- Она была безнадежным романтиком и хотела бы, чтобы ты надела его, только если оно действительно нравится. Вот я и подумал: сделаю тебе это предложение вместо нее.
- Это самое красивое платье, которое мне когда-либо доводилось видеть, - заявила Сьюзен. - Я просто сразу влюбилась в него. Но у нас будет тихая, скромная церемония…
- Вы с Люком сказали, что у вас будет настоящий брак, так что и свадьба должна быть настоящей. Особенной, запоминающейся.
Сьюзен была настолько переполнена, охватившими ее, эмоциями, что не могла сразу заговорить. Она не знала, что подумает Люк, если она наденет этот свадебный наряд его бабушки, но ни одна женщина в здравом уме не смогла бы устоять перед таким искушением.
- Оно превосходно, - наконец, прошептала она. - Я почту за огромную честь надеть его, если вы абсолютно уверены, что не будете возражать.
- Нет, нет, - ответил Джон, стараясь скрыть эмоции. - Я бы не предлагал, если бы сомневался. Я предупредил Розу, что принесу платье. Она пообещала подогнать его.
- Джон, вы абсолютно уверены? Мне бы не хотелось испортить платье какими-то изменениями.
- Какой в нем смысл, если его никто никогда не наденет? - весьма практично заметил Джон, укладывая наряд обратно в коробку и закрывая крышку.
- О, Джон, спасибо, спасибо! - Сьюзен обняла его. - Мои родители всегда дразнили меня по поводу предстоящей свадьбы, - сказала она. - Папа говорил, что оставит в удобном месте стремянку и поможет мне сбежать с женихом, но мама вынашивала планы большой, торжественной свадьбы. Ей бы так понравилось это платье…
Ее голос дрогнул и она поняла, что ей нужно прийти в себя.
- Я поднимусь к себе в комнату, если не возражаете.
- Давай, давай, только не забудь вернуться и поплавать со мной. Я ведь уже старик и нуждаюсь в присмотре.
Его шутливые слова вызвали ответную улыбку на губах Сьюзен, которая своим блеском могла бы соперничать с солнцем. И именно эту-то улыбку она и послала Люку, подошедшему к ним. Он остановился, как вкопанный. Несколько секунд он был в состоянии только стоять и смотреть на нее.
Сьюзен была уверена, что огонь его глаз способен опалить ее, подойди она хоть на шаг ближе. Когда ей наконец удалось справиться с эмоциями, она подхватила коробку с платьем и подняла ее перед собой, как щит, будто та могла заслонить ее от жара этого взгляда.
- Я отнесу это наверх и сразу вернусь, - пробормотала Сьюзен, ноги у нее подкашивались.
Она поднялась в комнату и повесила чудесное платье на плечики, поглаживая шелк легкими движениями пальцев. От неожиданной щедрости Джона хотелось плакать, но она усилием воли поборола приступ меланхолии и вернулась к бассейну.
Люк с дедом были в воде. Они натянули поперек бассейна волейбольную сетку и перебрасывали через нее мяч. Джон был в потрясающей для мужчины его лет форме, а Люк… Люк оказался настолько великолепен, что внушал благоговейный ужас своими невероятно широкими плечами и накачанными мускулами, играющими при каждом движении.
Джон перехватил со свистом летящий в его сторону мяч, остановился и закричал Сьюзен:
- Эй, мне нужна твоя помощь! Я уже слишком стар, чтобы справляться одному с этим мальчишкой.
Сьюзен улыбнулась, услышав, что он называет Люка мальчишкой, - тот был стопроцентным, взрослым мужчиной и по образу мыслей, и по физическим данным.
- Я попробую, но не уверена, что мне это удастся, - предупредила она Джона.
Мужчины не возражали. Они, казалось, в не меньшей степени наслаждались ее компанией, чем она - их. Сьюзен испытала редкое, давно забытое удовольствие быть членом семьи хотя бы и маленькой. Она не могла уже вспомнить, когда в последний раз так много смеялась или играла.
