- И вы представить себе не можете, - говорила она в светских салонах, будуарах и за столиками в ресторанах, - вечно полусонный Брайтон неожиданно подпрыгнул и всеми четырьмя лапами вцепился в волосы Сабрины. Та взвыла, как пожарная сирена, пытаясь избавиться от него, но он вел себя как умелый ковбой, оседлавший бодливую корову. И только благодаря моему вмешательству ей удалось высвободиться из его когтей.
Стоит ли говорить, что в тот вечер Брайтон получил на ужин сочную говяжью вырезку.
Кристиана решила заехать к Патрику, прежде чем отправиться к Филипсам. Ей не терпелось обнять его и рассказать, как она по нему соскучилась.
Неделя, проведенная в Париже, показалась ей годом. Если бы ни присутствие рядом всегда внимательного Рене, то ежедневные визиты в больницу к родным истощили бы ее нервную систему за два дня. К счастью, Гвен уже полностью пришла в себя и вполне могла ухаживать за Ричардом, который с каждым днем чувствовал себя все лучше и лучше. Когда Кристиана навещала брата в последний раз перед возвращением в Штаты, он уже настолько окреп, что в шутку заигрывал с молоденькой сиделкой.
Провожая Кристиану на самолет, Рене выглядел опечаленным. Он сказал ей, что будет скучать и надеяться на новую встречу.
- Пусть это изредка напоминает тебе о Париже и обо мне, - сказал он, протянув ей плоский сверток.
Уже сидя в самолете, Кристиана сняла обертку и обнаружила изящный чемоданчик с художественными принадлежностями, на крышке которого поблескивала медная пластинка с гравировкой:
Той, которая увозит мое сердце. С любовью от Рене.
Погруженная в воспоминания Кристиана не заметила, как машина довезла ее до дома Патрика.
Поднявшись на лифте, она открыла дверь своим ключом и почти бесшумно вошла в квартиру. И тотчас из спальни навстречу ей вылетел Брайтон, а вслед за ним - взмыленная блондинка в изысканном наряде от "Миглера".
- Стой, чудовище! Все равно я тебя изловлю…
Заметив присутствие посторонней, незнакомка осеклась и прекратила преследовать кота, который тут же с самым невозмутимым видом вскарабкался на руки к Кристиане.
- Кто вы? Как вы сюда попали? - не теряя времени, приступила к расспросам блондинка.
- Я могу поинтересоваться тем же, - ответила Кристиана, гадая, кем приходится Патрику эта неприятная особа.
- Я Мелисса Корнелл. И это квартира моего мужа.
- Мужа? - Кристиана никак не ожидала такого поворота событий. - Но Патрик…
- Что? Он не говорил, что у него есть жена? - Мелисса усмехнулась. - Это так похоже на него! Патрик живет в мире искусства и подчас забывает о реальности.
- Простите за нескромный вопрос… Как долго вы женаты? - Кристиана постаралась не впадать в отчаяние раньше времени.
- Уже пять лет. - Мелисса замолчала, затем вновь заговорила: - Ну, я ответила на все ваши вопросы. Может быть, вы ответите на мои? Кто вы?
- Это не важно, - потерянно произнесла Кристиана, опуская Брайтона на пол и поворачиваясь к двери. - Теперь уже не важно…
Марсия Филипс горячо обняла Кристиану, едва та вышла из такси.
- Дорогая, ты выглядишь такой измученной! Пройдем в дом, я распоряжусь подать чай.
В гостиной, куда провела ее хозяйка, Кристиана обессилено опустилась на диван. Перед ее мысленным взором все еще стояла Мелисса Корнелл. Как же так? - думала она. Патрик клялся мне в любви, а сам в это время был уже женат. Значит, все его слова - ложь?
- О чем ты задумалась, дорогая? - спросила Марсия, входя в комнату с чайным подносом и ставя его перед гостьей. - Я разговаривала по телефону с Гвен, и она уверяла, что недели через две Ричард вполне будет способен возвратиться домой. Его дела действительно так хороши или моя дочь просто щадит меня?
- Гвен нисколько не преувеличивает.
