Он снова неистово поцеловал Алис. Ее руки потянулись к его широким плечам, и она приникла к нему, не в силах поверить, что мужчина может вызвать в ней безудержные чувства только прикосновениями. Это было вне ее понимания, особенно сейчас, после стольких лет летаргии.
Эрнан тяжело дышал, не выпуская ее из объятий.
- Я не могу поверить в то, что ты доверилась мне.
Он гладил ее спину сквозь тонкий шелк платья. Потом рука скользнула на грудь, и Алис едва не застонала, когда пальцы коснулись ее сосков.
- Ты так великолепна. Ты - совершенство…
Совершенство? Холодный ужас сковал ее. Так, значит, она позволила ему так думать, потому что ведет себя словно женщина, способная к выполнению своего высокого предназначения…
Алис вырвалась из объятий и бросилась прочь, приведя Эрнана в полное недоумение. Он кричал что-то вслед, но она не останавливалась, пока не вбежала в свою комнату. Заперев дверь, прислонилась к ней спиной.
Совершенство… Слово застревало в горле. Он и не подозревает, насколько она "совершенна". Медленно опустилась на ковер возле двери и сидела без движения несколько минут. Ну почему такой богатый, могущественный человек, как Эрнан Гордон, хочет именно ее? Потому что считает, что она нормальная женщина…
Господи, но ведь я рассуждаю со своей точки зрения, а с его… Вполне гожусь для постели, до остального ему и дела нет. Она резко села. Да я же обычная женщина, хоть и не могу иметь детей, не могу зачать и выносить в себе плод. Но это не делает меня изгоем. Мой интеллект, моя душа, место в обществе - все, что делает человека личностью, есть у меня.
Хватит поддаваться горю и отчаянию. Им не должно быть места в ее мыслях и чувствах. Она создала свой мир и прекрасно ощущает себя в нем. Имеет интересную работу, получила прекрасный заказ от "Гордон компани".
Вот только совершила ошибку, позволив себе поддаться чувствам и ответить Эрнану. Все, кончено. С этого момента надо контролировать себя, перебороть свою слабость. И больше не совершать подобных промахов. У нее есть и гордость, и стойкость, которые не покидали ее все эти годы.
И, конечно, нельзя, чтобы он узнал о ней правду.
Утро ворвалось в спальню ярким солнечным светом. Алис очнулась от упавших на лицо лучей и лениво потянулась на бледно-розовых простынях.
Эрнан… Мысли о нем снова заставили сердце сильнее забиться. Она несколько раз глубоко вздохнула, успокаивая себя, прежде чем выбралась из постели.
Была только половина седьмого, а завтрак подавали в восемь. Стоя под душем и подставив лицо теплым струям воды, Алис чувствовала, что ей необходимо время, чтобы настроиться на встречу с Эрнаном. Подумав об этом, застонала. Его серые глаза не оставляли ее в покое.
Надев бежевую рубашку с короткими рукавами и такого же цвета юбку, она спустилась к завтраку. Волосы ее были собраны сзади в тугой узел, искусный макияж не бросался в глаза. Тонкие кольца сережек в ушах и браслет дополняли изысканность туалета. Она полностью контролировала свои чувства и точно знала, чего хочет от этой жизни. А то, что было в душе, никого не касалось.
- Доброе утро, Алис.
Лицо Эрнана ничего не выражало, когда он взглянул на нее, опустив газету.
- Садитесь, пожалуйста. Вы пунктуальны, как всегда. "Индарту" повезло, что у них есть такой сотрудник - образчик добродетели.
Она встретилась с ним взглядом, неустанно повторяя себе, что двадцативосьмилетняя деловая женщина не может вести себя как загнанный в ловушку кролик только из-за того, что ее поцеловали. Главное, не позволять их отношениям заходить далеко. Сама же дала повод для этого и теперь должна положить всему конец раз и навсегда.
- Эрнан, то, что произошло вчера, было ошибкой, и, я думаю, нам надо поговорить об этом, - быстро заговорила она, пока Мария или Сильвия не успели войти в столовую. - Если вы считаете, что кто-то другой из нашей фирмы должен заменить меня здесь, то я не буду возражать.
