Дик чувствовал себя так, словно стоял на пороге открытия. Похожие чувства он испытал, когда, исследуя подводный мир Сан-Сальвадора вблизи, нашел маленькую рыбку. Эта находка всколыхнула тогда весь научный мир: рыбка не принадлежала ни к одному из известных видов.
Глядя на Долли, Дик испытывал похожий душевный подъем. Он встречался с разными женщинами, среди них были и красивые, и умные, и просто блестящие. Долли не была похожа ни на одну из них. Она казалась воплощением естественности, женственности и чего-то еще, что невозможно было обозначить словами. Улыбка предчувствия счастья осветила лицо Дика.
Вдоволь насмотревшись на живописные клумбы, полюбовавшись на зверей в небольшом зоопарке, погонявшись друг за другом на роликах по лабиринту, образованному живой изгородью, и сделав несколько снимков на память, Дик и Долли основательно проголодались и направились в небольшую закусочную. Было уже за полдень, когда Дик взял напрокат небольшое каноэ темно-красного цвета.
Долли с опаской вошла в неустойчивую лодку и села у носа, Ральф устроился в центре, а Дик занял место на корме. Они медленно плыли по цветущей заводи, где на месте рисовых чеков теперь рос тростник. Управлять каноэ - непростое дело, но Дик прекрасно справлялся со своей задачей. Спокойные темные воды блестели, как ртуть, отражая растущие по берегам могучие дубы, гевеи, секвойи и сосны, устремленные в синее небо.
Вскоре в темном зеркале воды стали отражаться роскошные соцветия азалий и камелий. Они росли здесь так давно, что стали напоминать деревья. Их розовые, белые и желтые цветы венчали пышные зеленые шапки листвы. Буйство красок окружало путешественников: розовая соседствовала с лиловой, малиновая с глубоким темным пурпуром, белая с желтой, и над всем этим великолепием витал аромат жасмина. Дурачась, Дик пытался подражать голосам птиц, мелькавших между деревьями. Великолепие окружающей природы не могло не вызывать восхищения - особенно у такой романтичной личности, как Долли. Но тот, кто привез ее сюда, был не менее великолепен и достоин восхищения. Долли не могла не любоваться Диком. Он был так убийственно хорош - загорелый, плечистый, сильный!
- Дик, я не припомню, когда… - она хотела продолжить: мне было так хорошо, как сейчас с тобой, но, спохватившись, сказала: -… когда я так отдыхала.
Ральф, сидя посреди лодки, тоже смотрел по сторонам, поднимая то одно, то другое ухо, и настороженно наблюдал за утками, безмятежно плавающими по зеркальной глади воды. Наконец, видимо вспомнив, что он все-таки охотничья собака, пес вскочил и кинулся к борту.
- Ральф, нельзя! - закричал Дик, пытаясь удержать собаку за холку.
Но Ральф увидел в воде большого черного пса, готового утащить у него из-под носа аппетитную утку. Такого он стерпеть не мог и, не раздумывая, прыгнул в воду.
Услышав громкий всплеск, Долли быстро обернулась, чтобы узнать, в чем дело. Увидев, что Ральфа нет в лодке, она вскочила на ноги. Этого резкого движения было достаточно, чтобы неустойчивое суденышко покачнулось. Долли взмахнула руками, пытаясь сохранить равновесие, но это ей не удалось. Испуганно вскрикнув, она упала в воду.
- Держись за меня! - закричал Дик, подхватив ее за плечи.
Долли обхватила его за шею, и он вытащил ее из воды.
Дожидаясь возвращения пса, они тихо сидели рядом. Вода плескалась о борт, легко раскачивая лодку. Дик осторожно развернул каноэ в том направлении, куда уплыл пес, и вытащил весло. Каноэ медленно сносило течением в таинственный полумрак под кроны деревьев.
Пережитое приключение произвело впечатление на Долли, кроме того, она замерзла и ее начало знобить. Поэтому она была очень рада, когда Дик обнял ее за плечи и прижал к себе. Долли откинулась назад, голова ее удобно легла на теплую впадину его ключицы. Легкий ветерок шевелил ее волосы. Дик провел по ним рукой, потом намотал на палец вьющийся локон.