- Тогда почему на твоем лице я вижу печаль?
Кристиана немного помедлила, прежде чем заговорить снова.
- Кто такая Мелисса Корнелл? - спросила она Марсию. - Ведь вы хорошо знаете семью Патрика.
- Мелисса? Это его бывшая жена. Он расстался с ней три года назад. Что послужило поводом к разрыву их отношений, никому неизвестно. Откровенно говоря, мне она никогда не нравилась, как, впрочем, и остальным знакомым Патрика. Поэтому никто особенно не переживал по поводу их развода. А почему ты спросила об этом?
- Я встретилась с ней в квартире Патрика.
- Это невероятно! Насколько мне известно, он прекратил с ней общаться. И я не думала…
- Я тоже не думала, что у Патрика есть жена. Оказывается, у него множество секретов от меня, да и не только от меня.
- Наверняка этому имеется какое-то разумное объяснение.
- Имеется. И заключается оно в том, что стоило мне уехать, как Патрик нашел успокоение в объятиях бывшей супруги.
- Мне кажется, прежде чем делать какие-либо выводы, ты должна поговорить с ним.
- Марсия, у меня нет желания ни говорить, ни вообще видеть его. Он лгал мне, этого довольно. Вы позволите мне переночевать у вас?
- Разумеется, дорогая. Твоя комната всегда в твоем распоряжении.
- Спасибо. С вашего позволения я бы хотела отдохнуть с дороги.
Марсия Филипс проводила Кристиану долгим взглядом и печально подумала о том, что мужчины часто не понимают, как ранят любящих женщин секреты их прошлого.
Особняк Филипсов был погружен в тишину, все его обитатели давно спали. Лишь в одном окне второго этажа горел свет.
Кристиана, склонившись над этюдником, смешивала краски. Впервые она избрала основными не яркие, а темные цвета. Вернее, цвет был один - черный, прочие лишь дополняли его.
Также черно и беспросветно было у нее на душе. Неужели ей не позволительно быть счастливой? Почему радость, приходящая к ней, так недолговечна? Или судьбе доставляет удовольствие истязать ее? Что же ей тогда делать? Кристиана искала ответы на свои вопросы и не находила их.
Неожиданно в сознании всплыл сказочный город, сверкающий волшебными огнями. Город, где ждал ее Рене…
Решено, она улетит в Париж!
- Брайтон, ты прекрасно выглядишь! Привет, Мелисса! - С такими словами Патрик переступил порог своей квартиры. - Как поладили?
- О, просто чудесно! - Мелисса обворожительно улыбнулась бывшему мужу. - Все эти дни мы жили душа в душу, правда, киса?
Брайтон как-то странно взглянул на нее и облизнулся, и она поспешила отодвинуться от него подальше. Ей не хотелось повторить печальный опыт Сабрины.
- Кто-нибудь меня разыскивал?
- Нет. То есть да. На днях заходила Сабрина Уорхолл, но не стала задерживаться… лишь поздоровалась с Брайтоном.
- Больше никто?
- Еще какая-то молодая особа, не назвавшая свое имя. Но у нее был ключ от твоей квартиры, и она очень удивилась, узнав, что я твоя жена.
Патрик живо представил, кто была эта "молодая особа" и как отреагировала она на присутствие Мелиссы в его квартире. Его лицо исказили досада и гнев.
- Мелисса, сколько раз тебе повторять, что мы разведены?! "Бывшая жена" и "жена" - понятия совершенно разные!
- Почему ты на меня кричишь? Я не виновата, что твоя подружка не была в курсе наших отношений.
- Ты права, я погорячился. Спасибо тебе за Брайтона, но, если ты не против, мне бы хотелось побыть одному.
- Разумеется, дорогой. Если я тебе понадоблюсь, ты знаешь, где меня искать.
Проводив ее до дверей, Патрик задумался. После разговора с Мелиссой Кристиана могла отправиться только к Филипсам. Значит, прежде чем искать с ней встречи, он должен увидеть Марсию.
- Патрик, чем я обязана тому, что ты решил меня навестить?
