- Насчет посещения врача.
Она недовольно застонала.
- Но я здорова! Мне не нужны никакие врачи!
- Ты должна показываться доктору хотя бы раз в несколько месяцев. - Грег погладил ее по голове. - Ясно, что это не очень приятно, но не нужно, подобно страусу, прятать голову в песок.
- Я и не прячу.
Грег улыбнулся.
- Ты идеальна, дорогая. Почти. Единственный твой изъян в том, что ты склонна удирать от неприятных или сложных решений. Давай съездим в больницу на этой неделе, идет?
- Но нельзя же просто так взять и явиться в кабинет невропатолога, - заметила Нэнси. - Сначала нужно позвонить, договориться о приеме, который состоится наверняка не раньше чем через месяц.
- А я, напротив, уверен, что Стэнли Хэффилд примет тебя без очереди, - возразил Грег. - Он очень беспокоится о тебе. Обещаю, не будет никакой задержки. Если хочешь, отправимся в Глендейл вместе.
- Ты поедешь со мной? - подозрительно спросила Нэнси, приподнимаясь на локте, чтобы лучше видеть лицо Грега.
- Да, - твердо ответил тот. - На этот раз спорить не будем, солнышко.
Нэнси вздохнула, вновь удобно устраиваясь в его объятиях.
- Видно, делать нечего… Надеюсь, Сюзи справится с магазином в мое отсутствие.
- Я бы не переживал, даже если бы ты вообще закрыла этот свой магазин! - проворчал он в своей прежней манере, - Ради всего святого, Нэнси, речь идет о твоем здоровье!
- Ладно, - сдалась она. - Будь по-твоему…
- Вот и хорошо. В понедельник и отправимся. - Грег нежно поцеловал ее. - Надеюсь, я не слишком тебя утомил своими ласками? Ночь еще только началась…
13
По пути в Глендейл они остановились перекусить в придорожном ресторанчике. Когда официант, приняв заказ, отошел от столика, Грег произнес, как бы между прочим:
- Владельцы виллы приняли мое предложение.
- О, Грег! - воскликнула Нэнси. - Значит, дом теперь твой!
- Пока нет, но станет таковым, когда я выложу за него внушительную сумму денег. - Он посмотрел Нэнси в глаза. - Я давно все решил, дорогая. Мы с тобой превратим эту виллу в райский уголок. Она вновь наполнится жизнью.
Официант вскоре вернулся с запеченной форелью, и они взялись за еду, не переставая оживленно обсуждать обустройство виллы.
- Тебе придется нанять садовника, надо привести в порядок сад, - сказала Нэнси. - Кроме того, за домом отличное место для огорода. А если устроить теплицу, то мы сможем круглый год есть свежие овощи и салат.
- Ты права, - улыбнулся Грег.
Подкрепившись, они вновь двинулись в путь.
Нэнси со вздохом призналась, что ей очень не хочется возвращаться в больницу.
- Ты нервничаешь? - спросил Грег, коснувшись ее руки.
Нэнси поморщилась.
- Не из-за осмотра. Просто не хочется даже заходить в здание, где я столько всего перенесла. Это так…
Она не договорила.
- Нынешний визит вызывает у тебя неприятные ассоциации?
- Да. Вдобавок сканирование мозга тоже не очень приятная процедура. Тебя помещают в замкнутое пространство, где может возникнуть приступ клаустрофобии.
Грег нежно погладил ее по щеке.
- На этот раз я буду с тобой. По правде сказать, я дал себе слово, что никогда больше не пущу тебя в больницу одну.
Позже выяснилось, что Грегу нельзя присутствовать в помещении, где проводится сканирование. Перед процедурой Нэнси попрощалась с ним, успокаивая себя тем, что он будет неподалеку.
Однако, несмотря на все старания, она так и не смогла удержаться от неприятных воспоминаний - о своей болезни и потерянном ребенке.
Из больницы Грег увез ее в гостиницу.
- Я закажу еду сюда, - сказал он, поднявшись с Нэнси в номер. - Поешь и сразу укладывайся спать. Сегодня у тебя был трудный день.
