Стефано задумался. Неужели придется вступать в переговоры с этой делегацией? Ужимки престарелых дам были забавны, но вряд ли развеселят его сегодня, накануне отъезда из города, где он встретил свою любовь.
– Отослать их прочь?
Стефано скрежетнул зубами.
– Нет. – Как бы ни хотелось избежать столкновения, он был не в силах сдержать эту разъяренную четверку. – Пусть поднимутся, – нехотя приказал он.
– Я сам могу с ними переговорить, – Пьетро взглянул на часы. – Сейчас должна прийти Присцилла Рутерфорд.
Стефано удивился предложению друга уладить дела с матерью Хоуп.
– Я буду поглядывать на часы, – заверил он.
Через пару минут в апартаменты ворвались четверо фурий. Все были настроены весьма решительно и жаждали крови. Матушка Хоуп, свалившаяся недавно в обморок, никоим образом не напоминала сегодня малахольную особу. Ее взор пылал яростью.
– Мы хотим узнать, что вы сделали с Хоуп.
– Пожалуйста, дамы, садитесь, – велел Стефано.
– Ничего, мы постоим, спасибо, – с вызовом ответила Дорис.
В этот момент появился лакей с подносом, сервированным для чаепития. Другой нес корзинку с изысканными сластями. Как только все это было поставлено на стол, оба выпрямились, ожидая приказаний.
– Может, нам выпить чаю? – услыхал Стефано голос Хэйзел. Та дергала Дорис за рукав. – Ведь тут четыре прибора, – добавила она дрогнувшим голосом. – Тебе не кажется, что мы чересчур торопимся?
– Принц, конечно, сам во всем виноват, но нам, пожалуй, стоит остаться на чай, – шепотом подхватила еще одна подруга.
У Стефано не хватило смелости сказать, что чай предназначен Присцилле Рутерфорд.
– Прежде всего, молодой человек, ответьте мне на один вопрос, – гневно потребовала Дорис.
За всю жизнь Стефано ни разу не называли молодым человеком.
– Разумеется, – сказал он как можно официальнее, без всяких улыбок.
– Меня интересует, почему моя дочь проплакала всю ночь. Сама она ни за что не расскажет, но я твердо уверена, что дело касается вас. Что вы сделали с ней? Вы разбили сердце несчастной девушке! И вам не удастся переубедить меня, что бы вы ни сказали в свое оправдание. Даже мне – ее собственной матери – она не сказала ни слова!
– И это еще не все, – заявила Хэйзел, движением указательного пальца подчеркивая каждое слово. – Уж не такие мы старые идиотки! Что-то между вами было после того ужина в ресторане.
– А шарф, который она якобы получила от Элвиса? – потребовала Дорис.
– От Элвиса?
Четверо женщин затараторили наперебой.
– Хоуп Джордан? – прервал их трескотню Пьетро, недоумевающе взглянув на Стефано, и принц понял, что друг пытается разложить по полочкам всю информацию. – Дамы, дамы! – решительно сказал Пьетро. – Извините, что прерываю ваш визит, но через пять минут у принца назначена аудиенция.
– А как же чай? – Хэйзел с сожалением взглянула на сладости.
– Вряд ли это для нас, – сглотнув, отрезала Дорис.
В ответ раздался дружный хор вздохов.
– Если вы имеете какие-то вопросы к принцу, можете адресовать их мне, – предложил Пьетро. – Пройдемте в мой кабинет и все обсудим.
Стефано даже не обрадовала возможность избавиться от мучительных оправданий. Предназначенная Пьетро улыбка свидетельствовала лишь о том, насколько он разбит.
Через десять минут в его приемную ввели Присциллу Рутерфорд. Очевидно, Америку поразила какая-то непонятная болезнь: все вокруг выглядели совершенно несчастными. Не оставляло сомнения, что девушка тоже не сомкнула глаз всю ночь: под глазами красовались черные круги и даже искусно наложенная косметика не могла скрыть глубокую печаль.
– Садитесь, пожалуйста, – сказал Стефано, указав на диван.