- Буду предельно откровенен с вами, миссис Филипс. Я разыскиваю Кристиану. Подозреваю, что она неправильно могла истолковать свою встречу с Мелиссой у меня в квартире.
- Твои подозрения не лишены оснований. Кристиана была у меня после этого инцидента.
- Что она сказала? Куда она отправилась? Скажите мне?
- Не все сразу, мой мальчик. Сердечные дела не терпят спешки.
Марсия Филипс похлопала ладонью по дивану рядом с собой, и Патрик, последовав ее приглашению, сел.
- Твоя беда в том, - медленно начала она, - что ты становишься слишком скрытным, когда речь заходит о твоем прошлом. Окружающие истолковывают это как недоверие. Согласись, тяжело любить человека, который тебе не доверяет. Конечно, если испытываемые к нему чувства действительно любовь. А Кристиана любит тебя как никто другой. Поэтому она была обижена, оскорблена и унижена, когда узнала о существовании Мелиссы. Она провела ночь в моем доме и исчезла поутру, оставив лишь короткую записку, в которой просила не искать ее. Я не знаю, где сейчас Кристиана. Могу лишь посоветовать тебе набраться терпения. Дай ей время подумать и поступить согласно тем чувствам, которые ею владеют. Если она любит тебя, то простит и вернется.
Марсия замолчала. Молчал и Патрик. Затем он повернул к ней искаженное мукой лицо и чуть слышно произнес:
- Хорошо, я не буду искать ее…
Рене Роклер недовольно взглянул на часы, гадая, кто это может звонить ему в такую рань. Он только что вернулся с ночного дежурства и не имел никакого желания вести беседы по телефону. Однако мысль о том, что могут звонить из больницы, заставила его взять трубку.
- Доктор Роклер слушает.
- Рене, это Кристиана. Я могу встретиться с вами?
- Кристиана? - Усталость Рене как рукой сняло. - Вы где?
- В Париже. Только что с самолета. Звоню из кафетерия в аэропорту.
- Ждите меня там! Я приеду за вами!
- Хорошо.
Положив трубку, Рене лихорадочно взъерошил волосы. Что может означать этот звонок Кристианы? Неужели она решила дать ему шанс?..
- Рене! - Кристиана бросилась ему навстречу и обняла.
Молодой человек поймал завистливые взгляды сидящих в кафетерии мужчин. Не каждому выпадает счастье оказаться в объятиях красивой женщины!
- Кристиана, я бесконечно рад видеть вас. Чем обязан Париж такой чести? Надеюсь, не еще одному несчастью с вашими родными?
- Нет, - ответила Кристиана. - Просто я очень захотела сюда вернуться. Здесь мне было хорошо. Здесь я… повстречала вас.
- Вы хотите сказать, что одной из причин вашего приезда стал я? - взволнованно спросил молодой человек.
- Рене, вы были единственной причиной!
Она заглянула в зеленые глаза друга и поцеловала его.
В тридцать один год Рене Роклер, коренной парижанин, познал подлинное счастье.
Кристиана вынуждена была признать, что даже близость с Рене не может изгладить из ее памяти нежные прикосновения Патрика. И дело было вовсе не в том, что француз оказался плохим любовником. Как раз наоборот, Рене проявил необычайное знание женской натуры, чем немало удивил Кристиану. Но она пришла к печальному выводу, что не любит его. Ее сердце хранило молчание даже тогда, когда тело трепетало от блаженства в жарких объятиях Рене.
Кристиана наивно полагала, что влюбленный парижанин заставит ее забыть то ощущение счастья, которое возникало у нее при каждом взгляде Патрика Корнелла. Но всякий раз, смотря в глаза Рене, она видела в них отражение темноволосого ньюйоркца.
Неужели мне придется жить с осознанием пустоты, которая образовалась в душе после отъезда во Францию? - спрашивала себя Кристиана. Она попыталась отвлечься от одолевающих ее тяжелых мыслей, с головой окунувшись в работу.
С раннего утра, когда Рене отправлялся в больницу, Кристиана, взяв альбом для эскизов, бродила по улицам одной из прекраснейших европейских столиц. Она навещала Ричарда и Гвен в отеле, в который они перебрались, как только это стало возможным, каталась на речном трамвае, посещала Лувр и Тюильри.
