Направляясь к дому, стоявшему на окраине города, Чилтон думал о Дороти. Разумеется, он не собирался давать Харперу отсрочку. Забавно будет посмотреть, сколько времени и усилий затратит Дороти, пока это поймет. Если действовать умело и осторожно, можно развлекаться с ней в течение многих месяцев; а потом, когда настанет подходящий момент, он заявит Харперу, что пришла пора платить по счетам.
Когда, открыв дверь, Катрина увидела на пороге Чилтона, она тут же попыталась снова закрыть ее, но не тут-то было: Чилтон ужом проскользнул в прихожую.
- Какого черта ты сюда заявился?
- Просто я подумал, что ты нуждаешься в утешении. Неужели ты даже не предложишь мне выпить?
Как Чилтон и предполагал, мысли Катрины тут же направились в нужную сторону. Игру с Клаудом Райдером она проиграла, а Чилтон совсем недавно клялся ей в вечной любви. Если она сумеет вызвать в нем страсть, то возместит свои потери.
- Ну ладно. Проходи, садись. Виски и чуть-чуть минералки, верно?
Устроившись поудобнее на просторной кушетке со множеством подушек, Чилтон кивнул.
Протянув ему стакан, Катрина уселась рядом.
- Я никогда тебя не забывала, Томас. - На глаза ее тут же навернулись слезы, и она вытерла их подолом прозрачного пеньюара. - Поверишь ли, я увидела его сегодня и словно прозрела. Боже, какую глупость я совершила! Сама не знаю, зачем мне это было нужно. Словно какое-то затмение нашло.
- Я все понимаю, дорогая, - ласково проговорил Чилтон и, протянув своей бывшей невесте носовой платок, обнял ее за плечи. - Всем известно, что этот человек способен каким-то непостижимым образом притягивать к себе женщин.
- Ах, Томас, ты все схватываешь на лету.
Когда Катрина положила руку на его бедро, Чилтон попытался скрыть торжествующую улыбку.
- Признаюсь, какое-то время я был вне себя от ярости, но потом понял, что ты просто жертва.
- Все правильно, Томас. Сможешь ли ты простить мне мою бестактность?
- Ну конечно. - Чилтон провел рукой по ее волосам. - Я ведь обратил внимание на Эмили только потому, что был одинок.
- Ах, Томас, она никогда бы не смогла дать тебе то, что смогу дать я.
Вспомнив, как Эмили огрела его зонтиком только за то, что он попытался до нее дотронуться, Чилтон произнес свою первую за весь вечер честную фразу:
- Я с тобой полностью согласен, любовь моя.
Когда рука Катрины, добравшись до его жезла мужественности, принялась поглаживать его, Чилтон вздохнул. Все оказалось гораздо проще, чем он себе представлял. Катрина, похоже, настолько тщеславна, что не сомневается в его искренности. Что ж, если потешить ее уязвленное самолюбие еще немного, желанная награда будет получена.
Откинувшись на подушки, Чилтон принялся ласкать полные груди Катрины, пока она искусно трудилась, возбуждая его. Интересно, сможет ли он заставить Дороти делать то же самое, подумал Чилтон и улыбнулся: вне всякого сомнения. Похоже, зима в этом году будет для него исключительно теплой.
Глава 17
Сбросив туфли, Эмили подошла к зеркалу, чтобы причесаться на ночь. Выпитое за ужином шампанское давало о себе знать: она все еще была немного навеселе, и тем не менее чувство подавленности не оставляло ее. Как Эмили ни старалась, она не могла выбросить из головы терзавшие ее сомнения.
Дверь позади нее скрипнула, однако Эмили даже не повернула голову. Ей необходимо было собраться с силами. Прислушиваясь к шагам Клауда, она все еще ждала чего-то, что сможет сразу успокоить ее. Но когда в зеркале появилось его отражение - хмурое лицо, голая по пояс грудь, - Эмили вздрогнула.
- Ты за весь ужин и двух слов не сказала. Нельзя ли узнать почему?
- Я не люблю разговаривать с набитым ртом.
Клауд швырнул запонки на туалетный столик.
