- Боюсь, что у меня не было достаточно времени, чтобы досконально изучить ваши бумаги, мистер Картер, но я поняла, что ситуация с уплатой налогов в вашем случае весьма запутанна.
- Неужели, мисс Олдфилд, вы всерьез хотите потратить время на эти дурацкие бумаги? - Его глаза были полны искреннего удивления. Задавая свой вопрос, он поудобнее уселся в кресле, как бы приготовившись к долгому разговору. - Мне кажется, - Картер, по-видимому, решил растолковать свое замечание, - что было бы нечестно взять и проигнорировать то, что произошло между нами минувшим вечером.
- Минувшим вечером вас звали Билл, а сегодня вы уже Уильям. Это ли не показатель вашей честности?
- Господи, Эстер, неужели вы никогда не слышали, что Билл - это уменьшительное от Уильяма?
- Но вы же предпочли намеренно ввести меня в заблуждение. Вами двигало желание мистификации…
- Вами тоже! Вы специально вели себя так, чтобы я не догадался, кто вы по профессии. Всем же ясно, что на свете не бывает бухгалтеров с внешностью кинозвезды. Да, ваше личико здорово отличается от постной физиономии старого Томпсона, - улыбнулся Уильям. - Если бы я пытался определить по внешности, кем вы работаете, то именно эту профессию посчитал бы наименее подходящей. Так что…
- Давайте изменим направление разговора. Вы пришли сюда по делу, мистер Картер. И какая разница, кем вы меня посчитали! - Эстер произнесла это язвительным тоном и добавила: - Не скрою, мне доставит удовольствие на практике опровергнуть ваше мнение о бухгалтерах.
Мистер Картер, кажется, рассердился или умело имитировал недовольство.
- Между прочим, не существует закона, запрещающего совмещать эти две профессии.
Эстер была близка к отчаянию: человек, чувствуя свою неуязвимость, намеренно пытается раздразнить ее. Взяв себя в руки, она холодно произнесла:
- Судя по всему, вы собираетесь продолжить атаку, основываясь на событиях предыдущего вечера… И вчерашнее поведение вас не красило, и сегодняшний выпад - тоже, по крайней мере, он ни к чему не приведет.
- Вполне вероятно, - заметил Уильям, сохраняя хладнокровие. - Однако не понимаю, что минувшим вечером произошло из ряда вон выходящего. Имела место молчаливая, но очень эмоционально чувственная сцена. И все. Разве не так? Ведь ничего больше не было!
Эстер закусила губу, затем, подарив гостю официальную улыбку, вложила в слова максимум иронии:
- Я согласна с вами, мистер Картер. Минувшей ночью мы разве что выяснили, насколько не совпадают наши пути. Обсуждать еще что-либо не вижу смысла. Мне понадобится немало времени для подготовки заключения о состоянии ваших налоговых дел. Давайте перейдем к разговору на эту тему.
Эстер с нескрываемым облегчением вздохнула, когда на пороге возникла Линн с очередной чашкой кофе.
Но рано расслабилась. Настырный клиент, одарив Линн очаровательной улыбкой, изрек:
- Не откажите в любезности связать меня с мистером Джоном Коллинзом. Я всегда перебрасываюсь с ним парой слов, когда бываю в вашем городе. Они с моим отцом были закадычными друзьями.
Секретарша даже не сочла нужным взглянуть на Эстер, чтобы получить согласие начальницы. Линн подняла трубку и через несколько секунд передала ее Уильяму.
- Мистер Картер, мистер Коллинз на проводе.
Эстер откинулась на спинку кресла, на лице ее застыло выражение нарочитого терпения. Она нервно крутила ручку в пальцах, что свидетельствовало о крайней степени раздражения.
Линн, кажется, хотела продлить момент общения с Картером, но срезанная взглядом начальницы, ретировалась с оскорбленным видом.
Уильям Картер тем временем орал в трубку:
- Привет, Джон! Как дела?