- Похоже, я нашел золото. Среди твоих медных завитков эта прядка совсем золотая. - Сорвав цветок камелии, низко склонившейся над лодкой, он воткнул его в кудри Долли. - Милая Долли, отныне ты всегда будешь моей "дамой с камелиями"! - торжественно провозгласил он.
Долли улыбнулась в ответ и провела по его щеке кончиками пальцев.
- А ты - мой гость, подаренный морем!
Дик погладил спутницу по руке.
- Ты знаешь, что у тебя красивые руки? Изящные, с длинными пальцами… Легкие руки. Такие руки могут все - и выращивать цветы, и дарить наслаждение.
Он поднес ее руку к губам и стал целовать, нежно и страстно покрывая поцелуями каждый пальчик. Никто никогда не целовал так ее рук. Долли почувствовала, как душа открывается навстречу Дику. Их пальцы переплелись. Дик провел губами по ее вискам, глазам, губам. Долли потянулась к нему, и их губы встретились. Вбирая в себя всю сладость жаркого женского рта, Дик чувствовал, как смелеет ее язык, как растет в ней желание. С замирающим сердцем ощутила Долли нежное прикосновение его рук к своей груди. Она быстро перевела дыхание, а он сильнее сжал ее грудь, словно стараясь удержать в ней готовое выскочить сердце. Большими пальцами Дик ласкал упругие соски, твердеющие под его ласками, движения Дика становились все смелее и настойчивее.
Они оторвались друг от друга, пораженные одной мыслью: обоим было хорошо, как никогда и ни с кем.
- Долли, я так хочу тебя! - тихо сказал Дик и закрыл ей рот поцелуем, нежным и в то же время страстным. Она крепко обняла его за шею, и руки ее погрузились в густую копну волос цвета красного дерева.
Дик целовал ее еще и еще, разжигая желание, которое становилось мучительным. Им казалось, что они одни на всем свете. Еще несколько мгновений длился этот упоительный экстаз, но внезапный толчок, едва не перевернувший лодку, заставил их разомкнуть объятия.
Лодка уткнулась в илистый берег, поросший тростником: предоставленная самой себе, она сошла с туристского маршрута и оказалась в таком глухом месте, что даже пения птиц не было слышно. Поцеловав Долли в нос, Дик взял весло и принялся вызволять лодку из илистого плена. Им обоим было трудно так внезапно покидать сладостную эйфорию, но реальность настойчиво напоминала о себе. Ральфа нигде не было видно, и надо было что-то предпринять.
- Наверное, твой пес решил нас покинуть, - пробурчал Дик.
- Неправда, как только он поймет, что утку ему не поймать, он вернется. Под его черной шкурой, несмотря на свирепый взор и страшный оскал зубов, скрывается сердце мышонка.
- Ты полагаешь, он не догадывается о своем охотничьем происхождении?
- Ты можешь мне поверить!
Не успела Долли договорить, как под кустом цветущей азалии появился Ральф. Пес пыхтел от удовольствия. Еще бы: ему удалось разогнать всю водоплавающую дичь на милю вокруг, и хозяйка была свидетельницей его доблестных подвигов! Ральфа взяли на борт, и он, игнорируя команду "сидеть", стал, виляя хвостом, метаться от Долли к Дику, обдавая их брызгами, и едва не перевернул лодку.
- Ну, как я тебе нравлюсь в таком виде? - смеясь, спросила Долли.
- Ты мне нравишься в любом виде, - галантно произнес Дик. - Только вот что меня беспокоит: не опоздать бы тебе на свидание, - добавил он с невинной улыбкой.
Долли с испугом взглянула на часы.
- Господи, уже пять, а мне никак нельзя опаздывать! Дик, милый, нельзя ли побыстрее?
Дик молча кивнул и приналег на весло…
Когда они подъехали к дому, было уже начало седьмого, солнце клонилось к западу, и мягкие тени легли на лужайку.
- Посмотри, что вынес на берег прилив! - воскликнул Дик.
Долли проследила за его взглядом.
- Их принес не прилив…
- Возможно, но выглядят они так, будто их изрядно потрепало штормом.
