Ди и Марк празднуют бриллиантовую свадьбу. К ним в дом съехались дети, внуки - ведь их бабушка и дедушка прожили вместе столько лет! Устав от шумных поздравлений, Ди начинает вспоминать историю своей любви…
Содержание:
Глава 1 1
Глава 2 3
Глава 3 5
Глава 4 7
Глава 5 9
Глава 6 11
Глава 7 13
Глава 8 14
Глава 9 16
Глава 10 18
Глава 11 20
Глава 12 22
Люси Гордон
Ответная любовь
Глава 1
5 августа 2003 года
Фотография была сделана шестьдесят три года назад - красивый мужчина в форме военного летчика с твердым подбородком и насмешливой улыбкой.
Он сидел на корточках на крыле "спитфайра", одной рукой опираясь на колено. На лице, обращенном к камере, какое-то загадочное выражение, словно он видел будущее и готовился к встрече с ним. Все на снимке дышало жизнью и мужским обаянием. Сейчас в этом летчике трудно было найти сходство со старым человеком, каким он стал. Пожалуй, сохранился лишь блеск глаз…
- Наверно, он был самым красивым мужчиной на свете, - вздохнула Пеппе, не в силах оторвать глаз от фотографии. - Вы только посмотрите на его лицо - словно у кинозвезды - и на эту легкую улыбку, будто он хочет поделиться с вами какой-то тонкой шуткой.
- Эта улыбка многих сводила с ума, - кивнула Лилиан. - Мама говорила, что он птиц на деревьях мог околдовать, и они сидели там как зачарованные.
Ей было пятьдесят восемь - седые волосы, живое лицо. Она улыбалась, рассказывая о своих родителях.
- Хоть он и был героем, но клянусь, был и дьяволом! - с восторгом заключила Пеппе.
Ей только что исполнился двадцать один. Ее мать гордилась дочерью-красавицей, но старалась этого не показывать. "Слишком хороша, чтобы извлечь из этого толк", - было ее любимым выражением.
- Да, я слышала о нем и такое, - согласилась она, глядя на фотографию лейтенанта Военно-воздушных сил Марка Селлона. - Между прочим, им заинтересовалась одна местная телевизионная студия. Они хотят сделать передачу, которая будет называться "Герой войны и его жена, празднующие шестидесятилетний юбилей своей свадьбы". А местная газета пришлет сюда своих корреспондентов сделать фотографии и взять у него интервью.
- Дедушке это вряд ли понравится, - заметила Пеппе. - Он не любит вспоминать о войне. Ты никогда не задумывалась, почему мы так мало обо всем этом знаем? "Спроси бабушку", - всегда говорит он. Но бабушка тоже почти ничего не рассказывает.
- Я хотела, чтобы этот праздник прошел в нашем доме, - предложила Лилиан. - Мы смогли бы тогда пригласить больше гостей.
Она неодобрительно обвела взглядом небольшую комнату в маленьком домике на Краймиа-стрит.
- Но здесь все начиналось, - напомнила Пеппе. - Здесь они встретились, когда он приехал сюда на Рождество перед самой войной. В доме полно мест, которые напоминают бабушке о нем, каким он был тогда.
- Думаю, ты их знаешь лучше, чем любой из нас, - проворчала Лилиан.
Пеппе была младшим ребенком в семье, на несколько лет моложе своих братьев. Она родилась, когда они уже ходили в школу, а Лилиан собиралась вернуться к своей работе в больнице. Ее мать пришла ей на помощь, объявив, что если уж они живут через пару улиц друг от друга, то она могла бы взять на себя большую часть заботы о ребенке. В результате Пеппе стала очень близка со своими бабушкой и дедушкой, считая их чуть ли не вторыми родителями.
Пеппе была живым, деятельным ребенком, и, когда в подростковом возрасте у нее возникли сложности в отношениях с матерью, она часто искала себе защиты и утешения в домике на Краймиа-стрит. Потом эти сложности, как и сам переходный период, были пройдены и мать, и дочь снова стали друзьями. И все же теперь Пеппе опять жила на Краймиа-стрит, уже сама присматривая за своими старенькими родственниками.
