Гейб взял ее за руку и погладил подушечкой большого пальца ладонь. От этой чувственной ласки ее бросило в дрожь. Она догадалась, что он думал, намеренно или безотчетно, о ребенке, которого они так хотели иметь...
Андреа смотрела в окно. Город выглядел чистым и аккуратным. Возле каждого дома по нескольку
деревьев, много машин, на домах спутниковые антенны.
Фабрис свернул. Несколько домов смотрели прямо на океан. Отсюда была видна каменная пристань с пришвартованными кораблями.
Машина подъехала к двум домам, стоявшим рядом. Один из них, двухэтажный, покрашенный в голубой и белый цвета, напомнил ей швейцарские шале. Надо подниматься по лестнице, чтобы добраться до порога. Несколько высоких сосен росли рядом. Невысокий кустарник окружал фундамент дома.
Рядом с соснами высилась еще одна двухэтажная деревянная конструкция. Андреа отметила, что она покрашена в другие цвета - розовый с серым, и фундамент цвета темной лаванды. По стилю дом чем-то напоминал одинокую церковь, стоявшую на краю деревни.
- Что для одного ненужный хлам, для другого сокровище. Когда он станет нашей собственностью, мы перекрасим его в другой цвет, немного поменяем ландшафт, - тихо проговорил Гейб ей в ухо и поцеловал висок.
- Конечно, тут требуется работа, - улыбнулась она. Ее догадка подтвердилась: ему нужно к чему-нибудь приложить руки.
- Я этого и хотел.
Только здесь требовалась работа для рук, которой в мире корпораций, финансов и компьютеров, в мире, где он жил все эти годы, не было места. С таким же успехом они оба могли бы свалиться с другой планеты.
- Когда ты впервые приехал в Нью-Йорк, должно быть, чувствовал себя похожим на Маленького принца Сент-Экзюпери. Ни вулканов, возле которых надо подметать, ни цветка, чтобы его поливать.
- Как у тебя это получается, Андреа? - Он шумно выдохнул. - Такой бесхитростный способ угадывать мои мысли.
Его замечание привело ее в восторг.
- На крыльцо вышел Жак, - сообщил Фабрис. - Разреши мне помочь с чемоданами. Я хочу с ним поздороваться.
Гейб уже заметил старую лодку дедушки у причала. Значит, дед дома. У него ком встал в горле, когда он увидел старика. В обычных темных брюках и пуловере, тот стоял на крыльце и махал рукой.
Волосы, бывшие черными еще два года назад, поседели. Даже на расстоянии, разделявшем их, легко было заметить, что морщины на обветренном лице стали глубже. Но жилистое тело казалось активным, как и прежде. Он чуть ли не бегом спускался по лестнице.
- Гейб, не беспокойся обо мне. - Андреа буквально толкала мужа. - Иди поздоровайся с ним!
- Габриэл... - Он услышал крик деда. Добежав до старика, Гейб обнял его.
- Дедушка, я приехал, - охрипшим голосом повторял Гейб, целуя старика в обе щеки и обнимая его. И только тут он заметил, как похудел дед.
- Dieu merci. Dieu merci. - Старик плакал.
- И я не один. - Гейб повернулся к Андреа, которая стояла рядом с Фабрисом. - Дедушка, - он обнял ее за талию, - познакомься с моей женой Андреа Бауэр. Андреа, это мой дед Жан-Жак Корбин. Все зовут его Жак.
Обычно дед Гейба бывал словоохотлив. Сейчас он не мог найти ни единого слова. Старик был не просто очарован Андреа, он был тронут чувствами, которые она не умела скрыть.
- Я давно хотела познакомиться с вами, мсье Корбин.
- Жена моего внука должна называть меня Жак! - объявил тот торжественным тоном. - Ти as compris?
Она кивнула.
- Bon. Sois la bien venue, ma filie.
Дедушка расцеловал ее в обе щеки. Как и Гейба. Андреа завоевала сердце старика в первые несколько минут знакомства.
