Ковалевский оказался абсолютно прав. Роев действительно не мог проглотить подобного оскорбления и обиды. Поначалу он даже замыслил застрелиться. Завел пистолет и держал его в кабинете, в ящике письменного стола. Но потом передумал. Жажда мщения постепенно стала овладевать им. Он стал размышлять об отставке.
Поехать во Францию, найти преступных любовников, а дальше? Далее непонятно. Оторвать Надю от негодного развратника всеми силами, увезти домой. А что потом? Насильно вести под венец? Терзать своими притязаниями в первую брачную ночь? Или, как пишут в бульварных романах, найти и застрелить обоих, а затем покончить с собой? Господи, как глупо и мерзко!
И что теперь делать с огромной и пустой квартирой, да еще в двух шагах от дома родителей сбежавшей невесты? Надо перебираться в другое место, а это опять хлопоты!
Роев рассчитал почти всю прислугу, оставив себе повара и старого камердинера. Приходящая прислуга и прачка убирали дом. Роев жил в кабинете, спальне и гостиной. Прочие комнаты погрузились в гулкую пустоту, пугая в темноте зачехленной мебелью.
Часть вторая
Глава четырнадцатая
На тихой парижской улочке, на предпоследнем этаже большого многоквартирного дома, поселилась русская пара, муж и жена Верховские.
Они наняли квартиру с обстановкой и, к большому удовольствию домовладельца, оплатили жилье на несколько месяцев вперед. Поэтому он не очень интересовался своими новыми жильцами, не совал нос в их дела. Что собственно им и нужно было, теперь особенно. Евгений и Надя жили тихонько, как две мышки, никого не принимая, нигде не бывая. Если Евгений еще выходил из дому, то его мнимая жена почти безвылазно проводила время в своем убежище, а если и покидала его, то только под густой вуалью. Прошел месяц после их побега. Евгений аккуратно навел справки в гостинице и узнал, что Ковалевская поспешно уехала и, судя по всему, в полицию не обращалась. Но это не успокоило Надю. Чувство вины неотступно грызло ее. Оно было столь сильно, что даже радость и любовь, которые она испытывала к Верховскому, не могли его заглушить. Иногда ей казалось, что все происходящее – сон. Потому что она не могла так поступить, и с ней не могло произойти подобное. Однако произошло. Произошло все то, о чем она так страстно мечтала, желала и стыдилась.
В день побега она взяла грех на душу и подло обманула простодушную и добрую мать, изобразив внезапную боль в животе. Девушка сама удивилась, как легко и просто удалась мистификация. Потом последовали лихорадочные сборы, пришлось ограничиться только самым необходимым. Непросто оказалось решить вопрос с драгоценностями. Но ведь родители подарили их ей, и потом все же она надеялась, что будет прощена со временем. Поэтому решено было ценности взять, неизвестно, как еще пойдут дела. А вот подарок Роева она брать не собиралась, но в суматохе сборов забыла о нем, и коробочка с бриллиантами осталась лежать в шкатулке с прочими украшениями. Поэтому Надя была уверена, что не пропадет – при ней были ценности, которые можно было при случае обратить в деньги.
Верховский встретил ее за углом гостиницы, и они спешно отъехали в экипаже с поднятым верхом. Долго кружили по незнакомым улицам и наконец прибыли на место. В новое жилище Надя вошла со смешанным чувством. Вот здесь начнется ее новая жизнь с любимым человеком, ради которого она пожертвовала всем! Отказалась от семьи, от доброго имени.
– Ну вот, Наденька! Это наше гнездышко!
Вы довольны моим выбором? Давайте я покажу вам комнаты! – бодрым голосам провозгласил князь.
Они прошлись по квартире, оказавшейся действительно очень милой. Но девушка не могла еще прийти в себя и начать радоваться. Ей мешал стыд за содеянное.
– А вот и наша спальня, милая! – нежно проговорил князь и, взяв ее за руку, подвел к огромной кровати.
