Лиза осторожно осмотрелась, но ничего страшного не увидела.
- Здесь никого нет, - робко пролепетала она.
- Вот именно. Пляж абсолютно пустой, так?
- Да. - О Боже, что он от нее хочет? - Должно быть, уже позднее, чем я думала. Сколько сейчас времени? Я оставила часы в отеле.
- Это не имеет значения. Я хочу знать, какого дьявола вы полезли в море, если прекрасно видели, что на берегу никого нет?!
- Ах, вы об этом… - Она слабо улыбнулась и вздохнула с облегчением. - Но я была в полной безопасности, - как ни в чем не бывало продолжала она, не замечая, что выражение лица Энгуса становится все более мрачным и зловещим.
- А если бы с вами все-таки что-то случилось? Что бы вы тогда делали?
- Но ничего ведь не случилось! - Возмущение потихоньку вытесняло первоначальный испуг. - Я очень хорошо плаваю. - Солнце медленно заходило в море, его яркий свет отступал перед надвигающимися сумерками.
- И это все, что вы можете сказать в свое оправдание?
- Послушайте, - примирительно сказала она, - мне действительно очень жаль, что я заставила вас волноваться или причинила какое-то беспокойство, но мне на самом деле ничто не угрожало. - Она глубоко вздохнула и продолжила, чувствуя, что обязана это сказать, чтобы в дальнейшем с ней не обращались как с неразумным ребенком: - К тому же моя жизнь - не ваша забота. Я уже давно взрослый человек и вполне могу сама о себе позаботиться. - И с нарочитой грациозностью растянулась на полотенце, ожидая, когда же наконец Энгус уйдет.
Но вопреки ее ожиданиям он не ушел, а, наоборот, присел рядом, заставив девушку остро почувствовать, что на ней лишь купальник.
- Так значит, ваша персона - только ваша забота? - натянуто спросил он.
- Верно. Но может, вернемся в отель? - Она села на полотенце, и Энгус услужливо протянул руку, помогая встать. Но когда Лиза собралась уйти, его железные пальцы, обхватившие ее талию, не пустили ее. - Что вы делаете? - взвизгнула возмущенная девушка.
- Я просто не собираюсь позволить вам сбежать, - невозмутимо ответил он. - Вы сказали, что уже взрослый человек, который сам может позаботиться о себе, правильно? Ну так докажите это, Лиза!
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
- Доказать? - повторила ошеломленная девушка. Сумерки быстро сгущались, смягчая жесткие черты лица Энгуса, которые вскоре и совсем стали неразличимы в темноте. Были видны только его глаза.
- Да. - Он все еще не убирал рук с ее талии, и прикосновение его теплых пальцев к коже вызывало в девушке бессознательную тревогу. Она не знала, чего он хочет от нее, что подразумевает под своими словами.
- Я не понимаю, что вы имеете в виду, о чем вы говорите. Пожалуйста. - Она почти шептала. - Я действительно не привыкла к… к такому…
- К чему "такому"? - Хотя его голос и прозвучал удивленно, Лиза знала, что он ни капли не изумлен. Рука Энгуса продолжала лежать на ее талии, он прекрасно понимал, какое действие оказывает на нее, и наслаждался ее нервозностью, напоминая кота, играющего с мышкой, когда, перед тем как съесть ее, он хочет немного позабавиться.
- Я думаю, нам пора возвращаться в отель…
- Зачем? Мы великолепно можем еще прогуляться по пляжу, поговорить… И не надо так дрожать, я вас не съем.
Лиза улыбнулась, нервничая и удивляясь, как сильно бьется ее сердце, стремительно гоня кровь и заставляя ее чувствовать жар и пульсацию во всем теле. У нее было несколько не очень серьезных связей с мужчинами, но ничто - ни их прохладные поцелуи, ни горячие руки, обнимающие ее, - ничто не могло подготовить ее к всесокрушающей волне острого желания, пронесшегося по ее телу как ураган.
Но все же усилием воли девушка обуздала эмоции и безмятежно ответила:
- Разумеется, я не боюсь вас, с чего вы взяли? Но я немного продрогла, и вообще, пляж не очень-то подходящее место для таких поздних прогулок.
