- О чтении я знаю, но писательство? - Раф выгнул брови дугой.
- Это так... хобби, - нашлась Дженнифер в ту же секунду. - Дот тоже писательница...
- Правда? Что же вы пишете? - Раф нехотя перевел взгляд на Дот.
Пожилая дама махнула рукой.
- Да так, "Записки путешественника"... Описываю все те места, где побывала... личные впечатления... Я не спешу заканчивать книгу... Впереди еще так много интересных путешествий!
- У такого рода книг как ваша большой рынок, - заметил Раф и стал обсуждать с Дот известные им обоим книги из этой области.
Постепенно разговор распространился на книги и писателей вообще. К тому времени, когда все перешли в гостиную пить чай и кофе, Дженнифер уже забыла про настороженность, перестала следить за каждым произнесенным словом. Расслабившись, она горя поддерживала беседу.
Дженнифер была довольна жизнью в "Бич Хаус" и связывала с этим домом свое будущее. Но в ней самой как бы жили два человека: у одного было безудержное воображение, другой же был очень практичным, земным, стремящимся твердо стоять на ногах. И что интересно - эти два человека благополучно уживались.
Однако стоило Поле упомянуть, что Дженнифер занималась на творческих писательских курсах, ее настроение тут же изменилось, и она вновь замкнулась.
- Себастьян был заинтригован, узнав об этом. Правда, Дженни?.. - Пола засмеялась. - Ему попался какой-то отрывок, написанный тобой. Ты испугалась до смерти, когда он сказал, что прочел его и находит интересным. Я помню его удивление, когда он попытал поговорить с тобой о прочитанном, а ты застеснялась и покраснела, как помидор. О, она терпеть не может, когда кто-то читает то, что она написала, - сказала Пола. - Теперь я понимаю, почему ей так хотелось иметь компьютер. С ним она может не только вести дела, но и писать в собственное удовольствие, не оставляя написанное на бумаге и лишая кого бы то ни было возможности это прочитать.
- То, что я пишу, очень личное, - пробормотала Дженнифер, чувствуя, как краснеет. Если бы мать узнала, о чем пишет ее дочь и какой успех имеет написанное ею, она тут же умерла бы!
Дженнифер поднялась, чтобы пошевелить дрова в камине, надеясь таким образом скрыть свое смущение.
- Раф, что издается в твоих издательствах? - услышала она голос Дот.
- Парочка первоклассных журналов мод, один или два журнала для мужчин с тонким вкусом... - (Дженнифер со злорадством отметила про себя его напыщенный стиль.) - Одно мое издательство специализируется на книгах для детей, еще одно печатает художественную литературу. Два небольших издательства находятся под крылом компании, чьи акции я купил у своего отца несколько лет тому назад. Он в свою очередь выкупил ее у одного из моих сводных братьев, который своим неумелым руководством привел ее на грань банкротства. Одно из них издает учебники и справочники по медицине, другое - серии книг для женщин.
- Какие книги для женщин? - спросила Пола. За время болезни она стала заядлой читательницей душещипательных любовных романов. - Вы печатаете известных авторов дамских романов?
- Нет. Как я сказал, это небольшое издательство... Книги издательства "Бархат" в определенном роде обучающие...
Раздался грохот. Это Дженнифер уронила тяжелую кочергу на каминную плиту, едва не повредив ногу.
В ужасе она посмотрела на Рафа стеклянными глазами. Издательство "Бархат"? Раф владел английской компанией, с неимоверной быстротой становившейся ведущим международным издателем женской эротики? Он стоял за всеми этими книгами в элегантных мягких обложках, заполнившими на рынке пустоту между волнующими любовными историями и грубыми сексуальными откровениями?
Дженнифер еле-еле сдержала приступ смеха.
Романы издательства "Бархат" разжигали греховные чувства и мысли, были чрезвычайно волнующими, необыкновенно романтичными, с утонченной эротикой. Но "обучающими"?..
Дженнифер закрыла рот рукой, чтобы сдержать истерический хохот.
Раф, увидев, что Дженнифер качнулась прямо перед огнем, вскочил и поддержал ее за локти. Он явно не понимал, что с ней происходит.