Надя вздрогнула. Ах да, конечно! Именно тут произойдет неизбежное превращение ее из невинной девушки в падшую женщину.
Увидев выражение лица возлюбленной, Евгений нахмурился и произнес:
– Вы вольны поступать, как пожелаете. Вы тут не моя рабыня, а хозяйка положения. Ежели вы еще не готовы к.., к определенным переменам, я буду спать один, в гостиной на диване.
В один миг Надя приняла решение. Обратной дороги нет, чего тянуть и страшиться? Пусть новые ощущения вытеснят прежние переживания!
Верховский ожидал слез, стенаний, долгих уговоров. Поэтому изумление застыло на его лице, когда вдруг юная беглянка начала стремительно освобождаться от одежд. Изумление сменилось восторгом. Евгений стал умело помогать преодолевать крючочки и пуговки, попутно сдергивая и свой наряд. Ничего не говоря, он осыпал ее каскадом поцелуев. Она отвечала на них с нарастающей страстностью. Верховский, сжимая Надю в своих объятиях, ощутил великое волнение, которое не испытывал никогда, и вовсе не оттого, что ему предстояло лишить девственности девицу, а потому, что он чутьем опытного бойца понял, как она восхитительно чувственна.
Последующие действия не доставили Наде особого удовольствия. Но она вытерпела вспыхнувшую боль и прочие не совсем приятные моменты. Тем более что ее возлюбленный поклялся, это только единичный миг и далее последует сплошное блаженство.
Верховский не соврал. Они действительно погрузились в божественный мир телесных наслаждений. Вряд ли Надя могла рассчитывать на подобное великолепие с несостоявшимся мужем Роевым. Давать женщине восторг и радость всякий раз, когда прикасаешься к ней, – это великий талант, и не всякий, кто именуется мужчиной, им наделен! А Верховский был виртуоз!
Удивительное дело, его порочное прошлое воплотилось в эротическую феерию, в которую он погрузил свою невинную и неопытную подругу.
Та даже и не предполагала, какие возможности таятся в теле женщины, какие острые и ослепительные ощущения можно из него извлекать, как из волшебного кувшина. Надо только знать заклинания, и тогда неведомые страсти вырываются наружу, и все меркнет вокруг, перестает существовать. Только два тела, две души, ставшие единым целым!
Любовники иногда целыми днями проводили в постели, наслаждаясь друг другом. Евгений поражался, как стремительно юная ученица овладевает премудростями любовной науки, как она все быстрее становится свободной и раскованной в выражении желаний и чувств. Страсть, доставшаяся Наде по наследству, оказалась и впрямь нешуточной. Евгений оценил это, и был по-настоящему счастлив, первый раз в жизни!
А сама Надя плыла в водовороте новых переживаний, которые, как мощные волны, смывали все прежние мысли, страхи, сомнения и угрызения. Так, в любовном угаре, они прожили два месяца.
Когда схлынуло чувство новизны и остроты, постепенно на первый план вышли житейские проблемы, без которых, как оказалось, не обойтись. И основная головная боль для Евгения – это развод. Лидия опять куда-то подевалась, письма, посланные по последнему адресу, возвращались обратно, с пометкой "Адресат выбыл". Но князь не терял надежды, ведь во время их последней встречи жена твердо обещала ему свободу. В Петербурге адвокат князя уже приступил к подготовке процесса и, хоть дело это в России не из легких, надеялся на успех, тем более что его клиент был готов на какие угодно условия противоположной стороны.
Надя приготовилась ждать долго. Ее не пугало ожидание, одно только ее настораживало, Евгений принужден будет поехать в Россию, когда начнется сам процесс. О том, чтобы ехать вдвоем, не могло быть и речи. Риск некрасивого скандала слишком велик. А что, если не удастся добиться благополучного исхода дела? Тогда, как предлагал Евгений, бросить все к черту и уехать на край света, хоть к папуасам, как господин Миклухо-Маклай, и жить там, не обременяя себя пустыми условностями. Что ж, ради своей великой любви Надя готова была ехать даже к папуасам, только бы рядом с ненаглядным Евгением!
