Шарлин поднялась и направилась к выходу.
- Вперед, к бою! - Он сделал победный жест, подняв два пальца вверх. - Победа ждет нас!
Они собирались ехать в открытой машине, чтобы их лучше было видно.
Когда Шарлин и Трэвис устроились на заднем сиденье, Рик отвез их туда, где ждали Джо и еще несколько человек.
- Большинство из них уехали вперед, - объяснил он Шарлин. - Будет выглядеть более естественно, если мы не приедем все вместе. Давайте начинать.
Но когда Джо увидел руку Трэвиса на плече Шарлин, он засомневался.
- Не уверен, что этого достаточно. Может, будет лучше, если ты наклонишься ближе, так чтобы твоя голова покоилась у Трэвиса на плече.
- Время от времени, - согласилась Шарлин. - Но это путешествие для меня в новинку, так что Трэвис будет мне подсказывать. Я скажу: "О, как чудесно!", и мы начнем взаимодействовать.
- Великолепно! У тебя настоящий талант давать указания!
Все рассмеялись, и они отправились по скоростной магистрали Санта-Моника. Это было прекрасное начало дня.
Час спустя они достигли дороги, ведущей к пляжу, и машина замедлила ход, так что прохожие могли видеть их. Теперь, согласно инструкции, голова Шарлин покоилась на плече Трэвиса, а он прижался к ее волосам. Джо, обгоняя, одобрительно поднял кверху большие пальцы. Идеально!
Человек двадцать массовки из шоу добрались раньше их и заняли небольшой участок пляжа, развлекая фотографов своим кривлянием, пока все ждали прибытия звезды.
Вера, приглядывавшая за Шарлин в первый день, приблизившись, проговорила:
- Ваши раздевалки здесь.
Они скрылись в трейлере, чтобы переодеться, и появились несколькими минутами позже, чтобы постоять на солнышке и подышать свежим воздухом, тайком разглядывая друг друга.
Теперь Шарлин знала, что была права, приехав сюда. Ни за что на свете она не пропустила бы такое зрелище: Трэвис в обтягивающих черных плавках напоминал ей о другой ночи. Он был таким, как она и запомнила: слегка загорелый, с гладкой грудью, идеальное сочетание худощавости и мускулов.
Но он казался менее довольным. Нахмурившись, Трэвис глядел на ее скромный закрытый купальник.
- Я думал, ты наденешь бикини.
- Скажите пожалуйста! - пробормотала она. - Твоя респектабельная подружка не выставляет себя напоказ подобным образом. К тому же, - добавила она, понизив голос, - я слишком тощая для бикини.
- Ты не тощая, - сказал он, - а очаровательно стройная.
- Благодарю вас, милостивый государь, но я все же предпочитаю быть более консервативной в этом вопросе. Например, вот так.
Она выгнулась, чтобы дать ему лучший обзор.
- Ой, да ладно, смени выражение лица.
- У меня нормальное выражение, - сказал Трэвис натянуто. - Все идеально так, как есть.
- Это, конечно, очень любезно, но я полагаю, тебе пришлось это сказать, так ведь? Мы оба знаем, что моим формам не хватает объема. Может, мне стоит попробовать набрать вес?
- Только попробуй! Предупреждаю, ты пожалеешь.
- О, доминантный самец, - поддразнила она. - Не думала, что ты играешь мачо.
- Может, пора попробовать?
Они, наконец, добрались до воды. Шарлин медленно танцевала в небольших волнах перед Трэвисом.
- Давай, - дразнила она, - заставь меня сожалеть.
- Что такого я могу сделать, чтобы заставить тебя сожалеть?
Мысль "Ты мог бы прогнать меня, и я буду сожалеть об этом вечно" вспыхнула у нее в голове, но она отогнала ее. Ничто не испортит сегодняшний день.
- Ты никогда этого не узнаешь, - сказала она, двигаясь быстрее.
Это было ошибкой. Шарлин потеряла равновесие и сильно споткнулась, но Трэвис подхватил ее и притянул к себе, не давая упасть. Она остро чувствовала его обнаженную грудь рядом со своей, желая, чтобы весь остальной мир просто растворился.
Джо появился рядом с ними.