Но, перед тем как лечь в постель, Нэнси захотела принять ванну. Она долго лежала в теплой воде, глядя, как бесшумно лопаются пузырьки душистой пены.
Потом Грег принес ей немного виски со льдом. Он присел на край ванны, и они принялись неспешно беседовать.
- Ну что, действительно страшно было? - спросил Грег.
- В некотором роде. Сегодняшняя процедура навеяла мне мысли о прошлом.
- И у тебя разболелась голова?
Нэнси улыбнулась.
- Откуда ты знаешь? Не только голова, но и шея тоже. Прошлось долго лежать неподвижно, вот она и затекла.
Грег отставил в сторонку свой бокал, закатал рукава рубашки и принялся массировать шею Нэнси. Вскоре умелые действия его сильных пальцев принесли ей облегчение.
- Я купил тебе небольшой подарок, - сообщил он, когда Нэнси застонала от наслаждения.
- Нет, довольно драгоценностей! - запротестовала она.
Грег рассмеялся.
- Боюсь, на сей раз я преподнесу тебе нечто более обыденное. Сейчас покажу.
Он помог Нэнси подняться, завернул в полотенце и отвел в спальню.
- Вот, держи. - В руках Грега невесть откуда появился небольшой сверток. - Это чтобы тебе было уютно спать.
Развернув подарок, Нэнси не смогла сдержать улыбки: в пестрой тонкой бумаге оказалась пижама, светло-сиреневая в мелкий белый цветочек.
- Какая красота! - воскликнула Нэнси, целуя Грега в щеку. - Спасибо, дорогой.
- Надевай и идем в постель.
Нэнси надела пижаму, с удовольствием ощутив прикосновение мягкого шелка к обнаженной коже.
- Знаешь, возможно, это покажется тебе странным, но мне очень нравится слово "пижама", - призналась она. - Думаю, оно имеет китайское происхождение или что-то вроде того.
- На самом деле это персидское слово, - сообщил Грег. - И появилось в результате слияния двух слов "па" и "джама", что означает что-то вроде эротических шаровар.
Нэнси хихикнула.
- Сколько ты всего знаешь!
- Особенно про пижамы, - подтвердил Грег, быстро раздеваясь.
Обычно он спал обнаженным, и Нэнси полагала, что отчасти из-за этого они так часто занимаются любовью. Невозможно лежать рядом с мужчиной, обладающим столь великолепным телом, и оставаться, равнодушной!
Однако сегодня она чувствовала себя усталой и разбитой, и потому очень сомневалась, что нынешней ночью у них с Грегом что-нибудь получится.
Улегшись, он придвинул Нэнси к себе, и она положила голову ему на грудь.
- Знаю, денек для тебя выдался нелегким, - тихо произнес Грег, нежно поглаживая Нэнси по плечу. - Многое пришлось пережить заново… Потому-то ты и не приезжала сюда проверить состояние здоровья, верно? Тебе претила мысль о возвращении туда, где ты так страдала, да?
- В какой-то мере, - кивнула она. - Я вообще неуютно чувствую себя в больницах. Все началось, когда мне было лет девять. Тогда с моим отцом случилось несчастье.
- Расскажи, - мягко попросил Грег.
Нэнси болезненно поморщилась в темноте.
- Да особо и рассказывать-то нечего. Отец ехал с работы и был уже недалеко от дома, когда в его автомобиль врезался другой, за рулем которого находился подвыпивший юнец. Отец сильно пострадал, и его на "скорой помощи" доставили в больницу. О случившемся сообщили моей матери, и мы поспешили в больницу. Однако к отцу нас не пустили.
- Он был в операционной?
- Да. Хирурги пытались спасти его, но, как нам сказали позже, он получил травмы, несовместимые с жизнью. Мы прождали семь часов, а около полуночи нам сообщили, что отец скончался. И тогда нас проводили к нему. Но всего на минутку. - На глаза Нэнси навернулись слезы. - Я даже не успела понять, что папы больше нет. С тех пор всякий раз, оказываясь в больнице, я испытываю сильный дискомфорт. Все эти запахи, звуки… Они вызывают массу ассоциаций, понимаешь?
