Однако это была далеко не вся правда и, если уж на то пошло, не совсем правда. Можно было высказаться еще и таким образом: Девлин был тогда богат, популярен, самоуверен, притягателен, а она - всего лишь девчонка, каких много, с деньгами и лишними килограммами, никому не нужная, по‑своему неглупая, но если и острая на язык, то чтобы отпугивать народ. Что касается одежды, она умела разве что незатейливо прикрыть свою наготу.
Вспомнив те дни, Лесли содрогнулась. Что такое она была? Властный, деспотичный педант, вплоть до минуты, когда Хантер поставил ее на место. Для этого ему понадобилась всего одна разносная статья в школьной газете.
Статья, изменившая всю жизнь Лесли.
О, она знала Хантера Девлина, еще как! Знала его от начала времен - по крайней мере так казалось. Они учились в одних и тех же частных школах, которые он обожал, а она ненавидела, потому что оказывалась там по милости вдовствующего отца, в прошлом генерала армии, с которым не имела ничего общего. Хантер, напротив, строил жизнь по собственному выбору. Он и в детстве не был ничем обделен: объехал весь свет с любящими родителями, познал массу приключений и никакой рутины.
В школе у них нашлись общие друзья, но не было общих интересов. До последнего времени так все и оставалось.
Колонка комментариев принесла Лесли известность, а ответные выпады Хантера возвели в разряд скороспелых светил. Они были вечно заняты в той или иной словесной битве, оттачивали друг на друге хлесткий юмор, обменивались факсами и записками через Интернет, соревнуясь в бойкости языка. Если им поначалу случалось сталкиваться в обществе, Лесли с презрением наблюдала, как женщины слетаются на него, словно мухи на мед.
Хантер Девлин был из тех, кому от рождения дано все: внешность, богатство, уверенность в себе, прочные семейные узы. Ну и конечно, любовь.
Лесли никогда не думала о Хантере хотя бы в отдаленной связи с любовью, да и вообще с чувствами, быстро сообразив, что такого не заарканишь. Проще было оставаться приятелями. Это давало возможность разделять каждый его триумф, оставаясь на безопасном расстоянии, и не мешало глумиться над ним, что приносило больше удовлетворения, чем что бы то ни было, со дня получения диплома экономиста в Чикагском государственном университете. Лесли была любимицей публики, ее взлет, стремительный и на первый взгляд внезапный, наделе был результатом тщательно подготовленной кампании по превращению из полного нуля в знаменитость.
Что нужно, чтобы стать знаменитостью?
Стройная фигура. Лесли сбросила тридцать фунтов.
Белокурая шевелюра. Она обесцветила волосы.
Скандальные взгляды. Она практиковала их упорно, как фанатик практикует свою религию.
Она оповещала о них мир, рассылая статьи в любой мало‑мальски перспективный журнал или газету.
Помимо этих трех факторов, требовались удача и умение правильно выбрать время. Занятно, однако отношение к Лесли переменилось именно с обретением белокурой шевелюры. Ее замечали, с ней заговаривали, ей улыбались, ей поверяли секреты, из которых можно было сделать статью.
И Лесли ее сделала. Появившаяся в "Таймс" статья вызвала такую бурю читательского интереса, что Лесли быстро пошла в гору. Ее коньком стала критика. Она оспаривала все и вся, безмерно этим наслаждаясь. Делалось это так: она знакомилась с общепринятым взглядом на предмет, собирала информацию, разносила авторитетное мнение в пух и прах, а потом со стороны злорадно наблюдала за яростной полемикой.
Многие не выносили ее. Люди склонны держаться общепринятых мнений и не желают подножек, в особенности от блондинки с интеллектом. Но чем больше народу не выносило ее, тем больше ловило каждое слово. Ей предложили вести комментаторскую колонку в солидном журнале. Полгода спустя весь город говорил только о Лесли Гордон. Воскресное политическое ток‑шоу предложило ей эксклюзивное интервью в прямом эфире. В конце концов, она оказалась еще и ведущим комментатором этого шоу, а впереди маячил час на кабельном телевидении.
Если рассудить, Хантер появился очень кстати. Тот, кто всеми силами рвется в свет юпитеров, заслуживает хорошей порки "от Лесли Гордон".
- Я пошлю ему факс, - задумчиво произнесла Лесли. - Может, что и наклюнется. Оставлю его на десерт, так, на пару строк. Целой колонки он не заслуживает.
- А почему не целую колонку? - подзадорила Натали.
- Чего ради? Трюки - не моя сфера интересов.
- Девлин - спонсор грядущего аукциона холостяков. Ну, ты знаешь, "Самоцветы и прах", который шутники называют "Женишки и денежки". Благотворительность с помощью свиданий. Он и сам собирается выйти на подиум. Каков шанс!
