Да, Краног прав. Гетин ее письмо прочитать не успел.
Миссис Лерри ждала ее в гостиной.
– Как Гетин? – с тревогой в голосе спросила она.
– Выглядит ужасно. Судя по всему, у него сильные боли. Боюсь, ему предстоит ампутация ноги.
Миссис Лерри оттолкнула скамеечку для ног и сжала унизанные кольцами пальцы.
– Бедный мальчик, – печально произнесла она и взглянула на Сару. – Но я вам вот что должна сказать. У меня есть подозрение, что вы собираетесь принести себя в жертву. Недавно вы сказали, что замуж за Гетина не пойдете. Так вот пусть этот несчастный случай с ним не станет…
– Он послал за мной, – прервав ее, тихо произнесла Сара.
Зная возможную реакцию миссис Лерри, она не стала говорить ей о своем письме.
– Если вы его действительно любите, то я вас отговаривать не стану. Если же ваше решение продиктовано лишь жалостью, то я против вашего брака. Для вас жизнь станет сплошным мучением.
– Но Гетин в тяжелом состоянии.
– И поэтому мне не следовало вам это говорить? Девочка моя, единственное, что я у вас прошу, это не принимать поспешных решений. В противном случае вы всю жизнь будете об этом жалеть.
В ту ночь, готовясь ко сну, Сара думала о Гетине. Всего несколько дней назад он, как показалось ей, был бы рад, если их помолвка будет расторгнута. Тогда зачем он послал за ней? Может, понял, что она ему необходима? Но если он по-прежнему хочет на ней жениться, найдет ли она в себе силы отказать ему?
Рано утром Сару вызвали в Понтравон. Краног ждал ее в библиотеке.
– Я посчитал, чем раньше вы узнаете, тем лучше, – сказал он. – Врач принял решение оперировать… сегодня утром. Он уехал за хирургическими инструментами и за медсестрой. Слуги уже готовят комнату для операции. Думаю, до ее начала нам следовало бы немного побыть с Гетином…
Сара в сопровождении Кранога поднялась по лестнице. Проходя по коридору, она, увидев, как слуги вносят в одну из комнат, откуда пахло карболкой, огромный стол, невольно поморщилась.
Взгляд Гетина был затуманенным, но он все же произнес их имена.
– Мы посидим с тобой, – улыбнувшись, сказал ему Краног. – Если тебе трудно, то не разговаривай.
– Доктор дал ему успокоительное, – прошептала сиделка.
В течение получаса, пока Сара и Краног вполголоса говорили между собой, Гетин время от времени открывал глаза и улыбался. Разговор велся на обычные темы. Краног расспрашивал Сару о ее жизни в Лондоне и с интересом слушал ее, когда та отвечала. Она, в свою очередь, спрашивала Кранога о его жизни. Постепенно их разговор перешел на шахту. Сара еще больше понизила голос.
– Вы всегда проявляли интерес к шахте?
– Всегда… Особенно когда окончил колледж. Я из тех, кто любит работать. Знаете, жить и бездельничать нельзя. Да, мне нравится охотиться, ловить рыбу, ездить в гости… но только шахта дает мне настоящее удовлетворение.
– Вам бы быть старшим сыном в семье, а не Гетину.
Краног покачал головой.
– Гетин прирожденный помещик.
– Сара… – открыв глаза, чуть слышно произнес Гетин.
Она склонилась над ним.
– Ты меня не оставишь? – спросил он и устало сомкнул веки.
Трудно было сказать, в сознании ли Гетин или бредит.
Сара сжала ему руку.
– Не бойся, Гетин, я буду здесь.
Она заметила, как Краног пристально посмотрел на нее, а потом отвел взгляд.
В коридоре раздались шаги, и вскоре в комнату вошел врач с медсестрой.
– Я готов, – бросил он на ходу.
– Будете оперировать? – спокойным голосом спросил Краног.
Врач кивнул, и Сара вновь сжала Гетину руку. Гетин не хотел ее отпускать. Увидев, что врач недовольно поморщился, Сара прошептала Гетину ободряющие слова и, наклонившись над ним, поцеловала его.
– Вы обещали Гетину остаться, – сказал ей в холле Краног.