Позднее она приготовила легкую закуску для них троих. А когда Люк извинился и покинул их, чтобы заняться бумагами, Джон потратил пару часов, пытаясь научить Сьюзен играть в шахматы.
Она и раньше всегда восхищалась стариком, а сейчас, чем больше проводила с ним времени, тем больше начинала любить его.
Было почти десять, когда они убрали шахматы. Джон сказал, что ему давно пора быть в постели. Он заглянет к Люку и скажет, что уходит. Сьюзен немного беспокоилась, что ее будущий муж не проявляет большой охоты проводить с ней свободное время, но решила не думать об этом слишком серьезно. Вторую ночь подряд она засыпала, едва коснувшись головой подушки.
В понедельник утром Люк отвез ее к доку Питерзу, чтобы сдать анализ крови, и они вернулись обратно на ранчо.
Преподобный Томпсон нанес им днем визит, предупредил о трудностях супружеской жизни и назначил церемонию венчания на ранний вечер пятницы.
Сьюзен и Люк после его отъезда еще на некоторое время задержались в офисе ранчо - просторной и скупо меблированной комнате с большим письменным столом, несколькими каталожными шкафами и тремя коричневыми кожаными стульями. И палас, и мебель были расставлены так, чтобы можно было легко убрать принесенную со двора грязь.
Люк протянул Сьюзен какую-то бумагу.
- Это банковская карточка для образца твоей подписи, - пояснил он. - Я сегодня сказал Бобу Андерсону, что мы собираемся пожениться. Он не разболтает, но ему нужна подпись для твоего банковского счета.
- Какого счета?
- Я открываю для тебя текущий счет. Для твоих персональных расходов у тебя будут две пластиковые карты, когда пройдет все оформление.
Сьюзен смотрела на него в полном изумлении.
- Но я вовсе не хочу иметь доступ к твоим деньгам!
Люк крепко сжал губы, потом произнес:
- С пятницы это будут наши общие деньги, помнишь об этом? Они тебе понадобятся на текущие расходы, и, кроме того, я должен буду перевести крупную сумму на твой личный счет, чтобы ты могла выплатить долги Шейна.
Сьюзен в ответ так же крепко сжала губы.
- Я знаю, что долги должны быть выплачены, - процедила она. Гордость не позволяла ей просто принять его предложение. - Но мне не нужны деньги на расходы. Я не приношу в приданое ни цента.
Люк нахмурился.
- Твое приданое - земля Хэнчартов.
- Но я не могу на законных основаниях передать ее тебе.
- Я не прошу об этом, - отрывисто ответил он. - Я бы бился с тобой насмерть, если б ты решила уехать и забрать хоть какую-то часть с собой. Но когда мы поженимся, ты станешь совладелицей всего, что я имею.
Сьюзен поняла его слова так, как он и хотел, чтобы они были поняты, - как угрозу. Он не просил подписания брачного контракта на бумаге, но тем не менее все же требовал его в жизни.
- У меня нет намерения сбежать с тем, что многие поколения принадлежало твоей семье.
- Вот и хорошо, потому что я не собираюсь отказываться даже от малой части.
Они долго смотрели друг на друга, напряженно и разочарованно. В основе их проблемы был и, возможно, всегда будет Шейн, и все же им необходимо найти способ справиться со всеми теми неприятностями, которые возникли из-за него.
- Ты также обязуешься дать жизнь будущим поколениям Хэнчартов, - напомнил ей Люк. - Это важно.
Его главным интересом была земля, а их совместное будущее - безусловно, второстепенным. Мысль об этом заставила Сьюзен задрожать.
- А если я не смогу исполнить это обязательство? - спросила она. - Если выяснится, что я не способна к деторождению, меня что, просто вышвырнут на улицу?
Она могла видеть, что он явно недоволен ее вопросом.
- Мы с тобой говорим о настоящем супружестве. Кажется, ты все время стараешься забыть об этом, - буркнул он. - Если один из нас окажется неспособным иметь детей, мы подумаем о других возможностях. Так же, как сделала бы и любая другая пара.
Сьюзен тяжело вздохнула и провела рукой по волосам.
