Через два часа Джек сидел в кабачке за Ламбетским дворцом. Устроившись в не слишком грязной кабинке, он заказал кружку портера и огляделся, внешне безразлично, но на самом деле наскоро оценивая остальных посетителей. Здесь по большей части пили неотесанные рабочие, одетые так же, как сейчас Джек: в грубые рабочие робы, матерчатые кепки, потертые ботинки… Вряд ли тетки и леди Озбалдистон узнали бы его, не говоря уже о Клэрис. Хэмфриз должен был встретиться с тем самым курьером, атеперь информатором. Но только не в стенах Лам-бетского дворца! Тедди узнал у привратников, что к дьякону никто не приходил, однако ему сообщили, что уличные мальчишки часто приносили Хэмфризу записки. Разные мальчишки. Ни один парень не приходил дважды, и привратники признались, что не смогут узнать ни одного.
Получив очередное послание, Хэмфриз неизменно уходил из дворца. Пешком. Должно быть, место встреч было неподалеку.
Поставив себя на место бывшего курьера, Джек составил короткий список мест, удовлетворявших всем критериям: рядом с дворцом, не слишком оживленное, не слишком посещаемое, где никто не смог бы узнать священника и того, с кем он встречался.
Он уже побывал в двух других кабачках, но ни в одном не нашел человека, похожего на того, которого искал. "Митра епископа" находилась в десяти минутах ходьбы от дворца и больше всего подходила для тайных встреч. Здесь царил вечный полумрак, а посетители не интересовались своим окружением. Правда, здесь было две пары зорких глаз: подавальщицы, куда более бдительной, чем полагалось бы, и старой карги, сидевшей в уголке у камина с кружкой эля. Оба заметили Джека. Подавальщица, похоже, приняла его за рабочего, но карга не спускала с него глаз. Встав, Джек захватил с собой кружку, подошел к камину и уставился в пламя, но в какой-то момент быстро глянул в сторону старой ведьмы и увидел, как та поспешно отвела глаза. Джек глотнул портера, снова повернулся к огню и заговорил едва слышно:
- Я ищу того, кто может рассказать мне о человеке, который сегодня встречался и беседовал со священником. Я готов щедро заплатить любому, кто опишет этого человека.
Джек терпеливо выждал целую минуту, наконец карга тихо прокудахтала:
- Откуда вам знать, того ли человека я описываю? Я могу наговорить все, что в голову взбредет. Вы ничего не узнаете, а я прикарманю ваши денежки.
Джек взглянул на нее и ответил:
- Если сможешь описать того человека, значит, и священника опишешь.
Сверкающие глаза широко раскрылись. Старуха кивнула:
- Вижу, вы не глупы. Священник - высокий парень. Правда, ниже вас ростом. Волос на голове почти нет. Но те, что остались, - каштановые. Мрачный тип. Вечно хмурится. Не толстый, но и не слишком. Губы пухлые, как у женщины.
Наконец-то! Описание Хэмфриза было слишком детальным, чтобы оказаться фальшивым! Джек ободряюще ухмыльнулся:
- Верно. Как насчет второго?
Если она так же точно опишет курьера, ни одно пенни не будет потрачено напрасно! Старая ведьма не подвела:
- Почти такого же роста, может, немного выше, но гораздо толще. Грудь колесом. Похож на боксера, хотя для этого слишком хорошо одет. Учтите, он не джентльмен, но и не слуга. И не один из тех, кого называют торговыми агентами. Совсем не тот вид.
По спине Джека прошел холодок:
- Как насчет его лица?
- Бледное, даже одутловатое. Круглое. Полное и круглое. И глаза круглые и светлые. Маленькие. Нос широкий. Говорил с акцентом. Может, он иностранец. Я не слишком много слышала из их разговора, точнее сказать не могу. Этого достаточно?
Джек кивнул, вынул из кармана золотой соверен и протянул старухе. Глаза ее снова блеснули. Она осторожно взяла монету, рассмотрела и тут же спрятала под лохмотьями.
- За это, - сказала она, - вы получите предостережение.
- Какое именно?
