- Эдуар, Себастьян очень старый медведь, - обратилась Джесс к малышу. - Когда я была маленькой девочкой, он принадлежал мне, а потом - маленькому мальчику, которого звали Доминик. Доминик больше не может заботиться о Себастьяне, и последние несколько недель ему пришлось провести в моем чемодане. Это неподходящее место для медвежонка. Ему очень одиноко, и он хочет, чтобы у него появился друг. Ты станешь ему другом, Эдуар?
Мальчик задумался, словно инстинктивно почувствовав, что принимает важное решение.
Медвежонок, которого протягивала ему Джессика, был латан и перелатан. Нос у него обтрепался. Глаза были разного размера, а одна лапа значительно короче другой. Он смотрел на мир с мудрой лукавой улыбкой, которая никогда не сходила с его мордочки.
Это был особенный медвежонок.
Преодолев душевную боль, она посмотрела в глаза Эдуара. Да, Себастьян обрел дом.
- Он грустный, - тихо сказал мальчик.
- Ему одиноко. Он хочет, чтобы у него появился друг.
- Себастьяну нужен я?
Его голос звучит слишком по-взрослому, подумала Джессика и поняла, что поступила правильно.
- Конечно.
Очень осторожно мальчик протянул руку и прикоснулся к обтрепанному носу медвежонка. Потом долго разглядывал его, держа в протянутой руке, и наконец прижал к себе.
- Он грустный, потому что у него нет одежды, - прошептал Эдуар.
- Ты так думаешь? - спросил Рауль, облегченно улыбаясь. От его улыбки серая пелена тумана, в котором она жила последние несколько месяцев, приподнялась, словно предвещая появление солнца.
- Мы можем сшить ему брюки, - сказала она, и оба принца озадаченно посмотрели на нее.
- Сейчас? - прошептал Эдуар, и она кивнула.
- Как? - вырвалось у Рауля.
Джессика улыбнулась.
- Чудом. Смотрите! - Она вынула из чемодана миниатюрный ткацкий станок и несколько разноцветных клубков. - Выбери четыре клубка, Эдуар. Ты умеешь считать до четырех?
Крепко прижимая к себе Себастьяна, мальчик сполз с коленей Рауля и поднял четыре пальца.
Джессика расцвела улыбкой: маленький старичок превращался в ребенка.
- А не проще ли разрезать простыню? - предложил Рауль.
Ответом ему послужил жалостливый взгляд.
- Брюки? Из простыни? Вы бы надели брюки, сшитые из простыни?
- Наверное, нет, - неуверенно ответил он, и Джессика ухмыльнулась.
- Тогда приступим. Себастьян заслуживает прекрасных брюк, и он их получит. Свистать всех наверх!
- Я не понимаю, что такое "свистать всех наверх", - жалобно возразил Эдуар.
- Это означает, что я капитан и пора приниматься за работу. Мне никогда не приходилось отдавать приказы двум принцам, но сейчас вы должны слушаться меня. За работу!
- Есть, мэм! - откликнулся Рауль, вызвав у Джессики улыбку.
Черт, у нее снова возникло странное ощущение близости, с которым она не может совладать.
Но она не может вечно улыбаться Раулю.
Как бы сильно ей ни хотелось.
Глава пятая
Они провели восхитительный час.
Эдуар выбрал пряжу: красную, золотую, темно-синюю и нежно-желтую. Джессика закрепила нити и принялась за работу. У нее были пальцы настоящего ткача. Челноки так и летали в ее руках, плотно прижимая каждую нить и образуя затейливый узор. Принцы как зачарованные следили за ней.
Спустя некоторое время Джессика спросила Эдуара, не хочет ли он помочь ей. У него оказались проворные крепкие пальцы и инстинктивное чувство цвета. Он подавал ей нужную нить, прежде чем она успевала назвать ее.
Малыш был сообразительным. Работа увлекла его, как и Рауля, который не отводил от Джессики восхищенных глаз. Это немного смущало ее, но проблеск радости все еще оставался с ней - впервые после смерти Доминика.