- Прежде ты ничего не рассказывала мне, - заметил Грег, целуя ее глаза.
Нэнси покачала головой.
- Нет. - С ее губ слетел вздох. - Прошлогодняя болезнь, а затем выкидыш еще больше усилили мою ненависть к больницам. И, боюсь, мне никогда от этого не избавиться.
- Понимаю, солнышко. А сейчас спи. Завтра все будет хорошо.
Они оба повернулись на бок, Грег лицом к спине Нэнси.
- Странно все-таки вновь вернуться в Глендейл, - пробормотала она. - Но я рада, что ты снова со мной.
- Я тоже.
Грег поцеловал ее затылок, зарывшись лицом в душистые кудри. Это было так приятно, что Нэнси слегка изогнулась. Тогда Грег запустил руку под ее пижамную куртку и принялся ласкать грудь, пробуждая к жизни соски. Потом его ладонь проникла под резинку пижамных брюк. Вскоре он добрался до ее лона и осторожно проник пальцем между увлажнившихся женских складочек.
- Что вы делаете, мистер Уордсворт? - пробормотала Нэнси.
- Ведь нужно же подвергнуть вашу новую пижаму проверке! - ответил он, касаясь ее уха теплым дыханием.
Нэнси тихонько рассмеялась. Она чувствовала себя слишком счастливой и расслабленной, чтобы делать что-то. Ей оставалось лишь сосредоточиться на доставляемом Грегом удовольствии. Вскоре она уже стонала от сладостной неги, потому что Грег, немного переменив положение, одной рукой умело ласкал ее полную грудь, а пальцами другой ритмично скользил в увлажнившейся женской глубине.
- Я люблю тебя, - прошептал он, когда с очередным погружением его пальцев Нэнси издала особо громкий стон. - Ты самая красивая женщина в мире, и я буду страстно желать тебя до конца своей жизни.
Волны блаженства разбегались по телу Нэнси - потрясающе мощные, несмотря на усталость. Наконец самая сильная из них накрыла ее с головой, заставив беспомощно задыхаться и прерывисто звать Грега - неизвестно для чего: то ли чтобы он продолжил свои действия, то ли чтобы прекратил.
Заведя руку назад, Нэнси ощутила отвердевший и напряженно пульсирующий ствол.
- Я хочу тебя… - вырвалось у нее.
- Не поворачивайся, - хрипло ответил Грег.
Сдвинув пижамные брюки до колен Нэнси, он вновь заключил ее в свои объятия и осторожно вошел сзади в жаркую женскую глубину. Беспрестанно целуя шею и щеку Нэнси, Грег жадно овладевал ею. Все его действия были направлены на то, чтобы доставить ей наибольшее наслаждение.
Разумеется, его страсть передалась Нэнси - взбудораживая, вытесняя все страхи, всю былую боль…
На следующий день они отправились к доктору Хэффилду.
После рукопожатий и взаимных приветствий он произнес:
- Хорошо, что вы, наконец, решили навестить меня, мисс Бэссет. Я беспокоился о вас. А тут еще ваш жених сообщил мне, что в свое время вы прекратили принимать предписанное вам лекарство… Весьма опрометчиво с вашей стороны, голубушка!
Нэнси метнула взгляд на своего "жениха" и пояснила, что от тех таблеток ей бывало очень плохо.
Неодобрительно покачав головой, доктор Хэффилд попросил Грега подождать в коридоре, а сам подверг Нэнси тщательному обследованию. Заняло это минут сорок. Затем он задал ей множество вопросов, а ответы записал в историю болезни. После чего вновь пригласил Грега в кабинет.
Взглянув на них, сидящих рядом, доктор Хэффилд произнес:
- Результаты сканирования весьма утешительны. Ущерб, нанесенный энцефалитом, оказался минимальным, и выздоровление прошло успешно. Наибольшая опасность для вас, мисс Бэссет, заключалась в серьезной вероятности частичной потери памяти. Вот почему я выписал вам столь ненавистное лекарство. И вы очень сильно рисковали, самовольно прекратив принимать его.