Это точно, подумала Долли. По лужайке растерянно бродили трое детей. Одежда их была перепачкана, лица вымазаны шоколадом, волосы растрепаны. Вот она, моя настоящая жизнь, сказала себе Долли. Сказка кончилась.
Все три жертвы кораблекрушения замерли, увидев незнакомого мужчину в джипе, но, как только заметили Долли, разом закричали и бросились к ней.
- Мама, мама, где ты была? Бабушка высадила нас возле дома час назад! Она сказала, что ты, наверное, вышла на минутку, и уехала.
- Где ты взяла джип? Можно прокатиться?
- Я есть хочу! Когда мы будем кушать?
Дороти обняла каждого из детей по очереди, а потом смело повернулась к спутнику, который смотрел на нее, раскрыв рот.
- Дик, знакомься - это мои дети.
- Твои дети?!
- Да, мои.
- Все трое? - он был в шоке. - И все твои?
- Мои. Все трое. - Она стала загибать пальцы. - Кэрол, ей четырнадцать, хотя можно дать все двадцать четыре, Клод - ему девять, и Китти, ей пять с половиной.
Дети переключили все внимание на незнакомца, сделав нелишенный основания вывод, что это он виноват в опоздании мамы. Они обступили Долли, глядя на него со смешанным чувством любопытства, негодования, обиды и враждебности.
Подчеркнуто будничным тоном Долли продолжала:
- Они гостили у бабушки с дедушкой в Саванне. - Повернувшись к детям, она сказала им: - Знакомьтесь, это Дик Флеминг, наш новый сосед. Поздоровайтесь с ним и идите в дом, а я сейчас приготовлю ужин.
Вежливо поздоровавшись с Диком, дети взяли у мамы ключи и побежали домой.
Дик потряс головой, будто получил удар в солнечное сплетение и никак не может оправиться.
- У тебя трое детей?!
Дороти нахмурилась. Ей вдруг все стало безразлично.
- Разве я недостаточно ясно сказала? Или ты разучился понимать по-английски?
- Нет, нет. Но каким же я сам был ребенком!..
- Ничего страшного. Просто нам, наверное, не стоит больше встречаться. Продолжай жить, как жил раньше, - без меня.
- Да нет, ты не так меня поняла! У меня не укладывается в голове… Я ведь считал тебя почти девочкой, а ты - мать троих детей. - Он вздохнул. - Видишь ли, я никогда не имел дела с детьми, я их не понимаю и, наверное, никогда не смогу найти с ними общего языка.
Долли выслушала его молча.
- Как это скучно, - задумчиво произнесла она наконец.
- Скучно?
- Да, скучно жить без детей. Каждое утро, просыпаясь, точно знать, что готовит тебе день. И так день за днем: без взлетов и падений, без сюрпризов - плохих и хороших, без драм. Отупляющее однообразие!
- Положим, моя работа приносит мне достаточно острых ощущений, - веско возразил Дик.
- Ну и занимайся своей работой! - раздраженно бросила Долли и, хлопнув дверью, вошла в дом.
Опустошенная, она опустилась на стул. Человек, который не любит ее детей, не может быть героем романа Долли Хаммер!
3
В воскресенье утром Флеминг, лежа в постели, вспоминал свой сон. Ему снилась женщина с золотистыми волосами, ясным взглядом смеющихся глаз и нежными теплыми губами. Он вспоминал ее гибкое чувственное тело и свою необузданную страсть. Перевернувшись на живот, Дик обхватил руками подушку и спрятал в ней лицо. Он еще не совсем проснулся, не успел даже осознать, что это была за женщина, как вдруг душераздирающий гудок, сопровождаемый звуками, напоминающими ружейную стрельбу, выдернул его из постели.
Подойдя к окну, Дик увидел почтовый фургон. Пакет с воскресными газетами вылетел из окна фургона и с шумом, который он принял за звук выстрела, шлепнулся на дорожку из ракушечника. Дик усмехнулся. Неспешное чтение свежей газеты за утренним кофе было одним из его любимых удовольствий. Сейчас он возьмет в руки пахнущий свежей типографской краской листок и окунется в мир новостей, больших и малых, почувствует себя сопричастным жизни всей планеты. А пока он не торопясь примет душ. Сегодня воскресенье - идти никуда не надо, можно побаловать себя и не бриться.
