- О Боже! - выдохнула она. Положение безнадежно запутывалось.
Глава 15
Жизнь наша сплетена из добра и зла;
Мы гордились бы нашей добродетелью,
если бы наши пороки не затмевали ее.
А наши преступления не увенчались бы успехом,
если бы их не вынашивала наша добродетель.
У. Шекспир. Все хорошо, что хорошо кончается. Акт IV, сцена 3
По понедельникам Джорджиана любила ездить верхом ранним утром. Помня об этом, Тристан заставил себя встать с постели в половине шестого утра, надел костюм для верховой езды и вышел, чтобы оседлать Шарлеманя.
Увлечение Джорджианой, кроме всего прочего, мешало ему посещать клубы и игорные дома, завсегдатаем которых он раньше был. Он получил несколько записок, так же отвратительно благоухающих, как и те, которые получала она, - от дам, недовольных тем, что он в последнее время не появляется в их спальнях. Но виконт не испытывал никакого желания искать утешения в других местах.
Шесть лет назад ради нее лорд Дэр ни в чем не изменил бы свой образ жизни. Она бы все равно пришла к нему с широко раскрытыми глазами, задыхаясь от страсти. Так он думал, пока не овладел ею и его жизнь стала необратимо и безнадежно запутанной.
В ее взгляде, когда он на следующий день подошел к ней на балу у Эштонов, было что-то, чего он никогда не сможет забыть. Тристан так и не простил себе, что тогда он всего лишь развлекался и его страсть и наслаждение оказались подлостью и обманом для Джорджианы. Что бы она ни собиралась сделать, какого бы урока он ни заслуживал, по ее мнению, они никогда не будут в равном положении. Но он впервые подумал, что сможет заслужить ее прощение.
Тристан догнал ее в Гайд-парке на Дамской миле. На ней была его любимая темно-зеленая амазонка, от цвета которой ее глаза казались изумрудами. В холодном утреннем воздухе было видно, как дыхание вырывалось из ее рта и ноздрей Шебы, когда они галопом неслись по дорожке, а ее грум все больше отставал от них. Она была великолепна!
Пришпорив Шарлеманя, он помчался за ней. Низко пригнувшись к шее гнедого, Дэр постепенно нагонял ее. Шеба была быстрой, но Шарлемань - крупнее. Она обогнала бы его на поворотах, но на прямой ровной дороге у Шебы не было шанса.
Джорджиана, очевидно, услышав шум, оглянулась и поторопила лошадь. Но напрасно.
- Доброе утро, - воскликнул виконт, поравнявшись с ней.
Она улыбнулась, темная грива лошади развевалась, контрастируя с золотистыми локонами девушки.
- Поскачем наперегонки до моста и обратно, - переводя дух, предложила она.
- Я обгоню.
- Возможно. - Тронув поводья, она пустила Шебу галопом.
В Гайд-парке скачки были запрещены, и, если бы их увидели, им пришлось бы заплатить штраф. До Дэра донесся ее гортанный смех, и он уже не думал о последствиях. Пришпорив нетерпеливо бьющего копытами гнедого, Тристан бросился вперед. Они почти вместе достигли мостика, перекинутого через один из ручьев, и Джорджиана попыталась заставить Шебу оттолкнуть Шарлеманя. Тристан не хотел еще раз оказаться в воде и пустил Шарлеманя в объезд.
Очевидно, Джорджиана решила снова опередить его и, осадив на крутом повороте Шебу, повернула обратно. Тристан заметил камень в тот момент, когда копыто лошади уже зацепилось за него.
- Джорджиана!
Нога Шебы подвернулась, и лошадь упала головой вперед, выдернув поводья из рук Джорджианы и сбросив наездницу на мокрую землю. Тристан с проклятием остановил коня и соскочил с седла. Он подбежал к Джорджи, лежавшей в нескольких футах от бившейся о землю с жалобным ржанием Шебы.
Тристан бросился на землю рядом с Джорджианой.
- Джорджиана! Ты меня слышишь?
Шляпа слетела с ее головы, и золотистые волосы упали на лицо. Руки у него дрожали, когда он осторожно отвел волосы в сторону.