- Пойдемте в дом... - Дед жестом пригласил Фабриса. - Выпьем за возвращение Габриэла.
- Я бы очень хотел остаться, - Фабрис потрепал старика по плечу, - по мне надо вернуться на работу. Не беспокойтесь, я теперь часто буду приезжать к вам.
Гейб довел друга до машины.
- Я позвоню тебе, Фабрис, послезавтра. Мы возьмем лодку и договоримся поехать на рыбалку вдвоем.
Он полез в карман за бумажником. У Фабриса помрачнело лицо.
- Ты оскорбляешь меня, если хочешь заплатить. Разве ты не знаешь, что я годами ждал этого дня?
- Я тоже, - прошептал Гейб.
- Тогда почему ты так долго не приезжал?
Мужчины молча смотрели в глаза друг другу.
- В следующий раз, когда мы останемся вдвоем, я расскажу тебе.
- Ловлю тебя на слове. - Фабрис шутливо толкнул друга в плечо и сел за руль. Включив мотор, он спросил: - Кто-нибудь знает, что ты приехал?
- Нет.
- Ты хочешь, чтобы так и оставалось? - после недолгой паузы спросил Фабрис.
- Если бы я и хотел, сейчас уже поздно. Мой кузен Рене видел меня, когда мы получали багаж.
- Правильно... - Фабрис потер лоб. - Он же работает на аэролиниях.
- Рене, я видел, уже начал звонить по телефону. Первой, несомненно, тете Сесиль. А сейчас, я уверен, уже вся семья знает, что я вернулся.
- Ты хочешь сказать, что он не подошел к тебе? Даже не поздоровался? - недоверчиво спросил lруг.
- Нет.
Когда-то Сесиль с необыкновенной жестокостью относилась к матери Гейба. К несчастью, она заразила своей ненавистью своего мужа и детей. Тетя Элен тоже была холодна. Но после развода матери и отца Гейба она несколько смягчилась. Муж и дети Элен всегда держались в стороне.
Фабрис уехал. Гейб повернулся и вошел в дом. Деда он нашел в гостиной, где тот показывал
Андреа семейные фотографии, развешанные по стенам.
Она получала урок истории семьи, хотела того или нет. Впрочем, Андреа внимательно слушала каждое слово. И фактически начала задавать те вопросы, которые не решалась задать мужу.
Когда зазвонил телефон, Гейб оказался ближе всех к кабинету. Он пересек холл и ответил:
- Алло?
Человек на другом конце провода молчал. Потом раздался щелчок, и телефон отключился. Через минуту снова зазвонил.
- Габриэл Корбин слушает, - поднял он трубку.
- Так это правда... Ты правда вернулся!
Он тотчас узнал голос - старшая сестра отца.
- Да, тетя Элен.
- Сесиль позвонила мне несколько минут назад и сказала, что Рене видел тебя в аэропорту. Я не сомневалась, что ты прямиком отправишься в дом Жака. Ты всегда предпочитал его.
Гейб моргнул. Он только сейчас услышал обиду в ее голосе, что удивило его.
- Впрочем, это естественно, - продолжала тетя Элен. - Только он и Маргерит никогда не выступали против твоей матери. Мне жаль, что я выступала... Я была дурой. Рене сказал, что ты был с красивой блондинкой.
- Да. Ее зовут Андреа. Она моя жена. - Ты женился? А твой отец знает?
- Пока еще нет.
- Невероятно! Сколько ты здесь пробудешь?
- Я здесь останусь.
- Не понимаю.
- Я приехал домой насовсем.
- Шутишь? Как ты будешь отсюда управлять своими делами?
- Я продал компанию и решил зарабатывать на хлеб, как все члены моей семьи.
- Человеку с твоим богатством не надо зарабатывать на жизнь, - фыркнула она.
- Поскольку я отдал все деньги в благотворительный фонд, боюсь, мне придется зарабатывать.
Наступило долгое молчание.
- Габриэл, что с тобой случилось? - с искренней озабоченностью воскликнула она.
