- Давай перекусим вместе, - предложила Лу.
- Я уже поел.
Эндрю мог подолгу обходиться без пищи, да и сидеть с ними за столом не хотел. Но Лу настояла на своем. Эндрю чувствовал неловкость оттого, что его сестра живет в доме Рипа. Словно кто-то посягал на его достоинство. Но скоро он понял, что эти двое действительно любят друг друга. Хотя все равно чувствовал себя уязвленным, Он задавал Рипу вопросы о полетах. Это была стихия Рипа. Он с увлечением рассказывал Эндрю о том, как восхитительно летать. А Эндрю хотел уяснить, каковы взгляды Рипа на будущее, есть ли у него средства для содержания семьи. Серьезен ли он в отношении Лу? В Эндрю словно проснулись братские чувства. Причем впервые в жизни. Сможет ли Рип обеспечить Лу? Достаточно ли крепко он ее любит? Вот вопросы на все времена.
Эндрю сидел за столом в столовой и смотрел на них. Он видел, как его сестра улыбается Рипу, и понимал, что Рип обожает Лу. Эндрю и не подозревал, что судьба сестры так волнует его. И неожиданно для самого себя он начал рассказывать о своих путешествиях с Бадди.
Бадди сидел под столом. Было ясно, чью пес выбрал сторону. Но он молча слушал, как говорит его старый товарищ, хотя это молчание и не было оправданием последних поступков бывшего хозяина.
Двое влюбленных так никогда и не узнают, насколько отношение собаки к Эндрю помогло им.
Рип начал отходить. Во-первых, потому, что Лу приняла брата с радостью, а во-вторых, потому, что тяжеловесный Эндрю разоткровенничался - хоть и говорил слишком много и долго. Это был рассказ о его странствиях… без радио, в одиночестве - когда человек имеет слишком много времени для размышлений.
Внезапно Эндрю вспомнил соображения Джоанн о важности настоящего и о том, что она может делать сейчас и где находиться.
Конечно, Лу и Рип приветливы и гостеприимны, но интересен ли им Эндрю на самом деле? Бадди и тот бесстрастно отвернулся. Визит не принес радости Эндрю. Сестра подозрительно весела и суетлива, а Рип просто старается быть вежливым ради Лу.
- Вы уже ссорились? - вдруг спросил Эндрю.
- Постоянно ругаемся, - это сказал Рип, улыбаясь смеющейся Лу.
Лу пояснила:
- Он хочет, чтобы я готовила. - Она расхохоталась.
Рип откликнулся:
- Она учится. Лу похвасталась:
- Я делаю классные тосты и еще могу открывать банки с консервами.
Смех Рипа смешался с ее смехом.
Пес под столом сидел тихо. Эти люди - как-то они решат. Его ведь могут и не спросить.
Эндрю украдкой посмотрел под стол. Может быть, Бадди вернется к нему? Эндрю хотел бы этого. Но он был достаточно умен, чтобы не вытаскивать собаку из укрытия.
Пес, конечно, чувствовал, что его единственной защитой были те двое, которых он выбрал.
Эндрю припомнил времена, когда он был болен, лежал, полумертвый, в одеялах у большого костра и пришли волки. Бадди держал их на расстоянии рычанием и то и дело атаковал их. Он был храбрым псом и умел поступать по своему усмотрению.
Когда Эндрю наконец встал, чтобы уходить, Лу подошла к нему и обняла. Он взглянул на Рипа, который стал близким человеком для его сестры. Рип местный житель. Он любит Лу. Все нормально. Рип пожал Эндрю руку, но не принял его как родственника… пока.
Эндрю, старательно опираясь на трость, направился к ранчо, к большому дому Киперов. В полном одиночестве.
Джоанн не оказалось в ее комнате, Эндрю никак не мог ее найти. Наконец он спросил одну из горничных. Та ответила:
- Надо позвать Клару - она помогала мисс Муррей упаковываться.
Упаковываться? Все внутри Эндрю окаменело. Уехала? Куда же?
Пришла Клара и улыбнулась, когда ее спросили:
- Где мисс Муррей?
- Поехала в гости к другу на Запад, как мне сказали. Она, кажется, говорила с миссис Кипер.
