– С этого момента, мисс Ферранти, ваша компания вычеркнута из списка фирм, занимающихся организацией подобных мероприятий на Сицилии. Ведь я предупреждала вас, не так ли?
Валентина не смогла сдержать потрясенный возглас:
– Но вы не можете пожаловаться на меню и обслуживающий персонал, миссис Коретти!
– Зато я могу пожаловаться на вас, молодая леди, – заявила вздорная дама.
Для Валентины это было слишком – стоять и выслушивать Коретти, свысока говорившую с ней. Она заметила ведерко для шампанского, полное растаявшего льда. У нее руки чесались опрокинуть его на голову этой женщины. От столь недальновидного поступка ее спас вновь появившийся брошенный жених, и Кармела отошла от Валентины.
Джио помолчал, потом произнес:
– Думаю, я дорого заплатил бы за то, чтобы увидеть на голове своей тетушки ведро со льдом.
Валентина искоса взглянула на него, испугавшись, что он способен читать ее мысли. Глаза Джио сверкнули, губы изогнулись. Это стало для нее неожиданностью, и она почувствовала, что ее губы готовы растянуться в ответной улыбке.
"Нет! – выкрикнул голос разума. – Не смей сближаться с ним, не позволяй ему очаровать себя!"
Валентина старалась взять свои эмоции под контроль, понимая, что она совершила ошибку, придя сюда. Неужели она пошла на это только потому, что ей страстно – как ни трудно признаться в этом – хотелось снова увидеть Джио? Она ощутила, как тошнота подступает к ее горлу.
Не думая, как это выглядит со стороны, Валентина повернулась и схватилась за ручку двери, но почти в тот же момент крупная мужская рука легла на ее плечо.
От этого прикосновения кровь в ней забурлила. Нет, надо немедленно уйти, пока она не совершила какой-нибудь поступок, о котором впоследствии пожалеет.
Валентина сбросила руку Джио и взглянула на него. Он стоял совсем близко.
– Я совершила ошибку, обратившись к тебе.
Джио окаменел, в глазах его появился зеленоватый блеск, губы сжались.
– Ты вряд ли проделала долгий путь из Палермо, чтобы уехать ни с чем, Валентина.
Девушка качнула головой, чувствуя, что ее охватывает слабость. На нее вновь нахлынули воспоминания, хотя помнить следовало только одно: почему она ненавидит этого мужчину.
– Мне не следовало приезжать. Я рассчитывала, что ты поможешь мне, но при этом забыла, что твоя помощь мне не нужна.
Валентина с силой распахнула дверь и быстрым шагом вышла из офиса. Нигде не останавливаясь, она добралась до своей проржавшей старой машины.
Джио захлопнул дверь. Упершись в нее руками, он опустил голову, повторяя:
– Проклятье, проклятье, проклятье…
В тот вечер Валентина, прежде чем отправиться в свою по-спартански обставленную квартирку, заехала к родителям. Дела у них обстояли неважно. Отец выглядел болезненным. Он заявил, что чувствует себя хорошо, однако в душе Валентины поселилось беспокойство. Она еще не сказала родителям, что из-за Кармелы Коретти, скорее всего, лишилась своего маленького бизнеса, а значит, и средств. Им больше не на что жить, не говоря уже о том, чтобы оплачивать медицинские счета. Ее отец частенько жаловался на боль в груди, а мать страдала артритом.
Валентина перестала метаться по квартире и сжала пальцами виски. Ей необходима работа. Но благодаря Кармеле она должна радоваться, если устроится горничной в какой-нибудь захолустный трехзвездочный отель. К тому же она подвела свой персонал – два человека потеряли работу из-за ее запальчивости.
Валентина опустилась в старое кресло и громко выругалась. Почему она не сдержалась, разговаривая с Кармелой? Где был ее профессионализм?
Джио! Дело, несомненно, в нем. Валентина была потрясена, увидев его в отеле, хотя у него действительно были все права прийти на свадьбу своего кузена. Он разозлил ее и подлил масла в огонь, который разожгла Кармела Коретти. Валентина ненавидела Джио, ненавидела всю их семью за то, что они постоянно пользовались своими преимуществами. Они не думали ни о ком – только о самих себе.
