- Тила! - воскликнул Джон, когда она прыгнула на палубу. - Это безумие!
- Мне необходимо быть там. Я должна увидеть…
- Но ведь это лишь небольшая стычка.
Несколько офицеров стояли рядом. Одни - забавляясь сценой, другие смотрели на девушку с любопытством. Джон притянул ее к себе.
- Моя невеста, господа. Тила Уоррен.
- Зона военных действий - не место для дамы, - сказал молодой стройный офицер с акцентом жителя Теннесси.
- А может, и место, - возразил чисто выбритый мужчина в охотничьей куртке из оленьей кожи. Его тронутые сединой каштановые волосы были стянуты на затылке, а шляпа с полями низко надвинута на лоб. Шагнув вперед, он протянул Тиле руку:
- Дочь Уоррена, помолвленная с армейским офицером. Нравится вам это, господа, или нет, но ей, наверное, стоит познакомиться с тяготами солдатской жизни. Я - Джошуа Брэндейс, полевой хирург отряда. Возможно, мне придется подштопать кое-кого из наших ребят. И если у вас хватит сил помочь мне, тогда я скажу: добро пожаловать на борт.
Тила ответила на его рукопожатие.
- Вы давали клятву Гиппократа, доктор?
- Разумеется, молодая леди.
- А что… если в вашей помощи нуждается краснокожий? Джошуа Брэндейс пожал плечами:
- Уверяю вас, мисс, я не разделяю представлений вашего отчима о войне. Кто бы ни нуждался в моей помощи, я дал клятву вытаскивать пулю, зашивать перерезанную артерию, накладывать шину на сломанные конечности, посыпать раны серой независимо от того, какого цвета кожа у человека. Вы со мной?
- Я не хочу, чтобы мисс Уоррен появлялась там, где идут бои, - решительно возразил Джон, но Тила, словно не слыша его, ответила Джошуа Брэндейсу:
- Я с вами, доктор.
- Тила! - тихо промолвил Джон. - Если мне не удается справиться с собственной невестой, как же я добьюсь повиновения от солдат?
- Твои люди не должны слышать то, что ты говоришь мне, и тогда они не узнают о наших разногласиях.
- О том, что ты не подчинилась.
- Джон, ради Бога! Я никому не подчиняюсь. Тебе уже следовало это понять. Мне необходимо отправиться с вами!
Между тем они уже стремительно спускались вниз по реке, приближаясь к месту, откуда доносились выстрелы.
- Я обещал заботиться о твоей безопасности.
- А что, если Джеймс там?
- Там сотни семинолов…
- А вдруг он среди них?
- Ну и что? Ты будешь смотреть, как он умирает?
- Джон, пожалуйста, умоляю тебя…
- Мы уже на месте! - Он обернулся и отдал приказ высаживаться. Причала здесь не было, и кораблю пришлось бросить якорь посреди реки. Быстро спустили шлюпки на воду, и солдаты начали прыгать в них.
Джон прыгнул одним из первых, а доктор с кожаным хирургическим саквояжем последним. Он протянул руку Тиле:
- Идете?
Девушка не колеблясь приняла его помощь, и доктор легко подхватил ее и посадил в шлюпку, где уже сидели восемь солдат.
- Мисс, пригните голову, - предупредил один из них.
- О, вам нечего бояться, пока вы с нами, мисс. Мы - добровольное соединение, все, что уцелело от нескольких рот, и собираемся служить под началом старины Джона.
Мы не допустим, чтобы вы попали в беду.
- Спасибо. - Тила вздрогнула, снова услышав выстрелы. Они приближались к берегу. Оттуда доносились крики боли и боевые кличи.
Под днищем шлюпки заскрипел песок. Мужчины прыгнули в воду и вытащили шлюпку на травянистый берег. Тила последовала за Джошуа Брэндейсом.
- Ну-ка поторопитесь, - распорядился он.
Тила повиновалась.
Повсюду лежали тела, почти скрытые высокой травой. Девушка вскрикнула, наткнувшись на первое из них.
Индейский мальчик. Воин в боевой экипировке. Яркий рисунок украшал его рубаху, серебряные медальоны в форме полумесяца свисали с шеи. На ногах - малиновые гамаши; красивая разноцветная повязка сползла с головы. Открытые темно-карие глаза остекленели. Его сразила не пуля, а пронзил насквозь штык.