- Дженнифер? У тебя все в порядке? Ты ушиблась? - спрашивал он, глядя в ее смущенное лицо. Она молчала. Раф опустился на колени и провел рукой по ее ногам, чтобы удостовериться, что у нее все в порядке.
Дженнифер пришла в себя и посмотрела вниз, на голову Рафа. Она чуть было не выдала себя! Какая глупость! Слава Богу, ей с самого начала в голову пришла удачная мысль пользоваться псевдонимом. Ее настоящее имя знали только два человека: адвокат и шеф налогового отдела.
И конечно же, ничего не было известно об этом Рафу.
- И-извини, - с запинкой произнесла она, подавив новый приступ смеха. - Это... это был просто шок. - Однако, увидев, что Раф смотрит на нее с подозрением, добавила, глядя на кочергу: - Она выскользнула у меня из рук, чуть было не покалечив.
Раф осторожно подтолкнул ее к дивану, поднял кочергу, попробовал ее на вес и поставил обратно на место.
Бонзер, растянувшийся рядом на коврике, поднял голову и зарычал.
- Уймись, Бонзер! - прикрикнула Дот, подбрасывая ему листочек мяты, который он очень ловко схватил.
- Отличная реакция, старичок, - сказал Раф, наклоняясь, чтобы погладить пса. Бонзер стал скулить и извиваться от восторга, виляя хвостом. - Он давно у вас? - спросил Раф Дженнифер.
- Три года, - ответила та. - Я нашла его на дороге в канаве. Бонзера сбила машина. У него было сломано бедро. Какое-то время врач не верил, что пес выживет. Но он выкарабкался и теперь живет у нас. Мне кажется, ему было около четырех лет, когда мы его взяли. Никто никогда не пытался воспитывать Бонзера, поэтому дисциплина для него - вещь незнакомая. Но он очень дружелюбный и обожает детей.
- А коты, они тоже когда-то были бездомными?
- Как ты угадал? - улыбнулась Пола. - И еще Фергюс. - Она указала на клетку в углу комнаты, где на жердочке покачивался крошечный пушистый попугайчик.
Раф подошел к клетке, чтобы получше разглядеть птичку.
- Бог мой! - воскликнул он, заглядывая в клетку. - У него одна лапка!
- Но, как Дженни говорила врачу, очень крепкая лапка, - засмеялась Дот.
Дженнифер собралась было пошутить насчет своего зверинца, однако подземный гул и несколько раскатистых взрывов заставили всех броситься на веранду и застыть при виде сверкающего фейерверка - огненного столба, взметнувшегося на сотни метров над кратером вулкана. Зрелище было завораживающим. Огненные струи раскаленной горной породы фонтаном взмывали над кратером. По склонам вулкана текли бурные огненные потоки.
На веранде было холодно, и вскоре все вернулись в дом. Пола и Дот решили остаться в гостиной, чтобы наблюдать извержение, сидя в креслах с горячими грелками на коленях. Они были намерены сидеть до тех пор, пока их глаза не станут слипаться. Раф, зевнув несколько раз, осторожно намекнул Дженнифер, что пора ложиться спать. Ради мнимо уставшего "мужа" она поднялась наверх.
Оказавшись у нее в комнате, Раф преобразился. Его усталость как рукой сняло. От сдержанности, которую он демонстрировал в присутствии Полы и Дот, тоже не осталось и следа. Он снова был тем человеком, который появился на пороге ее дома некоторое время назад: беспокойным, враждебно настроенным, подозрительным и открыто агрессивным. Одним словом, врагом. Но это не все. Изменился его взгляд. Сейчас Раф смотрел на Дженнифер глазами собственника, отчего у нее по спине пробежал холодок.
Сложив руки на груди, он спокойно наблюдал, как она, достав из ящика у кровати несколько больших одеял, стелила их на полу. Потом накрыла это сооружение толстым одеялом и взбила большую мягкую подушку. И только после этого он подошел к импровизированной постели и развалил ее, разбросав одеяла в разные стороны и закинув подушку под кровать.
