Преданная Джейсоном, которого, как ей казалось, она любила, Шеннон остро переживала уход Кейна.
Однажды, когда она была дома, Кейн зашел за своими бумагами, которые забыл у Ранульфа. Скандал был в самом разгаре, и Шеннон возмущали обидные для нее статьи. Увидев Кейна, она набросилась на него с упреками.
- Как ты смеешь осуждать мои действия? - злобно спросил он. - Ты, которая не остановится ни перед чем, чтобы получить свое? Я как-то назвал тебя Иезавель? Сейчас мог бы придумать прозвище похуже, но не буду. - (Она с болью осознала, почему он так зол на нее - Кейн дружил с Маркхэмами.) - Так что желаю тебе поскорее найти того, кого ты ищешь, - ради блага окружающих.
Кейн ушел, громко хлопнув дверью. А она, обиженная, все равно восхищалась смелостью, с которой он отважился противостоять Ранульфу.
Ведь сама Шеннон даже и мечтать не могла о том, чтобы отец ее хотя бы выслушал...
Яхта тихо покачивалась на волнах. Веки Шеннон сомкнулись, и она наконец уснула.
Кейн стоял на верхней палубе у штурвала и задумчиво смотрел на отблески заходящего солнца на воде. Он вдохнул свежий соленый воздух. С набережной доносился ровный рев моторов. Демонстранты уже разошлись, и движение восстановилось. В ресторанчиках зажигались первые огоньки.
Он вспомнил, как около года назад ему позвонил Ранульф Бувье. Удивил его не столько сам звонок, сколько голос Ранульфа. Казалось, тот обезумел от горя. Это был голос уставшего, сломленного человека. Он потерял дочь и был близок к тому, чтобы потерять свою компанию. Кейн был единственным, к кому Бувье мог обратиться за помощью, - он знал, как поправить дела.
Ранульф уже тогда был плох. Врачи советовали ему поменьше работать, успокоиться и подумать о своем здоровье. Но дело заключалось не только в плачевном состоянии компании, но и в том, что он почти год не видел свою дочь. Не знал, где она, чем занимается. И Кейн готов был поспорить, что Ранульф винил в происшедшем себя, хоть никогда бы не признался в этом.
Даже сейчас, на своей яхте, несмотря на ветер и шум машин, он, казалось, слышал слова Ранульфа: "Ради бога, найди ее! Найди мою дочь! Найди ее и..."
Он старался забыть, что Ранульф говорил дальше, но его мольба просто не выходила у него из головы. Да, Ранульф Бувье - тиран, подавляющий все и вся. Но на самом деле он - добрый и любящий отец, Кейн в этом не сомневался. И отец хотел вернуть свою дочь.
Кейн вздохнул. Он не знал, что ему делать. Отвезти Шеннон к отцу в Лондон? Но ведь это не его дело. Он не хотел вмешиваться в семейные отношения. Да и что ему известно об этом? Кейн Фалконер мог вернуть к жизни любую компанию, в каком бы плохом состоянии она ни была, и снова сделать ее процветающей. Но он совершенно не разбирался в отношениях отцов и детей. Да, он пытался найти Шеннон. Но ему никак не удавалось это сделать. Год выдался очень тяжелый, и ему было не до поисков сбежавших наследниц. И вдруг повезло...
Он нашел ее. Но уже начинал жалеть об этом. Она очень плохо выглядела, и Кейн не знал, почему. Как заставить ее вернуться в Англию? Он мог только попытаться убедить ее поехать домой, пока она серьезно не заболела. Однако, зная характер Шеннон, Кейн сомневался, что на это хватит нескольких часов. Его график был расписан буквально по минутам, свободного времени почти не оставалось.
Кейн посмотрел вдаль, где над причалом возвышался памятник Колумбу. Он впервые заметил, что великий первооткрыватель указывал не на запад, не на Америку, а на водную гладь Средиземного моря. В голове Кейна зародилась и начала созревать мысль.
Пусть Шеннон возненавидит его, что неизбежно, но он готов к этому.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Шеннон приснился кошмар. Вся в слезах, с горящим лицом, она проснулась и долго не могла успокоиться. Оглядевшись, она увидела покрытую белым лаком дорогую мебель и вспомнила, что находится в каюте на яхте Кейна. Все в порядке. Плеск воды. Гудение двигателя...
