– Нет? – Остановившись у подножия трапа, Никос привлек ее к себе. – Если бы я на тебе не женился, я не получил бы камень. Что это такое, по-твоему, если не шантаж?
Энджи потупилась.
– Хорошо, – произнесла она надтреснутым голосом, – признаюсь, я приняла все слишком близко к сердцу. Я очень горевала из-за смерти сестры, и твое равнодушие уязвило меня… – Внезапно до нее дошло, какой чудовищный поступок она совершила. – Но я не могу лететь с тобой в Грецию, поэтому давай обо всем забудем. Бриллиант останется у тебя, а я подам на развод и…
– Ты готова так легко сдаться, Анджелина? – мягко спросил Никос. – Я думал, ты хочешь меня наказать.
Она действительно хотела его наказать, но он взял контроль над ситуацией в свои руки. Сейчас они поднимутся на борт его самолета и полетят в его страну.
Как это произошло? Еще совсем недавно она командовала, а теперь ей приходится подчиняться.
Моя попытка отомстить ему не удалась, подумала Энджи, лихорадочно ища выход из положения. Никос вынудил ее стать злой и мстительной, но она не могла оставаться такой долго, поскольку была человеком другого склада. Сейчас Энджи находилась в растерянности и чувствовала себя полной идиоткой.
– Мы разведемся, – отчаянно произнесла она. – Сегодня днем я поговорю с нотариусом и все улажу.
– Не трать время зря. У меня самый лучший нотариус. Уверяю тебя, мы не сможем расторгнуть брак до истечения срока. – Никос обхватил ее запястье, тем самым отрезав девушке путь к отступлению. – Жаль, что ты не передумала несколько недель назад. В договоре, который мы подписали, нет никаких лазеек, и нам придется в течение двух следующих лет терпеть общество друг друга. Советую тебе смириться.
– Но…
– Если ты собираешься спорить, давай лучше сделаем это на борту. Мой самолет готов к взлету. – С этими словами Никос потащил ее за собой вверх по трапу.
Ошеломленная, Энджи вошла в салон самолета и тут же в изумлении замерла на месте. Она ожидала увидеть ряды сидений, а очутилась в просторной гостиной. Два уютных кожаных дивана разделял проход, устланный мягким ковром. За диванами располагался большой круглый стол, за которым смогли бы свободно разместиться и двадцать человек.
– Здесь есть спальня, ванная и кинозал, – скучающим тоном произнес Никос, усаживаясь вместе с ней на один из диванов. – Пристегнись, а то мой пилот будет волноваться.
– Твой пилот?
– Ты снова задаешь вопросы, – мягко сказал мужчина и взял у одной из четырех стюардесс стопку бумаг. – Тиана…
– Да, сэр. – Блондинка, которая подала ему документы, сделала шаг вперед.
– Принесите нам что-нибудь поесть, а затем свяжите меня с Кристианом и Димитрием. – Подписав несколько документов, он передал их блондинке.
– Да, сэр. – Тиана улыбнулась Энджи. – Добро пожаловать на борт. Если вам что-то понадобится, пожалуйста, обращайтесь.
Девушка подавила истерический смешок. Разглядывая интерьер салона, Энджи подумала, что ей может понадобиться карта – она видела квартиры меньше этого салона.
– Он твой?
Нахмурившись, Никос оторвал взгляд от бумаг.
– Что?
– Самолет – он твой?
– Разумеется, – Выражение его лица сказало ей, что он думает по поводу ее вопроса.
Как Тиффани удалось проникнуть в круг людей, подобных ему?
Энджи почувствовала себя не в своей тарелке.
– Почему ты не можешь летать на обычных самолетах, как все остальные?
– Я не остальные. – Положив бумаги на диван, Никос пристегнул ремень. – Я не смог бы заниматься международным бизнесом, если бы зависел от расписания коммерческих авиарейсов.
– Значит, у тебя есть собственный самолет…
– Пять самолетов, – мягко поправил Никос – Таким образом мои помощники могут свободно перемещаться по всему земному шару и работать в пути. Очень удобно для ведения бизнеса. – Взяв у стюардессы бокал шампанского, он протянул его Энджи.