Эстер повернулась лицом к окну; Разговор за ее спиной продолжался, но она не вслушивалась в его смысл, пока в какой-то момент не уловила некую для себя опасность, поняв, о чем говорит Уильям:
- Джон, старина, ты просто обязан помочь мне разрешить одну проблему. С Томпсоном все сложные дела мы решали за ланчем. Подобная практика стала со временем едва ли не традицией. Попробуй, пожалуйста, убедить мисс Олдфилд не нарушать добрую традицию и принять приглашение отобедать со мной. Пока она категорически отказывается, ссылаясь на большую загруженность по работе.
Эстер раздраженно повернулась к столу как раз в тот момент, когда Уильям протянул ей трубку.
- На проводе ваш босс, - мягко известил Картер.
Принимая трубку, мисс Олдфилд даже закрыла глаза, лишь бы не видеть торжествующей физиономии Картера.
- Слушаю вас, мистер Коллинз. Да, действительно, я очень загружена. Вы же прекрасно знаете, сколько клиентов мистера Томпсона добавилось к моим постоянным. Так, понимаю. Хорошо. Нет, конечно нет.
Она положила трубку и подняла глаза на Уильяма Картера.
- Ну что, проблема решена? - поинтересовался тот с вкрадчивыми интонациями в голосе.
- Да уж, решена! Хотя, рискну заметить, вы, мистер Картер, действовали по меньшей мере непорядочно.
Эстер произнесла последние слова с ноткой брезгливости. При этом Картер улыбнулся почти застенчиво.
- С кем поведешься, мисс Олдфилд, от того и наберешься. Ну что, двинули? Как раз полпервого, самое время перекусить.
- Неужели вы собираетесь ограничиться только салатным листиком? Не надо ложной скромности, мисс Олдфилд. Не крутите своим симпатичным носиком, отворачиваясь от вкусных запахов. Я предлагаю вам лучшее из того, что есть в этом миленьком ресторанчике, а вы отказываетесь. Зря.
Вид, открывавшийся из окна, странно напоминал то, что открывалось ее глазам вчера вечером со злополучной террасы, разве что тогда в реке купалась луна, а сейчас дробились солнечные лучи. Ей вовсе не хотелось вспоминать о приеме у Рут Эванс, но - что делать? - вспоминалось.
Эстер, потягивая минеральную воду, угрюмо смотрела на Уильяма Картера сквозь полуопущенные ресницы.
Она отказалась от замечательного лобстера - фирменного блюда ресторана и категорически отвергла бокал вина, сообщив, что не в ее правилах так рано употреблять тяжелую пищу и алкоголь.
- Стало быть, - констатировал Уильям, - вы намерены отравить наш ланч. - Скажите, Эстер, вы всегда ненавидите мужчин, которые вам… небезразличны?
Ответ был лаконичен и резок:
- Нет, не всегда!
- Значит, мне оказана особая честь. За что же? Молодая женщина сделала глубокий вдох.
Чтобы как-то занять руки, она перебирала и раскладывала многочисленные ножи и вилки. Выпила еще минеральной воды, чтобы хоть немного успокоиться перед тем, как продолжить разговор с несносным собеседником. Она взглянула прямо в его глаза.
- Не скрою, вчера на меня нашло какое-то наваждение. Даже не могу себе объяснить свое состояние.
- Нет, - поправил ее холодно Уильям, - это не наваждение. Мы просто очень подходим друг другу. И совершенно неважно, признаетесь вы в этом или нет. Будете спорить - мне придется вспомнить о первоначальном представлении о вас. Знаете, ведь я и впрямь принял красавицу в роскошном вечернем платье за одну из тех ненасытных женщин, которые не отказываются даже от приключений, длящихся всего несколько ночных часов. Вот теперь вынужден терзаться: такая вы или мне показалось? А может быть, дав волю темпераменту вчера, сегодня вы решили перестроиться? - Выражением лица Картер дал понять, что шутит. Грубоватые у него, мягко говоря, шуточки.
- Бросьте! Пожалуй, именно вас следует обвинить в легкомысленности и склонности к мимолетным приключениям. И уж вы-то явно не собираетесь перестраиваться, - резко заметила Эстер.
