"По крайней мере, теперь ему не будет стыдно за меня, - подумала она, придирчиво осматривая себя в зеркале, прежде чем выйти из номера. - Не то что днем, когда я была в этом ужасном платье". Выйдя из лифта, Пита слегка растерялась. Вестибюль был полон чопорных пожилых господ и пожилых дам в горностаевых боа. Как ни странно, мужчин и женщин помоложе здесь почти не было. Пита прошла через ярко освещенный холл, чувствуя на себе любопытные взгляды респектабельных дам и господ, прежде чем встретилась со своим новым покровителем, который неожиданно появился из бара.
Джеффри тоже изменился. В прекрасно сшитом смокинге, который ему очень шел, он выглядел гораздо лучше, чем Майкл. Пита даже сочла бы его красивым, если бы не его холодный взгляд и высокомерие.
Когда она шла через холл, Вентворт чуть изумленно приподнял брови, как это делали почтенные господа, но вслух никак не выразил своего отношения к произошедшей с ней перемене. Единственное, что ей показалось странным, - это то, что он очень уж поспешно шел с ней в обеденный зал. Она даже слегка запыхалась. Официант, поклонившийся ему и предложивший ей стул, был, очевидно, тоже немало удивлен этим.
- Не желаете ли карту вин? - спросил он. - Я мог бы послать за разносчиком.
- Спасибо, нет, - ответил Джеффри торопливо и, по мнению Питы, не очень-то любезно. - Мы с племянницей сегодня вечером будем пить воду.
Глава 3
При чем тут вода? На юге Франции Пита привыкла к тому, что все здесь, почти от мала до велика, всегда пили вино. Она и сама лет с двенадцати пристрастилась к легкому, совершенно безобидному вину. Но видимо, с этой привычкой придется расстаться - это удовольствие здесь, наверное, слишком дорого. Смущало Питу и лицо спутника, сидевшего напротив и молча поглощавшего суп. Он явно был не в духе. Пита взяла кусок хлеба, и ей показалось, что пальцы плохо ее слушаются. Если бы он улыбнулся или просто ободряюще посмотрел на нее, наверное, не возникло бы этого неприятного чувства - ее как будто подташнивало. Несомненно, его недовольство каким-то образом связано с ней.
Пита коснулась золотого крестика на шее и вспомнила, что мать частенько трогала его, что приносило ей душевное успокоение. А Пите так не хватало человеческого сочувствия после ее возвращения из долгих странствий на полузабытую родину.
Вдруг Джеффри Вентворт посмотрел на Питу, и по выражению его лица она поняла, что он собирается сообщить ей что-то нелицеприятное.
- Простите, - обратился он к ней, - если я затрагиваю личное, но вам обязательно надо было сегодня вечером надевать именно это платье? Я хочу сказать, нет ли у вас другого?
В ясных глазах Питы выразилось изумление. Она не сразу нашлась с ответом:
- Я… Но у меня оно только одно… И оно новое! Вам… Вам не нравится?
Выражение его лица вдруг изменилось. Пита даже подумала, что он улыбнулся. Впрочем, это скорее была высокомерная ухмылка. Джеффри смотрел на Питу в упор, и под его взглядом она вдруг вся залилась краской, причем у нее покраснели не только щеки, но и шея. Джеффри поглядел сначала на ее низкий вырез, потом на яркий поясок и, наконец, к ее облегчению, снова склонился над тарелкой с супом.
- Дорогая моя, - заговорил он, - не хотелось бы вас огорчать, но ведь оно выглядит… несуразно. Может быть, вам было не с кем посоветоваться, когда вы его покупали?
- Я советовалась с Майком, - тотчас ответила Пита. Джеффри промолчал. - Его мне купил Майк, а выбирали мы его вместе!
Он снова ничего не ответил, а у Питы вдруг пропал аппетит. Ей стало одиноко и тоскливо и так недоставало сейчас двоих близких людей, что она едва могла справиться со своими чувствами. Не успела Пита положить ложку, как по ее щеке покатилась слезинка и упала прямо в тарелку с супом. Казалось, еще мгновение, и девушка расплачется. Быстро оглядевшись, чтобы убедиться, что за ними не наблюдает официант или кто-либо из посетителей, Вентворт достал белоснежный носовой платок и протянул Пите. Она приняла его с благодарностью, так как оставила свою сумочку в номере, и тут же принялась извиняться.