– Я не употребляю алкоголь.
– Тогда начни. Ты напряжена и взволнованна, а он поможет тебе расслабиться.
Энджи отвернулась, подумав, что в ближайшие два года ей это вряд ли удастся. Никос заставлял ее нервничать. Вспомнив его излюбленный способ борьбы со стрессом, она содрогнулась. Нет, он не мог говорить серьезно, убеждала она себя. Ему просто хотелось заставить ее чувствовать неловкость.
Все же девушка сделала глоток шампанского, решив, что алкоголь может придать ей смелости.
Никос проводил телефонное совещание, и Энджи, предоставленная самой себе, краем уха слушала его разговор об увеличении цен на нефть и освоении новых рынков. От Тиффани она знала – Никос владел сетью отелей и судоходной компанией, но его талант особенно проявлялся в области финансирования.
Смирившись с тем, что его цели и интересы навсегда останутся чуждыми ей, девушка взяла со столика журнал и, проигнорировав статью о последней моде на купальники, начала читать заметку о Кносском дворце на Крите.
Только когда четыре часа спустя их самолет совершил посадку, она поняла, что не знает, в какой части Греции они находятся.
– Где мы? – спросила она.
Убрав документы в дипломат, Никос расстегнул ремень безопасности и встал.
– На Крите.
Энджи уставилась на него.
– У тебя есть дом на Крите?
– Вилла. Если я не в Нью-Йорке или Токио, то курсирую между Критом и Афинами. Выходные я обычно провожу у себя на острове, – пояснил мужчина. – Да не волнуйся ты так. На Крите полно исторических мест и глиняных черепков. Вы будете чувствовать себя здесь как дома, доктор Кириакос. Если вы заскучаете по музею, я позволю вам делать раскопки у меня в саду.
Проигнорировав его саркастическое замечание, Энджи вышла вслед за ним из самолета, говоря себе "все не так уж плохо". За четыре часа, проведенные вместе с Никосом, она убедилась, что он является настоящим трудоголиком. Он явно на дух ее не переносил, и это означало, что она будет по большей части предоставлена самой себе. Безусловно, в таком удивительном месте, как Крит, ей скучать не придется.
Самое главное – держаться подальше от Никоса.
Они ехали вдоль побережья. Солнце уже начало садиться, окрашивая море в яркие цвета; вдалеке неясно вырисовывались темные очертания гор. К тому времени, когда автомобиль въехал в большие ворота, уже почти совсем стемнело.
Никос вел бесконечные переговоры по телефону, а Энджи любовалась апельсиновыми деревьями. Ей хотелось поскорее осмотреть территорию виллы.
Наконец они сделали последний поворот и остановились рядом с огромным особняком. Когда Энджи вслед за Никосом вошла внутрь, ей первым делом бросился в глаза глиняный сосуд, стоящий на столике.
– Боже мой… – Словно зачарованная, она подошла ближе и протянула руку, но затем отдернула ее и недоверчиво посмотрела на Никоса. – Она же не…?
– Это я должен спросить у тебя, – протянул мужчина, отходя в сторону, чтобы пропустить шофера с багажом. – Ты же у нас археолог.
– Ранний минойский период, – восторженно произнесла Энджи. – Амфора, сосуд, предназначавшийся для хранения продуктов… – Она не могла скрыть своего удивления. – Я и понятия не имела, что ты интересуешься археологией. Ты никогда….
– У нас с тобой не было времени на обсуждение хобби, – сардонически усмехнулся Никос. – Все греки интересуются культурным наследием своей страны.
Но не все греки могут себе позволить иметь дома такие редкие артефакты, подумала девушка.
– У тебя есть еще что-нибудь подобное?
– Хочешь, чтобы я показал тебе свои гравюры?
Нетерпеливо вздохнув, Энджи отвернулась.
– С тобой невозможно разговаривать.