– Нет, спасибо, – тряхнула головой Присцилла. – Я только на одну минуту.
Стефано также остался стоять.
– Я вас чем-нибудь обидел? – спросил он, удивившись ее странному поведению.
Она отрицательно покачала головой, но руки нервно сжались в замок.
– После нашего вчерашнего ланча я долго говорила с родителями. Сейчас они весьма расстроены. Но все уладится. – Она словно пыталась прийти к какому-то заключению. – Что касается меня самой, – добавила она, – я тоже не буду переживать по этому поводу.
– Простите, но я не понимаю, о чем вы говорите.
– А я и не ожидала, что вы поймете. – Она вдруг пошатнулась и медленно опустилась в кресло.
– Присцилла, с вами все в порядке?
Она слабо улыбнулась.
– Сказать по правде, мне еще никогда не было так плохо.
– Чем я могу вам помочь?
Опустив глаза, она покачала головой.
– Боюсь, уже ничем не поможешь.
Стефано выждал несколько секунд и наконец спросил:
– Вы хотели встретиться со мной?
Она кивнула и медленно перевела на него взгляд.
– Вы самый привлекательный человек, которого я когда-либо встречала.
– Благодарю вас. – Ее слова произвели на него не слишком хорошее впечатление. Обычно за этим следовало весьма неприятное продолжение.
– Мне еще никогда не оказывали такого внимания. Вам удалось осчастливить мою маму, вы ее очаровали. Отец от вас без ума. Честно говоря, я не уверена, что они вообще будут со мной разговаривать после этого…
– Что же вы такое натворили? – вежливо поинтересовался Стефано.
Присцилла вздрагивала, как молодая лошадка, и он опасался, что она вот-вот разрыдается.
Она сложила руки в безмолвной молитве.
– Все было шито белыми нитками, – произнесла она, глядя на свои ладони, как будто именно там и были спрятаны эти самые нитки. – Мама и папа уже слышали звон свадебных колоколов, боюсь, что они совсем потеряли рассудок от радостных предчувствий.
– Простите?
– Видите ли, вы мне очень нравитесь, и все такое… Если бы мы пообщались подольше, то, пожалуй, стали ли бы хорошими друзьями. Но я вас не люблю!
– Любовь надо воспитывать в себе, – задумчиво проговорил Стефано. – Поженившись, мы бы сошлись поближе.
Глаза Присциллы широко открылись.
– Так, значит, это правда? – прошептала она, словно пораженная громом.
– Что – правда?
– Что вы всерьез думали о женитьбе? На мне?
Он кивнул.
– Мои мысли были именно в этом направлении.
– Господи! – Она импульсивно вскочила, а потом так же стремительно села. – Я-то все уши прожужжала родителям, что вы совсем не это имели в виду!
– Все в свое время, Присцилла. Я не хотел вас торопить.
– Но видите ли, я совсем не хочу выходить за вас замуж.
Странно, но ему и в голову не приходило, что она может отказаться от этого предложения. Тому могла быть лишь одна причина.
– У вас есть кто-нибудь?
Она склонила голову, прежде чем снова взглянуть ему в глаза. Они были полны невысказанной боли и отражали его собственное страдание.
– Да, был, – призналась она шепотом. – Но он не разделяет моих чувств.
– Человеку свойственна глупость.
От дальнейших разъяснений ее спасло неожиданное появление Пьетро. Присцилла словно магнитом притягивала его взгляд. Оба застыли затаив дыхание, а спустя секунду словно по команде отвернулись друг от друга.
– Прошу прощения, – произнес Пьетро с видимым сожалением.
– Ты хотел поговорить со мной? – спросил Стефано.
– Ничего, я подожду. – Он ушел так же быстро, как и появился.
Стефано поглядел ему вслед, а потом взглянул на Присциллу. Она уже пришла в себя, но именно в этот момент ему стало ясно: тот, кого любила его избранница и кого она предпочла ему самому, был не кто иной, как его личный секретарь.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Присцилла влюблена в Пьетро! Стефано не мог поверить, что оказался настолько непонятливым. Ведь на это указывало абсолютно все! Бедняга Пьетро! Не мудрено, что в последнее время он был не в духе и грубил ему. Друг оказался в трудной ситуации, когда надо выбирать между преданностью и дружбой. Если бы Стефано сам не был ослеплен любовью к Хоуп, то непременно постарался бы помочь обоим влюбленным.
