Волна удовольствия окутала Джину, пока она передавала ему бутылку вина. Ей нравится такое разделение обязанностей, думала она, ставя в духовку хлеб рядом с лазаньей. Рядом с ним она чувствовала себя легко и спокойно. Конечно, у Кейза были свои недостатки. Временами он был немного самоуверенным, даже слишком самоуверенным, признала Джина. И властолюбивым тоже. Но Кейз мог быть заботливым и внимательным, и эти две черты Джина надеялась развивать в нем и дальше.
Джина доставала из холодильника салат, когда почувствовала, как его теплое дыхание щекочет ей шею. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. Она обожала его запах, легкое покалывание уже отросшей после утреннего бритья щетины на подбородке, когда он целовал ее шею. Джина повернулась к нему и поцеловала, прежде чем взять у него бокал вина.
- Как прошел день? - спросила она, возвращаясь в комнату.
- В заботах. В основном совещания. Контракты, требующие моего внимания. Все как обычно, ничего нового. - Кейз сел на диван, вытянув ноги. - А у тебя как дела?
Джина поставила диск в музыкальный центр и отрегулировала звук.
- Я обедала с Элизабет. Она спрашивала, где мы планируем жить, когда поженимся.
- И что ты ей ответила?
Джина пожала плечами, присаживаясь с ним рядом на диване.
- Поскольку мы пока не обсуждали это с тобой, я ответила, что не знаю. - Джина сделала глоток вина, тихо молясь про себя, чтобы он не принял решение жить в одном особняке с семьей. Ей нравилась его семья, но она не могла представить, как можно остаться там с ним наедине. - Мы можем жить у меня, - неуверенно предложила Джина. - Здесь много места. Если хочешь, можно сделать перепланировку.
Кейз откинулся на спинку дивана и закрыл глаза.
- Зачем нам торопиться с этим? У нас масса времени.
Джина была разочарована, что он никак не отреагировал на ее предложение. Она сделал еще глоток вина.
- Тебе ведь нравится здесь? - спросила она через минуту.
Кейз открыл глаза.
- Конечно, нравится, а почему ты спрашиваешь?
Джина снова пожала плечами.
- Не знаю, просто надеюсь, что мы будем жить здесь.
Кейз опять закрыл глаза.
- Я уже сказал, что для решения этих вопросов у нас уйма времени.
Джина положила голову ему на плечо, зная, что он прав, у них действительно много времени, чтобы решить, где они будут жить. Главное, что они вместе, подумала она и, закрыв глаза, вся отдалась музыке.
Зазвонил телефон, и этот резкий звук вырвал ее из расслабленного состояния. С досадным стоном она встала и поспешила на кухню, решив заодно проверить хлеб в духовке.
- Алло? - Джина подняла трубку, заглядывая в духовку.
- Это Джина Рейнолдс?
Джина нахмурилась, - женский голос был ей незнаком.
- Да, это Джина.
- Простите, что звоню вам так неожиданно, но мне кажется, вы должны знать.
- Знать что? - с подозрением переспросила Джина. - Кто это?
- Простите. - Женский голос звучал искренне, немного устало. - Я - Мэри Кольер, экономка вашего отца.
Джина поджала губы. Это было похоже на ее отца. Значит, он попросил свою экономку связаться с ней, а сам звонить не стал. С тех пор как умерла ее мать, подарки ко дню рождения и письма отправлялись отцом через секретаря.
- Это он попросил вас позвонить мне? - с раздражением спросила Джина.
- Нет, дорогая, он не просил. Мне жаль, что приходится сообщать вам об этом, но сегодня днем ваш отец умер.
У Джины застыла кровь в жилах. Она оцепенела и не могла дышать, словно из комнаты разом откачали весь воздух.
- Умер? - прошептала она, сдерживая рыдание и без сил опускаясь на корточки. - Но… как?
- Он болел около месяца или чуть больше, - тихо сказала Мэри, потом замолчала, видимо пытаясь справиться со своими эмоциями. - Рак. Когда врачи определили опухоль мозга, болезнь уже завладела всем его телом. Уже ничего нельзя было сделать. Совсем ничего.
От внезапно навалившейся слабости Джина села на пол, прижимая трубку к уху.
- Но ведь был же какой-то выход! Облучение! Гемотерапия! Ну хоть что-то!
- Нет, дорогая, мне очень жаль. Болезнь была крайне запущена для существующих видов лечения. Все, что врачи могли сделать для него, только выписать морфий, чтобы облегчить его страдания.