– Отлично, потому что за целый день я устал от разговоров и мне нужно отдохнуть. Хочешь поесть или сразу пойдешь спать?
– Спать, – благодарно пробормотала Энджи. Она очень устала… Устала от Никоса. Сон избавил бы ее от необходимости выслушивать его саркастические замечания.
Взяв девушку за руку, Никос повел ее вверх по лестнице.
– В каждой спальне есть балкон с видом на море.
Когда мужчина открыл дверь, Энджи восхищенно вздохнула – на кровати с пологом, покрытой шелковым покрывалом, были рассыпаны лепестки роз. Некоторые из них упали на мягкий ковер, лежащий на полу. От балкона комнату отделяла стеклянная стена, и Энджи услышала баюкающий плеск волн.
– Просто великолепно.
При виде кровати Никос нахмурился.
– Боюсь, мои слуги немного перестарались.
– Мне нравится, – поспешно возразила Энджи. – Мне здесь будет хорошо, так что тебе не нужно оставаться.
– К несчастью для тебя, нужно. – Никос развязал узел галстука. – У меня выдался напряженный рабочий день.
У Энджи замерло сердце.
– Ты не станешь здесь спать!
– Конечно, нет. Я слишком возбужден, чтобы спать. – Сняв пиджак и повесив его на стул, Никос начал расстегивать пуговицы рубашки. Энджи наблюдала за ним, словно завороженная. Несомненно, он не может иметь серьезные намерения…
– Мне нужно принять ванну, – быстро нашлась она, – так что не жди меня. Поплавай в бассейне или выпей бокал вина, чтобы расслабиться.
– Я уже говорил тебе о своем любимом виде отдыха. – Рубашка присоединилась к пиджаку, и, увидев поросшую темными волосками мускулистую грудь, Энджи отвела взгляд. – Обязательно освежись. Дверь в ванную справа.
Девушка пулей влетела в ванную и заперла дверь. Он пошутил, твердо сказала она себе. Она нисколько его не интересует.
Если понадобится, я пробуду здесь, пока он не заснет.
Энджи уставилась на металлические ручки в стене, пытаясь понять, как с их помощью можно наполнить водой огромную ванну. В течение нескольких минут она экспериментировала с ними, пока из кранов наконец не хлынула вода. Увидев на полке флаконы с пеной для ванн, девушка наугад выбрала один и добавила в воду немного ароматной жидкости.
Даже зная, что их с Никосом разделяет закрытая дверь, Энджи немного помедлила, прежде чем начать раздеваться.
Он просто пытался напугать меня, сказала она себе, ложась в ванну.
Его злит, что я посмела им командовать и обрекла на длительное воздержание.
Наслаждаясь теплой водой и ароматной пеной, девушка закрыла глаза. После напряженного дня это было настоящим блаженством. Приятное ощущение длилось до тех пор, пока Энджи не услышала звук открывающейся двери.
Широко распахнув глаза, она ошеломленно уставилась на Никоса, направляющегося к ней. Из одежды на нем были только черные трусы. Широкоплечий и длинноногий, он казался настоящим воплощением мужественности.
– Я запирала дверь, – пролепетала девушка, на что Никос лишь небрежно пожал плечами.
– Здесь две двери, agape тои. Очевидно, ты не заперла вторую.
Глава шестая
– Убирайся отсюда. – Хотя пена полностью скрывала ее тело, Энджи глубже опустилась в воду. – Я хочу побыть одна.
– Тебе следовало подумать об этом прежде, чем заставлять меня на тебе жениться.
Не церемонясь, Никос стянул трусы и присоединился к ней.
Ошеломленная увиденным, Энджи хотела было выскочить из воды, но это означало бы продемонстрировать ему свое обнаженное тело во всей красе. Увидев стопку махровых полотенец, она потянулась к ним, но Никос обхватил ее рукой за талию.
