Сидя бок о бок с ним, Виктория всем своим существом ощущала мощное физическое притяжение этого мужчины. Знакомый запах одеколона - сандаловое дерево и гвоздика - волновал ее чувства. Она украдкой рассматривала его красивый профиль и никак не могла избавиться от мысли, что за подобный вечер в юности отдала бы все на свете.
Если бы только обстоятельства сложились иначе…
Блейк передал ей бокал вина, и Виктория одним махом осушила его до дна. Летний вечер оказался необычайно прохладным, и в камине горел огонь.
- Виктория, тебе что-нибудь нужно? Я хочу, чтобы в Роузвуде тебе было уютно.
- Миссис Смит обо всем заботится, у нее это отлично получается.
- Прости, если мое эгоистичное желание постоянно видеть тебя рядом утомило тебя. Если днем тебе скучно, ты в любое время можешь покататься верхом или навестить леди Девон.
"Смотреть на тебя никогда не наскучит"; - подумала Виктория.
- Я скучаю по Спенсеру и по матери, - сказала она первое, что пришло ей на ум, чтобы скрыть свои истинные мысли.
- Я могу организовать их приезд сюда.
Виктория знала, что отец никогда не разрешит ни матери, ни Спенсеру приехать в Роузвуд без него. Но она сомневалась, что Блейк позволит Чарлзу Эштону когда-нибудь переступить мраморный порог Роузвуда. И, тем не менее, услышала вдруг свой голос:
- Я бы хотела этого.
Тепло камина и легкое головокружение от вина вызвали дрожь и странное покалывание во всем теле.
Блейк поставил бокал на стол и, повернувшись, стал неотрывно смотреть на Викторию. Он внимательно и неторопливо изучал ее лицо, черточку за черточкой. Виктория пыталась справиться с волнением, которое охватило ее от столь пристального внимания. "Держи себя в руках. Это тактика, а не любовное свидание", - напомнила она себе.
- Никогда прежде ум и сообразительность женщины не привлекали меня в такой же мере, как и ее красота. - Блейк подвинулся ближе и провел пальцем по щеке Виктории. - Ты действительно редкое сокровище.
От такого признания у Виктории гулко застучало сердце. Он как будто читал ее мысли, знал, чего она хочет больше всего, и говорил приятные слова в нужный момент.
Блейк взял у нее из рук бокал, поставил рядом со своим и снова повернулся к ней. Он медленно наклонился вперед, не отрывая глаз от губ Виктории, и она уже знала, что он собирается поцеловать ее.
- Я хочу поцеловать тебя, Виктория.
Она замерла - прикосновение его губ обезоружило ее. Он дразнил ее своими ласками. Виктория сдавленно выдохнула и положила дрожащую руку на его теплую грудь. Почувствовав под ладонью напряженную неподвижность мускулов, она прикрыла глаза и неторопливо массировала их стальную упругость.
Блейк застонал, обхватил ее за талию и прижал к себе. Теперь его поцелуй стал требовательным, и губы Виктории покорно раскрылись навстречу его губам. Ее язык скользнул навстречу, отвечая на его страстный поцелуй, и по всему телу прокатилась волна желания.
Блейк запустил настойчивые пальцы в ее волосы и обхватил лицо Виктории, не отрываясь от ее губ. Потом стал покрывать поцелуями все лицо, нежную кожу век, спустился к шее… Его губы достигли низкого выреза платья, и результат был ошеломляющим: ее соски мгновенно напряглись в ответ. Когда он нежно прикусил один, Виктория задохнулась и почувствовала, как горячо пульсирует ее кровь.
Все запреты рухнули перед мощной волной, которая давно накапливалась в ней и ждала своего часа. Голова ее откинулась назад, руки обхватили крепкие плечи, и Виктория потянулась ему навстречу, покорно отдаваясь во власть желания.
Блейк вдруг остановился, тяжело дыша. Его лицо было напряжено, синие глаза горели страстью.