- Тебе не удастся лишить меня пуховой постели, - сказал Раф ей, приготовившись отразить атаку: ноги широко расставлены, руки на бедрах, подбородок вздернут.
Молча и старательно Дженнифер собрала разбросанные вещи и вновь сложила постель.
- Это для меня, а не для тебя, - гордо заявила она, поправляя подушку.
Он усмехнулся и сбросил туфли. Сейчас начнет раздеваться! Нет, ей этого не вынести.
Дженнифер поспешила к ящику с бельем и наугад схватила первую попавшуюся вещь. Затем бросилась в ванную и закрыла дверь на замок. Интересно, когда он уснет? Сколько времени ей придется принимать душ, чистить зубы, причесываться и... черт знает что еще делать? Маникюр, педикюр, укладку?..
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Закутавшись в старый розовый махровый халат, которым она никогда не пользовалась, Дженнифер прокралась мимо кровати. Раф выключил верхний свет, и в спальне горел только ночник.
Она вся дрожала, кожа ее покрылась мурашками, но вовсе не потому, что в комнате было холодно. Отнюдь нет. Благодаря обогревателю, установленному в углу, температура воздуха сохранялась постоянной и была довольно высокой.
Дженнифер захотелось еще раз взглянуть на извержение, и она подошла к балконной двери. Оно длилось уже около двух часов, но вулкан был по-прежнему полон сил. Над вершиной горы и вокруг нее сверкали огненные стрелы. Слышался несмолкаемый гул.
- Ты закрываешь весь вид.
Дженнифер быстро повернулась, едва не наступив на подол халата. Раф лежал, приподнявшись на локте. Кремовое одеяло сползло с его обнаженной груди. Дженнифер не знала, куда спрятать глаза. Стоп! Где же ее самодельная кровать? Ни одеял, ни подушки на месте не было.
- Мне показалось, ты спишь, - пробормотала она.
Он покачал головой:
- Неужели ты действительно думала, что так легко отделаешься?
Легко?
Нет, на этот счет у нее не было никаких иллюзий. Но она действительно надеялась отложить еще одно разрушительное столкновение с Рафом до тех пор, пока не заделает брешь в своей обороне, особенно учитывая осложнение ситуации. Неужели Раф входил в состав редакционной коллегии издательства "Бархат"? Упаси Господи!
Дженнифер оставила без ответа его колкость и открыла ящик у кровати. Он был пуст. Зло посмотрев на безмятежное лицо Рафа, она окинула взглядом комнату, ища исчезнувшие одеяла.
- Это ребячество! - вырвалось у нее.
- Согласен. Из этого следует: перестань вести себя как надутая школьница. Иди в кровать, и мы все обсудим как взрослые люди. По-моему, муж и жена не должны ссориться перед тем, как лечь спать...
Дженнифер со злостью бросила:
- Мы не женаты, и я не собираюсь ложиться с тобой спать!
- Заявляешь о высокой морали? Мне кажется, лгунья далека от этого понятия...
- А ты имеешь право говорить о морали? - с жаром перебила она его. - Ты, у кого было несчетное количество женщин!
Его рот исказился в циничной ухмылке.
- Думаю, это мой отец сообщил тебе столь пикантные подробности. Что же, может быть, я и хотел, чтобы он думал именно так во времена, когда главной целью моей жизни было восстать против его лицемерной морали. Но на самом деле я всегда был чрезвычайно разборчив, если говорить о женщинах, особенно в том, что касается секса. Здесь он не мог со мной соперничать. Себастьян обладал врожденной неспособностью быть верным одной женщине и, тем не менее, упорно продолжал клясться в верности. Я же никогда не давал никаких обещаний и ни разу не предал любовницу.
- Меня совершенно не интересует твоя сексуальная жизнь, - выпалила Дженнифер.