- Весьма недурно, но возвращайтесь на берег. Трэвис, почему бы тебе не понести ее?
- Счастлив услужить. - С этими словами Трэвис легко подхватил Шарлин на руки.
Согласно роли, она крепко держалась за него, покачивая головой так, что ее волосы развевались на ветру.
И тогда Трэвис увидел нечто испортившее ему настроение.
- Какого дьявола он здесь делает?
- Кто?
- Он. - Трэвис дернул головой в сторону молодого мужчины, загоравшего у кромки воды.
- Ой, это же Ли, - удивилась Шарлин. - Ну, почти все здесь, так что, я полагаю, и его пригласили. Смотри, и Пенни здесь.
"Что она к нему чувствует?" - спрашивал себя Трэвис. Она говорила, что все кончено, но теперь он знал, что она была выдающейся актрисой. Это подходило для того, чтобы надевать маску перед другими, но он ненавидел саму мысль, что она могла надевать маску и перед ним.
- Не пора ли тебе отпустить меня? - спросила Шарлин.
- Только когда Джо разрешит, - твердо произнес Трэвис, не выпуская девушку из объятий.
Она хихикнула и уткнулась ему в плечо. Хотелось бы ему быть уверенным, что она не оглядывается в сторону Ли.
Вера ждала с большим белым полотенцем, разложенным на песке. Трэвис опустился на колени и положил Шарлин так, что она показала себя в выигрышном свете.
Потом он лег рядом, подперев голову рукой и глядя на нее с обожанием.
Она посмотрела на него в ответ, пытаясь соответствовать выражению его лица. Это было просто. "Слишком просто", - подумала она с тревогой.
"Он просто играет, - предупредил внутренний голос. - Не забывай об этом".
"Я тоже играю, - ответило ее внутреннее "я". - Я не влюбилась в него! Нет! Нет! Нет!"
- Давай отложим это на потом, - попросила она Трэвиса, - еще слишком рано, чтобы загорать.
Шарлин торопливо встала, ощущая необходимость оказаться как можно дальше от Трэвиса. Это было опасно.
Кто-то принес надувные шары для игры на пляже, которые подкидывались высоко в небо. Многие играющие выставляли свои фигуры напоказ в выгодном свете. "Но ни один не может сравниться фигурой с Трэвисом", - подумала Шарлин, высоко оценивая его внешние данные.
Следуя "режиссерскому замыслу", они взялись за руки, прогуливаясь по кромке воды, догоняя друг друга со смехом, да и вообще мастерски отыграли представление.
Его руки были восхитительно сильными, и она осмелилась поднять свою руку и положить ему на грудь. Она почувствовала ровное сердцебиение под своими пальцами и поняла, что в ее жизни не было более сладостного мгновения. А может, уже и не будет, так что она запомнит и сохранит это сокровище навсегда.
- Как ты справляешься? - спросил Трэвис, наклонившись к ней, чтобы говорить потише.
- Я получаю удовольствие. Я же сказала, что все сделаю, серьезно.
На мгновение что-то промелькнуло в его глазах.
- Абсолютно все?
- О чем это ты?
- Я сам бы хотел это знать.
- Вы оба выглядите слишком серьезными. Скажите что-нибудь друг другу, - подсказал Джо, наблюдавший за ними неподалеку.
- Ты наступил мне на ногу, - горячо сказала Шарлин.
- Что-нибудь приятное, - уточнил Джо.
- Ты самый красивый мужчина во вселенной, - заявила она, театрально хлопая ресницами.
- А теперь ты просто смешишь его, - запротестовал Джо.
- А чего ты ожидал? - спросил Трэвис, ухмыляясь. - Как можно сохранять невозмутимое выражение лица в данной ситуации?
Появились журналисты и фотографы.
- Эй, Трэвис, расскажите нам о своей даме. Весь Лос-Анджелес только о ней и говорит.
- Тогда зачем мне вам что-то говорить? - сказал он слегка скованно.
Шарлин задумалась, боялся ли он обидеть ее, сказав слишком много, и убедилась в этом, когда он похлопал ее по руке, пробормотав: "Не волнуйся!"
- Да ладно. Всего пару фраз. Где вы познакомились?