- Вы замерзли? - Он окинул Лизу недоверчивым взглядом. - Не может быть. Еще довольно тепло…
Впервые за все время Энгус оценивающе оглядел ее фигуру, но интерес в его взгляде исчез так же быстро, как и появился, оставив Лизу в недоумении: показалось ей это или нет? Придя к выводу, что показалось, она успокоилась и попыталась взять себя в руки, чтобы перестать нервничать из-за каждого подозрительного взгляда.
- Вы с Каролиной очень мило беседовали сегодня на яхте, - вывел ее из раздумий ленивый голос. Лиза чуть не поперхнулась от столь абсурдного предположения, но, слава Богу, сдержалась.
- Мы… что?
- Что она вам сказала?
- Не помню, - она опустила глаза, ощущая, как прокатываются по ее телу волны желания, вызванного прикосновением Энгуса.
- Помните, - ласково, но твердо заявил он. - Скажите мне!
- Нет. По крайней мере до тех пор, пока вы не отпустите меня и не позволите вернуться в отель, - с той же ласковой улыбкой ответила Лиза.
- Ни за что! Ведь это ультиматум, не так ли? А я не выношу никаких ультиматумов и условий.
Молчание зловещей тучей сгущалось над ними, и в конце концов Лиза не выдержала и неохотно пробурчала:
- Мы говорили о вас. Точнее, Каролина сказала, что вы нуждаетесь в защите.
- Что?! Я нуждаюсь в защите?! А она случайно не уточнила, от кого?
- От меня, - мрачно ответила Лиза, злясь и на себя за то, что рассказала все, и на Энгуса, вынудившего ее к этому.
Энгус убрал руку с ее талии и, повернув к себе лицом, задумчиво посмотрел на девушку.
- Думаю, мне надо будет поговорить с Каролиной. Как кузену с кузиной.
- Нет! Пожалуйста, не делайте этого! - жалобно попросила Лиза. - Я бы не хотела становиться причиной каких-либо раздоров, ведь Каролина защищала ваши интересы. Возможно, будь я на ее месте, то поступила бы так же.
- Вот уж не ожидал, что вы приметесь защищать ее, - искренне удивился Энгус. - Ну так знайте, что проблемы Каролины состоят в том, что она не может устоять ни перед одним мужчиной. Она порхает от одного к другому, принимая каждую женщину за заклятого врага, только и мечтающего перебежать ей, Каролине, дорогу. Она и в круиз-то отправилась после очередной ссоры с последним приятелем. И это у нее был уже третий за последние два года.
- Пожалуйста, не продолжайте…
- Вы сами сказали, что желаете рассматривать все с ее позиции, и я просто хотел доказать, что вы совершено не такая, как Каролина.
- Да, - пробормотала Лиза. Во рту у нее внезапно пересохло. - Но она такая красивая, - без всякой связи неожиданно произнесла она.
- Я не хочу говорить о ее внешности, - довольно резко ответил он. - Вы лично порхали от одного мужчины к другому?
- Конечно, нет.
- А у вас есть любовник?
Лиза почувствовала на себе пристальный взгляд его темных глаз, прожигавший ее насквозь.
- Это не ваше дело. - Лицо девушки стало пунцовым от столь интимного вопроса. Да как он смеет спрашивать у нее такое? Что он возомнил - раз так случилось, что она его гостья, то должна отвечать на любой его вопрос, даже о своей девственности?
- Вы не ответили.
Поколебавшись несколько секунд и решив, что он все равно не отстанет, пока не добьется ответа, Лиза выпалила, кипя от гнева:
- Я не отношусь к современным девицам. Я верю только в серьезные отношения. И у меня никогда не было ни единого… Но разумеется, среди моих друзей есть и мужчины тоже!
- Конечно.
Девушка вырвалась и отбежала в сторону. По ее щекам текли слезы, слезы смущения и унижения.
- Я предпочитаю иметь богатый жизненный, а не сексуальный опыт! - крикнула она и, повернувшись, обнаружила стоящего за спиной Энгуса.
- Безусловно.