Эндрю ворвался в контору Минны, бросаясь с вопросом к каждому:
- Где мисс Муррей?
Тут появилась сама миссис Кипер и принялась ему объяснять:
- Она уехала к друзьям поиграть в карты. Думаю, это будет турнир по бриджу.
- Где? - это был даже не вопрос, а жесткое требование.
- Я не припомню, чтобы она говорила, где это, но часть ее платьев еще осталась здесь. Она вернется.
- Когда?
- Милый мальчик, я не знаю. Я с ней не говорила. Она только написала записку и уехала. Это произошло так внезапно. Если она решила поспеть на бридж, то это было в последний момент.
- Не оставила ли она записки для меня?
- Нет, насколько мне известно. Вы не посмотрели в своей комнате?
Он вышел, не ответив. Это заставило миссис Кипер загадочно улыбнуться.
В своей комнате Эндрю не нашел записки от Джоанн. Он пришел в ярость - она была его женщина! Как она могла уехать так внезапно? Он все думал об этом, а сам бросался на слуг, убиравших комнаты, и заставлял их обыскивать все корзины для бумаг. Но и там ничего не было.
Роско убеждал Эндрю, глядя на него честными глазами:
- Мы никогда не выбрасываем ничьих записок, даже если они лежат три недели. Мы не касаемся ни записок, ни писем, если они не скомканы, не порваны и не брошены в корзину.
- Вы знаете, куда она уехала?
- Кто?
- Мисс Муррей.
- Ах, эта. Нет. Мы не обратили внимания. Он повернулся и закричал в сторону:
- Эй, Ник!
Ответа не последовало, но кто-то спросил:
- Его нет здесь. Он нужен? И Роско ответил:
- Да. Позови его. - Затем повернулся к Эндрю:
- Если здесь и есть кто-то, кто знает все, то это Ник. Мы поговорим с ним.
И Эндрю сказал - он действительно искренне сказал это:
- Спасибо.
Очевидно, он действительно нуждался в информации.
Вскоре явился заинтригованный и любопытствующий Ник. Эндрю разговаривал с обслугой. Он… он изменился… Раньше он был резок и нетерпелив. И слуги помнили это. Миссис Кипер сказала им, чтобы они помогли выставить его вон. Поэтому Ник был осторожен. Он уже слышал, чего хочет этот путешественник.
- Ник, вы знаете что-нибудь об отъезде мисс Муррей? - спросил Эндрю.
- Она сообщила, что вернется через пару дней. Это все, что мы услышали. Мисс Муррей взяла только два чемодана, но никто из нас не знает, куда она уехала. А вы спрашивали хозяйку?
- Мисс Кипер посоветовала поговорить с вами. Она не знает.
Поведение Эндрю удивило слуг. Они исподтишка изучали его. Он же молчаливо глядел в окно. Потом, после долгой паузы, грустно произнес:
- Женщины странные создания. Мужчины рассмеялись, а одна из женщин надулась и возразила:
- Это мужчины странные, загадили всю землю и хотят сами не знают чего. Эндрю выслушал ее и заметил:
- Может быть, вы и правы.
Все замерли, словно громом пораженные, а потом тихо разошлись по своим делам.
В течение трех дней ожидания Эндрю многое обдумал. Он чувствовал себя беспомощным, будто снова лежал, раздавленный тяжестью убитой лошади.
Все это время Эндрю провел на переднем крыльце дома Киперов в кресле-шезлонге. Оно не было разложено, так что он мог бы увидеть на подъездной дорожке машину Джоанн с большого расстояния.
Зачем он здесь? Почему так взведен этой Джоанн Муррей? Ее образ постоянно возникал в его памяти. Эндрю вспоминал ее серебристый манящий смех. Он видел ее читающей книгу и разочарованно смотрящей на него снизу вверх. Вспоминал, как они гуляли, как ее волосы выбивались из-под полей шляпы. Он видел Джоанн идущей среди кактусов, на фоне низкорослых деревьев. Он видел ее разговаривающей с другими людьми. Он видел соломинки в ее волосах, после того как они любили друг друга на сеновале…
Она прелестна, очаровательна, волшебна!
