Его самолет? Ну да, конечно, у Чезаре свой собственный самолет. И пентхаусы во всех его отелях по всему миру. И, несомненно, автомобили ждут его в международных аэропортах всех мировых столиц. Возможно, дом в Сицилии, огромная, роскошная вилла, куда он вернется, когда пожелает.
- Я позвоню тебе, - пообещал он.
- Очень хорошо, - неопределенно улыбнулась Робин, не понимая, почему он не уходит.
Ей было грустно, что он уезжает, она уже ждала его возвращения.
Надо идти, понимал Чезаре. Но ему так не хотелось уходить, так не хотелось покидать Робин, когда между ними начинает возникать взаимопонимание...
Нет!
Надо быть честным хотя бы с самим собой. После ночи любви с Робин, после того, как он всю ночь держал ее в своих объятиях, он не хотел - не мог - расстаться с ней даже на короткий срок.
- Поедем со мной, - импульсивно предложил он, но тут же спохватился.
Плохая идея. Присутствие Робин рядом с ним будет отвлекать его, а он должен непременно сделать то, что задумал.
- Вряд ли это правильно, - откликнулась Робин. - Нет, у меня много работы, - добавила она, увидев тень сомнения на его лице.
- В моей стране принято целовать невесту на прощанье.
- У нас сегодня уже был разговор о невесте! - улыбнулась Робин.
- И еще много раз будет, прежде чем мы поженимся! - Он обошел стол и поднял ее на ноги. - Ты будешь хоть немножко скучать по мне?
Немножко? Да он еще не уехал, а я уже скучаю!
- Возможно, - допустила Робин, ее сердце бешено колотилось, и знакомый жар уже охватил все тело.
Чезаре улыбнулся - он догадался о ее чувствах.
- А не сделать ли мне что-нибудь такое, о чем ты могла бы вспоминать? - предложил он, уже обнимая ее.
Робин горячо ответила на поцелуй, заранее боясь ощущения пустоты, грозящего заполнить ее, как только Чезаре уйдет.
- Робин, я... Ох, вам действительно надо пожениться как можно скорей! - Чарлз в оцепенении смотрел, как они отскакивают друг от друга. - Или хотя бы запирайте дверь. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но мне кажется, вы расстались всего два часа назад?
Робин была сильно смущена - за такой короткий срок отец дважды заставал ее в объятьях Чезаре. Хотя это может убедить его в глубине их отношений...
- Прошу прощения, Чарлз, - Чезаре не снял руку с талии Робин, - я неожиданно узнал, что должен уехать, и зашел попрощаться с Робин.
- Тогда я загляну позже...
- Да нет, Чарлз, я уже ухожу. Я позвоню, Робин.
- Я буду дома поздно, зайду проведать Марко с Катрионой, - напомнила Робин.
Чезаре раскланялся и ушел. В комнате повисла напряженная тишина.
- Марко и Катриона? - повторил Чарлз.
- Шестимесячный племянник Чезаре и его няня.
- Тот самый наследник Чезаре, о котором ты говорила вчера? Он сын его погибшей сестры Карлы?
- Да, он. Пап, в чем дело? - Робин сжала руки в кулаки под столом - отец легко сложит два и два, ему ничего не стоит все понять... - Чезаре усыновил мальчика, когда погибла Карла. Он относится к Марко как к собственному ребенку.
- Потому ты согласилась выйти за него замуж?
Робин побледнела.
- О чем ты, пап?
- Никто лучше меня не понимает, как ты переживаешь из-за своей неспособности иметь детей. Но выходить замуж, потому что у мужчины уже есть ребенок, которого можно любить как собственного?! Родная, не надо!
- Папа, ты же дважды за два дня застал нас вместе. Как же ты можешь предполагать такое? - с облегчением воскликнула Робин.
Предположения отца не так страшны, как правда. И уж конечно, мысли о шантаже не приходили ему в голову. Это было бы ужасно, после всех ее усилий!
- Хмм... да, правда. Но как-то все случилось очень... неожиданно, и... странное совпадение, правда? - неуверенно добавил Чарлз.