После душа Дик заглянул на кухню и поставил воду для кофе. Сейчас наконец он примется за "Саванна Ньюс" и "Почтовый Курьер"… Не потрудившись накинуть что-нибудь поверх красной в белую полоску пижамы, он вышел на улицу за пакетом. Пакета не было!
- Что за черт! - прошептал он, в недоумении озираясь по сторонам.
Дик посмотрел в сторону коттеджей, расположенных южнее, и у него даже температура поднялась от возмущения. Аккуратные пакеты с почтой лежали возле каждого дома, только его пакет пропал! Утро было безнадежно испорчено, но он догадывался, где искать виновников. Вне себя от досады, Дик решительно направился к дому Долли. Он в одно мгновение пересек веранду и забарабанил кулаком в дверь. Едва сдерживая гнев, сжав зубы и раздувая ноздри, он ждал, когда ему откроют. Слышно было, что в доме встали. Наверное, уже читают мою газету! - со злой враждебностью подумал Дик и еще раз постучал в дверь. Из-за двери послышался тоненький голосок:
- Кто там?
Дик поднялся на цыпочки и заглянул в окошко над входной дверью. За ней стояла младшая дочка Долли. Постаравшись говорить поласковей, он ответил:
- Это я, Дик Флеминг, ваш сосед. Вы со мной вчера познакомились. Мне можно войти?
- Мама не разрешает мне пускать в дом чужих.
Изо всех сил сдерживаясь, чтобы не напугать ребенка, он попросил:
- Позови, пожалуйста, маму.
Долли, услышав разговор, подошла к двери, одетая в легкую цветную пижаму. Меньше всего она ожидала увидеть Дика, но не могла не улыбнуться: уж очень забавно он выглядел с горящими глазами и в одной пижаме.
- Что случилось, Дик?
Было страшно глупо стоять в таком виде у нее на пороге, и он попросил:
- Можно войти?
Вот это да! - подумала Долли. Неужели ему уже безразлично, есть у нее дети или нет, если с утра пораньше в одной пижаме он прибежал полюбоваться на нее? Невероятно! Смутная надежда шевельнулась в душе Долли. Во всяком случае, не оставлять же его за дверью!
- Со мной произошла маленькая загадочная история, - сказал он, ступив за порог.
От его присутствия неожиданное тепло разлилось по ее телу, но Долли взяла себя в руки и как можно беззаботнее спросила:
- Да? Что же с тобой произошло? Я - вся внимание.
Дик остановился посреди холла, подбоченился и тоном учителя, заставшего ученика на месте преступления, сказал:
- У меня пропали газеты. Вы их случайно не видели?
Какое разочарование! Вовсе не сумасшедшая страсть привела Дика на ее порог. Он просто не может найти свои газеты. Ко всему прочему у него, оказывается, еще и вздорный характер! Долли прикусила губу и спросила запальчиво:
- Почему я должна искать твои дурацкие газеты? Нечего разбрасывать их где придется!
- Я не прошу искать мои газеты. Я найду их сам. Я спрашиваю, не попадались ли они вам на глаза?
- Нет, я их не видела.
Дик посмотрел через ее плечо, обвел взглядом холл, заглянул на кухню, откуда доносился аппетитный запах кофе и жареной корейки и слышались детские голоса. Наверняка там и его газеты! Впрочем, теперь они уже были ему не нужны. Он любил читать новенький экземпляр, газета, побывавшая в чужих руках, теряла в его глазах всю свою привлекательность. С двусмысленной улыбкой он спросил:
- Не дадите ли вы мне почитать вашу газету после того, как сами прочтете?
Долли с сожалением покачала головой.
- Простите, но я уже пару месяцев, как отказалась от подписки. Некогда читать.
Дик удивленно поднял брови.
- Как тебя может не интересовать, что творится в мире? На черепашьих островах в Красном море, например?
Долли безумно раздражал его менторский тон. И столько ярости из-за пустяков! Подумаешь - пропали газеты!
