- Ферди - сын сестры матери Хейзелмера, то есть доводится ему кузеном. Он лет на пять моложе Марка, и летом обычно гостил у Хейзелмера. У них разные типы темперамента, да и возраст тоже, но при этом все трое являются закадычными друзьями. Они всегда помогали друг другу, а будучи помоложе, и покрывали друг друга, когда кто-то из них попадал в передрягу. Ферди искренне привязан к маркизу и лорду Фэншоу, а они оберегают его и относятся к нему с большим вниманием.
Когда с едой было покончено, леди Мерион, посмотрев на часы, отправила внучек переодеваться.
- Вы же знаете, что Ферди никогда не опаздывает и не любит, когда другие заставляют его ждать.
Леди Мерион не ошиблась, говоря о том, что связывающие трех приятелей узы были очень крепки. Их дружба началась с первого приезда Ферди в поместье Хейзелмер. В первое же утро застенчивый одиннадцатилетний паренек увидел своего роскошного шестнадцатилетнего кузена и его друга, выезжающих с конюшни на прогулку верхом. Он в то время находился в своей комнате, но быстро оделся и поспешил на конюшню, надеясь раздобыть лошадь и нагнать их. Вместо этого Ферди пал жертвой двух пареньков - помощников конюха, которые шутки ради посадили его на необъезженного арабского жеребца. Почуяв свободу, конь понес что было сил, и Ферди пришлось отчаянно цепляться за гриву, чтобы не свалиться и не сломать себе шею. К счастью, он направлялся в ту же сторону, куда отправились старшие мальчики. Марк и Тонн пустились вдогонку, чтобы спасти и жеребца, и наездника. Мужество и удача помогли им взять ситуацию под контроль. С того дня троица стала неразлучной, насколько позволял их разный возраст и несхожесть интересов. Другие дети, пытающиеся обидеть Ферди, очень скоро усвоили, что отвечать им придется перед Тони или еще более грозным Марком.
Узы, сформированные в детстве, остались столь же крепки и во взрослой жизни. Когда Ферди попал в беду из-за женщины, то обратился за помощью не к своему эксцентричному отцу-ученому, но к Марку, который помог решить проблему. Когда Ферди Ачесон-Смит впервые приехал в город, завсегдатаи лучших мужских клубов быстро усвоили, что, попытайся они угрожать ему, будут иметь дело с маркизом Хейзелмером и лордом Фэншоу. Когда Ферди оказался вовлеченным в спор с одним карточным шулером, вызвавшим его на дуэль - практика хотя и запрещенная, но весьма распространенная в их среде, - именно Хейзелмер выступил вперед и положил конец этой истории.
Сам Ферди оказался также очень полезным их светлостям. У него был такой заслуживающий доверия вид, что женщины охотно поверяли ему свои тайны. За последние пять лет он не раз сослужил Хейзелмеру и Фэншоу добрую службу. Как Хейзелмер сказал Доротее, Ферди никогда не смотрел на приятелей косо.
Спускаясь по лестнице в Хейзелмер-Хаус, вдовствующая маркиза Хейзелмер размышляла о том, как было бы хорошо, если бы в этом доме появилась новая леди Хейзелмер, которая бы нашла применение многочисленным прекрасным гостиным. Верная традиции, маркиза прибыла из Суррея, ожидая от этого сезона гораздо большего, чем обычно.