- И прекратите во всем соглашаться со мной! Думаете, я не вижу, что вы смотрите на меня свысока? Я отнюдь не дура.
- Несомненно.
- Опять вы соглашаетесь!
- Вам хочется, чтобы я спорил с вами?
- Это хоть не так унизительно, как ваше поддакивание! - продолжала бушевать Лиза.
Энгус лишь покачал головой и, нежно обняв ее за плечи, отчетливо и медленно произнес:
- Да когда же вы поймете, что я и не собираюсь жалеть вас? Вы настолько жалеете себя сами, что в сочувствии посторонних нужды нет.
- Это неправда.
Он легонько встряхнул ее, заставляя прислушаться, но не к своим словам, а к самой себе - к импульсам своего тела, и тишина опустевшего пляжа помогала ей в этом.
- Вы больше не можете оставаться в своей скорлупе, - заговорил он через некоторое время. - Пусть вы приехали сюда под действием некоего сумасшедшего импульса, но раз вы все же здесь, то это самое подходящее место, чтобы вылезти из кокона. Ведь он защищает вас не только от суеты жизни, но и от всех удовольствий.
- Зачем вы мне говорите все это? Зачем лезете ко мне в душу? Я не нуждаюсь в психоаналитике!
- Вы хотите, чтобы я замолчал, потому что я говорю правду, и правду неприятную.
- Сколько можно повторять: моя жизнь - не ваше дело!
- А я говорю, что мое.
Опустилась темная тропическая ночь и окутала их. Тишину нарушали лишь равномерный шум прибоя да легкий бриз, шелестевший в зарослях буйной растительности.
- Почему вы думаете, что некрасивы? - неожиданно хриплым голосом спросил Энгус, нежно проводя рукой по ее шее. - Вы же сами однажды сказали, что деньги не являются показателем человеческих достоинств, но все же принижаете себя. Почему?
Лиза не знала, что ответить. Его голос настолько изменился - стал более глубоким, менее сдержанным, да и дыхание Энгуса участилось, так же как и у нее. Подняв глаза, девушка увидела вздымающуюся и опускающуюся широкую грудь и, зачарованная этим зрелищем, почувствовала, что не в силах ни говорить, ни двигаться.
Энгус запустил пальцы в шелковистые волосы Лизы, наслаждаясь их мягкостью, и притянул ее к себе так близко, что точеные черты его лица показались девушке расплывчатыми. Она закрыла глаза, даже не пытаясь вырваться, - внезапно все ее тело стало ватным, и даже если бы она и захотела убежать, то не смогла бы: ноги не слушались ее. Но ей и не хотелось вырываться. Лиза всей душой желала, чтобы Энгус поцеловал ее, прямо здесь, посреди пустынного ночного пляжа.
Их губы встретились, и она застонала - то ли в знак протеста, то ли от неимоверного желания, переполнившего ее, а может, от того и другого. Она чувствовала, как его жесткое тело прижалось к ней, а руки скользят по спине.
Его губы, такие нежные и настойчивые, вызвали в ее изголодавшемся по ласке теле сладкую дрожь наслаждения. Когда же его язык проник в медовые глубины ее рта, лаская и терзая в сладостной пытке, ее груди напряглись и прижались к его груди, плотно, до боли.
Между ними вспыхнула безумная страсть - о такой Лиза лишь читала. Целомудренная по своей натуре, она до этого мгновения и не представляла, что эротическое наслаждение может быть настолько сильным, что каждая жилка задрожит от неугасимого желания. Новые ощущения пугали, но Лиза уже была не в состоянии сказать "нет".
Когда же язык Энгуса проложил пылающую дорожку по ее шее, она инстинктивно откинула голову назад, давая ему доступ к нывшей от напряжения груди. Энгус дышал часто и неровно, и Лиза лишь вздохнула, когда он спустил с ее плеч бретельки купальника, а потом и вовсе сорвал его.
Она и не пыталась надеть купальник снова, лишь застонала от потрясения и неимоверного наслаждения, когда его рука накрыла одну грудь, лаская. Энгус обводил большим пальцем ее сосок до тех пор, пока тот не затвердел под его нежными прикосновениями.