Джина пыталась справиться с шоком, с пониманием того, что отца больше нет.
- Что мне нужно сделать? - тихо спросила она.
- Ничего. Все распоряжения он сделал сам. Он оставил свои инструкции и юристу и похоронному бюро. Мистер Эндрюс, директор похоронного бюро, должен скоро связаться с вами. Но я подумала, что должна позвонить вам сама, предупредить вас. Теперь мне нужно идти. Если вам что-то понадобится, позвоните мне. Я живу в доме вашего отца, во всяком случае, пока живу.
- Да-да, спасибо, мисс Кольер.
Джина положила трубку и спрятала голову в коленях. Он умер, подумала она, с трудом принимая действительность. Мой отец умер.
- Джина?
Она подняла голову и увидела стоявшего рядом Кейза. На его лице отражалось беспокойство. Он присел на корточки и положил ей руку на плечо.
- С тобой все в порядке?
Спазм перехватил ей горло, и из глаз хлынули слезы. Она покачала головой, не в состоянии говорить, потом, подавив рыдания, произнесла:
- Он умер, Кейз. Мой отец умер.
Джина не знала, как бы она вынесла все эти траурные мероприятия, если бы рядом не было Кейза. Он все время находился рядом, действовал как буфер между Джиной и теми, кто приходил выразить свои соболезнования. Поддерживал ее физически, когда гроб с телом отца опускали в могилу. За все это время он ни разу не напомнил Джине о ее отказе перезвонить отцу, о том, как она разорвала все отношения с ним. Да ему и не надо было делать это. Джина помнила об этом каждую минуту с момента получения известия о его смерти.
Многие годы она убеждала себя, что ненавидит отца, обижается за его полное безразличие к ней и к матери. Ничего, кроме любви, ей не нужно было от него. И теперь он умер, и у Джины никогда не будет возможности испытать его любовь. Она мучительно страдала за эти бесцельно прожитые годы, винила себя за то, что по собственной воле лишилась того, в чем нуждалась больше всего на свете. Отцовской любви.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Опасаясь предстоящей встречи с адвокатом отца, Джина хранила молчание, пока они с Кейзом спускались на лифте в подземный гараж в ее доме.
- Если хочешь, я могу поехать с тобой, - предложил Кейз. - Позвоню секретарше и отменю все встречи.
Джина была тронута его вниманием.
- Не надо менять свои планы, - заверила она Кейза. - Я уже говорила тебе, это предварительная встреча, она не займет много времени.
Они вышли из лифта, Кейз остановился, заботливо застегнул ей пуговицы на пальто.
- Ты уверена, что хочешь поехать одна? Я действительно могу поехать с тобой.
Благодарная ему за его беспокойство, Джина обняла Кейза и потерлась щекой о его щеку. Ей нужна была подпитка его энергией, чтобы выдержать эту встречу, пусть даже короткую.
- Все будет в порядке, - улыбнулась она, - не волнуйся.
Кейз обнял ее за плечи и довел до машины.
- Позвони мне, когда все закончится. Может, пообедаем вместе, если получится.
Он поцеловал ее в щеку и направился к своей машине. Джина смотрела ему вслед и мысленно благодарила за ту поддержку, которую получила от него в эти трудные дни.
- Кейз…
Кейз оглянулся на ее зов.
Джине так хотелось сказать ему, как много он значит для нее, как она ценит все, что он сделал для нее, но произнесла только одно:
- Я люблю тебя.
* * *
Сидя за столом напротив Джины, Билл Крейвенз, глава юридической фирмы, передал Джине толстую пачку документов, а перед собой положил их копии.
- Ваш отец был очень педантичным человеком, - начал он, - что, конечно, значительно упростит процедуру передачи имущества и утверждения завещания.
Джина не знала, что ей следует говорить в таком случае, поэтому только кивнула.
- Я ни в коей мере не хочу смущать вас и причинять неудобства, но думаю, важно, чтобы вы знали, что я осведомлен о разладе, царившем в ваших отношениях с отцом.
Джина опустила глаза, испытывая стыд за свою роль в этих отношениях.