- Не стоит благодарности, - ответил он по-прежнему несколько отстраненно, только на сей раз старался на нее не смотреть. - Завтра мы займемся вашим гардеробом и другими, не менее важными делами, а сейчас пусть это вас не беспокоит.
- Спасибо. Видите ли, мне казалось, что у меня был ужасный вид, когда я приехала…
Он ответил ей после некоторой паузы:
- Пожалуй, вам действительно нужны кое-какие вещи, и, думаю, вам доставит удовольствие сделать покупки в Англии.
- Вполне возможно, будь у меня достаточно денег, но пока я не могу позволить себе обновить гардероб.
- В самом деле? - На этот раз он действительно впервые улыбнулся. - В таком случае позвольте мне заменить Майка и обеспечить вас самым необходимым.
К его удивлению, она энергично запротестовала:
- Я не хочу, чтобы вы тратили деньги на мои нужды. В конце концов, я вам даже не родственница.
- Это верно, но в настоящее время я выступаю в роли вашего опекуна.
- Неофициального, - заметила Пита.
- О, конечно! - В его голосе вдруг появились юмористические нотки, и он поглядел на нее с интересом. - И все же - опекуна.
- Это Майк вас просил или вы сами считаете подобные хлопоты своим долгом? - спросила она простодушно.
Вентворт снова улыбнулся ослепительной белозубой улыбкой.
- Действительно, Майк просил меня присматривать за вами до тех пор, пока вы не будете зарабатывать на жизнь самостоятельно, - ответил он. - Признаться, тогда, полтора месяца назад, я счел эту просьбу немного странной, так как представлял вас еще ребенком. Но сейчас мне ясно, что вы - отнюдь не дитя. Некоторые наверняка считают вас совсем взрослой. - Он, очевидно, хотел добавить: "Особенно в этом наряде", но промолчал. - И теперь я смотрю на это немного иначе.
- Вы хотите сказать, что я не долго буду вас обременять?
- Ну, - ответил он с усмешкой, - не то чтобы я определенно смотрел на сложившуюся ситуацию таким образом…
- И тем не менее, - заключила она. - Да, как видите, я не ребенок и готова к тому, чтобы зарабатывать самостоятельно. Мне бы хотелось ухаживать за детьми. А вот быть секретарем или кем-то в этом роде совершенно нет желания. Я терпеть не могу печатать или стенографировать, зато люблю детей. Во Франции я иногда присматривала за ребятишками по выходным, когда родители уходили развлекаться.
- Вы занимались этим потому, что вам нравилось, или потому, что получали какое-то вознаграждение? - уточнил он.
- Конечно, потому, что нравилось, - удивленно ответила она.
- И в то же время вы были рады небольшому вознаграждению, так?
- Да, так оно и было. - Пита вздохнула, вспомнив о прошлом, но тотчас снова с жаром продолжила: - Как вы думаете, долго мне придется учиться? Я хотела бы стать няней или заниматься чем-то подобным. Не то чтобы у меня был какой-то особенный талант, но меня интересуют люди, а не механизмы. Я ведь не очень умная.
- Вот как? - Он посмотрел в глубокие фиалковые глаза девушки, и ему открылась в ее взгляде какая-то непонятная мудрость. А может, он увидел преждевременное знание жизни, которое она приобрела в той странной стране, которая ему никогда не нравилась. Ведь чем коренная англичанка отличается от своих сестер на континенте? Она медленнее воспринимает окружающую действительность, медленнее взрослеет и считает реальные факты чем-то само собой разумеющимся. Впервые увидев Питу перед ужином в ее черном вечернем платье и серебристых сандалиях, Джеффри слегка ужаснулся. Она показалась ему вылитой хористкой из задних рядов. Теперь же, глядя на ее впалые загорелые щеки, хрупкие плечи, красиво очерченный рот, он подумал, что она похожа на девушку с какой-то старинной картины, незрелую и в то же время почти взрослую, невинную, но мудрую. Пожалуй, она вполне подошла бы на роль Евы! - Мы не будем обсуждать дела сегодня вечером, - отозвался наконец Джеффри. - Я уже сказал, что мы займемся этим завтра либо через день. В конце концов, в особой спешке нет необходимости. А пока мы могли бы попить кофе в холле.