- Эмили, я знаю, тебя что-то мучит. Может быть, объяснишь, в чем дело?
Эмили подошла к изголовью кровати и, ухватившись за столбик, прижалась лбом к прохладному дереву.
- Из-за ребенка, - произнесла она, не поднимая головы.
- Тебе не хочется носить моего ребенка? - Тон Клауда показался Эмили не слишком приветливым, и она снова вздрогнула.
- Ну что ты, конечно, хочется.
- Тогда что же? - Он взял ее за плечи и легонько встряхнул. - Ну же, выкладывай. Не забывай: я ведь не умею читать чужие мысли.
- Мне кажется, ты женился на мне только потому, что я беременна.
- Разумеется, то, что ты ждешь ребенка, ускорило нашу женитьбу…
- Правда? - Взглянув на Клауда и поняв по его лицу, что он не лжет, Эмили почувствовала, что настроение ее улучшается.
- Конечно, правда. Почти сразу после того, как мы с тобой познакомились, я решил, что лучшей жены мне уже не найти.
Повернув Эмили к себе спиной, Клауд принялся ловко расстегивать пуговицы на ее платье, и через секунду оно полетело на стул. Та же судьба постигла нижние юбки; при этом Эмили не могла не вспомнить, где, собственно, Клауд приобрел подобную ловкость.
- Ну давай, выкладывай все до конца, - потребовал Клауд, услышав ее вздох.
- Я знаю, что ты пообещал хранить мне верность, но…
- Но что?
- Все эти красивые женщины…
Подхватив Эмили на руки, Клауд осторожно уложил ее на кровать и, устроившись с ней рядом, притянул к себе.
- Разумеется, я старался спать только с красивыми.
- Нет, серьезно.
- Я тоже. После трех недель воздержания мне не до шуток. - Снимая с Эмили последнюю одежду, Клауд смотрел на нее таким взглядом, что все остальное для нее словно померкло. Она жаждала его так же неистово, как и он ее. Когда панталоны вслед за лифчиком полетели в сторону, Клауд жадно прижал ее к себе. На сей раз ласки оказались недолгими - слишком уж велико было их желание. Прильнув друг к другу, они исступленно удовлетворяли свою страсть, и вскоре их тела начали содрогаться в экстазе. Но и потом они еще некоторое время чувствовали сладкое головокружение и были не в силах отрешиться от только что пережитого взрыва.
- Вот почему мне не составит никакого труда хранить тебе верность, крошка, - Клауд выпустил Эмили из своих объятий и перекатился на спину.
- Разве с другими женщинами у тебя было не то же самое?
- Нет. С ними я просто снимал напряжение и неплохо забавлялся. Но так хорошо, как с тобой, мне не было ни с кем.
- Зато твои любовницы знали, как себя вести, чтобы доставить удовольствие.
- Я тебя всему научу. Знаешь, есть еще одна причина, по которой я па тебе женился.
- Потому что я была девушкой? Но ты же сам говорил, что мужчинам на это наплевать.
- Вся штука в том, что мужчине нужно с кем-то набираться опыта, и для этой цели ему необходима женщина, но если бы оказалось, что ты уже знала мужчин, мне бы это не очень понравилось. Зато теперь ты принадлежишь мне, и только мне.
- Скажи, а кем Катрина доводилась Чилтону?
- Она была его невестой.
- О Господи! Значит, теперь он чувствует себя так, будто ты два раза утянул у него из-под носа то, что он уже считал своей собственностью…
- Ты никогда ему не принадлежав, а что касается Катрины, она любительница играть в рисковые игры. Эта красотка пыталась и Чилтона сохранить, и со мной позабавиться. Осторожностью она никогда не отличалась, и он нас застукал. Когда Томас расторгнул помолвку, она не очень расстроилась, но потом поняла, что хотя я время от времени с удовольствием замешаю этого почтенного джентльмена в ее постели, вести ее к алтарю я не собираюсь.
- Как ты думаешь, Ч ил тон может тебе как-то навредить?
- Нет, крошка. Ему не за что ухватиться. Пусть я владею немногим, но то, что имею, принадлежит мне целиком и полностью. - Клауд ласково пропел рукой по животу Эмили. - Я уже смогу почувствовать ребенка?
