Она схватилась за ручку дверцы, пытаясь ее открыть, и тогда он отвесил ей сильную пощечину. Вскрикнув от боли, Кэтрин откинулась на сиденье, а Слоун проворно пристегнул ее ремнем безопасности.
- Попробуй дернуться еще раз, и я ударю тебя как следует.
- Но ведь это же похищение! Тебя все равно поймают.
- Заткнись!
Слоун завел мотор и, пока он прогревался, взял в руки сотовый телефон.
- Ребенок на соседнем ранчо вместе с родителями того парня, - сказал он, быстро нажав несколько кнопок. - Отправляйтесь туда и привезите мне Эмилию.
- Слоун...
- Тебе будет приятно снова увидеть свою дочь, - с мрачной иронией заявил он, трогаясь с места. - Два выхода в свет, во время которых ты выскажешься в мою поддержку, после чего я сажаю тебя на самолет и отправляю обратно, к твоему любимому полицейскому. Согласись, что в этом нет ничего страшного.
- А вдруг твои люди причинят зло родителям Колина? Ведь это же уголовное дело. Учти, что они не из тех, кто позволит спокойно увезти Эмилию.
- Да черт с ними, мои ребята сделают все как надо.
После этого заявления они несколько минут ехали молча.
- Но почему ты решил, что я влюбилась в Колина? - не выдержала Кэтрин.
- Догадался. Ты слишком долго торчишь на этом убогом ранчо.
- Я не собираюсь выходить с тобой в свет.
Тебе придется это сделать. Подумай об Эмилии и о тех деньгах, которые я ей дам.
- То, что ты сейчас делаешь, не пройдет для тебя даром. Ты не подумал о...
Он резко ударил ее тыльной стороной ладони, так что ее голова качнулась в сторону.
- Я добиваюсь всего, чего хочу. Когда мы приедем в Луизиану, ты будешь выполнять все мои желания. А если дашь мне шанс, я постараюсь стать для тебя хорошим мужем.
- Таким путем?
Он яростно выругался. Внезапно Кэтрин поняла, что не она стала причиной этой ругани. Подняв голову, она проследила за направлением его взгляда - Слоун смотрел в зеркало заднего обзора. Обернувшись назад, Кэтрин увидела тучу пыли и гнавшийся за ними голубой пикап. Заметив, как быстро сокращается расстояние между двумя машинами, она похолодела. Слоун нырнул рукой под сиденье, словно проверяя спрятанный там пистолет.
- Не стреляй, - попросила она. - Ты не сможешь убить его и остаться безнаказанным.
- Я не собираюсь стрелять, - ухмыльнулся Слоун, доставая железный прут. - Я лишь хорошенько проучу этого ублюдка, после чего мы поедем дальше.
- Отпусти меня, Слоун! Он ничего тебе не сделает, если ты меня отпустишь.
- Ничего мне не сделает? Шутишь! Сейчас ты увидишь, что я сам с ним сделаю!
Это было сказано таким тоном, что она задрожала. Лицо Слоуна густо покраснело, а это было верным признаком, что он уже просто в бешенстве.
- Держись, - скомандовал он, резко нажал на тормоза и дал задний ход.
Пикап врезался в седан, и Кэтрин бросило вперед. Несмотря на ремень безопасности, она сильно ударилась лбом о стекло и чуть не потеряла сознание. В это время Слоун уже вылез из машины и устремился к Колину, который ожесточенно тер себе лоб.
Подбежав к пикапу, Слоун резко рванул дверцу напротив сиденья водителя. Колин направил на него пистолет и выстрелил, но Слоун успел отскочить и выбить оружие из его рук. Колин выскочил из машины, Слоун взмахнул металлическим прутом, но Колин увернулся, и прут с размаху разнес вдребезги лобовое стекло пикапа. Через мгновение мужчины уже сцепились друг с другом.
Испуганная Кэтрин оторвала взгляд от этой бешеной схватки и набрала 911 по сотовому телефону Слоуна.
- Помогите, - сразу заговорила она, едва услышав голос дежурного, - Слоун Манчестер пытается меня похитить. Мы находимся на ранчо Колина Уайтфитера, и сейчас они дерутся. Приезжайте быстрее.