– Я только схожу за своим шитьем и быстро вернусь.
Это был тяжелый день. Клаудия Лерри, сказав, что ей надо прилечь, ушла в свою комнату.
– Мне проверить, как она там? – спросила Сара Кранога.
– Думаю, не следует. У нее для этого есть служанка.
Он провел Сару в смежную с гостиной комнату и поставил для нее кресло рядом с низким столиком.
– Устраивайтесь поудобнее. Я скоро вернусь. Надо срочно просмотреть на шахте кое-какие бумаги.
Он улыбнулся, но его большие карие глаза так и остались печальными.
Как только за Краногом захлопнулась дверь, Сара положила шитье на колени. Теперь она могла думать только о Гетине. Он в этот момент, возможно, всеми силами цеплялся за жизнь. Однако операция, которая могла спасти Гетина, делала его калекой.
Обедали Сара и Краног в той же комнате. Ели они молча. Клаудия из своей спальни так и не вышла. Горы за окном, окрашенные в темные тона, словно отражали настроение Сары.
– Вы знаете, через несколько недель к нам снова приедут Раштоны, – прервав тягостное молчание, сказал Краног.
– И Дейзи тоже?
– Да. Похоже, ей у нас понравилось.
Саре показалось, что она уловила в голосе Кранога радостные нотки. Неужели он и вправду влюбился в Дейзи?
– А Гетин на строительство узкоколейки согласие дал?
– Да. Думаю, он сильно расстроился и, чтобы успокоиться, отправился ловить рыбу.
Сара отодвинула свою тарелку. Значит, Гетин сам накликал беду! Легко представить, в каком состоянии находился он тогда.
После обеда Краног взял книгу и сел рядом с Сарой. Один раз она, оторвав глаза от шитья, увидела, что он на нее пристально смотрит, и опустила голову.
Вскоре пришел врач. Лицо у него было уставшим. Краног и Сара взглянули на него. Он молча кивнул и опустился в кресло.
– Насколько могу судить, операция прошла успешно, – сказал врач. – Под присмотром опытной сиделки Гетин быстро пойдет на поправку. Может быть, я немного поспешил, но состояние моего пациента заставляет меня быть оптимистом.
В комнате воцарилась такая тишина, что стало слышно, как потрескивают в камине поленья и барабанит по стеклам дождь.
– Он станет инвалидом? – спросил Краног.
– Да, – сказал врач. – Но существуют протезы. Он молод, и ему еще жить да жить. А к новым условиям жизни он со временем приспособится.
Как легко он это говорит! – подумала Сара. Конечно, это чудесно, что Гетин будет жить. Но разве врач не понимает, что молодому человеку, который вел активный образ жизни, привыкнуть к новым для него условиям будет необычайно трудно?
– Сегодня посещать его запрещено, – продолжил врач.
От этих слов Саре сразу стало легче. Неожиданно она вспомнила о Клаудии.
– Краног, наверное, мне все же следует проведать вашу мачеху. А заодно попрошу, чтобы врачу подали на подносе обед. После этого я вас покину. Миссис Лерри, наверное, сильно волнуется.
Краног кивнул и, похоже, даже не заметил, как она ушла.
В сопровождении служанки Сара вошла в спальню Клаудии. Шторы на окнах были задернуты, и в комнате царил полумрак. Клаудия лежала на кровати, а рядом с ней на стуле сидела ее горничная. Как только Сара вошла, Клаудия приподнялась и пристально посмотрела на нее.
– Врач сказал, что операция прошла успешно, – сообщила ей Сара. – Но навещать Гетина сегодня он запретил.
Клаудия замерла, а потом зарыдала.
– Бедный мальчик… – всхлипывая, произнесла она. – Теперь на всю жизнь стал калекой. Не сможет ездить на лошади… Ничего…
– Пожалуйста, подайте нюхательную соль, – попросила Сара горничную. – Спасибо. А теперь принесите немного бренди.
Служанка выбежала из комнаты. Сара поднесла к носу Клаудии нюхательную соль.
– Вдохните несколько раз, и вам сразу станет легче, – произнесла она вполголоса.