- Вряд ли, Зато я его чувствую. Такое ощущение, словно проглотила живую рыбку. - Эмили медленно прошлась рукой по широкой груди Клауда. - Тебе будет достаточно для счастья теплой постели и ребенка?
- Больше чем достаточно, Эм. Ты мне нравишься, и я тебе доверяю. В мире нет ни одной женщины, которой я мог бы сказать такие слова. Когда мы с тобой ехали сюда, мы провели вместе много дней и ночей, больше, чем я когда-либо проводил с женщиной, но ни разу я не почувствовал, что ты мне надоела, и ни разу у меня не возникло желания сбежать от тебя. Мы отлично ладим с тобой, малышка, а это чертовски важно.
- Но как ты мог с ними… ну, сам знаешь… если они тебе не нравились и ты им не доверял?
- Для того чтобы трахаться, доверия не нужно. Эмили вырвалась из объятий Клауда и уткнулась лицом в подушку. Несколько секунд спустя она подняла голову и поглядела на мужа широко раскрытыми глазами.
- Знаешь, я не переношу подобных откровений. Ты мог бы быть хоть немного потактичнее.
- Потактичнее, черт побери? Да муж вообще не должен говорить жене такое!
- Зачем тогда ты это делаешь? - сердито спросила Эмили.
- Представь, специально, чтобы вогнать тебя в краску. Видишь ли, Эм, скромность вещь хорошая, когда ее не очень много, а у тебя ее как раз столько, сколько нужно. И еще я знаю, что твои моральные принципы не позволят тебе изменить мне с другим - вот почему я могу тебе доверять.
- Так, значит, ты злишь меня нарочно? Ну, берегись, ты мне за это заплатишь!
- Да ну? И как ты собираешься меня наказать?
- Я тебя защекочу. - Эмили потянулась к пятке Клауда.
Сопротивляясь, он ухватил ее под мышки с двух сторон, и спальня сразу наполнилась пронзительным визгом, смехом Эмили и добродушным рычанием Клауда.
Проснувшись Клауд некоторое время наблюдал за Эмили. Теперь, женившись на ней, он намеревался создать такую же счастливую и прочную семью, какой была семья его родителей. Ему хотелось всегда быть уверенным и том, что Эмили останется ему верна, хотелось счастья и покоя, хотелось знать, что она останется с ним навсегда и не покинет его ни в радости, ни в горе.
Осторожно коснувшись рукой живота Эмили, он внезапно почувствовал слабый толчок. Клауда охватил такой восторг, что он едва не запрыгал от радости. Как было бы хорошо, если бы ожидание наконец осталось позади и ребенок уже родился.
Поймав сонный взгляд Эмили, он улыбнулся; заспанная и взлохмаченная, она казалась ему просто красавицей. Клауд нисколько не сомневался, что будет считать ее лучше всех на свете еще очень долго, всегда. И все-таки интересно, какой она станет лет через пятнадцать?
- Ты на меня как-то странно смотришь, - приоткрыв один глаз, заявила Эмили.
- Я только хотел понять, какой ты будешь в старости, моя радость.
- О, просто очаровашкой, не сомневайся. - Эмили вздохнула. - Седой, морщинистой и толстой, как бочка.
Клауд хмыкнул, и Эмили улыбнулась в ответ.
- А каким ты представляешь меня лет этак через пятьдесят?
- Ну, во-первых, у тебя выпадут все волосы…
- Неужели? - изумился Клауд, в притворном испуге хватаясь за свою густую гриву.
- А как же иначе? И еще ты раздашься в талии. - Эмили провела рукой вниз по телу мужа, потом спустилась еще ниже. - Что-то обвиснет, станет не таким твердым… - Она весело хихикнула.
- Ты мне сейчас наколдуешь! - Клауд ласково притянул Эмили к себе.
- Скажи, а ты рад, что у нас будет ребенок?
- Да. Я чувствую себя… черт, я даже выразить это не могу, В общем, мне будет чертовски трудно дождаться весны. Я хочу, чтобы мой, нет, наш ребенок родился прямо сейчас.