- Скажи, что ты хочешь меня, Виктория. Скажи, что не хочешь, чтобы я останавливался.
- Что?..
- Скажи мне, - настаивал Блейк. - Мне нужно услышать, что ты сказала это. Что ты хочешь, чтобы я прикасался к тебе.
Его слова медленно проникали в затуманенный страстью мозг. Страсть грозила накрыть ее с головой. Что она делает?
Ее план смягчить отношение Блейка к своему отцу и при этом все же удерживать его на безопасном расстоянии искусные пальцы Блейка легко разрушили. Нет, она не может находиться рядом с ним и сдерживать свои чувства. Где-то в тайных уголках мозга скрывалась мучительная правда о том, что только его умение владеть собой и его обещание не затаскивать ее силой в свою постель удержало ее сегодня от капитуляции перед Блейком.
- Я не могу. - Виктория предприняла слабую попытку оттолкнуть его.
Немного отодвинувшись от нее, Блейк провел большим пальцем подрожавшей нижней губе Виктории.
- Я обещал не принуждать тебя, поклялся, что ты придешь ко мне как взрослая женщина, познавшая свою сексуальность. Такое сильное влечение, которое существует между нами, редко встречается между мужчиной и женщиной. Это нужно ценить, изучать и наслаждаться. Даже при своей невинности ты чувствуешь жар страсти, когда мы прикасаемся друг другу. Твое тело требует большего, молит об удовлетворении. И только глупое упрямство удерживает нас на расстоянии друг от друга.
Виктория коснулась холодными пальцами припухших губ. Сможет ли она лечь в постель с этим человеком, подарить ему свою невинность, зная, что истинный мотив всего, что он затеял, простая месть? А самое главное, понимая, что у них нет будущего?
- Прости, - прошептала она. - Это не просто упрямство. Я не могу легко отдать ту часть себя, которую я ценю превыше всего.
Виктория встала и на дрожащих ногах покинула библиотеку, зная, что впереди ее ждет бессонная ночь.
Блейк, глядя ей вслед, чувствовал, как сжалось и напряглось его тело, готовое в любую минуту разорваться на тысячи кусочков. Он скоро, уже скоро овладеет ею. Она - словно созревший плод, умоляющий, чтобы его сорвали. Только благородство и его дурацкое обещание остановили Блейка сегодня, только поэтому он не повалил ее на диван и не задрал шелковые юбки. И хотя он чувствовал, что Виктория не стала бы протестовать, а скорее наоборот, стала бы страстно торопить его, гордость требовала, чтобы она попросила его заняться с ней любовью или, в крайнем случае, признала свою собственную страсть.
Блейк глубоко вздохнул и, стараясь унять тяжелое дыхание, сосчитал до десяти. Тело остывало медленно, таким сильным было возбуждение.
Предложение Виктории провести сегодняшний вечер вместе заставило его вздрогнуть, но он ни на секунду не задумался об истинном смысле, который скрывался за ее приглашением.
"Неправда", - тут же подумал Блейк. В тот момент, когда она вошла в библиотеку, похожая на непорочную соблазнительницу, которая пришла лишить его разума и чувств, в нем всколыхнулось недоверие и подозрительность. Однако под напором безудержного желания, от которого его рот наполнился слюной, эти мысли исчезли так же быстро, как и появились. Невероятно, но, разжигая ее страсть, он становился жертвой собственного возбуждения.
- Господи! - воскликнул Блейк, проведя рукой по темным волосам. Поднимаясь с дивана, он ладонью наткнулся на твердый предмет, затерявшийся среди подушек. Шахматная королева. Он вытащил ее и нахмурился. Этой фигурой Виктория делала последний ход. Должно быть, она обронила ее, когда он поцеловал ее в первый раз.
Блейка не удивило, что Виктория так хорошо играет в шахматы. Сложная игра. Он получал удовольствие, продумывая следующий стратегический ход против достойного соперника.
