- Ну что за человек, - проворчала женщина, завидев Кэрри. - Совсем не думает о своем здоровье. Разве ж можно столько работать, да еще почти не евши? Я уж забеспокоилась: может, ему не нравится моя стряпня?
- Ну что вы, миссис Каллем, вы отлично готовите, просто мистер Барлет очень занятой человек. Он очень предан своему делу и порой так увлекается, что забывает поесть.
- Истинно так, - согласилась миссис Каллем. - Хоть бы уж вы поговорили с ним, Кэролайн. Уж вас-то он непременно послушает. Ведь он заболеет, если будет продолжать в том же духе. А когда эта нахальная девица сюда заявляется, то не помогает, а только мешает ему. - Миссис Каллем негодующе фыркнула, даже не подозревая, что ее слова как острый нож вонзались в сердце Кэрри. - Хорошо еще, что она наезжает не так часто, да и ночует в гостинице. Правда, как раз перед тем, как вы начали работать у мистера Барлета, помнится, она приехала и осталась тут на ночь.
Рука Кэрри, намазывающая паштет на ломтик хлеба, чуть заметно дрогнула, но она постаралась взять себя в руки и сказала с деланным спокойствием:
- Мисс Хоуп известная модель. Она демонстрирует одежду, сшитую из тканей, которые производятся на фабриках мистера Барлета. Несомненно, в тот раз им нужно было обсудить какие-то деловые вопросы, поэтому ей было гораздо удобнее остановиться здесь, а не в гостинице.
Выражение лица миссис Каллем оставалось скептическим.
- Ну, может, вы и правы, да только сдается мне, что эту цацу интересует здесь кое-что другое.
Кэрри решила, что пора прекратить излияния миссис Каллем, и взяла в руки поднос. Похоже, у всех окружающих создалось впечатление, что Джеффри и Даниель связывает нечто большее, чем просто деловые интересы. В конце концов, почему бы и нет? Даниель потрясающе красива, не то что она, Кэрри, обыкновенная и ничем не примечательная. Разумеется, она нужна Джеффри только как ключ в высшее общество, и не более. От этой мысли к глазам ее подступили слезы, руки задрожали, и она едва не выронила поднос.
Прежде чем войти, Кэрри остановилась перед дверью, сделала глубокий вдох и постаралась успокоиться. Джеффри все так же сидел в кресле. Его глаза были закрыты, но он тотчас же открыл их, когда она вошла.
- Спасибо, Кэрри, - с неожиданной теплотой произнес он, взглянув вначале на поднос, затем на нее. - Кстати, как чувствует себя миссис Медоуз?
- Врачи говорят, неплохо. Вряд ли я смогу узнать что-нибудь более определенное в ближайшие два-три дня, пока не пройдет обследование. Сегодня вечером я как раз собираюсь навестить ее.
- Я отвезу вас. Когда вы хотите ехать?
- Время посещений с шести до восьми. Но я вполне могу доехать и на автобусе, незачем вам тратить свое время…
- Об этом не может быть и речи, - отрезал Джеффри. Я заеду за вами в половине седьмого.
Кэрри уже по опыту знала, что спорить с ним бесполезно.
- Очень мило с вашей стороны, Джеффри, спасибо.
- Не за что.
Не отрываясь от еды, он просматривал утреннюю почту, а Кэрри тем временем разбирала поступившую корреспонденцию, раскладывая на две кучки - срочную и ту, что могла подождать. Среди писем было одно со стреттонским штемпелем. Кэрри распечатала его.
- Это от городского общественного комитета, - сказала она, прочитав послание. - Они просят разрешения провести большой ежегодный бал в поместье.
- А что, это обычная практика? - спросил Джеффри.
- Да. Большой бал устраивается здесь каждый год в первую субботу августа. Вы разрешите им провести праздник в этом году?
- А что для этого потребуется? Им нужно много места?