- Джорджиана?
Хватая ртом воздух, она открыла глаза и села.
- Шеба!
- Сиди спокойно, - приказал он, удерживая ее за плечо, - и проверь, ничего у тебя не сломано?
- Но…
- Как ты себя чувствуешь? - снова спросил он.
Она заморгала, затем привалилась к его груди.
- О-ох.
- Где болит?
- Сзади, ниже спины и бедро. С Шебой все в порядке?
Подъехавший грум поспешил к лошади.
- Я позабочусь о ней, миледи.
У Тристана замирало сердце от беспокойства за Джорджиану.
- Тебе повезло, если ты не сломала себе копчик.
- Поправь мне платье. Ради Бога, оно задралось почти до шеи.
Подавив вздох облегчения, он перегнулся через нее и опустил юбку ниже колен.
- Ты можешь сесть прямо?
Она поморщилась, но села.
- Да.
- А как руки и ноги? Согни их. Сожми кулаки.
- Все в порядке. А что с Шебой, Джон?
- Запуталась в поводьях, леди Джорджи. Милорд, я был бы весьма признателен, если бы вы помогли мне.
Сердце Тристана начинало биться ровнее, но он не убирал руку с плеча Джорджианы. Ему не хотелось отпускать ее.
- Одну минуту. Джорджиана, если ты встанешь с этого места, прежде чем я разрешу, мне придется взять на себя…
- Поняла. Я останусь здесь.
Тристан поднялся, отряхивая с колен грязь, затем лег на шею Шебы, чтобы сдержать ее и дать возможность Джону распутать поводья. Освободившись, лошадь вскочила на ноги и затрясла головой. Он схватил ее под уздцы и присел на корточки, чтобы осмотреть переднюю ногу, поскользнувшуюся на камне.
Джорджиана сидела там, где он оставил ее, с разорванным рукавом и упавшими на лицо волосами. Дэр передал лошадь Джону, затем помог Джорджи встать.
- Она растянула колено, - сказал он, - но ничего не сломано. Вам обеим чертовски повезло.
Прихрамывая, Джорджиана подошла к Шебе и погладила ее по носу.
- Прости меня, моя милая.
Она споткнулась и поморщилась от боли, Тристан подхватил ее под руку.
- Я отвезу тебя домой, - сказал он и повернулся к груму: - Поедешь с Шебой следом за нами. Джон, подсади леди Джорджиану.
- Да, милорд.
Неохотно выпустив ее из рук, Тристан сел на Шарлеманя. Наклонившись, он подхватил Джорджиану под мышки, а Джон подтолкнул ее снизу. Через мгновение она сидела перед Тристаном в седле и не отрываясь смотрела поверх его плеча на свою лошадь, пока они не добрались до деревьев.
- Как глупо, - тихо сказала она. - Если бы я только знала.
- Я плохо влияю на тебя, Джорджи. Ты не виновата.
Она вздохнула и прислонилась головой к его плечу.
- Спасибо.
Ему хотелось прижаться лицом к ее волосам, но он сдержался.
- Ты напугала меня, девочка.
Она подняла на него глаза:
- Правда?
Затаив дыхание, он наклонился и поцеловал ее.
- Мне очень жаль, что вы ушиблись, миледи. Если желаете, я разотру ваш копчик.
- Прекрати, - возмутилась она, - нас увидят.
- Никого нет, проснулись только молочницы.
Джорджиана успокоилась.
- Между прочим, а что ты здесь делал? Ты же не молочница.
- Я люблю дышать свежим утренним воздухом.
- На Дамской миле?
- Да.
- Ты ведь искал меня, не так ли?
- Мне нравится встречаться с тобой по утрам. А это случается не так часто, как мне бы хотелось.
Она пошевелилась, ее теплое гибкое тело мешало ему сосредоточиться. В парке почти никого не было, и любая укромная поляна дала бы им приют и уединение, если бы они захотели.
- О-ох, - тихо охнула она, снова шевельнувшись.
Отогнав грешные мысли, он притянул ее поближе к своей груди.
- Когда мы доставим тебя домой, прими горячую ванну и сиди в ней как можно дольше, сколько выдержишь.