- Тот парень, которого вы ищете - другой, не священник, - опасен. Они встречались здесь дважды. Оба раза священник уходил первым. Я видела лицо того, кто оставался. Он замышлял что-то недоброе. Настоящий дьявол. Так что, если собираетесь найти его, будьте осторожны.
Джек с благодарностью улыбнулся, поклонился старухе, и та восторженно закудахтала.
Но за порогом кабачка его улыбка померкла. Слишком уж описание старухи походило на портрет того человека, который столкнул с дороги экипаж Энтони. Очевидно, это один и тот же тип. Старуха прекрасно разбирается в людях.
День выдался на редкость удачным. По дороге в клуб Джек свернул к Вестминстер-бридж в надежде нанять один из экипажей и столкнулся с тремя оборванцами, по очереди подметавшими улицу.
Джек остановился, выудил три пенни и стал ими жонглировать. Оборванцы бросили метлу и во все глаза уставились на Джека. И тогда он спросил, тщательно подбирая слова:
- Какой-то мужчина нанимал мальчишек разносить записки. Довольно высокий, с круглым бледным лицом. Говорит по-английски с акцентом, как иностранец.
Последнее слово было произнесено с привычным отвращением англичанина ко всем чужеземцам. Парни сразу встрепенулись.
- Эти пенни пойдут любому, кто скажет, куда доставлялись записки.
Мальчишки переглянулись. Джек, догадавшись, в чем дело, вынул еще три пенни, но оборванцы все еще колебались. Джек присоединил к шести пенни еще три, и тогда все разом заулыбались.
Джек улыбнулся в ответ. Сразу три посланца! Судьба к нему милостива.
- Дворец епископа, главные ворота, - объявил один.
- То же самое, - добавил второй.
- Он послал меня в привратницкую. Вход с другого конца. Не главный.
Джек бросил им деньги. Мальчишки ловко перехватили монетки в воздухе.
- И еще одно: кто-нибудь из вас умеет читать? Не знаете, кому предназначались записки?
Мальчишки снова переглянулись. Джек вздохнул и полез в карман за деньгами.
- По две монеты каждому, если сможете сказать, кому были адресованы записки.
- Какому-то дьякону.
Один из мальчишек попытался схватить монетки, но Джек проворно сжал кулак и высоко поднял руку.
- Попытайся еще раз. Какому дьякону?
Мальчик наморщил лоб. Приятели подталкивали его локтями.
- Первую букву, - велел Джек.
- "X" большое, потом "э", "м" и "эф".
- Пойдет, - ухмыльнулся Джек. - Давайте руки.
Он роздал каждому по два пенни, и мальчишки запрыгали от радости.
Джек перешел мост, нанял экипаж и поехал в клуб.
- Итак, человек, посылавший записки Хэмфризу, и тот, с кем дьякон неоднократно встречался в кабачке, был круглолиц, белокож, довольно высок, тяжеловесен и говорил с иностранным акцентом? - уточнил Деверелл.
Джек кивнул:
- И хорошо одевается. Но не джентльмен. Более того, именно он опрокинул экипаж Энтони, кузена Джеймса, который ехал в Эвнинг, чтобы предупредить Джеймса о выдвинутых против него обвинениях. И скорее всего заставил бы его замолчать навеки, не появись вовремя Клэрис.
Ему вдруг стало не по себе. Если бы мужчина решил не рисковать, убивая Клэрис, страшно подумать, что бы нашел он, Джек, на последнем повороте длинной дороги к дому.
Все друзья провели целый день в различных обличьях, и, возвратившись в клуб, поспешно переодевались и шли в библиотеку, чтобы поделиться полученными сведениями.
- Я собираюсь доказать, - начал Тристан, - что этих встреч вообще не было. Мы нашли тех, кто готов поклясться, что Олтвуд никогда не бывал ни в одном из трех кабачков, и нашли других, также готовых свидетельствовать, что никаких встреч с курьером там не происходило.
Деверелл кивнул:
- Как только у нас появятся свидетели защиты, будет легче сбить с толку тех, кто лгал Олсену. Я посмотрел на них, - все отчаянно нуждаются в деньгах.