Эта короткая тирада стимулировала воображение, и перед мысленным взором Лесли прошло не менее десяти сценариев.
- Ты же не думаешь, что я…
Она вдруг сбилась с мысли. В самом деле, это шанс! Понимающая усмешка Натали только подстегнула фантазию. Однако не в привычках Лесли было сгоряча бросаться в авантюру.
- Сколько? - прямо спросила она.
- Как? - с невинным видом осведомилась Натали. - Разве тебе не достаточно славы?
- Наверняка ты уже прикидывала цифры. - Лесли выразительно протянула руку ладонью вверх. - Мне нужен день в салоне красоты и туалет под стать мужчине, за которого я буду торговаться. Ну и конечно, денежки, потому что этот женишок обойдется дорого.
- Так ты согласна?
Лесли была более чем согласна и потому вдруг впала во вполне понятную панику. Они с Хантером не встречались годы (переписка не в счет). Он мог видеть ее разве что в ток‑шоу, проходившем в шесть утра. Вряд ли он вставал так рано. Впрочем, кто знает? Она не была близко знакома с хантерами девлинами этого мира.
"Вот и познакомишься поближе", - ехидно сказала Лесли самой себе, подавив все сомнения, и приняла решительный вид.
- Итак, сколько?
- За хорошую статью - сколько запросишь. Все, чего жаждет твое ненасытное сердечко. Пришли счет, и мы оплатим.
- Редактор с воображением. Обожаю! - пробормотала Лесли. - Ну‑с, приступим. Как, бишь, его назвали? Стильным? "Т" здесь явно лишнее.
Она напечатала: "Назван самым сильным мужчиной года? В смысле жеребцом года?" И злорадно отправила послание.
Хантер Девлин не считал себя выдающейся личностью, ни в каком смысле. Он был просто делец, бизнесмен, для которого всякое однообразие губительно, так как душит инициативу. Жить по общепринятым правилам он не умел и нисколько не стыдился этого. Хантер шел по жизни так, как ему нравилось, - беспорядочной весело и, оглядываясь назад, не видел в прошлом ни одного скучного дня.
Где бы ни бывал, везде чувствовал себя дома. Ребенком он имел все, о чем только можно пожелать. Родители Хантера были людьми легкими на подъем, влюбленными в путешествия и обожавшими единственного сына. Они дали ему столько внимания и заботы, что детство его было сплошной чередой радости и новых впечатлений. Он получал любую забаву, о которой только успевал помыслить. Самые лучшие и дорогие учебные заведения открывали перед ним двери. Благодаря легкому характеру у него было много друзей, он не знал боли потерь и одиночества. К услугам Хантера был солидный семейный капитал, который он мог тратить или вкладывать и преумножать. Он достигал всего, чего хотел, и это никогда ему не надоедало.
Удачные предприятия сделали его миллиардером. Хантер вкладывал средства, руководствуясь интуицией, в разные сферы, но риск почти всегда оправдывался. Так он стал совладельцем киностудии, нескольких издательских домов, ресторанов и театров, ему принадлежало около десятка мелких газет, Дом моды в Нью‑Йорке, пара галерей и даже фирма по производству зонтов.
Такие опасные капиталовложения увлекали его, и было любопытно, чем закончится очередная рискованная затея. Он организовал несколько выставок для художников‑дебютантов, многие из которых получили признание, и Хантеру достались лавры первооткрывателя новых талантов. У него были друзья и должники повсюду, и благодаря налаженным связям он прочно держался на плаву.
То, что его назвали "Светским львом года", "Самым стильным мужчиной сезона" и отнесли к десяти самым успешным людям планеты, вскружило голову. Всеобщее признание чуть не довело его до звездной болезни.
И поэтому он был благодарен своей старой знакомой - Лесли Гордон, ее едким комментариям по факсу и почте, которые время от времени получал из Нью‑Йорка и которые не давали ему стать обычным светским снобом. Каждая ее записка была полна иронии, порой обидной, а порой бесшабашно‑веселой, и Хантер смеялся, прочитав новое послание.
Он радовался ее успехам, хотя и не всегда успевал за ними следить. Даже стал просматривать ее колонку в "Ситискейп", появлявшуюся раз в месяц.
Записки Лесли отличались краткостью, полные тонкой насмешки, зачастую они приходили в трудные моменты его жизни и, как ничто другое, поднимали дух.
Вот и сегодня Хантер получил одну такую. Он нетерпеливо вытянул факс, пробежал его глазами и рассмеялся. Подумав пару минут, он быстро напечатал ответ:
"Думаешь, теперь племенные кобылы будут толпами рваться ко мне в стойло?"
И с довольной усмешкой отправил свое послание Лесли.
