- Я хочу, чтобы ты оставалась здесь так долго, как захочешь, - сказал он нежно. - По крайней мере до тех пор, пока Виктория не будет спасена. Потом у тебя будет тот коттедж. У тебя и Карли.
А ее разбитое сердце не имеет значения, подумала Рэйчел с горечью.
И вдруг поняла, что любит его.
Будет, конечно, лучше, если все закончится теперь. Иначе нежданная любовь будет расти.
И что случится с нею, когда он не ответит на эту любовь?
Нет, Дэймон прав: всем будет лучше, если их отношения закончатся как можно раньше.
- Помнишь, ты назвала мой мир тюрьмой? Какой же мужчина приглашает женщину в тюрьму? Я подумал, как журналисты будут охотиться сначала за тобой, потом и за Карли, и понял, что причинил тебе серьезный вред.
Конечно, пресса начнет травить ее, когда все станет известно о ее отце и сестре. Она не хотела быть причиной его позора.
А Дэймон все говорил. Речь была гладкой и искренней, немного утомительной, но Рэйчел уже не могла уловить значение слов. Вся ее энергия уходила на то, чтобы сохранять спокойствие, чтобы улыбаться ему, чтобы не расплакаться.
Фотоальбом выпал из ее обессилевших пальцев. Она посмотрела на него, и ей захотелось истерически смеяться.
Дэймон нагнулся, чтобы поднять альбом, и нахмурился, внимательно разглядывая фотографии. Одна особенно заинтересовала его.
- Рэйчел, - сказал он наконец, - посмотри на этот снимок. По-моему, он заслуживает внимания.
Она взглянула в альбом.
- О, моя любимая фотография! Она сделана очень давно, когда Джинджер была еще щенком. Отец хотел сделать из нее охотничью собаку. Здесь она дремлет на солнце, пока фазан прогуливается рядом с ней. Я всегда хотела послать этот снимок на конкурс.
Рэйчел еще что-то бессвязно говорила, пытаясь казаться жизнерадостной.
- Взгляни на фон, - сказал Дэймон мягко.
Она бросила на него смущенный взгляд и снова посмотрела на фотографию. И замерла, хватая ртом воздух. Собака лежала рядом с крыльцом хижины, сложенной из грубых бревен. На одном из бревен висело старое ружье.
Рэйчел подняла взгляд па мужа, встала и пошла туда, где оставила плотный конверт от Лэнса. Взяла фотографии, и они начали изучать их вместе, сравнивая детали фона.
Сомнений не было.
- Вот где твоя сестра, - сказал он, и его рука накрыла ее руку.
И затем он сделал то, чего ей так хотелось еще тогда, когда она узнала об ответе из издательства.
Он подхватил ее за талию, поднял в воздух и радостно закричал:
- Виктория нашлась!
Они рассмеялись, и Рэйчел подумала, как она счастлива, что он смеется вместе с ней. Ей стало горько и сладко одновременно. Как же ей хотелось, чтобы время остановилось и момент их радости длился вечно!
Когда дни станут мрачными и одинокими, а зима - слишком холодной, она будет вспоминать этот момент, в котором навсегда останутся свет и тепло от радости и любви.
- Я совсем забыла о нашем охотничьем доме, - сказала она, когда он наконец поставил ее на ноги. - Он принадлежал дяде моего отца. Я совсем забыла о нем.
- Но ты знаешь, где он находится?
- Да, конечно.
- Я звоню Грейсону немедленно.
Она глубоко вздохнула. Ничего ей не хотелось так сильно, как найти сестру. Даже если время, проведенное ею рядом с Дэймоном, подошло к концу.
Он сказал, что собирается отпустить ее на свободу.
Самое печальное, что никогда больше она не будет чувствовать себя по-настоящему свободной. Часть ее души с тоской и болью теперь всегда будет стремиться в прошлое, чтобы снова прожить несколько волшебных дней, когда ей было позволено быть принцессой рядом с ее возлюбленным принцем.
Дэймон внимательно следил за выражением ее лица, когда сообщал ей свое решение. Он страстно желал увидеть, что она хотела совсем не того, о чем он говорил, но ничего не заметил. Значит, она тоже знала, что письмо изменило все.
