Неслучайная встреча - Кэрол Мортимер 8 стр.

Да, она понимала. Она вспомнила, как ей поначалу казалось, что Сэм – сын Калеба. Теперь она знала, что он его племян­ник. Неужели она заблуждается и насчет его планов покупки "Вишневых деревьев"? Но она не понимала, как может быть по-другому, если отец настаивает на продаже, а Калебу явно выгодно сделать это приоб­ретение?

Калеб смотрел на ее нахмуренное лицо.

– Но, может, не будем сейчас говорить об этом?

– Когда-то все равно придется, – ска­зала она не столько ему, сколько себе. Ведь именно по этой причине она находит­ся здесь.

– Только не сейчас, – настаивал Калеб, поглаживая большим пальцем ее щеку.

Нет, не сейчас, согласилась она и потя­нулась к нему, доверчиво подняв губы для поцелуя. И снова испытала то же ощуще­ние, что и прежде, – будто теряет голову…

Калеб, оторвавшись от нее, хрипло рас­смеялся.

– Что, интересно, думает сейчас Дэвид?

Элен тоже не смогла удержаться от улыб­ки. Они были похожи на двух подростков, прячущихся от взрослых.

– Возможно, он засыпает с довольной улыбкой на лице, – сказала она сухо.

– Или отдыхает и набирается сил для завтрашнего испытания, – пробормотал Калеб, опускаясь рядом с Элен на диван.

Она вопросительно посмотрела на него.

– Завтрашнего испытания?

– Поверишь или нет, но раньше я ве­сил на целых шесть килограммов больше.

– Да? – удивленно протянула Элен. За­чем он ей это говорит?

– Мне кажется, твой отец тоже сбросит несколько килограммов, после того как па­ру дней побегает за Сэмом.

Элен внутренне напряглась. Что он хо­чет этим сказать?

Калеб вопросительно посмотрел на нее. Элен упорно молчала. На лице ее было на­писано недоумение.

– Он тебе не говорил?

Казалось, в ней сейчас вот-вот что-то сломается от напряжения, и она сжала его руки.

– О чем? – спросила она. Но уже зна­ла ответ.

Она встала, а Калеб продолжал сидеть на диване, упершись локтями в колени, и наблюдал за ней.

– Мне нужно съездить в Лондон на не­сколько дней по одному делу, а Дэвид предложил оставить Сэма здесь, – объяс­нил он.

Так, значит, Сэм будет жить здесь, в их доме? Она не знала, как выдержит это ис­пытание.

Калеб встал и обнял ее за плечи.

– Дэвид сказал, что все будет в порядке, – пробормотал он. – Ведь правда? О черт, я не думал, что на тебя это так по­действует… Я должен был понять, для тебя это будет слишком.

Он потряс головой, как бы сетуя на свою недогадливость.

Элен резко повернулась и посмотрела на него.

– Что ты хочешь этим сказать?

Сердце бешено стучало у нее в груди. Ладони вспотели.

Калеб вздохнул, словно сожалея о том, что намеревался сказать, однако понимал, что сказать это необходимо.

– Я знаю про Бена. Дэвид мне расска­зал. Несколько месяцев тому назад.

Бен. О Боже! Даже одно его имя до сих пор терзает ее!

Бен. Такой же прелестный, как и Сэм, но обреченный на страдания и смерть. Ми­лый ребенок, которому не суждено было дожить до первого своего дня рождения.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Элен резко отстранилась от Калеба и подошла к окну, уставившись невидящим взглядом вдаль. Потом она вскинула голову и расправила плечи, хотя по-прежнему не могла смореть на Калеба. Глаза наполни­лись слезами – и это после стольких лет!

– Что именно сказал тебе мой отец? – спросила она ровным голосом.

Калеб понимал: вопрос слишком дели­катный и действовать надо осторожно.

– Мне нужно было знать, Элен, а иначе я мог бы каким-нибудь образом задеть Дэ­вида, ничего не подозревая.

Она закрыла глаза и собралась с силами.

– Конечно, – выдавила она из себя на­конец.

– Элен…

– Пожалуйста, не надо! – выкрикнула она и вскинула руки, точно обороняясь. – Тот год… это было худшее время во всей моей жизни, – сказала она дрогнувшим голосом.