Через полчаса она уже держала в руках полметра ткани. Брюки получились грубыми, так как у нее не было швейной машины, а Эдуара начало клонить в сон. Она быстро выкроила и сшила штаны, сплела из цветных ниток шнурок и вставила его в пояс.
- Ну, вот, готово! Что скажете?
Они все сидели на полу. Эдуар - какая радость! - пристроился у Рауля на коленях. Джессика протянула ему брючки, и мальчик принял их, словно бесценный дар. Он посмотрел на Рауля, который ободряюще улыбнулся и кивнул.
Джессика смотрела на две головы - светлую и темную, - склонившиеся над медвежонком, и боролась с подступавшими слезами.
- Подходят, - с благоговением прошептал Эдуар, и Рауль улыбнулся медвежонку и дотронулся до его носа, как это сделал его племянник.
- Неужели ты сомневался? У нас здесь самая замечательная ткачиха и швея - наша Джесс!
Наша Джесс. Черт, у нее опять выступают слезы.
- Можно я возьму его в кровать? - спросил Эдуар, и его голос внезапно задрожал. Очевидно, малыш со страхом думал, что ему предстоит вернуться в огромную кровать.
- Хочешь спать здесь? - вырвалось у Джессики.
Что она делает? Как можно было задать несчастному ребенку этот вопрос? Она почувствовала, как вся кровь отхлынула от ее лица. Захваченный врасплох Рауль опустил глаза.
- В твоей кровати? - прошептал Эдуар.
- Да.
Мальчик огляделся. В камине потрескивало пламя, освещая просторную комнату Джессики неярким светом и придавая ей уют, которого так не хватало его огромной спальне.
- Хочу… - едва слышно произнес мальчик. - Пожалуйста…
Сказанного не воротишь. Ей оставалось лишь смотреть, как Рауль укладывает маленького принца спать.
Сначала он понес племянника в ванную, потом уложил его в постель, не забыв Себастьяна, и подоткнул одеяло. Джессика не отводила взгляда от пламени в камине, не позволяя себе повернуться. Она знала, что Рауль поцелует Эдуара и будет гладить его по золотистым кудряшкам, пока малыш не уснет.
Джессика все еще сидела на полу, глядя на пламя так, словно пыталась запомнить каждую искорку.
Она молчала. У нее не было слов.
Наконец Рауль опустился на ковер рядом с ней.
- Я думаю, вам пора рассказать мне, Джесс, - мягко сказал он.
- Рассказать?
- Начните с Себастьяна, - предложил он, беря ее за руку. - Медвежонок принадлежал вам. Теперь он у Эдуара. Но был кто-то еще. Ваш ребенок? Скажите мне, Джесс.
- Доминик.
Разве имя может причинять боль? - подумала Джессика. Чудесное имя. Она до сих пор любит его.
- Ваш сын?
- Да, - прошептала Джесс, надеясь, что Рауль не увидит отчаяния у нее на лице. - Он умер три месяца назад.
- Сколько лет ему было?
- Четыре года. - И два дня, добавила она про себя.
- Почему он умер?
- Лейкемия. Он болел почти два года. Я боролась изо всех сил, и он тоже. Его лечили всеми известными методами.
- Сочувствую.
- Трагедии случаются, - устало сказала она, - но жизнь продолжается.
- Ваша тоже?
Молчание.
- Вы боролись, - медленно сказал Рауль, - и Доминик боролся. Вы не упомянули его отца.
- Уоррен оставил нас через месяц после того, как Доминику поставили диагноз. К тому времени как он умер, у Уоррена была жена и маленькая дочь. Он даже не пришел на похороны.
Лицо Рауля окаменело.
- Жестоко, - прошептал он.
Джесс покачала головой.
- Уоррен не жестокий человек, - сказала она. - Он слабый. Совсем не такой, каким был его сын. Доминик был самым мужественным…
Джессика умолкла. У нее в горле встал ком. Наступившую тишину нарушало лишь потрескивание поленьев в камине.
- И вы приехали сюда, чтобы оправиться…
- Разве можно оправиться после смерти ребенка? - прошептала она, чувствуя, что ее охватывает гнев. - Но все говорят так. Поезжай за границу, забудь. Начни новую жизнь. Но как я могу начать? Я не хочу.