Стоя над темной водой Сены, как зеркало отражающей величие старинных дворцов, она ловила себя на мысли, что ее жизнь складывается как-то не так. Возможно, это объяснялось тем, что в "городе любви" Кристиана ощущала себя одинокой.
Вечером, возвращаясь к Рене, показывая ему сделанные за день наброски набережной Круазет, улицы Монтеня или собора Парижской богоматери, она забывала ненадолго о снедающей ее грусти. Близость надежного, нежного мужчины успокаивала. Рене интересовался каждым мгновением жизни Кристианы. Ей казалось, что и дышать он старается в такт с ней. Это и радовало и одновременно огорчало молодую женщину. Радовали теплота, и забота, и осознание собственной необходимости для кого-то другого, огорчало, что этот "кто-то" не Патрик.
- О чем задумалась? - спросил Рене в один из тех вечеров, которые они проводили в уютном ресторанчике на Елисейских полях.
- Ни о чем. - Кристиана сделала попытку скрыть свои мысли за улыбкой, но ей это не удалось.
- Тебе грустно? Я чем-то обидел тебя? - продолжал расспрашивать Рене.
- Дело не в тебе. - И она успокаивающе накрыла его ладонь своей.
- Очень жаль. Я надеялся, что у тебя появились хоть какие-то чувства по отношению ко мне, но ты думаешь только о нем, о том, кто остался в Нью-Йорке.
- Вовсе нет. С чего ты взял? - Кристиана изумленно посмотрела на спутника.
Он долго молчал, не сводя с нее потемневших от печали глаз, а когда заговорил, то скорбь в его голосе заставила сердце молодой женщины сжаться от сострадания.
- Ты думаешь, что я ничего не замечаю? Но мне с самого начала было больно видеть, как ты всеми своими мыслями находишься в другом месте в то время, когда я обнимаю тебя. Я надеялся, что со временем это пройдет и моя любовь перечеркнет твое прошлое, но тщетно. Оно держит тебя и никогда не отпустит.
Кристиана тяжело вздохнула.
- Возможно, в твоих словах заключена та правда, в которой я сама не смею себе признаться. Но поверь, все, что происходит со мной, сильнее меня. Я бы рада избавиться от этого, но не могу.
- Знаю, но мне этого мало. Я хочу ответной любви, хочу слышать, как ты шепчешь во сне мое имя. Мое!
- Прости… Наверное, у нас ничего не получится. Но ты не прав, когда говоришь, что я равнодушна к тебе. Это не так. Я благодарна тебе за дружбу, за заботу…
- Самые грустные слова, которые мне приходилось слышать.
- Сожалею…
Взлетная полоса стремительно удалялась, оставаясь позади. Кристиана отвернулась от иллюминатора и ободряюще улыбнулась сидящему рядом брату. Несмотря на пережитое несчастье, Ричард и Гвен приняли решение возвращаться домой только самолетом. Они считали, что таким образом смогут избавиться от мучающих их по ночам кошмаров.
Перед отлетом на родину Гвен позвонила родителям. Они, обрадованные скорым свиданием с дочерью и зятем, обещали встретить их по прибытии.
Глядя на брата и его жену, Кристиана радовалось, что несчастье, происшедшее с ними, только сплотило их. Они прошли своеобразный тест на любовь и верность, чего она не могла сказать о себе и Патрике. Много раз Кристиана думала о том, не поспешила ли она оставить любимого человека, не дав ему возможности объясниться. Однажды она уже совершила подобную ошибку.
Но ее уязвленная гордость не оставляла Патрику ни единого шанса оправдать свое поведение. Кристиана вновь и вновь переживала унижение, которое испытала во время встречи с Мелиссой…
- Почему ты ничего не рассказываешь о Патрике. Что-то произошло?
Ричард своим вопросом прервал размышления Кристианы, застав ее врасплох. Поэтому она не успела справиться со своими эмоциями и, тяжело вздохнув, призналась:
- Я узнала, что Патрик женат.