И самое худшее – то, что тогда она доверилась Дэниелу. Ей нужно было на кого-то опереться, а он оказался рядом. И по­просту воспользовался ею. Возможно, если бы она не испытывала такую боль, то сразу бы распознала его истинное лицо. Калеб вздохнул.

– Да, я могу понять тебя, – сказал он задумчиво.

Конечно. Он ведь потерял своего брата и его жену. Совершенно неожиданно. А вот они с отцом заранее знали трагический исход.

– Извини, – сказала она, вздрогнув. – Я не подумала.

– Да ничего, – пожал плечами Ка­леб, – мне повезло больше, чем вам, у ме­ня есть Сэм.

Бен… Он пробыл с ними меньше года. Постоянно болел. Но всякий раз выкараб­кивался, пока не наступил тот роковой день на одиннадцатом месяце его жизни, когда у него больше не осталось сил бо­роться за существование. Элен ничего не могла сделать, ей оставалось только сидеть и смотреть, как он умирает, и сердце ее исходило кровью.

– Ты очень любила свою мать?

Она закрыла глаза. Снова боль воспоми­наний.

Мать. Высокая и красивая, с пышными белокурыми волосами. Зеленые глаза, пол­ные смеха. Но она распрощалась с жизнью, родив сына, о котором они с отцом так долго мечтали.

Беременность наступила неожиданно, на сороковом году жизни, а ведь родители уже не надеялись на то, что у них могут по­явиться дети после стольких лет. Элен к тому времени исполнилось восемнадцать. И как же все радовались, когда мать объя­вила, что та "перемена", о которой она говорила, – это ожидание ребенка!

Беременность протекала легко, и, хотя мать часто посещала врачей – возраст все-таки! – ничто не давало поводов для бес­покойства, пока неожиданно у нее не отка­зало сердце. Ничто не предвещало несча­стья и для Бена, и лишь потом врачи об­наружили у него такое же, как у матери, ослабленное сердце. Трагедия была тем страшнее, что разразилась внезапно. Никто и не подозревал о болезни. У Элен со здо­ровьем проблем не было.

Когда у матери случился второй удар, сердце ее не выдержало. Может, это и к лучшему: она так никогда и не узнает, что ее ребенок прожил всего лишь одиннадцать месяцев.

Отец потерял голову от горя. Он так лю­бил свою Элизабет. Элен же находила уте­шение в заботах о новорожденном.

У отца опустились руки, он почти ниче­го не мог делать в первые несколько не­дель после рождения Бена. Элен сильно привязалась к малышу. Она изо всех сил пы­талась спасти ему жизнь. Но доктора преду­предили ее, что она может и проиграть в этой борьбе. Однако Элен не прекращала бороться.

Когда умер Бен, Элен почувствовала, что должна уехать, чтобы как-то справить­ся с горем. Здесь это было невозможно, слишком многое напоминало о трагедии.

Она уехала в Лондон. Встретила Дэниела, и снова ее постигло разочарование.

– Да, – сказала она, тяжело вздохнув, – я очень любила свою мать. Калеб покачал головой.

– Дэвид сказал мне, что заботу о Бене взяла на себя ты, когда он совершенно по­терял голову от горя и не мог ничего де­лать.

– Может, поговорим о чем-нибудь дру­гом? – попросила Элен.

Она почувствовала его руки у себя на плечах. При первом же прикосновении са­мообладание покинуло ее, и она разрыда­лась, уткнувшись ему в грудь.

– О Господи, я не хотел расстраивать тебя, – пробормотал Калеб, крепко прижи­мая ее к себе. – Извини, Элен, мне правда очень жаль.

Она искренне любила своего брата, бы­ла для него матерью, которой тот никогда не знал. Говорить о том, что случилось, она не могла ни с кем, даже с собствен­ным отцом. Особенно с отцом – ведь они оба слишком любили его. Она понимала, отцу нужно выговориться, но не чувствова­ла в себе сил начать этот разговор. Но вот появился Калеб, и отец решил открыться ему, почувствовав в нем родственную душу. Элен тоже испытывала доверие к этому человеку.