- Да, я сейчас же позвоню Грейсону, - тихо повторил он. Телефон был у окна, и Дэймон увидел, что солнце уже опускается в океан.
Он дернул шнур, и занавески со свистом задвинулись.
- Грейсона, пожалуйста. Дэймон Монтегю. - Он повернулся и посмотрел на Рэйчел.
Лицо у нее стало совершенно белым, но, увидев, что он смотрит на нее, она улыбнулась.
Лэнс Грейсон подошел к телефону.
- Рэйчел обнаружила фотографию в старом семейном альбоме. Фон на ней такой же, как на той, что вы прислали сегодня в полдень. Да. Я позову ее.
Она подошла к телефону. Он, любуясь ее грацией и красотой, смотрел, как она пересекает комнату.
Его сердце жаждало, чтобы она осталась и разделила с ним жизнь, чтобы их брак стал настоящим.
Он передал ей телефон, коснувшись ее щеки. Затем повернулся и вышел из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Сообщение Рэйчел очень взволновало Лэнса Грейсона. Даже по телефону она почувствовала сдержанное возбуждение в его голосе, когда рассказала ему о существовании охотничьего домика и о том, где он находится.
Теперь Лэнс быстро найдет Викторию.
Она верила ему всем сердцем и душой.
Дэймон уже вышел из комнаты. Она и не заметила когда. В его спальне его не было, не было его и в комнате Карли.
Она проверила, как спит Карли, затем посмотрела на коробки из магазина Розалитты, все так же аккуратно сложенные в углу.
Большая часть их никогда не будет открыта.
Рассеянно она подошла к ним, подхватила верхнюю, открыла ее и нахмурилась. Она никогда не видела ничего, хотя бы отдаленно похожего на то, что держала сейчас в руках.
Она достала из папиросной бумаги и начала разглядывать красивое белоснежное кружевное белье и длинный пеньюар к нему. Откуда оно взялось? Дэймон, по-видимому, купил его для нее.
Ей никогда не приходилось иметь такое красивое нижнее белье, а пеньюар уж тем более она никогда не держала в руках. Слабый внутренний голосок пытался заставить ее положить все обратно в коробку, другой голосок, более громкий, уговаривал ее примерить такую красоту.
Она подчинилась второму голосу и, сбросив одежду на пол, надела белье на обнаженное тело.
Ощущение шелка на ее коже было необычным, совершенно невероятным, успокаивающим и возбуждающим одновременно.
Рэйчел посмотрела на свое отражение в огромном зеркале на двери ванной и тихо ахнула. Она выглядела похожей на невесту в полном смысле слова. Почему Дэймон купил ей столь сексуальное белье, если знал, что в их браке никогда не будет места чувствам? Она сняла пеньюар и аккуратно повесила его на стул рядом с кроватью, затем заползла под одеяло.
Больше часа лежала она без сна, беспокойно переворачиваясь с боку на бок, напрасно ожидая услышать шаги Дэймона, входящего в ее спальню. Чувствуя, что уже не заснет, она встала и надела пеньюар, повертелась перед зеркалом и почувствовала себя изящной и красивой, настоящей принцессой. Пеньюар развевался у нее за спиной, когда она вышла в коридор спящего дворца.
Знакомясь с апартаментами Дэймона, она обратила внимание на небольшую кухню. Казалось, что ею никогда не пользовались, но теперь она надеялась найти там хотя бы стакан молока и микроволновую печь.
Было очень тихо, лунный свет лился через большое окно. Хорошо, что ей не придется включать свет. И тут она увидела, что дверь, всегда плотно закрытая, сейчас немного приоткрыта, и оттуда слышался непонятный повторяющийся звук. Она подошла к ней и слегка толкнула. Дверь открылась.
Перед ней предстала детская комната. Лунный свет проходил через оконные кружевные занавески, на стене красовался огромный нарисованный Винни Пух. В кресле-качалке сидел Дэймон. Звук, привлекший ее внимание, шел от качалки. Двигаясь туда и обратно, она издавала легкий скрип.
Рэйчел вошла в комнату.