- Извини, Люк. Я тоже хочу иметь настоящий, полноценный брак. Просто мне нелегко привыкнуть.
Когда он ответил, тон его был жестким.
- Для тебя это не в первый раз. Тебе надо было бы лучше быть знакомой со всеми формальностями, чем мне, - напомнил он с не менее жестким, чем тон, выражением лица.
Слова причинили ей боль, хотя Сьюзен и не могла не признать их справедливости. Как бы ей хотелось объяснить, насколько отличался и насколько более важным был для нее предстоящий брак, нежели фарс первого замужества. Она подумала, сможет ли Люк когда-нибудь забыть о ее жизни с Шейном.
- Я никогда прежде не занималась финансовыми вопросами, - призналась она.
Шейн хотел, чтобы она полностью зависела от него. Он давал ей деньги на продукты, а обо всем остальном заботился сам. На себя она могла тратить лишь то немногое, что зарабатывала, давая изредка уроки верховой езды.
- Тебе не придется и сейчас заниматься ими, если ты не хочешь, - сказал ей Люк, - но в какой-то момент деньги все равно понадобятся.
Сьюзен кивнула, хотя в глубине души сомневалась. Люди будут называть ее приспособленкой, когда узнают, что она вышла за Люка.
Она не хотела ни цента из его денег, не хотела даже, чтобы он снял с ее плеч непосильный груз, который взвалил на нее Шейн. Сьюзен не знала, как должна чувствовать себя настоящая жена. Пока она ощущала себя просто дешевкой.
Единственное, что она могла сделать, это подписать все бумаги, чтобы избежать дальнейших споров. Сьюзен взяла ручку и, быстро заполнив карточку, поставила подпись.
Люк прочитал и странно взглянул на нее. Его глаза смотрели на нее вопросительно, заставив ее нахмуриться в ответ.
- Что-то не так? Я расписалась не на той строчке?
Он, не отрываясь, смотрел прямо ей в лицо.
- Ты подписалась своей девичьей фамилией.
Сьюзен почувствовала, как щеки ее заливает краска.
Она не старалась специально казаться тупицей, просто не могла ясно думать. Она никогда не ощущала себя настоящей Хэнчарт, так что и не привыкла употреблять это имя.
- Прости, Люк, я не подумала, - сказала она, - клянусь, я не специально это сделала. Они примут такую или мне надо будет заполнить новую форму?
- Ничего, это может подождать, - ответил он, смяв бумагу и швырнув ее в корзину. - Когда мы поженимся, ты привыкнешь подписываться, как миссис Люк Хэнчарт.
Он сделал ударение на своем имени, и она ощутила в нем больше, чем просто намек на ревность. Это встревожило Сьюзен. Она не хотела, чтобы он чувствовал необходимость постоянно соревноваться с умершим кузеном. Ни из-за нее, ни по какому-либо другому поводу.
- А пока скажи мне, нужны ли тебе на что-нибудь деньги? - добавил он.
Она ответила быстро, даже слишком быстро:
- Мне не нужно никаких денег.
Люк сверлил ее глазами. Какую игру она ведет? Она, совершенно очевидно, была без средств, так зачем делать вид, что не нуждается в его деньгах?
- Одежда? Какие-то личные вещи?
Она отрицательно покачала головой.
- Роза сказала, что распаковала совсем мало вещей. Остальные ты отправила на хранение?
Сьюзен почувствовала, как краска на щеках стала ярче. В юности она была просто помешана на одежде. У нее было больше тряпок и обуви, чем могли вместить все ее шкафы, но лучшие вещи она продала, чтобы поддержать Бутча в трудные годы.
Шейн любил хвалиться ею перед друзьями, так что купил ей несколько новых нарядов. Она ненавидела их и все отдала в благотворительный фонд после его смерти. Эта тема была для нее крайне болезненна и неприятна.
- Если ты не собираешься давать приемы, мне не понадобятся модные платья. А джинсов и рубашек у меня полно.
- А как насчет субботнего вечера?
- У меня есть несколько приличных вещей, - огрызнулась она. - Постараюсь уж не опозорить тебя.