- Знаешь, мне тоже не терпится, и не только потому, что я ношу его в себе. Как только я поняла, что беременна, мне тотчас же стало любопытно, кто родится - мальчик или девочка, а еще - какого цвета у него будут волосы, глаза… И потом, надо было придумать для него имя.
- Верно, это нелегкая задача.
- Я подумала, что если родится мальчик, я назову его твоим именем, но потом решила, что одного Клауда Райдера вполне достаточно.
- Ты делаешь мне комплимент?
- Понимай, как тебе угодно. - Эмили чуть заметно улыбнулась.
- Итак, как же мы его назовем? Гораций? Уилбер? Нет? А как насчет Хьюберта? - Каждое имя Эмили сопровождала все более громким стоном, и Клауд наконец сдался. - Может, у тебя есть свои предложения?
- Ну, хотя бы Элджернон… Неужели не нравится? Мортимер? - Клауд поморщился. - Тоже нет? Зубелон? Арчибальд? Карл Великий? Галахед? Ланселот?
- Хватит, хватит! Ты выиграла.
- Благодарю. Хотя, если говорить серьезно, я подумала, что было бы неплохо продолжить традицию.
- Ты хочешь назвать его одним из тех имен, которые хорошо сочетаются с фамилией Райдер? Например, Клауд, Вулф, Тандер, Скай?
- Что-нибудь вроде этого. Например, не стоит забывать о таком имени, как Левелин.
- Пет уж, о нем как раз можешь забыть, юная леди.
- Твое желание для меня закон, - Заметив, как в глазах Клауда вспыхнул недобрый огонек, Эмили поспешит опустила глаза.
- Как тебе не стыдно надо мной издеваться! А я хотел предложить тебе еще несколько имен.
- Представляю. Но не придумать ли нам пока имя для девочки?
- Как насчет Корделии? - тут же поинтересовался Клауд.
- А как насчет того, чтобы задать тебе хорошую взбучку?
- Ну что за кровожадная особа! - Клауд нежно провел рукой по спине Эмили. - И при этом гладкая да мягкая. До того как мы с тобой встретились, мне еще никогда не приходилось проводить с женщиной всю ночь. После того как ты оказалась у Харпера, я долго не мог привыкнуть к одиночеству. Очень по тебе скучал.
- А почему ты никогда раньше не спал с женщиной всю ночь?
- Не хотел, чтобы они вообразили бог весть что - будто я собрался на них жениться или еще что-нибудь в этом роде. Да и спать с ними все время было неудобно, места мало.
Поглаживая светлые волосы, росшие у Клауда на животе, Эмили задумалась над его словами. Обычно после минут страсти, даривших им обоим такое наслаждение, Клауд никогда не выпускал ее сразу из своих объятий. Если он вел себя так же со всеми своими прежними пассиями, вполне вероятно, что они могли вбить себе в голову, будто он их любит. А все-таки хорошо, что у него нет привычки, удовлетворив свою страсть, тотчас же отодвигаться от нее и засыпать, размышляла Эмили. Если бы он так поступал, она чувствовала бы себя проституткой, и не более того.
- Я тоже очень по тебе очень скучала, - тихо проговорила она.
Клауд еще крепче прижал ее к себе. Он знал, что, несмотря на удивительную силу духа и способность приспосабливаться, Эмили привыкла к совершенно другой жизни, чем та, которую он собирался ей предложить. Локридж не Бостон: в нем нет ни высшего общества, ни разнообразных удобств, без которых Эмили наверняка трудно будет обойтись. Хотя в последнее время она и испытывала кое-какие лишения, с тем, что ее ждало впереди, они не шли ни в какое сравнение.
- Некоторое время тебе придется подождать с нарядами, - не замедлил он поделиться с Эмили результатами своих размышлений.
- Как-нибудь переживу. - Эмили нахмурилась. - Знаешь, все более-менее красивые платья достались мне от Каролины. Они вышли из моды, и поэтому она больше не хотела их носить. Так что я очень неприхотлива. - Эмили принялась покрывать грудь Клауда поцелуями.
- Может, так оно и лучше; ведь все, что я имею на сегодняшний день, это немного денег, участок земли и грандиозные планы. Но ни один из них я не сумею претворить в жизнь до весны.