– Это было давно. – Она понемногу приходила в себя.

– Однако боль от этого меньше не ста­новится, – сказал Калеб понимающе.

– Время должно было смягчить ее, – отозвалась она.

– Это такая трагедия, когда из жизни ушли два твоих самых любимых человека…

Он слишком хорошо понимал, что тво­рилось у нее на душе. Она всегда боялась, что он слишком глубоко поймет ее пере­живания, и чувствовала, как симпатия к нему обволакивает ее сердце. Ее так влекло к этому человеку, что она боялась потерять контроль над собой и натворить глупостей. Чувство, которое Элен испытывала к нему, она прежде не испытывала ни к кому.

Элен отстранилась.

– Это было давно, – повторила она. – Итак, папа предложил тебе оставить Сэма у нас, пока ты в отъезде? – спросила она отрывисто, намеренно отгораживаясь от Калеба.

Калеб, казалось, был не прочь еще по­говорить о Бене и ее матери, но понял по взволнованному и напряженному виду Элен, что она не хочет вспоминать былое.

– Да, – покачал он головой. – Но ес­ли ты против…

– Все в порядке, – уверенно сказала она, хотя сама еще не знала, как на нее подействует присутствие в их доме Сэ­ма. – Мне кажется, что все будет хорошо. Днем я могу брать его на пляж, думаю, ему там понравится.

– Да, – кивнул Калеб. – Я должен раз и навсегда разрешить спор с Энид и Ген­ри, и законно, насколько это возможно.

– Бедный Сэм, – вздохнула Элен. Она понимала, что Калеб не успокоится, пока спор не решится в его пользу.

– Не знаю, как еще на них воздейство­вать, – угрюмо пробормотал он. – Есть, правда, одно средство, но… едва ли я решусь его использовать. – Он покачал голо­вой. – Да и Сьюзен это не понравилось бы.

Он принялся расхаживать по комнате.

– Видишь ли, у меня есть письмо… Там ясно выражена воля Сьюзен, есть и причи­на, объясняющая, почему именно я должен заботиться о Сэме.

Элен почувствовала, что он собирается поведать ей нечто глубоко личное и это его смущает, но оттого в душе ее вспыхнула еще большая симпатия к нему.

– Сьюзен любила своих родителей, – начал Калеб. – Но она понимала, что им меньше всего можно доверить Сэма. Она была поздним ребенком, о ней слишком усердно заботились и испортили ей все детство. Она не желала, чтобы подобное в случае чего выпало и на долю Сэма.

И она совершила еще один "акт непови­новения", не такой открытый, как тогда, когда вышла замуж за Грэхема, но тихий, скрытный, доверившись тому человеку, ко­торому она могла бы оставить своего ре бенка на случай, если с ней что-то про­изойдет.

Неужели она знает этого человека толь­ко две с половиной недели? – думала Элен. Ей казалось, что она знакома с ним всю жизнь!

Она всецело доверяет Калебу, нисколько не сомневается в нем. Как такое случилось в столь короткий срок? То, как он обхо­дится с миссис Картер, вызывает восхище­ние. Другой бы на его месте без зазрения совести воспользовался письмом. Ведь письмо – аргумент более чем убедитель­ный – способно было раз и навсегда пре­кратить спор. Она понимала, что Калеб старается использовать другие методы. И это делало ему честь. Однако, если все зай­дет слишком далеко, кто знает, может, ему и придется воспользоваться письмом, ведь благополучие Сэма для него превыше все­го.

Да, немалое бремя взвалено на него. И вот он решил довериться ей…

– Пожалуй, мне пора, – сказал Ка­леб. – Завтра рано утром я привезу вам Сэма. Ты хорошо обдумала? Еще не поздно все изменить. – Он пытливо посмотрел на нее.

Она пожала плечами.

– Не мне решать. Как часто повторяет мой отец, этот дом принадлежит не мне, а ему.

– Элен…

– Не беспокойся, Калеб, все будет в порядке, – улыбнулась она, и щеки ее от­чего-то покраснели. И почему она теряет самообладание так часто? – Все будет в порядке, – уверенно повторила она.

Он посмотрел на нее так, будто хотел сказать что-то еще, но с усилием сдержи­вался.