- Ранчо Уайтфитера, к северу от города?
- Пожалуйста, побыстрее.
- Разумеется, мэм. Один из наших вертолетов находится неподалеку.
Кэтрин положила трубку и с замиранием сердца продолжала следить за схваткой. Оба уже сбросили куртки и остались в одних рубашках. Губы и щеки Колина были окровавлены. Слоун нанес ему такой сильный удар, что Уайтфитер упал на капот своего пикапа. Манчестер бросился на противника, стремясь выдавить ему глаза, однако Колин увернулся и ударил его кулаком в живот. Через мгновение оба уже катались по дороге. Оказавшись сверху, Колин попытался прижать голову противника к земле, однако Слоун вырвался, лягнул его ногой и едва не послал в нокдаун. Через мгновение уже он оказался сверху и теперь предпринимал отчаянные усилия, пытаясь добраться до горла Колина.
На какое-то мгновение тучи пыли скрыли происходящее от глаз Кэтрин, а затем она увидела, как оба вновь вскочили на ноги и обменялись серией резких ударов. Колину удалось перехватить руку Слоуна, резким движением завести ее назад и бросить противника вниз лицом на капот пикапа. Слоун пытался вырваться, и тогда Колин нанес ему мощный удар в висок. Этого оказалось достаточно - Слоун лишился чувств и свалился на землю.
В этот момент Кэтрин услышала шум винта и увидела вертолет, который шел на посадку. Из крылатой машины выскочили трое вооруженных людей.
Кэтрин бросилась к Колину, который подхватил ее в объятия.
- С тобой все в порядке? - первым спросил он.
- Да, но зато ты ранен, - отвечала она, разглядывая его разбитое в кровь лицо и порванную одежду.
- Мать послала сообщение на мой пейджер.
- Я смотрю, ты и сам справился, - с удовлетворением заявил Эйб Свенсон, подходя к ним.
В этот момент Кэтрин почувствовала, что Колин резко обмяк в ее объятиях. Она попыталась его удержать, но не смогла и вынуждена была опустить его на землю.
- Колин!
Пока шериф прощупывал его пульс, она опустилась на колени рядом с ним.
- Все в порядке, - заявил полицейский. -Пульс в норме. - И он протянул ей руку. - Эйб Свенсон.
- А я Кэтрин Манчестер.
- Это вы звонили в 911?
- Да. А вот там лежит мой бывший муж Слоун Манчестер, - показала она. Два человека пытались привести его в чувство и поднять на ноги.
Колин застонал, пошевелился и открыл глаза.
- Все о'кей? - спросил его Эйб.
- Конечно.
- Нам нужно будет соблюсти некоторые формальности, но мы можем заняться этим позднее. Ты полетишь вместе с нами в участок или приедешь туда сам, когда сможешь?
- Приеду сам.
- Ладно. Значит, бывший муж пытался увезти вас силой? - на этот раз Эйб обращался к Кэтрин.
- Да. Он ударил меня, а потом бросился на Колина.
- Вы дадите показания против него?
- Да, - кивнула она, оглядываясь на Слоуна, который уже пришел в себя и теперь с ненавистью глядел на нее. Его лицо было разбито, а левую руку он придерживал правой, словно она была сломана.
- Вы сможете позаботиться об этом парне? - спросил шериф, кивая на Колина.
- Разумеется, - ответила Кэтрин, доставая из кармана джинсов носовой платок и протягивая Колину. Он приложил его к окровавленной щеке, вздрогнул и зарычал от боли.
- Возможно, вам стоит отвезти его в больницу и проверить, не сломаны ли ребра, - предложил Эйб. - А мы займемся вашим бывшим мужем.
- Спасибо, - поблагодарил Колин, - что поторопились.
- Однако не успели помешать тебе вволю поразмять кулаки, - ухмыльнулся Эйб и направился к вертолету.
Кэтрин проводила его взглядом и вновь присела рядом с Колином.
- Давай, я помогу тебе встать.
- Я в порядке, - заверил он, вставая на ноги, пошатываясь и кривясь от боли.