Виктория оказалась интересным игроком. Потягивая вино, она играла страстно, восторженно, ее глаза возбужденно горели. В середине игры, когда Виктория закусила губу, обдумывая следующий ход, Блейка вдруг осенило, что ее умом он восхищается даже больше, чем ее красотой.
Такое сочетание - ума и красоты - может легко лишить его мужества и помешать достижению поставленной цели.
С каждым мгновением, которое они проводили вместе, ему было все труднее сосредоточиться на причине, по которой он привез Викторию в Роузвуд.
Взяв подушку, к которой прислонялась Виктория, Блейк поднес ее к лицу и вдохнул единственный в своем роде запах. Сладкий запах лаванды защекотал ноздри, и в мозгу с новой силой вспыхнула картинка - длинные черные локоны на фоне летящего белого шелка.
Сколько может выдержать мужчина? Сколько он может жить рядом с ней, фантазировать и не спать в одной постели?
Теперь его желания простирались гораздо дальше обыкновенной мести жадному, вероломному врагу, чьи эгоистичные действия уничтожили семью Равенспера.
Простое стало вдруг сложным. Его цели изменились. Соблазнить ее, непременно, и впоследствии все же защитить от гнева отца.
Глава 16
- Что ты сказал? - Виктория в полном смятении уставилась на записку, дрожащую в ее руках.
Взъерошенный мальчишка, который вынырнул из узкого переулка, чтобы передать ей записку, смотрел на нее как на идиотку.
- Меня попросил передать это один джентльмен. Он заплатил мне и сказал, что вы ждете весточки от него.
Из-под обтрепанных краев шляпы, которую мальчишка натянул до самых ушей, на перепачканное лицо свешивались грязные каштановые волосы. Из-под коротких штанов торчали тощие лодыжки - типичный уличный мальчишка, таких она часто видела на улицах Лондона.
Виктория окинула взглядом многолюдную улицу и почувствовала, как в ней поднимается раздражительность.
- Мой отец здесь? Сейчас? - Даже для собственных ушей ее голос прозвучал напряженно.
Она повернулась, чтобы взглянуть на мальчика, но тот уже исчез в толпе торговцев и уличных коробейников.
Виктория крепко сжала записку в кулаке и поспешила назад, к магазину специй, из которого она вышла, когда ее схватил за руку мальчишка и сунул ей записку от отца. Она пристально вглядывалась сквозь витрину, пока не обнаружила леди Девон, которая в дальнем углу магазина нюхала чайные листья.
После вчерашней встречи с Блейком Виктория с радостью приняла приглашение леди Девон пройтись утром по магазинам. Ей требовалось побыть подальше от него, чтобы привести в порядок мысли.
В потных ладонях смятая бумага стала влажной. Виктории не терпелось перечитать письмо - внимательно, строчку за строчкой. Но никто не должен был знать о его содержании. Поэтому, только убедившись, что Саманта начала торговаться с владельцем магазина, Виктория развернула бумагу и перечитала ее.
"На следующей неделе я пришлю Спенсера забрать то, что ты собрала. Не разочаруй меня. Чарлз".
Он даже не подписался "отец", просто - "Чарлз". Казалось, будучи лордом-уполномоченным, при министерстве финансов, он отдал приказ одному из своих мелких чиновников. Холодный тон письма и его содержание вызвали зябкую дрожь в теле Виктории.
По сути дела, она ничего не собрала. У нее было мало возможностей и еще меньше желания шпионить за Блейком.
Настало время принимать решение.
В этот момент у нее за спиной звякнул колокольчик, и на пороге магазина появилась Саманта.
- Виктория, где ты была? Я нашла превосходный чай с ромашкой и мятой. - Саманта гордо держала баночку с чайными листьями. - Он самым чудесным образом избавляет женщин от болей в животе во время критических дней. - Склонив голову набок, она внимательно посмотрела на Викторию: - Что случилось? Ты плакала?
Виктория с невозмутимым видом, насколько это было возможно, достала из сумочки носовой платок, одновременно опустив на самое дно записку отца, чтобы спрятать ее от глаз леди Девон.