В ужасе уставившись на него, Тила боролась с тошнотой. Тихий стон заставил ее обернуться.
В нескольких футах от воина лежал молодой, стройный, как тростник, белокурый боец сил ополчения в рваных брюках, белой рубахе и коротких кожаных сапогах. Прижав руку к залитому кровью плечу, он тихо стонал. Внезапно открыв голубые глаза, он увидел Тилу.
- Помогите мне! О Господи, я умираю. В этом аду появился ангел!
Девушка опустилась перед ним на колени. К ним тут же подошел доктор Брэндейс.
- Пуля, сынок? - спросил он, открывая свой кожаный саквояж.
- Да, сэр.
- Мушкетный огонь?
- Гладкий шар, сэр, застрял вот здесь, я уверен. Брэндейс разорвал рубаху солдата.
- Щипцы для пуль, - бросил он Тиле.
Она тяжело вздохнула и начала рыться в саквояже. Как ни странно, взглянув на инструменты, девушка сразу нашла щипцы для пуль и быстро подала их доктору. Потом Брэндейс попросил скальпель.
Распоряжения следовали одно за другим. Тила раздвигала поврежденные ткани, когда доктор вытаскивал пулю. Она вдела в иголку шелковую нить и вытирала кровь, пока доктор зашивал поврежденную артерию. Она промыла рану виски, вздрогнув от крика солдата, обработала ее серой и отодвинулась, лишь когда Брэндейс начал бинтовать плечо.
- За тобой придут через минуту, солдат. Мисс Уоррен, следуйте за мной.
Только тут Тила заметила, что вся залита кровью. Ноги у нее подкосились, однако она последовала за Брэндейсом - быстрым, серьезным, сосредоточенным. Он мгновенно замечал всех - семинолов и белых, - кто лежал на земле.
Девушка остановилась над воином.
- Этот мертв, - сказал Брэндейс, однако Тила пощупала пульс. Доктор оказался прав. Они двинулись дальше.
Два солдата были ранены в ноги. У одного пуля прошла навылет, у другого застряла. Третьего ранили в живот. Брэндейс дал ему виски.
- Ему не выдержать дороги до форта Брук, - тихо объяснил он Тиле, как только они отошли. Девушка судорожно вздохнула. Доктор сжал ее руку. - Многие из них выживут. Мы продолжим поиск. Ясно?
Она кивнула и последовала за ним.
Верный своему слову, доктор останавливался и помогал индейцам.
Тила внезапно осознала, что больше не слышит выстрелов. Стычка закончилась. Мертвые и раненые лежали в высокой траве и под деревьями.
Наложив жгут молодому солдату, который, несомненно, потеряет ногу, девушка поднялась. Юноша открыл глаза, попытался улыбнуться, но боль исказила его лицо. Он посмотрел на Брэндейса.
- Мы просто шли в патруле, надеясь застать врасплох несколько индейцев, и напали на них неожиданно. А они так же неожиданно отделали нас. О, прошу прощения, мэм. Я ведь не умер, а, док? - Он все же улыбнулся. - Нет, наверное, нет. Таких рыжих волос у ангелов не бывает, правда?
- Ты не умер. - Тила присела и взяла его за руку. - У тебя все будет хорошо. Доктор Брэндейс обработал твою рану, а в госпитале как следует займутся тобой.
Он кивнул:
- Все будет хорошо, - и закрыл глаза.
- Виски по-прежнему самое лучшее средство из всех, что я знаю. - Доктор Брэндейс поднялся, и взгляд его устремился на следующего раненого.
Тила тоже встала. Сердце у нее щемило. Она была потрясена и растеряна. Пальцы онемели, голова кружилась.
Девушка постаралась овладеть собой. Вдруг взгляд ее упал на яркое пятно возле дерева. Нахмурившись, она устремилась вперед. Там спиной к ней лежал семинол в темных бриджах, в рубахе с ярким рисунком и в высоких сапогах из оленьей кожи. Кровавое пятно расплылось по его спине.
Подавив рыдание, Тила бросилась к нему, опустилась на колени и потянулась, чтобы убрать густые черные вьющиеся волосы с его лица.