Ей было слегка за пятьдесят, и она по-прежнему оставалась красивой женщиной, высокой и стройной, с роскошными каштановыми волосами. Годам не удалось сгладить привлекательности черт ее лица. Несколько лет назад она заболела бронхитом и переселилась в деревню, подальше от дурного воздуха Лондона, и теперь приезжала в столицу лишь на неделю в год в разгар сезона. Если верить подругам, с которыми она вела обширную переписку, на этот сезон можно было возлагать большие надежды. Помимо послания от Гермионы Мерион, в котором та, тщательно подбирая слова, рассказывала о выказываемом Хейзелмером интересе к Доротее Дэрент, вдовствующая маркиза получила от других близких приятельниц еще шесть писем, также изобилующих яркими подробностями. Самым информативным явилось последнее письмо, отправленное ей графиней Эглемон. Родители Тони приехали в столицу неделей ранее, и теперь Амелия Фэншоу прилежно сообщала о том, как развиваются отношения между ее собственным сыном Тони с Сесилией Дэрент, а также между Хейзелмером и мисс Дэрент. В вопросе толкования поведения Марка вдовствующая маркиза доверяла Амелии, как никому другому. А Амелия сообщала ей весьма интригующие подробности. Поэтому назначение сыном более раннего времени для ужина, чтобы успеть на бал прежде своей дамы сердца, лишь позабавило маркизу, но ничуть не удивило.
Войдя в столовую и встретив там Тони Фэншоу и Ферди, она все же оказалась захваченной врасплох. Ее элегантный сын быстро пересек комнату, чтобы поцеловать ее в щеку. Она окинула его любопытным взором. Он был одет безукоризненно, как и всегда: превосходно скроенный черный фрак, выгодно подчеркивающий широкие плечи, бриджи до колен, плотно охватывающие мускулистые ноги, булавка с бриллиантовой головкой, сверкающая в складках белоснежного шейного платка.
- Добро пожаловать в город, мама! Вы, как обычно, выглядите восхитительно.
Маркиза не дала сыну себя обмануть. Тони и Ферди поклонились ей, и тут вошел Майттон, чтобы сообщить, что ужин подан.
За едой Хейзелмер вместе с друзьями развлекали маркизу тем, что пересказывали обо всех событиях нынешнего сезона, ни разу не упомянув, однако, сестер Дэрент. Этим они позабавили маркизу гораздо больше, чем рассчитывали.
После ухода слуг она решила взять инициативу в свои руки. Пронзив своего сына и Тони Фэншоу взглядом, который, как они оба знали, мог проникнуть в самую суть интересующего ее вопроса, она произнесла:
- Что ж, все это очень хорошо, но мне весьма интересно узнать, отчего ни один из вас до сих пор ни словом не обмолвился о внучках Гермионы Мерион? До меня дошли многочисленные слухи о том, как сильно вы увлечены этими девушками.
Маркиза внимательно всматривалась в ореховые глаза сына, когда тот произнес:
- Но, мама, вам же уже известно об этом все и даже больше из писем ваших подруг. Мы просто не хотели вас утомлять.
Этим замечанием он так искусно расстроил планы маркизы, что ей больше нечего было сказать. Она лишь насмешливо отсалютовала сыну бокалом.
- Полагаю, они также будут сегодня на балу?
- В этом не может быть сомнений. Ферди выступает их сопровождающим.
- Что ж, вам двоим придется пообещать представить мне этих девушек, а я взамен пообещаю больше не расспрашивать вас о них по дороге на бал.
- А обратно? - тут же спросил Фэншоу, привыкший к манере общения в семье Хейзелмера.
Маркиза рассмеялась:
- Хорошо, и на обратном пути тоже не буду.
- Тогда обещаю, - с усмешкой заверил мать маркиз.
- И я, - эхом повторил Фэншоу.
- Великий боже! - вскричал Ферди, всполошив всех присутствующих. - Мне нужно бежать, в противном случае я опоздаю. Нельзя заставлять дам ждать!
Под веселый смех друзей он поспешил удалиться в Мерион-Хаус, напомнив им, однако, о необходимости поторопиться, если они в самом деле хотят прибыть на бал к герцогине Ричмонд первыми.
Стоя на пороге Мерион-Хаус и наблюдая за выезжающей из-за угла каретой леди Мерион, Ферди попросил Меллоу не объявлять о том, что она подана, до тех пор, пока от крыльца Хейзелмер-Хаус на противоположной стороне площади не отъедет экипаж. Приняв из рук Ферди золотую монету, Меллоу пообещал исполнить все в точности.