Однако совесть вынуждала Валентину признать, что Джио отличался от остальных членов своей семьи. Когда-то он был скромным и спокойным. Сдержанным. Ее отец проработал в поместье Коретти, рядом с Палермо, всю жизнь, а ее мать стирала их одежду. Они жили в старом небольшом домике неподалеку.
Поначалу Джио и Марио не были друзьями – они относились друг к другу настороженно. Валентина была свидетельницей того, как после одной драки они сблизились, а потом и подружились. Ей тогда было пять лет. Она была в восторге от особняка Коретти и сада, который окружал его.
Марио подначивал Джио:
– Ну же, скажи что-нибудь! Ты что, не умеешь говорить?
Спрятавшаяся в кустах Валентина видела, как Джио бросился на Марио. Услышав возню, прибежал ее отец. Он разнял драчунов и велел им извиниться друг перед другом.
Валентина до сих пор не забыла, с каким трудом перепачканный Джио произнес, запинаясь:
– П-п-про… – Он помолчал и наконец быстро закончил: – Прости меня.
Она помнила выражение его лица, словно Джио ждал, что Марио обязательно начнет издеваться над ним. В то время он сильно заикался. Боясь стать посмешищем, он редко говорил. Хотя ей было всего пять лет, Валентина уже знала, что ее десятилетний брат ведет себя как взрослый. Он не стал комментировать заикание Джио и, протянув ему руку, сказал:
– Ты тоже меня прости.
С того дня они стали неразлучны. Лавина воспоминаний против желания Валентины накрыла ее с головой. Она, с усилием сжав кулаки, заставила себя думать о другом. Если бы Марио не был так сильно очарован своим другом, он не оставил бы учебу в ту ночь и не отправился бы в дом Джио поездить верхом. Он был бы жив.
Но Джио примчался на мопеде и стал уговаривать Марио поехать к нему. Тот протестовал:
– Мне надо готовиться к экзаменам.
Джио скорчил гримасу:
– Еще успеешь. – И с утроенным рвением принялся убеждать Марио, который в конце концов сдался и уступил его просьбам, правда заметив при этом:
– По крайней мере хоть один из нас хочет получить образование.
Услышав это, Джио набросился на него с кулаками, и несколько минут длилась шутливая потасовка. Валентина наблюдала за их возней в полуоткрытую дверь, сама не понимая, почему она не может глаз отвести от стройного тела Джио. Когда парни упокоились и отдышались, в глазах Марио появился опасный блеск, который был слишком хорошо знаком ей.
– Я поеду, если ты разрешишь мне оседлать Блэкстара.
Девушка мгновенно напряглась и просунула голову в дверь. Джио напомнил:
– Ты же знаешь, Марио, он слишком опасен.
– Ты хочешь сказать, что ты единственный, кто может на нем ездить? – поддразнил его Марио, но лицо его было хмурым.
Валентина бросилась вперед и встала между двумя молодыми людьми, глядя на Джио.
– Не позволяй ему! – взмолилась она. – Иначе, клянусь Богом, я…
Брат взял ее за плечи и мягко подтолкнул к двери:
– Это тебя не касается, Вал.
Валентина продолжала умолять Джио взглядом. Она видела Блэкстара, видела, какой бешеный галоп у этого скакуна, и боялась за брата. Джио привез его из Франции. Он считал, что Блэкстар мог бы стать великим чемпионом, если бы обладал покладистым нравом. Блэкстар принимал участие в нескольких скачках и во всех скидывал жокея. Во время одной такой скачки наездник погиб.
Блэкстара хотели умертвить, но Джио решил купить его, заявив, что в смерти жокея следует винить тренеров, а не лошадь, которую они не сумели приручить. Ему поверили и дали добро на приобретение скакуна. Однако, когда Джио, вернувшись домой, показывал свою новую покупку Марио и ей, Валентина заметила в глазах этого животного неукротимый огонь, который испугал ее. Единственным человеком, способным управляться с ним, был Джио. И теперь ее брат изъявил желание оседлать Блэкстара.
