Патрисия не верила всей этой чертовщине: не хотел он жениться на ней, не хотел остепениться и завести семью, ему нужен лишь секс, а не клятвы перед алтарем: "в бедности и в богатстве, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас". Единственное, что он готов услышать от нее, это - "да, дорогой", "как пожелаешь, дорогой", "все, что захочешь, дорогой". Если такие люди, как Баркер, и женятся, то только лишь для собственного комфорта. Жены становятся неотъемлемой частью их бизнеса. Если у них появляются дети, то лишь потому, что им нужен наследник их процветающего дела. А их браки разрушаются разводами, а не смертью.
И все же, несмотря ни на что, у Патрисии создалось впечатление, что Джозеф смотрит на нее, словно в целом мире только она существует для него. Возможно, это и так, но лишь на данный момент. Он страстный человек, а она, отказав ему, подогрела его желание. Она стала тем самым препятствием на его пути, которое просто должно быть преодолено. Патрисия видела эту решимость и в его глазах, и на его лице.
Как обычно, Питер не заметил ничего. Он даже весело рассмеялся.
- Все женщины мира просто выстроятся в ряд, Джозеф, если ты сообщишь о том, что ищешь невесту. Но я не смогу гарантировать тебе искренность их чувств: деньги часто привлекают недостойных людей. Моя сестра, например, вышла замуж за типичного альфонса.
- Согласен с тобой, что деньги в этом вопросе могут решать многое. Но если есть желание, то будет и выход. Я найду себе девушку, достойную стать моей женой. - Его карие глаза сузились, пристально глядя на Патрисию.
Итак, значит, он все-таки хочет жениться на ней! От этой мысли у бедняжки закружилась голова и замерло сердце.
Питер похлопал гостя по плечу.
- Что ж, желаю тебе удачи. Хотя таких девушек в наше время немного. Скромных и честных, как моя Патрисия, в которой нет и капли расчетливости. Мой отец оставил ей приличную сумму, и что она сделала? Отправила все своей сестре. Это было еще до того, как я попросил ее стать моей женой. Таких, как она, очень мало.
- Да, я понимаю это, - с сожалением произнес Джозеф, не сводя глаз с Патрисии.
Словно загипнотизированная, она не могла отвести взгляд.
Питер погрузился в собственные мысли. Затем, откашлявшись, встал и посмотрел на Патрисию, которая к этому моменту сумела оторваться от Джо и уставилась в собственную чашку.
- Мне придется рано встать завтра, - сказал Питер. - Нет-нет, сиди, дорогая. Останься и развлеки Джозефа немного, составь ему компанию. Спокойной ночи вам. Будьте молодцами.
Худшего он и не мог бы придумать, кроме как оставить ее наедине с Баркером. В первый раз, когда она увидела Джо, охватившие ее чувства и желания привели к ощущению стыда и самоунижению. Сейчас она испытывала отвращение к себе, прекрасно сознавая, чего на самом деле хочет.
Понимая опасность своего влечения к Джозефу, Патрисия встала, чтобы уйти вслед за Питером. Но Джо тут же соскочил с кровати и преградил ей дорогу, закрыв дверь.
- Дай мне выйти, - выдавила она из себя.
Чувство, которое она испытала при этом, было не страхом, а возбуждением.
- Ты должна меня выслушать!
- С каких это пор тебе интересно разговаривать со мной?! - истерично смеясь, воскликнула она.
- С самого начала, - с обезоруживающей откровенностью признался Джозеф. - Помнишь тот самый вечер? Помнишь, как долго мы с тобой говорили тогда? Как наслаждались обществом друг друга, хотя ничего не делали, а просто разговаривали?
- Мужчины, подобные тебе, любят сначала поговорить, чтобы потом получить то, чего хотят.
- Чего именно?
- Совратить.
- Что я тебе сделал плохого? Господи, я не могу выразить, как я жалею о том, что поверил всяким глупостям о тебе. Единственным извинением мне может служить лишь то, что на протяжении многих лет я был свидетелем женского коварства. Ты и представить себе не можешь, какие вещи многие женщины вытворяют ради денег. Но теперь я вижу, что ты не из их числа, и готов отрезать себе язык за все те гадости, которые наговорил тебе. Пожалуйста, скажи мне, что прощаешь меня. Я места себе не находил весь день, когда понял, что ты ничего не знала о проделках Майкла!