- Он заплатил им, это несомненно, - ухмыльнулся Джек - Но если золото может купить ложь, немного больше золота может купить правду.
- Верно, но, думаю, они боятся рассердить курьера. Они сделают это, если посчитают, что их обличили. А раз они взяли его деньги, потребуется "веская причина", чтобы изменить показания, - заметил Деверелл.
- Значит, нам срочно нужны достойные доверия свидетели.
- Совершенно верно, - согласился Кристиан. - Кстати, Джеймс Олтвуд всегда носит воротничок?
Джек кивнул:
- Он одевается лучше обычных священников: хорошо сшитые сюртуки и брюки, сапоги прекрасного качества, - но всегда носит воротничок.
- А это означает, что в кабачках его непременно бы приметили! - взволнованно пробормотал Деверелл.
- Похоже, мы нашли главное доказательство того, что все свидетели лгали! - воскликнул Тристан. - И, может, было бы неплохо объяснить Хэмфризу, на какой шаткой почве выстроены его обвинения?
- Ты прав, - вскинулся Джек. - Это самый быстрый и верный способ закрыть дело. Мы еще не познакомились с Хэмфризом. Но надеюсь, недолго будем лишены этого удовольствия.
В этот момент вошел Гасторп. По его нерешительному виду Джек сразу понял, что он собрался сказать.
- Милорд, - обратился к нему дворецкий, ~ к вам пришла леди. Я провел ее в салон.
- Я сейчас спущусь, - сказал Джек, поднимаясь. - Друзья, это леди Клэрис Олтвуд.
Все сразу оживились и заявили, что пойдут с ним. Джек протестовал, однако все было напрасно. Он вошел вместе с друзьями, чтобы Клэрис сразу заметила их и не допустила с ним никаких нежностей.
И действительно, взгляд ее темных глаз сразу обратился на незнакомых молодых людей. Джек представил друзей Клэрис. Та со своим обычным самообладанием приветствовала их, подала каждому руку и поблагодарила за помощь в попытке оправдать Джеймса. И только потом обратилась к Джеку:
- Я пришла сказать вам, что сегодня мы не сможем расспроситьХэмфриза. Очевидно, он спорите епископом из-за нашего участия в этом деле.
- Но ему ничего не поможет, - невозмутимо ответил Джек. - Он тянет время и задерживает нас. Декан сказал, что дело будет решено в нашу пользу к утру, и попросил нас вернуться завтра.
С этими словами Клэрис оглядела четверых джентльменов. Несмотря на модно сшитую одежду и элегантность, в душе они оставались воинами, и она сразу заметила это под внешним лоском.
Она приветливо улыбнулась каждому:
- Джек упоминал, что вы ищете свидетелей, способных опровергнуть ложные показания. Вы уже успели что-то узнать?
Вместо ответа все трое с улыбками уставились на Джека. Тот мысленно проклял бесчувственность друзей, но все же в нескольких коротких словах описал, чего им удалось добиться.
- Вот как… - пробормотала она. - Поскольку сегодня нам нечего делать во дворе епископа, я приняла приглашение на чай с Сарой Хаверлинг. Позже нам придется посетить званый ужин и два бала.
- Значит, я заеду за вами, в восемь.
Клэрис медленно наклонила голову и спокойно выслушала слова прощания. Друзья удалились, и Джек проводил Клэрис до наемного экипажа. Он поднес ее руку к губам и поцеловал.
- В восемь в "Бенедикте".
Она кивнула и села в экипаж.
Джек подождал, пока экипаж исчезнет из виду, и только потом вернулся в клуб и поднялся в библиотеку.
- Интересно, все дочери маркизов такие? - услышал он вопрос Тристана.
- У моих сестер сходная… аура, - заметил Кристиан. - Правда, не до такой степени, как у леди Клэрис. Думаю, заставить ее свернуть с избранного пути будет нелегко.
- Скажи лучше "невозможно" - фыркнул Джек.
- Не важно, - отмахнулся Тристан. - По крайней мере ты не столкнешься с женским мягкосердечием, когда дойдет до расправы с этим злодеем.