- Давайте, давайте - обвиняйте меня. Однако в моем случае все гораздо проще. Когда я впервые увидел вас, вы мне не то что понравились - просто потрясли. Я загорелся желанием узнать вас получше. Неужели, когда дело коснулось именно меня, вам захотелось перестроиться?
- Очень прошу вас сменить тему, мистер Картер. В противном случае, я запущу в вас тарелкой. - В голосе Эстер звучала настоящая угроза.
Но Картер в ответ на ее слова лишь мягко улыбнулся, глаза же оставались холодными.
Когда официант откупорил бутылку рислинга, Уильям согласно светским правилам продегустировал вино и одобрил кивком головы. Потом он сообщил почтительно склонившемуся юноше-официанту, что гостья изменила все же свое решение и готова попробовать этот замечательный напиток.
Эстер одарила сладкоречивого человека очередным ненавидящим взглядом, но себе не могла не признаться, что ей действительно захотелось отведать хваленого рислинга.
- Вот так-то лучше, - заметил Картер, когда они сделали по нескольку глотков вина. - Вам напиток пойдет лишь на пользу - вы что-то сегодня бледненькая, мисс Олдфилд. Советую к тому же съесть вот этот салат.
Эстер задумчиво посмотрела на свою полную тарелку, отпила еще вина и неожиданно произнесла:
- Я не знаю, почему я поступаю таким образом, мистер Картер. Я… я старалась забыть все, что произошло, но у меня не получилось. Мое признание, видимо, тешит ваше самолюбие, не так ли? И еще одно, из той же сферы: я сама потрясена, что позволила мужчине, которого практически не знала, так вести себя по отношению ко мне. То ли музыка так подействовала, то ли настроение, вызванное обстановкой приема, на который, кстати, мне совершенно не хотелось идти, не знаю… Ослаб самоконтроль, одним словом. Я, стараясь быть честной с самой собой, допустила даже такую нескромную мысль: может, долгое вынужденное одиночество меня подвело?..
Собеседник никак не прокомментировал эту трудную исповедь. Эстер почувствовала, что негодование переполняет ее. И, чтобы поставить точку в неприятном разговоре, решительно добавила:
- Приношу свои извинения в том, что не оправдала ваших надежд. И заявляю вам со всей определенностью: вчера я имела дело с самоуверенным…
- …Наглецом, - подхватил конец фразы Картер, - который сполна заслужил свою пощечину!
Эстер вспыхнула, но кивком головы согласилась:
- Да, вы вели себя как наглец… Поэтому я чуть не умерла от ужаса, когда вы вошли в мой офис утром. И именно поэтому мне так неуютно с вами сейчас. Это правда.
Картеру ее запальчивые искренние слова не помешали наполнять тарелку закусками.
Однако через какое-то время он все же приостановился и, задумчиво подняв на собеседницу глаза, вкрадчивым голосом произнес:
- Но, согласитесь, вы все же немного увлеклись мною?
- Если вам так важно знать о моем отношении к вам, извольте, скажу. Когда вы вошли и я вас увидела, то сразу же подумала: какой же самоуверенный тип.
- Но вы же меня вовсе не знали! Неужели я действительно так выглядел?
- Я же объяснила, что злилась от скуки и все меня раздражало!
- Ну ладно, а какими были последующие впечатления?
- Без комментариев, мистер Картер!
- К черту мистера! Все мои друзья называют меня просто Билл, в крайнем случае годится Уильям, а пока вы еще не успели, как обычно, возразить, добавлю, что даже сам старый Томпсон называл меня Биллом.
Чувствуя растерянность собеседницы, мистер Картер решил, видимо, закрепить свой успех и предпринял новую атаку на вконец расстроенную девушку:
- Если следовать вашей логике, то получается, что музыка или какие-то другие факторы способны подтолкнуть вас к сближению с незнакомым мужчиной, даже если он вам антипатичен. Я правильно вас понял?
Эстер молча, поджав губы, смотрела на Картера, а тот продолжал свои разглагольствования:
- С другой стороны, если вы ненавидите всех мужчин только потому, что разочаровались в одном негодяе, то у вас были основания для недовольства собой. Ведь, несмотря на принципиальную позицию в этом вопросе, для меня вы все же сделали исключение, не сумев совладать со внезапно возникшим чувством…
Эстер тяжело вздохнула.