- Алис…
- Пожалуйста, дайте мне закончить. Мы с вами взрослые люди… - Она подняла голову, следуя взглядом за Эрнаном, когда тот встал из-за стола и подошел к ней.
- Да, взрослые, - мягко сказал он. - Но я не совсем уверен, что правильно вел себя вчера. Так что должен извиниться перед вами.
Алис в изумлении замерла. Всего могла ожидать, но только не этого.
- Прошу у вас прощения. Я виноват и не хочу, чтобы вы бросали работу по подготовке к празднеству. Идея оформления целиком принадлежит вам, и уж доведите, пожалуйста, все до конца. - Помолчав, он угрюмо добавил: - И, если желаете, даже до горького конца.
Сердце женщины сжалось. Ну почему он не высокомерный и не нахальный клиент? С таким сейчас было бы проще. Подобных типов она уже встречала и знала, как вести себя с ними и в нужный момент дать отпор. А как поступить теперь?
- Хорошо, - наконец решилась она. - Если вы хотите, чтобы я закончила работу, то, конечно, я это сделаю. В конце концов, вы босс.
Наступила полнейшая тишина, и тут в столовую вошла Мария, неся на подносе несколько блюд и кофейник.
Завтракали в молчании, которое Эрнан даже не пытался нарушить. Дожевывая бутерброд, Алис не выдержала и заговорила о делах:
- Плотники придут в половине десятого, а строители будут здесь в одиннадцать, чтобы осмотреть место и познакомиться с нашими чертежами. Вы готовы принять бригадиров?
- Да, конечно.
Ей хотелось протянуть руку и коснуться Гордона, сказать, что понимает, чего ему стоило попросить прощения. Но это может вызвать взрыв эмоций, а каких - неизвестно. Так что лучше молчать…
Плотники и строители прибыли точно в назначенное время и приступили к работе. Их профессионализм и аккуратность были безупречны. Поговорив с бригадирами и уточнив с ними чертежи, Алис и Эрнан занялись организационными вопросами, связанными с предстоящими торжествами. Часа через два закончили дела.
- Вы, кажется, довольны, что все идет по графику, - заметил Гордон, когда они садились в приземистый мощный "феррари". Как и положено человеку его положения, у него были автомобили на все случаи жизни. Великолепная машина ни в чем не уступала внешности ее владельца - он был аккуратно и со вкусом одет, вселяя в Алис неуверенность своим элегантным видом.
- Да и вы, судя по всему, удовлетворены, - скованно ответила она, взглянув на красавца-мужчину.
- Да, это так, но я говорю о вас. Скажите, вы всегда проверяете каждую деталь, когда работаете с исполнителями?
Эрнан лихо вырулил со стоянки и понесся к дому.
- Да, стараюсь ничего не упустить. Даже когда работаю с клиентами, у которых самая лучшая репутация, я не полагаюсь на их компетентность. Как говорится - доверяй, но проверяй.
- И вы всегда так поступаете?
- Да, всегда. - Голос прозвучал уверенно - ведь сейчас речь шла о деловых качествах, а не о чувствах. - Это полезно для обеих сторон. Люди, с которыми я работаю, могут убедиться, что я не упущу ни одной, даже самой мелкой детали. Обидно только, что многие предпочитают брать на работу мужчин, а не женщин.
- И часто это бывает? - насмешливо спросил Эрнан.
- Иногда, но у меня с этим нет проблем. В нашу фирму поступает достаточно хороших предложений.
- Хотел бы, чтобы это было так.
Алис затаила дыхание, когда Гордон косо взглянул на нее.
- Вы ведь не флиртуете, не так ли? - Вопрос был похож скорее на утверждение. - Я нахожу флирт… очень освежающим, но одновременно и очень разочаровывающим.
- Разочаровывающим?
- Вы молоды, красивы, удачливы и великолепный специалист. Для большинства женщин даже одно из этих качеств гарантировало бы определенную… уверенность. Но вы не уверены в себе. Поэтому я нахожу это очень грустным, - сожалеюще произнес он. - Более чем грустным.