- Не пытайся задобрить меня, ничего не получится!
- Тогда что же получится? Скажи мне, что нужно сделать, и я сделаю все. Скажи мне, что надо сказать, и я скажу. Я до сих пор люблю тебя, дорогая. Вероятно, ты догадываешься об этом?
- Ты не представляешь себе значения слова "любовь".
- Я знаю, что это не та нежная симпатия, которую ты питаешь к Питеру, и не та теплая привязанность, которую он испытывает к тебе. Понимает ли он, на ком женится? Подозревает ли он, что за твоей целомудренной оболочкой скрывается сильная и страстная женщина? Боже, я никогда не мог забыть тот вечер, когда ты отвечала на мои ласки. И сейчас я искренне надеюсь, что за все эти годы к тебе не прикасался ни один мужчина, что ты не встречала такого, который может ласкать и возбуждать тебя, как я. Я прав?
- Какой же ты самоуверенный! Что ты собираешься делать? Сгрести меня в объятия и зацеловать до бесчувствия? Соблазнить меня, превратив в бездумную чувственную куклу, чтобы доказать свою правоту? Как благородно и смело с твоей стороны! Как привлекательно!
Было ли это последней каплей, переполнившей чашу его терпения? Но выражение лица Джозефа изменилось, став жестким и решительным.
- Я не позволю тебе выйти замуж за Керисдолла!
Патрисия побледнела, почувствовав сквозившую в его словах угрозу.
- Если ты что-нибудь скажешь Питеру, я никогда не прощу тебя. Обещаю, никогда!
- Ты не оставляешь мне другого выхода.
Это она-то не оставляет ему выхода?! На самом-то деле это у нее нет выбора. Патрисия, сглотнув, сказала то, о чем не собиралась говорить вообще, ибо знала, что открывает ящик Пандоры:
- Я уже не намерена выходить замуж за Питера, - уныло призналась она. - Просто я еще не сказала ему об этом.
Неподдельная радость и торжество отразились в глазах Джозефа.
- Значит, нет?
- Нет. Но это никак не связано с тобой. Я решила, что мы с ним не подходим друг другу.
Однако его злобная сестрица все время делает гнусные намеки относительно тебя и меня. Она наблюдала за нами на вечеринке и сделала из этого грязные выводы. Поэтому я хочу дождаться, когда ты уедешь из нашего дома и исчезнешь из нашей жизни, а потом разорву помолвку. Я не хочу иметь на своей совести еще одно предательство.
- Ты не предавала Майкла.
- Нет, увы, предала. Несмотря на все то, что он сделал. Мы собирались пожениться, и он думал, что я люблю его.
- Ты любила меня, - настаивал Джо. - И все еще любишь.
- Нет, - твердо возразила она. - Не люблю, ты даже и не нравишься мне.
- Я бы мог изменить твое мнение, если бы ты дала мне шанс.
- Это равносильно тому, чтобы сесть в яму с питонами, слушая заверения укротителя, что они сыты и не тронут тебя. Ты хищник, и ты погубишь меня. - Патрисия горько усмехнулась.
- Я буду любить тебя.
- Нет, ты просто займешься со мной любовью, и все на этом закончится.
- Не преуменьшай значения этого факта. Сам акт любви приводит к нежному чувству.
- Извини меня, но я не уверена в этом.
- Тогда позволь мне убедить тебя. Это все, о чем я прошу. Черт побери, ты ведь тоже этого хочешь. Не надо отрицать реальность.
- Ты… ты думаешь, что я соглашусь заняться с тобой любовью? - спросила Патрисия дрожащим голосом, чувствуя, как при мысли об этом по ее телу прокатывается жаркая волна.