Почему Джоанн уехала, ничего ему не сказав, даже не оставив записки? Это особенно беспокоило его. Вдруг Эндрю вспомнил, что он сам ушел в городок и не оставил записки для Джоанн. Боже, какой же он дурак! Его собственная глупость стала причиной всех этих терзаний! Джоанн преподала ему отличный урок.
Он такой же, как его отец! Это особенно удручало Эндрю. Если он не хочет быть похожим на отца, то должен научиться общаться с другими людьми. Эндрю не стал просить о помощи, а пошел в дом и нашел библиотеку. Там он отыскал блокнот, карандаш и конверт.
Потом принес все это на крыльцо и снова осмотрел подъездную дорожку. Она была пуста. Правда, рядом с домом садовник подстригал газон, а поблизости резвились собаки.
Эндрю скучал по Бадди…
Он огляделся вокруг и понял, что все вокруг заняты делом. Раньше Эндрю не замечал, что никто без работы не сидел. А он все время бездельничал. Гулял или отдыхал. Он был занят… только самим собой. Эндрю решил написать письмо своему отцу и задать кое-какие вопросы. Как ему лучше устроить свою жизнь? Как приспособиться к этому времени? И еще он написал отцу о Джоанн.
Затем Эндрю порвал письмо и написал только о том, где побывал и что собирается поехать на ежегодную встречу в свою старую школу в Англию.
Интересно, почему теперь он хочет поехать туда?
Некоторое время Эндрю обдумывал это и понял, что школьные уроки истории были единственной ценностью, которую он получил.
Эндрю начал вспоминать, чему еще он учился в английской школе. Хорошие манеры, дисциплина… Его учили быть ответственным.
Внезапно Эндрю понял, каким ослом он был, стараясь привлечь внимание своей матери. Нельзя во всем винить отца. Он сам - тот еще подарок.
Хорошо было бы поехать с Джоанн в Англию на сбор соучеников. Скольких же из них он помнил? Кто из учителей еще работает в школе? Он мог бы по меньшей мере рассказать своим школьным товарищам, где побывал и что видел интересного. Постепенно Эндрю понял, чему его учили. Терпению, вниманию к людям, которых он до сих пор отвергал.
Никто его не отвергал - Эндрю сам не желал сближения с другими мальчиками. Всему виной было его мальчишеское самолюбие. И самолюбие же мешало ему сблизиться с отцом. Вся его жизнь прошла под знаком гордыни. И Эндрю позволил гордыне стать правилом его никчемной жизни. Он лишил себя друзей, отца, настоящего - той реальной жизни, которая кипела вокруг, - он создал свой, параллельный мир из прошлого и пребывал там в одиночестве - в обиде на всех.
Так, ожидая Джоанн, Эндрю перебирал в уме свои ошибки и нанизывал, словно бусы, воспоминания.
Он должен поехать в Англию на встречу. Кто его узнает? Эндрю вспоминал лица. Затем он начал вспоминать имена. Имена своих учителей, имена соучеников. Там был парень с торчащими вперед зубами, а, Тревор! А он будет там? Тревор… как дальше? Эндрю достал маленькую кожаную записную книжку и открыл ее на чистой странице.
В конце концов он вспомнил пять имен… И тут автомобиль Джоанн подъехал к дому по извилистой подъездной дорожке.
Эндрю спрятал записную книжку в карман и встал. Джоанн холодно взглянула на него из окна машины и поехала в гараж. Эндрю обошел дом и последовал за ней. Джоанн вышла из машины и хлопнула дверцей. Она не смотрела на него.
Эндрю открыл багажник и взял два ее чемодана. Джоанн запротестовала:
- Я могу сама донести их, отдай.
- Извини меня за то, что я не сообщил тебе, куда иду. Я ходил проведать сестру. Она действительно любит Рипа. Ты поднималась в воздух с Рипом на его самолете, чтобы понаблюдать за прериями?
Эндрю говорил так, будто ничего не произошло. Она же была оскорблена и раздражена. Но Эндрю шел рядом и нес ее чемоданы… и болтал, болтал… Он извинялся, рассказывал о походе в дом Рипа, о собаке… Простить его? Джоанн искоса посмотрела на Эндрю. Она оставила часть своего гардероба здесь намеренно - ей хотелось бросить последний взгляд на этого человека. Себе-то она лгать не будет.