- Я не понимаю, о чем речь. Вы пытаетесь найти драму там, где ее нет.
- Неужели? Со времени нашего знакомства я усвоил по крайней мере одну вещь. Вы никогда не говорите то, что думаете. Исходя из своего опыта, - его губы дрогнули в саркастической улыбке, - я в какой-то степени привык к этой неприятной стороне общения с женщинами. Но вы совсем другая.
Он сделал паузу, и Алис ощутила неприятное чувство тревоги.
- С вами все совсем не так. Большинство женщин, завязав знакомство с мужчиной, кокетничают, притворяются, пытаясь поддерживать интерес к себе. Вы же… Вам бы хотелось, чтобы я восхищался вашей красотой, обаянием и умом, как и любой другой женщине, но вы не прилагаете к этому ни малейшего усилия. Почему?
- Почему? - взволнованно повторила она, чувствуя, что разговор может завести слишком далеко, и не нашлась, что ответить.
- Да, почему? - не унимался он. - Если бы это не было безумно смешно, я бы подумал, что вы просто недооцениваете себя. Но ведь вы привлекательны, пользуетесь авторитетом как специалист. Так что же заставляет вас прятаться, замыкаться в своей скорлупе? И только не говорите мне, что вам это нравится. Прошлой ночью вы хотели меня. Очень хотели. И я чувствовал это. Черт возьми!
В его голосе появилась ярость, которая скорее была направлена на самого себя, чем на Алис.
- Вам недостаточно этого? Как вы могли позволить кому-то лишить вас интереса к жизни, стремления к любви?
- Я никому и ничего не позволяла.
- Только не говорите мне этого. - Голос звучал почти грубо. - Ведь это мужчина заставил вас спрятаться от настоящей жизни. Что он сделал? Ударил вас? Обесчестил? Как сильно вы любили его? Что бы ни произошло с вами и что бы вам ни пришлось пережить, разве вы не видите, что вышли из этого испытания победителем? Вы молоды и прекрасны, желанны, и если он не смог оценить то, что имел, то это его потеря, а не ваша.
- Пожалуйста, Эрнан, пожалуйста, не надо… - Она больше не могла выносить жестокости его слов, пусть даже и непреднамеренной.
Победительница? Он думает, что она победительница? Горькая ирония этих слов потрясла ее. Узнал бы он, что из себя представляет реальная Алис Уэбстер?
- Хорошо, хорошо! Считайте, что все это ерунда, плод моего воображения, - сказал он, прибавляя скорость.
Они так мчались по дороге, что в считанные минуты доехали до поместья. Въезжая в ворота, встретились с серебристым "фордом" и остановились.
- Мистер Гордон? - Высокий, с густой шевелюрой молодой мужчина, вышедший из автомобиля, представился: - Я Кэлвин Уайт, архитектор. У меня назначена встреча с вами и мисс Уэбстер на двенадцать тридцать.
Мужчины с улыбкой пожали друг другу руки.
- Я предполагал, что будет кто-то постарше. - Голос Гордона был суховатым, улыбка мужчины несколько погасла, но он смело встретился со взглядом собеседника.
- Постарше? Какое это имеет значение? Может, вы имеете в виду моего отца? Он тоже архитектор, но очень занят и решил, что сначала я должен обсудить с вами проект.
Гордон напыжился, но, прежде чем заговорил, в диалог вступила Алис:
- Замечательно, мистер Уайт. Может быть, вы хотите осмотреть место?
- Я уже осмотрел его, после того как получил чертежи из "Индастриал арт". - Его глаза вспыхнули, когда он заговорил с молодой интересной женщиной.
- О, я как раз и представляю эту фирму и веду проект, - объясняла Алис, когда они втроем направились в дом. - Идея оформления празднества принадлежит мне, так что я буду очень благодарна, если вы окажете мне помощь в ее претворении в жизнь.
- Однако большее время вам придется общаться со мной, - Категоричным тоном вставил Гордон. - Понятно?