- Мы буквально врезались друг в друга на студии, - легко ответила Шарлин. - Я заблудилась, а он… помог мне найтись. Может быть. Я думаю, на этом все, не так ли? - Она загадочно улыбнулась.
Как только они продолжили прогулку, она спросила:
- Надеюсь, ты не думаешь, что я сказала слишком много?
- Это было блестяще! - резюмировал Джо. - Прекрасная история. Ты действительно в этом знаешь толк, правда, Трэвис?
- Да, - согласился он. - Это так. - Трэвис через плечо оглянулся на папарацци, все еще преследовавших их, и устало проговорил: - Они что, никогда не сдаются?
- Они ждут, что ты ее поцелуешь, - рассмеялся довольный Джо. - Не тяни. - Он быстро отошел в сторону, чтобы не попасть в кадр.
- Он прав, - на мгновение задумавшись, промолвил Трэвис.
- Конечно, прав.
- Прости.
- Мы должны быть профессионалами, - уверила его Шарлин.
Солнце начало садиться, отбрасывая золотое сияние на песок и заставляя воду искриться. Словно объединенные одной и той же мыслью, они неглубоко зашли в воду и остановились, глядя в лицо друг другу.
Трэвис нежно убрал волосы с лица Шарлин.
- Время быть профессионалами, - прошептал он и наклонился навстречу ее губам.
Шарлин наслаждалась прикосновением его губ. Нежных, робких, затем решительных, умоляющих, притягательных, доминирующих.
"Это все показное действо, - напомнила она себе яростно, - в основном чтобы одурачить фотографов и лишь чуть-чуть чтобы спровоцировать меня на действие в нужном русле. Ничего настоящего. Помни об этом!"
Но было трудно помнить об этом, когда он так крепко прижимал ее к своей груди.
Чувства стремительно сменяли друг друга, приводя ее в смятение. Удовольствие, возбуждение, ощущение, что жизнь открыла новые горизонты. Но еще и страх, потому что она знала, что была на грани потери контроля над собой. Шарлин хотела его все больше и больше.
- Довольно, джентльмены. - Джо появился как из тумана. - Мистер Фэлкон хотел бы насладиться приятным вечером без вас, нарушающих его личное пространство. Ваше время вышло.
Журналисты получили что хотели и начали понемногу расходиться.
- Ты в порядке? - мягко спросил Трэвис.
- Да, я… Все хорошо.
- Я сожалею. Ты на это не подписывалась.
- Все нормально. Я не собираюсь делать из этого проблему, обещаю. Разумность и хладнокровие. Это то, о чем мы договаривались.
Какое-то время Трэвис колебался, словно прозвучавшие слова застали его врасплох. Затем он мягко отпустил ее, сказав:
- Конечно. Я знаю, ты всегда держишь слово. Нам пора домой.
Теперь они останутся наедине, и что-то еще может произойти между ними, счастливо размышляла она. Но Джо вклинился между ними как злой демон, объявив, что он зарезервировал для них столик в одном из самых модных ресторанов города.
Так что тем вечером представление продолжилось под сверкающими люстрами. Они говорили ни о чем. У Шарлин было такое чувство, что он держит легкую дистанцию, словно настороже после дневных событий. Она набралась терпения. Возможно, дома они смогут поговорить более непринужденно.
Но Трэвис прикрыл глаза и сказал:
- Кажется, я слишком много выпил. Нам стоит вернуться домой прежде, чем я позорно вырублюсь. - Он вышел, обнимая Шарлин за плечи, чтобы не упасть, и пробормотал: - Я обопрусь на тебя, не возражаешь?
Шарлин ободряюще похлопала его по руке.
- Я здесь именно для этого, - нежно улыбнулась она.
Ей не терпелось отвезти его домой, увидеть его в тепле и комфорте, возможно даже счастливым. Это все, чего она хотела. Чтобы он был счастлив.
Не было даже намека на то, что произойдет и как это опустошит его.
Глава 10
Трэвис, по обыкновению, включил телевизор, как только они добрались до дома, чтобы успеть посмотреть новости. Он моментально напрягся, уставившись в экран.
- Это же… - выдохнула Шарлин.