На первый взгляд это было прекрасным решением, хотя о Пеппе беспокоились все, кто любил ее. "С ее-то внешностью и способностями, - говорили они, - ей ничего не стоило найти себе что-то более интересное, чем работу в магазине, и не ограничивать свою личную жизнь домашними стенами".
И все это из-за Джека, с горечью думала Лилиан. Он казался достойным молодым человеком, и все были рады, когда он обручился с Пеппе. Но буквально за несколько дней до свадьбы Джек разорвал их помолвку…
Это было девять месяцев назад. Пеппе уже пришла в себя, но краски жизни для нее поблекли. Ее улыбка по-прежнему могла свести с ума любого мужчину, но в глазах появилась отрешенность…
В дверь позвонили. Лилиан пошла открывать. И в этот вечер ей уже не пришлось даже присесть - она принимала гостей и вводила их в дом. Пеппе приветствовала каждого, приложив палец к губам.
- Они сейчас наверху, - произносила она вполголоса, тоном заговорщика. - Я хочу, чтобы они еще чуть-чуть отдохнули. Сегодня их ожидает большой день.
Пришел и брат Лилиан, Терри, - плотно сложенный мужчина с седеющими волосами и крупными чертами лица, что обычно бывает признаком добродушной натуры. С ним была его жена Силия, их двое детей и трое внуков. Следом за ними со всем своим выводком появилась его первая жена Ирен, снова вышедшая замуж.
- Я что-то не пойму, - призналась Пеппе своему дяде. - Это что, тоже наши родственники?
- Один из них определенно, - сказал Терри, с лукавой улыбкой указывая на четырнадцатилетнего подростка. - Мама говорит, что он копия своего деда, каким тот был много лет назад. Он точно так же может свести всех с ума своими выходками и обезоружить одной своей улыбкой. Но зато и способный, чертенок, первый в своем классе.
- Ну, это уже не от дедушки, - заметила Пеппе. - По словам деда, он был чуть ли не последним по успеваемости. У него всегда находились более интересные занятия, чем читать скучные книги.
Терри добродушно рассмеялся:
- Похоже на отца. Его представления о хорошей литературе - это журналы с фотографиями смазливых красоток. Хорошо, что он хотя бы маме их не показывал.
Пеппе хмыкнула:
- Бабушку это не беспокоило. Более того, она сама ему их покупала.
- На нее это тоже похоже. - Потом, словно что-то вспомнив, спросил: - А фотографии ты достала?
- Ага. Они там. - Пеппе провела дядю Терри в комнату, украшенную в честь праздника бумажными гирляндами, цветами и фотографиями. Некоторые снимки были групповыми.
Вот Лилиан в день своего совершеннолетия. А вот Терри в костюме альпиниста - горы были его страстью.
- А что ты скажешь насчет ее родителей? - сказала Пеппе, показывая на снимок пары, одетой по моде тридцатых годов. - Может, передвинуть фото немного вперед?
- Да, по-моему, так лучше. Ей это будет приятно. - Терри протянул руку к другой фотографии - молодой красивой женщины с эффектной фигурой. - И Сильвию тоже.
- Ах, бабушка Сильвия! - пробормотала Пеппе. - Жаль, что я так мало о ней знаю. Не она ли была той, которая…
- Она самая. Тогда был большой скандал, но в те дни по-другому и быть не могло. Времена меняются… Поставь фотографию так, чтобы было лучше видно. Мама Сильвию очень любила. - Он еще раз посмотрел фотографии. - Похоже, одной не хватает. Здесь должна быть еще Полли.
- Думаешь? У меня есть несколько ее фотографий. Но ведь ей еще и года не было, когда она умерла, можно сказать, и не жила вовсе.
- Только не вздумай этого при них ляпнуть! - строго сказал Терри. - Отец просто обожал мою сестричку. Прошло пятьдесят лет с тех пор, как она умерла, но все равно она член нашей семьи, и, если ее здесь не будет, он расстроится.