- Черт побери, я не это имел в виду и ты это прекрасно знаешь. Ты просто опять ведешь себя упрямо.
- А ты - оскорбительно.
- Я стараюсь заботиться о твоих нуждах. Так поступают все нормальные мужья, по крайней мере, мне так говорили.
Сьюзен не хотела больше спорить. Они оба начинали злиться, а это было совершенно нецелесообразно.
- Прямо сейчас мне действительно ничего не нужно, - честно и твердо заявила она ему.
- Надеюсь, ты не собираешься вернуться к своей работе в ресторане. - Раздражение в его тоне только усилилось от поднятой темы. - Ты нужна мне здесь на ранчо, с лошадьми.
- Я говорила тебе, что мое место уже занято и сама предпочитаю работать с лошадьми, - ответила она, хотя, казалось, он прекрасно управлялся и без ее помощи. - Когда мы поженимся, я подпишусь твоим именем на всех бумагах и буду пользоваться твоими деньгами, о'кей?
Было совершенно очевидно, что Люк не оценил ни ее тона, ни ее отношения. Жалкая попытка Сьюзен пошутить потерпела сокрушительный провал. Печально думать, что Люку приходится размышлять об истинных мотивах тех людей, с которыми он имеет дело. Если это неизбежное следствие денег и власти, она не хочет ни того, ни другого.
Как бы он ни отнесся к ее словам, но решил больше не спорить.
- Полагаю, пока это все? - спросила Сьюзен.
- Полагаю, да.
В среду утром Сьюзен наконец решилась покинуть дом. Люк заверил ее, что с лошадьми все в порядке, но она хотела убедиться сама. Она дождалась, пока он и большинство работников уехали загонять скот, и лишь тогда направилась в конюшню к породистым кобылам.
К несчастью, ответственным за кормление лошадей оказался Род Мэттьюз. Он был самым близким другом Шейна, которого она не любила больше всех остальных, тем самым, кого ей пришлось прогнать из своего дома с помощью ружья. Сьюзен замерла на месте, увидев его.
Дядя Рода когда-то пытался купить у нее землю Шейна. Он был очень богат, Род был его единственным родственником, но они постоянно враждовали. Род обычно нанимался работать к Хэнчартам, когда надоедал дяде. Он был очень похож на Шейна - такой же красивый, испорченный, без всяких моральных устоев.
- Доброе утро, Сьюзен. ― Он отставил в сторону ведро с кормом и начал медленно продвигаться к ней с самодовольным выражением лица и не менее самодовольной походкой. - Давненько не видел тебя.
- Я зашла проведать лошадей, - холодно ответила она.
Сьюзен попыталась обойти его, но он выставил руку и преградил путь. Ей противно было прикасаться к нему хотя бы даже и для того, чтобы оттолкнуть его руку.
- К чему такая спешка, прекрасная вдовица? - В его протяжном южном говоре скрывался гадкий смешок. - У тебя сегодня нет ружья и никого нет вокруг, чтобы нам помешать, так почему бы не быть полюбезнее?
Сьюзен не желала даже разговаривать с ним.
- Прочь с дороги, Род!
Его глаза вспыхнули.
- Ну, ну, последи за своим тоном ты, злючка. С таким мужчиной, как я, нельзя так обращаться, - сказал он ей. - Тебе нужен мед, не уксус. - Сьюзен буквально испепеляла его взглядом, и он продолжил: - Я-то думал, ты все упаковала и переезжаешь в большой город. Или это была лишь уловка, чтобы пробраться в дом Люка? - Она не удостоила его ответом. - И в его постель тоже?
- Ты просто отвратителен, - резко бросила она. - Прочь с дороги.
- Давай, заставь меня, малышка, - настаивал он со зловещим блеском в глазах. - Я не возражаю тут немножко с тобой покувыркаться.
Сьюзен не собиралась принимать вызов. Но едва она вознамерилась выйти из конюшни, он схватил ее за плечи и повернул к себе.
