- Ну вот. А Гая я отвезу к Лонни, пусть пообщается со своими двоюродными братьями. - Джерет улыбнулся: - И на один вечер мы постараемся забыть все, что знаем друг о друге и… откроем новую страницу.
- Я попробую, - с трепетом проговорила Кортни, почувствовав странное волнение.
Джерет поднялся, поправил костыль и взял Кортни под руку:
- Будем возвращаться?
- Да, пора. Скоро придет школьный автобус.
- Надеюсь, ты не будешь возражать: я предупредил Гая, что поеду к вам, и он выйдет вместе с Райаном.
- Правда? Надеюсь, сегодня они не подерутся.
- Ну что ты, больше этого не произойдет.
Подойдя к дому, они увидели на подъездной аллее возвращающихся из школы мальчишек, а навстречу несся Адмирал. "Со стороны мы, должно быть, очень похожи на обычную семью", - в очередной раз пришло Кортни на ум.
Словно прочитав ее мысли, Джерет сказал:
- Как хорошо всем вместе, как сейчас, правда?
- Да, я рада, что наши сыновья подружились.
- Дайте двум мальчишкам сыграть в футбол, и они тут же забудут о взаимных обидах.
- Может, нам тоже нужно во что-нибудь сыграть, чтобы забыть о своих различиях? - предложила Кортни.
- Малыш, я вовсе не собираюсь забывать о различиях между тобой и мной. Несходство в людях - самая удивительная вещь на свете. - В глазах Джерета засветилась такая нежность, что сердце ее замерло. Их разговор прервал возглас Гая:
- Эй, пап, посмотри, что мы нашли. Ископаемое!
Все принялись изучать странный камень, слегка напоминавший своей формой доисторическое животное. Кортни предложила перекусить, и компания направилась к дому.
- Мальчики, - позвал Джерет, - давайте взглянем на старого Эбенезера, пока нас не позовут к столу.
- Хорошо, сэр, - ответил Райан, отдавая свои книги матери.
Гай кинул портфель на крыльцо, и мальчики с Джеретом пошли в сторону клеток Кортни стояла и смотрела, как переливаются на солнце каштановые кудри Джерета, развеваемые порывами ветра.
В кухне, приготавливая угощение, она мурлыкала себе под нос песенку, с нетерпением посматривая в окно. Полчаса спустя, когда они вчетвером устроились вокруг стола и уплетали вишневый торт, запивая его молоком, Райан неожиданно попросил.
- Мама, мистер Кэлхоун сказал, что разрешит мне покататься на одной из его лошадей. И еще, что он возьмет меня с собой прямо сейчас и отведет в конюшню их посмотреть, если ты позволишь поехать с ними.
- Но ты ведь не умеешь ездить верхом, - Кортни взглянула на Джерета.
- Я научу его, - незамедлительно прозвучало в ответ.
- Райан, а разве тебе не нужно готовить уроки?
- Я смогу их выучить вечером. Разреши, мам!
- Конечно, она разрешит, Райан, - сказал Джерет. - Моих лошадей стоит посмотреть. Я прослежу за ним, - добавил он, обращаясь к Кортни.
- А вы ломали когда-нибудь ногу? - в свою очередь спросил у нее Гай.
- Давай-ка обсудим твою сломанную ногу позже, Гай, - попытался остановить сына Джерет.
Но Кортни не собиралась сдаваться:
- Нет, мне хочется послушать об этом сейчас. Как ты сломал ногу, Гай?
- Упал с лошади.
- Он был тогда совсем маленьким. Райан не упадет, мы будем очень осторожны.
- Ну, пожалуйста, мам. - Трое мужчин с надеждой смотрели на нее.
- Ну ладно, - наконец ответила Кортни, и все заулыбались.
- Ты поедешь на Зорро, Райан, - сказал Гай.
- А он меня не сбросит?
- Нет, он еле двигается.
Мальчики принялись обсуждать достоинства лошадей, и Джерет подмигнул Кортни. Она добавила в стаканы молока и нарезала еще торта, который быстро исчезал. Наконец они встали из-за стола, попрощались с ней и уехали.