- Ну, танцы проводятся в большом бальном зале, а в столовой обычно устраивается буфет. Члены комитета сами организуют доставку провизии и напитков. В последние годы я следила за приготовлением комнат, расставляла цветы, помогала развешивать во дворе лампочки и китайские фонарики. Приглашался местный оркестр. Кроме того, они привозят свою стереосистему. Еще выделяется помещение под бар…
- Эй, постойте, у меня уже голова пошла кругом! Вы хотите сказать, что я должен буду предоставить в их распоряжение весь дом?
Кэрри поняла, что слишком увлеклась, и постаралась загладить свою оплошность.
- В общем-то да. За исключением, разумеется, спален и комнат, занятых под офисы, - поспешно добавила она. Мы всегда соглашались, но вы не обязаны это делать.
- Насколько я понимаю, это благотворительный бал. Сколько денег обычно они выручают?
- Фунтов триста, я думаю.
- Я могу выписать им чек на эту сумму и избавить всех от множества хлопот.
- И тем самым лишите жителей Стреттона огромного удовольствия.
- Я бизнесмен.
- Но это не освобождает вас от обязанностей владельца поместья.
- А нельзя ли устроить этот бал где-нибудь в другом месте?
- Вообще-то в городе есть так называемый концертный зал, где проводятся некоторые праздники и где выступают заезжие артисты, но он слишком мал для такого масштабного мероприятия. На ежегодный бал собирается несколько сотен человек.
Джеффри задумчиво нахмурился.
- А куда мне прикажете деться на время праздника?
- Вы тоже можете на нем присутствовать. Я бы даже сказала, - поправилась она, - что вы, как новый владелец "Дубов", должны на нем присутствовать. По крайней мере, все будут ждать от вас этого.
Видя, что он все еще колеблется, Кэрри взмолилась:
- О, Джеффри, пожалуйста, не отказывайте городу. Это традиция, которая длится уже многие годы. Вы ужасно разочаруете всех жителей Стреттона, если откажете.
В его глазах внезапно мелькнул лукавый огонек.
- Я дам согласие, но при одном условии.
- Каком? - недоуменно спросила она.
- Если вы поцелуете меня.
Онемев от неожиданности, Кэролайн почувствовала, что краснеет.
- Поцеловать вас? - промямлила она.
- Ну да, меня, - весело подтвердил он. - Не думаете же вы, что я попрошу вас поцеловать городского главу или суперинтенданта?
Это был другой Джеффри, не тот, которого она знала, и перед этим, новым невозможно было устоять. О господи, что же делать?
- Ну так как? - насмешливо спросил он. - Согласны? Благотворительный бал в поместье за один ваш поцелуй. Мне кажется, плата не так уж высока.
Она все еще колебалась.
- Кэролайн, вы что, боитесь меня? Или я вам настолько неприятен? В прошлый раз, когда я поцеловал вас, мне так не показалось, но, возможно, я ошибся.
Кэрри в отчаянии замотала головой.
- Ни то ни другое, Джеффри, просто я… - Ну не говорить же ему, что она боится не его, а себя. Боится выдать свои чувства, которые ему не нужны, боится, что он поймет и станет насмехаться над ней.
- Ну хорошо, я согласна.
- Вот и славно.
Джеффри шагнул к ней, сделал глубокий вдох и, скользнув ладонью по ее щеке, обвил рукой тонкую талию.
Она затрепетала. Он склонился к ней и коснулся ее губ своими. Вначале поцелуй был нежным, и ему удалось продержаться так целых пять секунд. Но затем он языком раздвинул ее губы, воспламеняя ей кровь, и жидкий огонь побежал по чреслам.
Ее сознание помутилось. Словно в тумане, она почувствовала, как он прижал ее к своим бедрам и зарылся пальцами в волосы на затылке.
Внезапно она ощутила в себе невиданную доселе смелость и ей захотелось коснуться его так же интимно, как он касался ее. Руки поднялись и погладили его плечи сквозь тонкую ткань рубашки, и его тело тут же напряглось и затвердело. Ладонь на пояснице конвульсивно дернулась и прижала ее живот к его твердыне.
Она не сопротивлялась. Она таяла. Ее губы раскрылись еще больше, и он скользнул языком внутрь. Кончиками пальцев она легонько пробежала по его затылку и глухо простонала его имя.