- Ну, тогда конечно, - согласилась Пеппе.
Она достала две фотографии: на одной - годовалая малышка, улыбающаяся прямо в камеру, на другой - она же на руках ее отца. Их лица повернуты друг к другу, словно ничего больше для них не существует.
- Он был замечательным отцом, - задумчиво проговорил Терри, глядя на фотографию. - Но не думаю, что папа когда-нибудь так смотрел на кого-нибудь из нас. Этот взгляд был только для Полли, может, потому, что она была очень похожа на маму…
- Думаешь, это действительно было как-то связано с бабушкой?
- Не знаю, но, когда Полли умерла, он наверняка сошел бы с ума, если бы не она.
- И сейчас, когда дед входит в комнату, он всегда смотрит, нет ли ее там. А если нет, начинает поглядывать на дверь, ожидая, когда она придет. И успокаивается только тогда, когда она наконец приходит.
В дверь позвонили, и Пеппе пошла открывать.
- Стаей, репортер местной телевизионной станции, - представилась молодая женщина.
Вместе с ней был оператор, который сразу же начал ходить по комнате, пытаясь найти лучшую точку для съемки.
- Я первый раз попадаю на такой юбилей. Подумать только - шестидесятилетие свадьбы! - с восторгом проговорила Стаей.
- В те времена было не так, как сейчас, - сказала Пеппе. - Люди вступали в брак на всю жизнь. И потом, если уж дедушка столько за ней ухаживал, он бы не отпустил ее так просто.
- Ага, - пробормотала Стаей, делая пометки в блокноте. - Вот с этого мы и начнем…
Наконец все собрались: дети Марка и Дедри, их внуки, племянники и племянницы, зятья, невестки, коллеги из больницы, где когда-то работала Дедри, или, как ее все называли, Ди.
- Всем тихо! Они идут!
Оператор занял свою позицию, готовясь начать съемку звезд этого вечера - мистера и миссис Селлон, Марка и Дедри.
Им обоим было за восемьдесят - оба седые, хрупкие, но с прямой осанкой и смеющимися глазами. Они спускались по лестнице, держась за руки и одновременно поддерживая друг друга, когда в какой-то момент Ди споткнулась, крепко сжав руку мужа.
- Осторожней, дорогая, - сказал он, усаживая жену на стул. - Что случилось? С тобой все в порядке?
- Ничего. Я просто споткнулась о ковер.
- Ты уверена, что все нормально? Может, тебе принести чаю?
- Чаю?! - возмутилась она с притворным негодованием. - Сегодня? Я бы скорее выпила хорошего крепкого шерри.
Он поспешил принести ей бокал шерри. Лилиан не могла скрыть своего восхищения, к которому примешивалась капелька зависти.
- Посмотри, как он вытанцовывает вокруг нее, - вздохнула она. - И это после стольких лет! Большинство мужей к этому времени уже и не замечают своих жен.
- Только не дедушка, - согласилась Пеппе. - Бывает, он просто душит ее своей заботой. Он ужасно боится, что она уйдет первой.
- Говорят: всегда есть тот, кто любит, и тот, кто позволяет себя любить, - напомнила Лилиан. - Haсчет этих двоих можно не сомневаться, кто из них какую роль играет.
- Дорогой, со мной все в порядке, - прозвучал голос Ди. - Перестань суетиться.
Это слышали все, но только она слышала, что ответил ей Марк:
- Ты знаешь, что не перестану. Сколько лет ты это говоришь, а я никогда тебя не слушаю. Почему в таком случае тебе самой не перестать говорить мне об этом?
- Я никогда не перестану замечать, когда ты чем-то встревожен, - прошептала она. - Тебе пора уже знать об этом.
- Я это знаю. И ценю.
Он нежно коснулся ее лица. Это лицо никогда нельзя было назвать красивым, но оно всегда светилось теплотой и великодушием, тем, что не подвластно течению времени. Глядя на них, все понимали: то, что Марк впервые увидел в Дедри много лет назад, он видел в ней и сейчас.
