Я отражалась в черных глазах. Видела себя в них - разгоряченную, бешеную и смеющуюся. Мои пальцы и губы впивались в гладкую мужскую кожу, пропитанную соленой влагой. Замечательный вкус! Я не могла насытиться. Умирала от извечного женского голода.
Я слышала слова, что шептал мне ангел. Но они проходили по краю пылающего сознания, почти не касаясь. И только одно сумело задеть и запомниться - "моя"…
Фелиция Флакс
Линия ангелов
Пролог
Я держала в руках свежевышедший журнал, который запросто может стать раритетом уже завтра. Он разошелся огромным тиражом буквально за сутки. В том журнале содержалась приоткрытая тайна, и вожделеющая публика жаждала выпить ее до дна.
Интересующую всех тайну открыла я. Взорвала ее. Тайна разлетелась на сотни фотографий и осела на полосах "Наклонной плоскости" - журнала с известным скандальным реноме, где я работала вот уже почти десять лет…
Я скосила глаза на красочное фото, украшавшее глянцевую обложку. Огромная старинная кровать под роскошным бархатным балдахином. Надпись под фотографией гласила: "Ангел-cityпредпочитает черные шелковые простыни. В этом номере Мирмекс раскрывает для наших читателей интимные подробности из жизни таинственного мистера Стефана Гарланда".
Мирмекс - это я. Псевдоним ловкого и изобретательного папарацци, который не дает спокойно спать знаменитостям. Мирмекс - это образ жизни. Мирмекс - это сама жизнь.
Моя жизнь.
Заполненная лишь щелчками фотоаппарата "Никсон" и интимными фотографиями из чужого звездного бытия.
Но сегодня - день моего торжества. И торжества Мирмекс как фотографа. У нас с ней это получилось. Мы добрались до пресловутого Ангела-city, таинственного Стефана Гарланда, и выхватили вспышкой фотоаппарата кусочек его замкнутой жизни.
И показали всему миру…
1
- Не нравится мне это, - затушив только начатую смрадную сигарету, произнес Барни. - Очень подозрительная тишина. - Он потянулся за новой сигаретой, шумно затянулся и повторил нараспев: - Не нравится мне это.
Мне тоже все не нравилось. Включая подозрительную тишину. Со дня опубликованных снимков из особняка Ангела-city прошло практически три недели. Публика уже захлебнулась от эмоций, успокоилась и выдохнула, заново проголодалась, требуя новых "фотоделикатесов", а со стороны Стефана Гарланда не последовало никакой реакции. Как будто сенсационные снимки вообще никогда не появлялись в печати. Как будто он о них ничего не знает.
Барни, мой редактор, был страшно разочарован. Обычно, когда я взрывала очередную "бомбу", редакция на некоторое время превращалась в бедлам. Стены ее сотрясались от звонков рассвирепевших "звезд" и их буйных адвокатов, а также от трелей восторженных поклонников и невменяемых психопатов.
Барни весь этот дурдом чрезвычайно нравился, он буквально купался в волнах бушевавших эмоций, что девятым валом затапливали редакцию по самую крышу.
Он страстно надеялся, что, после того как в "Наклонной плоскости" появятся фото из особняка Гарланда, начнется новое извержение Везувия, что легионы адвокатов Ангела-city будут атаковать редакцию на бронетранспортерах, телефоны от триллиона звонков расплавятся и стекут жидкой пластмассой со столов, а почтовый ящик просто разорвет от обилия официальных и неофициальных бумажек.
А вместо всего этого - тишина… Ти-ши-на. Абсолютная.
Однако я не стала говорить Барни, что с некоторых пор мне начало мерещиться, что я теперь в этом мире не одна. Я ощущала всем своим существом незримого некто, кто отныне существовал параллельно со мной. Бесстрашная Мирмекс стала часто оборачиваться по сторонам, начала вздрагивать от телефонных звонков, с ужасом смотрела на запечатанные конверты, которые приходили на мое имя. И что хуже всего - боялась засыпать одна в своей крохотной квартирке. И помногу часов лежала в постели с распахнутыми глазами, цепляясь влажными пальцами за край одеяла и таращась во тьму. Как будто ожидая, что из живого мрака выйдет тот самый загадочный параллельный некто.