Он понимал, что Джоанн все еще сердится. Но она не кричала на него, не мяла сумочку в руке и не отказывалась идти рядом с ним.
- Как прошла игра? - спросил Эндрю.
- Игра?
- Разве это не был марафон по бриджу, где тебе пришлось заменить кого-то из друзей?
Казалось, она не ожидала от него подобной осведомленности.
- Ты прав, пришлось.
- Как он проходил?
От изумления Джоанн потеряла дар речи. Неужели Эндрю - Эндрю! - пытался узнать, где она? Он всегда был занят только собой. Значит, его пробрало!
- Я боялся, что ты не вернешься, - улыбнулся ей Эндрю. - Я искал тебя повсюду и даже заставил обслугу перерыть весь мусор, надеясь найти записку. Почему ты не написала мне?
Эндрю заметил, что она уехала? Его это расстроило?
- Поскольку ты не оставил мне записки, я подумала, что тебя не интересует, где я.
Эндрю остановился и повернул ее к себе лицом.
- Я действительно боялся, что потерял тебя. Не представлял, где тебя искать…
Джоанн подозрительно посмотрела на него. Может быть, ему не хватало секса? Мужчины имеют привычку держать подходящих женщин поблизости для этой цели.
Он наклонился к ней:
- Пойдем со мной. Прошел целый год, как я тебя не видел.
И улыбнулся ей так нежно…
Игра в бридж - вещь серьезная! Джоанн, вздохнув, призналась:
- Я выдохлась.
- Мне известно одно отличное лекарство. Я могу тебя спасти.
- Ерунда! Ты только об этом и думаешь. Эндрю всплеснул руками.
- Ты не правильно поняла меня. Я знаю упражнения, которые расслабят затекшие мускулы и помогут тебе заснуть. Разреши мне…
Это "Разреши мне" прозвучало подозрительно. Джоанн позволила взять ее под руку и зашагала рядом. Эндрю открыл дверь, и они вошли в дом. Нигде не было ни души. Когда он подвел ее к своей комнате, Джоанн спросила устало:
- Почему мы в твоей комнате, а не в моей?
- У меня здесь мазь. - Он сказал это с милой улыбкой, а потом спросил:
- Ты разденешься в ванной? Возьми с собой полотенце. Или… я могу тебе помочь.
Заботлив и… очень лукав.
- Это часто срабатывает? - поинтересовалась Джоанн.
- Я никогда раньше не пробовал. Понятия не имею, что получится, но…
В глазах его прыгали чертики.
- Непредсказуем, - подытожила Джоанн. - Она пробовала это слово на вкус и уставилась на Эндрю. Затем сказала:
- Так я и знала.
Эндрю ходил вокруг нее кругами.
- После турнира по бриджу - нужно было запомнить все эти карты и игроков, кто как играет и когда чей ход - ты должна чувствовать себя ужасно разбитой. Тебе нужно расслабиться. Есть такой древний массаж на Среднем Востоке, который снимает напряжение. Разреши мне помочь тебе.
Она кашлянула, но только для того, чтобы подавить душивший ее смех. И прикусила нижнюю губу.
Эндрю снял рубашку и брюки, выскользнул из ботинок, но оставил носки, поскольку они не мешали. Он объяснил свои действия, прежде чем она успела хоть что-то спросить:
- Мне предстоит тяжелая работа, боюсь вспотеть.
Конечно. Джоанн молча кивнула.
И так же молча позволила ему раздеть себя. Действия Эндрю, вернее его неуклюжесть, немало удивили Джоанн. Эндрю пытался снять с нее юбку, не расстегнув молнию. Он стягивал ее рубашку через голову, и Джоанн застряла, запуталась в этой рубашке. Он был действительно абсурден. Или… удивительно мил.
Глава 10
Джоанн с интересом наблюдала за его тщетными усилиями. Дыхание Эндрю стало прерывистым, выражение лица выдавало огромное напряжение. Он буквально сражался, чтобы снять с Джоанн одежду, боролся с каждой вещью. Словом, действовал так, как будто никогда раньше не делал этого. В его-то годы! Ладно, может быть, женщины раздевались сами? Сберегая его время? Мгновенно заревновав, Джоанн спросила:
- Как много женщин ты раздевал?