Однажды Евгений, вернувшись домой, не обнаружил там возлюбленной. Он испугался не на шутку. Куда она могла пойти, если пойти ей абсолютно некуда? Надя пришла почти вслед за ним, и выражение ее лица заставило князя призадуматься.
– Ты гуляла, дорогая? – осторожно спросил Евгений.
– Нет, я посетила доктора, – потупившись, ответила она.
Лоб Верховского покрылся испариной. Он не мальчик и прекрасно понимал, зачем молодая женщина может пойти к доктору. Этого следовало ожидать, но так некстати! Впрочем, когда подобное случается кстати! Любишь кататься, люби и саночки возить!
Пауза затянулась, и Евгений почувствовал, что его реакция не может быть иной, кроме как восторженной.
Наверное, ты хочешь меня порадовать, Надюшенька?! – стараясь придать своему лицу и голосу как можно больше радости, воскликнул князь.
– У нас ребеночек будет, Евгений! – прошептала Надя и покраснела.
– Слава Богу! Я рад, Наденька!
– Правда?
– Неужели ты могла усомниться? Ведь это же мое дитя, наше дитя!
Он нежно привлек к себе голову возлюбленной и поцеловал ее в лоб.
– Доктор сказал, что пока ты можешь еще по-прежнему.., по-прежнему быть со мною таким же страстным! – лукаво произнесла Надя.
– Ах ты, моя шалунья, – расхохотался Верховский и, подхватив молодую женщину на руки, понес ее в спальню.
Этой ночью, когда Надя заснула в его объятиях, Евгений не спал. Тревожные думы терзали его. Ребенок – это большая ответственность.
Немыслимо, если единственное дитя князя Верховского войдет в жизнь незаконнорожденным, без имени отца, без права на титул, на принадлежность к старинному роду. А если попытаться уговорить Надю избавиться от ребенка, сейчас многие доктора за деньги оказывают подобные услуги? Но, вспомнив сияющие глаза возлюбленной, ее искреннюю радость, он устыдился и отбросил прочь эти замыслы. Почему, черт побери, он не может радоваться новости как всякий нормальный человек? Ведь это ребенок любимой женщины! Семейное счастье, покой, уют, тихая светлая гавань! Прошлое – страшный сон, кошмар! Ведь за все это время его порочные страсти не разу не дали о себе знать! Стало быть, он исцелился! Исцелился чистой Надиной любовью! А это дорогого стоит! Он сделает все, чтобы она и не родившееся еще дитя были счастливы! Ради них он преодолеет любые препятствия.
И Лидия ему не страшна! Однако куда же она опять подевалась, негодная?
Глава пятнадцатая
Княгиня Лидия Матвеевна пребывала в большом смятении чувств. Паровоз ее бурной жизни сделал очередной поворот и еще стремительней понесся вперед. Теперь, спустя почти семь лет после замужества, многое в ней изменилось.
Пышный бюст перестал являть собой главную достопримечательность некогда весьма аппетитной девицы, ибо столь же необъятными стали живот, бедра, руки. Круглый овал лица дополнился увесистым тройным подбородком, плавно перетекавшим в шею, неизменно украшаемую каскадом драгоценностей. Постепенно Лидия уподобилась огромному мягкому шару на слоновьих ногах.
Однако метаморфозы внешности не помешали Верховской вкушать радости жизни во всем многообразии. Родители ее тихо отошли в мир иной, так и не дождавшись титулованных внуков. И Лидия превратилась в наследницу огромного состояния, которое давало ей возможность жить безбедно, а также содержать своего никчемного, но высокородного супруга, чье имя и титул открывали перед бывшей купчихой многие заветные двери.