– Ты не можешь…
– Еще как могу. – С этими словами он приподнял ее и положил поверх себя. Энджи попыталась освободиться, но из-за пены стенки ванны сделались скользкими. Она извивалась и брыкалась до тех пор, пока не почувствовала, что ее бедро наткнулось на его возбужденную плоть. Встретившись с Никосом взглядом, она увидела в его глазах искорки веселья… и первобытное желание.
– Прости, но я тебя предупреждал, – промурлыкал он, накрывая ртом ее губы.
Все ее тело словно пронзило молнией, когда его язык скользнул в глубь ее рта. Она чувствовала прикосновение его щетины к своей щеке, твердость его мускулистых бедер. Ее глаза закрылись, и она перенеслась в мир чувств. Положив ладонь ему на грудь, она почувствовала, как бьется его сердце.
Подобное не должно было произойти, пронеслось у нее в голове.
Но прежде чем Энджи успела это осознать, его пальцы коснулись ее соска. Приглушенно застонав, она почувствовала, как внизу ее живота разливается приятная боль.
Не отрываясь от ее губ, Никое погладил другой сосок, а затем, пробормотав что-то по-гречески, уткнулся лицом в ее шею. Энджи со стоном запрокинула голову, чувствуя, как его горячие губы обжигают ее кожу. Его рука соскользнула с ее талии и устремилась вниз, к средоточию ее женского естества.
В глубине души Энджи знали – она должна его остановить, но понятия не имела, как обуздать волну чувственного наслаждения, угрожающую поглотить ее целиком.
Тяжело дыша, она вцепилась ногтями ему в плечи. Тогда его рот снова завладел ее губами в таком нежном поцелуе, что пульсация между бедер стала почти нестерпимой.
Застигнутая врасплох этой нежностью, она застонала и потерлась о его щеку, словно прося о чем-то. Похоже, Никос понял, чего она хочет, – он вылез из ванны и, взяв полотенце, направился в спальню, увлекая Энджи за собой.
– Никос, – произнесла она сдавленным голосом, вся дрожа от смущения, – с меня капает на ковер. Я голая… пожалуйста, отпусти меня…
– Мне плевать на ковер, и не надо говорить мне, что ты голая, – мягко протянул он, опуская ее на постель. – Ты целый час терлась о меня.
Час? Энджи недоверчиво уставилась на него. Неужели это продолжалось так долго?
Она еще больше смутилась и попыталась прикрыться, но Никос поймал ее за руки.
– Для стыдливости немного поздновато, – хрипло произнес он, – поскольку я уже близко познакомился с твоим телом.
Раздосадованная собственным поведением, Энджи попыталась вырваться, но он лег поверх нее, отрезав ей путь к отступлению.
– Почему ты это делаешь? Ты же сам сказал – я не твой идеал женщины.
– В данный момент ты – та женщина, которая мне нужна, – заверил ее Никос. – Ты обнаженная, мокрая, трепещущая. Лучше и быть не может.
– Я толстая и ничего не знаю о сексе, – запаниковала Энджи, чувствуя, как он возбужден.
– Моих знаний хватит на двоих, – самоуверенно заявил Никос, скользнув рукой по ее телу. – Ты не толстая. У тебя потрясающая грудь. Ты мягкая, женственная и очень, очень соблазнительная, agape тои.
Ни один мужчина прежде не говорил Энджи подобного, и она закрыла глаза, чувствуя, как ее тело вновь наполняется приятным теплом. Она не хотела этого, но не могла сопротивляться.
– Открой глаза.
Энджи подчинилась и содрогнулась, увидев в бездонных омутах его глаз что-то опасное. Он напомнил ей царя зверей, разглядывающего выбранную им самку.
– На этот раз я хочу видеть выражение твоего лица. – Скатившись с нее, Никос лег на бок, пожирая взглядом каждый дюйм ее тела. – Не могу поверить в то, что под ужасной одеждой скрывалось такое великолепное тело.
Энджи уставилась на него.
– Я никогда не задумываюсь над тем, что мне надеть, – призналась она. – Я знаю – мне никогда не стать красивой, и даже не пытаюсь этого изменить.
– Умная и красивая, – пробормотал Никос, задержавшись ладонью на ее груди.