Через два часа Джерет привез Райана назад. Во время обеда мальчик взахлеб рассказывал матери о лошадях, о том, как он учился, о Зорро и Аполло. Она также узнала, что на следующий день Райан надеется снова поехать в гости, и поняла, что связи между их семьями крепнут.
В течение следующей недели Райан каждый день бывал на ранчо, а вечером обе семьи устраивали совместные ужины то в одном, то в другом доме. Дружба становилась все прочнее. Теперь в Джерете Кэлхоуне Кортни увидела обаятельного и заботливого человека. Она отмечала, как осторожен он был, держа в руках раненую птицу, ловок, доставая для нее что-нибудь из кухонного шкафа, сколько в нем было силы.
В первую субботу марта в школе Джефферсона Дэвида полным ходом шли приготовления к карнавалу: рисовали и устанавливали декорации. Времени оставалось мало.
Следующее утро выдалось пасмурным. Холодный северный ветер гнал по небу серые тучи, и мягкие снежные хлопья падали на землю. Кортни переоделась в полинявшие джинсы и красный свитер, накинула сверху куртку и вышла из дома, направляясь покормить Эбенезера. Озноб от пронизывающего ветра превратился в ледяной страх, когда она обнаружила, что клетка пуста и Эбенезер исчез. Кортни бросилась к джипу. Подъезжая к ранчо, она молила Бога, чтобы ее опасения не оправдались. Перед домом выстроился целый ряд автомобилей: черный форд и красный грузовик-пикап Джерета, яркая спортивная машина и желтый седан. Двое мужчин в костюмах и пальто стояли около загона и смотрели на Джерета Кэлхоуна, вид которого заставил Кортни побледнеть: одной рукой он опирался на костыль, а в другой держал рвущегося в небо сокола.
Увидев подъезжающую Кортни, мужчины расступились, а Джерет ухватил Эбенезера еще крепче. Мысли стремительно мелькали у нее в голове. Что делать? Как поступить? Ведь еще мгновение - и он свернет Эбенезеру шею! Размышлять было некогда, Кортни нажала на сигнал и направила машину прямо на Джерета, который стоял, не отводя взгляда от летящего на него джипа.
Глава 9
Мужчины бросились в разные стороны, Джерет отпрянул только в последний момент, потеряв равновесие, и упал, выпустив Эбенезера из рук. Сокол взмыл в небо, стремительно увеличивая расстояние, отделяющее его от опасности. Кортни вздохнула, глубоко втянув холодный воздух, который сгустился от повисших в нем ругательств и проклятий, из прозрачно-голубого превратился в темно-фиолетовый.
- Кэлхоун! Вы хотели убить Эбенезера! - закричала Кортни, выскакивая из джипа.
- Ты сошла с ума, Малыш. Ты ведь могла задавить меня!
- Мы должны вызвать шерифа? - спросил один из гостей и направился к дому. При дыхании пар валил у него изо рта.
- Нет, не надо шерифа. - На удивление легко Джерет поднялся на ноги и подхватил костыль. - Ты ведь собиралась наехать на меня!
- Неправда! Я только пыталась привлечь ваше внимание. Я остановила машину в нескольких футах от вас.
Джерет выругался устало, но зло и ближе подошел к ней. Когда его свирепые глаза вперились в нее, Кортни задрожала как осиновый лист.
- Вы говорили, что будете держать эту проклятую птицу в клетке!
- Ему как-то удалось выбраться. Должно быть, Райан плохо запер замок.
- Ваш чертов сокол до смерти напутал двух моих лошадей, а я, благодаря вам, на костылях и не могу бегать по кустам, разыскивая их.
- Я сама поищу лошадей, только прошу вас, оставьте Эбенезера в покое! Не сворачивайте ему шею!
- Мистер Кэлхоун, - подал голос один из помощников, - может, проедем еще один раз и поищем лошадей?
- Я присоединюсь к вам через минуту. Мы должны кое-что обсудить с миссис Мид. Кстати, познакомьтесь, мистер Вэринг и мистер Сэмпсон. А это - миссис Мид, моя буйноголовая соседка, та, из-за которой у меня столько неприятностей и раненая нога.
Мистер Вэринг, побледнев от досады, направился к своей машине.
- Мы скоро вернемся, мистер Кэлхоун.
- Не уходите, все равно вы не сумеете помешать миссис Мид.