Совпадение! Это больше чем совпадение, гораздо больше. Но ее отец должен верить, что она выходит замуж по любви, только по любви.
- Знаешь, пап, ты полюбишь Марко, как только увидишь его. Такое прелестное существо, - Робин мечтательно улыбнулась.
- Копия Гамбрелли, да?
- Да, действительно.
- Значит, это именно то, чего ты хочешь, родная?
- Да, именно то, чего я хочу, пап, - твердо сказала Робин.
- Если так, чудесно видеть тебя вновь счастливой, - выходя, сказал Чарлз.
Счастлива ли я?
Робин задумалась.
Она влюблена в человека, который ее не любит, но хочет на ней жениться. И она будет каждую ночь с ним, в его постели.
В их постели...
Но в этом браке Чезаре не удастся устроить все по-своему. Неважно, что он уверен в обратном...
Чезаре замер на пороге комнаты Марко, оцепенев от увиденного.
Настенный ночник слабо освещал комнату и пустую кроватку Марко, хотя было уже десять вечера. Марко спал на руках Робин. Она тоже спала, удобно устроившись в кресле.
Марко спал на руках Робин!
Это невероятно, неожиданно, невозможно, последнее, что Чезаре мог предположить, когда услышал по телефону от Чарлза, что Робин еще в отеле. Минут пять он неподвижно стоял в дверях и созерцал эту странную картину.
Ведь Робин не любила детей, не хотела их в первом браке - так сказал ее бывший муж. И вот она здесь, так нежно обнимает Марко!
Чезаре быстро закончил дела в Ницце и решил тем же вечером вернуться в Лондон.
Узнав, что Робин все еще в "Гамбрелли", он подумал, что она не может так долго быть с Марко и Катрионой, скорей она встретила Вулфа, и они вместе ужинают.
Она пробыла здесь несколько часов... а он так плохо думал о ней.
Чезаре повернулся, чтобы уйти и в тишине постараться понять этот феномен: Робин... Марко...
- Чезаре?
Они смотрели друг на друга, в глазах обоих были вопросы, вопросы и вопросы...
- Я положу Марко в кроватку и пойду с тобой, - нарушила тишину Робин. - Я полагаю...
- Поговорим в гостиной, - Чезаре пропустил ее вперед.
- Бренди? - предложил он уже в гостиной, прикрыв дверь.
- Да, спасибо, - Робин смущенно пригладила руками юбку, которая помялась, когда она играла с Марко на полу.
Она провела замечательный вечер с малышом. Она играла с ним, кормила, купала его перед сном, держала на руках, пока он не заснул у нее на плече. Она чувствовала себя такой удовлетворенной и спокойной, что, возможно, задремала ненадолго. Уронить мальчика она не могла: она ощущала его все время. Чезаре так и застал ее.
- Ты закончил дела раньше? - ей не хотелось переходить к разговору о Марко.
Чезаре сделал большой глоток бренди, прежде чем ответить:
- Да, я закончил дела в Ницце раньше, чем предполагал.
Он летал на юг Франции? В Ниццу? Что же там могло быть такого срочного?
- Что...
- Почему...
Они одновременно заговорили и одновременно замолчали.
- Ты первый, - сказала Робин, тоже глотнув бренди.
Похоже, мне это необходимо.
Несколько долгих минут Чезаре молчал, по-прежнему пытаясь разгадать загадку.
Робин... Марко...
Он считал, что быть матерью Марко - наказание для Робин, не любившей детей. Он придумал это во исполнение кровной мести ее семье. Она не возражала ему, позволяла думать, что детей она не любит. Не отрицала, когда он говорил, что бывший муж ушел из-за ее эгоизма.
Она боялась прикоснуться к Марко, когда он впервые показал ей ребенка.
Как это можно сочетать с той картиной безграничной нежности, которую он наблюдал сегодня?
Непонятно.
Но теперь это не важно.
Робин не захочет ничего объяснять ему, когда он расскажет ей то, что узнал сегодня в Ницце!
Вряд ли она вообще захочет когда-либо видеть его...