- К тому времени у меня родится ребенок, и я смогу тебе чем-нибудь помочь.
Улыбнувшись, Эмили принялась выписывать языком у Клауда на животе замысловатые узоры. Ей было немного странно слышать от него такие речи. Казалось, он был не вполне уверен в себе. Целуя упругие бедра мужа, она решила, что все же в первую очередь обязана успокоить его, сделать так, чтобы он не забивал себе голову подобной чепухой. Она коснулась рукой его восставшей плоти.
Наблюдая за действиями Эмили, Клауд мучительно старался припомнить, о чем они только что говорили, и не мог. Страстное желание овладело им, и ему хотелось, чтобы Эмили ласкала его снова и снова. Терпение никогда не относилось к числу его добродетелей, и он, решив больше не ждать, искусно направил ее поцелуи к тому месту, которое жаждало ее ласк.
Эмили послушно выполнила команду, одновременно нежно поглаживая его ягодицы, и Клауд содрогнулся от наслаждения. Похоже, его жена обладала какой-то врожденной способностью мгновенно возбуждать в нем желание. Ее мягкие губы, ищущий язык сводили его с ума; он даже застонал от восторга…
Эмили чувствовала, как безудержная страсть Клауда передается ей. Бедра его то поднимались, то опускались в такт ее ласкам, словно прося о еще более остром наслаждении, и когда она не замедлила его предоставить, с губ Клауда сорвался хриплый стон, от которого у нее по спине пробежали мурашки.
- О Господи, хватит… Не могу больше… - взмолился он.
Подхватив Эмили под мышки, Клауд ловко усадил ее на себя сверху и принялся гладить ее тело, дотрагиваясь до груди, будоража соски, а Эмили то поднималась, то опускалась, действуя с той неторопливостью, от которой замирает сердце и захватывает дух. Впрочем, это продолжалось недолго. Желание обоих было столь велико, что вскоре оба они достигли пика наслаждения, а затем Эмили, не выдержав, обессиленно соскользнула вниз и оказалась в ласковых объятиях Клауда.
- Малышка моя, - тихо проговорил он, когда к нему вернулась способность говорить. - Не знаю, как это получается, но с каждым разом мне с тобой становится все лучше и лучше.
- Я буду тебе хорошей женой, Клауд, - прошептала в ответ Эмили.
- Знаю, крошка. Мы с тобой будем жить так же счастливо, как и мои родители. - Слова эти прозвучали в устах Клауда нерушимой клятвой.
Глава 18
Зима тянулась невыносимо медленно, однако не только погода была тому причиной. Эмили чувствовала, что терпению ее приходит конец. Ей казалось, что ребенок не родится никогда. Размеренное течение жизни и невозможность выйти из дома из-за непогоды только усугубляли дело.
Словно желая доставить ей еще большие страдания, живот ее все увеличивался. Когда в воздухе запахло весной, Эмили стало казаться, что еще немного, и ее разорвет. Конечно, она знала, что последний месяц будет самым тяжелым, но насколько именно, она и представить себе не могла. На теле ее не осталось ни одного живого места, болело все: ноги, спина, грудь. Деятельная по натуре, Эмили терпеть не могла пустого времяпрепровождения, но, с каждым днем становясь все более и более неуклюжей, просто вынуждена была ничего не делать.
Как-то вечером, когда все сидели в гостиной, Эмили с отвращением взглянула на свой живот.
- Может, пристрелишь меня, как хромую лошадь? - Неожиданно предложила она Клауду.
- Успокойся, ты меньше всего похожа на это милое животное, - хмыкнул он.
Однако на самом деле Клауду было вовсе не до смеха.
По мере того как ожидание подходило к концу и приближалось время родов, его все больше и больше мучил прах за Эмили. Разумеется, ему уже доводилось видеть беременных женщин, но на этот раз он не мог отделаться чувства, что живот его жены гораздо больше, чем положено. До середины беременности отсутствие в округе врача его не очень-то волновало, однако мало-помалу он Мчал с ужасом понимать, что одной акушеркой, как бы опытна она ни была, им не обойтись.