- Я встретил правильную женщину. И открыл для себя смысл дальнейшей жизни.
- Это самая невероятная новость! Твои братья... Ты знаешь, втайне они преклоняются перед тобой...
- Я для них чужой, тетя Элен.
- Нет, Габриэл. Со дня твоего отъезда ты был в семье постоянной темой разговора. Мы все гордились твоим успехом.
- Даже мой отец?
- Особенно твой отец. Он хранит каждый журнал, каждую статью о тебе. Когда собирается семья, он всем показывает эти статьи и хвалится сыном, у которого мозги гения. Я много раз видела слезы в его глазах, хотя он был трезв, что теперь не часто случается. - (От последнего замечания он оцепенел.) - Хорошо, что ты вернулся домой. Ты нужен семье. Нужен отцу.
- Отцу я никогда не был нужен.
- Это неправда, Габриэл. Жиль хотел быть для тебя всем. Но он почувствовал, что теряет тебя.
Особенно после того, как его бросила твоя мать. Когда ты уехал, он начал много пить...
Пьянство сына и есть истинная причина, из-за которой так похудел Жак?
- Добро пожаловать домой. Завтра вечером ты и твоя жена должны прийти в наш дом на обед. Я приглашаю всех, мы будем праздновать. Наступило время всей семье отбросить разногласия и собраться под одной крышей. Так, как и должно быть.
За исключением того, что там не будет матери Гейба...
- Я высоко ценю ваше приглашение, но хотел бы сначала навестить отца.
- Сегодня вечером ты увидишь его в "Маленьком моряке". Уже много лет он сидит там почти каждый вечер.
Гейба будто кто-то ударил кулаком в живот.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Андреа скорее почувствовала, чем услышала, что Гейб поднялся по лестнице в спальню, которую Жак приготовил для них. До этого она стояла у окна, глядела на спокойное море и ждала, пока муж закончит телефонный разговор. Она боялась, что этот звонок означает предупреждение от родственников, и поэтому не пошевелила и пальцем, чтобы распаковать багаж.
Почувствовав его присутствие, она обернулась. Муж был очень бледным, и Андреа поняла, что ее худшие страхи оправдались. От беззаботного мужчины, который недавно хохотал с Фабрисом,. не осталось и следа.
- У тебя такой вид, будто ты несешь па плечах груз всего мира. Что еще пошло не так? - ласково спросила она.
Oн стоял в ногах двуспальной кровати, руки сжаты в кулаки.
- Звонила тетя Элен. Она сказала мне такое, что родной дед все эти годы предпочитал скрывать от меня...
Андреа подошла ближе. У нее заныло сердце от печали, какую она прочла в глазах мужа.
- И что это?
- С тех пор как я уехал, отец, который всегда контролировал свои привычки, начал сильно пить.
Новость была печальная, но Андреа почему-то не удивилась.
- Неудивительно, что Жак так обрадовался твоему возвращению!
У Гейба вздулись желваки. Он обнял ее за плечи.
- Мне не стоило втягивать тебя в этот cauche-mar.
Она не нуждалась в переводе, чтобы понять это слово - кошмар. Но почему он говорит ей об этом? Узнав правду о своем отце, пожалел, что принял импульсивное решение жениться на ней?
Она гордо вздернула подбородок.
- Ты предоставил мне выбор, помнишь? Фактически ты нарисовал мрачную картину, с какой я столкнусь, если выйду за тебя замуж. Рискую предположить, что любая другая женщина в таких обстоятельствах бежала бы от тебя. Но я - не любая другая. Я - это я. - Голос у нее дрожал. - И я останусь здесь до тех пор, пока не станет ясно, что у нас нет общего будущего.
Его пальцы сжали ее плечо сквозь тонкую ткань блузки.
- Моn Dieu, Андреа, ты здесь единственная, кто все делает правильно.- Все чаще и чаще он переходил в разговоре на французский, сам того не замечая.
-Тогда не отталкивай меня. Позволь мне помочь тебе, - умоляла она,- Ты был прав насчет Жака. Он бесконечно рад, что ты вернулся домой. И он дал мне почувствовать себя желанной здесь.