- Нет, интересует. Иначе ты не стала бы бросать на меня пылкие взгляды из-под ресниц. Думаешь, я этого не заметил? Я провел несколько лет перед фотокамерой, и не зря. Теперь я легко привлекаю именно такой женский взгляд. И прекрасно понимаю, что он означает. Между тобой и моим отцом никогда не было и намека на желание сблизиться. Но что касается тебя и меня... это совершенно другая история, правда? - Его голос стал более густым, когда он с насмешкой оглядывал ее с головы до ног. - Пусть мы не признаемся, но сладостная мука нашего обоюдного любопытства всегда существовала, и с этим ничего не поделать. Можно даже сказать, что наши отношения были беременны возможностями... хотя в то время я не мог даже представить, насколько буквальным все это окажется! - Дженнифер потуже затянула пояс на халате, стараясь как бы отделить себя от странных ощущений, охвативших ее тело, когда Раф откинулся на спину, обнажив еще больше торс, и положил руки за голову. - Знаешь, одно время я думал, что смог бы соблазнить тебя и увести от Себастьяна, но потом решил: с какой стати я стану оказывать услугу этим трем ведьмам?..
Он имел в виду Лидию, Шэрон и Фелисити - троицу, которая в отличие от матери Рафа постоянно вращалась в орбите Себастьяна, играя на его чувстве вины и потворствуя его навязчивой идее, что все они должны быть одной большой счастливой семьей. Циничная привычка Себастьяна решать все проблемы с помощью денег лишь увеличивала количество проблем у его бывших жен и их детей.
- Куда ты запрятал одеяла? - прервала затянувшийся монолог Рафа Дженнифер.
- Я выбросил их с балкона.
- Ты не мог этого сделать! - зло крикнула она.
- Для непревзойденной лгуньи ты слишком доверчива. Нет, я этого не сделал. Но даже если ты найдешь их, у тебя все равно ничего не получится. Я не позволю тебе спать па полу. Кроме всего прочего, это вредно для ребенка...
- А тебе какое дело? - огрызнулась она, испытывая ужас от любого малейшего проявления интереса к ее беременности.
Раф почувствовал ее страх.
- Почему бы тебе не лечь сюда? - вкрадчиво пригласил он.
Сердце ее забилось. Нет, на это ее не поймаешь! Она не станет приближаться к такому гибкому и манящему телу!
Дженнифер презрительно бросила:
- Этого ты не дождешься никогда! Я вспомнила, что пуста комната Картеров. Пойду лягу на их кровати.
Раф со скучающим видом продолжал спокойно лежать.
Она подошла к двери, дернула за ручку - дверь не поддалась. В чем дело? Она закрыта на ключ?
- Это ты закрыл? Где ключ?
Он широко развел руки. Скука на лице уступила место улыбке.
- Я подскажу тебе: он где-то здесь, на кровати. Почему бы не поискать его, а я буду направлять тебя, говоря "тепло" или "холодно".
Дженнифер и без того было очень тепло, даже жарко.
- Ненавижу тебя! - взвизгнула она от беспомощности.
Его улыбка исчезла.
- Если это так на самом деле, то мои опасения не напрасны. Вероятно, я не зря волнуюсь о том, насколько внимательно ты относишься к беременности. Неужели ты решишь избавиться от ребенка, коль его отец тебе столь ненавистен?
- Что ты такое говоришь! - с трудом вымолвила Дженнифер, ощущая, как сильно сжалось сердце. - Я никогда не причиню боль своему ребенку! Я также никогда не стану обвинять невинного ребенка за действия его родителей. Родителей не выбирают...
- Родителями тоже часто становятся случайно, но для тебя это был осознанный шаг. - Раф был безжалостен. - Ты сделала свой выбор в тот день, когда согласилась принять мою сперму. Ты согласилась с тем, что Рафаэль Джордан станет отцом твоего ребенка. Ты приняла меня! Так ты ляжешь, наконец, в постель или мне придется идти за тобой? - Он сел на кровати. Одеяло сползало вниз, обнажая его все больше и больше.
Испугавшись того, что она могла бы увидеть, Дженнифер крепко закрыла глаза и вскинула руки.
- Нет, подожди. Послушай, не лучше ли нам?..
Послышался звук его шагов - он шел к ней. Дженнифер сглотнула, чувствуя опасность. Раф был совсем близко, и вот он уже остановился прямо перед ней. Она чувствовала его каждой клеточкой.