- Да, черт возьми! Почему бы и нет? Поскольку ты не собираешься выходить замуж за Питера, то и речи не может быть о предательстве. Он никогда не узнает. Если после того, как все случится, ты не захочешь больше иметь со мной ничего общего, я обещаю, что отпущу тебя… без единого слова.
А сможет ли она расстаться с Джо, если секс с ним действительно окажется таким сказочным, как она подозревает? Сомнения не покидали Патрисию.
- Не трусь, - прошептал Джо в унисон с ее внутренним голосом, твердившим в последние дни то же самое. - Воспользуйся шансом. Что ты теряешь?
Только целомудрие… Она отвела взгляд от его чарующих карих глаз и попыталась мыслить трезво.
- Подумай об этом. - Его тон изменился от мягкого к решительному. - Но это первое, о чем я хочу знать завтра утром. Если "нет", я уеду. Я не могу больше истязать и мучить себя.
Удивление промелькнуло в ее глазах, когда она вновь посмотрела на него. Что он хотел этим сказать? Что находиться рядом с ней и не обладать ею - это для него пытка? Подобное признание было ошеломляющим.
- Хорошо, - наконец согласилась она, зная, что за этим словом скрывается целая пропасть, готовая поглотить ее. - Я… я подумаю об этом. Сейчас… могу я уйти?
Патрисия ждала, что он подойдет к ней, крепко обнимет и покроет страстными поцелуями. Но вместо этого Джозеф отступил назад и открыл дверь. Она пулей вылетела из комнаты и бросилась к себе в спальню.
В голове была полная сумятица. Молчаливо встретившие ее глаза любимых кукол не прибавили ей спокойствия. Ее друзья лишь терпеливо наблюдали за тем, как Патрисия нервно мерила шагами комнату.
- А что мне было делать? - спросила она вслух. - Ответьте мне, ради Бога!
Но ответа не последовало. Успокаиваться, видно, придется самой.
Она глубоко вздохнула, стараясь хладнокровно разобраться во всем. Возможно, Джо действительно любит ее и его чувства заключают в себе нечто большее, чем похоть. Но так же вероятно, что и нет. А каковы ее собственные чувства? Что испытывает она, любовь или плотскую страсть? Патрисия не знала сама. Если она станет его любовницей, то допустимы два варианта: либо она ощутит небывалое счастье и блаженство, либо ее постигнут горькое разочарование и унижение.
Итак, пришло время принимать решение. "Быть или не быть". Патрисия пыталась взвесить все "за" и "против", как вдруг неожиданно рассмеялась. Какая же она глупая! Да разве у нее есть какой-нибудь выход? Настала пора воспользоваться шансом, поставив на любовь.
11
Оранжерея была очень уютной, и Пат с удовольствием села к круглому стеклянному столу, держа чашечку кофе. Огромные полукруглые окна пропускали солнечные лучи, нагревавшие воздух внутри и мраморный пол. Везде были необыкновенные экзотические растения; как часовые стояли огромные пальмы в красивых кадках, а со стен свисали узорчатые листья папоротников и тропические цветы в плетеных корзинах. Утро выдалось теплое и тихое.
Миссис Мэппл ушла до вечера, Питер уехал на работу, извинившись за свое вынужденное отсутствие в выходной день. Патрисия ждала его возвращения ближе к вечеру, когда он проверит все факты, прежде чем предпримет какие-либо действия. Он сказал, что должен так поступить, чтобы потом не жалеть о содеянном, и обещал позвонить во время ланча. Джозеф еще не спустился вниз, а у нее не было особого желания подниматься к нему. Перед уходом экономка отнесла больному поднос с завтраком и, вернувшись, сообщила Патрисии, что больной чувствует себя заметно лучше и скоро поправится. Пат и не сомневалась в этом: Джозеф был крепок как дуб. Любой другой мужчина на его месте провалялся бы в постели целую неделю, а он справился с болезнью за сутки.
Джозеф… В это утро ее волновали те же вопросы, что и накануне вечером. Были ли искренними его чувства, или он просто хотел закончить то, что они начали пять лет назад? Определенного ответа не было…
- Доброе утро.