Их проводили в большую комнату, где была собрана коллекция старых фотографий. Не торопясь, старики разглядывали каждый снимок, тихо переговариваясь между собой. Вот Ди взяла в руки фотографию маленькой Полли, и они вместе с Марком долго смотрели на нее.
- Клянусь, у него на глазах были слезы, - говорила потом Пеппе.
Наконец, они сели на диван, пока все гости по очереди подходили к ним и, тепло обнимая, поздравляли. Принесли шампанское, зазвучали тосты. Каждому хотелось что-то сказать.
Потом взялась за работу Стаей:
-… один из последних из поколения героев Второй мировой войны, - говорила она, глядя в камеру, - которые отдавали все за нашу страну… Ночь за ночью они садились в свои самолеты и улетали в темноту, не зная, вернутся ли к своим любимым… Мы должны гордиться, что один из этих героев находится сейчас среди нас…
- И долго она собирается так болтать? - проворчал Марк.
- Тихо, - шепнула ему Ди. - Твоя семья гордится тобой.
- Моя семья ничего об этом не знает.
- А откуда им знать? Они тогда еще даже не родились.
Потом Стаей переключилась на них самих. На ее вопросы о войне Марк давал вежливые, но краткие ответы, клянясь, что забыл детали. Наконец, она сказала:
- Я понимаю, ведь у вас тогда был "роман". А скажите, это правда, что вы ухаживали за своей будущей женой несколько лет, прежде чем смогли уговорить ее выйти за вас замуж?
- О да, - кивнул Марк, - ее не просто было завоевать. Мне пришлось серьезно потрудиться, чтобы произвести впечатление.
Все заулыбались.
- Как романтично! - воскликнула Стаей. - Влюбленный, тоскующий по своей далекой возлюбленной! Миссис Селлон, почему вы заставили его так долго ждать?
- Теперь я не могу сказать об этом с уверенностью. Мы ведь тогда были совсем другими.
- А сейчас вы бы поступили иначе?
Губы Ди дрогнули.
- О да, - сказала она, - я бы заставила его ждать намного дольше.
Репортер из газеты задавал им те же самые вопросы, но его глаза то и дело возвращались к фотографии боевого лейтенанта Марка Селлона, о которой его семья говорила в начале вечера.
- Какая замечательная фотография, - сказал он. - Мне бы хотелось использовать ее для своей статьи. Не могли бы вы одолжить ее мне на…
- Нет, - быстро сказала Ди. - Мне очень жаль, но вы не можете забрать ее отсюда.
- Только на несколько часов. Я буду очень с ней аккуратен…
- Я в этом не сомневаюсь, но не могу пойти на такой риск. Мне очень жаль. - Вежливым, но решительным движением она забрала у него фотографию. - Она моя.
Молодой человек оглянулся по сторонам, но никто не поддержал его. Все знали: когда Ди так говорила, спорить было бесполезно.
Вечер приближался к своему завершению. Все чувствовали, что праздник прошел удачно. Находясь в центре внимания, Марк и Ди, казалось, тоже получали удовольствие, но, улучив минутку, он обнял ее за талию и пробормотал:
- Ну, когда же, когда же они все уйдут?
- Скоро, - пообещала она.
Они улыбнулись друг другу, и в этот момент щелкнула камера. Фотография появилась в местной газете на следующий день.
Наконец, все закончилось. Гости разъехались, и Лилиан пошла проводить родителей в их комнату.
- Как Пеппе? - спросила Ди. - Я беспокоилась, как она выдержит сегодняшний вечер. Юбилей свадьбы все же. Если бы ее свадьба состоялась, то скоро был бы и ее юбилей.
- Я знаю, - вздохнула Лилиан. - Но, глядя на Пеппе… Ох, мне кажется, я бы могла убить этого парня за то, что он сделал с ней!
В дверях появилась Пеппе, и тема была закрыта. Вдвоем они помогли старикам приготовить постель и пожелали им спокойной ночи.
- Вы не очень устали? - спросила Пеппе.