Присцилла негромко кашлянула, и принц поймал себя на том, что все еще смотрит на дверь, куда вышел Пьетро.
– Я ценю вашу честность, – произнес он задумчиво. Его ум работал с необычайной скоростью. – Извините, мне на секунду надо выйти.
– Да, конечно.
– Располагайтесь поудобнее. Я скоро вернусь.
Стефано поспешно отправился на розыски Пьетро. Тот оказался в своем кабинете.
– Ты хотел меня видеть? – спросил Стефано.
– Мисс Рутерфорд уже ушла? – вопросом на вопрос ответил Пьетро. Его взгляд пронизывал Стефано.
– Она ждет меня. – Стефано резко опустился на стул. – У нас возникла одна сложность, – произнес он с таким трудом, будто на него обрушилась непереносимая тяжесть неожиданного открытия.
– Сложность с Присциллой?
– Да, – кивнул принц. – Она опасается, что родители собираются выдать ее замуж за меня вопреки ее собственной воле. Она пришла, чтобы объяснить: несмотря на свое уважение ко мне, моей женой она не будет. Можешь себе представить? Эта девушка, не ведая того, разрушила все наши планы!
Пьетро нахмурился.
– Вдобавок ко всему она сказала, что любит другого. Я спрашивал, кого, но она ни в какую. Однако из нескольких слов я все же понял, что любит она очень сильно. Представляешь, какой-то болван украл ее сердце!
– Уверен, что со временем чувства мисс Рутерфорд по отношению к вам переменятся. Она полюбит вас.
– Сейчас у нас нет времени ждать, что будет дальше. – Стефано с трудом сдерживался, чтобы не усмехнуться. – Положение очень серьезное, и ты знаешь об этом не хуже меня.
– Точно. – Пьетро заерзал на стуле.
– Совершенно очевидно, что родители помешались на идее увидеть ее принцессой Сан-Лоренцо.
– Да, они не станут возражать против вашего брака, – стоически подтвердил секретарь.
– Я в этом не сомневаюсь. – Принц Стефано широко улыбнулся, глядя на друга. – Поэтому у нас, вероятно, только один выход. – Он взмахнул руками, показывая, что по горло сыт этим делом. – Нужно похитить ее и заставить обвенчаться со мной.
– Что?! – Пьетро вскочил со стула. – Вы шутите!
– У нас нет выбора. Присцилла уверяет, что влюблена в другого, но стоило мне расспросить поподробнее, как она призналась, что избранник не разделяет ее чувств. Именно поэтому мы не можем допустить, чтобы она испортила себе жизнь.
– Вам не кажется, что вы переигрываете?
– Я сначала и сам так думал, но чем дольше мы говорили, тем сильнее я понимал, насколько все серьезно. Присцилла готова ждать, пока этот… этот мерзавец не изменит своего отношения к ней. Если же он не образумится, то она вообще не желает выходить замуж.
– Она так сказала? – Пьетро был мрачен и подавлен.
– Да. Иначе я бы тебе ничего не говорил.
Словно от нестерпимой усталости, Пьетро потер глаза кулаком.
– Не могу поверить, чтобы вы серьезно задумали похитить Присциллу.
– В отчаянное время идут на отчаянные меры, – легкомысленно бросил Стефано.
Ладони Пьетро сжались в кулаки, и он решительно выпрямился.
– Я не позволю вам сделать это!
Стефано деланно поднял брови.
– Не позволишь? – медленно повторил он.
– Против этого есть законы.
– Чепуха. Через месяц-другой Присцилла забудет о чудаке, которого якобы любит, и будет благодарна, что я столь предусмотрительно организовал нашу свадьбу. Исходя из нынешних обстоятельств, ее семья, вероятно, полностью меня поддержит. – Он умолк и стал ждать, как отреагирует Пьетро.