- Я был не просто адвокатом вашего отца, я многие годы был его другом. Я любил Кертиса, но признаю, что и у него были свои недостатки. И в основном они касались его личной жизни. Он не был эгоистом, хотя у вас есть все основания думать так. Кертис вырос в бедности, у него было трудное детство. И он поставил себе две цели. Первая - сколотить состояние, чего он, несомненно, добился, а вторая - его семья никогда не должна страдать так, как страдал он. К сожалению, в достижении этой цели Кертис лишил свою семью того, в ком она больше всего нуждалась. Он лишил ее его самого, его времени и внимания. Я знал об этом, как и многие его друзья, и много раз пытался поговорить с ним об этом. Но Кертис отказывался слушать, не хотел считать свои амбициозные цели ошибкой. Ваша мать… Он разбил ей сердце. Она любила его больше жизни и впоследствии доказала это. Кертис тоже любил жену, но никак не мог понять, что он сам нужен ей гораздо больше, чем те побрякушки, которые он покупал для нее.
У Джины закипели слезы в глазах, она знала, что Крейвенз говорит правду.
- К сожалению, только болезнь заставила его все переосмыслить. Если бы я сам не наблюдал происходившие с ним перемены, то никогда не поверил бы, что это возможно. Перед лицом смерти Кертис наконец понял свои ошибки и все, что он потерял. - Крейвенз замолчал на мгновение, потом достал из своей папки листок и передал Джине. - Он отдал это мне и попросил передать вам.
Взглянув на листок, Джина увидела, что это письмо, которое собственноручно написал ее отец. Она вопросительно посмотрела на Крейвенза.
Глава юридической фирмы откинулся на стуле и махнул рукой.
- Читайте, возможно, это поможет вам лучше понять его состояние в последние дни и произошедшие с ним изменения.
Вздохнув, Джина взяла письмо в руки и начала читать.
"Дорогая Джина!
К тому времени, как это письмо попадет к тебе, меня уже не будет в живых. Я пишу его не для того, чтобы вызвать жалость или завоевать твою симпатию. Это - просто мое письмо к тебе.
Я хочу, чтобы ты знала, что я не виню тебя за то, что ты вычеркнула меня из своей жизни. У тебя есть все права ненавидеть меня. Я был не очень хорошим отцом. Я никогда не уделял тебе должного времени и внимания, в которых ты нуждалась. Но мне нужно, чтобы ты знала: это не из-за того, что я не любил тебя. Я любил и всегда буду любить тебя, просто я упустил возможность доказать тебе это.
Мне грустно, что я не увижу твою свадьбу, не увижу своих внуков. Но еще больше меня печалит тот факт, что у меня не будет возможности сказать тебе, как я был не прав все это время и как много я потерял.
Ты превратилась в красивую женщину, и я горжусь тобой. Кто бы мог подумать, что плюшевый лягушонок, которого я подарил тебе когда-то, сделает тебя успешной писательницей. Я не пытаюсь присвоить себе кусочек твоей славы, ты заработала ее себе сама, без моей помощи.
Я уношу с собой в могилу огромный груз сожалений. Я любил твою мать, и я люблю тебя, Джина, что бы ты ни думала на этот счет. Пожалуйста, помни это всегда.
Отец".
Всхлипнув, Джина аккуратно сложила письмо и положила его в свою сумочку. Она чувствовала себя виноватой перед отцом, его слова легли тяжелым камнем ей на сердце. Он любил ее. Отец любил ее. Если бы она перезвонила ему тогда… Возможно, они бы наладили свои отношения, и у нее бы осталась память на долгие годы.
- Не надо, Джина, - сказал Крейвенз. - Я знаю, о чем вы думаете. Вы вините себя за потерянные годы общения. Но Кертис не хотел этого, поэтому он и написал вам письмо. Он хотел, чтобы вы знали, что он берет на себя всю ответственность за ваши отношения, что он любит вас. Несмотря на его поступки и отсутствие внимания, он действительно любил вас и вашу мать.
Его убедительный голос успокоил внутреннюю тревогу Джины, и она почувствовала, как в ее груди разливается тепло, как будто отцовская любовь заполняет ее изнутри. Джину переполняли эмоции, и она только согласно кивнула Крейвензу.
- Теперь давайте перейдем к делу, - предложил Крейвенз. - Сегодня мы должны обсудить самый важный вопрос, - сообщил он, - будущее компаний "Рейнолдс Рефайнинг".
Джину охватила паника. Неужели Крейвенз ожидает, что она возьмет на себя управление компанией отца?
- Но я ничего не знаю о нефтеперегонных заводах, - быстро сказала она.
Крейвенз тихо рассмеялся.
- Я и не предполагал этого. К счастью, ваш будущий муж разбирается в этом. Кертис не успел завершить слияние "Рейнолдс Рефайнинг" с "Дакота Форчун", но мы можем легко исправить это, поскольку перед смертью отец уполномочил вашу подпись на документе, то есть придал ей юридическую силу.