- Боюсь, что придется удерживать ее от попытки расправиться с ним собственноручно.
- Расправиться? - хмыкнул Деверелл. - Он изменник. Не забывай этого!
- Вряд ли, - возразил Джек. - Я не думаю, что это тот, кого ищет Далзил. Его последний изменник. Всего лишь палач этого негодяя. Он иностранец. И верен своей стране.
- Ты прав, - кивнул Кристиан. - Небольшое, но значительное различие.
- Необходимо поймать его, и обязательно живым. Он может нам пригодиться, - заметил Джек.
Они еще успели обсудить кое-какие предположения, прежде чем Кристиан и Тристан ушли, пожелав Джеку удачи на балу.
Джек только головой покачал и, проводив их красноречивым взглядом, уселся в глубокое мягкое кресло. Деверелл налил бренди себе и другу и вручил бокал Джеку, после чего уселся сам.
- Я поражен; - начал Деверелл, очевидно, вовсе не думая шутить. - Полагаю, вот откуда ветер дует?
Джек хотел было все отрицать, однако решил, что в этом нет смысла.
- Да, только, ради бога, ничем не намекни ей.
- Но почему? - удивился Деверелл.
- Потому что… ее мнение о джентльменах нашего класса не слишком лестно. Она старается избегать нас, и возможно, по веским причинам. Она бежит от брака как от чумы.
- Вот как? Тяжкий опыт? - с пониманием спросил Деверелл.
Джек кивнул.
- Теперь мне придется выдержать настоящее сражение, чтобы убедить ее изменить мнение.
Деверелл ухмыльнулся.
Джек заметил это и нахмурился:
- Что еще?
- Ты не сказал "сражение за то, чтобы она изменила мнение". Не веришь, что сумеешь это сделать. Еще одно маленькое, но важное отличие.
- Да, но такое сражение заранее проиграно! Ей я не могу приказывать. Могу только просить и молиться, чтобы она мне поверила. И чтобы когда-нибудь взглянула на меня благосклонно. И поэтому я с благодарностью приму любой совет. Это не поле брани, где мы приобрели немалый военный опыт.
- Ты прав, - вздохнул Деверелл.
Оба надолго замолчали. Наконец Деверелл улыбнулся:
- Нашел! Сделай то, чего она меньше всего от тебя ожидает. Она из таких женщин, которых нужно вывести из равновесия, если хочешь взять верх.
- О да, это она, Боадицея, - фыркнул Джек.
Деверелл недоуменно нахмурился, но тут же, все поняв, ухмыльнулся. Джек медленно осушил бокал.
Деверелл прав. Итак, какой выходки Боадицея не может от него ожидать?!
Глава 17
- Добрый вечер, леди Клэрис.
Леди Уинтеруистл, семидесятилетняя сплетница, устремила на Клэрис недружелюбный взгляд пуговичных глазок.
- Какая неожиданность снова видеть вас! Вот уж сюрприз!
Она посмотрела на леди Давенпорт, от которой только что отошли Джек и Клэрис.
- И в такой компании!
Джек мгновенно насторожился, однако Клэрис лишь слегка подняла брови, поздоровалась, представила его и осведомилась о здоровье дочери ее милости.
Леди Уинтеруистл даже растерялась - у нее отняли добычу. К удивлению Джека, она перевела взгляд с него на леди Давенпорт:
- А… понимаю…
В последнем Джек сильно сомневался. Но, судя по выражению его лица, та уже успела сделать кучу выводов.
- Ваши тетушки привыкли воображать, будто могут совершить невозможное, - почти злорадствуя, прошипела она. - Бьюсь об заклад, во все это вас втянул Давенпорт.
Ткнув напоследок в него пальцем, леди Уинтеруистл отвернулась. Правда, бросила напоследок:
- Вы гораздо глупее, чем я думала!
И тут терпение Джека лопнуло. Однако Клэрис сильно сжала его руку.
- Нет. Она того не стоит.
Джек всмотрелся в ее лицо. Клэрис казалась абсолют-но. безмятежной.
