Дурная слава, которая будет всю жизнь ходить за ними по пятам. О злые языки! Отец был прав - во всем. Сплетникам невозможно заткнуть рот. Злые языки болтают без устали, и вскоре никто уже не сможет догадаться, где правда, а где ложь.
Феба была охвачена паникой. У нее зашумело в ушах, а в горле встал комок. Ахнув, она отшатнулась от Марбрука.
- Я задыхаюсь… Мысли путаются в голове… - Феба покачала головой. - Нет! Я не хочу снова через это пройти! Я боюсь!
- Боитесь?
У Фебы задрожали руки. Да, она боится снова поступить дурно, быть плохой в глазах окружающих. Она с негодованием оттолкнула Марбрука.
- О нет! Я этого не вынесу!
- Чего вы не вынесете? Феба, расскажите мне все, что у вас на душе! Что вас тревожит?
Феба заговорила сбивчиво и взволнованно:
– Все и так следят за мной, смотрят на меня все время. Только из-за того, что я помолвлена с маркизом! Стоит мне представить, что будут обо мне думать, когда я брошу маркиза и убегу с незаконнорожденным распутником… - Увидев, какая боль отразилась в глазах у Марбрука после этих слов, Феба спохватилась: - Извините. Вы знаете: я не виню вас в том, что вы незаконнорожденный, и не корю вас за ваше прошлое… Но все эти факты обернутся против меня! Всю мою жизнь, куда я ни пойду, везде на меня будут показывать пальцем. Везде меня будут сопровождать пересуды и сплетни. Меня будут называть невестой незаконнорожденного, герцогиней-беглянкой или еще обиднее.
- Но это всего лишь разговоры, - тихо проворил Рейф. - Разговоры злых людей - и ничего больше. Неужели это так важно?
Феба горько рассмеялась:
- А как вы думаете, что скажет мой отец? - Она задохнулась от одной этой мысли. - А мои кузины? А соседи? Они наверняка запретят своим детям играть с нашими детьми. Когда мы с вами появимся в бальном зале, люди будут незаметно расходиться.
- Ну ипусть! Тогда мы сможем танцевать вдвоем - вы и я!
- Вдвоем - вы и я? А знаете ли вы, что такое одиночество? У вас всегда был Колдер. А у меня едгь только отец. Вам незнакомо это страшное чувство - когда твоя любовь висит на волоске. Один неверный шаг - и ты навсегда потеряешь расположение того, кого ты любишь…
Феба задохнулась от одной этой мысли, и в горле у нее встал комок.
Рейф криво усмехнулся и постучал в люк наверху экипажа.
- Да, милорд?
О Боже! Феба зажмурилась.
- Как вы думаете, можно ли нам немного побыть наедине?
- Да, милорд. Мы со Стивенсом сейчас немного прогуляемся, хорошо?
Кучер и лакей спрыгнули на землю.
Глава 33
- Тесс что-то затевает, - уверенно заявила Дейрдре, устало опустившись в кресло.
Софи, жалея, что приходится отрываться от увлекательного перевода, вздохнула и сделала аккуратную заметку на полях книги. Положив карандаш на стол, она перевела взгляд на кузину.
- С чего ты взяла? - Дейрдре фыркнула:
- Просто я изучила ее повадки. - Нахмурившись, она посмотрела на Софи. - Сегодня она помогала Фебе одеваться в театр. Этого никогда за ней раньше не водилось. Значит, здесь замешан ее личный интерес. Что она может выгадать от того, что Феба поедет сегодня в театр ослепительно красивой?
Софи пожала плечами:
- Вот уж не знаю. Тем более что Феба в театр сегодня не поедет.
Дейрдре привстала на сиденье и округлила глаза:
- Что?
Софи перевела взгляд на свою тетрадь с незаконченным переводом.
- Я слышала, как Фортескью сказал это одному лакею. Лорда Брукхевена вызвали по какому-то важному делу.
Дейрдре странным образом оживилась.
- Софи, ты ничего не путаешь? Ты уверена?
Софи заморгала, поняв, что кузина не на шутку взволнована.