К ее удивлению, Клаудия безропотно подчинилась, а затем выпила принесенный горничной бренди. Глаза у Клаудии вновь заискрились.
– Ну разве не ужасно, что Гетин теперь калека? – спросила она.
– Да, это ужасно. Но…
– Что но?
– Но зато он жив.
– И что у него будет за жизнь?
– Мне пора возвращаться, – сказала она, поднимаясь.
– Не спешите, – откинувшись на подушки, попросила Клаудия. – Вы так нам всем помогли…
Сара удивленно посмотрела на Клаудию и увидела, что та улыбается.
– Нет, мне надо идти, – сказала она. – Завтра я снова приду.
– Мы будем ждать вас.
Глава 10
Врач оказался прав – Гетин стал быстро поправляться. Очень скоро он начал подниматься с постели, а затем с помощью костыля передвигаться по комнате. Физически он окреп, но впал в глубокую депрессию. Он смотрел исподлобья на всех, кто к нему приходил.
Саре, ежедневно посещавшей его, иногда казалось, что поднять настроение ему она не в силах. Пытаясь отвлечь Гетина от мрачных мыслей, она бодро держалась, подолгу играла с ним в карты и шашки, прогуливалась с ним вокруг дома. Но он был замкнут и говорил очень мало. В надежде пробудить в нем интерес к жизни, Сара предложила ему читать книги из их обширной библиотеки. Но он, пробежав глазами несколько страниц, зевал, а потом переставал читать. Казалось, ему никак не удается навести мост между прежней жизнью и новой. Впрочем, как потом убедилась Сара, он не очень-то к этому и стремился. Поэтому она была поражена, когда он вдруг сказал ей:
– Знаешь, я веду себя как жуткий эгоист. Монополизировал тебя… воспринимаю твою заботу обо мне как должное…
– Гетин, если бы я могла хоть чем-то тебе помочь.
– О, ты мне очень помогла. Пришла, когда я тебя позвал. И это несмотря на то, что мы с тобой поссорились. Хотя это была даже не ссора. Просто разошлись во мнениях. Не более того. Ничего серьезного между нами не произошло.
Сара, отведя взгляд, слушала его молча и думала о своем письме, которое до него не дошло.
– Я многое передумал, – продолжил Гетин. – Теперь я не могу просить тебя стать моей женой.
– Гетин, тебе никогда не казалось, что я зря сюда приехала? Не считал ли, что, пригласив меня к себе в дом, ты совершил ошибку? Я не хочу, чтобы теперь ты чувствовал себя моим должником.
– Пытаешься найти себе оправдание, – с горечью произнес он; – Ты уже не хочешь выходить за меня… калеку. Как удобно все свалить на мою порядочность. Этого я от тебя никак не ожидал.
От таких слов у Сары на глазах навернулись слезы.
– Гетин… дорогой, я не ищу себе оправданий. Просто я хочу знать, действительно ли ты меня так сильно любишь.
– Да, Сара, я очень тебя люблю и хочу, чтобы ты стала моей женой. Но как я могу рассчитывать…
Сара опустилась на колени и взяла Гетина за руку.
– Можешь, Гетин. Конечно, можешь.
– O, Capa…
Он прижался губами к ее губам. Сара сознавала, что соглашается на брак по долгу, но никак не по любви.
– Это я постоянно держу при себе, – открывая шкатулку, сказал Гетин.
Он достал золотое кольцо со сверкающим опалом цвета морской волны и надел Саре на палец.
– Это то самое кольцо, о котором я говорил тебе в Лондоне. Правда, камень в нем слабо укреплен, но это легко поправить. В городе есть хороший ювелир.
Сара повернула на пальце кольцо, и опал заиграл голубым и зеленым цветами. Говорить о том, что этот камень приносит неудачу, она не стала.
– Очень красивое, – бесстрастным голосом произнесла она.
Когда Сара стала прощаться, Гетин сказал ей:
– Знаешь, ты осчастливила меня.
Может, он счастлив потому, что теперь у него есть тот, кто будет о нем заботиться? – направляясь к двери, подумала Сара.
Когда она спустилась в холл, дверь гостиной открылась и из нее вышел Краног. Он подошел к Саре и, увидев у нее на пальце кольцо, взял ее за руку.