Это потрясло Сьюзен. Прежде чем она смогла ответить с должной силой, Род уже прижал ее к стене и крепко схватил за руки. Она лягалась, стараясь освободиться, но усилия ее были тщетны.
А когда он наклонил голову к ее лицу, Сьюзен завизжала от бессильной ярости:
- Перестань! Черт тебя побери, прекрати сейчас же!
Он попытался поцеловать ее, но она бешено мотала головой. Когда он выпустил ее руку, она влепила ему пощечину, причем так, что у него зазвенело в ушах.
- Ах ты, злобная сучка! - прошипел он и потряс головой. - Шейн всегда говорил, что тебе нравятся жесткие игры.
- Шейн лгун, а ты - гнусная слизь! - закричала она.
Нависшее над ней тяжелое тело Рода повергло Сьюзен в состояние паники, она едва дышала.
Вдруг Люк оказался позади Рода и она внезапно освободилась. Он развернул нахала и тяжелый кулак опустился на челюсть Рода. За этим последовал не менее тяжеловесный удар в живот. Род повалился на колени.
- Вставай! - в ярости прорычал Люк.
Род поднялся с пола со стремительностью змеи, кинулся на него, но ему тяжело было соперничать с Люком. Еще один тяжеленный удар кулаком обрушился на его лицо и Род снова повалился на пол.
Люк хотел, было, поднять его снова на ноги, но Род быстро перекатился подальше, туда, где тот не мог достать.
- Я ничего тебе не сделал, - заявил он, держась за живот и задыхаясь.
Люк не удостоил это заявление ответом.
- Вставай, собирай свое барахло и чтобы через час тебя не было на моей земле. Я вышлю тебе твое жалованье, но, если еще хоть раз поймаю во владениях Хэнчартов, просто разорву пополам.
Род был по-настоящему ошеломлен своим внезапным увольнением:
- Ты это несерьезно, - заспорил он, вытирая рукавом кровь с губы. - Я - лучший работник на ранчо и ты это знаешь.
Люк ответил скупо:
- От тебя одни неприятности. А теперь проваливай, пока цел!
Род поднялся и надел шляпу.
- Ты еще пожалеешь, - пригрозил он.
С этими словами, бросив зловещий взгляд в сторону Сьюзен, он покинул конюшню.
Сьюзен было противно оттого, что она стала причиной ссоры между Люком и одним из работников ранчо. Это унизительно и нечестно. Не ее вина, что этот ковбой - высокомерный подонок.
Беспокойные глаза Люка обратились на нее.
- Он обидел тебя? Ударил? - спросил он, не делая ни одного движения, чтобы утешить.
- Нет. - Она была напугана и взбешена тем, что напугана. - Нет, ничего.
Ее ответ, казалось, снова воспламенил его гнев.
- Так, что здесь произошло? - спросил он.
Сьюзен оцепенела от обиды. Она понимала, что он расстроен случившимся, но любой дурак мог заметить, что она тоже не в восторге. Или он думал, что она поощряла Рода и спровоцировала его нападение? Упрекал ее за то, что был вынужден уволить одного из лучших своих служащих?
- Я просто зашла сюда взглянуть на лошадей.
- Ты никак не вызывала и не поощряла его внимания?
Она в ярости прищурилась.
- А ты сам, как думаешь?
Люк сжал челюсти и заиграл желваками, когда она ответила вопросом на его вопрос. В серых глазах пылал гнев, но он повернулся и вышел из конюшни следом за Родом, не произнеся больше ни слова.
Сьюзен попыталась взять себя в руки.
Она понимала, что ярость Люка направлена не на нее одну, но все равно было больно. Как бы ей хотелось почувствовать его доверие. Не может быть, что он настолько мелочен, чтобы поверить, будто она спровоцировала Рода.
Он волен думать все, что ему вздумается. Она не начинала ссору и вряд ли могла предотвратить то, что случилось. Остается единственный выход: не покидать дом, все время находиться в помещении.
Сьюзен чувствовала себя виноватой, что Люк потерял ценного работника, но все же испытывала несказанное облегчение, что Рода больше не было. Оставалось надеяться, что неприятности этим ограничатся.