- Опять вы об этом! Вы прекрасно знаете, что все произошло иначе! - Кортни кипела от гнева. - Вы, я вижу, ранены еще и в голову! Немедленно расскажите им всю правду: вы сами ранили себя!
Повернувшись к своим друзьям, Джерет пожал плечами:
- Но я вас ни в чем и не обвинял.
- Этого еще не хватало! Вашей наглости нет предела! Скажите правду - я не стреляла в вас.
Гости Джерета в открытую разглядывали ее, хозяин помахал им рукой:
- Я недолго, - сказал он, - идите в дом и подождите, через минуту выпьем пивка. - Обернувшись к Кортни, пронзил ее голубыми глазами и добавил: - Как только закончу здесь.
- Да нет, лучше мы вернемся, когда закончится снегопад, - ответил мистер Сэмпсон. - Мы вам позвоним. Э-э-э, приятно было познакомиться с вами, миссис Мид. До свидания!
- Вам совершенно не за чем уходить, - проговорила Кортни. - Я не задержусь здесь надолго.
- Я сам позвоню вам завтра, о'кэй? - предложил хозяин, повернувшись к своим друзьям.
- Договорились. Пока, Джерет, - окинув любопытным взглядом Кортни, мужчины сели в машины и уехали.
- Если вы не хотите увидеть своего Эбенезера сваренным, держите его взаперти, - сказал Джерет. Он подошел совсем близко, насквозь просверливая ее глазами, челюсть угрожающе выдвинулась вперед.
- Я понятия не имею, как он выбрался, но клетка была открыта.
- Меня не волнует, как это произошло, но впредь лучше сидите дома и охраняйте своего сокола, вместо того, чтобы давить людей.
- Я не собиралась вас давить.
- Проклятье! Это была попытка массового убийства!
- Бог мой! Черта с два!
- Ай-яй-яй! Малыш, тебе пора следить за своим языком!
Кортни показалось, что в глазах Джерета блеснула дьявольская насмешка, но поклясться в этом она бы не смогла.
- Я поеду искать ваших лошадей.
- Нет уж, благодарю. Даже близко не подходите к моим лошадям. Вам повезло, что я ранен, иначе вы поняли бы, что такое попадаться мне под горячую руку.
- Как это понимать? У вас такая же тактика, как и у вашего сына?
Джерет шагнул вперед. Кортни отступила.
- Теперь, мистер Кэлхоун…
- Ты ведь должна была предвидеть это, прежде чем налетать на меня, словно летучая мышь из преисподней, - он надвигался на нее.
Кортни пятилась назад, пока не уперлась спиной в джип.
- У меня и в мыслях не было наехать на вас. Я должна была спасти Эбенезера. Я поеду домой и посажу его в клетку как можно скорее…
Джерет схватил ее за руку и притянул к себе.
- Ты наехала на меня, и я упал. И если бы при этом держал в руках ружье, то мог бы застрелить любого из присутствующих или попасть в одну из лошадей. Я повредил ногу, и она ужасно болит, а ты, ах-ах-ах, я уезжаю домой… Эх ты! - Он так крепко прижал ее к себе, что Кортни передавалось тепло его тела.
- Отпустите меня! - Сверкнув глазами и стиснув зубы, Джерет тем не менее разжал руки и отошел от нее, опираясь на костыль.
- На самом деле я и не собирался сворачивать ему шею.
- Еще бы! Не морочьте мне голову!
В глазах Джерета заиграли озорные огоньки:
- Тебя, Малыш, не мешало бы хорошенько выдрать, ты ведь затормозила едва не в футе от меня.
- Неправда, немного дальше! Неужели вы смогли бы даже не поведя бровью убить любимца моего сына?
- В лесу полно других соколов, а этот ваш Эбенезер отвратительный, как сам Сатана.
- А что бы вы почувствовали, если бы я свернула шею вашему Адмиралу Берду?
- Это не одно и то же. Собака и птица - два совершенно разных существа. Кроме того, я намеревался лишь запихнуть вашего сокола в ящик и послать Гая отнести его назад.
- Ха! Так я и поверила: в марте по всему штату Теннесси расцвели маргаритки!