- Мой отец, - подтвердил он, прибавив звук.
"…Люди, помнящие Эймоса Фэлкона по прежним временам, заинтересованы в том, чтобы снова увидеть его в действии, и эта конференция в Нью-Йорке…"
Потрясенный, Трэвис присел на диван, взгляд прикован к экрану. Шарлин села рядом, пытаясь представить, как это отразится на нем.
Оказалось, что Эймос Фэлкон пробыл в Нью-Йорке три дня, в течение которых присутствовал на встречах и общался с людьми такими же богатыми, как и он сам. Единственное, чего он не сделал, так это не встретился с собственным сыном.
Внезапно Шарлин почувствовала, что Трэвис напрягся еще сильнее. Другой человек появился на экране. Ему было около тридцати, внешне очень похожий на Эймоса и, кажется, в прекрасных отношениях с ним.
"…Его сын, Дариус Фэлкон, который, казалось, покинул финансовый мир, но который присоединится к отцу в его новом начинании…"
Репортаж закончился.
- Он в Нью-Йорке, - пробормотал Трэвис. - Сколько сейчас там времени?
- На три часа больше, чем у нас, - сказала Шарлин. - Должно быть, он уже спит.
- Самое время позвонить ему. Нет, погоди. - Он начал нажимать кнопки телефона в поисках сообщения. Но ничего не было.
- Они не говорили, где он остановился, - сказала Шарлин. - Так что куда ты собрался звонить? Может, кто-то у него дома знает. Если ты позвонишь…
- Нет! - резко оборвал ее Трэвис. - Ни за что!
"Конечно, он не будет афишировать, что отец проигнорировал его", - подумала Шарлин, обвиняя себя в невнимательности.
Трэвис назвал отель.
- Он всегда там раньше останавливался.
Трэвис набрал номер. Шарлин тихонько отошла.
Она страшно боялась того, что может произойти, и знала, что он возненавидит каждого, кто это увидит. Но она оставила дверь своей спальни открытой и услышала, как он говорит:
- Хорошо, когда он придет, не могли бы вы передать ему сообщение? Я оставлю вам номера своего домашнего и мобильного телефонов. В любое время дня и ночи.
Трэвис повесил трубку и обернулся, увидев ее в дверном проеме.
- Доброй ночи, - сказал он. - У тебя был долгий изнурительный день.
Смысл был прост. Он часто говорил об их близости и его доверии к ней, и все же сейчас она ничем не могла ему помочь. Шарлин тихо закрыла дверь.
Дважды за ночь она вставала и осторожно заглядывала в комнату Трэвиса. Он все еще был там, молчаливый и неподвижный. Телефон ни разу не зазвонил. Ответ мог быть простым. Эймос мог съехать накануне вечером или поздно вернуться и оставить записку на потом. Он еще позвонит. Обязательно.
За завтраком она спросила о последних новостях, не выдавая, как много ей известно.
- Я уснул, - произнес Трэвис как можно более равнодушным голосом. - Если телефон звонил, я мог его не услышать.
С тяжелым сердцем Шарлин наблюдала, как он уходит на работу. Инстинкт подсказывал ей опасаться худшего. Она знала, что Трэвис чувствует себя изолированным, вырванным из сердца членов семьи. Он прекрасно осознавал отцовское равнодушие, граничащее с презрением. Эймос приехал в страну, в которой жил его сын, и не связался с ним, даже не сказал об этом заранее. Когда Трэвис протянул руку, он даже не откликнулся. А Трэвис вынужден был смотреть на брата Дариуса, любимого сына, которым ему самому никогда не стать. Но Эймос позвонит. Обязательно. Наверное, он воспользуется мобильным и позвонит Трэвису на студию. Но на случай, если он позвонит на городской телефон, она пробудет дома весь день.
Время шло в тишине. После полудня зазвонил телефон, и Шарлин схватила трубку.
- Это я, - сказал Трэвис. - Кто-нибудь звонил?
- Нет.
- Ясно. Ладно, увидимся вечером.
Трэвис пришел домой рано, взглядом задав вопрос, и пожал плечами, когда она покачала головой. Он расположился на диване, просматривая новости, пытаясь найти дополнительную информацию об Эймосе. Но ничего не было.