Гудение двигателя? Шеннон резко поднялась и села на кровати, нахмурившись. Почему работает двигатель?
Она опустила ноги на пол' и нащупала шлепанцы. Встала, подошла к иллюминатору и подняла жалюзи, чтобы хоть приблизительно определить, сколько времени. Она понятия не имела, долго ли спала.
То, что Шеннон увидела, повергло ее в ужас. Барселона, отдаляясь с каждой секундой, превращалась в тонкую полосу на горизонте.
Пошатываясь от качки, еще вялая после сна, Шеннон со всех ног бросилась наверх. Забравшись на капитанский мостик, она обнаружила там Кейна, спокойно сидящего у штурвала. Яхта уходила все дальше в море.
Он сменил костюм на черную футболку и джинсы. Несмотря на всю свою ярость и растерянность, Шеннон не могла не заметить, как футболка обтягивала мускулистую грудь и сильные руки, подчеркивала широкие плечи. Он буквально излучал мужество и сексуальность.
- Куда мы плывем?
Кейн удивленно посмотрел на нее.
- Ты наконец проснулась? - небрежно сказал он, снова поворачиваясь к пульту управления с переключателями и горящими лампочками. - Как ты себя чувствуешь?
Как он посмел спрашивать ее об этом? Шеннон возмущенно уставилась на него. Предзакатное солнце переливалось в его волосах.
- Кажется, я задала тебе вопрос. Куда мы плывем?
Он внимательно изучал что-то на пульте и даже не удостоил ее взглядом.
- Возможно, ты убиваешь здесь время, Шеннон. Я же человек занятой. У меня целый список людей, с которыми я должен встретиться.
- Какой список? - тревожно спросила она, глядя на удаляющийся берег Испании. - Куда ты меня везешь?
Он управляет судном с ловкостью профессионала, отметила она, ожидая ответа.
- Мне необходимо доставить кое-какие бумаги в Канны до конца недели. А я уже потерял уйму времени, - спокойно отвечал он. - Так что, боюсь, тебе придется сопровождать меня в этом маленьком путешествии.
- Канны! Канны! - повторила она с ужасом, не желая поверить в то, что слышала. Наверное, он шутит. - Это же Франция!
Кейн повернулся к ней, кивнул головой и улыбнулся. В его улыбке она увидела насмешку.
- У тебя была пятерка по географии, Шеннон? Я не думал, что в этих модных дорогих школах чему-то учат.
- Ты высокомерная скотина! - с яростью сказала она и отвернулась. Некоторое время она молча смотрела на удаляющийся берег, пытаясь сдержать слезы, потом повернулась к Кейну. - Немедленно разверни эту штуковину! - решительно заявила Шеннон.
Он проигнорировал ее слова.
- Разверни яхту! - повторила она свой приказ.
- Извини, Шеннон, но я не могу этого сделать, потому что и так уже выбился из расписания. У меня нет помощника, а так как ты сказала, что ничем особо не занята, я подумал, что ты вполне можешь составить мне компанию.
- Это называется похищением! И ты еще имеешь наглость просить меня о помощи? Никогда! - взвизгнула она.
- Ты же говорила, что тебе нравятся яхты.
Разве? Она не помнила.
- И я знаю, что ты иногда помогала отцу.
Да, когда-то давно. Однажды Кейн плавал с
ними на яхте. Шеннон очень неловко чувствовала себя в их компании.
- Ты похищаешь меня, чтобы отвезти к нему? - Ею овладел страх, к которому примешивалась ярость, поскольку он обманом завлек ее на яхту. - Если ты сейчас же не повернешь к берегу, я доберусь вплавь!
- Не будь смешной!
- Смешной? Тогда смотри! - Она отступила назад, не подозревая, что Кейн сбросил скорость. Яхта резко дернулась, и Шеннон больно ударилась о поручни.
- Не будь глупой! - раздраженно сказал Кейн и схватил ее за руку, когда она снова рванулась к борту. Он был слишком силен и быстр, чтобы Шеннон смогла опередить его. Она вскрикнула от обиды и сдалась - его рука, словно железный обруч, сдавила ее кисть.