Пита принялась листать старые журналы, а Вентворт, прикрывшись вечерней газетой, незаметно и осторожно продолжал наблюдать за ней с явным любопытством. Вот она еле сдержалась, чтобы не зевнуть. Ей, видимо, очень хотелось лечь спать после утомительного дня.
Он тут же тихо произнес:
- На вашем месте я бы пошел спать. Мне кажется, вы очень устали сегодня.
- Правда? Спасибо большое, - ответила Пита.
Джеффри проводил ее до лифта, но не успела она войти, как к ним подошла какая-то женщина. На вид она была ровесницей Вентворта или чуть помоложе, темноволосая, элегантная, в красивом платье и парчовой накидке.
- Джеффри, дорогой, - заговорила она. - Надо же, где мы встретились. Я сейчас собиралась к Кэвендишу, потому что переволновалась из-за вас! Что вы собираетесь делать с этой девочкой? Где она, кстати? О! - Она вдруг осеклась, увидев недоуменно глядевшую на нее Питу.
Джеффри Вентворт слегка сдвинул брови, приветствуя столь очаровательное существо, появившееся рядом с ним.
- Вы очень добры, Элен, - ответил он, - но Пита как раз собирается возвращаться в свой номер. - Он едва заметно кивнул ей, и она вышла из кабины лифта. - Миссис Рамбольд, - продолжал он, - собиралась взять на себя заботы о вас сегодня вечером, поскольку мы думали, что вы ребенок. Но так как вы не ребенок… - Снова редкая для него улыбка на мгновение озарила мрачное лицо. - Элен, это Пита, Пита Вентворт, как она сама себя именует. Пита, миссис Рамбольд - наша ближайшая соседка в "Грейледиз", и у нее есть маленький сын, которому, как мы полагали, вы могли бы составить компанию.
Элен Рамбольд протянула Пите кончики пальцев, прикрытых замшевой перчаткой.
- Здравствуйте, дорогая. Ваш приезд для нас обоих - целое событие.
Выражение лица ее казалось дружелюбным, но в глазах читались настороженность и отчуждение.
- Очень сожалею, - ответила Пита, хотя и не видела, о чем бы ей сожалеть в этом случае.
Миссис Рамбольд бросила на нее изучающий взгляд и продолжила.
- Я думаю, что мы еще не раз увидимся в "Грейледиз". Но вы ведь там долго не задержитесь, не так ли?
Пита была несколько озадачена, услышав это.
- Вы, очевидно, умеете зарабатывать на жизнь, - не умолкала собеседница, - и будете искать работу. Не станете же вы сидеть на иждивении мистера Вентворта?
- Сейчас, за ужином, - заговорил Джеффри, прежде чем Пита успела отреагировать на этот почти откровенный выпад, - мы как раз обсуждали будущее моей новой подопечной. Она намерена сделать своей основной профессией заботу о детях. Мне пришло в голову, что для начала ей неплохо бы помочь вам воспитывать Пола.
- Пожалуй, - согласилась Элен. - Впрочем, посмотрим, - тотчас добавила она.
- Ладно, - ответил Джеффри. Бросив взгляд на девушку, которая с усталым видом стояла у дверей лифта, он добавил значительно мягче, чем обычно: - Идите спать, дитя мое. И пусть сегодня вас больше ничего не волнует.
Взяв под руку даму, он двинулся с ней по коридору, и, прежде чем лифт тронулся, Пита слышала, как ее новый покровитель бесстрастно произнес:
- Элен, может быть, вы согласитесь выпить со мной, прежде чем мы распрощаемся. Спасибо вам за то, что так близко к сердцу принимаете все мои трудности.