В столовой глазам Ферди предстала такая прекрасная картина, что он ахнул, не сумев совладать со своими чувствами. В уникальных, сшитых для них нарядах сестры Дэрент выглядели поистине ослепительными.
Доротея, стоящая у мраморной каминной полки, была облачена в атласное платье цвета слоновой кости с кружевной отделкой на лифе по подолу. Нитка жемчуга на ее шее переливалась в отблесках огня в камине, а в волосах, казалось, проскакивали искры. Платье завораживало своей простотой. Подумав о том, какое впечатление произведет эта девушка на Хейзелмера в его нынешнем состоянии, Ферди искренне его пожалел.
Сесилия была одета в украшенное аквамариновыми лентами белоснежное платье, лиф и подол которого были расшиты мелкими жемчужинками. И снова эффект получился потрясающий.
Леди Мерион, довольная тем, какое впечатление произвели на Ферди наряды ее внучек, сообщила ему, что они готовы отправляться.
Судорожно сглотнув, Ферди невинно поинтересовался:
- А разве Меллоу уже объявил о том, что карета подана?
- Нет, еще не объявил, - ответила тут же заподозрившая неладное Доротея.
- Не понимаю, что так задержало карету, - пробормотала ее светлость. - За ней послали давным-давно.
- Д-да. - Ферди, отчаянно пытающийся придумать что-нибудь, чтобы отвлечь внимание дам, счел наиболее безопасным для себя обратиться к леди Мерион. - Я только что ужинал в Хейзелмер-Хаус, мэм. Леди Хейзелмер передает вам наилучшие пожелания. Говорит, что увидится с вами на балу.
В этот момент вошел Меллоу и провозгласил, что карета подана.
Глава 7
Поездка прошла без происшествий, и карета леди Мерион пристроилась в хвост длинной очереди из экипажей, высаживающих своих аристократичных пассажиров на ступенях Ричмонд-Хаус. В дороге говорили очень мало, так что у Ферди было достаточно времени, чтобы обдумать то, что происходило между сестрами Дэрент и двумя его ближайшими друзьями.
Он вспомнил взгляд, который бросила Доротея на маркиза, выходя из парка. Тогда он не смог правильно его истолковать, так как считал, что во время его отсутствия друзья, а также внучки леди Мерион все время находились вместе. Как признались Тони и Марк, это было не так. Ферди не мог вообразить, что могло произойти между Доротеей и Марком. И это в то время, когда обе мисс Дэрент должны были находиться под его, Ферди, присмотром!
Карета подъехала к крыльцу, и он помог дамам высадиться. Они слились с блистательной толпой гостей, поднимающихся по величественной лестнице, на вершине которой стояла сама герцогиня, приветствующая вновь прибывших. Когда два лакея громогласно объявили их имена, они прошли в бальный зал.
Не успела Доротея сделать и нескольких шагов, как обнаружила рядом с собой Хейзелмера. Улыбнувшись ему, она заметила, что его глаза не смеются, но смотрят на нее так, что у нее сердце замирает в груди. Не заставили себя ждать и прочие симптомы, которые она связывала с его присутствием: затрудненное дыхание, смущение и некое предвкушение. Хейзелмер улыбнулся в ответ, и напряжение в его взгляде пропало, сменившись привычной веселостью. Легко коснувшись губами кончиков ее пальцев в перчатке, он положил ее руку себе на сгиб локтя.
- Идемте со мной, мисс Дэрент. Кое-кто очень хочет поговорить с вами.
- Вот как? И кто же это, позвольте узнать?
- Я.