- Может быть, мне стоит заехать к Надин, сказать ей, что все в порядке, а затем отвезти тебя в больницу?
- Не нужна мне никакая больница.
- А я уверена, что нужна, - сухо заявила она, поддерживая его по пути к пикапу.
Прямо перед ними полицейские вели Слоуна к его машине, причем он шел хромая, с трудом передвигая ноги.
Кэтрин усадила Колина, а затем заняла место водителя. Развернув пикап, она поехала обратно к дому. Надин вышла встречать их.
- Я хочу отвезти Колина в больницу. Слоун арестован.
- Слава Богу! - воскликнула Надин. Позвони мне, когда передашь его в руки врачей.
- Но это же глупо, - пробормотал Колин, с трудом шевеля разбитыми губами. Затем он откинул голову на спинку сиденья и закрыл глаза.
Кэтрин снова развернула пикап и направилась в город. Вертолет уже давно скрылся из виду.
- Ну вот, все и кончено, - с трудом произнес Колин, не открывая глаз. - На этот раз Слоуну не отвертеться, и я об этом позабочусь. Его политической карьере конец.
Только теперь Кэтрин вдруг поняла, что стала свободной, и с благодарностью взглянула на человека, сидевшего рядом с ней. Слоун больше не представляет угрозы и не стоит между ними. Она глубоко вздохнула, пытаясь хоть немного утихомирить бурю эмоций, бушевавших в ее душе. С одной стороны, все было прекрасно - со Слоуном покончено. Но почему молчит Колин? Неужели он обдумывает тот момент, когда посадит их с Эмилией на самолет до Калифорнии и спокойно попрощается? Эта мысль причиняла ей сильнейшую душевную боль, которая оказалась гораздо сильнее, чем боль от пощечин Слоуна. Самое страшное состояло в том, что душевная боль длится гораздо дольше физической, - и она это знала.
Колин продолжал молчать, и с каждой минутой Кэтрин все больше мрачнела. Неужели все так и закончится - и это в тот момент, когда она уже начала надеяться на лучшее? Она быстро взглянула на Колина. Щеки и висок окровавлены, губы разбиты, волосы в пыли. Она вспомнила их драку со Слоуном и подумала о том, что Колин показал себя отважным и яростным бойцом.
- Он тебя бил? - спросил Колин.
- Со мной все в порядке.
- Повернись другой щекой и дай посмотреть.
На шоссе никого не было, поэтому Кэтрин послушно повертела головой, после чего вновь устремила все свое внимание на дорогу.
- Как бы мне хотелось дать ему еще разок...
- Ты и так его достаточно избил... Впрочем, как и он тебя, - содрогнулась она, вспомнив ужасную схватку. - Вы дрались без правил, как дикие звери.
- Какие могут быть правила, если мы старались прикончить друг друга.
Кэтрин с ужасом оглянулась на него. Каким нежным он может быть с ней и каким жестоким - с врагами!
Они приехали в больницу, и Кэтрин передала Колина в руки врачей. Но сначала он настоял на том, чтобы они осмотрели ее челюсть. В итоге она получила пакет со льдом и осталась в комнате ожидания, а его повезли на рентген. После этого наложили фиксирующую повязку на грудную клетку и наложили швы на рассеченный висок. Из госпиталя они поехали в полицейский участок, чтобы запротоколировать показания.
В конце дня Кэтрин привезла Колина обратно домой. Когда они вошли в кухню, она сразу же увидела записку на столе:
"Дорогие Кэтрин и Колин!
Приехал отец, мы взяли Эмилию и уехали к себе. Если все будет в порядке, мы хотели бы оставить ее у себя на всю ночь. Пусть опробует новую колыбель, которую Уилл для нее изготовил. Позвоните нам, когда приедете.
С любовью, мама".
- Ты сможешь им позвонить? - спросила Кэтрин, прочитав записку вслух.
- Лучше ты, но для начала принеси мне пива.
- А как насчет хорошего бифштекса? Сегодня ты его честно заработал.
- Звучит заманчиво. - Он подошел к ней и положил руки на плечи. - А ведь я думал, что мне не удастся догнать вас снова. Это просто чудо, что я никуда не уехал.