– Я в этом участвовать не буду.
– А я тебя и не прошу. Ты же без пяти минут уволен.
Взгляд друга был направлен теперь куда-то вдаль.
– Это самое отвратительное, что вы когда-либо задумывали. Неужели вы настолько глупы, что полагаете, будто она простит вам это коварство?
– Меня мало волнует – простит она или нет. Мы оба знаем, что это брак не по любви. Мне нужны ее деньги, а не она сама. – Он постарался, чтобы голос звучал как можно бездушнее и расчетливее.
Глаза Пьетро сузились в предвкушении беды.
– Вы просто жестокосердный су… – он с трудом сдержался.
Стефано сделал вид, что поражен.
– А почему это так тебя задевает? Как ты просил, твоя отставка вступит в силу по прибытии в Сан-Лоренцо. Последующие события пройдут без тебя.
– Но меня это волнует! – взорвался Пьетро.
– Очевидно, не слишком, – отпарировал Стефано. Он удобно откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу.
– Это я выбрал Присциллу. И вы не можете думать всерьез, что теперь я пущу дело на самотек и позволю вам осуществить свою бредовую идею.
– Честно говоря, Пьетро, я не понимаю, почему ты так уперся.
– Мне без разницы – понимаете вы или нет. Я не могу позволить обидеть Присциллу. Это нежная и чувствительная душа. Господь свидетель, она не заслуживает, чтобы с ней обращались как с вещью – бесчувственно, бессердечно!
Ответом на его тираду была тишина. Именно этих слов Стефано и ожидал от друга.
– А не ты ли сам затеял эту игру? – холодно спросил он. – Вынудить ее к браку без любви?
Пьетро застыл, глядя на него как баран на новые ворота.
– Она ведь тебя любит, дурачина, а не меня, – ласковым голосом произнес принц. – Конечно, она мне ничего не сказала. К чему лишние слова? Я же видел, как вы друг на друга глядели. Эта девушка от тебя без ума. И надо быть дураком, чтобы не заметить, что ты к ней испытываешь то же самое.
– Но…
– Полагаю, мы не будем к этому возвращаться, – оборвал его Стефано. – Она не собирается выходить за меня замуж. Как я понял, ей гораздо приятнее видеть меня своим другом.
В течение нескольких секунд Пьетро не говорил ни слова, а потом медленно опустился на стул.
– Простите меня, Стефано. Когда я понял, что Присцилла увлеклась мной, я сделал все, что мог, лишь бы она одумалась.
– Не извиняйся. Для меня яснее ясного, что вы подходите друг другу гораздо больше, чем это можно ожидать в отношении меня и Присциллы. Ты будешь для нее более подходящим мужем. А эта девушка заслуживает, чтобы ее любили. Ты ведь согласен?
После долгого молчания Пьетро наконец спросил:
– А как же вы?
Стефано слегка усмехнулся.
– Конечно, мое самолюбие задето. Но я переживу, да и Сан-Лоренцо тоже. По крайней мере на сей момент.
Требовалось срочно что-то предпринять для спасения государственной казны, но сейчас не хотелось об этом думать. Ладно, он найдет какой-нибудь выход. За семь веков его страна пережила и войны, и чуму. Что по сравнению с ними такая мелочь, как финансовый крах? Он переживет без Хоуп, а страна – без денег Присциллы Рутерфорд.
Присцилла беспокойно ерзала в кресле и поглядывала на часы. Стефано не было уже двадцать минут, и ждать дальше не имело смысла. Все, что надо было сказать, она уже сказала. Она боялась обидеть принца и, честно признаться, вовсе не была настроена спорить. Только ради того, чтобы ублажить родителей, она не выйдет ни за него, ни за кого другого.
Дверь за ее спиной приоткрылась как раз в тот момент, когда она решила незаметно выскользнуть.
– Присцилла!
Это был Пьетро, и его голос заставил сердце вздрогнуть от невыносимой боли.
Она встала и замерла, решив, что будет вести себя достойно.
– Здравствуйте, Пьетро. А где принц?
– Пожалуйста, присядьте.