Доротея улыбнулась. Хейзелмер увел ее в сторону от плотного потока прибывающих гостей, смутив этим маленькую армию джентльменов, терпеливо ожидающих чуть поодаль, чтобы поприветствовать Доротею. Пара завернула за угол и затерялась в толпе. Хейзелмер машинально пробирался вперед, ничего не видя и не слыша вокруг себя. Его голова кружилась от ощущений, которых он никогда прежде не испытывал. Как бы это чувство ни называлось, оно одновременно волновало и причиняло маркизу дискомфорт. И причиной всему являлось очаровательное создание, спокойно шагающее рядом с ним. От одного взгляда на ее облаченную в платье цвета слоновой кости фигуру у него перехватило дыхание. Когда же Доротея приветливо улыбнулась Хейзелмеру, ему стоило огромных усилий побороть желание поцеловать ее прямо на глазах у всех присутствующих.
Искушение закончить прогулку в одной из расположенных по соседству комнат было невероятно сильно. Хейзелмер довольно хорошо ориентировался в Ричмонд-Хаус и не сомневался, что сможет отыскать пустую гостиную, в которой они с мисс Дэрент сумеют поглубже изучить характер их отношений. Маркиз вздохнул. К сожалению, подобные вольности не считались допустимыми в ухаживании за молодой леди во время сезона.
Неохотно остановившись, Хейзелмер снова посмотрел на Доротею, упиваясь непогрешимой симметрией ее лица и все глубже погружаясь в омут ее изумрудных глаз. Глаза девушки расширились. Она глядела на него сначала вопросительно, затем, поскольку маркиз продолжал хранить молчание, в изумлении.
- Хочу, чтобы вы знали, мисс Дэрент, мне все труднее придумывать предлоги, под которыми я мог бы умыкнуть вас, прежде чем вас поглотит толпа преданных почитателей.
Улыбнувшись в ответ, Доротея надеялась, что он не услышит ее громко бьющегося сердца. Ей, в свою очередь, становилось все труднее скрывать от маркиза свои чувства к нему - особенно когда он стоял перед ней, как всегда великолепный, обволакивающий ее своей магией. Когда он смотрел на нее своим особенным взглядом, по ее телу разливалось восхитительное тепло, кончики пальцев начинало покалывать, а своевольные мысли принимали такой оборот, о котором благовоспитанной девушке лучше не говорить вслух. Ей вообще не полагается знать о подобном, не говоря о том, чтобы погружаться в запретные фантазии. Думая о том, что может до конца дней своих купаться во взгляде ореховых глаз Хейзелмера, она все же принудила себя завязать разговор.
- Что ж, сегодня вы вполне преуспели в своем стремлении оградить меня от восторженных кавалеров, я чувствую себя совсем заброшенной.
- В самом деле? - произнес он, понижая тон. - Хотелось бы, чтобы это было так, моя дорогая.
Глядя в его глаза, Доротее было невероятно трудно изображать холодную отрешенность.
Наконец, Хейзелмер решил изучить ее танцевальную карту.
- В таком случае мне не следует говорить вам, что в этот самый момент лорд Маркэм разыскивает вас по всему бальному залу? Нет! Не оборачивайтесь, иначе он вас заметит. Единственная причина, по которой Элвенли, Питерборо и Уолсингэм не делают то же самое, заключается в том, что они наблюдают за Робертом. Мисс Дэрент, как я вижу, в программе значится вальс, непосредственно предшествующий ужину. Какое разумное нововведение! Нужно будет обязательно похвалить за него герцогиню Ричмонд. Не окажете ли вы мне великую честь, моя дорогая, согласившись вальсировать со мной, а потом позволить сопроводить вас к столу?
Доротея, которой в продолжение этой маленькой речи удалось взять себя в руки, усмехнулась и искренне ответила:
- Это будет восхитительно, лорд Хейзелмер.
Его черная бровь поползла вверх.
- В самом деле?
Не позволяя завлечь себя в бессмысленную дискуссию, Доротея лишь мягко улыбнулась в ответ. Рассмеявшись, Хейзелмер провел пальцем по ее щеке.
- Пообещайте мне, моя дорогая, что никогда не станете сдерживать свой язычок. Если вы это сделаете, жизнь станет гораздо скучнее.
В ее зеленых глазах вспыхнуло смущение, вызванное его лаской и соблазнительным тоном голоса.