Джерет усмехнулся:
- Я-то думал, что совершаю благородный и великодушный поступок. Даже не представлял, что из-за этого рискую жизнью.
- Хорошо, я поверю вам, - тихо сказала Кортни.
Еле заметные морщинки разбежались от уголков его глаз, и рукою Джерет обнял ее за талию. Говорить стало трудно: губы его почти касались лица Кортни, а глаза заглядывали прямо в душу.
- Я жажду возмездия, Малыш, очень сладкого возмездия. - И тут же Джерет склонился над ней и впился в губы страстным поцелуем, зажигая огонь во всем ее теле. Потом крепко взял за плечи и притянул к себе. Кортни уперлась руками в широкую грудь, пытаясь отстраниться, но Джерет не отпускал и не отрывался от ее губ. Какую-то долю секунды Кортни продолжала борьбу, тогда его язык вторгся в нежную полость ее рта… и все было кончено. Кортни уже смутно представляла себе, что совсем недавно в дикой ярости едва не сбила Джерета Кэлхоуна машиной. Затем все вопросы улетучились из ее головы так же, как улетают по ветру снежинки. Буря стремительных, неистовых, жарких чувств захватила ее. Остатки благоразумия были преданы забвению.
Внезапно Джерет резко отпустил руки. Кортни вздрогнула, по спине пробежал озноб, вызванный его проникновенным голосом:
- Знаешь, Малыш, пожалуй, вся эта суета окупится. - Он улыбнулся улыбкой чувственной и хищной - настоящий самец.
Щеки Кортни запылали:
- Если вы сексуально озабочены…
Джерет расхохотался:
- Да? Ну-ка, продолжай. С нетерпением жду, чем ты закончишь.
- Отойдите от меня! - она сделалась совершенно пунцовой.
- Сексуально озабочен… Это, пожалуй, дает мне надежду.
- Ну, не дразнитесь, у меня просто вырвалось… Я потрясена, что такой холодный и непримиримый человек умеет божественно целоваться.
Продолжая смеяться, Джерет сказал:
- Ах, Малыш, ты так привлекательна, когда сердишься.
- А вы - нет!
- А я и не сержусь. - Он никак не мог справиться со смехом.
- Но и не привлекательны.
- Мерси! Какой милый комплимент!
- Уйдите с дороги. - Гнев постепенно выдыхался, и Кортни чувствовала, что улыбка вот-вот появится на ее лице. Но очень уж не хотелось доставлять Джерету Кэлхоуну такого удовольствия.
- Хочешь, Малыш, еще поцелуемся, прежде чем ты уедешь?
- Нет!
- Ну, если мы постоим подольше, ты одержишь над собой нравственную победу и…
На секунду Кортни прикрыла глаза:
- Из всех людей, купивших поблизости земли… - Джерет не дал ей закончить фразу: "Можешь переехать, это свободная страна". - Вы знаете, что моя семья владела здесь собственностью более века! Зачем же мне уезжать? Уходите с дороги!
Джерет пожал плечами, улыбка с его губ испарилась. Глядя прямо Кортни в глаза, он попросил:
- Подожди еще минутку, Малыш…
Трепет в его голосе заставил Кортни замереть. Джерет вновь притянул ее к себе и стал неистово целовать. Кортни впала в забытье: не помня о случившемся, не замечая гулких ударов своего сердца, она обвила его за шею руками. Поцелуи Джерета были так же необычны, как и он сам. Кортни таяла, растворялась в его руках, прижимаясь всем телом, возвращая ему поцелуи сторицею. Когда, наконец, они остановились, Кортни посмотрела на Джерета снизу вверх, пытаясь прийти в себя, и проговорила:
- Вы опровергаете все законы природы. Несмотря на запах пива, ваши поцелуи доводят до безумия. Вы так же привлекательны в своем натиске, как вождь варваров Аттила.
- А дальше? - спросил Джерет, поблескивая озорными глазами.
- Напрашиваетесь на комплимент, мистер Кэлхоун?
- Ну, так чем еще я пахну?..
Вся в огне, Кортни словно парила в облаках. Желание было в ней так сильно, что почти заглушило прозвучавший вопрос. Ее мысли блуждали в беспорядке, и не было никакой возможности объяснить даже себе, почему этот человек так необыкновенно действует на нее, ведь даже их словесные перепалки приводят в возбуждение. Не думая, Кортни ответила:
- Запах… как клевер… теплым вечером.