Патрисия оторвалась от созерцания полупустой чашки и подняла глаза. Джо, одетый в легкий шелковый халат, под которым, как она подозревала, ничего не было, стоял в проеме двери. Никакой полосатой пижамы, а лишь загорелая грудь с черными вьющимися волосами. Было ясно, что перед тем как спуститься, он принял душ.
Патрисия сама пробыла в ванной очень долго, обдумывая под струями воды свое решение и стараясь угадать, как поведет себя Джо, если она скажет ему "да". Отвезет ли он ее в отель? Не может же он предложить ей заняться любовью здесь!
- Где ты взял этот халат? - спросила она вместо приветствия. - Нет, не утруждай себя ответом. Я знаю. Его принесла миссис Мэппл.
- Это была ее инициатива, - с улыбкой сказал он. - Где мне можно сесть?
Она рукой показала ему на плетеное кресло, залитое солнцем. Джо последовал ее совету.
- Какое блаженство, - промурлыкал он, садясь в глубокое уютное кресло. - Все, что мне сейчас требуется, так это чашечка кофе, и тогда жизнь мне покажется раем. При условии, что ты дашь мне положительный ответ на вчерашний вопрос. Так как? - требовательно поинтересовался он, видя, что она продолжает хранить молчание.
Патрисия не сводила с него глаз. Джозеф побрился, заметила про себя она, и выглядел спокойным, расслабившимся и таким притягательным, что она не могла четко мыслить. Принятое ею ночью решение сейчас, в свете солнечных лучей, казалось ей безумием, и она не могла просто ответить ему "да". Да, я хочу использовать свой шанс. Да, я хочу тебя. Да, возьми меня. Да, да!
- Я принесу кофе, - дрогнувшим голосом сказала Патрисия и встала.
В кухне она с грохотом уронила чайник. Но потом взяла себя в руки, вскипятила воду, налила ее в серебряный кофейник. Затем поставила на поднос сахарницу, молочник и банку растворимого кофе. Ее руки тряслись, пока она несла поднос. Войдя в оранжерею, Патрисия неуверенно поставила его на столик рядом с Джозефом.
Он положил ладонь ей на запястье и сжал пальцы. Когда она взглянула на него, он улыбнулся.
- Оставь все. Мне не нужен этот чертов кофе. Мне нужна ты!
Сильным рывком он усадил ее к себе на колени, обнял и прильнул губами к ее рту в крепком поцелуе.
В первое мгновение Патрисия окаменела: она так хотела быть сильной и твердой этим утром. Она собиралась сказать ему "да", но не допускать любовной близости с ним до тех пор, пока они не покинут этот дом. Но как можно быть сильной и твердой в его страстных объятиях?! Джо еще плотнее прижал ее, а поцелуй стал еще пламеннее, и Пат, изголодавшаяся по любви, не устояла. Она со стоном обвила его шею руками, с не меньшей страстью отвечая на поцелуй и чувствуя, что тает от наслаждения.
- Пат, - едва выдохнул Джо, когда наконец прервал поцелуй, чтобы отдышаться. - Пат…
Он прижал ее голову к груди. Патрисия закрыла глаза и тяжело вздохнула, словно сдаваясь. Некоторое время они сидели так, лишь его рука мерно поглаживала ее нежные плечи.
Она хотела спросить его, что случилось, но Джо поднял ее лицо и вновь поцеловал. Она страстно отдалась поцелую и уже не хотела спрашивать его о чем-либо. Ее руки проскользнули под шелковую ткань халата, пальцы начали судорожно ласкать его грудь. Сердце Джо бешено колотилось, и Пат поняла, что уже ни он, ни она не смогут остановиться.
Вдруг он встал и понес ее.
- Куда… куда ты идешь? - с замиранием сердца спросила она, но уже знала ответ: наверх, в его комнату, в его кровать.
Патрисия спрятала лицо на груди Джозефа и молила Господа о милосердии и прощении.
- Только не обижай меня, - слабо прошептала она, когда Джо бережно опустил ее на кровать. Постель не была застелена, лишь одеяло откинуто в сторону, словно все было уже готово для них.