- Разумеется, уверена. Я сама видела, как лорд Брукхевен несколько часов назад уехал. Наверняка Фебе уже известно об этом.
Дейрдре медленно покачала головой:
- Феба уехала час назад - с мужчиной. И как только что выяснилось, это был не маркиз Брукхевен.
Теперь настала очередь Софи удивляться.
- Да с кем же может уехать Феба, как не с лордом Брукхевеном?
Дейрдре выгнула бровь.
- И в самом деле, с кем?
В глазах Софи появилась тревога. И совсем немного зависти.
- Говоришь, она выглядела ослепительно? - Дейрдре кивнула:
- Она никогда не была столь очаровательна, как сегодня.
- О Господи! - Софи начала кусать губы. Она не знала, беспокоиться ей за Фебу или радоваться. - И ты полагаешь, Тесс об этом известно?
Дейрдре прищурилась:
- Когда дело касается личной выгоды, Тесс становится весьма проницательной.
Софи, которая к этому моменту и думать забыла о своем незаконченном переводе, внимательно досмотрела на Дейрдре:
- Тебе известно о Фебе и Марбруке?..
Дейрдре откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди.
- Очевидно, меньше, чем тебе. Почему бы тебе со мной не поделиться?
Когда несколькими минутами позже девушки высказали Тесс свои подозрения, она вовсе не обрадовалась.
- Что за чушь вы несете? Вы сами не знаете, что говорите. Я всего-навсего старалась помочь бедняжке. Феба ничего не смыслит в моде. - Тесс презрительно усмехнулась. - Одевать ее - все равно что наряжать корову перед парадом.
Дейрдре холодно взглянула на мачеху:
- На парад или на дойку? Ты знала, что Брукхевен отменил свой визит в театр?
Тесс изобразила удивление, но не слишком удачно.
- В самом деле? Я обескуражена. Я понятия не имела об этом. Наверное, Феба утаила от меня сей факт, чтобы, воспользовавшись моментом, остаться наедине с… - Тесс фыркнула, - с другим мужчиной.
Софи ахнула:
- Неправда!
Тесс была задета этой фразой.
- А тебе-то, жалкое насекомое, какая разница, не пойму? - зло глядя на Софи, сказала Тесс. - Все равно тебе не видать наследства Пикеринга как своих ущей! Скажи спасибо, что у тебя есть хотя бы пятнадцать фунтов в год содержания. Потому что с твоей внешностью тебя даже в гувернантки не возьмут!
Софи побледнела. Мгновение все молчали. Казалось, даже сама Тесс была потрясена своей грубостью.
Затем Тесс, кипя от гнева, направилась вон из комнаты. Когда дверь за ней закрылась, Дейрдре не знала, что сказать, чтобы сгладить неловкость. Софи по-прежнему, бледная, как лист бумаги, стояла на том же месте, посреди комнаты. В глазах у нее отразилось отчаяние.
Дейрдре не знала, как помочь кузине.
- Софи, - как можно более безмятежно сказала она, - давай сыграем в карты. - Это было первое, что пришло ей в голову.
Софи глубоко вздохнула, а потом еще. А потом подошла к карточному столу и вынула из ящика колоду карт. Она остановилась и зажмурилась. По собственному опыту Дейрдре знала, что иногда, когда надо сдержать слезы, это помогает.
На это раз прием тоже сработал. Софи снова повернулась к Дейрдре, и даже попыталась улыбнуться:
- Хорошо, давай.
Дейрдре хотела помочь Софи если не забыть оскорбление, нанесенное Тесс, то хотя бы отвлечься.
Глава 34
Слуги ушли, унеся с собой дорожный фонарь. Скоро его свет стал едва различим в облаке тумана. Феба отвернулась от окна, но не решалась поднять глаза на Рейфа.
- Вы не знаете, каково это, - прошептала она. - Я уже жила так раньше. Долгие годы жила. Каждый день я видела, как люди отводят глаза, когда я прохожу мимо, или, склонив друг к другу головы, шепчутся или переходят на другую сторону при моем приближении. Я ужасно боюсь снова через это пройти.
- Так жить нельзя. Жить и ждать, когда упадет дамоклов меч.