- Я тоже, - тихо сказал Рауль.
Джессика изумленно посмотрела на него.
- Что… что вы хотите сказать? Вы тоже потеряли кого-нибудь? - прошептала она, уже зная ответ.
- Лизль. Сестру. Мы были близнецами.
- Как давно?
- Три года назад. - Рауль пожал плечами. - Я знаю. Пора забыть.
- Конечно, нет! - воскликнула Джесс. Она всмотрелась в его напряженное лицо. - Я догадалась.
- Как?
- По вашему взгляду. Я видела такой взгляд в больнице, у людей, которые знали, что надежды больше нет. В нем пустота.
- Во мне нет пустоты.
Джессика покачала головой.
- Нет? Тогда почему "Врачи без границ"?
- Я просто… Мне казалось, что я должен стать врачом. - Рауль помолчал. - У Лизль был церебральный паралич. Она обладала живым умом, но тело… тело было ее тюрьмой. - Рауль долго молчал, и она терпеливо ждала, когда он заговорит. - Вот почему мать ушла от отца. Как только он узнал, что Лизль останется инвалидом, он потребовал, чтобы ее поместили в заведение. Естественно, мать отказалась. Лизль любила нас; она была неотъемлемой частью семьи. Мать продержалась шесть лет, но, когда пришло время учить Лизль, отец поставил ее перед выбором: поместить сестру в заведение или навсегда покинуть дворец. Он стал жесток с Лизль. Отцу был нужен наследник, и это означало, что матери предстояло оставить ему Жан-Поля.
- О, нет. О, Рауль!
- Это разбило ей сердце, - с горечью сказал Рауль. - Жан-Полю было двенадцать лет. Мать надеялась, что сможет встречаться с ним, что он поймет, почему ей пришлось принять это решение, но он, конечно, не понял. Жан-Поль возненавидел мать за то, что она оставила его. А отец… Он забыл о ней, как только она покинула дворец. Ей запретили переступать его порог.
Какой страшный выбор…
- Не представляю, как она справилась.
Рауль слабо улыбнулся.
- Она увезла Лизль и меня в Париж. Она с любовью воспитывала нас, не позволяя, чтобы трагедия отравила нам детство. Никто не отвечал на наши звонки во дворец, но каждую неделю все мы писали Жан-Полю. Никто из нас не получил ни одного письма от него. Мать долго думала, что отец перехватывает письма, но потом мы узнали от слуг, что Жан-Поль, как отец, вычеркнул нас из своей жизни.
- А Лизль?
- Она с отличием окончила университет. Сестра любила жизнь. У нее были друзья, прекрасное чувство юмора… Мы гордились ею. Она была чудесным человеком.
- Но она умерла.
- Да, - тихо сказал Рауль. Его лицо потемнело. - Одна инфекция сменяла другую, и в конце концов мы не смогли спасти ее.
Рауль замолчал.
- Как я сказал, это произошло три года назад. Я уже был практикующим врачом. Видя, как Лизль борется за жизнь, я решил помогать другим. И, конечно, все твердили, что мне следует уехать и забыть.
- Поэтому "Врачи без границ"?
- Да.
- И этот шрам?..
- Среди местных жителей возник спор, кто первый получит врача. Я попытался вмешаться, и в результате помощь понадобилась троим.
Джессика подавила желание прикоснуться к шраму.
- Вы возвратились, чтобы попытаться спасти свою страну. И ваша мать может снова понести утрату.
- Это ужасно. - Рауль посмотрел на спящего Эдуара, прижимавшего к себе медвежонка. - Знаете, мать давала ему игрушки, но он даже не хотел смотреть на них. Сегодня произошло чудо. - После некоторого колебания он спросил: - Себастьян - игрушка Доминика?
- Нет, Эдуара.
- Но…
- Он нужен несчастному малышу. Нам нужно двигаться дальше, Рауль. Мы должны помнить Лизль и Доминика… но наша жизнь продолжается.
- Легко сказать.
- Нет. Просто вспоминайте о простых, обыденных вещах. О тостах и мармеладе, например.