- Отпусти меня! - кричала Шеннон, пытаясь высвободить руку, другой рукой она колотила его по груди. - Пусти!
- Ради бога, Шеннон! Успокойся! Неужели ты думаешь, что я взял бы тебя с собой, если бы у меня был выбор? Я уже пропустил из-за тебя встречу, которая была назначена на сегодняшний вечер. Ты мирно спала, и я не хотел тебя тревожить. У тебя здоровенный синяк на лбу, и ты выглядишь так плохо, что я не оставил бы тебя одну в Барселоне, даже если бы его и не было.
У нее закружилась голова, но не от слабости, а от близости Кейна. Шеннон изо всех сил оттолкнула его.
- Ах, значит, ты похищаешь меня ради моего же блага?
- Надеюсь, что так.
Солнце светило ей в глаза, заставляя прищуриться, когда она, подняв голову, с вызовом посмотрела на Кейна.
- Что это значит?
- Думаю, при должном уходе ты выздоровеешь через пару дней. И я надеюсь, что за это время смогу убедить тебя вернуться домой. В конце концов, рано или поздно ты должна будешь свыкнуться с мыслью, что...
- С какой мыслью? - настороженно прервала она его.
- Твой отец не становится моложе. И скоро тебе придется взять на себя руководство компанией.
Злость на Кейна уступила место беспокойству. Что-то не так с ее отцом? Она нахмурилась. Лихорадочные пятна румянца выступили на щеках.
- Ты встречался с папой? С ним все в порядке? - с дрожью в голосе спросила Шеннон.
- Что я слышу, Шеннон? Тебе все же небезразличен отец?
- А ты как думаешь? - огрызнулась она в ответ на его скептическое замечание. Возможно, Ранульф Бувье не идеал, но, как бы то ни было, он - ее отец.
- Я думаю, что тебе пора покончить со всеми твоими вечеринками, мнимыми друзьями, бесконечными бойфрендами и взяться наконец за ум. И поразмыслить о том, что ты нужна своему отцу. О том, что, может быть, он в чем-то прав. Перестать восставать против каждого его слова и прекратить бесполезные истерики и скандалы.
Бесполезные истерики и скандалы? Значит, вот что он о ней думал?
- Почему я должна ему подчиняться, Кейн? - зло спросила Шеннон. - Я во многом не согласна с ним. И не могу и не умею лицемерить. Я лишь отстаиваю свои убеждения. И я, кстати, не говорю о том, что ты всегда препирался с папой, а потом громко хлопнул дверью, ушел из компании и сильно подвел его.
Кейн нахмурился. Наверное, он не любит, когда ему об этом напоминают, подумала она. А помнит ли он тот день, когда они так некрасиво расстались после скандала с Джейсоном?
- Если кто и подвел его, оставил одного, так это его любимая, но очень уж своенравная дочь. Причем после того, как втоптала имя Бувье в грязь.
- Это неправда! - защищалась Шеннон. Она ни в чем не виновата. Пресса сделала ее козлом отпущения. Семья Джейсона была более влиятельной и постаралась, чтобы Шеннон одна ответила за то, чего на самом деле не совершала. Но самое ужасное - ее родной отец был слишком занят и безразличен к ней. Он не хотел замечать, что происходит с его единственным ребенком. - Я ушла лишь потому, что он отказывался признать мое право на собственное мнение. Впрочем, как и ты.
- С одной лишь разницей, - сухо сказал он.
- С какой же?
- Не он вырастил меня.
Шеннон, пригнувшись, будто от удара, отвернулась. Невидящим взглядом она смотрела на миниатюрные домики на берегу Испании, темными силуэтами выделявшиеся на фоне заходящего солнца.