Глава одиннадцатая
- Итак... Почему тебе нужно было так срочно лететь в Ниццу? - усевшись в кресло, Робин первая задала вопрос.
- Сначала ты скажи, что делала в детской? - мягко спросил Чезаре.
Робин оглядывалась, будто в поисках ответа. Ей не хотелось говорить, что она полюбила Марко. Она постаралась ответить нейтрально.
- Катрионе нужно было сделать несколько звонков, я предложила помочь ей. Это оказалось трудней, чем я думала. Но я привыкну.
Чезаре слушал ее с непроницаемым лицом.
- Но ведь это неправда, да? - наконец так же мягко сказал он.
Робин сжалась:
- Не знаю, о чем ты. Надеюсь, ты не думаешь, что я сделала нечто плохое.
- Нет, конечно, не думаю. Ты преданная сестра. Заботливая, любящая дочь. Щедрая, великодушная любовница. Не думаю, что ты можешь намеренно причинить вред.
- Полагаю, нет, - сухо сказала Робин, предварительно отхлебнув бренди.
Ей необходимо было это тепло внутри, ее начинало трясти - она не понимала, к чему он ведет.
- Скажи правду, почему ты вызвалась уложить Марко?
- Я уже говорила, - она старалась не выдать себя, пришлось незаметно смахнуть навернувшуюся слезу.
- Скажи мне, почему тебя оставил муж? - продолжал Чезаре.
- Ты же знаешь.
- Я не верю. Я знаю только то, что твой муж решил поведать мне. Я хочу правду, Робин.
Значит, Джил сказал Чезаре, что она не хотела детей? Как же он мог так? Он же знал, как отчаянно она мечтала о ребенке, как делала для этого все. После всех исследований и тестов, которые только испортили их брак, не дав никакого ответа. Ну как же так?
Неконтролируемые слезы потекли по ее щекам.
- Не проще ли было сразу спросить меня об этом?
- Да, но... Я сейчас спрашиваю тебя, Робин. Пожалуйста.
Робин не понимала его настроения.
- Что случилось в Ницце, Чезаре? - устало спросила она.
Ницца. Там ужинала с друзьями Карла, сестра Чезаре, накануне своей гибели...
Робин не могла понять...
Чезаре стиснул зубы, чтобы преодолеть желание сжать ее в объятьях, целовать и целовать, чтобы прогнать весь этот кошмар.
Но он теперь знал правду, правду, которую нельзя игнорировать.
Хотя эта правда может забрать у него Робин.
Прежде он не помышлял о браке. Женитьба на Робин предполагалась как орудие кровной мести. Но сейчас не за что мстить. А значит, он не может заставлять Робин выйти за него замуж.
Робин сегодня уйдет из его жизни и не оглянется!
От этой мысли стынет его сердце, сердце, которое он считал непроницаемым...
- Я хочу поговорить о тебе, Робин. Пожалуйста, скажи мне правду. Ты избегала беременности, от этого распался твой брак?
- Нет, - уныло сказала Робин.
Чезаре тяжело вздохнул:
- Тогда почему?
- Потому что я не сумела родить ребенка, чтобы продолжить славный род Бенетов. Я не смогла родить ему ребенка, Чезаре! Вот! Теперь ты доволен? У меня нет своих детей, хотя я старалась месяцы, годы. Я не хотела говорить тебе, не хотела, чтобы ты знал!
Господи, так Робин не может иметь детей? Это стройное, изящное, совершенное тело, созданное чтобы приносить и получать радость и удовольствие, не может выносить ребенка человека, которого она любит? И по этой причине Бенет развелся с ней?
Чезаре хотелось что-то сделать, наказать кого-нибудь за немыслимые страдания Робин, за то, что ее эгоистичный муж от нее отвернулся.
Но как можно думать так о другом человеке? Именно он, Чезаре, заставлял ее сделать то, чего хотел сам, никак не она: выйти за него замуж и носить и рожать его детей!
Чем же он лучше этого негодяя Джила Бенета?..
Как же Робин должна ненавидеть его... Как она должна ненавидеть их обоих!
- Прости меня, Робин... - начал он.
Ее глаза гневно сверкнули.