- Слава богу хоть за это, - пробормотал Гейб и обнял ее. Это не было объятием любовника. Он нуждался в ней, человеке, не входившем в их семейный круг. Кому он мог бы доверять и верить.
- Твой дедушка устраивает для нас обед. По-моему, мне надо пойти помочь ему.
- Уверен, что он оценит твою помощь, - выдохнул он ей в волосы.- Пока ты будешь на кухне, я сделаю рейд на его велосипеде. Вернусь к обеду.
Кухню и черный ход соединяла стеклянная дверь. Пока Жак что-то мешал в соуснике на плите, Андреа смотрела, как Гейб скрывается из виду на велосипеде, видавшем лучшие дни.
Она заспешила к кухонному окну над раковиной. Голодным взглядом она провожала его до тех пор, пока он не исчез вдали. Куда бы он ни направлялся, сердце ее печалилось. Соленый воздух океана наполнял его легкие, а он совершал свое путешествие но дорогам памяти.
Она почувствовала, как на плечо легла ласковая рука.
- Ты любишь моего внука. Такого благословения я даже не просил.
Андреа понимала, о чем он говорит. Она повернулась к деду Гейба. Старик знал все прошлые секреты ее мужа. Перед ним нет нужды притворяться.
- В нем вся моя жизнь. Но не обманывайтесь. Гейб женился на мне вовсе не по любви.
Старик убрал руку и погрозил ей указательным пальцем.
- Габриэл женился на тебе. - Очевидно, по понятиям Жака, этого вполне достаточно.
- Да, - прошептала она. - Он женился, чтобы помочь мне родить ребенка.
В карих глазах Жака вспыхнуло веселое недоумение.
- Конечно. Это одна из причин, по которым мужчина вообще женится.
- Правильно. Но в моем случае другие обстоятельства. Если я не забеременею в течение шести месяцев, мне придется сделать операцию. А после нее я уже не смогу зачать ребенка. А для Гейба это способ замолить давнюю вину перед Жанной-Мари.
Старик несколько секунд смотрел ей в глаза.
- Он сказал тебе о том ребенке?
- Я знаю, - кивнула она, - это не был ребенок Ива.
Он опустил глаза, будто что-то сверху надавило на веки.
- Я не очень-то в этом уверен....
Если бы в нее ударила молния, она не была бы так потрясена.
- Почему вы так говорите? - воскликнула Андреа.
- Момент. - Он повернулся к плите. - Время добавить основную часть. Это рецепт моей жены. Мы называем это блюдо чечевичная бретонская похлебка. Если хочешь, поставь на стол хлеб, а я найду тарелки и бокалы.
Золотистая буханка, или булка, как называл ее Гейб, лежала на деревянной доске, расписанной от руки. Андреа перенесла ее на круглый стол в углу кухни. Он уже был накрыт белой скатертью, вышитой по краям красными, желтыми и синими цветами.
- Какая исключительно редкая вышивка. Это тоже ваша жена делала?
- Да, как и все шторы в доме.
- У вас очаровательный дом.
- Это она сделала его таким.
- Много бы я отдала, чтобы познакомиться с ней.
Жак убрал соусник с огня. Потом повернулся к ней и жестом пригласил сесть напротив него.
Он принес бутылку вина и налил им по половине бокала.
- В той ситуации мне всегда что-то казалось странным. С того дня как Жанна-Мари вышла замуж за Ива, она не может честно смотреть людям в глаза. Моя жена первая заподозрила, что там, наверное, все не так, как кажется.
- И вы сказали отцу Гейба? - в ужасе спросила Андреа.
- Мы пытались, но он ничего не хотел слушать. Ничего, что могло бросить тень на Жанну-Мари.- Он глубоко вздохнул.- Для этого была причина. Понимаешь, когда-то давно, когда сам Жиль был еще молод, он должен был жениться на Эвангелине Дюпрекс, матери Жанны-Мари.