- А! Мисс Дэрент! Лорд Хейзелмер! К вашим услугам, сэр! - воскликнул материализовавшийся за спиной Хейзелмера сэр Барнаби Раскомб.
Маркиз вежливо кивнул, а Доротея растянула губы в притворной улыбке, приветствуя самого известного лондонского сплетника. Просияв так, будто ему оказали очень теплый прием, сэр Барнаби указал на держащую его под руку даму неопределенного возраста с резкими чертами лица. Она была одета в ужасное платье красновато-коричневого цвета, совсем не сочетающееся с ее темно-рыжими волосами.
- Позвольте вам представить: мисс Дэрент, лорд Хейзелмер - миссис Димчерч.
Последовавший за этим обмен реверансами и поклон были чистой формальностью.
- Уверена, что мисс Дэрент помнит меня по приемам в Ньюбери, - громким голосом заявила миссис Димчерч.
Хейзелмер почувствовал, как Доротея напряглась.
- Очень жаль вашу дорогую матушку! Мы с леди Синтией частенько дружески беседовали, наблюдая за своими дочерьми, - добавила она, не сводя глаз с маркиза. - Должна заметить, я была удивлена, узнав, что леди Синтия знакома с вами, милорд. Она никогда об этом не говорила. Странно, вы не находите?
От такой грубой попытки опровергнуть слова Хейзелмера Доротея совсем растерялась и едва могла сдерживаться.
Его светлость, привыкший к более жестким словесным баталиям, в два счета справился с выдвинутым против него подозрением. Глядя на миссис Димчерч с холодной улыбкой, он пояснил:
- Сильно сомневаюсь, дорогая мадам, чтобы леди Дэрент относилась к типу людей, утверждающих о знакомстве с кем-либо на основании одной случайной встречи. Вы со мной согласны?
Миссис Димчерч густо покраснела, отчего ее toilette показался еще более безвкусным.
Не дожидаясь ответа, Хейзелмер кивнул сэру Барнаби и, наградив злосчастную миссис Димчерч дьявольской улыбкой, снова положил руку Доротеи себе на сгиб локтя и повел ее в центр зала.
Отойдя на значительное расстояние от докучливой парочки, Хейзелмер произнес виноватым тоном:
- Моя дорогая мисс Дэрент, сколько же подозрений подобного рода вам пришлось выслушать?
Улыбнувшись, она беззаботно ответила:
- Ах, по прошествии первой недели - почти нисколько.
Доротея подняла голову, ожидая, что Хейзелмер посмеется вместе с ней, и с удивлением заметила отражающееся в его глазах подлинное беспокойство. Но больше она ничего не успела добавить, так как в этот момент ее заметили другие поклонники.
В комнатах собралось уже много гостей, и прибывали все новые, поэтому отыскать в толпе знакомую леди было делом непростым. Упустив мисс Дэрент, один находчивый почитатель стал спрашивать, не видел ли кто Хейзелмера, справедливо полагая, что они могут оказаться вместе. Маркиза, как человека высокого роста, заметить было гораздо проще, чем Доротею. Под аккомпанемент различных комментариев, часть из которых была довольно нелицеприятной, Хейзелмеру пришлось отдать Доротею на откуп ее кавалерам и раствориться в толпе.
Доротея удивилась, что кто-то вообще способен отыскать нужного человека в переполненном бальном зале и смежных гостиных. Она не имела представления, где сейчас находятся ее сестра и бабушка, но, будучи окруженной многочисленными знакомыми, совсем из-за этого не волновалась. Желавшим пригласить ее на танец тоже каким-то чудом удавалось находить ее с первыми звуками музыки, когда бальный зал как по волшебству расчищался для танцующих. Но стоило затихнуть последним аккордам, как в зале снова начинало колыхаться море изысканно одетых дам и джентльменов в более сдержанных туалетах. Вечер проходил в водовороте разговоров и танцев, так что Доротее некогда было размышлять над произошедшими с маркизом переменами.