- Придержи свою жалость, Чезаре! - воскликнула она, надевая жакет. - Мне пора идти. Договорим завтра.
- Сядь, Робин, пожалуйста, - попросил он.
Робин не хотела садиться, она хотела скорее уйти и в одиночестве зализывать раны.
- Пожалуйста, сядь. Мне нужно объяснить тебе, зачем я ездил в Ниццу. Мне нужно сказать тебе правду.
Она тяжело вздохнула. Очень хотелось уйти, но поскольку речь шла о Ницце... ради отца она должна все выслушать.
- Сначала ответь мне на один вопрос, Чезаре. Когда ты расскажешь мне то, что ты узнал в Ницце, ты будешь требовать, чтобы я вышла за тебя замуж? - она с трудом сдерживала слезы.
Чезаре перевел дыхание и мрачно сказал:
- Нет. Я больше ничего не буду от тебя требовать, Робин.
Да, к такому повороту событий она оказалась не готова. Сильно побледнев, Робин попятилась и села в кресло, с недоверием глядя на него.
Рот Чезаре покривился.
- Я чувствовал бы себя... лучше, если бы ты не восприняла с таким облегчением слова о том, что можешь не выходить за меня замуж!
Облегчение! Робин чувствовала себя так, будто под ее ногами исчез пол. Выпустили воздух из легких. У нее отняли весь мир, мир ее будущего с Чезаре и Марко.
Губы онемели, так пересохло во рту, что она слова не смогла бы выговорить, если бы захотела.
Она не станет женой Чезаре.
И матерью Марко.
В ее жизни не будет этих двух людей, которых она любила больше всех на свете...
У Робин болело сердце. Внутри она ощущала пустоту. Как будто одним ударом из нее вышибли все эмоции.
- Я вижу, новость так тебя обрадовала, что тебе говорить не хочется! - Чезаре подлил себе бренди, на сей раз двойную порцию, понимая - ему нужно подкрепление.
Сегодня - попозже - он, конечно, напьется!
Как же он ошибался насчет Робин. Принимал ее трагедию за эгоизм, а трагедия была ужасной, усиленной предательством ее мужа, да и его поведением тоже! Его глупостью, его самоуверенной тупостью! Ничего удивительного, что она прослыла неприступной Робин Ингрэм. Эта была ее защита от очередного разочарования, от очередного предательства, а вовсе не пренебрежением всеми отношениями, как думал раньше Чезаре.
Фактически он полагал, что знает очень многое о Робин. Что имеет на нее какие-то права...
И соблазнил ее стать его любовницей...
Сознание этой вины будет мучить его всю оставшуюся жизнь.
А воспоминание о Робин в его объятиях останется с ним всегда до конца дней и ночей.
Но пора взять себя в руки, нужно закончить разговор. Ведь Робин, наверное, хочет убежать отсюда подальше и как можно скорее.
- Ты помнишь, утром я завтракал с Вулфом...
Боже, неужели только сегодня утром? Они с Робин этим утром лежали в постели после ночи страстной любви. Все повторилось бы, но Катриона сообщила о телефонном звонке, с которого начался весь этот кошмар.
Кажется, все было так давно, очень, очень давно...
- Конечно, - невыразительно ответила Робин, бледная и неподвижная.
Чезаре кивнул. Ему было больно смотреть на Робин. Что же он сделал с ней!.. И это еще не конец...
- Я не видел Вулфа с... с похорон Карлы. Я тебе уже говорил, мы редко встречаемся, раз в несколько лет. Мы оба деловые люди, нет времени. А как семья не часто собираемся, понимаешь?
- Свадьбы и похороны? - спросила Робин.
- Ну да, - согласился Чезаре, вспоминая, что в черный день похорон Карлы он не говорил ни с кем.
Опустошенный гибелью сестры, он не был способен на пустую светскую болтовню.
Если бы он поговорил тогда с Вулфом, много ужасного могло бы не произойти. Не было бы вендетты против семьи Ингрэм. Он не шантажировал бы Робин, не принуждал бы ее выходить за него замуж. Они могли бы просто познакомиться, хотя бы на том же благотворительном обеде... Все могло сложиться так чудесно...