- Вы правы. Так жить нельзя. Именно поэтому я и должна выйти замуж за Брукхевена, а не за вас. - Избегая смотреть на Рейфа, Феба продолжила: - Я должна стать герцогиней - и притом богатой герцогиней, - потому что только таким способом можно уберечь себя от страха.
Рейф был разочарован.
- Неужели желание иметь множество красивых платьев и драгоценностей так велико?
Феба сжала кулаки.
- Меня не привлекают подобные вещи.
- Так что же вас привлекает в таком случае?
- Не надо делать вид, что вы не понимаете моих слов. Я знаю, что вы все прекрасно поняли. Если я выйду за вас, то стану для всех притчей во языцех - женщина, которая бросила герцога ради того, чтобы убежать с повесой и распутником! Это позорное клеймо станет моим вечным проклятием, несмываемым пятном на моей репутации. А наши будущие дети? Вы о них подумали? Подобные скандальные истории передаются из уст в уста, из поколения в поколение!
– Ну и что с того? Сколько себя помню, обo мне всегда сплетничали, - заметил Рейф. - От этого не умирают.
- Умирают, - прошептала Феба. - Это убивает медленно - изо дня вдень, из года в год. Сердце разрывается на части, когда от тебя отворачиваются твои друзья. Все это понемногу отнимает у тебя силы. Пока однажды ты не превращаешься в сплошной комок нервов. Я боюсь, что моя любовь постепенно пойдет на убыль. А потом от нее не останется ничего, кроме разочарования и сожалений. Если после того, что я сказала, вы станете считать меня слабой и трусливой, что ж, пусть. Это так: я боюсь. - Лицо Рейфа исказила гримаса страдания.
- Неужели это правда? Неужели мнение света в самом деле имеет такую власть над вами, что даже ваши чувства ко мне для вас ничего не значат?
- Все не так просто, как вам кажется!
- Да нет, Феба, как раз напротив. Все просто, как дыхание. Как биение сердца. Я - ваш, а вы - моя. И это так же важно, как солнце, без которого невозможна жизнь на земле. А все остальное не имеет значения. Потому что солнце затмевает собой все. Вы - моя. Навеки.
Феба отвернулась.
- Не надо. - Она судорожно вздохнула. - Просто… не надо.
Рейф медленно выдохнул. От страшного подозрения ему стало тяжело дышать.
- То есть вы хотите сказать, что не любите меня? Неужели это правда? Нет, я вижу по вашим глазам. Дело совсем не в том, что вы меня не любите.
Феба ничего не сказала. Ее молчание было красноречивее любых слов. Боль в груди Рейфа стала сильнее.
Нет, нежная и мягкая, милая и щедрая на улыбки Феба совсем не слабая. Напротив, она сильная. Ее отчаянное желание не любить Рейфа - какие бы причины ни толкали ее к этому - невозможно было сломить никакими уговорами и увещеваниями. Она была невосприимчива к его мольбам, к попыткам склонить на свою сторону и соблазнить.
Молчание затянулось. Оно словно возвело между ними невидимую стену. Феба была тверда, как скала. Рейфу показалось, что от нее веет холодом. Решимость, с которой она отвергла его, обескуражила Марбрука. Он начинал осознавать, что потерпел поражение. Придется с этим смириться: он не нужен Фебе. Устало откинувшись на спинку сиденья, Рейф медленно проговорил:
- Так, понятно… - Его плечи опустились. Тоска стискивала грудь, мешая дышать. - Обещаю вас больше не беспокоить. Извините за все неудобства и волнения, которые причинил вам по незнанию. Такого больше не повторится. - Рейф говорил тихим, сдавленным голосом, который сам не узнавал.
Он протянул руку к двери, чтобы выйти из экипажа и позвать слуг. Но в этот момент дрожащая рука Фебы легла ему на плечо. Марбрук посмотрел на эту маленькую ладошку с дрожащими пальцами. Это было нежное, ласковое прикосновение.
- Мисс Милбери…
- Рейф… - прошептала Феба, и у нее в голосе слышались тоска и смертельная мука, которые были под стать тому, что сейчас творилось у него в душе. - Мне правда очень жаль.