Она не могла вернуться к отцу. К его вечным упрекам, к попыткам руководить ею, следить за каждым ее шагом. Она больше не могла выносить сплетни газетчиков. "Вина" Шеннон заключалась в том, что она увлеклась человеком, который, как она думала, был свободен и любил ее. А Джейсон лишь воспользовался ею. Она не виновата, что сын влиятельного политика был в центре внимания прессы, а история о попытке самоубийства его жены и о том, что та в результате этого потеряла ребенка, оказалась на первых полосах всех газет. Возможно, Шеннон стоило рассказать, как все было на самом деле. Но тогда она предпочла, чтобы ее считали роковой соблазнительницей, а не наивной дурочкой. После этого скандала Ранульф ужесточил свой контроль. Она задыхалась от нехватки свободы и через несколько недель после увольнения Кейна отважилась сбежать из дома.
- Мой отец попросил тебя найти меня? - Шеннон повернулась к Кейну, в ее глазах светилось подозрение. - И привезти домой?
Кейн не отвечал и сохранял невозмутимое спокойствие.
-Так вот оно что! - выдохнула она, всплеснув руками от досады. - Ты снова на него работаешь, да, Кейн? И это яхта моего отца, а не твоя? Я так и думала! - Шеннон не смогла сдержать горький смешок, который вырвался при последних ее словах. В него она вложила всю боль от его несправедливого с ней обращения. - Тебя не пугают деньги Бувье, чье имя вываляно мною в грязи? Тебе много заплатили за то, чтобы ты доставил меня домой?
- Ты до сих пор считаешь себя центром вселенной, да, Шеннон? - язвительно спросил он и подошел к штурвалу. - И что деньги решают все?
- А разве нет? - бросила Шеннон ему вслед. Она была уверена, что деньги значат если не все, то очень многое. По крайней мере для мужчин, которые за ней ухаживали, для так называемых друзей. - Сколько он предложил тебе, Кейн?
Он встал за штурвал и увеличил скорость.
- Сколько бы он ни заплатил, я удвою сумму, - с отчаянием заявила она.
- Откуда у тебя деньги? Месячное содержание папочки? - ехидно спросил Кейн, приподняв одну бровь.
Возможно, он знал больше, чем она предполагала, раз подумал, что она не может себе этого позволить.
- У меня есть кое-что, - сказала Шеннон, повысив голос, чтобы заглушить шум двигателя и плеск воды за бортом. У нее были драгоценности. Картины в Лондоне. Не Моне, конечно, но они тоже стоили денег. Наконец, у нее была машина.
- Не сомневаюсь. - Кейн окинул оценивающим взглядом ее стройное тело, заставив сердце девушки биться быстрее, а щеки - покрыться румянцем.
- Я не это имела в виду! - с жаром возразила она.
- Рад слышать. Какой бы привлекательной ты ни была, не в моих правилах связываться со скандальными знаменитостями лондонского высшего общества. Так что можешь быть спокойна за свою честь. А почему ты думаешь, что твой отец мне что-то предложил? - спросил он до того, как она, оскорбленная его словами, успела что-то возразить.
- Потому что я знаю своего отца. И знаю, что и тебя, как большинство людей, можно купить, если цена будет достаточно высока.
- Шеннон, - сказал Кейн, не глядя на нее, - я боюсь тебя расстроить, но доставка в Барселону обойдется слишком дорого. Ты не сможешь себе этого позволить. Так что, - добавил он, глядя на ее маленькую грудь и надпись, выбитую на ней, - быкам пока придется обойтись без твоей защиты.
- Ты... - Последовавшее ругательство заглушили волны, бьющиеся о борт яхты. - А я-то думала, ты лучше, чем все остальные.
Когда их глаза на мгновение встретились, она увидела в его взгляде немой вопрос, будто ее неожиданное признание сильно удивило его. Кейн быстро отвернулся, сделав вид, что внимательно изучает что-то на панели управления.
- Жаль, что разочаровал тебя, - сказал он.
Борясь со слезами, Шеннон спустилась с верхней палубы и прошла в салон. Она устало опустилась в глубокое кожаное кресло. Ему было жаль разочаровывать ее. Что ж, ей тоже жаль.
Она всегда восхищалась Кейном и даже немного завидовала его искренности, его нежеланию подчиняться чьей бы то ни было воле. И она действительно была расстроена, узнав, что он - такой же, как все.
Почему? - спрашивала она себя. Потому что задеты ее давние чувства к нему? Потому что человек, которым она восхищалась, которого любила с семнадцати лет, оказался совсем не таким? И все же Шеннон, несмотря ни на что, была потрясена исходившей от него мощной сексуальностью.