- Никогда, - заверил он и, прежде чем она успела перевести дыхание, стал раздевать ее, сняв сначала свитер, а затем бюстгальтер. - Как ты прекрасна, - пробормотал он, целуя ее оголенный нежно-розовый сосок.
Сладостная дрожь охватила Патрисию, его пылающий и голодный взгляд пьянил ее.
- Повернись на живот, - скомандовал Джозеф и мягким движением стал массировать ее спину. Руки его спускались все ниже и ниже. Вскоре он снял и отбросил в сторону ее брюки.
Она была нагая, за исключением лишь узкой полоски шелковых трусиков. Джозеф нежно перекатил ее на спину. Его руки вновь неистово заскользили по ее телу. Левая грудь, правая грудь, ложбинка между ними. Он провел губами по ее животу, отогнул кремовую полоску трусов и поцеловал шрамик, оставшийся после операции по удалению аппендицита.
Широко раскрытыми глазами Пат следила за тем, как Джо сбросил шелковый халат, полностью обнажив свое тело, и лег рядом с ней. Она успела заметить явное свидетельство его сексуального возбуждения. Чувствуя, что мучившая ее страсть вот-вот прорвется, она покрылась испариной и задрожала.
- Все в порядке, - мягко проговорил он, ласково поглаживая и успокаивая ее. - Я не причиню тебе боли. Я люблю тебя, и ты будешь моей женой.
Джо продолжал ласкать ее, одновременно успокаивая и возбуждая. Ее чувства, все более обостряясь, требовали лишь одного - сладостного завершения.
Желание все росло в ней, жар становился все сильнее и сильнее. Он нежно целовал ее упругую грудь, набухшие и заострившиеся соски, а рука скользнула ниже живота, лаская влажную и горячую женскую плоть. Пат выгнулась кверху в молчаливом приглашении. Она хотела большего, чем эти ласки. Она хотела, чтобы он вошел в нее и соединился с ней в единое целое.
- Джо… пожалуйста, - сдавленно умоляла она, вертя головой из стороны в сторону в сладострастном ожидании.
Он осторожно вошел в нее, медленно продвигаясь вглубь. Возникшая острая боль нарастала, и Пат запаниковала.
- Расслабься, - бесстрастно сказал Джо.
Она последовала его совету, и сдавленно восторженный вздох удовольствия слетел с ее губ, когда она почувствовала, что он наконец полностью вошел в нее. Дрожь пробежала и по телу любовника, он расслабился.
- Больше ведь не больно? - пробормотал он, взяв в ладони ее лицо и покрывая его поцелуями.
Пат смутилась под его взглядом, полным любви.
- Не больно, - тихо сказала она.
- Совсем?
- Совсем, - подтвердила она. - Сейчас это… приятно.
- Дорогая, тебе будет еще приятнее, - убедительно произнес он. - Обними меня за плечи и закинь на меня ноги. Надеюсь, сейчас ты испытаешь истинное наслаждение.
Она обхватила его руками, гладя пальцами плечи, подняла ноги и сцепила их за его поясницей.
Его движения вначале были медленными и нежными. Затем их ритм стал нарастать, разжигая огонь внутри нее все жарче и жарче. Пат сдавленно вздохнула, затем восторженно застонала. Было сказочно приятно, пылающий огонь разливался по всему телу, охватил ее всю, и она испытала неведомое ей доселе блаженство. Она изогнулась, отдаваясь во власть чувства, и закричала…
Джо крепко сжал Пат в объятиях, его тело продолжало ритмично двигаться. Затем и он издал блаженный стон, каждый мускул его тела судорожно дрогнул, и Джо замер на ней.
Пламя страсти медленно угасало, и Пат погрузилась в состояние безмятежной неги. Всегда ли это будет заканчиваться так же, гадала она. Сможет ли она когда-нибудь еще раз дождаться подобных минут беспредельного счастья?
Лучезарная улыбка появилась на ее лице, когда Джо, приподнявшись на локтях, взглянул на нее.
- Ты просто неподражаема, ты знаешь об этом? - едва вымолвил он.
- То же самое я подумала о тебе, - ответила она, чувствуя, как сильно бьется ее сердце.