Расскажи я обо всех своих "фантазиях" Барни, он бы счел, что девочка сильно переутомилась. И посоветовал бы хорошенько отдохнуть. Впрочем, в последнее время он мне и так настоятельно рекомендовал взять хотя бы трехнедельный отпуск и уехать в глушь- неизведанную, подальше ото всех, отключив все телефоны и прервав любые контакты.
Я почти согласилась…
Но единственный вопрос, жгучий и мучительный, удерживал меня в душном городе, отгороженном от счастья густой ширмой из смрада выхлопных газов и горькой пыли.
Почему, Ангел-city, ты молчишь? Почему ты ничего не предпринимаешь? Я так много сделала, чтобы ты выдал-показал себя. Я прокралась в твой замкнутый мир. Я перетряхнула твои шелковые черные простыни. Я выставила твои тайны (жаль, что не все, лишь миллионную их часть) на всеобщее обозрение.
А в ответ - тишина.
Не может такого быть, чтобы ты не знал про опубликованные снимки.
Даже сидя на своем таинственном острове, ты всегда в курсе всех событий. А такое событие, как мои фотографии из твоего прелестного домика, должны вызвать гнев или хотя бы праведное негодование.
Почему же ты молчишь?
…Впервые я увидела Ангела-city около девяти лет назад. Тогда я только начинала работать в "Наклонной плоскости".
Случайное фото на столе редактора, запечатлевшее в анфас удивительное лицо: бледное, узкое, с огромными черными глазами, в которых не видно зрачка, слившегося с радужкой, и с выразительно изогнутыми губами, очерченными вечной потаенной усмешкой. Волосы, светло-серебряные, откинуты с высокого гладкого лба порывом ветра. Так выглядят эльфы, чьи кристальные сердца высечены из единого куска горного хрусталя.
Я невзначай поинтересовалась у Барни, кто этот человек. Барни многозначительно усмехнулся, стряхивая пепел прямо на ту фотографию. Помню, как меня замутило от подобного кощунства.
- Это, девочка, твоя проблема, - Барни с силой ткнул корявым пальцем в запорошенное пеплом лицо сфотографированного эльфа. - Стефан Гарланд собственной персоной, владелец знаменитой авиалинии "Линии ангелов". Второе его имя - Ангел-city. У него тайн больше, чем капелек в мировом океане. И если ты сумеешь хотя бы пару его капелек-тайн поймать в свой объектив, считай, что заслужила бессмертие. - Барни зло прищурился, глядя на серебряноволосого эльфа, который оказался ангелом. - Пока сей фокус никому не удавался. Ангел-city недоступен, словно священный Грааль. А это случайное фото мне посчастливилось украсть…
Я уставилась на своего редактора с непередаваемым выражением, смесью дикого ужаса и восторга. Барни довольно заржал:
- Да, да, дорогуша, именно украсть, потому что любую информацию об Ангеле-city обычным способом не добыть. И если ты вздумаешь гоняться за ним со своим "Никсоном", то уверен, что рано или поздно от отчаяния решишься на преступление.
Я была потрясена.
Ошеломлена.
Запрограммирована…
Я превратилась в зомби, у которого есть цель - Ангел-city. Я поклялась самыми страшными клятвами добраться до неуловимого эльфа-ангела, навеки поймать в свой объектив мгновения его скрытой жизни, заточить студеную душу ангела в вечный плен негатива…
…Барни говорил правду, когда утверждал, что Ангел-city недоступен, как священный Грааль. Гарланд почти всегда действовал исключительно через своих официальных представителей, не желая показываться публике лично. А там, где он все-таки появлялся, вход прессе был заказан строго-настрого! Словно в насмешку надо мной (именно надо мной, как я считала, ибо стала зомби, зацикленной на нем), Стефан Гарланд нарочно попадался в объектив другим фотографам в других странах. В Японии, Китае, Австралии, Бразилии… Но только не мне.
Барни оказался прав и тогда, когда говорил, что я решусь на преступление из-за Ангела-city. Первое злодеяние я совершила, когда выкрала у Барни ту самую фотографию, которой он хвастался и на которой ветер трепал светлые волосы Ангела-city. Я принесла ее домой, спрятала в глубину письменного стола и по большим праздникам извлекала на свет божий, позволяя себе посмотреть в черные глаза своему проклятию.