- Да, доктор, - смущенно потупилась Нэнси. - Я поступила очень опрометчиво.
- Ну все обошлось, однако вы по-прежнему должны показываться врачу раз в три-четыре месяца. В Бейкерсфилде есть один хороший невропатолог. Вы можете консультироваться с ним.
Он написал на прямоугольнике бумаги имя и подал Нэнси. Пряча записку в сумочку, та мельком взглянула на Грега и увидела в его глазах облегчение. По-видимому, слова врача успокоили его.
- Что касается случившегося у вас выкидыша, - продолжил доктор Хэффилд, - то вы не должны волноваться. На вашу репродуктивную функцию потеря плода не повлияла, и, если вам захочется обзавестись ребенком, можете делать это без всяких сомнений.
- Благодарю, - сказала Нэнси, покраснев до корней волос.
Когда, тепло попрощавшись с врачом, они вышли в коридор, из кабинета следом за ними выбежала медсестра.
- Мисс Бэссет! В больничной камере хранения остались некоторые ваши вещи. Вы забыли забрать их, когда выписывались в прошлом году. Сейчас можете спуститься за ними на первый этаж.
Медсестра объяснила, как найти камеру хранения.
- Спасибо… хотя я не представляю, что это может быть.
Служитель камеры хранения подал Нэнси прозрачный пластиковый пакет, в котором находилась кофта, халат, книга и нечто похожее на почтовый конверт. На нем можно было различить имя адресата: "Грег Уордсворт".
Несколько мгновений Нэнси тупо смотрела на конверт, потом вздохнула.
- Ох, дорогой! Ведь это то письмо, которое я написала тебе.
- Какое? - спросил он.
- Ну помнишь, я рассказывала… Накануне выписки из больницы я написала тебе обо всем, что со мной случилось.
- Почему же письмо до сих пор здесь?
Нэнси вновь опустила взгляд на конверт.
- Я пребывала в таком смятении… У меня даже бывали галлюцинации. Вероятно, мне показалось, что я отправила письмо, а на самом деле просто положила в тумбочку. Видишь, я даже вещи свои забыла забрать! А конверт так и остался здесь…
Немного помолчав, Грег спросил со странной робостью:
- Могу я прочесть то, что ты написала?
- Не знаю! - воскликнула Нэнси, поспешно пряча пакет за спину. - Во всяком случае, не здесь и не сейчас.
Грег хмуро кивнул.
- Ладно. - Затем он взял Нэнси за руку. - Идем отсюда.
По дороге домой, ведя машину, Грег покосился на Нэнси и сдержанно произнес:
- Меня уже давно мучает один вопрос.
- Да?
- Я все пытаюсь понять, что ты нашла в этом своем преподавателе, Эдвине Гастингсе. Он не красив, не привлекателен, не слишком умен… Так, серенькая личность.
Нэнси изумленно взглянула на Грега.
- Ты видел его?
- Да. Мы встречались.
- Но как тебе это удалось?
Грег пожал плечами.
- Без проблем. Людишки с непомерно раздутым "эго" легко управляемы. Ими нетрудно манипулировать, нужно лишь найти подход. Я применил несколько избитых приемов, и, в конце концов, мистер Гастингс сам пожелал увидеться со мной.
- И как же ты этого добился? - спросила Нэнси, широко раскрыв глаза.
- Сказал, что прочел его книги и они произвели на меня сильное впечатление.
Она покачала головой.
- Твое коварство меня пугает!
- Так в чем секрет обаяния мистера Гастингса? - криво усмехнулся Грег.
- Какое там обаяние… - отмахнулась Нэнси. - А секрет прост: Эдвин выбирает очень невинных и легко внушаемых юных девиц, а потом говорит им то, что они хотят услышать.
- Ты была невинна? - спросил Грег, ласково взглянув на Нэнси.
Она кивнула.
- Во всех смыслах. В физическом, интеллектуальном, духовном… Глупенькая девочка, подсознательно ищущая личность, способную заменить ей отца. Для Эдвина я была легкой добычей. Именно тем, что ему больше всего нравится. Он любит нежных девиц. Чтобы легко было пережевывать.