Слава Богу! Она с облегчением вздохнула. Это не Джеймс, хотя тоже метис с тонкими чертами лица. Воин, тяжело раненный в левое плечо, еще дышал.
Девушка хотела позвать доктора Брэндейса, но слова замерли у нее на губах.
Из-за деревьев к ней направлялся Джеймс. Он простоял там все время, наблюдая за Тилой. Его коричневые бриджи и зеленая рубашка были неразличимы на фоне земли и травы.
Листва шелестела на ветру, казалось, напевая какую-то песню, пока Тила смотрела на него - высокого, сильного, стройного. Ей до боли хотелось прикоснуться к этому человеку, могучему, способному бросить вызов всей армии белых и противостоять любому воину-семинолу. Его лицо выражало неукротимую решимость.
Джеймс подошел к девушке, которая смотрела на него, но не могла двинуться с места.
Не дотронувшись до Тилы, он присел на корточки возле раненого воина.
Девушка облизнула пересохшие губы.
- Доктор Брэндейс очень опытный. Он лечит семинолов так же, как и белых.
- Ш-ш-ш, присядь. - Настороженно взглянув на берег, где все еще стояли солдаты, Джеймс тщательно осмотрел воина. Тот очнулся от его прикосновений, и Джеймс, быстро приложив палец к губам, что-то сказал ему. Воин кивнул.
Тила подавила крик и отвернулась, увидев, что Джеймс проник пальцами в рану и вытащил пулю.
- У тебя есть сера. Дай мне.
Удивленная, девушка тотчас подала Джеймсу маленькую бутылочку с серой, и он насыпал ее на рану.
Раненый не издал ни одного звука, и Тила поняла, почему он молчит. Воин потерял сознание.
- Брэндейс позаботился бы о нем, - прошептала девушка. - Он хороший человек. Даже среди военных есть хорошие люди!
- Я и не отрицаю этого. - Джеймс, разорвав свою рубаху на полосы, перевязал воина. Делая это, он все так же внимательно наблюдал за солдатами.
- Ты должен оставить его…
- Я не могу оставить его. Это Йохола, известный белым как Томас Артейн. Он поклялся, что скорее умрет, чем покинет родину.
- Но…
- Твой добрый военный доктор заштопает раненого и отправит на запад вопреки его воле. Оставь эту тему и объясни, какого черта ты делаешь здесь?
- Я…
- Я же велел тебе уехать отсюда, покинуть Флориду!
- Это не так просто…
- Это очень просто, - отрезал он. - Что за игру ты ведешь? Стычка произошла совершенно случайно: солдаты не стремились к ней и индейцы тоже. А что, по-твоему, произошло бы с тобой в серьезном бою? Что, если бы индейцы стали при тебе уничтожать солдат?
- Я хотела помочь…
- Черт побери! Ты не можешь помочь! Ты не имеешь никакого отношения ко всему этому. Отправляйся домой!
- Ты же остаешься, - с вызовом заявила она. - Вот и я так решила.
- Ты уедешь!
Девушка покачала головой, внезапно осознав неуместность подобного разговора.
- Ты должен поскорее уйти, - сказала она. Джеймс горько усмехнулся:
- Мне известно, что ходят слухи о том, что я помог бежать семистам индейцам, а перед этим похитил белую девушку и творил с ней Бог знает что.
- Никто не верит этому…
- Кое-кто верит.
- Ты должен уйти! - настойчиво повторила Тила, понимая, что он Прав.
Джеймс сердито погрозил ей пальцем:
- Это ты должна уйти. И будь уверена, я позабочусь об этом.
- Замолчи, Джеймс, это глупо. Нельзя, чтобы тебя схватили в самой гуще схватки.
- Но я и так в самой гуще, - заметил он. - И здесь мы явно по разные стороны.
- Джеймс…
- Брэндейс! - вдруг громко позвал он.
- Тише! Что ты делаешь? Ведь кто-то наверняка услышит! - Девушка вскочила и настороженно посмотрела, не устремились ли солдаты на звук его голоса. Однако никто, видимо, не услышал Джеймса.
Между тем он взвалил воина на плечо, вероятно, желая показать ей, сколь ничтожна и смертельно опасна грань между двумя мирами.
