня? Я запрещаю тебе даже разговаривать с ним.
- Но Рори, - взмолился мальчик, - я попросил мистера Деверилла…
- Гарри, пожалуйста, иди в свою комнату.
- Рори…
- Сейчас же!
Мальчик укоризненно посмотрел на нее, чуть не плача, но не стал перечить. Он бросил прощальный взгляд на Николаса и вышел за дверь.
- Ты замечательный воспитатель, - саркастически заметил Николас, надевая пальто.
Аврора высокомерно взглянула на него.
- То, как я разговариваю с Гарри, тебя не касается.
- Мне действительно жаль, что прежде я не посоветовался с тобой. Я не думал, что ты будешь против.
- Конечно я против! Ты учишь его причинять людям вред.
- Это не одно и то же. Тебе не кажется, что ты немного драматизируешь ситуацию?
- Нисколько. Я защищаю Гарри от твоего влияния. Если я не вмешаюсь, то он либо покалечится, либо погибнет.
Николас сердито покачал головой.
- То, что ты боишься всего на свете, еще не значит, что и мальчик тоже должен быть таким.
Аврора затряслась от бешенства.
- Пошел вон, Николас! Убирайся, пока я не приказала вышвырнуть тебя.
Его глаза сузились.
- Когда-нибудь тебе придется побороть свой страх. Ты боишься жизни настолько, что хоронишь себя заживо. Нельзя отворачиваться от жизни только потому, что тебе могут сделать больно.
Но Аврора не слышала его.
- Я ведь уже сказала тебе - убирайся!
Дрожащей рукой она указала на дверь.
Николас подошел к двери, но вместо того чтобы уйти, закрыл ее. Когда он повернулся к Авроре, ей показалось, что он испепелит ее взглядом.
- Послушай…
Подойдя к ней, он схватил ее за плечи.
Аврора стала вырываться.
- Не трогай меня!
Она пыталась освободиться, но Николас не отпускал ее. Разозлившись, Аврора дала ему пощечину. Николас стал мрачнее тучи.
Аврора инстинктивно отпрянула, испугавшись того, что сделала. Она еще никогда в жизни никого не ударила. Боже, она ведь не лучше своего отца… И Николас… он выглядел так, словно готов был ударить ее в ответ.
- Я… мне жаль… - запинаясь, проговорила она, ожидая его реакции.
Но Николас не шевелился.
- Тебе жаль? - тихо сказал он. Выражение его лица неожиданно изменилось.
Медленным, но уверенным движением он прижал ее к стене. Аврора с удивлением увидела в его глазах не гнев, а нежность.
- Не нужно жалеть, - прошептал он, легонько сжимая ее запястье. - Лучше расцарапай мне все лицо, но только не замыкайся в себе. Если хочешь, можешь ударить меня еще раз.
Аврора молча уставилась на него, чувствуя, как колотится ее сердце. Бедра Ника прижимались к ней, а губы были всего в нескольких сантиметрах от ее лица. Николас смотрел на нее с нежностью и страстью, и она чувствовала его возбуждение.
- Не надо… - дрожащим голосом сказала она. - Я не хочу, чтобы ты меня касался.
- Правда? А почему тогда твой пульс так участился? Почему ты тяжело дышишь?