- Об огне в камине, - добавил он, - и штанишках для медвежонка.
- И об этом тоже. - Джессика смотрела на Рауля, думая, что она не одинока в своем горе. - Почему вы никогда не были женаты?
- Наверное, потому, что Лизль нуждалась в постоянном уходе и мои интересы были ограничены семейным кругом. - Рауль слабо усмехнулся. - Но не думайте, что я был настоящим пуританином.
- Женщины?
- По меньшей мере тысяча, - признался он, и Джесс улыбнулась.
- Впечатляет. Если у вас было так много женщин, - неуверенно произнесла она, - почему же вы выбрали Сару?
- Она не стала бы мешать мне.
- Несомненно. Если это было деловое предложение, что мешает вам сделать его какой-нибудь другой женщине?
- Откуда мне взять ее? Дать объявление "Требуется принцесса"?
- Почему бы нет? Вас завалили бы предложениями.
- Да, особы, которые жаждут получить что-то. Но женщина, которая нужна мне, должна отступить в сторону после заключения брака. Сара знала правила, и она бы играла по ним.
Наступило долгое молчание. От внезапно возникшей мысли у Джессики перехватило дыхание.
- Но что, если эта женщина живет где-то далеко? Скажем… в Австралии? Она могла бы уехать сразу после окончания брачной церемонии.
Рауль потрясенно замер.
- Что вы предлагаете? - не веря своим ушам, спросил он.
Она сделает это, решила Джессика, должна. Ради Эдуара.
- Я могу выйти за вас замуж, - тихо сказала она.
- Вы…
- При определенных условиях, - поспешно добавила Джесс.
При условиях… Как просто она сказала это, словно предлагая: "Не хотите ли чашку чая?", мелькнула у Рауля мысль.
- Послушайте, в этом нет ничего особенного, - улыбнулась она. - Вам срочно нужна жена. Я развелась со своим никчемным мужем и теперь свободна. - Внезапно Джесс нахмурилась.
Как она молода! - подумал Рауль. Веснушки, курносый нос и коротко подстриженные волнистые волосы придают ей вид семнадцатилетней девушки. Но ей не семнадцать лет. В то время как он боролся за жизнь сестры и чужие жизни в Африке, она сражалась за своего сына, и трудно сказать, кому пришлось пережить больше.
- Я подумала… В вашей жене должна течь королевская кровь?
- Нет, но…
- А как насчет девственности?
- У Сары когда-то был муж. - Рауль улыбнулся, увидев, что она облегченно вздохнула.
- Тогда дело сделано.
- Но ведь вы не хотите выходить за меня замуж, - возразил он, и Джессика в притворном удивлении подняла брови.
- Вы так думаете? Не понимаю, почему. Вы очень красивый мужчина.
- Ну, спасибо.
Она хихикнула.
- Джесс, вы понимаете, что предлагаете?
- Да, это серьезное предложение. И не совсем обычное. - Ее лицо окрасилось румянцем. - Но и ситуация необычная.
- Но…
- Поймите, что мне ничего не нужно от вас. У меня вполне успешный бизнес. Деньги и слава меня не интересуют. Я выйду за вас замуж, удостоверюсь, что с Эдуаром все в порядке, и немедленно уеду в Австралию. Вы сможете править страной так, как нужно.
Джессика умолкла и застенчиво добавила:
- Я понимаю ваши опасения. Но они излишни. Несмотря на то, что я познакомилась с вами совсем недавно, я уверена, что вы будете справедливым правителем и… - она бросила взгляд в направлении спальни, - замечательным опекуном.
- Джесс… - начал Рауль, не зная, что сказать.
- Не отвергайте меня, не обдумав это предложение.
Мысли лихорадочно заметались у него в голове. Он может жениться на Джесс и сохранить свое право на княжество. У него никогда не возникало желания править им, но несколько недель, которые он прожил в Альп'Азури, убедили его, что несчастная маленькая страна отчаянно нуждается в переменах.
- Вот мое условие. - Голос Джесс прервал его размышления. - Вы не покинете мать. Мне известно, что вы намереваетесь уехать после того, как улучшите положение в стране. Но вашей матери не справиться с маленьким мальчиком, и вы знаете это.