Молодые люди несколько секунд в молчании смотрели друг на друга. Марио продолжал упрашивать друга:
– Ну же, Джио. Позволь мне на нем прокатиться.
Джио расслабился. Пожав плечами, он произнес:
– Посмотрим.
Марио с триумфом усмехнулся и хлопнул приятеля по плечу:
– Подожди меня, я сейчас переоденусь.
Марио оставил Валентину и Джио вдвоем. Молодой человек взглянул на нее, и девушка почувствовала, что она заливается краской. Не обращая на это внимания, она попросила:
– Джио, не позволяй Марио приближаться к этому коню. Он не такой хороший наездник, как ты.
Джио подошел к ней и пальцем приподнял ее подбородок. Тело Валентины словно омыло теплой водой, сердце учащенно забилось.
– Не волнуйся, piccolina , я не допущу, чтобы с ним что-нибудь случилось.
Огонь возмущения опалил Валентину. Она отшатнулась:
– Не называй меня так! Я уже не маленькая.
Джио посмотрел на нее так пристально, что у девушки пресеклось дыхание. Затем чуть охрипшим голосом он произнес:
– Я это заметил. И не волнуйся. Я доставлю твоего брата к его скучным книгам до полуночи, совсем как Золушку.
Вернулся Марио. Он обнял Валентину и вышел. Джио последовал за ним, бросив быстрый взгляд через плечо:
– Ciao, bellissima.
Это был последний раз, когда она видела Марио живым. Позже той ночью она столкнулась с Джио в больнице. Валентина подлетела к нему и истерически закричала:
– Ведь ты позволил ему сесть на него, позволил, да?
Джио стоял перед ней с помертвевшим лицом.
– Мне очень жаль, – только и сказал он.
Ее мать и отец гордились сыном. Он был их надеждой. Валентина смирилась с тем, что она навсегда останется лишь младшей сестрой Марио. Она и сама радовалась его успехам. Он, бывало, говорил ей:
– Вал, когда я получу диплом юриста и стану зарабатывать хорошие деньги, я отправлю тебя во Францию, в школу гостиничного сервиса и кулинарии…
Глаза ее защипало от слез, и в эту самую минуту в дверь квартиры постучали. Валентина была удивлена – она никого не ждала, да и гости заходили к ней редко. Вытерев слезы, девушка встала. Открыв дверь, она выдохнула:
– Ты?!
Глава 3
Джио был хмур.
– Да, я.
Валентина была ошеломлена, но все-таки сумела выговорить:
– Как ты вошел сюда?
В старинном разваливающемся доме, в котором она жила, было всего пять квартир.
– Я вошел вместе с каким-то мужчиной.
– А как ты узнал, где я живу?
Джио напрягся.
– Я поспрашивал.
Валентина могла поклясться, что не найдется человека, который откажется предоставить Коретти нужную информацию.
Девушка чувствовала свою уязвимость, однако сдаваться не собиралась:
– Что тебе нужно, Джио?
Увидев блеск в его глазах, она осознала, что назвала врага по имени. По ее телу пробежала дрожь.
– Я хотел бы зайти, если ты не возражаешь.
– Возражаю.
Валентина начала было закрывать дверь, однако Джио придержал ее. Она остановилась и посмотрела на него. Его лицо потемнело, выглядел он устрашающе.
– Мы можем поговорить и через порог, если ты хочешь, чтобы нас услышали твои соседи. Альтернативный вариант – беседа в твоей квартире.
Валентина услышала, как приоткрылась соседняя дверь, и неохотно отступила, позволяя Джио зайти. Он прошел в небольшую гостиную, рядом с которой располагались маленькая кухня и спальня с ванной. Конечно же, мелькнуло у нее в голове, эта квартира не идет ни в какое сравнение с его апартаментами.
Валентина одарила незваного гостя слащавой улыбкой:
– Думаю, ты пришел не для того, чтобы посмотреть, как я живу.
Уголок его рта приподнялся, и в животе Валентины снова запорхали бабочки. Черт бы его побрал!