Хотя Шеннон прекрасно понимала, что неинтересна ему. Она была для него лишь богатой испорченной девчонкой, за возвращение которой в Лондон ему пообещали заплатить кругленькую сумму. Он ничего не знал ни о ней, ни о ее мечтах, надеждах...
Она яростно перелистала глянцевый журнал и, не читая, бросила его на диван. Кейн абсолютно ничего не знал о ней. Ну и что ж! Пусть ничего и не узнает.
Кейн обернулся и увидел, как Шеннон спускается по трапу. Но он не увидел слез в ее глазах, той боли, которую причинили ей его слова.
Она сказала, что всегда считала его лучше остальных. Это удивило Кейна и польстило его самолюбию. Он-то думал, что она невысокого о нем мнения. И теперь, после ее признания, почувствовал себя последней сволочью. Он осуждал Шеннон не потому, что все остальные делали это. Кейн вообще не привык верить слухам. Просто он видел, что она сбилась с пути, ему не нравился тот сумасшедший образ жизни, который она вела. Каждый имеет право на то, чтобы его выслушали. Даже преступник. А он не дал ей возможности сделать это. Наверное, следовало оставить девушку в Барселоне, не вмешиваться в ее жизнь и не навязывать свою точку зрения. А вдруг с ней что-нибудь случилось бы? Он себе никогда бы этого не простил.
Возможно, Шеннон права, обвинив Кейна в том, что его соблазнила выгодная сделка, которую предложил Ранульф Бувье. А если бы она узнала, что предложил ее отец за то, чтобы Кейн привез дочь домой (он отверг это предложение сразу и без всяких сожалений), без всяких раздумий прыгнула бы за борт.
Кейн сверился с компасом, вычисляя расстояние до места назначения. Интересно, а она поверила ему, когда он сказал, что искренне за нее волнуется? Хотя сам он сомневался, что неважное самочувствие было единственной причиной для того, чтобы оставить ее на яхте.
Правда заключалась в том, что с самой первой встречи, когда она ворвалась в кабинет своего отца почти пять лет назад, он полюбил Шеннон. Она пробудила в нем все дремавшие до того инстинкты. Она была ему небезразлична. Он хотел ее защищать. Просто хотел ее. Ни одна женщина не возбуждала его так, как Шеннон. Даже когда ей было семнадцать лет, когда она была озлобленным избалованным подростком. Или когда они виделись в последний раз и она назвала его Иудой.
Кейн с силой сжал штурвал, направляя судно в темноту. Как он мог сосредоточиться на делах, которые ждали его в Каннах, когда на яхте находилась Шеннон! Он говорил, что она может не беспокоиться за свою честь, больше для себя, чем для нее. Потому что даже такую, в поношенном мальчишеском одеянии, Кейн безумно желал ее. Когда он зашел к ней в каюту с чаем и увидел ее, спящую на большой кровати, с разметавшимися по подушкам золотыми волосами, последнее, о чем он думал, была ее честь. Он мечтал о ней даже после того ужасного скандала. Он завидовал каждому мужчине, с которым она встречалась и, может быть, спала. Он мечтал о том, как она произносит его имя в порыве страсти, как горят желанием ее голубые глаза при виде его. Он мечтал о том, как она будет стонать от его ласк, от его поцелуев...
- Что случилось с твоим последним пассажиром?
- Что? - Кейн повернулся так резко, что чуть было не опрокинул кружку с кофе на панель управления.
- Твой последний пассажир, - повторила Шеннон. - Тот, кто помогал тебе с яхтой? Что с ним случилось?
- Ничего. - Кейн услышал свой голос будто издалека: хриплый, напряженный. - Она осталась в Барселоне.
Она?
Шеннон не ожидала такого. Ее глубоко потряс его ответ. Значит, у него была женщина.
Пауза затягивалась, Шеннон чувствовала это и все же ничего не могла сказать. Она пыталась убедить себя, что ей все равно, какая женщина была до нее на борту, но ничего не получалось.
-Почему? - холодно спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал легко и непринужденно. - Она устала от твоих издевательств?
- Нет.