- Можешь открыть глаза, - донеслось до нее.
Она облизнула высохшие губы.
- Пожалуйста... - вырвалось у нее, и она устыдилась своего слабого голоса, похожего на писк.
Раф силой взял ее левую руку и положил себе на бедро. Дженнифер распахнула глаза и с облегчением перевела дыхание: на нем были черные шелковые пижамные брюки. Свободно завязанные шнурком, они закрывали его стройные бедра, немного спустившись на упругом животе. Слава Богу, все было пристойно...
- Что, разочарована? - спросил он, медленно водя ее рукой по шелку брюк на крепком бедре.
Дженнифер молчала. Раф поднял ее правую руку и положил себе на правое бедро. Затем снял с нее очки, сложил их и опустил в наружный карман ее халата.
- 3-зачем ты это сделал?
- В кровати тебе не нужны очки. Там и так можно все разглядеть, - прошептал он и потянул за пояс ее халата. - Это тебе тоже не нужно.
Дженнифер хотела возразить, но - о ужас! - ее губы встретились с его. Раф быстро овладел ее ртом и начал творить языком чудеса. Дженнифер не заставила себя ждать и ответила Рафу страстным поцелуем. Он застонал и безрассудно бросился в море удовольствия, не скрывая своего желания. Его язык извивался вокруг ее языка в эротическом танце. Раф показывал все свое мастерство любовника, стараясь утолить жажду Дженнифер.
Тело ее напряглось, грудь набухла, когда Раф выудил ее язык в свой рот, чтобы продолжить начатый эротический танец в такт чувственному покачиванию бедрами.
И, только почувствовав, как его руки скользнули вниз к ее талии и стали развязывать пояс, Дженнифер как будто очнулась и ужаснулась тому, что не смогла устоять перед этим мужчиной и чуть было не попала в его сети.
- Нет-нет, мы не можем... - Она отпрянула назад, отрываясь от его губ, задыхаясь и хватая ртом воздух.
- Не можем что? - прошептал он, не отпуская ее и целуя в щеку. Его голос был полон страсти.
- Не можем... не можем вместе лечь спать... - Она тяжело вздохнула. Ведь все шло к этому, не так ли?
- Почему нет? Если мы оба этого хотим. - В его голосе появились низкие гортанные звуки. - Нет ничего, что могло бы нас остановить...
Почему нет? - повторила она про себя. Почему не взять то, что хочешь?.. Но нет, только не так. Слишком опасно, слишком многое поставлено на карту, слишком серьезная игра, слишком высоки ставки.
- Просто не можем... - прошептала она. Раф молча стоял, касаясь губами ее волос.
- Ты сделала бы это, если бы я заплатил тебе? - неожиданно спросил он. - Ты бы разделась для меня за деньги, дорогая? Ты стала бы медленно снимать одежду... и ласкать себя для моего удовольствия? - Его бархатный голос был полон жестокого цинизма, но он продолжал: - Сколько стоит твое тело, Дженнифер? Сколько мне пришлось бы заплатить, чтобы сделать с ним все, что я захочу? Сколько ты берешь за имплантацию в себя спермы, украденной у мужчины?
Сказав эти горькие и обидные слова, он пригвоздил ее к двери. Его руки лежали у нее на плечах, бедром он прижимал к двери ее ноги. Его безжалостные вопросы привели Дженнифер в ужас.
- Сперму никто не крал. Ты ее сам отдал! - кричала она, толкая его накачанные бицепсы, протестуя против незаслуженных обвинений. Она не собиралась мириться с тем, что ее обвиняют не только в ее собственных, но и в его ошибках. - Ты пошел на это добровольно, ты сам говорил, и в то время тебя совершенно не волновали последствия. Ты не думал о детях, которые могли родиться. Тебя волновало только одно: насолить своему отцу! Это была твоя идея, а значит, есть и твоя доля вины, если говорить об обвинениях.
- В основе всего лежала анонимность, - набросился Раф на Дженнифер. - Если моя сперма не была украдена, то почему мне кажется, будто меня изнасиловали?