Дэймон не мог поверить своим глазам, увидев ее. Он был ослеплен ее красотой.
Он пришел сюда, чтобы пережить то, что сказала Рэйчел. Подумать. Почувствовать.
Его сердце разрывалось от горя, но он испытывал странное ощущение спокойствия.
Он сделал так, потому что любил ее.
Настоящая любовь должна всегда проявляться в заботе о любимом человеке и в поступках, которые будут для него ее наилучшим доказательством. Настоящая любовь не посадит любимого человека в клетку, но откроет дверь клетки и скажет: "Будь свободен".
Дэймон удивлялся, как сильно он смог полюбить Рэйчел за такое короткое время. Как это произошло? Может, он уже давно ждал ее? Может, его душа узнала ее душу прежде, чем они встретились? Или ангелы указали ему дорогу к ней?
И если так, может, ангелы помогут ему теперь остаться с той, кого он полюбил? Она вошла в тот момент, когда мысли о ней не оставляли его в покое.
Он встал.
- Извини, - сказала Рэйчел, - я не смогла заснуть. Я услышала шум и пришла. Я сейчас уйду.
- Нет, не уходи. - Он протянул руки, и она двинулась к нему. Казалось, она плыла над полом небесным видением. Может, это и была любовь? Способ, которым Бог дает почувствовать свое присутствие в скромной обители человеческого сердца?
Рэйчел подошла, взяла его за руки, пристально посмотрела ему в лицо, и глаза у нее стали огромными.
- Видно, ты вспоминаешь здесь что-то очень личное.
Так и было до сих пор. Но вдруг оказалось, что нет ничего, что он хотел бы утаить от нее.
- Все хорошо, - сказал Дэймон.
- Какая красивая комната, - сказала она. - Мне нравится Винни Пух.
- Его нарисовала Шарон. Всего целиком, даже пчелу на носу. - Он грустно засмеялся.
- Ты о чем-то жалеешь, Дэймон? - прошептала Рэйчел, и ее глаза заставили его почувствовать, что он может и не отвечать. Разве она не заглянула ему в душу?
- Я жалею, что не говорил ей чаще, как много она значила для меня.
Рэйчел кивнула.
- Я понимаю. Я жалею о том же, когда думаю о Виктории.
- У тебя скоро будет возможность самой сказать ей о своих чувствах.
- По-моему, мне уже дана другая возможность. - Она отвела взгляд от его лица, глубоко вздохнула и опять взглянула ему прямо в глаза. - Я обдумала то, что ты сказал мне сегодня вечером. Что наш брак с твоей стороны эгоистичен. Я хочу, чтобы ты узнал, как ошибаешься.
- Я не ошибаюсь.
- Дэймон, не заставляй меня молча уйти отсюда и всю оставшуюся жизнь сожалеть, что я не сказала того, что хотела сказать.
Он промолчал, увидев муку в ее глазах.
- Ты можешь считать себя эгоистом, но я видела тебя в другом свете. Я видела тебя любящим, заботливым, добрым человеком, самым лучшим из всех, кого я когда-либо знала.
Он начал протестовать, но она подняла руку.
- Я встретила тебя в самое трудное время жизни. Сбежал отец Карли, умерла моя мать. Потом исчезла сестра, и я начала подозревать своего отца. Да еще оказалось, что в моей семье скрыто много тайн. - Она подошла к окну и поглядела в ночь. - И все же радость не оставляла меня. Ты. Ты был моей радостью. Ты оказался рядом со мной и дал мне почувствовать, что заботишься обо мне так, как никто никогда не заботился. Ты показал мне, что у меня есть сила, когда я сама ощущала себе слабой.
Она повернулась и снова оказалась с ним лицом к лицу.
- Значит, мне хватит силы сказать тебе о самом главном. - Она судорожно вздохнула. - Может случиться, что у меня никогда больше не окажется возможности быть честной с тобой. Ты очень хороший человек, Дэймон, но я устала от того, что ты управляешь мной. Ты хочешь вступить в брак. Ты не хочешь состоять в браке. Ты произносишь благородные речи о том, чего ты хочешь для меня, но ты хоть раз спросил, чего я сама хочу для себя?