"Трудности, - подумала Пита, - и это обо мне! К тому же он предложил ей выпить - надо думать, не воды, такой же холодной и бесцветной, как наш разговор сегодня за ужином!"
Глава 4
То ли оттого, что утро на следующий день выдалось солнечное, то ли потому, что Пита не умела долго грустить, но она чувствовала себя значительно лучше. Она прекрасно выспалась в своем роскошном номере, а утром горничная принесла чаю и раздвинула шторы, дав возможность яркому солнечному свету проникнуть в комнату.
Вскочив с постели, Пита вдруг ощутила необъяснимую радость. Значит, и в Англии погода порой бывает доброй! Небо было почти таким же синим, как в милом ей Грассе, где они с Майком снимали маленькую, довольно дешевую виллу до того, как он ушел из жизни. А сегодня она едет в "Грейледиз". Майк всегда с любовью рассказывал об этом доме, и ей очень хотелось его увидеть. Девушка украсила волосы лентой (довольно старой, как и большинство ее вещей. А ведь когда-то она была красивого сиреневого цвета!) и решила надеть белый льняной жакет, чтобы отчасти скрыть недостатки своего шелкового платья. Спускаясь к завтраку, она чувствовала себя много лучше, чем накануне в Лондонском аэропорту.
Ее покровитель - теперь она про себя называла его именно так - уже сидел в обеденном зале, когда официант провел ее к столу. Вентворт поглощал спартанский завтрак, состоявший из кофе с гренками. Он был отлично выбрит, элегантно одет и казался чужим и далеким.
- Садитесь и приступайте к завтраку, - бросив на нее холодный взгляд, как при их первой встрече, сказал он. - Извините, что я начал, не дождавшись вас, но мне надо здесь кое-что сделать до отъезда, поэтому мы должны освободиться пораньше. Вы уже упаковали весь багаж?
Если под "всем багажом" он подразумевал ее единственный чемодан, то можно было ответить утвердительно.
В машине, когда они уже покидали Лондон, к Пите вернулось ощущение тихой радости. Это была та самая Англия, которую она не раз вспоминала во Франции, порой даже с грустью, страна, где в иное время года все такое зеленое и свежее и даже в конце жаркого августа природа отличается красотой, которую не встретишь за границей. Конечно, она любила песчаные пляжи, солнце, голубое море, золотистую мимозу, но здесь порой царило такое удивительное очарование, что трудно было выразить словами. Они ехали со скоростью пятьдесят - шестьдесят миль в час по дороге к морю мимо кирпичных сельских домиков, которые, казалось, дремали среди великолепных садов, мимо холмов, рощ и лугов. Вскоре они настолько приблизились к морю, что Пита наконец-то ощутила его специфический запах, полной грудью вдохнула свежий морской воздух.
Поглядев на нее, ее спутник слегка улыбнулся:
- Значит, вы любите море?
Это была его первая реплика примерно за час пути.
- Люблю, - ответила Пита.
- "Грейледиз" всего в миле от моря. Его видно в верхние окна.
- Я знаю, Майк рассказывал мне об этом.
В его голосе снова появился холодок.
- Майк вам многое рассказывал, не так ли?
- Да, потому что он все это очень любил.
- В самом деле? - хмыкнул Вентворт скептически.
- Да! - с жаром воскликнула она. - И он любил многое другое.
- Это было слишком очевидно, - согласился Джеффри с последним замечанием.
Пита замолчала, снова решив, что это будет самым разумным. Правда, она иногда задавалась вопросом, почему Майк так резко порвал с Англией и почему он надеялся, что родные с легким сердцем простят его, хотя он оставил их и все, что было им дорого.
По крайней мере, сам Джеффри здорово выиграл благодаря брату, так как отец исключил Майкла из завещания. Но, получив наследство, Джеффри и сам преуспел в карьере. У него была единственная цель в жизни, такая же, как у его отца и деда.