- У нее будут слуги.
- Эдуару нужны не слуги, а вы. Он - ваша семья, хотите вы этого или нет. Вы собираетесь спасать мир в Африке, но вы нужны своей стране, матери и Эдуару здесь. Ваше место на родине; во всяком случае, пока Эдуар не достигнет совершеннолетия.
Воцарилось долгое молчание.
- Но что я буду делать?
- Сидеть на троне, - улыбнулась Джессика.
- С глупым видом.
- Начнете с реорганизации медицинского обслуживания, которое не намного лучше, чем в странах третьего мира.
- Вы не стесняетесь в выражениях.
- Конечно, ведь я жертвую собой, предлагая вам жениться на мне.
Еще один брак. То, что предложил ему сделать дядя Лайонел. Но он совсем не знает эту девушку.
Нет, знает. Ведь это Джесс.
- Но только если вы останетесь здесь.
- Меня ждут в Сомали.
- Чепуха! Ваш главный долг - помочь людям в своей стране.
- Это не моя страна, - слабо возразил Рауль.
- Ваша. Вы родились здесь. Ваш отец был правителем.
- Но что вы получите от этого брака?
- Сказочную свадьбу, принца, корону, икру и пирожные до конца моих дней. Удовлетворены?
- Я не имел в виду…
- Знаю. Мне лишь нужно убедиться, что с Эдуаром все будет в порядке.
- Почему?
- Если бы вы понимали, как важна жизнь маленького мальчика…
- Я понимаю.
- Тогда решайтесь. Женитесь на мне и исполняйте роль, которая принадлежит вам по праву. Я не позволю себе ничего лишнего. Как только ваша мать найдет общий язык с Эдуаром, я уеду, и вы больше никогда не увидите меня. Да или нет?
Джесс ждет его ответа. Эдуар… Ради него он был готов жениться на Саре.
- Спасибо, Джесс, - сказал Рауль. - Мне бы очень хотелось, чтобы вы стали моей женой.
Вскоре Рауль ушел. У него потрясенный вид, подумала Джессика. По-видимому, он чувствует себя как человек, у которого внезапно почва ушла из-под ног.
Она приблизилась к кровати и посмотрела на спящего мальчика. Сердце у нее сжалось от боли. Лечь рядом с ним… почувствовать теплоту маленького тельца…
Нет.
Она будет спать в гостиной на диване.
Но, когда Джессика приготовила себе постель и вошла в спальню, чтобы взглянуть на Эдуара, он не спал. В широко раскрытых глазах застыл страх.
- Козетта, - беспомощно прошептал он, не зная, кто еще мог бы утешить его.
Джесс не смогла вынести этого. Разве она может думать о своей боли, когда этот несчастный малыш так страдает? Опустившись на кровать, она взяла его за руку.
- Козетта уехала, Эдуар. Ты помнишь меня? Я Джесси. Я подарила тебе Себастьяна.
Страх в глазах ребенка постепенно исчез.
- Себастьян, - свободной рукой он поискал медвежонка. Но его пальцы все еще сжимали руку Джесс. - Джесси, - прошептал он, закрывая глаза.
Она долго сидела, глядя на него, прежде чем осмелилась шевельнуть рукой. Мальчик крепче сжал ее пальцы.
Ничего не поделаешь. Джесс легла, и теплое тельце немедленно прильнуло к ней.
О боже.
Она не только согласилась стать женой Рауля, но и против воли привязалась к этому маленькому мальчику. Обняв Эдуара, Джессика прижала его к себе и вдохнула запах детского тельца.
Доминик…
Она задыхалась от слез.
В дверь тихо постучали.
- Джесс?
В дверях стоял Рауль.
- Все хорошо? - Он подошел к кровати, и она взглянула на него так, как на нее смотрел Эдуар. Испуганно, потерянно. Не зная, что сказать.
По лицу Рауля пробежала тень.
- Я хотел поговорить, - прошептал он и, сев на кровать, положил руку ей на голову.
Таким жестом она могла бы успокоить Эдуара. Как и малыш, она нуждается в успокоении. В… Рауле?