– Принц вернется? – спросила она, заглядывая ему за спину в надежде увидеть Стефано. Легче продолжать разговор в его присутствии. В противном случае она могла наделать еще больших глупостей, чем накануне.
– Нет, – резко ответил Пьетро. – Принц не придет.
– А-а… Понимаю… – На самом деле она ничего не понимала, но собраться с мыслями было чрезвычайно трудно. Она медленно села и в отчаянии стиснула руки.
Пьетро сел на место Стефано и слегка наклонился вперед.
– Вы были правы, когда сказали, что я лгу вам, – произнес он после напряженной паузы.
Присцилла нахмурилась. Показалось, что он сейчас начнет извиняться, а этого совсем не нужно. Она отвела взгляд и тихо произнесла:
– Ничего страшного, Пьетро.
– А вот тут вы не правы. Я допустил страшную ошибку и должен немедленно признаться: я люблю вас и ничто в мире не сделает меня счастливее, чем ваше согласие стать моей женой.
Его слова застигли девушку врасплох, потрясли до самой глубины души.
– Вы любите меня?
– Именно это я и хочу сказать. – Он счастливо улыбался, глаза радостно сияли.
– Вы любите меня и все же… хотели, чтобы я навсегда покинула вас?
– Да, – нехотя сознался он. – Но, клянусь всем святым, это было самое трудное в моей жизни.
– Но почему? Потому что вы думали, будто меня любит Стефано? Но ведь это же глупо, и мы оба это знаем!
– Присцилла, – нежно произнес Пьетро, вставая со стула. Преклонив перед ней колено, он взял ее за руки. – Если вам угодно, мы можем обсуждать мою глупость всю оставшуюся жизнь. Теперь же я умоляю вас дать ответ на мое предложение. Вы выйдете за меня замуж?
Единственное, что смущало Присциллу, – это то, что в самый важный момент ее глаза наполнились непрошеными слезами, мешающими видеть лицо любимого. Она смахнула их и шмыгнула носом.
– Вы должны кое-что узнать.
– Что же?
– У меня… кривые ноги.
Пьетро прыснул со смеху, чего она никак не ожидала. Она говорила на полном серьезе, но не стала сопротивляться, когда он обнял ее за талию и поцеловал с такой же ненасытной страстью, какую она испытывала и сама.
– Пьетро, – прошептала она в перерыве между поцелуями, – ты просто дурак.
– Нет, радость моя, – нежно возразил он, – с тобой я больше никогда не буду дураком!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Дома Стефано понемногу обретал покой. Рана на сердце постепенно зарастала. Да, он не надеялся, что когда-нибудь забудет Хоуп, и с радостью отдавался воспоминаниям о встречах с ней. Словно маленький мальчик, запрятавший в саду клад, он хранил в душе образ своей тайной возлюбленной.
Земля Сан-Лоренцо пышно цвела под щедрым августовским солнцем. Стефано старался не думать о девушке из Сиэтла, но она проникала во все его думы, приходила к нему во сне – такая прекрасная и манящая, что он был не в силах сопротивляться.
Почти всегда он видел ее и себя на Харрикан-Ридж, когда они в последний раз были вдвоем. Хоуп собирала для него букет цветов, а ее лицо светилось от любви. Ее глаза были полны обещаний, на которые ему так и не суждено ответить.
Вопреки своей клятве, Стефано все же нанял детективное агентство для наблюдения за ней. Ему было необходимо знать, что с его любимой все в порядке.
Судя по докладам детективов, ее жизнь шла хорошо. Кофейный бизнес процветал, а из последнего сообщения он узнал, что она отправилась на какое-то свидание. Стефано сходил с ума, строя невероятные догадки.
Он отказался приехать в Сиэтл на бракосочетание Пьетро и Присциллы Рутерфорд: слишком велико было искушение увидеть Хоуп. Он сдержал слово, но слишком дорогой ценой.
Свадьба Присциллы и Пьетро стала главным событием светской жизни города. На торжества съехались знаменитости со всего мира. Медовый месяц счастливые молодожены решили провести в Австралии. Стефано от души пожелал им счастья.