И тогда он крепко обхватил ее руками и приподнял с пола. Край персиковой блузки высвободился из-под пояса юбки, и она почувствовала горячую ладонь на своей голой спине. Целый шквал эмоций обрушился на нее.
Он прервал поцелуй, мягко поставил ее на ноги и отодвинулся, не выпуская из объятий. Его грудь тяжело вздымалась и опускалась, лицо было напряженным.
Тяжело дыша, они потрясенно уставились друг на друга.
- Можете сообщить городским властям, что ежегодный благотворительный бал состоится, - хрипло проговорил он, немного отдышавшись. - И если я сию минуту не уйду, у нас будут проблемы, - сказал он, с явным усилием отпуская ее.
У меня они с того момента, когда я впервые увидела тебя, подумала Кэрри. Когда за ним закрылась дверь, она обессиленно опустилась на диван.
6
Ровно в половине седьмого серебристая машина подъехала к коттеджу, и Кэрри, которая ждала у окна, взяла пакет с фруктами, свежий дамский журнал и букет розовых гвоздик, сорванных в саду. Затем она быстро вышла, заперла дверь и пошла к машине. Джеффри открыл для нее дверцу.
Она не знала, как вести себя после их страстного поцелуя в офисе, куда девать глаза, но Джеффри держался так, словно ничего не случилось, и Кэрри немного расслабилась.
По дороге в клинику они почти не говорили.
- Может, пойдете со мной повидать маму? - спросила Кэрри.
- Нет. Мне кажется, я не произвожу на нее благоприятного впечатления. Не хочу раздражать ее, особенно теперь, когда она не совсем здорова.
Кэролайн вспыхнула. Ей было неловко, потому что он в общем-то был прав, и она не знала, что сказать. Но Джеффри, как видно, и не ждал от нее никаких заверений, а просто достал книгу и приготовился ждать в машине. Кэрри ничего не оставалось, как поспешить к матери.
Абигайль выглядела отдохнувшей. Ей стало заметно лучше. Тем не менее доктор рекомендовал своей пациентке сделать операцию. Сама операция была несложной и неопасной, но после нее следовал довольно длительный реабилитационный период.
Кэрри ободряюще улыбнулась матери.
- Ну что ж, полагаю, это хорошие новости. Скоро ты снова будешь здорова.
- Да, я действительно чувствую себя гораздо лучше. Думаю, нам не стоит беспокоиться о дороговизне этой клиники. Можно продать мои акции угольного концерна. Этих денег будет более чем достаточно, чтобы оплатить все расходы, потому что я хочу, чтобы операцию мне делали непременно здесь.
Кэрри вздохнула. Акции концерна миссис Медоуз были проданы вместе со всей их собственностью.
- Но, мама, я уверена, что доктор Мортон планирует оперировать тебя в рамках системы национального здравоохранения…
- Вздор! При моем положении я считаю это ниже своего достоинства. Либо я буду делать это в частной клинике, либо не буду вообще.
- Но ведь здесь те же доктора…
- Операция должна быть сделана только в частной клинике, и нигде больше.
Абигайль стала медленно и с достоинством выпрямляться в кровати. Выражение ее лица было решительным, не терпящим никаких возражений.
- Хорошо, хорошо, мамочка, только не волнуйся. Все будет так, как ты захочешь. Мы заплатим сколько потребуется. Сейчас главное, чтобы ты поправилась.
- Разумеется. Просто не понимаю, о чем ты думала, предлагая мне муниципальное лечение. Если мы больше не владельцы поместья, это не значит, что изменилась наша основа. Мы все-таки Медоуз, не забывай об этом!
Кэрри вздохнула. Высокомерие и снобизм всегда были присущи ее матери, но сейчас они просто выходили за рамки разумного.
- Кэрри, дорогая, - продолжала Абигайль, - будь добра, купи мне новый халат. Не могу же я ходить в этом!
- Но, мама, этот махровый халат еще вполне красивый и удобный. Ты же всегда его любила.