И подняла брови, ожидая ответа. Эндрю посмотрел на нее пустым взглядом. Он соображал. Наморщив лоб, он спросил:
- Я все делаю плохо?
- Ты упиваешься этим занятием.
- Вот как? - Эндрю еще больше нахмурился. - Я опять груб?
- Нет. Неуклюж.
- Ладно. Я мог бы найти кого-нибудь из обслуги, кто не был бы так неуклюж, однако я не уверен, можно ли позволить кому-либо касаться… твоей одежды. Эндрю выждал немного, затем пояснил:
- Я им не доверяю.
Джоанн от души рассмеялась. Эндрю ее забавлял.
- Должна ли я помочь?
- Нет, это моя работа, и я доведу ее до конца.
- Ты растрепал мне волосы. Эндрю с серьезной миной уставился на ее взъерошенные волосы.
- Они выглядят прекрасно: немного растрепаны, но все так же красивы.
Он неуклюже провел ладонью по ее волосам.
- Спасибо, - улыбнулась Джоанн.
- Ну совершенно не за что! - пожал плечами Эндрю.
Она лукаво уточнила:
- За твой комплимент.
- Тебе нравится нравиться?
- Никогда такого за собой не замечала. Эндрю заразительно засмеялся, восторженно глядя на нее и ожидая, что Джоанн разделит с ним этот смех.
Однако теперь она была невозмутима. Эндрю заявил:
- Я собираюсь любить тебя.
- Это уже было. Другой раз не станет для меня сюрпризом.
Несколько шокированный, он спросил:
- Тебе не понравилось?
- Все было на уровне, я полагаю. Даже, пожалуй, высший класс - сравнивать не с кем.
- Так значит, у тебя раньше не было мужчины? Как это тебе удалось?
- Я запирала дверь.
- Если ты была такой целомудренной, то как это случилось у тебя со мной?
- Любопытство. Он улыбнулся:
- Любопытство по отношению ко мне?
- По отношению к моим собственным ощущениям.
Ничего себе! Эндрю посмотрел на нее широко открытыми глазами.
- Я был хоть немного хорош?
Неужели он серьезно спрашивает? Так не уверен в себе? Эндрю удивил Джоанн. Да как же он не понимает, насколько хорош оказался? Как умело ласкал ее? Он не использовал ее, он делился с нею!
- Ты был очень хорош, - честно призналась она. - Не могу утверждать, что ты лучше любого другого, поскольку я не имела такого опыта. Ты был моим первым и…
- Твоим… твоим… первым? - Эндрю растерялся. - Ты была так активна. Я считал, что ты знаешь гораздо больше, чем я.
- Это заблуждение.
- Почему я все время заблуждаюсь?
- А моя активность? Просто… я была так взволнована и удивлена и так хотела тебя…
- Ты хотела меня?
- А ты не заметил? Да я чуть с ума не сошла! Ты был стремителен и жаден, а я была так возбуждена, что потеряла голову! - И она предложила:
- Давай проделаем это снова.
Эндрю задохнулся. Его глаза смотрели в пространство.
- Кажется, я собираюсь превысить скорость. Я слышал, так бывает - парни говорили об этом. Сможешь ли ты выйти из-под меня невредимой?
Джоанн озорно улыбнулась:
- Посмотрим!
И что должен делать мужчина в таких обстоятельствах? Эндрю не нашел ничего лучше, как сказать:
- Ты ужасаешь меня. Как ты можешь так спокойно экспериментировать, пусть и во второй раз, когда я знаю теперь, что был у тебя первым?
- А я не была твоей первой?
- Нет. Английская горничная совратила меня. Я лежал в постели с простудой, а она меня пожалела - как она сказала.
- И что ты сделал?
- Я был… очарован. Я полагал, если моя температура не столь высока, я смогу справиться, но не оправдал своих ожиданий. Горничная без устали ласкала меня, но мое тело отказывалось обращать на нее внимание.
- Бедняга.
- Поедешь ли ты со мной в Англию?
- Я? Зачем?