- Не надо извиняться, - тихо сказал Рейф, продолжая смотреть на эту руку в перчатке из тонкой белой кожи. - Это я должен извиняться. Жаль, что жил, никогда не заботясь о собственной репутации. Жаль, что слишком поздно спохватился. Надо было раньше стараться стать достойным такой женщины, как вы. И еще мне жаль, что не попросил вашей руки в первый же день нашей встречи, на том балу. Сожалею, что опоздал и что мне нечего вам предложить.
Растроганная его искренними словами, Феба попыталась сплести свои пальцы с пальцами Рейфа.
- Не надо. Не говорите так. Возможно, вы и опоздали. Но не говорите, что вам нечего мне предложить. Это не так. Если бы вы только знали…
- В чем же дело, Феба? Почему вы сначала отвергаете меня, а затем дразните этими прикосновениями? Отталкиваете - и тут же маните снова?
Феба невесело рассмеялась:
- Это не я… Скоро вы сами кое-что обо мне узнаете. Я выйду замуж за Колдера, затем он станет герцогом, и вы кое-что узнаете обо мне. И когда наступит этот день, пожалуйста, поймите, что у меня не было другого выхода. Вы будете думать, что я подчинилась воле своего отца и что я малодушна… Но вы также должны помнить, что я вас любила - искренне, по-настоящему. Я отвергаю вас не из-за того, что меня не устраивает то, какой вы человек. Напротив, то, какой вы, делает мой выбор еще более мучительным.
- Вы вовсе не трусливы. - Рейф приложил руку Фебы к своим губам. - Вы женщина, для которой слово "честь" не пустой звук. Которая дорожит своим словом и не может нарушить обещание, данное хорошему человеку. За это я и полюбил вас. А Колдер - хороший человек. Он никогда намеренно не обидит вас. - "В отличие от меня, который уже успел причинить тебе столько страданий своей глупой настойчивостью".
Хотя Рейф не высказал эту мысль вслух, но, как обычно с ними случалось, Феба словно прочитала его мысли и поспешила его приободрить.
- Вы тоже хороший человек, лорд Рейфел Марбрук. Возможно, сами вы придерживаетесь на этот счет иного мнения. - Голос Фебы задрожал, и ее рука тоже.
Рейф обнял Фебу, и она уткнулась лицом ему в грудь.
- Все будет хорошо, милая Феба. Вы будете блистать в свете, а я когда-нибудь приеду навестить вас с братом. По-прежнему буду паршивой овцой в благородном семействе. Закормлю ваших детей конфетами так, что у них заболят животы, и буду дарить им игрушки, которые создают слишком много шума и действуют всем на нервы.
Феба рассмеялась, но смех быстро перешел в сдавленное рыдание. Рейф чувствовал, как ее слезы орошают его рубашку. Ему хотелось, чтобы следы от этих слез Фебы навсегда запечатлелись у него на груди.
Ему было тяжело отпускать ее…
* * *
Когда Стикли и Вульф догнали экипаж, он почему-то стоял на обочине дороги. В темноте они прятались в кустах, которые росли с другой стороны от дороги. Недавно прошел дождь, и кусты были сырыми, а земля под ногами скользкая.
- Что они здесь делают? - шепотом спросил Стикли. - Кажется, они собирались в театр?
- Хорошо было бы, если бы они передумали, - сказал Вульф, отряхивая порванный и заляпанный грязью дорогой костюм. - Потому что в таком затрапезном виде в театр меня не пустят.
Стикли посмотрел на свой жилет, на котором не хватало одной пуговицы.
- Наверное, придется дать отбой. Все пошло не по плану. Не нравится мне эта темнота и эта странная тишина. Возможно, здесь не обошлось без бандитов или чего-то в этом роде.
Вульф широко улыбнулся:
- Ах, Стик! Ты просто гений. Дай-ка мне свой пистолет.
- Ну уж нет! Мне он самому пригодится, когда я пойду в банк, чтобы положить деньги на счет. Сам знаешь, я привык принимать все меры предосторожности, когда дело касается чужих денег.