Энджи знала – в ее теле нет ничего красивого, но его горящий взгляд спалил остатки ее неуверенности в себе и парализовал разум.
Когда Никос наклонил голову и коснулся кончиком языка ее соска, все ее тело словно пронзили тысячи маленьких горячих игл. Задвигавшись под ним, она запустила пальцы в его блестящие черные волосы.
– Никос… я… я не могу… остановись. – Не веря в то, что она снова испытывает невероятное наслаждение, Энджи выгнулась дугой ему навстречу.
Никос поднял голову.
– Остановиться? – удивленно прошептал он – такой красивый, такой мужественный. – Почему я должен остановиться?
– Потому что нам не следует…
– Ты моя жена. – Он погладил ее по животу. – А я твой муж. – Его ладонь скользнула ниже, и Энджи напряглась от его прикосновения.
– О…
Когда его палец нащупал заветную точку, Энджи задрожала. Девушку захлестнула волна удовольствия, и она громко застонала, не в силах сдержать переполнявшие ее эмоции.
Тогда Никос убрал руку и, завладев ее губами в жарком поцелуе, приподнял ее бедра и стремительно вошел в нее, вознося их обоих на вершину неземного наслаждения. Чувствуя, как все ее существо разлетается на тысячи осколков, Энджи вцепилась ногтями в его плечи. Ей казалось, что она сейчас умрет, ведь выдержать до конца эту сладкую пытку вряд ли было возможно.
– Ты прекрасна, agape тои, – прошептал Никос, оторвавшись от ее губ. – Теперь, думаю, ты понимаешь истинный смысл слова "эротичный".
Энджи лежала с закрытыми глазами, безвольная и обессиленная, прислушиваясь к его дыханию.
– Я никогда… я не знала… – пролепетала она.
– Ты же не была девственницей.
– Нет. – Открыв глаза, она рассеянно уставилась на Никоса. – То есть, хочу сказать, я занималась этим прежде, но не знала, что бывает так… потрясающе. – Влекомая непонятным порывом, она обняла его за шею. На мгновение ей показалось, что Никос колеблется, но затем он напрягся и отстранился.
– Это называется сексом, – подсказал он, скатываясь с нее. – Рад слышать, что превзошел твои ожидания.
Его циничные слова разрушили атмосферу интимности, возникшую было между ними.
Внезапно Энджи стало холодно, и она потянулась за одеялом, но Никос остановил ее.
– Не прикрывайся. – В его голосе не было ни капли нежности. – Находясь в моей постели, ты должна оставаться обнаженной. Это правило номер один.
– Я не могу заснуть голая.
– Учись.
Как он может быть таким резким после той волшебной близости, которую мы только что разделяли друг с другом?
Возмущенная, Энджи отвернулась.
– Не смей от меня отворачиваться, Анджелина. В постели мне не нужен археолог. Мне нужна женщина. – Никос немного пододвинулся, и их губы оказались рядом. – За пределами моей спальни можешь, изучать глиняные черепки и читать пыльные книги, но здесь мне нужна только твоя плоть. Запомни это.
Энджи кидало то в жар, то в холод. Ее разум негодовал, но тело предательски горело от возбуждения. Пусть ее сознание было затуманено дурманом соблазна – она отлично понимала, что натворила.
И с кем?!!
Сейчас он, наверное, сравнивает меня с Тиффани.
Энджи почувствовала себя ужасно виноватой. Как могла она заниматься сексом с мужчиной, которого так сильно любила ее сестра?
Какая извращенная месть…
– Нам не следовало этого делать.
Никос криво усмехнулся.
– К несчастью, тело не столь проницательно, как разум. Признаюсь, мне понравилось заниматься сексом с женщиной, знающей все о древнегреческой керамике и ничего – о своем собственном теле. Ты оказалась отзывчивой и благодарной ученицей. Что бы я ни делал с тобой, тебе хотелось большего.
Напоминание о том, как она прижималась к нему, моля о ласках, было унизительным.
– Я не хочу об этом говорить.