– Нет, я здесь не по этой причине. – Джио взглянул на нее.
Он переоделся: вместо рубашки-поло и джинсов на нем были белая рубашка и хлопчатобумажные брюки. Длинные волосы спускались на воротник, одна прядь упала на лоб.
– Ты сбежала, заявив напоследок, что не нуждаешься в моей помощи. Но то, что ты появилась в моем офисе, доказывает обратное – помощь тебе необходима. Ты не стала бы тратить столько времени на дорогу, чтобы приехать просто так.
Валентина снова отругала себя за то, что обратилась к нему. Она вздернула подбородок:
– Это была плохая идея. У меня все хорошо.
Джио скрестил руки на груди:
– Я отлично знаю тетушку Кармелу. Готов побиться об заклад, что все далеко не хорошо.
В животе Валентины все сплелось в тугой узел. Да, дела у нее обстоят неважно. Более того, она оказалась в ужасном положении. Но она не станет просить помощи у Джио. Она не может просить его о помощи – между ними стоит прошлое. В котором к тому же слишком много подводных камней. Внутренний голос ехидно поинтересовался, почему, собственно говоря, она вообще к нему поехала?
Валентина распахнула входную дверь и отошла в сторону. Она избегала встречаться взглядом с Джио.
– Мне не стоило приезжать. А сейчас я требую, чтобы ты убрался отсюда.
Джио посмотрел на девушку и захотел ее как следует встряхнуть. Он пригладил рукой волосы и устало произнес:
– Позвони мне, если передумаешь. Я надеюсь, что ты передумаешь.
На этот раз Валентина взглянула на него, и Джио только сейчас заметил, что она бледна и выглядит усталой. Под ее глазами залегли тени, а на лице застыла тревога.
– Вот что я тебе скажу, – начала она. – Притворись, что не видел меня сегодня. И я во второй раз прошу тебя уехать. Тебе вообще не стоило приезжать сюда.
– Валентина, ради бога…
Его прервал какой-то звук. Оглядевшись, Джио увидел мобильный телефон. Он вибрировал и кружился на маленьком кофейном столике. Джио автоматически нагнулся и прочитал: "Домашние". Сердце его на секунду остановилось. Родители Валентины! Он протянул ей телефон со словами:
– Это твои…
– Я знаю, кто звонит, – оборвала его Валентина, взяла телефон и, отвернувшись от Джио, произнесла: – Мама?
Взгляд Джио задержался на блестящих локонах, лежащих на ее плечах, затем скользнул по худенькой спине к маленькой аккуратной попке. Его пронзило нестерпимое желание откинуть ее волосы и поцеловать шею. Ему захотелось обнять Валентину за талию, притянуть к себе и ощутить прикосновение ее груди. При мысли об этом тело мужчины напряглось, его охватил жар. Потребность обладать Валентиной была столь сильна, что Джио едва не затрясся от страсти.
Прошло несколько секунд, прежде чем он заметил, что Валентина повернулась и смотрит на него. Лицо ее было напряженным и бледным. Джио мгновенно пришел в себя. Глаза его сузились.
– Что стряслось?
– С папой случился удар.
Девушка еще не договорила, а Джио уже вел ее к выходу и на улице усадил в машину. Она скороговоркой назвала адрес. К счастью, Валентина жила недалеко от родителей, которые переехали в Палермо после того, как ее отец вышел на пенсию и перестал работать у Коретти.
Джио едва успел затормозить, как Валентина выскочила из машины и бросилась к небольшому домику. Он последовал за ней, чувствуя, что у него внутри все переворачивается. Если с ее отцом случилось что-то непоправимое… В ту же секунду Джио увидел мужчину, лежащего на полу, его лицо было белым как простыня. Мать Валентины рыдала над мужем. Джио бросил быстрый взгляд на девушку и увидел, что она дрожит.
Он мягко, но решительно отодвинул Валентину в сторону и, стараясь говорить как можно спокойнее, распорядился вызвать скорую помощь. Она бросилась к телефону, а Джио опустился на колени рядом с Эмилио Ферранти и прижал ухо к его груди. Сердце мужчины не билось.