- Да, он хорош для дома, но в соседней палате лежит леди Стоун, а у нее такой бесподобный халат из розового бархата! Я хочу, чтобы ты купила мне что-нибудь подобное. Это ведь не бог весть какая просьба. Даже не представляю, что бы сказал твой отец, если бы увидел меня в этих обносках!
Кэрри снова обреченно вздохнула. Да, отец любил маму. К тому же терпеть не мог сцен и скандалов, поэтому выполнял любые прихоти жены, лишь бы только она не докучала ему своими просьбами и требованиями. Этим он ее безнадежно избаловал, и теперь Кэрри пожинала горькие плоды. Абигайль отказывалась признавать тот факт, что теперь они не в состоянии позволить себе многое из того, что было доступно для них раньше, и вела себя так, словно ничего не изменилось. Но, как бы там ни было, она не могла отказать матери в этих прихотях именно сейчас, когда та была больна и лежала в больнице.
- Хорошо, мама. Я позвоню в "Бейлис", они привезут тебе вначале каталог, чтобы ты сама выбрала ту модель, которая тебе понравится, а потом доставят заказ прямо в клинику.
- Замечательная идея. А то, боюсь, ты непременно выбрала бы что-нибудь попроще и подешевле, - проворчала Абигайль.
Кэрри почувствовала облегчение, когда пришла медсестра и объявила, что время визита подошло к концу и миссис Медоуз пора на вечерние процедуры.
Когда Кэрри села в машину, Джеффри отложил книгу и поинтересовался:
- Как чувствует себя миссис Медоуз?
- В общем-то неплохо. Ей должны сделать небольшую операцию, так что она еще останется здесь недели на три. Потом ей потребуется санаторное лечение.
- Что-нибудь серьезное?
- Полагаю, что нет. По крайней мере, врачебный прогноз вполне оптимистичен. К тому же мама чувствует себя хорошо и всем довольна.
- Ну и прекрасно. Я рад. Может, вам нужно еще куда-нибудь заехать?
Она удивленно взглянула на него.
- А разве вы не собираетесь сегодня работать над машиной?
Он улыбнулся.
- Нет, не собираюсь.
- Это значит, что вам удалось запустить программу и машина работает? О, Джеффри, это же замечательно! - Кэрри так искренне обрадовалась, что не задумываясь схватила его за руку.
Он тут же сжал ее пальцы и задержал руку в своей большой теплой ладони.
- Хотите посмотреть?
- Конечно!
Отпустив ее руку, он завел мотор и выехал с больничной стоянки. Когда они подъехали к воротам поместья, было уже почти совсем темно. Мощные фары осветили здание бывшей конюшни.
Джеффри развернулся и остановил машину. Они прошли через проходную, где сидел ночной охранник, и, пройдя нескольким коридорами, пришли в небольшое, но светлое помещение, где стояла вышивальная машина "Стреттонские узоры", управляемая компьютерной программой.
Джеффри увлеченно объяснил основные принципы работы машины, и Кэрри даже понаблюдала за процессом вышивания. Зрелище было завораживающим, а вышивка получалась потрясающе красивой, словно объемной.
Глаза Джеффри сияли гордым блеском, но щеки заметно впали от напряженной работы последних дней. Однако он выглядел счастливым, и Кэрри была ужасно рада за него. И горда тем, что в некотором роде оказалась причастной к этому замечательному изобретению, к этой компании… и к этому мужчине.
Тут ей некстати вспомнился их сегодняшний поцелуй, и, чтобы скрыть смущение, она преувеличенно внимательно стала разглядывать готовый вышитый материал.
- Очень красиво, Джеффри. - тихо сказала она, гладя вышивку. - Просто потрясающе. Это не машина, а какая-то волшебница. Мне кажется, что она живая.
- Именно так я и воспринимаю ее - как некое разумное существо. Вы будете смеяться, но иногда я даже разговариваю с ней. Это глупо, я знаю, но ничего не могу с собой поделать.
- Это вовсе не глупо, - возразила Кэрри. - Я думаю, что вы действительно создали нечто замечательное.
Машина притягивала ее взгляд. Она даже почувствовала разочарование, когда Джеффри остановил агрегат.