- Устали? - удивился Марк. - Да мы еще только начали! Сейчас мы возбудимся, покачаемся на люстре и займемся безудержным сексом. Эх, молодежь! Не умеете вы наслаждаться жизнью… Ой! Только не надо меня бить!
- Веди себя как следует, Марк, - легко хлопнув мужа по спине, скомандовала Ди.
- Нет, вы только посмотрите, как она со мной обращается! - застонал Марк. - Да что вам говорить! Вы, наверно, и своих мужчин так же третируете, а они еще удивляются, откуда это у вас. Надо бы им разок увидеть, как мне тут достается. Ой!
Лилиан потянула дочь за руку:
- Идем отсюда. Если честно, они как пара расшалившихся детей.
- Возможно, в этом и есть их секрет? - задумчиво проговорила Пеппе.
В темноте Марк и Ди прислушивались к их удаляющимся шагам.
- Мы должны быть счастливы, - сказала она, - что наша семья так заботится о нас.
- Разумеется. Но надеюсь, они не вернутся. Мне бы так хотелось побыть с тобою вдвоем… Почему ты улыбаешься?
- Я помню тот день, когда ты впервые мне это сказал. И все, о чем я мечтала, неожиданно стало правдой.
- Да неужели? В те времена у меня был ужасный характер. Не представляю, что ты могла найти во мне.
Ди решила его поддразнить:
- Ну, если ты не знаешь, то я тоже тебе не скажу. У нас были проблемы, но мы все же сумели добраться до дома. А это главное.
- Добраться до дома, закрыть двери и почувствовать себя в безопасности. Подумать только, шестьдесят лет ты терпишь меня! Не представляю, как тебе это удается.
- Я тоже, поэтому перестань напрашиваться на комплименты… Кстати, что это за игру ты затеял сегодня вечером?
- Игру? Не понимаю, о чем ты.
- Ради бога, только не изображай из себя святую невинность. Все эти слова о том, как ты ухаживал за мной долгие годы, пытаясь произвести впечатление… Ты же знаешь, что все было по-другому.
- Ничего подобного!
- Ну, неужели ты не помнишь…
Марк остановил Ди, мягко прикоснувшись пальцами к ее губам:
- Тише! Я помню то, что я помню, а ты помнишь то, что ты помнишь. Может, это не одно и то же, но разве это имеет значение?
Она задумалась:
- Не знаю… может, и не имеет… Какой ты сегодня мудрый!
- Клянусь, ты в первый раз меня так назвала. Ну, а теперь скажи, понравился тебе мой подарок?
- Очень. Но тебе все же не стоило тратиться на бриллианты.
- На один ничтожный маленький бриллиант, - уточнил Марк. - Ну, должно же быть у тебя хоть что- то с бриллиантом на наш бриллиантовый юбилей… О боже… я совсем забыл! - воскликнул он в ужасе. - Забыл про другой подарок.
- Я просто умираю от любопытства с того самого момента, как ты сказал, что бриллиант - это только официальный подарок и у тебя есть еще кое-что более интересное для меня. Ты сказал, что подаришь его потом, когда все разойдутся.
- Господи, а я только сейчас вспомнил об этом… - простонал он.
- Ничего страшного, дорогой. В нашем возрасте все становятся забывчивыми.
- В нашем возрасте? - возмутился он. - Ты что, хочешь сказать, что я старый?
- Как ты мог такое подумать?! Уж ты-то, конечно, и в сто лет будешь молодым.
- Спасибо тебе, дорогая.
- Но только дай мне скорее мой подарок, пока ты снова о нем не забыл.
Марк стрельнул в нее глазами, потом включил лампу и, порывшись в ящике, достал что-то оттуда и спрятал за спину.
- А теперь, - сказал он, - закрой глаза и подставь руки.
Она улыбнулась, закрыла глаза и, протянув руки, почувствовала мягкое прикосновение. Это был маленький медвежонок. Радостно вскрикнув, она прижала его к щеке.
- Вот это, я понимаю, подарок! - сказала она. - Лучше всяких бриллиантов.