Джина смутилась, пытаясь понять смысл того, что говорит ей мистер Крейвенз.
- Простите, мне не совсем понятно.
Крейвенз жестом показал ей на документы, лежавшие перед ней.
- Эти бумаги касаются слияния компаний.
Джина взяла документы в руки, быстро пробежала глазами текст, но юридический язык был труден для ее восприятия. Внизу последней страницы ее взгляд наткнулся на имя Кейза Форчуна.
Кейз ничего не говорил ей о своем участии в слиянии с компанией отца, с растущим беспокойством подумала Джина. Он вообще ни разу не упомянул о том, что имеет дела с ее отцом! Она посмотрела на дату под подписью и увидела, что она совпадает с датой, когда информация о помолвке с Кейзом появилась в газетах. В желудке все сжалось от страха. Стараясь не показывать, что творится у нее в голове, Джина посмотрела на Крейвенза.
- Отец решил продать компанию из-за своей болезни? - осторожно спросила она.
Крейвенз как-то странно посмотрел на нее.
- Нет, переговоры начались всего месяц назад. Конечно, первый раз Кертис отказался от сделки, когда узнал о своей болезни. Вместо этого он решил оставить компанию вам в качестве наследства. Потом вы удивили нас всех своей помолвкой с Кейзом. Больше всех этой новостью был удивлен Кертис. Вернее, доволен, я бы добавил. Своей свадьбой с Кейзом вы разрешали вопрос с наследством. По закону как жена вы получаете право на половину всего, чем владеет Кейз, включая "Рейнолдс Рефайнинг", компанию, которую ваш отец хотел оставить вам в качестве наследства.
Джина молча уставилась в документ, ее сердце не хотело принимать такую правду. Кейз использовал ее. Чтобы получить контроль над компанией отца, когда Кертис отказался от сделки, он ухватился за единственный шанс, оставленный ему ее отцом. Он принял решение жениться на дочери владельца.
Она встала, прижимая руки к желудку.
- Простите, мистер Крейвенз. Придется закончить в другой раз, я плохо себя чувствую.
Джина не лгала. Никогда в жизни она не чувствовала себя более разбитой.
Джина покинула офис Крейвенза, торопясь туда, где она ощущала себя в безопасности. В свою квартиру.
Однако вместо поворота налево Джина внезапно повернула направо и поехала за город. Она не ездила по этой дороге много лет, всячески избегала этого, потому что это была дорога к дому ее отца.
Она припарковала машину перед домом и мгновение просто смотрела на него, позволив вернуться воспоминаниям.
Дом мало изменился за эти годы. Он по-прежнему казался ей огромным, даже теперь, когда она стала взрослой. Этот дом был не единственным местом, где проживали ее родители, но он был последним в их жизни.
Когда отец работал с архитектором над дизайном дома, он определил, что строение должно отражать успех хозяина, его статус в этой жизни. Это было трехэтажное здание из старинного кирпича. Высокие темно-зеленые ставни по бокам застекленных створчатых дверей, выходивших из гостиной и столовой на широкую веранду перед домом в форме полумесяца. Джина вспомнила, как маленькой девочкой бегала по невидимому кругу, который образовывался при открытии этих дверей. Она вбегала в одни двери, пробегала через гостиную, холл и столовую и выбегала на другом конце веранды через другие двери. Игра была абсолютно бессмысленной и могла доставить удовольствие только маленькому ребенку, но сейчас это воспоминание болью отозвалось в сердце Джины.
Вздохнув, Джина открыла дверцу, выбралась из машины и направилась к входу. Она потянулась к ручке двери и замерла, размышляя, удобно ли приходить сюда вот так, без приглашения. Теоретически это, по-прежнему, ее дом, напомнила себе Джина, но здесь проживает экономка отца, потому лучше не пугать женщину зря, и нажала на кнопку звонка.
Спустя мгновение дверь открылась, и на пороге появилась седоволосая женщина.
- Чем я могу вам помочь?
Джина отступила на шаг назад.
- Простите, мне, наверно, надо было предварительно позвонить вам.
- Джина! - воскликнула женщина, потом взяла Джину за руку и затащила в дом. - Не говорите глупостей, зачем звонить, если это ваш дом.
- Я сама не знаю, зачем приехала, - тихо произнесла Джина. - Я вышла из офиса юриста, намереваясь отправиться домой.
На лице женщины отразилось сочувствие.
- Вы дома, дорогая!
Джина боролась со слезами.