- Кто тебе рассказал об этом?
- Его жена…
- Невероятно! Это точно правда? - Ричард вопросительно взглянул на жену, которая на правах давней знакомой Патрика могла прояснить ситуацию.
Гвен недоуменно пожала плечами.
- Весь Нью-Йорк знает, что Патрик был женат на Мелиссе Ллойд, но всем также известно, что он терпеть ее не может.
- Но я встретилась с ней в его квартире! - возмущенно возразила Кристиана.
- Ты застала Мелиссу в объятиях Патрика? - Гвен заинтересованно вскинула брови.
- Нет, его не было дома, но…
- Тогда это еще ни о чем не говорит, - перебила ее невестка. - Она могла находиться в квартире и без ведома Патрика.
Подобная мысль никогда не приходила в голову Кристианы, поэтому заставила ее иначе взглянуть на известные ей факты. Боже, неужели она и правда пошла по неверному пути?
Ричард сочувственно посмотрел на сестру.
- Ничего, Кристи. Если он любит тебя, то поймет.
Нет, не поймет, потому что она не сможет объясниться с ним. Его нет в Нью-Йорке. Нет с тех самых пор, как она сбежала от него. Никто, даже верный Уолтер, не смог указать местонахождение Патрика.
Кристиана металась по своей комнате в доме Филипсов и не находила успокоения. Она призналась себе в том, что отказалась бы от многого только за один миг, проведенный с любимым. Слезы бессилия душили ее…
Тихий стук в дверь заставил Кристиану поспешно промокнуть глаза платком и придать лицу спокойное выражение. Она не желала давать повод окружающим проявлять сочувствие по отношению к ней.
- Войдите, - произнесла Кристиана, собравшись с силами.
В ту же минуту в комнату влетела Гвен. Ее глаза радостно сверкали. Тоном заговорщицы она сообщила:
- Он здесь!
- Кто?
- Патрик!
- О Боже! - Кристиана мигом потеряла самообладание и бросилась к зеркалу. - Он в гостиной или в холле?
- Да нет же, глупенькая. Патрик в Нью-Йорке. Мама заехала к Винченцо, чтобы уложить волосы, и встретила Сабрину Уорхолл. Та наконец-то прервала свое вынужденное отшельничество и уже показывается на людях, хотя и кладет на лицо толстый слой тонального крема. Так вот Сабрина сказала маме, что сегодня ужинает с Патриком в "Болеро".
- Тогда у меня точно нет никаких шансов. Патрик в Нью-Йорке, но даже не позвонил мне. Кроме того, в сравнении с Сабриной, даже исцарапанной Брайтоном, я выгляжу серой мышью.
- Чепуха! - фыркнула Гвен, тряхнув золотыми кудрями. - Еще несколько месяцев назад все только и говорили о том, с какой легкостью ты увела самого желанного холостяка из-под носа мисс Уорхолл. Ты недооцениваешь себя!
- Возможно, но Патрик вряд ли простит меня.
- А ты попробуй поговорить с ним.
- Но как?
На вопрос Кристианы Гвен загадочно улыбнулась и, пройдя через комнату к гардеробу, распахнула дверцу. Нырнув внутрь, она словно фокусник выудила из недр нечто кружевное, тонкое и ошеломляюще прекрасное. Протянув вечернее платье Кристиане, Гвен деланно удивилась:
- Как, разве я не сказала тебе, что у мамы с папой сегодня годовщина свадьбы и они пригласили тебя на праздничный ужин, который состоится нынче вечером в "Болеро"?..
Патрик с трудом подавил зевок, боясь, что Сабрина может это заметить и обидеться. Он уже жалел о собственном благородстве, следствием которого и явился данный выход в ресторан. Патрик согласился на приглашение Сабрины, надеясь таким образом загладить вину Брайтона и выразить ей свое сочувствие. Однако когда он увидел ее, то понял, что в чем-чем, а в сочувствии она не нуждается. Пышногрудая вамп была, как всегда, уверена в своей неотразимости.
- Дорогой, как ты смотришь на то, чтобы завершить сегодняшний вечер у меня дома?