- Уверен, Гастингсу никогда прежде не попадалась такая девушка, как ты, - мягко произнес Грег.
- Он так мне и говорил, - сухо заметила Нэнси. - Мы сидели на траве под яблоней в его саду. Он угощал меня шампанским и читал сонеты Шекспира. Словом, море романтики.
- Ты любила его?
- Разумеется, мне так казалось!
- И ты думала, что он тоже любит тебя?
- Да. Во всяком случае, поначалу. Позже я сообразила, что Эдвин не способен любить.
- Почему?
- Потому что, когда мы занимались любовью, он всегда был очень сосредоточен на себе и своих желаниях. Знаешь, как в кинокомедии иногда показывают сидящих за столом жадных людей? Они хватают еду руками и запихивают в рот, будто боятся, что кто-то отнимет. Эдвин вел себя похожим образом. Возможно, я не слишком искусна в сексе, дорогой, но уверена: любящий человек так себя не ведет. Мне иногда казалось, что Эдвин меня насилует.
- Бедняжка, - вздохнул Грег. - Очень жаль, что в твоей жизни был такой период.
- Не жалей. Ты показал мне, каким восхитительным может быть интимное общение. Научил любить и быть любимой. С тобой я всегда чувствовала себя самой красивой женщиной в мире. Эдвин же хотел принизить меня. Он очень любил властвовать. И всячески показывал, что я нахожусь в полной его власти. Эдвин был не только моим преподавателем, но и деканом факультета. Когда я попыталась разорвать отношения с ним, он ясно дал понять, что мне не удастся сдать экзамены. Словом, я оказалась в западне.
Впереди показался Бейкерсфилд. Вскоре они повернули на Гарден-стрит и спустя несколько минут въехали на территорию виллы.
Разговор возобновился в столовой, когда, окончив ужин, Грег и Нэнси пили кофе.
- Ты пыталась рассказать кому-нибудь о том, что происходило между тобой и Гастингсом? - спросил Грег.
- Понимаешь, я находилась под его влиянием, - сказала Нэнси. - Представь себе робкую наивную первокурсницу. А Эдвин - профессор, автор нескольких учебников. Так что все козыри были у него. И потом я продолжала убеждать себя, что ошибаюсь, что не вправе думать о нем плохо. Словом, я ни с кем не делилась своими неприятностями. Просто все больше и больше впадала в депрессию.
- А экзамены сдала?
- Еще как! - мрачно усмехнулась Нэнси. - Лучше всех в группе. Только я знала, что не заслуживаю высоких оценок. Ведь я толком и не училась. Потому что была не в состоянии - чувствовала себя слишком несчастной, чтобы браться за учебники. Мои оценки являлись некой платой за пребывание в постели Эдвина. Некоторые студенты догадывались, что происходит. Начались пересуды. Многие разозлились, потому что учились лучше и больше меня, а экзамены сдали хуже.
- Повадки Гастингса известны многим, - заметил Грет. - Я беседовал и со студентами, и с преподавателями. Гастингс многим студенткам помешал нормально учиться. И в каком-то смысле сломал им жизнь.
- Да, - кивнула Нэнси, презрительно усмехнувшись. - Некоторым преподавателям известно о похождениях декана. Но все предпочитают помалкивать. Он считается слишком уважаемой персоной.
- Рано или поздно все это выплывет на поверхность.
- Сомневаюсь. По-моему, Гастингс неуязвим.
- А что случилось на втором курсе?
- В один прекрасный день я поняла, что не сдам очередную сессию. Ведь все продолжалось по-прежнему: я не училась, а лишь плакала целыми днями. Поэтому, повинуясь внезапному импульсу, я забрала документы и уехала в Лос-Анджелес. Надеялась там найти работу…
- А встретила меня, - сказал Грег.
- Да, - улыбнулась Нэнси. - Но это произошло более чем через полгода.
Грег покачал головой.
- Из огня да в полымя!
На губах Нэнси вновь появилась улыбка.