Лидия не была глупой, но ей, как и всем молодым девицам, были присущи иллюзии относительно мужского пола. Она понимала, почему Верховский женился на ней, но не хотела в это верить, тем более что молодой муж в начале семейной жизни оказался весьма пылким любовником. Последующие открытия потрясли молодую женщину и перевернули ее собственные представления о своем муже, морали, семейном долге, любви, порядочности, и прочих вещах, доселе казавшимися незыблемыми. Пришлось отказаться от идиллических картин семейного рая, которые она себе рисовала. Конечно, купеческий мирок, из которого она, как ей казалось, так удачно упорхнула, далек от совершенства.
Но чтобы княжеский дом оказался скопищем пороков, она никак не могла себе представить!
И что же? Лидия Матвеевна вооружилась моральными устоями и бросилась вычищать авгиевы конюшни? Отнюдь! Княгиня решила вышибать клин клином. Отомстить мужу-развратнику его же гнусным способом да еще пребольно унизить денежной зависимостью!
Прожив несколько лет подобной суетной жизнью, приобретя репутацию взбалмошной, распущенной особы, Лидия утомилась. Несколько раз она пыталась вновь приковать к себе своего супруга, но тщетно. Евгений, заполучив очередную кругленькую сумму и отбыв повинность на семейном ложе, исчезал, как привидение. Правда, в последнее время вдруг повелись разговоры о разводе, что очень удивило Лидию. На что жить собирается муженек или нашел невесту побогаче? Или вдруг решил определить себя на какое-нибудь поприще и самому добывать средства для существования? Но это уж совсем невероятная мысль!
Поначалу княгиня Евгению в разводе отказала, сославшись на религиозные заповеди. Но вдруг неожиданный случай совершенно перевернул ее жизнь и заставил переменить свое мнение на сей предмет. Таким случаем стало явление бравого отставного капитана Христианова Ростислава Еремеевича.
Господин Христианов предстал перед взором Лидии Матвеевны на водах, где все состоятельные русские лечили свои хвори. Кто врачевал тело, кто душу. Но и те и другие совмещали лечебное действие целительных вод с поиском ощущений иного порядка. В воздухе витало желание романов и чувственных влечений. Отставной капитан не стал тратить время попусту, а приступил к осаде крепости по всем правилам фортификации. Княгиня Верховская поначалу и не удосужила его взглядом. Уж больно мелок и вертляв!
Но Христианова, казалось, вовсе не смущала несообразность его комплекции с необъятными размерами Лидии Матвеевны. Упорно, день за днем, он являлся к Верховской, принося неизменные сласти, к которым она была неравнодушна, безвкусные безделушки, букетики и прочие атрибуты ухаживаний. Он вызывался сопровождать ее на прогулках, уморительно скача вокруг: то поддерживая под локоток, то неся зонтик, да, впрочем, мало ли всевозможных трогательных знаков внимания и заботы можно выказать, стремясь угодить обожаемому предмету? Ростислав Еремеевич даже и стишки пытался слагать в честь Лидии Матвеевны. Четким почерком, даже избежав орфографических ошибок, капитан запечатлел их в милом альбомчике, в котором Верховская собирала знаки внимания обожателей.
Трудно устоять пред подобным натиском.
Особенно если в глубине души именно этого и жаждешь! Истомилась Лидия Матвеевна, изображая роковую порочную натуру. Не для нее написана подобная роль! Стала потихоньку приглядываться к новому ухажеру. Ростом маловат и худоват, так это не беда! Зато фигура ладная!
Правда, на ногу чуть прихрамывает, так ведь ранен в боях! Лицо подвижное, глаза живые, блестящие, усы торчат, как у кота, черные такие! Приятности без конца говорит и комплименты расточает, а для женского слуха – это чистый мед!
– Я, Лидия Матвеевна, как увидал вас, так и обмер! Женщина моей мечты! – с пафосом заявил Христианов.
– Что же эдакого во мне замечательного для себя вы узрели, любезный Ростислав Еремеевич? – насмешливо, с недоверием вопрошала княгиня.
– Правду позволите, сударыня? Вид ваш, округлость ваша необъятная для моего глазу просто восхитительна!