– Вы с Гетином формально обручились?
– Да.
Краног долго смотрел на нее, а потом произнес:
– Сара, вы… этого… хотели?
Она отвела взгляд.
– Я приехала сюда как его невеста, и несчастный случай, который с ним произошел, ничего не меняет!
– Вы не ответили на мой вопрос. Это то, чего вы хотели?
– Краног, есть вопросы, на которые невозможно ответить. А теперь я должна идти. У меня в Таннанте много дел. Я совсем не уделяю внимания вашей бабушке.
Краног долго стоял и смотрел на дверь, за которой она исчезла. Там, в холле, и нашла его Клаудия.
– А что, Сара уже ушла? – спросила она.
– Да.
– О боже! Я же хотела передать с ней записку вашей бабушке.
– Она обещала прийти завтра, – ответил Краног. – Теперь мы ее будем часто видеть.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Она только что формально обручилась с Гетином. Я видел у нее на пальце кольцо. На этот раз это, похоже, серьезно.
– В таком случае надо радоваться, а не грустить.
– А мне казалось, что вы ее возненавидели. Считали недостойной Гетина.
– Ну, это в прошлом. После того, что случилось с Гетином, шансы жениться на ком-либо еще у него практически равны нулю. А это даже хорошо, что он берет в жены девушку из более низкого сословия. Она будет заботиться о нем. Ведь к светской жизни она не привыкла.
Краног понимал, что Клаудия где-то права. Он заметил, как изменилось отношение Мэри Гвинн к его брату после того, как тот лишился ноги. Однако бездушие мачехи вывело его из себя.
– Вам, похоже, все равно, что Сара жертвует собой!
– Но она же его любит, – с ухмылкой ответила Клаудия и направилась в гостиную.
Как только она ушла, Краног открыл входную дверь. В сгущавшихся сумерках он увидел возвращавшуюся в Таннант Сару. Ему стоило больших усилий, чтобы не побежать за ней…
Марта Джейн задернула в гостиной шторы и зажгла лампы. Сара подождала, пока служанка уйдет, а потом сообщила миссис Лерри свою новость. Реакция у миссис Лерри на нее была точно такая же, как и у Кранога.
– Это то, чего вы хотели? – спросила она.
Сара отвела взгляд. И тут неуверенность в правильности принятого ею решения вылилась у нее в виде вспышки гнева.
– Какое у вас всех право спрашивать меня о мотивах моего замужества? – повысила она голос.
Но потом она опомнилась, подошла к сидевшей на диване миссис Лерри и села рядом с ней.
– Простите, что я не сдержалась.
Миссис Лерри вздохнула.
– Ваша помолвка отличается от большинства других тем, что вы решились стать женою безногого калеки. Чтобы на такое пойти, надо быть уверенным, что вы его любите.
– Но если бы я ему отказала, то поступила бы бессердечно.
– И тем не менее надо иногда проявлять жесткость. Люди часто становятся заложниками своей чувствительности. Я уже вам говорила, что я против жертвенности.
– Я обручилась с вашим внуком и не хочу это больше обсуждать.
Ежедневные походы в Понтравон и бесплодность усилий поднять настроение Гетину отрицательно сказались на самочувствии Сары. Поняв по ее измученному лицу, что Сара переутомилась, миссис Лерри предложила ей сделать перерыв.
– Завтра в Понтравон приезжают Раштоны, – сказала она. – Гетин их приезду не рад. Но Клаудия непременно устроит какой-либо прием, а мы с вами сможем несколько раз выехать на природу. Дороги пока еще в нормальном состоянии, а чтобы не замерзнуть, потеплее оденемся.
Сара поначалу ответила отказом, а затем согласилась.
В конце недели Клаудия прислала записку, в которой приглашала их на чай.
– Ну, теперь вы выглядите гораздо лучше, – передавая приглашение Саре, сказала миссис Лерри. – Румянец на щеках… живые глаза…
Разговора о помолвке Сары и Гетина она не заводила, а Сара тем более.
На следующий день, войдя в гостиную дома в Понтравоне, Сара услышала смех Гетина и от удивления застыла на месте. Она увидела сидящую рядом с Гетином Дейзи Раштон, которая, судя по всему, и рассмешила его.