- Думайте так, если хотите. Вас все равно не переубедишь.
Она улыбнулась натянутой дежурной улыбкой и склонилась над тарелкой. Билл тем временем с увлечением терзал лобстера. Покончив с большой клешней, он вытер губы салфеткой и вкрадчиво произнес:
- Вы должны рассказать мне, Эстер, кем был он и что между вами произошло.
- Ну, это уже просто… возмутительно. Да, это возмутительно!
Уильям Картер лениво поднял бровь.
- Не забывайте, что тот же вопрос я в любое время суток могу задать вашей подруге Рут. Это мисс Эванс показала мне вас и назвала ваше имя. И кстати, дала и очень полезный совет.
- Какой совет? - проговорила Эстер сквозь стиснутые зубы.
- Иди, говорит, к ней, Билл, ей нужен именно такой, как ты! Сказанное Рут и ваше собственное поведение свидетельствует об одном: ваш поход в любовные джунгли был отравлен предательством.
Девушка растерялась от того, насколько он близок к правде, но взяла себя в руки и произнесла:
- Вы оба заблуждаетесь. Я думаю, что меньше всего нуждаюсь именно в таком типе мужчины, какой представляете вы. Впрочем, я о вас ничего не знаю…
- А вот это не совсем так, - заявил нахальный собеседник. - Вы уже знаете, что мне приятно танцевать с вами и мне нравится вас целовать и обнимать. Впрочем, продолжайте ваши обвинения.
- Мне нечего добавить к сказанному, мистер Картер, кроме того, пожалуй, что у вас очень запутанная ситуация с уплатой подоходного и других налогов.
- О господи! Пусть это вас не волнует! - добродушно воскликнул тот. - Вы пытаетесь заставить меня задуматься над серьезными и грустными предметами. Судя по всему, признайтесь, вам было бы жаль уступить кому-то другому мои запутанные дела?
- В каком смысле - уступить?
- А вот в каком! Не думаю, что Джону Коллинзу понравилось бы, если бы я обратился со своими проблемами в какую-нибудь другую контору.
Зеленые глаза Эстер округлились в изумлении.
- Вы не можете так поступить!
- Почему не могу? Вполне могу, но не знаю, стоит ли. Во всяком случае, многое зависит от того, принимаете ли вы мое приглашение отужинать вместе со мной. Речь о завтрашнем вечере.
- Это шантаж, - заявила Эстер сдавленным голосом.
- Да, это шантаж, - спокойно согласился Билл. - Послушайте, мисс Олдфилд, почему бы вам не принять мое приглашение? В конце концов, я же не монстр какой-то и вчера вечером, если толком разобраться, я ни к чему вас не принуждал. Меня возмущает ваше нечестное отношение к собственному великолепному телу, когда ему отказывается в удовольствии только из-за того, что один из не самых достойных представителей мужского пола вел себя когда-то по-свински.
Эстер убрала руку ото лба и отрывисто изрекла:
- Хорошо. Я пойду с вами и только вот по какой причине. Мне стоило слишком больших усилий, мистер Билл Картер, получить это место, и я не собираюсь рисковать им из-за ваших прихотей. Подчеркиваю: все имеет свои границы, впредь не пытайтесь шантажировать меня. Теперь же мне необходимо расспросить вас о некоторых деталях, чтобы правильнее оформить ваши документы.
- Письменные ответы на ваши возможные вопросы уже лежат на вашем столе. К сожалению, на два часа у меня назначена следующая встреча. Если же вам понадобится что-либо уточнить, то звоните мне в гостиницу. Завтра в семь вечера я подхватываю вас прямо на вашем рабочем месте. Идет?
- Нет, не идет. Благодарю вас. Но я прибуду туда, где нам предстоит отужинать, своим ходом.
- Хорошо. Теперь давайте решим, куда вы предпочитаете пойти.
- А вот это мне абсолютно безразлично…
Билл ухмыльнулся.