Потом были еще мелкие проступки и кратковременные сделки с собственной совестью. А пару месяцев назад случилось почти чудо, когда мы в редакции случайно узнали, что некое элитное кадровое агентство подыскивает в особняк Стефана Гарланда младшую горничную.
И той горничной стала я. Даже не хочется вспоминать сейчас, сколько клейкой лжи я нацедила, пытаясь с помощью поддельных документов пробраться в зачарованное место.
И очутилась-таки там! В том мрачном прохладном особняке я казалась самой себе Алисой, угодившей в страну чудес. Впрочем, не стоит кривить душой, утверждая, что я увидела там сверхчудеса. Я увидела обычную жизнь богатой обители, пребывающей в вечном ожидании своего хозяина, но где, однако, царил дух иного измерения. Огромный запутанный дом, обставленный с продуманной интимной роскошью, пропитанный покоем и тишиной, окутанный шелками и холодно сверкающий отполированными поверхностями, редко видел своего хозяина.
Я пробыла в нем полтора месяца, и за все это время Стефан Гарланд появился в нем всего лишь единожды, заскочив на два часа, наскоро перекусив у себя в кабинете, сделав пару звонков и снова исчезнув. Я даже не успела его заснять на пленку…
Как всегда.
Отчаявшись, я сделала кучу других снимков - интересных, занимательных, любопытных и откровенных, но, увы, второстепенных. И хотя Барни ликовал, кричал во все горло про мою победу и про мой триумф (в котором я пыталась убедить и саму себя), я-то знала, что главного снимка в той коллекции шпионских фото еще не было сделано.
Душа зачарованного ангела вновь избежала плена моих негативов. Пока…
* * *
Барни все-таки меня уговорил. Отдохнуть. Я сдалась, точнее, сломалась под напором его увесистых доводов, бьющих по голове, как удары кувалды. Во мне действительно силы едва теплились, а кровь разжижилась настолько, что должна бы уже стать розоватой водицей.
Я уеду. Неважно куда. Но далеко, где никогда раньше не бывала, чтобы из головы выветрилось все, что касалось моей работы. Я буду спать, гулять, плавать, любоваться на закаты, считать звезды и не думать о том, что где-то верстается очередной номер скандального журнала, где потный редактор со стоящими дыбом волосами орет в три трубки телефона и в распахнутую дверь одновременно, где ошалелые сотрудники сталкиваются лбами, не чувствуя ударов, где сверстанные красочные полосы превращаются в нечто…
…скандальное.
Я также забуду на время о том, что в ином, недосягаемом для меня измерении существует ангел-эльф, светловолосый и черноглазый, с хрустальным сердцем и свободной душой.
…Куда же мне направиться? Об этом я размышляла, стоя в несущемся наверх лифте, уставясь бездумными глазами в тусклую подмаргивающую лампочку. Где я не была? Гавайи? Но там чересчур жарко и людно. Мальта? Чересчур цивилизованно. Намибия? Чересчур экзотично. Сардиния? О-о, это просто чересчур для меня и моего кошелька.
Лифт остановился, и вращающиеся мысли мои тоже застыли на полном ходу.
Я отперла дверь, шагнула в привычную прохладу квартиры. Сбросив туфли, я прошлепала босиком в единственную комнату и… окоченела.
Я смотрела в черные глаза эльфа-ангела, непринужденно расположившегося в кресле. В моем кресле! В моей квартире! Запертой… С утра…
- Добрый день, мисс Шеритон. - Ледяной блик скользнул по изогнувшимся губам Ангела-city.
Он был весь в черном. На этом траурном фоне кипенно-бледное его лицо казалось совсем призрачным, нереальным. А мрачные глаза сделались совершено непроницаемыми.
Как будто я смотрела на негатив.
Черно-белый.
Я моргнула, словно надеясь, что от этого быстрого движения ресниц живой негатив исчезнет. Но он не исчезал. По-прежнему сидел в моем кресле, закинув нога на ногу, и поигрывал крупной серебряной монеткой.
Так близко.
От меня.
Неужели я очутилось в том самом зачарованном измерении? Или, может быть, сошла с ума?
Я молча прошла в комнату, остановилась посередине, не сводя глаз с неподвижного Ангела-city. Я должна была задать ему вопросы. Много вопросов!