- Я отвезу вас домой, - сказал он, когда они вышли из здания.
- Я и так отняла у вас много времени, а тут совсем близко…
- Вам обязательно нужно быть такой чертовски независимой? - вдруг со злостью прорычал он.
Кэрри опешила. Она не поняла, что его так разозлило.
- Нет, но…
- Вот и прекрасно. Садитесь в машину.
Кэрри молча подчинилась. Она чувствовала, что сейчас ему лучше не перечить.
Когда они подъехали к коттеджу, она спросила:
- Зайдете на чашку кофе или, может быть, поужинаем? У меня есть курица и салат.
- Нет, спасибо, я не голоден, но от чашки кофе не откажусь.
Он последовал за ней в дом и на кухню. Кэрри засыпала кофе в кофеварку, достала чашки, вазочку с вареньем и арахис в сахаре. Все это время Джеффри стоял и наблюдал за ней. Это ее ужасно нервировало.
- Скажите, Кэрри, вам нравится одиночество?
Она взглянула на него.
- Вообще-то да. Я никогда не возражала против одиночества. Бывают моменты, когда мне его даже хочется.
Джеффри вскинул брови и усмехнулся.
- Нет-нет, - поспешила она исправить свою оплошность. - Я вовсе не имела в виду данный момент. Вам не стоит принимать это на свой счет. К тому же иногда я люблю побыть в компании.
Джеффри засмеялся, забрал из ее рук поднос и последовал за ней в гостиную.
Она зажгла торшер и задернула шторы, прежде чем расположиться в кресле возле камина напротив него.
- А вам не бывает одиноко в поместье? - спросила она в свою очередь.
- Вы же знаете, что бывает, - проговорил он с мягким упреком, глядя прямо ей в глаза.
Казалось, взгляд Джеффри наэлектризовал воздух вокруг них и заставил ее кровь быстрее бежать по венам.
- Я же просил вас переехать ко мне в поместье и разделить со мной и это одиночество, и все, чем я владею, - продолжил он. - Вы уже подумали над моим предложением, Кэролайн?
Кэрри поднесла чашку к губам и сделала глоток, медля с ответом. Она подумала о том, как вспоминала почти каждую минуту их поцелуи, как чувствовала свою неодолимую тоску по нему, свою готовность немедленно броситься в его объятия. Но его холодная, трезвая расчетливость останавливала ее.
- Поверьте, Кэролайн, вы как моя жена ни в чем не будете знать отказа.
Эти его слова в который раз подтвердили, что он подходит к их браку как к сугубо деловой сделке. Она подумала о своей матери со всеми ее нуждами, реальными и воображаемыми, о Даниель Хоуп, смутно догадываясь, какие именно отношения сложились у них с Джеффри, вспомнила даже Саймона, который явно был влюблен в нее. И все же над всеми этими аргументами "за" и "против" брака доминировала одна мысль - она любит Джеффри Барлета.
Он сидел в кресле напротив, его серебристые глаза поблескивали и, казалось, прожигали ее насквозь. Красивые решительные губы были слегка разомкнуты, и за ними поблескивали белые зубы, резко контрастировавшие с загорелой кожей. Этот же загар покрывал руки с коричневатыми волосками и длинными пальцами - руки, которые, как она знала, могли быть и сильными, и нежными.
Подумав, Кэрри пришла к выводу, что, несмотря на деловой подход Джеффри к браку, ей все-таки будет лучше жить с любимым человеком, чем без него, даже если он ее не любит. Сглотнув нервный комок, она постаралась, чтобы ее голос прозвучал спокойно и рассудительно, как и у него.
- Думаю, это хорошая идея, Джеффри.
Что-то блеснуло в его серебристо-стальных глазах. Что это было? Радость? Удивление? Или торжество?
Он встал, подошел к креслу, в котором она сидела, взял за руки и поднял.
- Кэрри, мне нужен ясный ответ. Ты выйдешь за меня замуж?
- Да, Джеффри, - прошептала она.
Он внезапно как-то странно взглянул на нее, отпустил и отступил на шаг.