Он почувствовал, как от удивления у него открывается рот.
- Почему ты не спросил меня? Неужели я показалась тебе дурой, которая не может даже знать, чего хочет для себя?
- Что ты, Рэйчел, конечно, нет.
- Ну так спроси сейчас!
- Скажи мне, Рэйчел, чего ты хочешь для себя?
- Я хочу того же, чего хотят все обыкновенные женщины, Дэймон. И хочешь верь, хочешь не верь, но я хочу не принца, я хочу любви. Я так и сказала твоей матери. Я могла бы выйти замуж за землекопа, если бы полюбила его.
- Но я как раз и даю тебе возможность уйти, чтобы ты могла найти своего землекопа, чтобы ты могла быть счастливой с ним, чтобы…
- Теперь уже поздно быть женой землекопа, Дэймон. Если только ты не собираешься сменить профессию.
Он молчал.
- Я не могу уйти, не сказав тебе. - Лицо у нее горело, голос дрожал от нежности. - Дэймон, я люблю тебя.
Он почувствовал удар, как от электрического тока. Его окатила жаркая волна, и сердце понеслось вскачь.
- Я знаю, - продолжала она, - кажется невозможным или наивным, что я смогла полюбить тебя за такое короткое время. Но я полюбила. Всем сердцем и душой, как никогда никого не любила прежде. И буду любить тебя, несмотря ни на что. Моя душа должна была встретиться с твоей душой, и неважно, землекоп ты или принц. Я понимаю, почему ты хочешь, чтобы я ушла. Мой отец может навлечь позор на себя и на тех, с кем он когда-либо соприкасался…
Дэймон быстро подошел и взял ее за плечи.
- Рэйчел! Не говори больше ничего. Твой отец не имеет к похищению никакого отношения. Никакого! Я хотел только лучшего для тебя.
- Твои слова звучат так, будто ты любишь меня, Дэймон.
- Ты мне веришь?
- Да, - прошептала она и повторила снова, храбро, неудержимо, горячо: - Я люблю тебя.
Он не мог поверить своим ушам. Тому, что он видел в ее глазах. О боже, он чувствовал, будто вся его жизнь вела к этому моменту.
Он обнял ее и начал целовать макушку, уши, шею и шептать слова, шедшие из глубины его души:
- Я тоже люблю тебя, Рэйчел.
Она отстранилась и строго посмотрела ему в лицо.
- Ты говоришь правду?
Он засмеялся, и в его голосе зазвучала песня его сердца.
- Люблю тебя всей душой!
И тогда она начала целовать его глаза, губы, щеки, покрывая их отчаянными поцелуями, будто никак не могла утолить жажду.
Дэймон отстранился от нее, он знал, что хотел дать ей.
- Ложись спать, - мягко сказал он.
- Я хочу пойти с тобой, - произнесла она порывисто.
- Нет.
Рэйчел будто съежилась, и тогда он обнял ее в последний раз и поцеловал. Страстно, желая выразить все, что чувствовал.
- Теперь ложись спать, - повторил он.
Она удивленно повернулась, собрала складки длинного пеньюара и выбежала из комнаты.
Ему предстояло еще очень много дел, а времени до утра осталось всего ничего.
Рэйчел вернулась к себе и забралась в кровать. Он сказал, что любит, но снова отослал ее прочь. О молоке она и не вспомнила, она думала о его теплой коже, и ей захотелось плакать от желания.
Она закрыла глаза, боясь, что не сможет заснуть, обхватила руками подушку и позволила своему внутреннему голосу сказать себе, что сегодня вечером правда была в его глазах и губах. Она нашла оазис, который искала всю жизнь. Теперь это был не мираж, это была любовь.
Рэйчел проснулась оттого, что кто-то вежливо тряс ее за плечо. Ночь растаяла, будто ее никогда и не было. На небе виднелись легкие облака, розовеющие в лучах восходящего солнца.
- Принцесса, проснитесь.
Должно быть, это ей снится, поскольку никто не знает, что она принцесса. Рэйчел с трудом открыла глаза. Свет лился в окно, и Карли сидела на бедре Бонни.