Первый - как он сюда попал? Второй - почему он не звонил и не возмущался насчет снимков? Третий - каким образом он меня вычислил, как догадался, что Лайлия Шеритон и Мирмекс одно и то же лицо? Четвертый - что он тут вообще делает? Пятый… Но вместо этих логичных вопросов я задала совсем другой:
- Можно я вас сейчас сфотографирую?
- Можно. - Улыбка ожила на студеных губах, согрела их, и от этого жесткая линия мужских губ смягчилась. На мгновение.
Я действовала машинально и профессионально. Через пару мгновений раздался щелчок фотоаппарата, затем другой, третий…
- Не увлекайтесь, мисс Шеритон, у меня не так много времени, чтобы вам позировать, - усмехнулся Стефан Гарланд, постучав монеткой по подлокотнику. - Я знаю, что вы профессионал и легко теряете голову, как все одержимые гении. Таких, как вы, надо всегда останавливать…
Это походило на угрозу. Руки у меня дрогнули, едва-едва не выпустив "Никсон". Я осторожно положила его на столик и обернулась к Гарланду.
Наши взгляды пересеклись, и в воздухе запахло грозовым электричеством.
- Вам понравились снимки в "Наклонной плоскости", мистер Гарланд?
И почему я упорно задаю абсолютно не те вопросы? Ему!
- Отличные снимки, - слегка кивнул Ангел-city, не отводя от меня дьявольских очей, полных зовущего мрака. - Я и не подозревал, что мой городской дом так внешне уютен. Мне он всегда казался излишне вычурным.
- Вы не любите там бывать?
- Не люблю. У меня есть другой дом, где я живу по-настоящему и легко дышу.
- На острове?
- На острове.
- Как вы попали в мою квартиру?
Ну наконец-то я извлекла из себя хоть один вопрос по существу! Вопрос этот хлопнул в воздух, как рождественская хлопушка. Ангел-city наклонил голову набок, то ли задумываясь, то ли расчленяя меня на части пронзительным взглядом.
- Ваш хлипкий замок вскрыть было совсем не сложно, - наконец, отозвался он, и совершенно отвратительная ухмылка вдруг перекривила его рот.
Именно в эту секунду я поняла, как он опасен. Как циничен и как беспощаден. И вероятно, у него совсем нет сердца. Хрустальное, оно давным-давно разбилось, и лишь осколки со звоном перетряхиваются в его груди…
А может быть, я все-таки сплю? И мне снится кошмар, в котором неуловимый Ангел-city взламывает замки в моей квартире? И сидит в моем кресле, четко рассекая меня на равные части взглядом?
Ой, проснуться бы поскорее!
- Я кое-что смыслю в авиационной механике, и после двигателей самолета ваш дверной замок для меня - просто детская игрушка.
- Вскрывать чужие двери - противозаконно. - Я, наверное, выглядела в этот момент как дурочка и лепетала заплетающимся языком сплошные идиотизмы.
- А проникать в чужой дом по поддельным документам - это не противозаконно? - едко парировал Гарланд, делая выразительный упор на слове "противозаконно". - И делать шпионские снимки без ведома и разрешения хозяев - разве тоже не противозаконно?
Я на миг прикусила пересохшие губы, проколотая насквозь его метким туше.
- Как вы узнали, что горничная Джанет, фотограф Мирмекс и Лайлия Шеритон - одно и то же лицо?
- А я все о вас знаю, мисс Шеритон, - нежно уведомил меня Ангел-city - монетка взметнулась и пропала в его пальцах точно по волшебству.
- Так-таки и все? - не удержалась я от язвительной реплики, чувствуя при этом, колючий холодок, который ползет по моей взмокшей спине точь-в-точь как паучьи лапки.
- Все-все, - покивал Гарланд. - Даже когда у вас впервые начались менструации.
Нечто когтистое обвернулось вокруг меня и на мгновение заслонило свет. Ангел-city, который совсем не ангел, пропал с моих глаз, а затем вновь резко перед ними обозначился - ухмыляющийся, холодный, непонятный и опасный.
Реальный.
Нет, на всех фотографиях он выглядел иначе. Там он казался порождением зачарованного мира, ангелом и эльфом одновременно. И хотя в его глазах царил мрак, вокруг него было светло. На фото.
Я же видела сейчас перед собой черно-белого монстра.
И находилась с ним один на один…