Но зачем сожалеть о невозможном! Слишком поздно что-то делать, нужно только сказать Робин правду и отпустить ее...
Робин хотелось, чтобы Чезаре наконец сказал то, что собирался, и она могла бы уйти. Пока она еще в состоянии.
- Сегодня мы с Вулфом встретились первый раз после похорон Карлы, - повторил Чезаре, - и, естественно, говорили о ней. Он выражал свои соболезнования, и... Он сказал мне, что видел Карлу вечером накануне ее смерти.
- Ты мне говорил, накануне она обедала с друзьями в Ницце... - нахмурилась Робин.
- В том-то и дело, Робин, - с трудом продолжал Чезаре, - Вулф сказал мне, что, когда он видел ее, Карла обедала с одним человеком. С мужчиной. Как я теперь знаю, это был Пьер Дюпон! - его глаза опасно сверкнули.
Робин прищурилась, вспоминая:
- Но мне кажется, ты говорил, что она обедала с Пьером Дюпоном и его женой Чериз в тот свой последний вечер...
- Они лгали! Лгали оба. Жена лгала, чтобы защитить мужа! - Чезаре принялся ходить по комнате. - На протяжении всей беременности Карлы я просил ее назвать имя отца ребенка, но она скрывала своего любовника, говорила мне, мол, скоро я все узнаю, а когда родится ребенок, все наладится, все будет хорошо. Я понимаю - Карлу поддерживала вера, что, когда появится ребенок, ее любовник оставит свою жену и уйдет к ней.
Сердце Робин заболело. Ей стало ужасно жаль юную, без ума влюбленную Карлу. Больно за ее мечты - она лелеяла их, верила в них, и они в конце концов убили ее...
Чезаре сморщился, как от невыносимой физической боли:
- В вечер перед трагедией Карла и Дюпон вместе обедали, потом пошли в ее номер в отеле. И Дюпон сказал ей, что он никогда не собирался уходить от жены, что он не хочет больше видеть Карлу и тем более своего сына! Невозможно поверить, - покачав головой, он с трудом перевел дыхание.
- О боже... - простонала Робин.
Она была не готова узнать о таком бессердечии и чёрствости Пьера Дюпона.
- Карла чувствовала себя опустошенной. Она обезумела от горя, - глаза Чезаре горели гневом, он переживал перенесенное его сестрой горе и унижение. - Но ничто не могло изменить решение Дюпона вернуться к жене и порвать навсегда с Карлой. Робин, я теперь знаю, как я ошибался, как страшно ошибался, когда говорил тебе, что Карла возвращалась в великолепном настроении, была весела и счастлива утром того страшного дня. Она была в таком же отчаянии, как и твой брат Симон, а возможно, и в большем...
Да, можно понять...
- Не исключено, что именно она была виновницей несчастья, - добавил Чезаре.
- Мы никогда не узнаем, - голова Робин поникла.
- Нет. Но ты понимаешь, как это все меняет?
Она понимала...
- Что ты сделал с Пьером Дюпоном? - вдруг спросила она, вспомнив его страшное, неодолимое желание отомстить за смерть сестры.
- Ничего, - высокомерно ответил мужчина.
- Пока?
- Да. Но не волнуйся об этом, Робин.
- Я была объектом твоей мести, Чезаре, я не могу не волноваться, - горячо уверила она.
Его губы презрительно скривились.
- Такой человек, как Пьер Дюпон, Робин, не стоит твоей жалости и внимания.
Чезаре, видимо, просто не понимает. Не понимает, что она переживает не из-за Пьера Дюпона. Только из-за него, Чезаре. Из-за того, во что превращает его эта вендетта. Неужели он так и не понял - никакие его слова и действия не вернут Карлу?
- Ну а ты, Чезаре? Ты заслуживаешь моего внимания и моей жалости?
- Нет, - прохрипел он. - Я заслуживаю только презрения и ненависти за все, что я тебе сделал. Просить прощения за все зло, которое я причинил тебе и твоей семье, - ничтожно мало.