Мужчина выглядел слегка озадаченным таким заявлением. Алис пришлось проглотить обиду на Эрнана, который, видимо, не совсем доверял ей, считая ее неспособной решить все проблемы самостоятельно.
- Значит, вы потомственный архитектор, - постаралась она смягчить ситуацию после затянувшегося неловкого молчания. - И какими же работами может похвалиться семейство архитекторов Уайтов?
- О, по нашим с отцом проектам построены десятки отелей и сотни вил, - без ложной скромности заявил молодой архитектор. - По всему побережью от Сан-Франциско до Сан-Диего. А начинал отец в Сакраменто.
- Милый Сакраменто, родные места, - воскликнула Алис. - Я родилась в Розвилле… - Неожиданная мысль, что она сказала больше, чем следовало, пришла ей в голову слишком поздно.
- Неужели? Я тоже оттуда, - улыбнулся Уайт. - Дайте подумать. Уэбстер… Уэбстер… Мне кажется, я слышал эту фамилию. Не вы ли были с Барни Хейзлтоном, когда его машина попала в аварию в первый раз?
- Барни? - Она замерла, стараясь спрятать лицо от Гордона. - Да, я знаю этого человека, - пробормотала она. - Мы были когда-то знакомы.
Вот так неожиданно ей пришлось встретиться со своим прошлым и тут же захотелось переменить тему разговора. Но, увы, Уайт не унимался:
- Вы знаете, что его больше нет? - Слова были сказаны будничным тоном, но они поразили ее.
- Он мертв? - уставилась Алис на собеседника.
- Случилась авария, подобная той, в которой пострадали вы сами. Он был неплохим парнем, ваш Барни. С ним было весело ходить на вечеринки. Он любил говорить: "Покажи-ка мне другую, лучшую жизнь"…
Вот он ее и увидел, - то ли с грустью, то ли с неприязнью подумала Алис. Барни любил иметь дело с такими симпатичными веселыми ребятами, как этот Кэлвин Уайт, все стремился поддерживать неугасающий имидж плейбоя…
- Он врезался в дерево, - продолжал Кэлвин, - после того, как здорово нализался. Бедняга сильно запил после той аварии с вами. Если бы вы не бросили его…
Бросила? Так вот значит, как Барни представил все своему приятелю!
- Это была не его вина, вы знаете, - чуть ли не с укором заметил Кэлвин. - Он так бережно относился к вам.
- Вы были там? - зло вспыхнула Алис. - Были? Нет, вы не были. Так что лучше не рассуждайте о том, чего не знаете.
- Я…
- Думаю, мисс Уэбстер сказала вам все, что хотела, - раздался ледяной голос Гордона. - Может быть, вы приступите к работе, за которую вам хорошо платят?
Уайт наконец вспомнил, где находится, и покраснел до ушей.
- Конечно, конечно…
Но у Алис больше не было симпатии к этому человеку. Прошлое стало для нее неожиданно более реальным, чем настоящее. Вся боль и ненависть, испытанные ею много лет назад, ожили. Как посмел Барни изображать из себя невиновного? И как мог кто-то поверить в такую бесстыдную ложь? Этот Кэлвин оказался таким же наивным и доверчивым, какой в свое время была она.
Итак, ее обидчик мертв. Она ждала, что это сообщение вызовет у нее какие-то чувства, но они словно погрузились в некий вакуум.
В первые месяцы после несчастного случая, пытаясь примириться с мыслью о своей трагедии и о том, что в гибели отца косвенно виноват Барни, она желала ему смерти. Но позже, когда начала новую жизнь, чувство мстительности утихло.
А сейчас она испытывала лишь облегчение. Ведь больше никакой другой женщине не придется нести свой тяжкий крест из-за распущенности этого человека. Он умер так, как жил, - быстро и глупо. И она была рада, что вместе с собой он не унес в могилу больше никого. Ему на том свете и так придется отвечать за многое.
Уайт уехал перед самым ланчем, после того как эскизы павильонов ярмарки были утверждены. Гордон пребывал в плохом настроении до тех пор, пока "форд" не уехал.