- Что? - сказала она, пытаясь сесть прямо. - Что случилось?
- Принц Дэймон просит вас почтить его своим присутствием, - сказала Бонни, улыбаясь от уха до уха. - Ох, я все еще не могу поверить, это так романтично.
- Бонни, что романтично?
- Он ожидает вас снаружи на лестнице. Вы сами найдете дорогу к главному входу или мне проводить вас?
Рэйчел знала, куда идти. Она выбралась из кровати.
- Мне нужно одеться, мне нужно, чтобы…
Но Бонни держала в руках пеньюар.
- Просто идите.
- В таком виде?
- Именно в таком виде.
Рэйчел набросила пеньюар и пошла, босая, по коридору, через зал и вниз по ступенькам, мимо слуг, и ей казалось, что все улыбаются, будто знают какой-то очень приятный секрет.
Наконец она спустилась вниз по главной лестнице.
Дэймона там не оказалось, но дверь была открыта. Рэйчел вышла наружу.
Дэймон сидел на прекрасном белом коне - рыцарь, принц, человек, который тоже пересек свою пустыню.
Рэйчел замерла на каменных ступенях и посмотрела на него сверху вниз. Она видела, что занавески шевелятся почти в каждом окне.
- Дэймон, что ты еще выдумал? Весь дом смотрит на нас, а я стою здесь в ночной рубашке!
- Меня научил Роланд. Я объявляю о себе во всеуслышание. Я не хочу, чтобы ты потом жалела о всех упущенных моментах, которых я не дал тебе.
- Дэймон, слезай с лошади и иди в дом.
- Нет. Я хочу внести в наши отношения высокую романтику, чтобы любовь говорила сама за себя. Головокружительное безумие. - Он протянул ей руку.
- Я не могу мчаться с тобой верхом на лошади в ночной рубашке, Дэймон!
- Почему нет?
Действительно, почему нет? Она всегда была такой правильной. Он же приглашал ее разделить с ним приключение. Фантастическое приключение любви, путешествие в великолепную тайну человеческого сердца.
Медленно сошла она по ступенькам, не сводя глаз с Дэймона, и встала рядом с великолепным конем, на котором он сидел. Затем вложила свою руку в руку мужа.
Он вынул ногу из стремени, она вставила туда свою и почувствовала, как Дэймон подхватил ее и посадил сзади себя. Длинный белый пеньюар лег на круп лошади.
Рэйчел крепко охватила руками Дэймона за пояс и уткнулась носом ему в плечо. Она наслаждалась его ароматом и силой.
- Держись крепче, - велел он.
Они поскакали галопом по дорожке, повернули на запад в луга и затем направились к холмам, покрытым сочной зеленой травой.
Рэйчел закричала от радости, когда чувство полной свободы охватило ее. Они скакали галопом, и ветер бил им в лицо и трепал волосы.
Через некоторое время Дэймон замедлил бег коня и шагом направил его вверх по склону.
Они оказались возле коттеджа в Клифф-Крофте. Он помог ей слезть, а затем и сам ловко спрыгнул на землю.
Коттедж выглядел как-то по-другому. Земля вокруг пего была тщательно ухожена, трава подстрижена, весенние цветы обрамляли дорожки. Рэйчел разглядела занавески на окнах.
- Здесь мы будем жить,- сообщил Дэймон. - Ты, я и Карли. Надеюсь, мы скоро подарим Карли братика или сестренку.
Затем он подхватил Рэйчел на руки и поцеловал в кончик носа. Когда он снова посмотрел ей в лицо, то вздохнул от переполнявшего его счастья.
- Я столько мечтал, - сказал он, подошел к двери и толкнул ее ногой, - о том моменте, когда ты будешь смотреть мне в глаза с возбуждением и предвкушением, которые зажгут огонь в моей крови.
И он перенес ее через порог.
Рэйчел была поражена внутренним убранством коттеджа. Теперь в комнатах стояла мебель. Дэймон опустил Рэйчел на пол и улыбнулся, глядя, как она смотрит на гостиную, обставленную мягкими синими клетчатыми диванами. По бокам стояли кресла, посередине - античный столик.