Грудь у Лизы была маленькая, а соски - большие и чувствительные и, казалось, пульсировали под его пальцами. Все тело дрожало от незнакомых ощущений.
Наклонившись, Энгус вобрал в рот другой сосок, посасывая и легонько кусая его. И так, крепко обнимая друг друга, они вместе упали на песок. Лиза окончательно потеряла голову от нахлынувших эмоций, но Энгус, видимо, отдавал отчет в своих действиях, так как Лиза почувствовала, что лежит на полотенце, неизвестно как оказавшемся под ней. Она была настолько поглощена происходящим, что ни ливень, ни гром, ни даже армия солдат, появись они на пляже, не проникли бы в ее сознание, затянутое багровой дымкой страсти.
Энгус покрывал бесчисленными поцелуями ее нежную шею и лицо, лаская, дразня, терзая…
Она была готова пройти этот путь до конца - слепое безудержное желание говорило в ней. И только почувствовав руки Энгуса, бережно разводящие ее ноги, она как бы очнулась от невероятного сна, затянувшего ее в свои райские глубины и чуть не заставившего совершить непоправимую ошибку.
Она словно увидела себя со стороны, с большой высоты, и вся жизнь побежала перед ней как на кинопленке. Вот она совсем маленькая, со смешно торчащими косичками и книжками под мышкой, бежит в школу; а вот она на своей самой первой вечеринке, нервничает до такой степени, что чувствует себя совсем разбитой; а вот она, та же робкая Лиза, лежит на пляже, открытом всем ветрам, и занимается любовью с мужчиной, поддавшись порыву безумной страсти.
Ласковые руки Энгуса добрались до ее лона, заставив Лизу страстно выгнуться под его тяжестью, но все же, собрав всю свою волю, девушка сумела выдохнуть:
- Не надо!
- Что случилось? - Его голос звучал невнятно, а дыхание было как у бегуна, пробежавшего по крайней мере сотню миль без передышки.
- Я не могу! - хрипло прошептала она, но Энгус, пригвоздив ее к песку всей своей тяжестью, так что она не могла пошевелиться, лишь свирепо прорычал:
- Чего ты не можешь, так это остановиться в такой момент!
- Мне больно!
Он молча откатился в сторону, и Лиза поднялась, дрожа, как от холода.
- Простите… - начала было она, но он резко оборвал ее:
- Забудьте об этом.
- Я не думала… Я правда не думала, что дойдет до этого… Я не хотела…
- Говорю вам, забудьте. - Энгус резко поднялся и быстро зашагал прочь, а Лиза ринулась за ним вдогонку.
Ее пронзала почти физическая боль при одной только мысли о том, чем они занимались. Когда они перешли границу, за которой уже не могли сказать "нет"? Как она могла перешагнуть через те принципы, что растила в себе годами? Чем больше она думала, тем сильнее убеждалась, что огромную роль во всем этом сыграл и Энгус Гамильтон.
Она признавала, что он неимоверно притягателен, ведь силу он не применял. Она была очень неопытна, соблазнить ее - пара пустяков. Но что привлекало его, такого искушенного и богатого, к ней? Невинность? Романтичный лунный свет? Или все это вместе? Как же нелегко ответить на вопросы, касающиеся только мужчины и женщины!
Лиза посмотрела на фигуру, почти невидную в темноте, быстрыми шагами, уходящую в тень деревьев, окаймлявших отель, и снова волна ужаса окатила ее.
- Вы сердитесь, я знаю, - уныло сказала она, отчаянно надеясь, что он не вцепится ей в горло от переполняющей его злости, хотя Энгус не замедлил шаг и никак не показал, что услышал ее. - Однако вы должны понять, что я не отношусь к тем женщинам, которые прыгают в постель к первому встречному.
- Мне ваши объяснения как мертвому припарки, - холодно буркнул он, не оборачиваясь.
- Я не собиралась извиняться, а только хотела объяснить…
- Что чувствуете себя увереннее после происшедшего?
- Нет. - И вообще, почему она обязана что-то объяснять ему? Ее первоначальное желание отнести все происшедшее на свой счет и оправдать его постепенно угасло.