– Тогда до завтра, – попрощался он.

– Да, до завтра, – ответила она, прово­жая его до двери. Он, казалось, не хотел уходить. – Думаю, мне надо хорошенько отдохнуть перед тем, как здесь появится Сэм, – сказала она с улыбкой. – По-мо­ему, отец тоже решил набраться сил.

Калеб вздохнул, кажется, с облегчением.

– Не удивлюсь, если Сэм заставит тебя побегать! Да и твоего отца в покое не оста­вит.

Она вспомнила, как отец любил играть с Беном, но счастливые минутки выпадали не часто. А вот Сэм – тот просто неснос­ный проказник!

– Могу себе представить! – кивнула она.

– Элен?

Она беспокойно взглянула на Калеба.

Что еще он хочет ей сказать? Нервы и так напряжены до предела.

– Спокойной ночи, – губы его прикос­нулись к ее губам. Калеб почувствовал ее уязвимость и не стал задерживаться.

Элен долгое время после его ухода сто­яла в гостиной усталая, но спать ей не хо­телось. Она понимала, что следующие не­сколько дней выдадутся нелегкими и доста­вят ей немало беспокойства.

– Спит? – спросил отец, когда она спу­стилась вниз.

Элен только что накормила Сэма, иску­пала его, уложила в постель и прочитала сказку, на середине которой он и заснул. История про Рапунцель показалась ему слиш­ком длинной. Похоже, она больше нравит­ся Калебу, чем малышу.

Как Элен и предвидела, всю заботу о Сэме ей пришлось взять на себя. Отец иногда, правда, играл с ним. Конечно, он давно не общался с детьми, да и возраст давал себя знать.

С отъезда Калеба прошло всего три дня, а Элен уже была без сил.

– Да, спит. Хорошо, что… – Она опу­стилась в кресло.

Договорить ей не удалось, поскольку за­звонил телефон.

– Может, ты ответишь? – со стоном по­просила она отца.

Он взглянул на часы.

– Этот звонок может быть только те­бе, – сказал он, усмехаясь.

Если никто из них не ответит, то так и останется неизвестным, для кого он!

– Как раз ровно восемь часов, – доба­вил отец с огоньком в глазах.

Элен встала и бросила на него хмурый взгляд.

– Не для того же, чтобы поболтать со мной, он регулярно каждый вечер звонит в восемь, – проворчал отец, когда Элен вы­шла в холл.

– Он просто хочет знать, как тут Сэм, – бросила она на ходу.

– Конечно, – отозвался отец.

– Все в порядке? – сразу же спросил Калеб, как только Элен подняла трубку.

Отец прав – вечерние звонки стали ре­гулярными. Вот уже два вечера до этого Калеб звонил ровно в восемь часов. Разу­меется, поговорить он хотел не с отцом. Калеба волновал Сэм, да и ее голос он хо­тел услышать.

– Просто прекрасно, – ответила она, поведав во всех подробностях, чем зани­мался Сэм сегодня. – Он спрашивает, ког­да ты вернешься.

Синие глазки малыша наполнились сле­зами, когда он спросил, где его дядя и ско­ро ли он вернется. Элен призналась сама себе, что ей тоже интересно узнать, когда же он вернется, и не только потому, что она устала присматривать за ребенком. Она скучала по нему, хоть и не хотела призна­ваться в этом даже себе.

– Завтра, – ответил Калеб с облегчен­ным вздохом. – Только вот не уверен, во сколько точно. Но с Энид и Генри все на­конец-то решено.

– Без…

– Да-да, без письма, – признался Ка­леб. – В последнее время Энид часто бо­леет, нервы пошаливают, и я уговорил Ген­ри показать ее врачу, чтобы тот посовето­вал ей где-нибудь отдохнуть и убедил не волноваться. Генри никогда особенно не хотелось стать опекуном Сэма, поэтому он только рад был исполнить мою просьбу. Все прошло как нельзя лучше. Наш план удался. Теперь Энид сама понимает, что в ее состоянии уход за ребенком – нагрузка слишком большая.

Это также означало, что у Энид была веская причина, чтобы не настаивать на своих правах. Но это уже не важно, главное – Сэм остается со своим дядей, кото­рого он так любит.