- Твой друг нуждается в помощи! - сердито воскликнула Тила.
- Я присмотрю за ним.
Девушка чуть не вскрикнула, когда Джеймс шагнул к ней, схватил ее за руку и прижал к себе. Она потупилась, не желая показывать ему, что испытывает от его прикосновения, а особенно от того, что он жив и здоров. Потом украдкой взглянула на него.
Джеймс явно злился и, возможно, презирал ее.
- Отпусти меня. Иди и займись своим другом!
- Я, конечно, займусь им, но также и вами, мисс Уоррен. Проклятие! Держи свою прелестную белую попку в Симарроне или вообще убирайся из Флориды, иначе я займусь тобой. Предупреждаю тебя: больше никогда не появляйся на поле битвы.
- Но, Джеймс…
- Помни: белые не всегда побеждают в сражениях, а меня может не оказаться поблизости. Хорошие или плохие индейцы захватят тебя и убьют!
Он отпустил ее руку, но глаза его угрожающе полыхали. С этими словами Джеймс скрылся за деревьями.
И Тила осталась одна.
Глава 12
Когда сторожевой корабль подошел к причалу Симаррона, Тила вдруг поняла, что вновь совершила опрометчивый поступок. У причала стояли крайне встревоженные Тара и Джаррет. Тара заключила в объятия забрызганную кровью девушку.
Джаррет, однако, не скрыл неудовольствия.
- Тила Уоррен, неужели вас нужно держать под замком? Мы поклялись позаботиться о вашей безопасности, а вы безрассудно рискуете собой! А ведь я дал слово чести. Кроме того, вы заставили нас волноваться и до смерти напугали.
- Простите, мне очень жаль! - Спрятавшись за спиной Тары, Тила презирала себя за трусость и глубоко раскаивалась в содеянном. - Простите, но я сама так испугалась…
- Так испугалась, что кинулась прямо в бой? - осведомился Джаррет.
- Я… я должна была увидеть… - пробормотала она. Видимо, Джаррет понял, что девушкой руководил страх за Джеймса. Или страх найти его мертвым.
- Что сделано, то сделано, - устало проговорил он. - Но когда Джон Харрингтон и доктор Брэндейс спустились по трапу, в голосе Джаррета звучало возмущение:
- Джон!
Джон Харрингтон покраснел.
- Джаррет, я не собирался брать ее, честное слово не собирался.
- А я вот очень рад, что девушка оказалась у нас на борту! - Брэндейс пожал руку Джаррета. - Мисс Уоррен была просто незаменима. Думаю, наши раненые выживут благодаря тому, что она оказала им и мне неоценимые услуги.
- Если бы только такие услуги могли сохранить жизнь, - недоверчиво бросил Джаррет.
- Но все уже позади, - заметила Тара. - Тила выдержала крещение кровью: посмотри на нее. Идемте в дом. - Она обратилась к девушке:
- Ты примешь горячую ванну и выпьешь чаю с бренди. Джон, вы с нами?
Тот покачал головой:
- Спасибо, Тара. Мы останемся у причала почти до рассвета, позаботимся о раненых, а потом быстро направимся к заливу Тампа, поскольку многих нужно доставить в госпиталь в форт Брук.
- Полевая хирургия - это лишь тактика выживания, не более, - заметил доктор Брэндейс. - Мисс Уоррен, позвольте сказать, что на поле боя вы куда полезнее, чем ваш отец.
Джон Харрингтон бросил на него многозначительный взгляд:
- Такое может сказать лишь тот, кто хочет попасть под трибунал или получить пулю в спину.
Это ничуть не обескуражило Брэндейса. Он наклонился и поцеловал руку Тиле.
- До свидания, прекрасная леди. Если когда-нибудь надумаете помочь в уходе за нашими бедными ранеными, буду очень рад снова поработать с вами.
- Благодарю вас. - Тила испытывала к нему глубокую признательность и никак не предполагала, что кто-то в этот день заставит ее улыбнуться.
- До свидания, дорогая, береги себя. - Джон приблизился к ней. Девушка закрыла глаза, когда он запечатлел у нее на лбу целомудренный поцелуй.
- Милости прошу к нам, господа, если у вас появится время, - сказал Джаррет мужчинам.