Пита искоса поглядела на своего спутника. Все же интересно, что он за человек. Любопытно было бы посмотреть на него в парике и мантии и узнать, станет ли он на самом деле судьей лет через десять. Он ведь еще молод, но достаточно, наверное, одного взгляда этих холодных глаз, чтобы сбить с толку обвиняемого или свидетеля. Несомненно, благодаря своей силе воли и хладнокровию Вентворт без труда добивается своего. Ему свойственна железная, обезоруживающая логика, и едва ли возможно его запутать или смутить. Как бы там ни было, он всегда найдет ясный и точный ответ на вопрос. Что касается человеческих качеств - доброты, отзывчивости, Пита едва ли могла представить его обуреваемого какими-либо чувствами или обычными человеческими слабостями.
Как непохож он на Майка, который был весь во власти чувств и темперамента!
Они подъехали к дому так неожиданно, что Пита поняла это, только увидев серый фасад здания в окружении деревьев. Правда, парк уже был не таким, как при жизни Майкла. Просто многие деревья погибли в последнее время, особенно вязы. Майкл когда-то рассказывал Пите о колонии грачей, которые гнездились на верхушках вязов, оглашая окрестности ранней весной своими резкими криками. Девушке даже показалось, что она и сейчас слышит их хриплый, гортанный гвалт. Спустя мгновение она увидела бурых коров, щипавших травку под деревьями, но, конечно, это были не те же самые коровы и не те же самые грачи.
Дом этот построили триста лет назад на месте древнего монастыря, развалины которого, увитые плющом, до сих пор сохранились в округе. Именно их имел в виду Джеффри, упоминая о семисотлетнем возрасте усадьбы.
Они остановились у внушительного парадного входа. Пожилой дворецкий открыл перед ними дверь. Позади него застыла маленькая, совершенно седая женщина в черном, она тотчас пристально уставилась на Питу. Представляя их друг другу, Вентворт не мог не улыбнуться:
- Вот и ваша подопечная, Бенни, то самое дитя, для которого вы снова открыли детскую! Думаете, ей подойдет старая кроватка Майкла?
Миссис Беннет говорила очень медленно, но слова выговаривала четко:
- Речь шла совсем не о ней. - Пожилая женщина взяла руку Питы в свою и заглянула в глаза. - Я ведь никогда не верила, что у мистера Майкла, когда он женился, родился ребенок. И потом - уж мне-то он всегда бы сообщил об этом, без сомнения бы сообщил.
Пита даже с облегчением вздохнула:
- Значит, вы не ожидали увидеть маленькую девочку?
Миссис Беннет покачала головой:
- Нет, милая. Не знаю точно, кого я ожидала увидеть, но, уж конечно, не малышку.
Она провела гостью наверх и показала отведенную ей комнату. И это несмотря на необъяснимую уверенность, что она не родная дочь Майкла! Обычно именно в таких комнатах и устраивают детские - хорошо расположенных, прекрасно освещаемых солнечным светом, просторных, в которых легко дышится. За окнами виднелся сад, а за садом и полоской заболоченной земли - берег моря.
Пита немного постояла у окна, с удовольствием глядя на зеленые луга, пересеченные серебристыми речками, на стада упитанных овец, на морскую гладь вдали, на скользившие по земле тени белых облаков, плывущих по голубому небу.
И только потом она стала рассматривать комнату. Видно было, что ее обустроили заново - розовый линолеум, новые коврики, яркие занавески с цветочками, белая эмалированная детская кроватка. Стены украшали картинки для детей, а на кроватке, на розовом пуховом одеяле, сидел плюшевый мишка. Бережно взяв его на руки, Пита улыбнулась миссис Беннет:
- Так вы и вправду готовились к приезду ребенка?
- Ну, теперь, конечно, мы найдем для вас другую комнату, - ответила она.
- Не стоит, - возразила Пита. - Я бы осталась здесь, если не возражаете. Только кровать, конечно, мне мала, а в остальном пусть все так и будет.
- Но такая комната едва ли подойдет молодой леди. Здесь есть и другие, переоборудовать одну из них для вас не составит большого труда. Может быть, посмотрите?
- Нет, благодарю вас. Мне действительно здесь понравилось, миссис Беннет. Кстати, вы не возражаете, если я буду называть вас Бенни?
- Конечно нет, дитя мое.
- Майк… мой отчим всегда называл вас так.