Господи, ну как она позволила себя уговорить? Лесли в очередной раз пробежала глазами список дел и покупок. Да ей никогда всего этого не успеть! Для того чтобы появиться на приеме такого масштаба, недостаточно просто хорошо выглядеть - нужно блистать!
Она снова заглянула в план, составленный наспех, но все равно бесконечно длинный. Как много мелочей! И так мало осталось времени.
Прежде всего - платье. Лесли напряженно размышляла, постукивая по губам кончиком карандаша. Платье… Длинное, изящное, подчеркнуто элегантное, с глубоким вырезом - да, это именно то, что нужно!
Тут даже раздумывать не о чем. Что‑то закрытое и прямое будет хорошо подчеркивать ее формы, подумала Лесли, водя карандашом в блокноте. Но сзади непременно должен быть вырез. Глубокий. Просто до неприличия глубокий. Точно, таким он и будет, ее наряд!
Вот черт, но претенциозное платье требует стильной прически! Лесли обернулась к зеркалу и придирчиво осмотрела свои волосы. Никуда не годится! Придется идти в салон. Волосы как раз отросли настолько, что уложить их было невозможно никакими силами. Значит, нужна стрижка.
Вот черт! Ну что за глупая идея с этим приемом! Осталось всего две недели. И при этом куча работы - просто непочатый край: ее колонка, еще проклятое интервью и отчет. Впереди столько дел, а она ввязалась в дурацкую авантюру!
Ладно, пускай! В конце концов, ей только что выдали аванс за предстоящее интервью - сказочно щедрый по стандартам "Ситискейпа". Большая часть денег отложена на торги - она просто обязана перебить все ставки. Остается не так уж много: что‑то около пяти сотен. Лесли очень надеялась, что этого хватит на платье и прическу.
Придется забыть о новой помаде и чудесной кофточке из соседнего бутика, а также о новых масках из минералов Мертвого моря, которые она собиралась заказать. И все из‑за какого‑то приема! Просто невероятно, что она позволила себя уговорить!
- Натали, - произнесла Лесли в телефонную трубку, - это дурацкая затея. За две недели я не успею подготовиться!
- Конечно, успеешь, - ответила та с осуждением. - Подумаешь, какая проблема! Возьми отгул. Или сделай подборку на тысячу слов вместо двух. Ничего страшного не случится. Возьми себя в руки, соберись. Или у тебя проблемы посерьезнее?
- Да нет, ничего такого, - неохотно откликнулась Лесли.
- Вот и славненько. Давай‑давай, не дергайся. Куда же подевалась расчетливая и спокойная Лесли Гордон, которую я знаю? Ты ведешь себя словно школьница перед первым свиданием.
В точку! Именно так. Первое свидание… Хантер Девлин - воплощение женских чаяний. Она дергается именно из‑за него! "Господи, Лесли, ты, острая на язычок и не слишком привлекательная девчонка из средней школы, - как ты могла докатиться до этого?"
Удастся ли ей выиграть свидание с Хантером? Или, точнее будет сказать, "купить"?
Только теперь, после слов Натали, Лесли поняла, что боится встретить Хантера Девлина лицом к лицу. Насколько проще было посылать ему смешные записки, сидя у себя в офисе. Этот обмен колкостями вошел у них в привычку, такая дружеская перепалка была несложной и приятной. Лесли не могла видеть его глаз, когда он получает очередное письмо, и поэтому с легкостью поддевала его.
Она только что отослала Хантеру факс. На сей раз обмен любезностями затянулся - так много они раньше не писали друг другу.
"Кобылки и в прошлом выстраивались в очередь. Или у тебя глаза зашорены?"
Лесли всегда была остра на язык и писала статьи легко и с увлечением. Записки получались смешными и необидными. Она была богиней пера…
Но в жизни все складывалось иначе. Она не встречала Хантера много лет. В передачах и на фотографиях, которые часто появлялись в прессе и на телевидении, он был по‑прежнему неотразим и обаятелен. О нем невозможно было забыть, а помнить - тяжело и обидно.
Разве ей место рядом с таким мужчиной? Он жил в другом мире, играя и развлекаясь, и мог принадлежать только удивительной женщине, разумеется, богатой и красивой. А Лесли? Чем ей увлечь Хантера? Своим блестящим умом? Но разве ее интеллект заинтересует его на первом свидании, которое она собирается купить? Он оценит только ее заурядную, хоть и привлекательную (благодаря многим усилиям) внешность.
Ну и ладно. Вдруг все получится не так уж плохо? Нельзя раскисать раньше, чем все произойдет. Она может и не выиграть свидание, в конце концов. И вообще при чем тут внешность, если главная ее цель - добиться интервью? Никаких вложений - разумеется, эмоциональных, - и проигрыш не принесет разочарования. Лесли вновь углубилась в список, уже более уверенная в себе и своих силах.