- Тогда выбираю я. Мы сделаем все по высшему разряду. Я просил бы вас быть в вечернем туалете - мы пойдем в самый дорогой зал весьма недешевого отеля, в котором я сейчас проживаю. - Он мягко посмотрел на нее и добавил: - Так мне было бы удобнее.
- У меня есть более конструктивная идея. Согласна на ваш отель, но зал мы выберем самый обычный, что, я думаю, не затрагивает ваших интересов. Это мое последнее слово.
- Пусть будет так, - ответил Картер с очаровательной улыбкой. - Мне кажется, что вы уже сжевали все салатные листья и вполне готовы возвратиться на работу. Вы не возражаете, Эстер?
- Я просто в восторге, - сообщила мисс Олдфилд не без издевки в голосе.
- Приятно иметь дело с такой покладистой девушкой, - прокомментировал Билл.
- Не будем преувеличивать мою покладистость, - последовал тихий ответ.
Он как-то по-своему истолковал ее слова и завершил их разговор непонятной фразой: что, мол, ему следует что-то там такое предпринять, чтобы как можно лучше сориентироваться в обстановке.
О чем это он?..
В этот вечер Эстер возвратилась с работы довольно поздно. Она приняла душ и, накинув желтый махровый халат, приготовила себе немудреный ужин. Потом, уже поев, минут десять слонялась без дела из угла в угол.
Эстер занимала комфортабельную просторную квартиру на шестнадцатом этаже небоскреба, и ее окна выходили на излучину реки. От ее дома до отеля, в котором жил Картер, пешком минут пятнадцать.
Несколько лет назад родители девушки погибли в дорожной катастрофе, и единственная их дочь получила изрядное наследство, в том числе и недвижимость. Мисс Олдфилд сейчас могла бы прожить на одну ренту, не работая.
Обставляя квартиру, молодая хозяйка отдала предпочтение серым и лимонным тонам, местами были вкрапления розового. Ее домашний рай получился удобным, прохладным и умиротворяющим.
Помаявшись, Эстер не выдержала, сняла трубку и набрала номер Рут. Та ответила незамедлительно.
- Тери! Я испугалась, не произошло ли чего-нибудь. Ты утром так резко прервала разговор… Я уж подумала, не обиделась ли моя Тери на свою подругу.
В голосе Рут Эванс звучала неприкрытая укоризна. Эстер присела около столика, на котором стоял телефон.
- Прости меня, Рут. Я была ужасно занята… Напомни, пожалуйста, на чем мы тогда остановились…
- Мы болтали о Билле, - проговорила Рут, явно оживившись.
- Да, да. Вспомнила. Ну и что ты мне о нем можешь поведать?
- А он ничего о себе не говорил?
Эстер машинально переставила с места на место небольшую, заключенную в серебряную рамку фотографию матери.
- Его не назовешь особенно разговорчивым.
- Тогда послушай. - Судя по всему, Рут настроилась на долгий монолог. - Ну, начнем с того, что он чертовски богат. Но это ты уже могла узнать по документам семьи Картеров. Ты же сама мне об этом сказала…
- Рут, ты что-то путаешь. Я ни о чем тебе не говорила и говорить не могла. Откуда мне было знать о его богатстве? - Эстер попыталась не выдать своим тоном раздражения, что, судя по тону ответа Рут, почти удалось.
- Ну ладно, не важно. Об их сокровищах действительно знает не так уж много людей. Картеры очень скрытны. Их состояние закладывалось очень давно.
- Ну и довольно об этом, Рут. А ты-то как с ним познакомилась?
- Это случилось давно, но знакомство наше весьма поверхностно. Поближе я узнала его, когда шила подвенечный наряд для его сестры четыре года назад. Это был очень выгодный заказ, само платье и множество аксессуаров к нему.
- Постой, ты имеешь в виду то серебряное великолепие без бретелек?
Рут довольно рассмеялась.
- Вот именно, другого такого не сыскать. Многие воззрения его сестры совпадают с моими собственными, когда дело касается борьбы с консервативными традициями нашего общества. У тебя, Тери, я знаю, другое мнение, другой вкус… Ты не всегда понимаешь…