- Конечно, если живешь на черепашьих островах, ты должен знать, что там происходит, но если я живу здесь, какое мне дело до того, что творится у берегов Египта!
Но Дик, лишившийся газет, выглядел таким несчастным, что Долли сразу пожалела о своей резкости. Ей даже захотелось обнять и приласкать его, как обиженного ребенка. От него так вкусно пахло зубной пастой и еще чем-то неуловимым! Долли уже забыла, каково жить под одной крышей с мужчиной. А Дик был настоящим мужчиной, даже в этой нелепой вспышке гнева было что-то мужское и одновременно беззащитное… Долли почувствовала, что ей трудно рядом с ним оставаться спокойной. Разум ее слабел, тело таяло в сладкой истоме. Рассердившись на себя за это, она отступила на пару шагов, чтобы оказаться от него на безопасном расстоянии.
- Кстати, Дик, когда ты искал свою газету, тебе не попадался на глаза Ральф?
- Нет, - язвительно ответил Дик, - не хочешь ли ты сказать, что он ушел из дома и захватил твою кредитную карточку?
Выглянув из-за спины матери, Китти тихо сказала:
- Я знаю, где Ральф.
- Где, дорогая?
- В гостиной.
Долли вздохнула. Денек будет жарким, раз собака с утра ищет прохлады в гостиной.
Она пошла в затемненную гостиную, гость последовал за ней. Подойдя к окну, хозяйка подняла шторы. Яркий солнечный свет ворвался в комнату. Несколько секунд стояла мертвая тишина, которую прервал гневный вопль Дика:
- Вот как, оказывается, развлекается этот подлый зверь! Ничего не скажешь!
Дороти испуганно вскрикнула. По всей комнате были разбросаны листочки воскресных газет. На одной из них благодушно возлежал Ральф. В ответ на яростную тираду любителя газет пес поднялся со своего ложа, подошел и стал лизать ему руку.
Китти подняла на Дика свои ясные глазки:
- Ральф думает, что газета - его игрушка. Он любит растаскивать ее по комнате. Раньше нам всегда приходилось отбирать у него газету до того, как…
С тихой безнадежностью Дик прервал девочку.
- Я вижу.
Он еще раз обвел взглядом комнату - книжные шкафы под самый потолок, тахту, накрытую желто-голубым пледом, кушетку с горкой разноцветных подушек, желтые нарциссы в голубой вазочке на кофейном столике. Комната при иных обстоятельствах могла бы показаться очень уютной, сюда, наверное, очень приятно возвращаться после трудового дня… А я, пожалуй, хотел бы приходить сюда как домой, неожиданно подумал Дик. Он не мог понять, что с ним творится, и только махнул рукой в ответ на попытки Долли объяснить, что Ральф притащил газету к ним по ошибке, следуя давней традиции.
- Как бы там ни было, газеты у меня нет, - процедил гость сквозь зубы, не желая сдаваться.
Хозяйке стало обидно за своего пса. Надо было что-то сказать в его защиту.
- Дик, послушай, Ральф - всего лишь охотничья собака. Он нашел добычу и принес ее в дом. И что плохого в том, что пес слегка вознаградил себя за труды?
- Очень умно! Полагаю, ты скоро научишь его читать, - ядовито парировал остряк.
Не обращая внимания на его колкости и стараясь перевести все в шутку, Дороти, улыбаясь, сказала:
- А что? Об этом стоит подумать! По крайней мере, мне есть теперь, над чем поработать.
Дик, бросив на нее уничтожающий взгляд, принялся собирать раскиданные по полу листы.
- К оружию, друзья! - неожиданно воскликнула Долли и хлопнула в ладоши.
Послышался дружный топот ног, и в комнату влетели Клод и Кэрол. Клод в одних по колено отрезанных джинсах остановился посреди комнаты.
- Ну и ну! У нас гости!
Кэрол в голубой пижаме словно завороженная смотрела на Дика.
- Что же вы стоите? А ну-ка, быстро соберите газеты! И не перепутайте разделы!
- Угу, финансы с комиксами, - сострил Клод.
- Чур, мне моду! - воскликнула Кэрол.