- Так ты специалист по увечьям от верховой езды? - спросила она смягчившимся тоном.
- Меня самого несколько раз сбрасывала лошадь.
Свободной рукой она дотронулась до того места ниже его плеча, где был шрам.
- Я помню. - Она медленно провела рукой по его лицу и запуталась в его волосах. - У тебя такой озабоченный вид, - прошептала она и, притянув к себе его голову, поцеловала.
Должно быть, она начинала бредить. Он не проверил, нет ли у нее повреждений на голове. Несмотря на это, Тристан не удержался и поцеловал ее и чуть не застонал, когда ее язык скользнул по его зубам. Тристан ослабил поводья и, не отрываясь от ее губ, заключил в объятия. Шарлемань остановился и, повернув голову, посмотрел на них.
- Милорд, леди Джорджиане нехорошо?
Дэр резко обернулся к подъехавшему Джону с Шебой на поводу.
- Нет, сейчас все хорошо. Она только на минуту потеряла сознание, и я испугался, дышит ли она.
Джорджиана спрятала лицо у него на груди, ее плечи тряслись от сдерживаемого смеха.
Было видно, что грум обеспокоен.
- Может быть, мне поехать вперед за помощью?
- Да, по-моему, надо. Я приведу Шебу.
- В этом нет необхо… - начала Джорджи.
- Помолчи, - тихо сказал он, не давая ей поднять голову. Грум отдал обрезанные поводья Шебы и помчался в направлении Хоторн-Хауса.
- Он до смерти напугает тетю, - огорчилась Джорджиана, когда Тристан дал ей возможность заговорить.
- Да, но я произведу большое впечатление, дорогая.
Она снова усмехнулась. Видимо, у нее с головой все-таки не все в порядке.
Он тронул повод, и Шарлемань пошел шагом, сзади прихрамывала Шеба.
- С ней действительно ничего не случилось? Я чувствую себя такой идиоткой.
- Не стоит. Обещаю, я осмотрю ее еще раз, когда мы вернемся, и сделаю ей компресс. Хотя она не страдает, и нога не очень сильно распухла. С ней будет все хорошо, любовь моя.
- Надеюсь.
- Меня больше беспокоишь ты. Ты знаешь, что у тебя кровь на локте?
Она посмотрела вниз.
- Нет. О, у тебя весь сюртук в крови. Мне жаль…
- Перестань, Джорджиана. Я втянул тебя в эти скачки, а ты упала. Замолчи и поцелуй меня.
Удивительно, но она поцеловала его. Когда он поднял голову, чтобы перевести дыхание, уже нужно было искать уединенное местечко. Хуже того, она заметила его возбуждение и снова зашевелилась.
- Ты это нарочно делаешь, - проворчал он.
- Конечно.
- Тогда прекрати. Твой грум возвращается.
Джон мчался по дорожке в сопровождении трех лакеев. Тристан удивился, что будут делать четверо слуг с одной лошадью, но, каковы бы ни были их намерения, он не собирался уступить Джорджиану ни одному из них.
- Милорд, - сказал запыхавшийся Джон, - Брэдли готов, если надо, поехать за доктором.
Тристан снова посмотрел на Джорджиану. Внешне с ней все было в порядке, но если она не позволит ему осмотреть ее копчик, кто-то должен это сделать. Он кивнул:
- Пусть едет.
- Трис…
- Вдруг у тебя что-то сломано. Не спорь.
Трое слуг топтались вокруг них, и Шарлемань начал вскидывать голову и бить копытами. Тристан успокоил его. Только не хватало, чтобы Джорджи снова сбросили на землю.
- Займись Шебой, - приказал он, передавая поводья Джону. - А остальные, черт побери, держитесь позади.
Дружно заверив его своими "да, милорд", они отступили назад. Подъезжая к Хоторн-Хаусу, Тристан чувствовал себя тамбурмажором на параде. Из дверей торопливо вышла герцогиня, и у него возникло ощущение, что события снова повернули в худшую сторону.
- Что случилось? - грозно спросила она, спускаясь по ступеням. - С тобой все в порядке?