Поблагодарив его, те вернулись на корабль.
- Пойдем. - Тара взяла Тилу за руку и направилась к дому. Джаррет, стоя у причала, задумчиво смотрел на реку и корабль.
Тилу охватила дрожь. Теперь, когда все кончилось, она не понимала, отчего это - то ли от ужасов, увиденных ею, то ли потому, что там появился Джеймс. А что, если она чем-то навредила ему, приехав туда? Белые военные, знакомые с ним, и его друзья во Флориде не верили, что он способен на предательство.
А вот подчиненные Майкла Уоррена сделали Джеймса изгоем.
Возле крыльца Тара усадила девушку в кресло-качалку.
- Я велю приготовить ванну. Твое платье испорчено: пятна крови ничем не вывести.
- Не важно.
- Да, это не важно, - согласилась Тара. - Одежда - мелочь, а вот жизнь бесценна.
Она направилась в дом. Тила же сидела в кресле, глядя на закат солнца. Вскоре вернулся Джаррет и, бросив на девушку мрачный взгляд, вошел в дом. Встревоженная, Тила быстро поднялась, желая извиниться перед ним и объяснить свой поступок. Не найдя его в коридоре и гостиной, она постучала в дверь библиотеки и открыла ее.
Сложив руки за спиной, Джаррет смотрел на угасавший в камине огонь. Он стоял в той же позе, что и его брат в тот вечер, когда Тила впервые увидела его. Когда девушка вошла, он не повернулся. Он знал, что это она.
- Закройте дверь, мисс Уоррен. - Джаррет скользнул по ней взглядом. Смущенная тем, что щека перепачкана засохшей кровью, она растерянно потерла ее.
- Как вы относитесь к моему брату, мисс Уоррен? - спросил он.
- Простите?
- Вы ведете какую-то игру?
- Прошу прощения, сэр, но подобные вопросы скорее следует адресовать вашему брату.
Он покачал головой:
- При обычных обстоятельствах - да. Но сейчас все иначе. Мой брат - метис, и для него настали тяжкие времена. Его вполне может уничтожить любая из сторон еще до того, как все закончится. В лучшем случае ему придется скрываться в лесу и болотах, всецело сосредоточившись на том, чтобы сберечь тело и душу. Джеймс не допустит, чтобы молодая женщина, охваченная желанием завести мимолетную интрижку с загадочным краснокожим мужчиной, отвлекала его от намеченной цели. Поэтому я вновь спрашиваю вас: как вы относитесь к моему брату?
Тилу охватил гнев. Она не понимала, чего хочет от нее Джаррет. Она прищурилась и вздернула подбородок:
- Мои поступки не были продиктованы желанием завести мимолетную интрижку, сэр.
- Почему вы убежали и, как маленькая дурочка, угодили под обстрел?
- Потому что стреляли близко от Симаррона. Близко к Дже… Я должна была… знать!
- И стоило ли это нашей тревоги? А вы подумали, что будет, если это дойдет до вашего отца? Скажите, вы получили ответы, которые искали?
- Да! Да! Да! Я видела его невредимым. Я знаю, что он жив.
Джаррет вздохнул:
- Вы видели его сегодня? Девушка кивнула:
- Другие не видели Джеймса. Он взвалил на плечо раненого друга и исчез. Сам Джеймс цел и невредим.
- Не хочу обидеть вас, но он мой брат. У меня нет выбора.
- Он ваш брат, но при этом взрослый человек, отвечающий за свои поступки. Я не… Джаррет улыбнулся:
- Вы не одна затеяли это? Я знаю, однако боюсь за вас обоих, ибо в состоянии предвидеть, к чему это может привести.
- Полагаю, что ваш брат не заглядывает так далеко.
- А не допускаете ли вы, что ему просто нечего предложить вам? Кстати, вы размышляли над этим? Почувствуете ли вы себя счастливой молодой женой, продираясь сквозь чащу и убегая со всех ног от солдат, преследующих вас? А ведь при этом вы можете носить под сердцем его ребенка!
Типа залилась краской. К чему притворяться, что между нею и Джеймсом нет ничего серьезного? Джаррет застал ее с ним. Ни он, ни Тара не осуждали ее. Но сейчас Джаррет говорил откровенно и резко.