- Ничего страшного, - она промокнула платком уголок глаза, - просто что-то попало в глаз.
Виктория ненавидела себя за то, что ей приходится врать подруге. Но если Саманта узнает правду, она окажется в трудном положении - ей придется выбирать: хранить ли секрет Виктории или довериться Джастину Вудуарду. Виктории не хотелось ставить ее перед такой проблемой.
- Ты уверена? - с любопытством посмотрела на нее Саманта. - Это не из-за вчерашнего вечера, а?
Виктория рассказала баронессе о неудачной попытке вчера вечером смягчить настроение Блейка и при этом удержать его на расстоянии, исключив несколько пикантных деталей.
- Кажется, я легко отступила от главного, - ответила Виктория. - Наверное, я кажусь вам неудачницей.
- Ерунда, моя дорогая. Я же сказала, это - не провал, наоборот, ты дала ему поесть со своей ладони. Просто пока ты этого еще не поняла. - Взяв Викторию за руку, Саманта повела ее к экипажу. - Ты плохо выглядишь, нам надо возвращаться в Роузвуд.
Как только экипаж въехал на подъездную дорогу из белого кирпича, напряжение Виктории усилилось. Всю дорогу домой она была необыкновенно молчалива, и спасибо леди Девон - она не терзала ее вопросами.
Ее подруга думала, что Виктория вновь переживает поцелуй Равенспера, пока та на самом деле решала, красть у Блейка документы или нет.
Не зная, дома ли хозяин Роузвуда, Виктория на цыпочках прошла по мраморному полу холла и поднялась по лестнице. Она надеялась незамеченной добраться до своей комнаты, но вдруг услышала, как открылась и закрылась дверь спальни. Виктория еще не добралась до верхней ступеньки, как тут же замерла, встретившись на лестнице с Блейком.
Уцепившись за покрытые лаком перила, она медленно переводила взгляд с его блестящих черных сапог к широкой груди, пока не встретилась с ним глазами.
После вечерней игры в шахматы они еще не виделись. Рано утром Блейк вместе с Джастином уехал проверять поместье. Виктория даже обожгла кончик языка горячим, чаем, торопясь уехать с баронессой до его возвращения. Но теперь, когда она посмотрела в эти неотразимые синие глаза, которые на фоне загорелого лица казались еще темнее, ей сразу вспомнилась бессонная ночь: она до самого утра вертелась в кровати, переживая заново его прикосновения, объятия и страстный поцелуй. Она больше не могла отрицать правду. В ней бурлила страсть, и только Блейк Мэллори обладал властью дать выплеснуться этой страсти. Клятва Виктории соблазнить его, не поддаваясь искусным ласкам, готова была рухнуть под натиском его убедительных губ.
Блейк с пристальным вниманием смотрел на Викторию - так хищник смотрит на свою добычу.
- Я скучал без тебя сегодня утром, Виктория. Мне пришлось уехать очень рано, а когда я вернулся, миссис Смит сообщила мне, что ты уехала на целый день.
- Я решила воспользоваться твоим предложением, проводить больше времени за пределами Роузвуда с леди Девон.
Блейк отступил в сторону, позволив ей подняться по лестнице. Виктория поспешила к двери своей спальни, слыша за своей спиной шаги его длинных ног.
Взявшись за ручку двери, она немного замешкалась. Неужели он последует за ней в ее комнату? Готовая к отпору, Виктория открыла, было, рот, но сразу же закрыла его, не зная, что сказать.
- Я хотел спросить… - Блейк запнулся, оглядываясь по сторонам, словно подыскивал правильные слова. - Ты не хотела бы пойти со мной в театр сегодня вечером? Хорошая постановка, талантливые актеры, критики заходятся от восторга. Конечно, это не сравнить с "Друри-лейн" в Лондоне, но вполне прилично.
Судя по его голосу и поведению, Виктория была готова поклясться, что Блейк нервничал.