- Я чувствую себя прекрасно, - ответила Джорджиана, поворачиваясь так, чтобы Тристан мог спустить ее с лошади. - Не надо истерики.
Когда она коснулась земли, колени у нее подогнулись, и она ухватилась за стремя, чтобы не упасть. Тристан соскочил с седла и подхватил ее.
- Позвольте мне.
- Сюда, - указала герцогиня, разгоняя таращившихся слуг.
Он был уверен, что помнит, где спальня Джорджианы, но позволил Фредерике показывать ему дорогу. Сейчас не стоило разрушать то, что им удалось восстановить. Он осторожно опустил Джорджиану на кровать, заметив, что, садясь, она поморщилась.
- Благодарю вас, лорд Дэр, - сказала герцогиня. - А теперь будьте добры, оставьте нас, чтобы я могла позаботиться о племяннице.
Он кивнул, но Джорджиана, схватив его за руку, удержала.
- Вы обещали присмотреть за Шебой, - сказала она.
- Я так и сделаю.
Джорджиана увидела, как он вышел из комнаты и тихо закрыл за собой дверь. Раньше он никогда ничего ей не обещал, и это его обещание что-то значило. Как и его встревоженный вид, и дрожавшие руки, когда он поддерживал ее после падения.
- Давай снимем это платье, - сказала тетка, возвращая ее к действительности.
- Не так уж все плохо. Я просто сильно ударилась.
- У тебя локоть в крови.
- Знаю. Он болит. Так мне и надо за то, что хотела обогнать Дэра. Этого никто не может сделать.
Фредерика застыла.
- Ты хотела обогнать Дэра? Зачем это?
- Мне захотелось. Вокруг никого не было, и я подумала, что будет весело.
И ей было весело до головокружения, пока Шеба не сбросила ее.
- Это "веселье" было его идеей?
- Нет, моей. - Джорджиана подвинулась к краю кровати и, морщась от боли, старалась снять туфли. - По-моему, я до смерти напугала его, когда упала, поэтому не ругайте его.
- Не понимаю я тебя, - сказала Фредерика, расстегивая пуговицы на ее амазонке. - Ты его ненавидишь, а потом переезжаешь в его дом. Убегаешь оттуда, а затем едешь с ним кататься.
- О-ох. Я сама этого не понимаю, тетя.
- Где у тебя болит?
- В основном ниже спины. Тристан думает, может быть, я сломала копчик.
Руки тетки застыли в воздухе.
- Ты сказала лорду Дэру, что ты ушибла? - очень медленно произнесла она.
Джорджи покраснела.
- Это же было очевидно.
- О Боже! Джорджиана, надеюсь, он не будет всем рассказывать об этом. Обычно ты бывала осмотрительнее.
- Он никому не скажет.
Фредерика с озадаченным видом продолжала смотреть на нее, но Джорджиана притворилась, что у нее закружилась голова, чтобы до прибытия врача больше не разговаривать.
Одно казалось ей ясным: Тристан на самом деле питает к ней какие-то чувства. А ей он начинает нравиться все больше. Однако она по-прежнему продолжала верить, что любовь к Тристану Карроуэю - прямая дорога к разбитому сердцу.
Слава Богу, врач решил, что горячая ванна и день, проведенный в постели, лежа на животе, излечит ее самые тяжелые увечья. Она не понимала, как он мог быть в этом уверен, если он даже не поднял на ней рубашку и не осмотрел ее поврежденную нижнюю часть, но Тристан сказал то же самое.
Когда врач ушел, она приняла ванну. Горячая вода расслабила болевшие мышцы и очистила царапины на боку и на локте. Затем с помощью Мэри Джорджиана забралась на постель и легла, упершись подбородком в сложенные руки.
В комнату снова вошла Фредерика:
- Он все еще здесь и хочет тебя видеть.
- Пожалуйста, пусть он поднимется, если вы не возражаете.
- Только до порога.
Черт! Она погубит себя, если не будет осторожнее.
- Конечно, только до порога.
- Я передам ему, - проворчала, уходя, Фредерика.
Через минуту в дверь постучали.
- Джорджиана, - услышала она голос Тристана. Он распахнул дверь, но не вошел. Очевидно, его уже предупредили.