Голос Джерета - еле слышный, завораживающий:
- А мои поцелуи?
Это вернуло Кортни к действительности:
- Как объявление войны. Уйдите вы, наконец, с моей дороги?
- Я напуган до смерти Малыш. - Джерет усмехнулся. - Уйду сразу, как только ты расскажешь о моих поцелуях. Какие они?
- Черт бы их побрал, если использовать ваши выражения.
- Сейчас я попытаюсь рассказать, о чем вы думаете.
- Ради Бога, не надо!
- Так. Приятно пахнет… Воодушевляет… Возбуждает?
- Забудьте это! Вы собираетесь торчать здесь целый день?
- Боитесь?
- Надоело!
- Видел, как вам "надоело" еще минуту назад.
Кортни вспыхнула и попятилась, спрятавшись за запасное колесо джипа. Джерет приблизился к ней снова и, легонько взяв за подбородок, повернул лицом к себе:
- Думаю, сегодняшнее дельце того стоит. Поцелуй меня на прощание, Малыш.
- Я с вами уже прощалась! - Кортни начала вырываться, но он крепко держал ее за плечи, а когда прикоснулся к губам, уже не было никакой необходимости останавливать ее силой.
Наконец Джерет отпустил ее и заметил:
- Знаешь, если бы твои поцелуи были бы такими же ханжескими и чопорными, как разговоры, я бы давным-давно умыл руки, но нет - они буквально исцеляют мои раны. - Не отрываясь, Джерет смотрел ей в глаза, его голос с каждым словом становился глуше и взволнованнее: - Ты та еще штучка, Кортни Мид. Твои слова - лед, а поцелуи - огонь. Да, ты далеко не проста. - Низкий, с хрипотцой голос разливался по венам, словно подогретое вино, зажигал скрытый огонь.
"Но ведь и сам Джерет полон противоречий, - подумалось ей, - может же он быть и чувственным, и нежным". Словно сгоняя наваждение, Кортни покачала головой:
- Знаешь, о чем я думаю? - спросил Джерет.
- Что?
- Я хочу, чтобы однажды ты принадлежала мне полностью, чтобы я мог обнимать и любить тебя, - серьезно сказал он.
На секунду у Кортни перехватило дыхание. Посмотрев в синюю глубину его глаз, она спросила:
- Но почему вы не предложите это любой из тех женщин, которые охотно кудахчут и суетятся вокруг вас? Ну, Тине, например. Я ведь видела, как все они…
- Меня больше интересует милая соседка.
"Милая?" - повторила про себя Кортни. Это слово прозвучало вполне искренне. Она удивленно захлопала глазами и поняла, что Джерет на самом деле получает удовольствие. А если быть с собой честной - то и она тоже.
- Я - милая? Несколько минут назад вы говорили совсем другое. Помните, как там… насчет массового убийства?
Джерет пожал плечами:
- Можно вспомнить что-либо более приятное. И ты не равнодушна к людям, - рукою он легонько касался ее плеча. - Ты так замечательно отнеслась к Гаю, хотя он испортил тебе столько крови, ты любишь этого паршивого сокола, заботишься о птицах, а я в своей жизни видел столько безразличия и равнодушия… Я не испытываю к другим женщинам подобного чувства, как к тебе. - Пальцем Джерет медленно вел по кромке воротника, и Кортни затаила дыхание. - Тебя охватывают те же эмоции, когда наши руки соприкасаются.
- Это чисто физическое влечение, просто мы оказались уязвимыми в такой откровенной ситуации.
Джерет лениво улыбнулся:
- Должен признать, Малыш, что ты не так уж и уязвима, когда забываешься, немного скованна, но над этим мы еще поработаем.
Кортни уже готова была согласиться, пока не прозвучали последние слова.
- Ну, а ваше хамское отношение к Эбенезеру не кажется трогательным мне.
Глаза Джерета заблестели, но голос остался серьезен:
- Вот мои поцелуи - да, они трогательны!
- Ох! - Кортни едва не расхохоталась. - Мистер Кэлхоун снова напрашивается на ссору! Ваша проклятая самонадеянность!