Джио расстегнул его рубашку и принялся ритмично нажимать на грудную клетку. Он почувствовал, что кто-то тянет его за рукав, а затем услышал, как Валентина хриплым голосом спрашивает:
– Что ты делаешь?
Не отрываясь, Джио ответил:
– Оказываю экстренную помощь.
Он не прекращал этого занятия до тех пор, пока не прибыли медики. Джио вспотел и тяжело дышал, наблюдая за действиями профессионалов. Они положили больного на каталку и завезли в машину скорой помощи. Мать Валентины села рядом с мужем. Врач что-то сказал Валентине, и машина умчалась, включив мигалку и сирену.
Джио подошел к девушке. Она рассеянно, с затуманенными глазами взглянула на него. Сердце его перевернулось.
– Я отвезу тебя в больницу, – сказал он.
Джио подвел Валентину к своей машине, усадил ее и пристегнул ремнем безопасности, так как она безучастно смотрела вдаль.
Они ехали следом за "скорой помощью". Через несколько секунд Валентина ожила и повернулась к Джио. Губы у нее побелели.
– Мне сказали, что ты, возможно, спас папе жизнь. Но я не поняла, что ты делал.
Джио пожал плечами:
– Со стороны это, наверное, выглядело устрашающе.
– Где ты всему этому научился?
Джио не знал, что ответить. Ведь он научился оказывать экстренную помощь после смерти Марио, поскольку не сумел спасти своего друга, не помог ему. Вместо этого он сказал:
– На ипподроме и в конюшнях может случиться всякое. Не только я, но и весь мой персонал умеет оказывать первую медицинскую помощь.
Джио не стал уточнять, что он, кроме этого, получил диплом фельдшера. Он так и не забыл чувство абсолютной беспомощности, которое испытал, подбежав к неподвижному телу Марио. Джио до сих пор ощущал ужас, предполагая, что в первые минуты Марио, возможно, был жив, и только из-за отсутствия у него элементарных знаний скончался.
– Я… Спасибо, – с трудом выговорила Валентина.
– Пока не за что.
Остаток пути они проделали в молчании, а когда подъехали к больнице, Джио постарался избавиться от страшного ощущения дежавю. В ту ночь, когда в результате несчастного случая Марио погиб, он не хотел в это верить. Он надеялся, что медики сотворят маленькое чудо, и его друг будет жить, но, приехав в госпиталь, обнаружил плачущую Валентину и ее встревоженных родителей. Увидев Джио, она бросилась к нему и забарабанила кулачками по его груди.
– Я знала, что случится что-нибудь плохое! – всхлипывала девушка. – Ты не должен был уговаривать его поехать с тобой. С ним ничего не случилось бы, если бы не ты!..
Джио отмахнулся от этого воспоминания, тем более что в отделении неотложной помощи царила суматоха. Валентина подошла и что-то спросила у сидящей за столом девушки. Кинув быстрый взгляд на Джио, она скрылась вместе с медсестрой.
Чисто механически Джио позвонил и распорядился, чтобы его непрактичную спортивную машину поменяли на что-нибудь более удобное. Заказ выполнили незамедлительно. Спустя некоторое время в приемной появилась сгорбившаяся мать Валентины, девушка шла рядом и держала ее за руку. "Боже, пожалуйста", – взмолился он про себя.
Когда они приблизились к Джио, Валентина устало улыбнулась:
– Состояние папы стабилизировалось. Это был сильный сердечный приступ, и доктор сказал, что, если бы не твои действия, он не смог бы его спасти.
Джио почувствовал невероятное облегчение.
– Я отвезу вас домой, – предложил он.
Мать Валентины узнала Джио, но, к его облегчению, не выказала ни расстройства, ни удивления. Он помог им сесть в джип, который ему пригнали. Валентина сказала:
– Отвези нас к дому моих родителей. На ночь я останусь с мамой.
Джио доставил их домой. Возле двери мать Валентины остановилась и повернулась к нему.
– Спасибо, Джио, – произнесла она.