Должно быть, он опять прочел ее мысли, поскольку остановился и взглянул на нее так, что Лизе захотелось оказаться как можно дальше от этого места.
- Раз вы считаете, что вам станет легче, если все разъясните, то я весь внимание.
- То, что произошло между нами… не знаю, как это и назвать…
- Сексуальным притяжением, - любезно подсказал Энгус.
- Может быть. - Нет, она не могла произнести это, не могла применить к тому, что происходило между ними на пляже, эти слова - "сексуальное притяжение" показались ей такими… бесстыжими.
- Нет, не может быть. Именно сексуальное притяжение, желание. Произнесите же это!
- Ну хорошо, хорошо. Сексуальное притяжение. Так лучше? - Лиза пришла в ярость. - Извините меня, что попросила остановиться, не дойдя до главного момента, но если бы перед тем как мы… в общем, если бы у меня было время подумать, то ничего подобного бы не произошло.
- Как все было для вас ужасно! - саркастично процедил Энгус. - Как же вы вытерпели все это, бедняжечка!
- Я не говорила, что все было ужасно, - кипя от злости не менее, чем он, ответила девушка, ненавидя его за власть, которую он имеет над ней, а себя - за слабость. - Просто я чуть не совершила ошибку. Вот и все, что я хотела сказать, собираясь извиниться перед вами.
- Извинения приняты, - коротко кивнул он и вновь зашагал прочь, а Лиза поспешила за ним, едва успевая.
Разумеется, он все еще сердился. Гнев в нем не утихал ни на секунду с той самой минуты, когда она попросила остановиться. Наверно, ни одна женщина не осмеливалась останавливать его в подобный момент. И для него, пожалуй, совершенно естественно, что двое людей могут заниматься любовью, даже не испытывая этого чувства друг к другу. И уж точно ни одна из его любовниц не задумывалась о правильности или целесообразности их занятий.
- Этого больше не произойдет, - сказала Лиза вслед удаляющемуся Энгусу. Впереди показались огни отеля, и с каждым шагом в девушке росло чувство стыда за происшедшее.
- Совершенно с вами согласен - такое не должно повториться.
Глубоко вздохнув, Лиза продолжила:
- Фактически мне даже не нравятся мужчины вашего типа.
Энгус, резко остановившись, обернулся к девушке. Выражение его лица представляло странную смесь негодования и жгучего любопытства.
- А какие мужчины вам нравятся больше всего?
- Ну, как бы вам сказать… - стеснительно прошептала Лиза. Одно могу сказать точно - не вы, подумала она. И не подобные вам здоровяки-красавцы с недюжинным умом и очарованием. И конечно же, не те, кто может развлекаться с серенькими мышками вроде меня лишь потому, что те оказались в нужном месте в нужное время.
- Пойдемте. - Энгус уже улыбался. - Уверены, что чувствуете себя лучше?
Лиза промолчала.
- Послушайте, - ласково начал он. - Я прекрасно понимаю, что вы не валитесь в страстных объятиях на песок с мужчиной только потому, что он вам понравился. Нет. Вам нужно, чтобы мужчина прежде поклялся в вечной любви и отвечал всем вашим суровым требованиям, и тогда, и только тогда, вы, может быть, и пустите его в свою постель. Кроме того, - как ни в чем не бывало продолжал Энгус, не обращая внимания на вспышку ее негодования, - вы потребуете от него гарантий на всю жизнь.
- Прекратите! Я не требую никаких обязательств! А вы просто злитесь, что я отказала вам! Могу поспорить на что угодно, что ни одна женщина до меня не смела так поступить с вами, Его Высочеством Энгусом Гамильтоном!
Почувствовав, как румянец заливает ее щеки, Лиза тем не менее продолжала:
- Вы всегда получали абсолютно все, что хотели, и думали, что так же легко заполучите и меня в свою постель! Вы злитесь, потому что пострадала ваша мужская гордость, и пытаетесь обвинить в этом меня, придумывая причину, по которой я отказалась спать с вами. Но хотя вы и привлекательный мужчина, а я, надо признаться, очень неопытна, правда заключается в том, что мне вы совершенно не нравитесь, и как мужчина - в особенности!