- Итак, что мне требуется… это ерунда, это - тоже… хотя… и с этим справимся!
Натали верит в нее, и Лесли не разочарует ее. Да и себя заодно. Она не так уж рисковала. Купив свидание с Хантером Девлином, она сможет потом выкинуть его из головы.
Глава 2
Платье… Господи, ну почему так трудно решиться?
Последние пару часов она провела в мучительных поисках подходящего платья. Натали, согласившаяся составить ей компанию, давно не скрывала своего раздражения. Наконец она просто не выдержала:
- Все! Я отказываюсь проводить весь день в этих дурацких магазинах. По‑моему, ты вкладываешь в проект слишком много сил. В твоих метаниях есть что‑то нездоровое!
Лесли уставилась на спутницу, словно прозрев. А ведь она права! Натали, один из лучших редакторов журнала, просто не умела приукрашивать и говорила то, что думает. В этом она была похожа на Лесли. К тому же она была ее лучшей подругой, и ее мнению можно было доверять.
- Ты абсолютно права! - Лесли подняла обе руки вверх в подтверждение своих слов. - Я сдаюсь. Все, что я делаю с самого утра, - это нарушаю основное правило, которое установила для себя уже давно.
- Конечно, права. Я всегда права, ты же знаешь, - довольно ухмыльнулась подруга. - Твоя истерия не станет залогом того, что журнал получит интервью. - Затем Натали с любопытством спросила: - А что это за правило такое?
- Никаких вложений. Я имею в виду эмоциональных. Позволь, я тебе кое‑что поясню насчет Хантера.
- Боже! - взмолилась Натали. - Твоими стараниями я уже знаю о нем больше, чем хотела бы знать.
- Так позволь, я освежу твою память. Вернее, свою, чтобы покончить с "нездоровыми" метаниями, как ты их назвала. Итак… Хантер Девлин - просто рок для меня. Во всем, что с ним связано, есть что‑то мистическое. Он настолько удачлив, что любое его начинание обречено на успех. Мне кажется, даже на месте ассенизаторских установок он может вырастить розовый сад! Как ему это удается?! Хантер - очень искренний человек, а таким людям обычно не везет в бизнесе. Но даже это правило не действует в его случае. Он ни капельки не изменился: все такой же потрясающе красивый и элегантный. Со дня окончания школы я слышу о нем по телевидению и радио, газетные заметки просто не позволяют мне забыть о нем, и это стало наваждением. - Лесли сделала паузу, раздумывая. - Поэтому… я даже не знаю, на что надеюсь, когда мечусь здесь в поисках сногсшибательного наряда! Если я выиграю на торгах, Хантер все равно не сможет отказаться от свидания со мной, ведь так?
- Именно. Ты можешь одеться даже в рубище и посыпать голову пеплом, и все равно это ничего не изменит.
- Правильно! - весело воскликнула Лесли с облегчением, которого на самом деле не чувствовала. - Хотя рубище, да еще в сочетании с пеплом, - это как‑то слишком. Или, ты думаешь, мне пойдет?
- Ты говорила, что Хантер - очень воспитанный мужчина…
- Н‑да, - хмыкнула Лесли, - прямо‑таки рыцарь без страха и упрека!
- Итак, он, благородный и милосердный дон, откажет тебе в свидании в благотворительных целях?
- Не посмеет! - засмеялась Лесли.
- Все должно пройти как по маслу, - заключила Натали.
- Я на это очень рассчитываю.
- А потому, дорогуша, ты можешь надеть любую одежду, даже самый заношенный наряд из своего запаса, можешь выглядеть пугалом огородным - это не сыграет никакой роли, верно? Не мудрствуй и займись покупками. Постарайся не опозорить наш журнал на приеме - купи что‑нибудь приличное. Но не трать слишком много - деньги все‑таки казенные. - Натали подмигнула.
- Уговорила. Срочно покупаю!
- Лучше черное, - посоветовала Натали, окинув Лесли оценивающим взглядом. - Можно коричневое, но не стоит. Кстати, золотой тебе тоже идет, но слишком бросается в глаза. Вот исходя из этого и действуй! Я очень прошу тебя, не затягивай с этим, иначе я просто взорвусь прямо в этом приличном бутике, и тебе будет стыдно. Я уже начинаю жалеть, что предложила тебе взять у Хантера интервью.
Лесли, перебиравшая вешалки, обернулась к Натали и улыбнулась благодарно:
- Спасибо за поддержку! Никто, кроме тебя, не привел бы меня так быстро в чувство. Уверяю, ты не пожалеешь, что поставила на меня.
- Очень на это надеюсь, - недоверчиво протянула Натали. - Не подведи меня.