- Вы довольны тем, как идут дела? - спросила Алис, нарушив ледяное молчание. Она решила, что все разговоры должны касаться только работы, но то была тщетная надежда.
- А мне должно все нравиться?
- Если что-то не нравится, скажите.
- Хорошо. Меня интересует только один вопрос: почему этот тип знает о вас больше, чем я?
- А чего же не знаете вы?
- Не надо играть со мной. Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Уайт знает о вашей прошлой жизни, о ваших друзьях, о каком-то Барни, а кто вам этот архитекторишка? Никто. Абсолютно никто! А я как дурак вынужден стоять здесь и слушать ваш диалог.
- Но я совсем не знаю Уайта, - смущенно пробормотала Алис.
- Так он совсем чужой вам? Однако знает о вас больше, чем я. И как, вы думаете, я должен после этого чувствовать себя?
- Я… Я не понимаю…
- Вот как? Да это я совершенно ничего не понимаю. У вас был роман с этим Барни, а затем вы сделали ему ручкой. Почему? Чтобы заняться своей карьерой? Покорить Сан-Франциско? Или этот бедный дурачок хотел жениться на вас? Что произошло на самом деле, Алис? Кто вы?
- Я не должна ни перед кем отчитываться, - ответила она, побледнев.
- Это правда. Абсолютная правда. - Лицо Гордона стало таким же мрачным, как небо перед грозой. - Вы принадлежите лишь себе. И ни перед кем не отчитываетесь.
- Да. - Алис гордо вскинула подбородок.
- И вы хотите такой остаться? - холодно спросил он.
Она кивнула, не слишком доверяя своему голосу.
- Понятно. Тогда нам не о чем больше говорить. Извините меня, но я пообедаю у себя в кабинете за работой. А вы можете поесть либо в своей комнате, либо на веранде - где вам больше нравится.
- Спасибо, - деревянным голосом проговорила она, прежде чем повернуться и пойти к себе.
После ланча Алис работала, но все время думала о случившемся. Разговор с Уайтом не выходил из головы. Чтобы немного развеяться, направилась к бассейну и расположилась на шезлонге в тени большого мангового дерева. Неожиданно детский смех привлек ее внимание.
- О, извините, мисс… - Заметив гостью, Мария остановилась. За ее спиной стояли трое детей. - Я не знала, что вы здесь. - Женщина повернулась, чтобы увести ребятишек. - Мы придем как-нибудь в другой раз…
- Пожалуйста, останьтесь. Я думаю, что бассейн достаточно велик, чтобы мы все там поместились. - Алис приветливо улыбнулась и получила в ответ добрую улыбку.
- Нам не сложно прийти в другой день. Дети очень шумят…
- Ничего, не волнуйтесь. На то они и дети.
Три пары глаз внимательно следили за Алис, и она ободряюще улыбнулась малышам, почувствовав, как сжалось ее сердце. Они были очень хорошенькие, так и хотелось прижать их к себе.
- Сколько им лет?
- Карлосу около двух, - Мария показала на розовощекого маленького мальчика, который тут же улыбнулся. - Линде - три, а Эстел - четыре.
- Очень симпатичные детки, - растроганно проговорила Алис.
- Сущие чертенята! - Мария драматически всплеснула руками. - Да и чему тут удивляться? Их отец сбежал… Вы понимаете, мисс?! Так что моя бедная дочь осталась с ними одна…
Алис сочувственно кивнула, хотя и завидовала брошенной матери черной завистью. С тремя такими славными детьми она была бы самой счастливой женщиной на свете.
- Пожалуйста, позвольте им играть, Мария.
- Спасибо, мисс.
Женщина что-то быстро сказала по-испански, и дети принялись благодарить Алис тоненькими звонкими голосками. Затем старшая прыгнула в воду и уверенно забарахталась. В мгновение ока тихое место превратилось в шумную детскую площадку. Двое младших, сидя на бортике, плескались и кричали, в то время как бабушка держала их за руки, окунала в воду и следила за старшей девочкой, плававшей по-собачьи.
А через некоторое время Алис уже помогала Марии учить младшеньких плавать, играла и болтала со всеми тремя на смеси английского и испанского.