- По-моему, я очень не нравлюсь твоей тете, - сказал он, прислоняясь к косяку двери.
Она усмехнулась.
- Как там Шеба?
- Как я и думал, растянула мышцу. Мы наложили компресс, и Джон будет неделю выводить ее два раза в день. После этого ты можешь попробовать поездить на ней, но еще около месяца никаких галопов.
- По крайней мере столько же я и сама не смогу скакать галопом, - с грустью сказала девушка.
Он взглянул на Мэри, скромно отошедшую в сторону.
- Я рад, что у вас кости остались целы.
- Я тоже.
Он долго не спускал с нее своих голубых глаз, затем выпрямился.
- Я должен идти. Мне надо было явиться в парламент еще час назад. - Он постоял, не сводя с нее взгляда, затем как бы пришел в себя. - Я приду навестить вас сегодня вечером.
Вот так он снова все решил за нее.
- Если вы ухаживаете за мной, вы должны попросить разрешения навестить меня.
Он приподнял бровь.
- Хорошо. Можно мне навестить вас сегодня вечером?
- Да. - Она улыбнулась, стараясь скрыть внутренний трепет. - К этому времени, полагаю, я буду рада, что вы составите мне компанию.
Оказалось, что желающих посетить ее больше, чем она ожидала. Еще до полудня приехали Люсинда и Эвелина.
- Боже, - произнесла Люсинда, закрывая дверь за вышедшей Мэри, - я была почти уверена, что ты вся с головы до ног в бинтах.
Джорджиана нахмурилась:
- Всего лишь упала с лошади. А как вы, однако, об этом узнали?
- Горничная миссис Гротем была у модистки, когда туда зашла дочь доктора Барлоу.
- О нет! - Джорджиана спрятала лицо в подушки. - Миссис Гротем не умеет хранить даже свои секреты.
- Как бы там ни было, - сказала Эви, опускаясь на краешек кровати, - все говорят о том, что ты упала с лошади и лорд Дэр принес тебя домой.
- Полагаю, так оно и было, - выбираясь из-под мягких подушек, заметила она.
- И еще о том, что Дэр так беспокоился, что не хотел отойти от твоей постели, пока доктор Барлоу не поклялся, что с тобой все хорошо, а герцогиня обещала сообщить ему, если будут какие-то изменения.
- Это не…
- Все говорят, что он влюблен в тебя, - вмешалась Люсинда, в ее карих глазах Джорджи увидела тревогу. - Джорджиана, я думала, ты хотела проучить его. А теперь пострадавшей оказалась ты. Если ты собираешься и дальше водить Дэра за нос, это становится очень опасно.
- Я не вожу его за нос, и он определенно не влюблен в меня. Не забывай, мы даже не нравимся друг другу.
- Вот поэтому все находят это весьма романтичным. - Эвелина выглядела немного озабоченной. - Ты поклялась никогда не выходить замуж и тем более за Дэра, а сейчас он ухаживает за тобой, и ты должна изменить свое решение.
- О Господи! - Она дернула ногой под одеялом и тотчас же почувствовала боль в позвоночнике. - Я никогда ни в чем не клялась, и я не меняю своих решений, и… к черту все это.
Люсинда и Эвелина переглянулись.
- А как же Дэр на днях сопровождал тебя в Воксхолл-Гарденз? - подперев подбородок, сказала Люсинда. - И, если он принес тебя в дом, значит, ты каталась вместе с ним?
- Он говорит, что ухаживает за мной, но это только слова, - горячо заговорила Джорджиана. - Да он просто пытается свести со мной счеты за то, что я рассчиталась с ним.
Эвелина казалась совсем сбитой с толку, но Люсинда помрачнела.
- Подожди минутку. - Она подалась вперед. - Он сказал, что ухаживает за тобой? Ты хочешь сказать, что он действительно ухаживает за тобой, Джорджи? И все уже об этом знают?
Джорджиана снова уткнулась в подушки.
- Уходите! Я сама не знаю, что говорю!
Люсинда потрепала ее по плечу.
- Тебе надо поскорее разобраться в этом, дорогая. Потому что не мы одни задаем эти вопросы, а мы не злые люди.