– Я рада.

Оба они понимали, что она рада не только потому, что Калеб сохранил свои права на ребенка, но и потому, что ему не пришлось прибегать к помощи письма Сьюзен. Между Калебом и ее родителями установилось перемирие.

– Ты можешь отвезти Сэма завтра до­мой? – сказал он несколько напряженно, давая понять, что подразумевает под прось­бой нечто большее.

Но Элен знала, что там она встретит Дэ­ниела. Она уже несколько раз замечала его в поместье, когда брала Сэма на пляж, но всякий раз ей удавалось избегать встречи с ним.

– А разве ты сам не хочешь забрать его? – спросила она.

– Я еще точно не знаю, вдруг приеду слишком рано или слишком поздно, – от­ветил Калеб. – Но если тебе неудобно…

– Все в порядке, – поспешно заверила она. – Только предупреди прислугу о на­шем приезде.

Неизвестно, как отреагирует Дэниел на ее появление и что он может предпринять в присутствии свидетелей!

– Я позвоню домоправительнице, – уверил ее Калеб. – Ну как ты? Голос его стал значительно тише. Она поняла, что краснеет.

– Хорошо.

Даже лучше, чем она ожидала. Сэм от­влек ее. Никаких болезненных воспомина­ний о Бене. Вместе с Сэмом в дом ворва­лись радость и веселье. С Беном было все иначе, к радости примешивалось горькое чувство, что эти счастливые мгновения скоротечны. Сэм был словно солнце, тогда как Бен казался маленькой яркой звездоч­кой… А впрочем, зачем их сравнивать.

– Я рад, – мягко произнес Калеб. – Как насчет ужина завтра вечером у меня дома?

Там Дэниел, снова напомнила себе Элен, хотя желание увидеться с Калебом пересиливало все опасения.

– Никого больше не будет – только ты и я. – Калеб, казалось, догадался – хотя и не подозревал о причине, – что она не желает встречаться с Дэниелом. – Дэниел вернется только в понедельник утром.

Дэниел не поехал с Калебом в Лондон, он отправился позже, чтобы провести там выходные. Следовательно, не оставалось ни малейших препятствий для того, чтобы провести вечер с Калебом.

– Да, я согласна, – сказала она.

– Я так скучал по тебе, Элен, – про­шептал он.

Элен тоже скучала по нему, только не собиралась в этом признаваться. Она густо покраснела.

– Значит, до завтра, – поспешно отве­тила Элен.

Калеб натянуто рассмеялся, догадав­шись, что она смущена.

– Передай поцелуй Сэму от меня, – сказал он. – И о себе не забудь, – доба­вил он, перед тем как повесить трубку.

– Как Калеб? – спросил отец, отрыва­ясь от газеты.

– А разве я говорила, что звонил он? – Она продолжала дуться на отца за постоян­ные насмешки.

– Только один человек способен заста­вить тебя краснеть, – улыбнулся он. Элен раздраженно вздохнула.

– Калеб возвращается завтра. Доволен?

– А ты?

– Папа…

– Ну-ну, не буду спрашивать. – Он от­бросил газету и замахал руками, делая вид, что защищается. – И так все видно по твоему лицу.

Опять он дразнит ее. Элен швырнула в него подушкой, но он ловко поймал ее.

– Я рад, что между вами установились дружеские отношения. На это я и надеял­ся, когда решил приложить некоторые уси­лия…

Элен вопросительно посмотрела на него.

– Что значит "надеялся"? Какие уси­лия?

Он пожал плечами.

– Мне казалось, что вы вполне можете поладить друг с другом, – сказал он, слов но оправдываясь под ее пронзительным взглядом. – Ты – моя единственная дочь, а Калеб – мой друг.

– Так-так, и что дальше? – недовольно спросила она.

– Ничего. – Он встал. – Я просто хо­тел, чтобы вы понравились друг другу.

– Чтобы мы понравились друг дру­гу… – медленно проговорила она, как буд­то ее поразила какая-то догадка. – Папа…

– А что в этом плохого? – спросил он нарочито беззаботно.

– Это как посмотреть, – ответила Элен.