Увидев Сару, Гетин поспешил ей навстречу:
– Ты бы послушала, что говорит Дейзи о посещении мюзик-холла. Там давали пародию на известную оперу!
– Мюзик-холла?! – воскликнула Сара, стараясь не показаться шокированной.
– Дорогая моя, теперь для леди считается приличным ходить в мюзик-холл.
Поздоровавшись с Сарой, Дейзи продолжила свой рассказ. Она явно флиртовала с Гетином. Таким жизнерадостным Сара не видела его с тех пор, как он стал калекой. Ей вдруг подумалось, что Дейзи не сообщили об их помолвке, а сама она кольца у нее на пальце не заметила.
Эта догадка подтвердилась на следующий день. По дороге в Понтравон Сара встретилась с направлявшейся в Таннант Дейзи Раштон.
– По просьбе миссис Лерри я в Лондоне купила шелковой ткани, – поздоровавшись, сказала Дейзи. – Вот, несу ей передать.
Нет, Дейзи Раштон очень миленькая, да еще и с добрым сердцем!
– Тогда я пойду с вами, – сказала Сара. – А потом мы вместе пойдем в Понтравон.
Уже в гостиной миссис Лерри Дейзи, поднося к губам чашку с кофе, вдруг неожиданно воскликнула:
– О, Сара, какое у вас красивое кольцо! В прошлый приезд я его у вас не видела. Вы что, обручились?
У Сары язык словно прилип к небу. Она опасалась, что известие о ее помолвке с Гетином вызовет у Дейзи шок.
– Д-да, я обручилась, – наконец, произнесла Сара. – С Гетином… Совсем недавно.
Опасения ее сбылись. Дейзи Раштон побледнела, дрожащими руками поставила чашку на стол и закусила губу.
– Но мне об этом никто ничего не сказал…
– Я… Дейзи… А что тут рассказывать?
Миссис Лерри, поглядывая то на одну девушку, то на другую, под надуманным предлогом послала Сару наверх. Когда та вернулась, то увидела, что у миссис Лерри довольное лицо, а Дейзи улыбается.
– Вы собираетесь идти в Понтравон вместе с Дейзи? – спросила Сару миссис Лерри. – Подождите. Пойдете чуть позже.
– Вы понимаете, что своим известием потрясли ее? – спросила миссис Лерри, как только Дейзи ушла.
– Я думала об этом, но не предполагала, что она так сильно любит Гетина.
– Знаете, что вы должны сейчас сделать?
– Что?
– Вернуть Гетину кольцо. И как можно быстрее.
– Но, миссис Лерри, Гетин просил меня стать его женой.
– Вы заметили, каким он был вчера? Вы слышали, как он с Дейзи смеялся?
– Хотите сказать, он предпочитает ее?
– Я знаю Гетина со дня его рождения. Я понимаю его лучше, чем он сам себя. Мой старший внук – донкихот, импульсивный и довольно избалованный. Он не терпит, когда делают не то, что бы ему хотелось. Вот случилось с ним несчастье. Вы с ним рядом, заботитесь о нем, согласились выйти за него замуж… Все идет так, как ему хочется. Думаю, он по-своему вас любит. Но все же не вы, Сара, а Дейзи – подходящая ему пара.
– Но он же калека…
– Мир полон удивительных вещей. Дейзи искренне его любит. В этом я нисколько не сомневаюсь. Она не такая чувственная, как вы. И не такая умная. Гетину Дейзи подходит больше. Она смеется над тем, над чем вы смеяться, скорее всего, не станете.
Вспомнив события последних недель, Сара поняла, насколько справедливы замечания миссис Лерри. Несмотря на титанические усилия, которые она прикладывала, чтобы вывести Гетина из депрессии, у нее так ничего и не получилось. С приездом же Дейзи Раштон он словно ожил. Возможно, в его переменах не последнюю роль сыграли деньги, которые ее отец намеревался вложить в шахту.
Сара покрутила на пальце кольцо, сняла его, положила на ладонь, и у нее тотчас возникло ощущение свободы. Она поняла, в какое рабство чуть было не попала.