Верховская вспыхнула, не зная, негодовать на бесхитростный ответ или радоваться искренности признания?
– Вы ведь еще потому меня так поразили, – продолжал он с большим воодушевлением, – что чрезвычайно мамашу мою покойную напомнили.
Достойная во всех отношениях была дама, любил я ее безмерно и тяжко горевал об утрате! И не чаял, что сыщу подобное существо на свете!
Лидия Матвеевна была уязвлена сравнением с какой-то незнакомой покойной старухой и недовольно поджала губы.
– Вы, если можно так выразиться, женщина особого склада, для ценителя! Не каждому дано понять такую красоту! А я сразу проникся! Тут специальный талант нужен, чтобы такой особе, как вы, угодить!
– Какой такой талант? – насторожилась Лидия Матвеевна, памятуя о порочных талантах своего супруга.
– Ежели пожелаете, так я свои возможности предъявлю вам тотчас же! – подкрутив усы, заявил Христианов и глаза его загорелись еще ярче. Он попытался придвинуться к собеседнице, но она остановила его жестом.
– Не забывайтесь, сударь! Вам еще ничего не позволено!
И княгиня приняла величавый и неприступный вид.
– Ах Боже Ты мой! – вскричал собеседник с интонациями, заимствованными из игры провинциальных актеров средней руки. – Вы, драгоценная княгиня, подобны сейчас Екатерине Великой! Какая стать! Какой взор! Отчего я не художник и не могу навеки запечатлеть бесценную картину!
Грубая и явная лесть приятно волновала душу. Взгляд Верховской потеплел.
– Вы, господин капитан, большой, как я погляжу, мастер, по части куртуазии, умеете женщине приятное сказать!
– Так ведь женщина на свет для того Богом послана, чтобы мы, мужчины, радость ей преподносили и сплошное удовольствие!
– Неужто безвозмездно?
– Оно, конечно, не совсем так! Желательно иногда тоже чуточку радости поиметь!
Христианов вновь сделал попытку приблизиться и присесть рядом на диван. На этот раз он был допущен на опасно близкое расстояние, чем не преминул воспользоваться. Раздался громкий хруст дивана, деланно испуганное оханье Лидии и торопливое сопенье капитана. Первая линия обороны пала довольно быстро, преобразившись в бесформенную кучу мужской и женской одежды, сорванной второпях. Взятие следующего бастиона потребовало от бравого вояки нешуточных усилий, ведь и противник попался искушенный.
У княгини был хороший учитель постельных баталий! Христианов пришел в полный восторг, хотя чуть было не оказался погребенным под необъятным телом обожаемой Лидии. Он чувствовал себя триумфатором. Лидия, пережив телесное соединение с очередным субъектом мужского пола, решила на нем и остановить свой выбор, покончив с прежним беспутным супружеством.
Уже через несколько дней капитан пребывал в доме княгини чуть ли не на правах хозяина.
Он без стеснения расположился в одной из комнат большой квартиры, которую она снимала, командовал прислугой и повсюду сопровождал свою возлюбленную, открыто афишируя столь близкое знакомство. Лидия Матвеевна поначалу даже была ошеломлена таким стремительным развитием событий, но, поразмыслив, пришла к выводу, что и ей теперь надо поспешить с разводом, чтобы матримониальный запал нового кандидата в мужья не угас. А то, что Ростислав Еремеевич желает узаконить их отношения, стало ясно буквально сразу.
– Голубка моя, – рокотал он, щекоча ее усами, – я человек прежних устоев. Коли я люблю, так пожалуйте и под венец. Желаю придать нашему роману законное обрамление.
– Так ведь я замужем! – засмеялась Лидия.
– Полно, сударыня! Это издевательство над семейными святынями, а не брак. Да и где муж этот?
– Найти его нетрудно, только зачем? – княгиня желала, чтобы претендент высказался предельно ясно.
– Затем, милая Лидия Матвеевна, чтобы требовать от него развод по всей форме!