Блейк Мэллори, пятый граф Равенспер, нервничает? Виктория повернулась и посмотрела ему прямо в лицо.
- Ты просишь меня пойти в публичное место без компаньонки? - выпалила она.
Неужели, наконец, пришло время раскрыть, их отношения? Тогда зачем он спрашивает ее разрешения?
- Ты не поняла, - ответил Блейк. - Я просто хочу приятно провести вечер в твоей компании и посмотреть хорошую пьесу. У меня личная ложа в театре, и мы можем приехать, когда погаснут люстры и начнется представление. Сидящим внизу трудно будет рассмотреть нас. - Заметив сомнение на лице Виктории, Блейк торопливо добавил: - Если тебе будет спокойнее, я приглашу леди Девон и Джастина присоединиться к нам. Саманта станет твоей компаньонкой.
Сама идея посетить театр была замечательной и очень нравилась Виктории. Но она продолжала сомневаться.
Но потом она вспомнила свою беседу с Самантой. Возможно, не все еще потеряно? Возможно, Блейк стал мягче относиться к ней?
- Я с удовольствием пойду, если мистер Вудуард и леди Саманта согласятся поехать с нами.
По лицу Блейка промелькнула тень разочарования, но он быстро спрятал ее за довольной улыбкой.
- Замечательно. Тогда будь готова к семи.
- Разве тебе не нужно сначала поговорить с мистером Вудуардом?
- Конечно, нужно. Но я уверен, что Джастин и леди Девон с удовольствием к нам присоединятся. Я зайду за тобой в семь.
Блейк подарил ей обворожительную улыбку, повернулся и зашагал по коридору. По всему было видно, что к нему вернулась прежняя уверенность.
Недоверчиво покачав головой, Виктория вошла в спальню, повернула ключ в замке и упала в кресло у окна. Прошло несколько минут, прежде чем она успокоилась и достала из сумки записку отца.
Ее все еще не оставляла тревога, она ощущала внутреннее напряжение. Внимание Виктории привлек огромный камин в углу комнаты. Она вскочила, бросила в него ужасную бумажку и поднесла к ней зажженную спичку, наблюдая, как заворачиваются уголки записки, и темнеет горящая бумага.
"Какой же выбор мне сделать?" - думала Виктория.
Если послушаться отца, тогда нельзя терять ни минуты, потому что на просмотр многочисленных бумаг Блейка уйдут часы, даже дни. Она мысленно представила массивный стол в библиотеке с многочисленными стопками бумаг. Ей придется напрячь мозг, чтобы вспомнить обрывки и кусочки разговоров, которые она слышала, когда Блейк с Джастином разговаривали в библиотеке, за ужином, играя в карты, и вообще все, что они говорили в ее присутствии.
Записка полностью сгорела, от нее осталась лишь крошечная кучка пепла. Но напряженность не покинула Викторию. Если бы она так же легко, как с этой запиской, могла обойтись с планами отца!
Виктория нисколько не сомневалась, что Чарлз Эштон доберется до нее через своего помощника. Всю грязную работу сделают либо Спенсер, либо Джейкоб Хоббс. Он сам никогда не станет рисковать своим местом в министерстве финансов.
Но сейчас совершенно не важно, кого пришлет отец, важно то, что он требует результатов.
Виктория прошла через спальню в гостиную и стала бесцельно кружить по ней, обрывочные мысли лихорадочно бились в ее голове. Отец ведать не ведает о ее деловых способностях и не подозревает, что ей кое-что известно в этой области. Только Спенсер знает о ее возможностях, но он никогда не раскроет ее тайну.
Конечно, можно соврать Джейкобу и отцу, сказать, что она просмотрела бумаги Блейка, но не нашла в них ничего существенного. Если она убедительно сыграет роль трепетной, беспомощной женщины, они ей поверят. Они ведь даже представить не могут, что женщина способна понять сложности работы на Лондонской бирже, не говоря уже о том, как вкладывать деньги и зарабатывать на этом.