- Я просила твою мать не звонить тебе.
- Знаю, но она поступила по-своему и, согласись, заслуживает за это благодарности.
- Разумеется, - кивнула Кэтрин и слегка улыбнулась. - Как жаль, что на тебе места живого нет - тебя даже поцеловать нельзя!
- А ты попробуй, - предложил он.
Через час они поужинали, а затем Колин продемонстрировал ей на полу у камина, что такой мужчина, как он, даже со сломанными ребрами способен творить чудеса.
На следующее утро Кэтрин отчетливо поняла: нет больше причин для того, чтобы продлевать агонию расставания. Колин уже все для себя мог решить, и если до сих пор не сделал ей предложения, то надо просто уезжать - и чем скорее, тем лучше.
Она встала еще до восхода солнца, надела джинсы, голубую рубашку и пошла искать Колина. Он сидел за кухонным столом и при виде ее сразу встал.
- А я думал, что сумел выйти из спальни, не разбудив тебя.
- Я больше не хочу спать. Сейчас я пойду в душ, а затем начну собираться.
В его глазах что-то блеснуло, но он сдержался и лишь кивнул.
- Чего хочешь - сока или кофе?
- Сока, - сухо ответила она, вспомнив, как осторожно и упоенно они вчера занимались любовью, стараясь не повредить его сломанные ребра. Волосы Колина были связаны кожаной лентой, открывая лицо, на котором повсюду темнели синяки. И все равно, даже таким им нельзя было не восхищаться!
Повернув голову, он заметил ее изучающий взгляд, но ничего не сказал. Внезапно он поставил кувшин на стол, подошел к Кэтрин и обнял ее за талию. Они страстно поцеловались, но затем она вырвалась. По выражению его глаз нельзя было понять, о чем он думает, и все же она чувствовала, что в его душе происходит какая-то борьба. Ну почему он так упорно противится зову своего сердца?
Кэтрин села за стол и принялась завтракать, едва сдерживая слезы. Она любила этого дикого и странного человека с каменным сердцем! Вымыв посуду, она направилась к телефону. Заказав билет до Сан-Франциско на полдень сегодняшнего дня, она повернулась к Колину, который молча и сумрачно следил за ней.
- Я нашла подходящий рейс, - объявила она. - В десять минут первого, из Оклахома-Сити, с остановкой в Финиксе.
- Но зачем, ведь теперь тебе ничто не угрожает? - Он снова подошел и обнял ее. - О Боже, как же я боюсь тебя потерять!
Он увлек ее на кровать, и они еще целый час - мучительно-сладостный час! - занимались любовью. В момент самых яростных содроганий, когда они действовали в унисон, становясь единым целым, она теряла контроль над собой и выкрикивала откровенные признания:
- Колин, я люблю тебя и всегда буду любить!
Кэтрин словно попала в какой-то порочный круг - отдавала ему свое сердце и при этом теряла его навеки. В момент оргазма она яростно прижималась к нему, пытаясь соединиться с ним как можно теснее...
- Я буду скучать по тебе, - была его первая фраза, когда они успокоились. Но ведь она-то ждала от него совсем других слов!
Ну, скажи, скажи мне, чтобы я осталась! - мысленно умоляла она, поглаживая его голову и спину. Скажи это, Колин!
По он промолчал, и ей не оставалось ничего другого, как встать с постели и отправиться в душ.
В девять утра они заехали к его родителям, взяли Эмилию и попрощались.
По дороге в аэропорт Кэтрин впала в какое-то оцепенение. Она просто не знала, о чем еще говорить. Она безумно любит этого человека - и теряет его навсегда. А он упорно не хочет признаться ей в своих чувствах, хотя сжимает руль с такой силой, что белеют костяшки разбитых во вчерашней драке пальцев, да молча играет желваками. Его темные глаза пылают каким-то дьявольским огнем. Кэтрин хотелось крикнуть ему в лицо: "Остановись и подумай о том, что мы делаем!" - но, поневоле заражаясь его упрямством, она только яростно кусала губы.