Вульф кивнул:
- Что правда, то правда. Я это знаю. И сейчас я собираюсь спасти мисс Милбери и ее деньги от ужасного лорда с разрушающейся на глазах усадьбой - разумеется, если ты не имеешь ничего против.
Стикли округлил глаза от ужаса:
- Ты хочешь его убить?
- Послушай, Стик. Я не собираюсь убивать Брукхевена. Я хочу взять его в плен - как мы стобой и собирались сделать. Будет лучше, если мы возьмем его здесь, а не в опере. Потому что здесь нам не сможет никто помешать, кроме кучера и лакея.
- И еще мисс Милбери. Постарайся не напугать ее слишком сильно.
- Я здесь затем, чтобы спасти мисс Милбери, помнишь? - сказал Вульф. - Мы ведь с тобой здесь герои, не правда ли?
Стикли натянуто улыбнулся:
- Правда. Разумеется. - Он протянул пистолет Вульфу. - Действуй решительно, но не грубо. Поменьше насилия. И ни за что не говори, кто ты.
Вульф вынул из кармана синий шелковый носовой платок.
- Сойдет за черный в темноте? Вот и хорошо. - Вырезав в платке прорези для глаз, он повязал платок на глаза. - Ну вот. Ни Брукхевен, ни мисс Милбери ни разу со мной не встречались. Поэтому я в полной безопасности. А ты оставайся здесь.
- Но это мой пистолет. Я тоже хочу быть героем.
- Стикли, мы договорились, что ты остаешься здесь, - сказал Вульф, повернувшись к партнеру. В маске он выглядел зловеще. - Понял?
Стикли сдался.
- Понял.
Вульф направился к стоящему на обочине экипажу.
Глава 35
Феба вытерла слезы рукой.
- Вы слышали?
- Что? Разве слуги уже вернулись? - Феба нахмурилась:
- Могу поклясться, я слышала что-то наподобие "Держись".
- "Держись"? - Рейф разволновался. - Садитесь и никуда отсюда не уходите.
Марбрук стремительным движением отворил дверь и выскочил из экипажа. И исчез из поля зрения Фебы. Ее сердце бешено билось от страха. Когда Рейф ушел, Феба на четвереньках подползла к окну и потихоньку выглянула на улицу.
- Кошелек или жизнь, черт побери! - Голос человека, который это говорил, был грубым и хриплым. Из темноты возникла фигура мужчины. Незнакомец был в черном. На лице у него была маска. В руке мужчина держал пистолет, которым целился прямо в нее!
Феба пригнулась, хотя сомневалась, что тонкие стенки экипажа смогут защитить от пули. Может, ей нужно последовать за Рейфом? Или лучше все-таки оставаться на месте?
На месте грабителя она бы первым делом проверила экипаж.
Так тому и быть. Феба незаметно прокралась к двери, про себя ругая пышные юбки платья, мешавшие быстро передвигаться.
Дверь была только слегка прикрыта, и Фебе не составило большого труда выползти и забраться под экипаж, прямо в грязь, позабыв о том, что на ней роскошное платье. Она чувствовала себя в относительной безопасности: вряд ли кому-нибудь придет в голову искать даму под экипажем, между колесами. Однако опасность была совсем рядом - всего в нескольких шагах.
Убрав прядь волос, упавшую на глаза, Феба посмотрела в сторону грабителя.
Он по-прежнему стоял один, посреди дороги и размахивал пистолетом.
- Я знаю, что вы там, Бр… папаша. Сейчас же выходите. Только без фокусов. И тогда с вашей дамой ничего не случится.
Феба была так напугана, что слова бандита не вызвали у нее никаких подозрений. Тот человек выглядел как самый настоящий разбойник. Он был высоким и сильным, а его золотые пуговицы поблескивали при свете луны…
Что? Золотые пуговицы? Неужели грабежи на дорогах стали настолько доходным делом? Феба удивилась.
Вдруг она почувствовала, как кто-то ухватил ее за щиколотку холодной рукой. Феба вздрогнула, но от ужаса не проронила ни звука.
- Я же велел вам сидеть в экипаже, - послышался в темноте шепот Рейфа.