Заметив в его глазах недоумение, она вздохнула и отвела взгляд:
- В обществе немало ей подобных. После вчерашней ночи слухи уже успели расползтись, и у сплетников было время отточить коготки. Лучший способ справиться с ними - игнорировать каждое слово.
По ее настоянию они прошлись по бальному залу леди Максуэлл. Ужин у леди Мотт был куда менее многолюдным, и хотя многие действительно были поражены появлением Клэрис, никто не сказал ей дурного слова. Однако здесь было полно народу, и не все были рады видеть Клэрис. Джеку оставалось лишь наблюдать и оценивать каждый кивок: некоторые были скрупулезно вежливы, некоторые - настороженны, и очень немногие - искренне дружелюбны.
Оказалось, что леди постарше цепенели при виде Клэрис. Однако никто не посмел оскорбить ее. Оскорбить Олт-вуд на глазах у всего света означало совершить нечто вроде социального самоубийства. Если Клэрис присутствует на балу, значит, пригласила ее хозяйка дома, и почти наверняка - по просьбе какой-нибудь высокородной дамы. И все же взгляды, иногда недобрые и откровенно злобные, сверлили ей спину.
- Очень непохоже на тебя - подставлять другую щеку, - пробормотал он наконец.
Глаза Клэрис весело искрились.
- Никто из них вот уже семь лет как не способен вывести меня из равновесия. Даже тогда я отчасти понимала, что побуждало их травить меня. Те, кто был готов распять меня за отказ выйти замуж за человека, выбранного отцом, когда-то не осмелились сделать то, что сделала я. Вот она, цена, которую приходится платить за возможность показать другим, чего они могли бы добиться, если бы были достаточно сильны духом. Поэтому мое присутствие здесь, в кругах, к которым я принадлежу по праву, многим кажется святотатством. Для них мое изгнание было достойным наказанием. Они не вынесли бы мысли о том, что мне не пришлось платить за свое неповиновение.
Клэрис горько усмехнулась:
- Но если считаешь мою реакцию необычайно слабой, подумай о том, что они испытывают. Для них хуже всего на свете сознание того, что их осуждение не способно никоим образом меня коснуться. Что я не позволю им управлять моей жизнью, что они не в силах причинить мне зло.
Джек не сразу понял, насколько она права, но тоже сжал ее пальцы:
- Прости, мне не следовало сомневаться в тебе.
Взгляд, брошенный на него, был достоин истинной Боадицеи:
- В этом отношении… думаю, не следовало.
Они нашли Олтона и Сару и провели десять минут в их обществе. Вскоре за ними пришел Роджер и повел знакомиться с теткой Элис. Поскольку Мойры сегодня не было, они воспользовались моментом, чтобы укрепить связи с семейством Элис.
Потом они гуляли по залу, иногда останавливаясь и заводили с кем-нибудь разговор, но только в том случае, если кто-то к ним подходил.
Они не стали танцевать на балу леди Максуэлл, - там было полно энергичных молодых леди и их партнеров, настоящая толкотня, - но здесь, как только раздались первые аккорды вальса, Джек взял Клэрис за руку, извинился перед двумя леди, с которыми они беседовали, и увлек в центр зала.
Обняв за талию, он закружил Клэрис в вальсе.
У Клэрис закружилась голова. Близость Джека пьянила. Вся окружающая реальность куда-то исчезла. Осталось лишь одно притяжение - теплое, живое, странно ободряющее. Утешительное.
Джек был с ней. Они были вместе. Все остальное не имело значения.
Музыка смолкла. Клэрис тихо вздохнула, возвращаясь в действительность, в бальный зал и к любопытствующей толпе, которой не терпелось ее допросить.
Улыбаясь своей холодноватой улыбкой, Клэрис прогуливалась с Джеком по залу. Мойра затерялась где-то среди гостей, и это лишь усугубляло решимость Клэрис доиграть свою роль до конца.
Сплетники, глаза которых буквально вылезали из орбит, не могли дождаться^момента, когда можно будет вдоволь позлословить о леди Клэрис Олтвуд. О нет, ничего скандального, но теперь никто не поверит, что она обречена умереть старой девой. Что она не способна найти мужай иметь детей.
- Моя дорогая Клэрис!