Шарлин принесла ему кофе.
- Ты выглядишь уставшим, - заметила она.
Зазвонил телефон. Их взгляды встретились, разделив надежду. Трэвис ответил.
- Алло? Отец! Рад слышать тебя. Я слышал, ты неподалеку. Может, мы могли бы встретиться? Я могу взять пару дней отпуска и слетать в Нью-Йорк, что скажешь? А, понятно. Что ж, в таком случае… - донесся до Шарлин голос Трэвиса.
"Чертов Эймос Фэлкон! - с раздражением думала она. - Будь он проклят за то, что посмел ранить Трэвиса".
Разговор был окончен. Трэвис так и сидел на диване, будто слишком устал, чтобы когда-нибудь снова пошевелиться.
- Что случилось? - спросила Шарлин, собираясь присесть рядом.
- Он возвращается в Монте-Карло, - ответил Трэвис тусклым голосом. - Он позвонил мне из аэропорта.
- Черт бы его побрал! - не выдержала Шарлин.
Трэвис пожал плечами:
- Я для него ничего не значу. Зачем ему притворяться в обратном? Ладно, все. Пора быть реалистом. Я, пожалуй, пройдусь. Не жди меня.
- Можно я пойду с тобой? - тихо спросила Шарлин.
- Нет, тебе не придется по вкусу такое времяпрепровождение.
- Эй, будь осторожен! Если ты закончишь вечер в ночном клубе с какой-нибудь потаскушкой, это будет для тебя гораздо разрушительнее, чем ты думаешь.
- Никаких женщин, я обещаю, только…
- Только целое море выпивки, да? - догадалась Шарлин.
- Ну, разве что самую малость.
Она не могла оставить его одного в таком состоянии! На этот раз он будет потакать своим слабостям, все больше и больше. Враги будут наготове. Все, кто хочет уничтожить его, сойдутся в одной точке.
- Ни за что! - воскликнула Шарлин, удерживая его. - Даже не вздумай уйти!
Но Трэвис мягко высвободился из ее рук.
- Я ухожу, - сказал он. - Я знаю, ты желаешь мне добра, но я не могу вечно прятаться за твоей спиной.
- Трэвис, не делай этого. Это опасно, - почти умоляла она.
- Это как раз по мне. Мужчина имеет право иногда себя плохо вести.
- Конечно, имеет, - согласилась она. - И ты можешь вести себя так плохо, как ты только захочешь. Но только здесь, со мной. Никаких свидетелей. А если меня кто-то спросит, был ли ты плохим мальчиком, я буду безбожно врать.
- Не пытайся меня контролировать, Шарлин.
В отчаянии она так и осталась сидеть на диване, подперев голову руками. Это должно было произойти. Она ничем не может ему помочь.
- Ладно тебе, не делай из мухи слона, - сказал Трэвис, сидя рядом с ней. - Я ненадолго. Может, пришло время вырваться из-под твоей опеки? Эй, ты что, плачешь?
- Нет, - хрипло проговорила она.
- Нет, плачешь. Со мной все будет в порядке, - пообещал он.
- Пожалуйста, - прошептала Шарлин. - Прошу тебя, не делай этого. Они будут ждать тебя.
- Тебе не кажется, что тут попахивает паранойей?
- Да, я параноик. Но иногда паранойя - абсолютно правильная вещь. Пожалуйста, Трэвис, не ходи. Я не пытаюсь контролировать тебя. Я пытаюсь помешать тебе все потерять.
- Я не…
- Потеряешь, потеряешь! - Шарлин не дала ему договорить. - О господи, как ты можешь спустить все в трубу? Пожалуйста… Прошу тебя…
Ее захлестнуло ощущение собственной беспомощности. Поведение его отца лишило Трэвиса присутствия духа, вселяя в него саморазрушение так, что только мятеж может успокоить его дух. Он заплатит за это высокую цену, и она, поклявшаяся защищать его, ничего не могла сделать. Ее рыдания становились все безутешнее.
- Не плачь, - попросил Трэвис, проводя пальцами по ее щеке. - Я не могу этого вынести. Послушай… Послушай, я…
Ответом была долгая тишина.