И вот они уже стоят возле стойки билетного контроля. Колин целует ее и прощается, берет на руки Эмилию и нежно прижимает к себе. Кэтрин видит, как по его темной щеке медленно ползет слеза, и изо всех сил пытается не расплакаться. Ну что за упрямый осел, почему он так мучает их обоих?
Колин с трудом выпускает девочку из объятий и передает ее Кэтрин. И вот она уже идет по коридору, направляясь к взлетной полосе. Распущенные рыжие волосы развеваются на ветру, а Эмилия прислонилась к плечу матери и смотрит назад, на него. Он хотел броситься за ними и вернуть - но не мог сделать ни шагу, словно прирос к месту. Еще минута - и они окончательно скроются из виду, а ему, с его разбитым сердцем, придется вернуться к проклятой пустоте.
- Сэр? Сотрудница аэропорта вопросительно смотрела на него, и Колин отвернулся, поспешно смахнув слезы. Последний раз он чувствовал себя таким разбитым два года назад, когда умерла Дана. Сейчас он мысленно проклинал все на свете. Ну почему так болит сердце, и зачем он так неосторожно влюбился в эту женщину и ее крошечную дочь? Задрав голову, он проследил затуманенным взором за их самолетом, взлетевшим в небо.
Ну вот и все - они навсегда улетели из его жизни... Ему вдруг захотелось что-нибудь разбить, сокрушить, опрокинуть, и он с трудом совладал с собой. На то, чтобы удержать Кэтрин, у него было целое утро - так почему же он этого не сделал? Больше всего на свете он боялся разбить свое сердце, и вот - "за что боролся, на то и напоролся". Ведь он сам нанес себе самый болезненный удар, позволив им улететь!
Самолет уже скрылся из виду, небо опустело. Колин сунул руки в карманы и медленно пошел прочь. Сев за руль машины, он выехал с автостоянки, продолжая непрерывно думать о том, что всего несколько минут назад совершил величайшую ошибку в своей жизни.
Резко затормозив, он с силой стукнул себя по лбу и даже застонал от боли.
- Какой же я болван, что позволил им улететь!
Глава одиннадцатая
Самолет набрал скорость и взмыл и голубое небо. Яркое полуденное солнце заливало окна иллюминаторов. Кэтрин непрерывно вытирала глаза и укачивала Эмилию, которая вела себя очень беспокойно, словно ей передавались переживания матери.
Наконец, немного придя в себя, Кэтрин пересадила ее в дорожную колыбельку и пристегнула к соседнему сиденью. Вздохнув, она посмотрела в иллюминатор. Весенний пейзаж, скоро лето, Колин целыми днями будет работать на ранчо и постепенно начнет ее забывать.
Но как ей забыть его? Она не представляла себе жизни без этого человека. А каким чудесным отцом он был бы для Эмилии! Ведь он же любит их обеих, иначе почему плакал при расставании? А с каким отчаянием он целовал ее утром, когда они в последний раз занимались любовью!
Кэтрин не смогла удержаться, и из глаз ее снова брызнули слезы. Как бы ей хотелось сейчас увидеть его, потрясти за плечи и спросить: "Что же ты наделал?"
Глядя в окно на проплывавший внизу пейзаж, она предельно остро сознавала, что с каждой минутой удаляется все дальше от Колина. И все потому, что этот человек, столь отважный в драке, испугался душевных мук, которые она когда-нибудь смогла бы ему причинить! Как будто расставание в аэропорту оказалось безболезненным для них обоих!
Но ведь он любит ее и продемонстрировал это всеми возможными способами, порой даже рискуя жизнью! Так зачем же она убежала от него?
Наклонившись, она погладила дочь и прошептала - не столько ей, сколько себе:
- Ну, ничего, возможно, мы еще с ним встретимся. Ведь он же нас любит, и мы с тобой знаем об этом. Да и его родители тоже к нам привязались...
Она взглянула на часы. Целый час она проведет в Финиксе, дожидаясь самолета до Сан-Франциско. Возможно, этот час станет решающим в ее жизни. Зачем ей лететь в Калифорнию, если ее сердце осталось в Оклахоме? Зачем убегать от человека, который плакал, прощаясь с ней? Она разговаривала с дочерью до тех пор, пока не почувствовала, что в ее душе созрело твердое решение.