- Что? Вы хотите сказать, что обе женщины...
- Да, обе женщины испытывали фатальное влечение к моим сыну и внуку. Жанна-Мари хотела Габриэла. Эвангелина хотела Жиля. Но вмешалась судьба. В аэропорту Галифакса Жиль встретился с красивой и волнующей американкой. Такой, как ты. Она летела с ним в одном самолете. Жиль влюбился с первого взгляда. Их брак разбил сердце Эвангелины. В результате между двумя семьями сохраняется вражда. - (Невольный стон слетел с губ Андреа.) - Боюсь, что Жанна-Мари, обнаружив беременность, сказала Жилю, что отец ребенка - Гейб. Мой сын не рискнул допытываться, что произошло на самом деле.
Андреа прерывисто втянула воздух.
- Но из-за этого вся жизнь Гейба пошла кувырком!
- C'esl ca, это так, - печально кивнул старик.- Чей бы ни был ребенок, Гейба или Ива, мне бы хотелось думать, что это мой сын велел Гейбу уехать. Потому что в глубине души он вовсе не желал, чтобы Гейб поступил как подобает порядочному человеку и женился на Жанне-Мари. Мой сын знал, что Гейб не любит девушку. Жиль не мог допустить, чтобы его сын жил в браке без любви. Такое могло случиться с ним самим, если бы он женился на Эвангелине...
Андреа крепко, зажмурилась. Положение было гораздо сложнее, чем она могла бы вообразить. Слушая рассказ Жака, Андреа поняла, что старик любит и сына, и внука.
На свете не бывает только белое или только черное. Начинаешь копать глубже, и цвета смешиваются. Где-то в этой смеси и таится правда...
- Когда Кэрол развелась с Жилем, он сломался. А потом уехал Гейб... С тех пор счастье покинуло нашу семью, - пробормотал старик:
- Неудивительно, что у вашего сына проблемы с алкоголем... - тихо сказала Андреа.
- Ты знаешь и об этом? - нахмурился Жак.
Она кивнула.
- Ваша дочь, Элен, сказала об этом по телефону Гейбу. Уверена, что поэтому он так поспешно уехал. Каждый несет в себе столько боли и вины, что это разрушает вашу семью. Это должно быть остановлено!
Он нагнулся над столом и утешающе похлопал ее по руке.
- Еще один вопрос. Мать Гейба разлюбила Жиля?
- Нет, иначе она бы взяла с собой детей. Кэрол, как часы, приезжает каждый месяц. Иногда два раза в месяц. Она навещает сыновей и внуков. Я вижу, как она смотрит на Жиля и как он смотрит на нее... И оба так и остались одинокими. Хотя Эвангелина овдовела десять лет назад и делала все, что в ее власти, чтобы завоевать Жиля.
- Тогда почему же они разошлись?
- Это еще одна тема, которую сын не обсуждает со мной.
Была ли Эвангелина причиной неладов в их семье? Это вполне возможно. Ревность заставляла ее действовать - она создавала обстановку, в которой мать Гейба чувствовала себя лишней и ненужной. Маленькая царапина со временем превратилась в незаживающую рану.
Звук открывшейся двери позволил Андреа вовремя заметить входившего в кухню Гейба. Он обвел их взглядом.
- Что случилось? Выражение ваших лиц, говорит о чем-то серьезном. Что приключилось, пока меня не было?
О боже, спаси и сохрани!
- Твоя, жена рассказала мне о своем страхе. Она боится, что не сможет родить тебе ребенка.
Спасибо, Жак...
Она почувствовала, как глаза Гейба внимательно изучают ее.
- О чем беспокоиться? Еще и месяц не прошел.
- Вымой руки, мой мальчик, и мы начнем есть.
Пока Гейб мыл руки, Жак разлил по тарелкам бретонскую похлебку, подал жареную рыбу. Обед завершили фруктами и сыром.
Во время еды Гейб и дедушка вроде бы беззаботно болтали о рыбалке, но Андреа видела: муж не удовлетворен объяснением старика.